Газета "Своими Именами" №16 от 19.04.2011

ГЛАЗА И УШИ КОСМОСА

Космос – это тайна природы, которую пытается познать человечество, чтобы существовать дальше.

Спутники, как и люди, нуждаются в управлении и руководстве.

Любой искусственный спутник или космическая станция запускается с целью получения научной, военной или какой-либо иной информации. Без такой информации спутники превращаются в бесполезный дорогостоящий кусок металла.

Получение необходимой информации со спутников осуществляется с помощью наземных и морских радиотехнических средств. Эти средства входят в состав Командно-измерительного комплекса (КИК). Ныне он носит название Главного испытательного центра имени космонавта Г.С. Титова. Мне хочется поделиться воспоминаниями о становлении этого комплекса в начале 60-х годов прошлого столетия.

Измерительный комплекс представляет собой ряд наземных и морских радиотехнических измерительных пунктов (по старому названию – НИП, наземный измерительный пункт), расположенных по трассе полета спутника (проекции траектории спутника на земную поверхность). Пункты оборудованы различными радиотелеметрическими станциями для приема и обработки информации, поступающей со спутников; средствами измерения параметров орбиты спутника и командными радиостанциями, управляющими работой бортовой аппаратуры. С помощью радиокоманд включаются программные устройства спутника, управляющие бортовыми системами спутника вне зоны радиовидимости НИПов. Все наземные и морские НИПы оборудованы различными средствами связи. С их помощью поддерживается связь с Центром управления КИКа и потребителями информации.

Когда по телевизору показывают зал с сидящими в нем руководителями полетом спутника, почти ничего не говорят о тех, кто непосредственно осуществляет эту работу. Кто с помощью радиотехнических средств контролирует полет спутника, производит расчет и выдачу команд управления, осуществляет прием различного вида научной и специальной информации, а также обеспечивает посадку спутника в заданном районе.

Мне хочется вспомнить о том времени и тех людях, с которыми мне посчастливилось в начале 60-х годов участвовать в этой работе. Среди них было много офицеров-фронтовиков, которые внесли достойный вклад в дело освоения Космоса Советским Союзом. Большим вкладом в освещение истории создания КИКа, его технических средств, а также его кадрового состава явилась книга «История КИКа», вышедшая в конце 2006 года. В ее написании участвовал большой коллектив авторов под руководством доктора технических наук Сиробабы Якова Яковлевича. Это, по сути дела, первая книга об истории создания и работе Центра управления спутниками, который и в настоящее время осуществляет управление всеми российскими спутниками.

Центр входит в состав Министерства обороны Российской Федерации. Такое организационное решение сложилось исторически и никак не связано с «милитаристскими устремлениями» и прочей чушью. Дело было так. Когда вопрос создания ракеты-носителя, способной вывести полезный груз на орбиту искусственного спутника Земли вышел на завершающую стадию, встал вопрос о создании системы измерительных пунктов, обеспечивающих выполнение спутниками возложенных на них задач. В условиях острого соперничества с США развернуть эту систему требовалось в сжатые сроки. При обсуждении путей решения проблемы выступил С.П. Королёв и сказал, что быстро выполнить задачу, учитывая отдалённость, сложные климатические условия и прочие трудности, смогут только военные. Министр обороны Маршал Советского Союза Г.К. Жуков обоснованно возразил, что для этого военное ведомство не имеет ни кадров, ни сил, ни средств. В итоге ЦК партии согласился с мнением Сергея Павлови-ча, выделив Министерству обороны необходимые ресурсы (по тогдашним возможностям). Первыми начальниками НИПов -командирами воинских частей были назначены опытные офицеры, прошедшие фронты Великой Отечественной. Именно на них легла вся тяжесть формирования частей, организации строительства технических, административных и жилых зданий, установки специальной техники, приёма её в эксплуатацию и начала работ по обеспечению управления спутниками. Как всегда, фронтовики не подвели.

Наземные пункты Центра располагаются по трассе полета спутников, запускаемых с полигонов Капустин Яр, Байконур, Плесецк - начиная от Ленинграда и кончая Приморьем и Камчаткой. Некоторые радиотехнические средства контроля были установлены на судах Тихоокеанской гидрографической экспедиции ТОГЭ-4, с помощью радиотехнических средств которых контролировалось включение тормозной двигательной установки при посадке спутника.

Создание и техническое оснащение НИПов происходило по типу ранее созданных полигонных измерительных комплексов - ПИКов. Эти комплексы, начиная с 1947 года, предназначались для испытаний первых баллистических ракет Р-1, Р-3, Р-5. Первые их испытания проходили на Государственном центральном полигоне Капустин Яр под Сталинградом. В течение почти 30 лет начальником полигона был Герой Социалистического Труда генерал-полковник Вознюк Василий Иванович.

Дальнейшее техническое развитие ПИКи получили в начале 50-х годов при испытании первой отечественной межконтинентальной баллистической ракеты - МБР Р-7, «семерки» разработки С.П. Королева. Эти работы проводились в Казахстане на полигоне Бай-конур. Для слежения за полетом ракет и фиксации мест падения их головных частей на Камчатке и в акватории Тихого океана были созданы наземные и морские измерительные пункты.

Головным разработчиком по этой тематике был определён НИИ-4 Министерства обороны. Одновременно шла разработка этим институтом Центра управления командно-измерительным комплексом. С его помощью в дальнейшем осуществлялся контроль полета первого искусственного спутника Земли, первого человека в Космос и все другие космические полёты.

В начале 1957 года началось строительство КИКа и его оснащение техническими средствами. Комплекс как организация представлял собой ряд самостоятельных воинских частей - НИПов, подчиненных единому Центру управления, – также воинской части. Первоначально эта часть входила в состав НИИ-4 МО.

НИПы оснащались самыми новейшими по тому времени радиотехническими средствами. Причем разработка наземных средств шла параллельно с созданием первых бортовых систем спутников.

Одновременно НИПы оборудовались узлами связи, вычислительными средствами и аппаратурой для приема специальной информации.

Для слежения за полетом спутника и определения параметров его орбиты в НИИ-4 был сформирован Координационный вычислительный центр (КВЦ), а затем Науч-ная координационная вычислительная часть (НКВЧ). В их задачу первоначально входило определение параметров орбиты спутника по данным измерений НИПов и расчет целеуказаний для них. В целеуказаниях указывались привязанные по времени координаты спутника в зоне видимости радиотехнических средств НИПов.

Для управления полетом спутника в НИИ-4 было создано оперативное техническое руководство - ОТР в составе разработчиков бортовых систем и наземных средств НИПов. По результатам телеметрической информации и орбитальных измерений оно разрабатывало радиокоманды управления спутником. Руководящим органом по управлению и работе со спутником на этапе испытаний первых образцов спутников была Государственная комиссия. Она определяла готовность к запуску спутника и дальнейшую работу с ним.

При посадке спутника привлекались телеметрические средства морских судов ТОГЭ-4. Для этого их выводили к западному побережью Африки, откуда они радиотехническими средствами контролировали исполнение команды на включение и работу тормозной двигательной установки спутника.

О том значении, которое партия и правительство придавали вопросам освоения космического пространства, можно судить по такому факту. Во избежание помех работе подмосковного НИПа при приёме им телеметрического сигнала со спутника временно прекращались передачи Центрального телевидения.

Неоценимый вклад в дело создания Командно-измерительного комплекса по управлению спутниками внесли генералы, офицеры и служащие НИИ-4 МО. К ним в первую очередь относятся: начальник института генерал Соколов А.И., технический руководитель комплекса генерал Мозжорин Ю.А., генералы Агаджанов П.А. Спица И.И., полковники Чигогидзе Г.И., Воронов Б.А., Блашкевич Г.И., Красильников М.П. и многие другие офицеры и сотрудники НИИ-4 МО.

Как я уже сказал, в те годы при подборе кадров на должности начальников полигонов, начальников НИПов и других организаций, связанных с освоением космоса, особое внимание уделялось генералам и офицерам - участникам Великой Отечественной войны. В первую очередь учитывалось их умение организовать работу в трудных природных условиях и в указанные сроки.

Благодаря их усилиям в тяжелейших бытовых условиях, буквально на голых местах, были созданы и оборудованы НИПы, оснащенные новейшей техникой. Неимоверно тяжелый труд офицеров и служащих НИПов, а также поддержка их семей помогли успешно решить задачи по созданию орбитальных группировок спутников и ракетного щита нашей Родины. И должен отметить, как ни покажется это кому-то обидным, зеки во всём этом совершенно не участвовали.

Наземные измерительные пункты своими средствами привлекались к участию в проведении испытаний первых межконтинентальных баллистических ракет Р-7. Однажды имел место такой случай.

При очередном испытании ракеты Р-7 наземные службы не засекли падения её головной части в назначенном районе. Полигонные измерительные комплексы не имели возможности определить, куда она упала. В Государственной комиссии, возглавляемой на полигоне Байконур Главным маршалом артиллерии М.И. Неделиным, сложилась напряжённая обстановка. При возможном падении головной части вне пределов Советского Союза мог возникнуть международный скандал.

Однако благодаря траекторным измерениям, проведенным НИПами КИКа, Вычислительный центр НИИ-4 определил место падения «заблудившейся» головной части. А снятая телеметрическая информация позволила установить причину отклонения от цели: произошло преждевременное отключение двигателей 2-й ступени ракеты.

Маршал Неделин с восхищением отозвался о работе средств КИКа и Вычислительного центра НИИ-4. Он сказал: «Мы сидим здесь на полигоне и не знаем, куда делась головная часть, а они за тысячи километров определили ее место падения. Вот это наука!»

Своими радиотехническими наземными и корабельными средствами КИК неоднократно привлекался для проведения летных испытаний ракет. За что получал благодарности от командования РВСН.

К запуску первого спутника 4 октября 1957 года к работе были готовы НИПы КИКа в Тюратаме, Макате, Сары-Шагане, Енисейске, Искупе, Елизове, Ключах. Однако из-за ограниченного состава бортовой аппаратуры первого спутника в работе по нему участвовали не все наземные средства.

При запуске второго спутника с собакой Лайкой 3 ноября 1957 года работала уже бортовая телеметрическая и телевизионная аппаратура спутника. Соответственно наземными средствами НИПов была получена телеметрическая и телевизионная информация. Правда, качество этой информации было невысокое. В дальнейшем пришлось дорабатывать как бортовую аппаратуру, так и наземные средства НИПов. В полном составе все наземные средства НИПов были задействованы при запуске третьего спутника 15 мая 1958 года.

Дальнейшее свое развитие КИК получил при подготовке к запуску в космос Юрия Гагарина. Для обеспечения этого полета в системе КИКа были дополнительно созданы НИПы в районах Ленинграда, Симферополя, Тбилиси, Колпашево, Улан-Удэ и Москве. В ВВС были организованы спасательные команды для эвакуации космонавта. К имеющимся судам ТОГЭ-4 были оборудованы для приема телеметрической информации суда “Долинск”, “Кегостров”, «Егорьевск».

Огромная работа, выполненная советской промышленностью, многими научными институтами, личным составом НИИ-4 МО, КИКа и полигонами запуска, позволила к намеченному сроку успешно справиться с задачами по запуску первого человека в Космос. «Глазами» НИПов мы увидели первого космонавта в полете, а «ушами» НИПов услышали его голос.

Одним из важных этапов развития Центра КИК явилось вхождение в 1963 году под его командование НКВЧ. Ранее она входила в состав НИИ-4 и занималась вопросами управления спутниками на этапе ЛКИ (летно-конструкторских испытаний).

Эта реорганизация положительно сказалась на управлении различными типами спутников. Более четко стало осуществляться взаимодействие между Центром КИК и НИПами. Теснее стали взаимоотношения с различными научными организациями и конструкторскими бюро на этапе создания и проведения лётно-конструкторских испытаний (ЛКИ).

Долгие годы с момента создания НКВЧ эту работу в НИИ-4 и Центре КИК возглавлял полковник Большой Амос Александрович и его заместитель полковник Пастернак Миха-ил Семенович.

Центр управления КИК поначалу располагался в Москве, в подземном бункере Генерального штаба, а затем в бывшем особняке миллионера Рябушинского на Гоголев-ском бульваре. Небольшое с виду двухэтажное здание с мезонином имело концертный зал, несколько больших комнат типа библиотек и гостиных, а также много других подсобных помещений. Из вестибюля широкая мраморная лестница вела на второй этаж, где находился концертный зал и кабинет командира части с цветными витражами. Со второго этажа несколько деревянных лестниц вели в мезонины здания и подвальные помещения. Они оканчивались небольшими и малыми кабинетами и совсем маленькими комнатушками. Общее число таких комнат и комнатушек было трудно подсчитать.

Отдел по анализу работы бортовых систем спутников, где с I963 года мне довелось служить, располагался в концертном зале особняка. Стены и потолок зала были украшены великолепной лепниной. Белые мраморные стены, разделенные зелеными малахитовыми колоннами, придавали залу необыкновенную парадность. На потолке, в центре зала, на голубом небе парила розовая нимфа, окруженная амурами. Поэтому этот зал мы называли «амурным залом».

Как скромно на этом фоне выглядели первые офицеры-управленцы КИКа спутниками! Они сидели на сдвинутых рядами деревянных зрительных креслах. На простых канцелярских столах лежали горы технической литературы с описанием бортовых систем запускаемого спутника. Все это офицеры должны были в самое короткое время изучить и подготовиться к управлению очередным спутником, или, как тогда говорили, очередному «выстрелу».

Работа требовала колоссального умственного и физического напряжения. Никто не мог сказать, когда состоится этот «выстрел». Даже сам генеральный конструктор не мог назвать конкретную дату запуска. Это был период летных испытаний, отказов в технике при подготовке спутника было много.

Перед запуском очередного спутника мы готовили информационные «раскладушки» - справки на двух ватманских листах с общим видом аппарата и его техническими характеристиками. Эти «раскладушки» мы возили в Кремль для доклада председателю Военно-промышленной комиссии Л.В. Смирнову, а иногда и лично Н.С. Хрущеву.

Кроме нашего «амурного зала» в других комнатах, расположенных в мезонинах особняка на Гоголевском бульваре, сидело еще много офицеров и гражданских специалистов из других отделов Центра КИК. Их было намного больше, чем нас, «управленцев». Это неудивительно, ведь КИК существовал уже не первый год. К тому же он продолжал постоянно строиться и расширяться.

Необходимо было вводить новые НИПы, поставлять на них радиотехнические средства и другую технику. Монтировать и испытывать новую аппаратуру. Организовывать быт людей в местах, зачастую не приспособленных для нормальной жизни человека. Работа делалась огромная. Поэтому и количество людей, занимавшихся ею в Центре КИК, требовалось довольно большое.

Особое значение в управлении спутниками КИКом имела бесперебойная связь с НИПами, отстоящими на многие тысячи километров. Этими вопросами занималось управление связи во главе с заместителем начальника КИКа генералом Спицей Иваном Ивановичем и его заместителем полковником Вороновым Борисом Анатольевичем.

Принцип управления спутниками состоял в следующем. Перед каждым полетом спутника совместно с разработчиками и заказчиком составлялась программа работы его бортовых систем для получения необходимой информации. В зависимости от прохождения его орбиты над территорией Советского Союза выбирались соответствующие НИПы и их радиотехнические средства. По командной радиолинии выдавались команды управления бортовой аппаратурой спутника и принималась телеметрическая информация на НИПах.

Команды на работу бортовой аппаратуры оформлялись группой управления в виде телеграмм. В них в «цифровом коде» указывались номера команд, длительность их выдачи и время выдачи. Телеграммы в тот период составлялись вручную ведущим инженером и проверялись троекратно по сумме цифр.

Передача распоряжений и прием информации с НИПов осуществлялись девушками-телеграфистками. Когда они передавали и принимали информацию с НИПов, она дублировалась по громкоговорящей связи оперативному дежурному узла связи. Он, в свою очередь, передавал ее в группу управления для анализа работы бортовых систем спутника и принятия решения также по громкоговорящей связи. Все это делалось для сокращения времени для принятия решения по дальнейшей работе со спутником.

Надо отдать должное телеграфисткам: по их вине в приеме и передаче телеграфных распоряжений почти никогда не было ошибок. Иногда бывало, что телеграфная связь с НИПами прерывалась и времени на передачу распоряжений не оставалось. Это приводило к большому нервному напряжению во всех звеньях передачи и приема информации. Поэтому от скорости и безошибочности работы телеграфисток многое зависело. Низкий им поклон за их работу.

В случае отсутствия связи или в аварийных ситуациях со спутником « управленцы» иногда использовали правительственную связь с обкомами, где находился телефон «ВЧ». Через их дежурных по ВЧ, по местной линии связи НИПу передавался «цифровой код» на выдачу радиокоманд. Это еще раз говорит о тех широких полномочиях, которые имел Центр КИК при работе со спутниками.

В тот же период Центр КИК вплотную занимался вопросами автоматизации управления различными типами спутников. Впоследствии отдельные системы автоматизации составили единую систему «СКАТ». Большую работу, вместе с научными институтами и промышленностью, проделали офицеры Центра КИКа Блашкевич, Красильников и другие. Значительный вклад в автоматизацию системы управления КИКом внес также доктор технических наук полковник Сиробаба Яков Яковлевич.

ЦК КПСС, Советское правительство и лично Никита Сергеевич Хрущев уделяли большое внимание вопросам развития Советского Космоса. Это касалось не только создания новых спутников, разработки новых бортовых систем и наземных технических средств, но и заботы о его людях. Примером этому служит выделение в Москве двух многоквартирных жилых домов на 3-й Фрунзенской улице для офицеров и сотрудников КИКа.

Основная задача, которая стояла перед Центром КИК в начале 60-х годов, - научиться управлять спутником-фоторазведчиком «Зенит-2» и принять его на вооружение Советской Армии. Научиться принимать решения в случае возникновения различных нештатных ситуаций при работе с ним. С этими и другими задачами личный состав Центра успешно справился.

После уничтожения Советского Союза в 90-е годы принимались огромные усилия по сохранению потенциала нашего военного и мирного Космоса. В тот трудный период появился ряд новых орбитальных космических систем спутников (советского задела). На НИПах были введены автоматизированные технические средства управления. В результате отдельные НИПы стали самостоятельными командными измерительными пунктами - КИПами по управлению отдельными системами спутников военного и гражданского назначения.

В связи с планами размещения американцами вблизи границ России радиолокационных станций по обнаружению запуска ракет системы ПРО приходится уделять внимание созданию новых спутниковых космических систем и технических средств управления ими, а также полигонов запуска. Вся координирующая роль при этом по-прежнему остается за Главным испытательным Центром имени Г.С. Титова. ГИЦ остаётся «глазами и ушами» нашего Космоса.

Г.А. ПРОТАСОВ

ПОЛИТИКА В НАУКЕ

Хотим мы этого или нет, но контрреволюционный дворцовый переворот девяностых годов прошлого столетия, прошедший тихой подменой генерального секретаря ЦК КПСС на лучшего немца, обеспечил в СССР реставрацию капитализма, который и воцарился теперь со своей ложью, обманом, взращиванием диких инстинктов у народа, уничтоженной справедливостью, возрожденной религией и идеализмом в идеологии.

Ученый мир страны подвергся воздействию всех этих базисных сил капитализма. Многие ученые, тряхнув своими мантиями, пролепетали: «Чего изволите?!». Другие, укрепленные знаниями и убежденностью, твердо заявили: «Мир материален. Материя, пространство и время неуничтожимы и вечны, и бесконечны».

Это не ново. Мягко говоря, иное мнение в среде учёных было всегда.

Как-то Наполеон прочитал книгу своего консультанта по научным делам Лапласа.

- Господин, Лаплас, я что-то не заметил в вашем сочинении участие Бога в сотворении мира?

- Сир, - сказал Лаплас, - я не нуждался в этой гипотезе.

Разговор этот Наполеона Бонапарта с Лапласом произошел 200 лет тому назад!

За эти двести лет наука освободила людей от многих очень тяжелых работ. Дала комфорт тепла, света, сытости, связи, скорости перемещений и многое другое.

Для настоящих ученых не стоит вопрос: нужна наука народу или нет. И когда такие ученые встают к рулю государства, даже государства нашего, разрушенного войнами, тифозными вшами, голодом и холодом, они видят путь к выходу из разрухи в учебе народа.

Учиться, учиться и учиться - только Ленин, из всех представителей Мира, первым поставил такую задачу своему народу.

Царю и попам России ученый народ был не нужен. Только 26,7% населения было грамотным в 1914 году, включая и мою мать, которая две зимы проходила в церковноприходскую школу своего села. Получать образование в царской России было классовой привилегией. Эта привилегия позволяла крестьянам получать только трёхклассное церковноприходское образование: закон божий, письмо, чтение и арифметика. И то слегка: хочешь - учись, не хочешь - иди домой.

В новостях по ТВ сказали, что советская общеобразовательная школа была на третьем месте в мире. Общеобразовательная школа РФ под руководством Фурсенко временно удерживает 54 место. Но Фурсенко ещё руководит и наукой в государстве, а там одним ЕГЭ и истреблением политехнического принципа среднего образования обойтись нельзя. В науке укоренились такие могучие монстры, которых ни сдвинуть, ни даже пошевелить такому чиновнику не под силу.

Ещё более ста лет назад был запущен капитализмом изощренный обман и в науку, изучающую природу, - физику. Обман состоял в том, чтобы сбить физику с материалистических воззрений и подбросить в неявном виде идеалистический блуд, слегка прикрытый математическим туманом.

Для простаков это было обрисовано так. Никому не известный эксперт патентного бюро Женевы написал небольшую статью и опубликовал ее в престижном журнале французской Академии наук в 1905 г. Это был Эйнштейн.

На самом деле, существо акта другое. Никакой научный журнал не станет публиковать просто так гипотетический бред мелкого чиновника патентного бюро. Но самое интересное случилось потом. Это небольшую статью стали называть теорией относительности (ТО).

В чем суть этой теории?

В мире все изменяется, даже масса тел, их размеры и время, постоянная лишь скорость света.

Сто лет ученые ищут подтверждений этой гипотезы и не находят.

Для поднятия авторитета Эйнштейна вскоре ему присуждается нобелевская премия, а пресса создает ему имидж «великого физика».

Великий физик как-то обронил фразу, что гравитация - это искривление пространства.

Никому не полагалось усомниться в этой нелепости, и до сих пор верноподданные великого физика насилуют математику кривых поверхностей, чтобы это обнаружить, но формулы получаются, а истины, подтвержденной опытом, нет.

Великий физик сказал, что он ищет единую теорию поля, но найти, создать такую теорию нельзя, потому что единого поля нет, но верноподданные, опять же с помощью математики, продолжают искать то, чего не существует.

В поддержку ТО Эйнштейна группа физиков-теоретиков, выбрав в качестве своих объектов исследования малодоступный микромир, создали науку - квантовая механика, за которую тут же выдают Нобелевскую премию ее молодым авторам (1933 г.). Один из главных создателей этой науки Поль Дирак, повзрослев, заявил, что все уравнения этой «науки» не верны.

Но мир от того не вздрогнул.

Квантовую механику продолжают изучать в университетах, не упоминая о заявлении одного из ее создателей.

И это уже Политика.

Молодежь учат не тому, что нужно промышленности и науке.

А реальная наука и техника погрязла в проблеме поля. Фундаментальной проблеме, породившей тихую мировоззренческую проблему философского толка. Ее понимают, но ее боятся, потому что она ведет за собой полную ломку архаичных представлений, ужившихся в физике с времен, когда еще решалась задача о том, сколько чертей усядется на кончике иголки.

Как видно, задача эта хороша тем, что все ее решения верны, потому что ни одно проверить нельзя - чертей не существует в природе.

Кому такая политика нужна - вопроса нет. Уши этих лоббистов научной диверсии видны давно.

Философы всех времен давно разделились на два лагеря: материалистов и идеалистов.

Материалисты считают, что материя вечна, время и пространство бесконечны. Отсюда диалектика развития и совершенствование нашего Мира.

Идеалисты считают, что вечен дух (Бог), он создаёт мир, и ничто не имеет права изменяться без воли бога. И если кто-то где-то из ничего получает нечто или наоборот - перед вами идеалист.

Английский физик Томсон в 1896 г. открыл электрон. Теоретики тут же подсуетились и придумали позитрон. Это всё то же, но со знаком «+». Его на самом деле нет. Но тут же возникает идеалистический трюк: электрон соединяется с позитроном, что получается? Исчезает материя или, как говорят, происходит аннигиляция материи. Придумали даже целый антимир.

- А Вы говорите, материя вечна.

Значит, возможен и обратный процесс. Академические светила утверждают, что вакуум (пустота) непрерывно рождает электроно-позитронные пары.

Опять же, из ничего получили нечто. Особенностью всех авторов подобных построений было то, что они обозвали себя физиками-теоретиками, т.е. мудрецами, которые познают мир с помощью математики. Не через практику ищут Истину, а с использованием гуманитарной математики думают найти и понять законы Природы. Они исписали огромное количество бумаги, углубляя и уточняя идеализм Эйнштейна, но лучшие люди ученого мира поняли и мягко назвали его опусы заблуждением века, нашли ошибки в преобразованиях, которые он позаимствовал у Лоренца, но изменяясь и подкрашиваясь, он превратился в релятивизм. Это опять же теория, в которой взаимодействия передаются через волны.

- А если это пустота?

- Пустоты нет, там – эфир.

- Но Майкельсон в 1881 г. показал опытным путем, что эфира нет.

- Без эфира нельзя объяснить распространение света, электромагнитных волн, гравитации… Эфир есть...

- Может, релятивистам страшно признаться в своем заблуждении. Вы, не поняв полей, взяли доисторическую гипотезу о волновой природе света и к ней всё пытались приделать эфир.

- Более того, еще древние греки утверждали, что мир создан из земли, огня, воды, воздуха и вакуума (пустоты). И, «...развивая идеи Эйнштейна, появилась новая теория - теория физического вакуума, которая не только включает сознание в картину мира, но и указывает на определяющую роль некой Высшей реальности (бог) при рождении грубой материи из «ничего»...

Так пишет Шипов Г.И., академик РАЕН и директор научного центра Физики Вакуума. («Физический вакуум, торсиальные поля...», Воронеж, 2002 г.) Далее он утверждает: «Грядёт синтез науки и религии, причём наука, использующая знания о физическом вакууме, протягивает руку религии, ориентируясь в будущем на создание метанауки, которая объединит в себе науку, искусство и религию».

И это все при том, что «некоторые представители религиозных конфессий высказывают мнение о том, что наука - это порождение дьявола и что необходимо прекратить ее развитие».

Академика РАЕН не страшит возможность «протянутой руки религии» повиснуть в безответном пренебрежении. Он все равно рвется к религии, чувствуя родственность душ и как идеологический задаток «разрабатывает» физический вакуум, способный, по его мнению, из ничего получить нечто.

Налицо ещё один идеалистический отросток на искусственном дереве политиков - идеализме. И это уже не квантовая механика со своими малодоступными объектами исследований, это вообще пустота, названная физическим вакуумом, которая рождает мир.

Попробуйте доказать противное и по всем отроет свой мнимый огонь риманова кривизна, многомерное пространство, огромный блок преобразований и аксиом построений формальной логики людей, которую КОН (коалиционный отряд наблюдателей) называет примитивной. Поначалу это похоже на бездну премудрости, а при ближайшем рассмотрении - гуманитарными игрушками и выдумками.

Здесь важно и то, что идеализм, привнесенный в физику Эйнштейном, это политическая акция реакционного окраса. И этот реакционный акт непротиворечиво вписывается в религиозный идеализм, проповедник которого - церковь есть также политическая организация.

Вот и получается, что две родственные идеологические структуры легко находят общий язык. И этот общий язык политиков направлен не для повышения благополучия людей, облегчения их труда, а на захват власти или ее удержание.

Таков социальный вопрос этого строящегося единства.

В физике идеалисты много поставили политических препонов. Одним из таких объектов, попавших под этот запрет - электрон. Ему присвоили статус неделимого, не понимая того, что составляющие его частицы могут быть просто не доступны современным средствам наблюдения типа, например, коллайдера.

А вот великий философ прошедшего века, материалист, владевший в совершенстве диалектическим методом познания, В.И. Ленин, на декларируемую неделимость электрона отреагировал так: «Электрон неисчерпаем, так же как и атом».

И оказался прав!

С Великими людьми всегда хорошо иметь дело. Они, если что делают или говорят, то здесь к гадалке ходить не надо - все будет, как показано.

А ответ о неделимости электрона дает электроника. Это наука, используя электроны, создает электромагнитные поля - радио, телевидение, рентген, печи СВЧ и др.

Вот, например, рентгеновское электромагнитное излучение делают так: в вакууме получают пучок электронов, придают ему скорость близкую к световой, а потом тормозят этот пучок электронов об металлическую пластинку. При торможении вдруг возникает электромагнитное излучение с большой проникающей способностью. Вопрос тут такой.

Откуда берется магнитная компонента в этом случае?

Все оказалось просто. Электрон, оказывается, содержит около 3x1010 шт. электрических частиц (фотонов) и магнитных частиц с биполярной структурой. При торможении электронов у них развивается огромная сила инерции, которая и высвобождает начинку электрона на свободу. Поток этих частиц и создает электромагнитное поле, т.е. пространство, в котором находятся эти материальные частицы. Их легко разделить. Если на пути этого потока поставить металлический экран, то он легко пропускает магнитные частицы, (кое-кто называет это торсионным полем), а фотоны - электрические частицы экранируются металлом на глубину до 10-7 см и пройти не могут. Фотоны также хорошо отражаются от предметов, чего не происходит с магнитными частицами, потому свет это не электромагнитное излучение, а электрическое.

Ладно, свет. Это сложно.

Люди до сих пор правильно не понимают, почему ток течет по проводам, не знают механизма создания магнитного поля, а также света и тепла... И все это - поля с законами, не выходящими за допуска классической физики, и их реалии отвергают выдумки релятивистов и делают большой шаг в познании природы полей, вечного и бесконечного материального мира. (Подробности в книгах автора).

Академия наук РФ укрылась за высокими заборами от свежего ветра новых идей, а РАЕН прокладывает путь в поповщину. Власти же, видимо, не понимают, что развитие общества и его компонентов идет через новые идеи и новые технологии и без этого любая модернизация будет неэффективной, даже если ее окропит святой водой патриарх Кирилл.

Тема эта велика и обширна, но с чего-то надо приступать и к этому колоссу.

А.А. ЛУЧИН, к.т.н.