Газета "Своими Именами" №32 от 06.08.2013

ПОЧЕМУ США РАЗВЯЗАЛИ КОРЕЙСКУЮ ВОЙНУ?

63 года назад, 25 июня 1950 года, США толкнули южнокорейскую армию на совершение вооруженного нападения на КНДР. Так вспыхнула корейская война (июнь 1950 – июль 1953 гг.), самая ожесточенная после Второй мировой войны.

Спрашивается: зачем США была нужна эта война?

Во-первых, для осуществления своей стратегии мирового господства.

США хорошо знали важность геополитического положения Корейского полуострова как военного плацдарма для выдвижения в азиатский материк, и, воспользовавшись окончанием Второй мировой войны, в сентябре 1945 года высадили свои войска в Южную Корею, нарядив их в каску «освободителя». США сформировали в Южной Корее проамериканское правительство для полного закабаления страны в политическом, экономическом и военном отношениях. Трубя, что «сфера присутствия должна охватить всю территорию Кореи», они не скрывали намерения напасть на Северную Корею. Макартур, бывший главнокомандующий американскими войсками на Дальнем Востоке, говорил: «Я всегда считал Корею беспредельно ценным военным аванпостом». В Корейском полуострове США видели важный стратегический пункт, откуда можно нанести удар по любому району на Дальнем Востоке, «мост, ведущий к материку», и «меч» для отрезания «куска мяса», имя которого – Азия.

После Второй мировой войны США решили, что Корея будет передовой линией противоборства капитализма и социализма и важной ареной политической и военной конфронтаций между Западом и Востоком. В 1946 году президент США Трумэн определил Корею «полем идеологической схватки», от которого могут зависеть успехи США в Азии. И требовал, чтобы «подготовили в достаточном количестве людей и финансы для выполнения своих задач и оставили их там на достаточный для этого срок».

Политика США в корейском направлении ставила главной целью господство над всей Кореей. Для осуществления этой цели они применяли вначале политико-дипломатические приемы, наконец, выбрали метод войны – военное нападение.

Во-вторых, вспышка корейской войны связана с катастрофическим экономическим кризисом, который переживали в то время США.

После Второй мировой войны в США на определенное время воцарила мирная атмосфера. Произведенное оружие и военное снаряжение залеживалось, военное производство упало, что привело к увеличению безработицы и вызвало депрессивный цикл экономики в целом.

Экономический кризис в США, начавшийся осенью 1948 года, в следующем году еще более обострился. Промышленное производство снизилось на 15% по сравнению с предыдущим годом, круто упали цены на товары, капиталовложения в производство машин и оборудование резко уменьшились. Только в одном первом полугодии около 4600 фирм обанкротились, число безработных увеличилось до 6 млн. человек. Предполагалось, что в 1950 году число полных безработных увеличится до 13 млн. человек.

Прибыль американских монополий в сентябре 1948 года составляла 36,6 млрд. долл., а в марте 1949 года резко снизилась - до 28,4 млрд. долл. Американские монополии требовали от правительства «готовить новый огромный шприц, чтобы впрыснуть новую жизнь в экономику».

Эти требования толкали США на милитаризацию экономики и расширение производства вооружений, в конечном счете, на разжигание новой войны. Об этом английский журнал «Экономист» писал: «США нужен был путь для преодоления кризиса. Они были вынуждены спровоцировать войну».

В-третьих, США развязали корейскую войну и для спасения попавшей впросак лисынмановской власти Южной Кореи.

Кризис, с которым столкнулась состряпанная США лисынмановская власть, характеризовался катастрофическим состоянием экономики, подъемом антиправительственной борьбы южнокорейского населения и его стремлением к мирному объединению страны, опасностью разрушения правящего режима и т.д.

Политико-экономический кризис Южной Кореи стал усугубляться с 1949 года, а в мае следующего года достиг предела.

Вследствие 5-летней колониально-поработительной политики США и проведения ими подготовки к войне в Южной Корее в первом полугодии 1949 года число предприятий сократилось на 36% по сравнению с 1939 годом. Разорилось и сельское хозяйство – производство зерна сократилось на 5 млн. сок по сравнению с тем периодом, что было до освобождения страны. Из-за чрезмерного выпуска бумажных денег инфляция достигла предела. Цены на товары подскочили, жизнь населения крайне ухудшилась.

На фоне резкого подъема боевого настроения жителей, стремящихся к самостоятельному мирному объединению Родины, даже в парламенте стали поднимать голову антилисынмановские силы, в том числе и группировка, настаивающая на необходимости переговоров с Севером. К ним присоединилась и часть сил правого крыла. Одним словом, власть Ли Сын Мана оказалась перед лицом полного кризиса.

В американской книге «История корейской войны» отмечено: «Совершенно логично считать, что война была последней мерой фанатичного Ли Сын Мана. Экономика оказалась перед лицом развала, в обществе царила тревожная атмосфера. Тем более, после майского поражения (на выборах в парламент, которые прошли 10 мая 1950 года, сторонники Ли Сын Мана занимали только 48 мест при кворуме 210) его начал мучить враждебный парламент. А люди стали охотно прислушиваться к мирному призыву Северной Кореи. И шатавшийся Ли Сын Ман, наконец, пошел на игру с огнем – вверг страну в пучину братоубийственной войны…»

Заключение таково – через корейскую войну США хотели создать военно-стратегический плацдарм для осуществления стратегии мирового господства, это с одной стороны, а с другой – спасти собственную судьбу и своих вассалов, попавших в тупик. Это неопровержимый исторический факт.

Виленин Стальев

ВЕЛИКИЙ АМЕРИКАНСКИЙ ГОЛОДОМОР

В американской истории есть факт преступления против собственного народа – это так называемый Голодомор 1932/33 годов, в результате которого США недосчитались миллионов своих граждан.

Об этом, как и о геноциде коренного населения Америки, не найти осуждающих резолюций конгресса, гневных выступлений американских политиков, “памятных знаков”, сооруженных в годовщину массового уничтожения людей и др. Память об этом надёжно замурована в подделанных отчётах статистики, в вычищенных от свидетельств преступлений архивах, списана на “невидимую руку рынка”, залакирована панегириками в адрес гениальности президента Рузвельта и счастья организованных им для нации “общественных работ”. Вот некоторые факты, основанные исключительно на американских источниках.

Попытка ознакомиться с официальной демографической статистикой США ошеломляет с самого начала: данные статистики за 1932 год уничтожены – или очень хорошо спрятаны. Их просто нет. Без объяснений причин. Да, они появляются позже, в статистике более поздней, в виде ретроспективных таблиц. Изучение этих таблиц внимательного исследователя также приводит в некоторое изумление.

Во-первых, если верить американской статистике, за десятилетие с 1931-го по 1940 год по динамике прироста населения США потеряли не много не мало 8 миллионов 553 тысячи человек. Причём показатели прироста населения меняются сразу, одномоментно, в два(!) раза точно на рубеже 1930/31 годов, падают и замирают на этом уровне ровно на десять лет. И так же неожиданно, спустя десятилетие, возвращаются к прежним значениям. Никаких объяснений этому в обширном, в сотни страниц тексте американского доклада US Department of commerce «Statistical Abstract of the United States» не содержится, хотя он наполнен пояснениями по другим вопросам, не стоящим по сравнению с вышеназванным даже упоминания.

Любой ответственный демограф скажет вам, что одномоментное двойное изменение показателей динамики населения в огромной стомиллионной стране возможно только в результате массовой гибели людей.

Всего, согласно расчётам, в 1940 году население США, при сохранении прежних демографических тенденций, должно было составить как минимум 141,856 миллиона человек. Фактическое же население страны в 1940 году составило всего 131,409 миллиона, из которых только 3,054 миллиона объяснимы за счёт изменения в динамике миграции.

7 миллионов 394 тысячи человек по состоянию на 1940 год просто отсутствуют. Никаких официальных объяснений по этому поводу нет.

Начало тридцатых - настоящая гуманитарная катастрофа в истории США. В 1932 году число безработных достигло отметки 12,5 млн. человек. Это при всём населении Штатов - включая детей и стариков - в 125 миллионов. Пик пришелся на начало 1933 года, когда безработных в Америке было уже до 17 миллионов – с членами семей это примерно полностью безработная Франция или Британия!

У администрации долгое время не было федеральной программы борьбы с безработицей, а проблема была переложена на власти штатов и городские муниципалитеты. Однако практически все города уже превратились в банкротов.

В Америке начался голод, когда даже в наиболее благополучном и самом богатом городе страны, Нью-Йорке, люди начали массово умирать, что вынудило городские власти начать раздачу бесплатного супа на улицах. Однако не у всех штатов хватало средств даже на бесплатный суп.

Каждый шестой американский фермер попал под каток голодомора. Люди шли в никуда; лишенные земли, денег, своего родного дома, имущества - в охваченную массовой безработицей. голодом и повальным бандитизмом неизвестность.

Канализатором этой массы ненужного населения стали “общественный работы” Рузвельта. В общей сложности в 1933-1939 гг. на общественных работах под эгидой Администрации общественных работ (PWA) и Администрации гражданских работ Civil Works Administration - СВА (это строительство каналов, дорог, мостов зачастую в необжитых и болотистых малярийных районах) единовременно трудились до 3,3 миллиона человек. Всего через американскую каторгу общественных работ прошли 8,5 млн. человек – это не считая собственно заключенных.

Более поздняя американская статистика содержит данные по возрастному распределению доживших детей по состоянию на 1940 год. Из них следует, что если в 1940 году численность родившихся в 20-х годах составляла 24 миллиона 80 тысяч, то, при сохранении этого демографического уровня, в 30-х должно было родиться не менее 26 миллионов 800 тысяч детей. Но в поколении рождённых в 30-е бросается в глаза недостача в 5 миллионов 573 тысячи! Может быть, так сократились рождаемость? Но даже в 40-е, во время Второй мировой, невзирая на все потери и миллионы призванных на военную службу мужчин, рождаемость восстановилась почти до прежних значений. Огромные демографические потери 30-х невозможно объяснить никаким «сокращением рождаемости». Это следствие огромного количества добавочных смертей, след, прочерченный миллионами потерянных детских жизней, чёрная метка Великого американского голодомора.

Вот подлинные воспоминания ребенка об этих годах: “Мы заменяли нашу привычную любимую пищу на более доступную... вместо капусты мы использовали листья кустарников, ели лягушек... в течение месяца умерли моя мама и старшая сестра...” ( Jack Griffin).

Особо высокая - запредельная - смертность коснулась тогда нацменьшинств Соединенных Штатов. Нацменьшинства никогда не были в США предметом особой заботы, но то, что случилось в годы Великой депрессии, напрямую граничит с геноцидом. Если после первого геноцида коренных народов, продлившегося почти до начала ХХ века, в течение 20-х годов численность нацменьшинств и коренных народов за десятилетие увеличилась на 40%, то с 1930-го по 1940 гг. их численность не только не выросла, а напротив, существенно сократилась. Это означает только одно: в начале 30-х диаспоры нацменьшинств одномоментно потеряли до нескольких десятков процентов исходного населения.

На фоне массового голода и гибели “излишнего” населения правительство США замечено так же в том, что в эти годы в угоду определённым кругам, а именно аграрному бизнес-лобби, в значительных количествах и системно уничтожались запасы продовольствия в стране. Разумеется, вполне “рыночными методами”. Уничтожалось разнообразно и с размахом: зерно и просто сжигали, и топили в океане. Было уничтожено 6,5 млн. голов свиней и запахано 10 млн. га земель с урожаем.

Цель не скрывалась. Она состояла в росте цены на продовольствие в стране в два раза с лишним в интересах агрокапитала. Разумеется, это было обеспечено, но вряд ли нравилось голодным.

ru.fbii.org

«В ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ НЕЧИСТОПЛОТЕН...»

Совершенно секретно

экз. №2

ЦК КПСС

тов. КИРИЛЛИНУ В.А.

лично

20 декабря 1957

2563-с

По Вашей просьбе направляется справка по материалам на академика ЛАНДАУ Л.Д.

ПРИЛОЖЕНИЕ: на 16 листах.

Председатель Комитета Госбезопасности

И. СЕРОВ

Совершенно секретно

Ландау Л.Д., 1908 года рождения, уроженец гор. Баку, еврей, беспартийный, заведующий теоретическим отделом Института физических проблем Академии наук СССР.

Ландау родился в семье инженера. Отец его в 1930 году арестовывался за вредительство, о чём Ландау скрывает.

В 1939 году Ландау Л.Д. арестовывался НКВД СССР за участие в антисоветской группе, но был освобожден как видный ученый в области теоретической физики.

ЛАНДАУ является весьма крупным ученым в области теоретической физики с мировым именем, способным, по мнению многих специалистов, к новым открытиям в науке. Однако его научная и особенно практическая работа сводится главным образом к выполнению конкретных заданий, которые он выполняет добросовестно.

По своим политическим взглядам на протяжении многих лет он представляет из себя определенно антисоветски настроенного человека, враждебно относящегося ко всей советской действительности и пребывающего, по его заявлению, на положении «учёного раба».

В этом отношении Комитет госбезопасности располагает сообщениями многих агентов из его окружения и данными оперативной техники.

Так, положение советской науки Ландау в 1947 году определял следующим образом:

«У нас наука окончательно проституирована и в большей степени, чем за границей, там всё-таки есть какая-то свобода у учёных.

Подлость – преимущество не только учёных, но и критиков, литераторов, корреспондентов газет и журналов, это проститутки и ничтожество. Им платят, и они поэтому делают, что прикажут свыше».

В другой беседе он говорил:

«...Науку у нас не понимают и не любят, что, впрочем, и неудивительно, так как ею руководят слесари, плотники, столяры. Нет простора научной индивидуальности. Направления в работе диктуются сверху...

...Патриотическая линия принесет нашей науке вред. Мы еще более отгораживаемся от учёных Запада и отрываемся от передовых учёных и техников».

В 1948 году один из агентов по поводу разговора с Ландау сообщил следующее:

«...Ландау считает, что США самая благотворительная страна. Как-то он прочёл в газетах, что какой-то американский ученый, по национальности, кажется, чех, высказал желание уехать в СССР: «Ну и дурак! – сказал Ландау, – как бы я хотел с ним поменяться».

Ландау систематически отрицает приоритет русской и советской науки во многих областях, о чём неоднократно высказывался среди своего окружения. Его отношение к отечественной науке характеризуется следующим заявлением:

«Я интернационалист, но меня называют космополитом. Я не разделяю науки на советскую и зарубежную. Мне совершенно безразлично, кто сделал то или иное открытие. Поэтому я не могу принять участие в том утрированном подчеркивании приоритета советской и русской науки, которое сейчас проводится».

Ландау группирует вокруг себя ряд физиков-теоретиков из числа антисоветски националистически настроенных учёных еврейской национальности. К этой группе лиц относятся ученики так называемой «новой школы Ландау»: Лифшиц Е.М., Мейман Н.С. и другие. Ландау организовал и возглавил семинар физиков-теоретиков при Институте физических проблем, который посещают главным образом лица еврейской национальности, тесно связанные с Ландау.

В июле – сентябре 1953 года, по донесениям агентуры, Ландау допускал клеветнические высказывания в адрес руководителей партии и правительства по поводу разоблачения вражеской деятельности Берия. Впоследствии Ландау в беседе с другим агентом сказал, что его мнение по этому вопросу было неправильным.

С октября 1953 года агентурой отмечались положительные высказывания Ландау о политике КПСС и Советского правительства внутри страны и за границей. Однако и в этих случаях он утверждает, что такую политику Советское правительство якобы было вынуждено проводить, иначе Запад не поверил бы нашим мирным намерениям.

Оценивая происходившие события, Ландау резко осуждал англо-французскую агрессию в Египте и политику государства Израиль в этом вопросе.

Он заявил:

«Насколько египтяне вызывают восхищение, настолько израильтяне являются гнусными, подлыми холуями. Всё моё сочувствие на стороне египтян полностью...

...Израильтяне меня возмущают. Я, как безродный космополит, питаю к ним полнейшее отвращение».

Оценки нашей внешней политики в этом вопросе он не давал.

Однако не все из его окружения придерживаются такой точки зрения. Ландау известны не только отдельные лица, высказывающие ему националистические настроения, но и, видимо, группа лиц. Об этом свидетельствует его разговор 3 ноября 1956 года с профессором Мейманом Н.С., когда в ответ на националистические высказывания последнего Ландау ему заявил:

«...Ты выступаешь в защиту империализма. ...ты попал в ужасную компанию, в ужасную компанию попал... ты до такой степени ослеп от национализма, что не понимаешь таких вещей... ты находишься в компании непорядочных людей, как тебя это не ужасает...»

Тем не менее сам Ландау продолжает систематически встречаться с Мейманом и делиться с ним своими антисоветскими настроениями.

Совершенно иначе Ландау высказывался о событиях в Венгрии. Отождествляя мятежников с венгерским народом и рабочим классом, происходящие события в Венгрии он характеризовал как «венгерскую революцию», как «очень хорошее, отраднейшее событие», где «народ-богатырь» сражается за свободу.

«...Венгерская революция – это значит практически весь венгерский народ, восставший против своих поработителей, т.е. против небольшой венгерской клики, а в основном против нашей.

...Настоящие потомки великих революционеров всех времен... То, что они сейчас проявили, это заслуживает заимствования. Перед Венгрией я готов встать на колени».

В разговоре 1 ноября 1956 года у себя дома с неизвестным на вопрос последнего, что и Каутецкий болтал, что сейчас будет такая же заварушка в Чехословакии, Ландау ответил: «...Это очень хорошо, по-моему».

Говоря о политике Советского правительства в этом вопросе, он заявляет:

«...Наши решили забрызгать себя кровью. ...У нас это преступники, управляющие страной. ...Кадар – некий соц-предатель... Он вообще как марионетка сейчас. Наши поручили, и он сидит».

12 ноября 1956 года в разговоре у себя на квартире о наших действиях в Венгрии и на вопрос собеседника, что, «если бы Ленин встал, у него бы волосы встали», Ландау ответил:

«Но с другой стороны у Ленина тоже было рыльце в пуху. Вспомни кронштадтское восстание. Грязная история. Тоже рабочий класс Петрограда и моряки из Кронштадта восстали. У них были самые демократические требования, и они получили пули... фашистская система.

...Первое, что было сделано еще в октябре 1917 года – произошла передача власти. Она была полностью передана в руки партийного аппарата. Была немедленно дана установка партии: грабь награбленное и бери себе.

...Это не ошибка, в этом была идея. На этом была сделана революция».

На вопрос: «Значит, эта вся идея порочна?» – Ландау ответил: «Конечно».

Ранее Ландау привлекался к выполнению очень важных работ по заданию Министерства среднего машиностроения. Вместе с этим еще в 1952 году он был занят мыслью сделать как можно меньше. Об этом Ландау тогда заявлял:

«Разумный человек должен стараться держаться как можно дальше от практической деятельности такого рода. Надо употребить все силы, чтобы не войти в гущу атомных дел. В то же время всякий отказ и самоотстранение от таких дел должно делаться очень осторожно.

...Ландау считает, что целью умного человека, желающего, елико возможно, счастливо прожить свою жизнь, является максимальное самоотстранение от задач, которые ставит перед собой государство, тем более, советское государство, которое построено на угнетении».

Подобного рода рассуждения неоднократно фиксировались несколькими агентами. Они имели место и в январе 1953 года, когда Ландау одному из своих близких людей, учёному, сказал:

«Если бы не 5-й пункт (национальность), я не занимался бы спецработой, а только наукой, от которой я сейчас отстаю. Спецработа, которую я веду, даёт мне в руки какую-то силу...

...Но отсюда далеко до того, чтобы я трудился «на благо Родины» и пр., что сквозило в твоих письмах ко мне. Такие письма ты можешь писать в ЦК, а меня избавь от этого. Ты знаешь, что мне всё равно на каком месте стоит советская физика: на первом или десятом. Я низведен до уровня «учёного раба», и это всё определяет...

...Ты призван поставить советскую физику на первое место в мире. Я тебе здесь не помощник».

Такого же мнения он придерживается и в последующие годы. По этому вопросу один из агентов 9 апреля 1955 года сообщил:

«В конце марта Ландау был вызван вместе с Гинзбургом В.Л. к Завенягину А.П. по поводу спецдеятельности. В разговоре с источником Ландау высказывался очень резко по адресу Зельдовича Я.Б., «от которого идут всякие пакости». Ландау сказал источнику, что он ни за что не согласится опять заниматься спецделами и что ему неприятно вести об этом разговор. По дороге в министерство Ландау предупредил Гинзбурга, чтобы он не вздумал заявлять о том, что Ландау ему нужен для предстоящей работы.

Ландау рассказывал источнику после, что министр принял его весьма вежливо и любезно и держался очень хорошо. Ландау быстро убедил присутствующих в том, что ему не следует заниматься спецработой, но, как он сам выразился, не мог отказаться от предложения изредка разговаривать по этим вопросам. «На самом же деле, конечно, никаких разговоров и не будет», – сказал Ландау.

Намерение Ландау отойти от участия в работах по спецтематике, в частности, связано с его стремлением, особенно в последнее время, получить возможность выехать за границу.

Так, в мае месяце с.г. на конференцию по физике частиц высоких энергий в гор. Москву приезжал американский физик Вайскопф, который специально обсуждал с окружением Ландау меры, которые следовало бы предпринять за границей, чтобы Ландау мог поехать в Америку.

В одну из личных встреч с Вайскопфом Ландау, не будучи никем на это уполномочен, передал Вайскопфу список советских учёных, которых, по его мнению, следует приглашать в Америку. В этот список он включил себя, Лифшица Е.М., Тамма И.Е., Гинзбурга В.Л. и др., непосредственно участвовавших в особо секретных работах по линии Министерства среднего машиностроения.

При этом Ландау, давая на них характеристики и рассказывая, кто чем занимается, заявил Вайскопфу, что Тамм И.Е. занимался расчётами по атомной и водородной бомбе; принимал участие в этих работах и он, но в меньшей степени.

Такое поведение Ландау дало возможность американцам пытаться навязывать Академии наук свое мнение при подборе советских учёных для участия в международных конференциях. В настоящее время американские и различные научные учреждения других капиталистических стран присылают массу персональных приглашений Ландау и другим лицам из числа главным образом его окружения.

Намерение Ландау выехать за границу, по данным агентуры и оперативной техники, усиленно подогревается его окружением, в частности, профессором Лифшицем Е.М.

Так, 30 сентября 1956 года между Ландау и Лифшицем состоялся разговор о поездке за границу (записан по техническим причинам не полностью), во время которого Лифшиц уговаривал Ландау написать письмо тов. Хрущеву, заявляя: «И тем не менее, я считаю, что нам там жилось бы лучше... но в материальном отношении тоже лучше будет...»

Ландау и Лифшиц неоднократно и в последующем вели разговоры на эту тему. Так, 8 марта 1957 года между ними состоялся следующий разговор:

«Лифшиц: Они боятся, что ты останешься... Ведь так ясно, что ты можешь устроиться, что называется, с легкостью необычайной в любом месте земного шара!

Ландау: Я бы мог устроиться, конечно.

Лифшиц: Я убежден, что ты бы мог устроиться в любой стране.

Ландау: Во многих странах, но не в любой... Конечно, ты был прав, сказав, что устроенный сейчас шум мешает мне ехать».

Один из наиболее близких лиц к Ландау по вопросу его поездки за границу в 1957 году сообщил:

«...было бы неосторожным разрешить Ландау выехать за границу, поскольку нельзя быть уверенным, что он вернется.

Он, безусловно, не привязан к семье, а привязанность к сыну не производит впечатления глубокой привязанности отца. Он мало с ним общается и больше думает о своих любовницах, чем о сыне.

...Обстоятельства, в которых он жил последние двадцать лет, и окружение, которое он себе создал, укрепили и развили в нем характерные для него всегда черты индивидуализма и сознание своей непогрешимости.

Поэтому в случае выезда за границу он будет вести себя и выступать только с точки зрения своих личных интересов, вкусов и ощущений».

Ландау подавляющее время находится дома, регулярно слушает передачи заграничного радио и, принимая у себя многочисленных посетителей, передает их антисоветское содержание. Основная масса разговоров его сводится к пересказам антисоветских передач и циничному обсуждению интимных отношений с различными женщинами.

Так, 11 ноября 1956 года Ландау посетила неизвестная и на вопрос о зверствах мятежников в Венгрии Ландау ей рассказал:

«...Кого убивали, так это эмгебешников. Они даже в плен сдавались, чтобы сохранить себе жизнь. У нас писали, что вытащили из дома какого-то раненого офицера и убили. Оказывается, дело было так: в одном доме засели четыре эмгебешника и стали стрелять из автоматов по выступавшим, убили 60 человек. Вот до них и добрались... Потом на какой-то площади наши танки обстреляли толпу и убили 600 человек.

...Революция – это благородное дело, масса детишек борется на баррикадах от 13 до 16 лет. Студенты выступают.

...Героизм венгерский заслуживает преклонения».

Через агентуру и технику установлено, что Ландау считает себя «свободомыслящим» человеком, имеющим свои взгляды по вопросам внешней и внутренней политики нашего правительства.

Так, например, 1 декабря 1956 года, сравнивая себя с другими учеными, Ландау заявил: «Я свободомыслящий человек, а они жалкие холуи... и прежде всего чувствую своё превосходство».

Давая антисоветскую оценку действий Советского государства, Ландау выступает с резкой клеветой в адрес руководителей партии и правительства.

30 ноября 1956 года Ландау, касаясь членов правительства, говорил: «Ну, как можно верить этому? Кому, палачам верить? Вообще это позорно... Палачи же, гнусные палачи».

В другом разговоре он сказал: «Наши в крови буквально по пояс. То, что сделали венгры, это считаю величайшим достижением. Они первые разбили, по-настоящему нанесли потрясающий удар по иезуитской идее в наше время. Потрясающий удар!»

Ландау считает, что со времени Октябрьской революции в СССР постепенно формировалось фашистское государство. Так, 20 ноября 1956 года Ландау в разговоре с харьковским ученым И.М. Лившицем говорил: «И вот тут-то большевистская партия пошла на оформление... В какой-то степени это неизбежно было. Это была идея создания фашистского государства, то есть люди, которые делают революцию, чтобы они получили за это в качестве оплаты управление государством. Это был лозунг, который был реальным и который имел грандиознейший успех. Причём он имел социалистическую часть – сбросить буржуазию и строить социализм. Но он имел и фашистскую часть, этот лозунг: взять государство в свои руки».

Позднее, 30 ноября 1956 года, по этому вопросу Ландау высказался так: «Идея, которая лежит в основе компартии, – иезуитская идея. Это идея послушания начальству. Типичная, как и вся история иезуитского ордена».

12 января с.г. в разговоре с членом-корреспондентом АН СССР Шальниковым А.И. Ландау заявил:

«Наша система, как я ее знаю с 1937 года, совершенно определенно есть фашистская система и она такой осталась и измениться так просто не может. Поэтому вопрос стоит о двух вещах. Во-первых, о том, в какой мере внутри этой фашистской системы могут быть улучшения... Во-вторых, я считаю, что эта система будет всё время расшатываться. Я считаю, что пока эта система существует, питать надежды на то, что она приведет к чему-то приличному, никогда нельзя было, вообще это даже смешно. Я на это не рассчитываю».

В разговоре на эту тему с профессором Мейманом Н.С. Ландау сказал: «То, что Ленин был первым фашистом – это ясно».

Отрицая наличие у нас социалистической системы, он в мае с.г. говорил:

«Наша система – это диктатура класса чиновников, класса бюрократов. Я отвергаю, что наша система является социалистической, потому что средства производства принадлежат никак не народу, а бюрократам».

По сообщению одного из агентов, являющегося приближенным для него лицом, Ландау считает, что успех демократии будет одержан лишь тогда, когда класс бюрократии будет низвергнут. В разговоре об этом он достал и читал с драматической дрожью в голосе текст выступления писателя Паустовского на собрании писателей, посвященном обсуждению романа Дудинцева.

Ландау восхищался силой и храбростью выступления и сказал:

«Мы с вами трусливы и не нашли бы в себе духа влепить «Дроздовым» такую звонкую пощечину».

26 января с.г. в разговоре с тем же агентом Ландау заявил:

«...Подумайте сами. Сейчас вообще открылась возможность, которой я вообще не представлял себе, – возможность революции в стране как возможность. Ещё год назад казалось, что думать у нас о революции смехотворно. Но это не смехотворно. Она произойдет, это не абсурд».

Ландау считает, что в Советском Союзе «создавшееся положение» долго продолжаться не может, и в связи с этим высказывает несколько предположений о том, какими путями может пойти ликвидация советской системы. В частности, 1 декабря 1956 года Ландау заявил:

«Сейчас ясно, что совершится военный переворот. Это вполне реальное дело сейчас при такой малой популярности правительства и ненависти народа к правящему классу».

Тогда же он говорил:

«Если наша система мирным способом не может рухнуть, то третья мировая война неизбежна со всеми ужасами, которые при этом предстоят. Так что вопрос о мирной ликвидации нашей системы есть вопрос судьбы человечества по существу».

Как зафиксировано оперативной техникой, в разговорах с учёными, которые его ежедневно посещают, Ландау неоднократно высказывался в разных вариантах о своих домыслах относительно неизбежности ликвидации советской системы.

Так, 4 декабря 1956 года в беседе с членом-корреспондентом АН СССР Шальниковым А.И. Ландау говорил:

«Я считаю так: если наша система ликвидируется без войны, – неважно, революцией или эволюцией, это безразлично, – то войны вообще не будет. Без фашизма нет войны».

23 января с.г. в разговоре с одной из приближенных к нему женщин Ландау заявил:

«Наши есть фашисты с головы до ног. Они могут быть более либеральными, менее либеральными, но фашистские идеи у них. Но что я считаю чудесно, это что вот иезуитский миф гибнет».

И далее:

«Женщина: Я не вижу пути свержения власти.

Ландау: Очень трудно дать пример. Я считаю, что сейчас у нас, по-видимому, нет подходящих генералов совершить военный переворот. Это очень легкое дело, абсолютно, сравнительно легкое.

Женщина: Но будет ли это хорошо?

Ландау: По-моему, да...».

В личной жизни Ландау нечистоплотен, проявляет себя как человек, чуждый советской морали и нормальным условиям жизни советской семьи. Имея семью, он сожительствует со многими женщинами, периодически меняя их. Одновременно он поощрительно относится к аналогичному поведению своей жены; читает ей письма от своих любовниц и обсуждает ее интимные связи, называет ей новых лиц, могущих быть ее любовниками.

Начальник 1-го спецотдела

Комитета госбезопасности

при Совете Министров Союза ССР

Иванов

19 декабря 1957 года

http://avmalgin.livejournal.com/1656826.html