Газета Троицкий Вариант # 47

Излечат ли доктора наук науку?

В России (и не только в ней) в самый продуктивный период своей работы ученые вынуждены тратить несколько месяцев чистого времени на написание докторской диссертации. Насколько это оправдано? Что думают об этом те, кому это предстоит? После бурного обсуждения в «Живом Журнале» мы задали три вопроса нескольким (в основном молодым) ученым.

1. Для чего нужны докторские диссертации и степени?

2. Нужно ли в России в каком-то виде сохранить докторские диссертации и степени (оставить как есть, ужесточить или сделать в основном по совокупности работ)?

3. Как Вы относитесь к системе жесткой государственной сертификации диссертаций, совмещенной с глобальной системой льгот за степени?

Владислав Кобычев, к.ф. -м.н., с.н.с. Института ядерных исследований НАН Украины

Две основные функции учёного в обществе — экспертная и образовательная (получение новых знаний — третья, но не о ней сейчас речь). Как может общество оценить качество эксперта? Коллеги знают, кто есть кто, но заказчик экспертизы, как правило, стоит вне цеха. (Этот заказчик — не обязательно государство или корпорация; им может быть любое лицо, полагающееся на авторитет эксперта, даже бабушка-пенсионерка, слушающая передачу «Здоровье».)

Почти единственный для заказчика способ определить квалификацию эксперта, кроме метода проб и ошибок, — выяснить у коллег учёного их мнение. Чтобы не делать это всякий раз, когда кому-то понадобится экспертное заключение, проще один раз отнести эксперта к некоторой ступени формальной «табели о рангах» (и возвратиться к этому вопросу, когда он сочтёт, что дорос до следующего ранга). Система ранжирования должна быть понятной простому смертному: доктор наук более компетентен, чем кандидат, которому в свою очередь уступает эксперт, не имеющий учёной степени.

Разумеется, система отсекает нюансы; разумеется, кандидат может быть компетентнее доктора. Но чаще всё-таки бывает наоборот. «Разрешающая способность» системы улучшается с ростом числа градаций. В этом смысле унаследованная постсоветскими государствами от Советского Союза (а последним — от континентальной Европы) «двухступенчатая система» кандидат+доктор наук лучше, чем «одноступенчатая» англосаксонская (впрочем, высший докторат типа Doctor of Sciences существует и в Великобритании, хотя его статус отличается от германской габилитации или французского HDR).

Таким образом, я считаю неоправданным отказ от степени доктора наук. Распространённое мнение, что её отмена сама по себе приведёт к росту эффективности науки, следует числить по разряду «карго-культов». Другой вопрос — способ перевода в докторский ранг. Нужно ли заставлять соискателя писать объёмистую докторскую диссертацию? Перефразируя халифа Омара, скажем: если в ней изложено то же самое, что в опубликованных работах соискателя, то она излишня; если в неё входят некие дополнительные результаты, то почему они не опубликованы? Небольшой по объёму текст, обобщающий опубликованные результаты, к нему приложены сами публикации, — и этого в идеале достаточно для выхода на защиту по совокупности работ (что должно стать преимущественным способом получения степени доктора наук). Количество бумаг и мелочных регламентаций, обставляющих процедуру защиты со всех сторон, можно без ущерба для дела сократить на порядок.

Однако я против отмены собственно ВАКа: аттестация диссоветов должна проводиться государственным агентством, и проводиться жёстко — иначе каждый техникум будет печь «докторов наук», как пирожки. Не вызывает сомнений, что работы, идущие в зачёт, должны быть опубликованы не в «мурзилках», пусть даже входящих в «список ВАКа», а в журналах, индексирующихся общепризнанными библиометрическими системами (Scopus, SCI и подобными). Наконец, льготы за степени следует отменить: на академических позициях, где наличие учёной степени является квалификационным требованием, эти льготы, очевидно, не нужны, а вне науки и образования они стимулируют появление заказных диссертаций.

Дмитрий Климушкин, к.ф. -м.н., с.н.с. Института солнечно-земной физики СО РАН, г. Иркутск

2. Резко отменять докторские степени нельзя, чтобы избежать ненужных трений в научных коллективах, между докторами и кандидатами. Однако надо иметь в виду необходимость перехода на одноступенчатую систему в недалеком будущем.

Вероятно, в настоящее время следует сделать более доступным получение степени доктора наук по совокупности работ: все равно диссертации никто не читает...

Сергей Попов, к.ф. -м.н., с.н.с. ГАИШ МГУ

1. Мне кажется, что сейчас ни докторские степени, ни диссертации уже не нужны. Исторически они были оправданы. Во многих странах они появились давно, когда в науке не существовал современный стиль работы, когда ученый много публикуется, выходит много статей. Поэтому было важно, чтобы был представлен большой том для оценки уровня претендента на профессорское звание. Кроме того, доминировали гуманитарные науки, в которых написание крупных работ вместо набора небольших более оправдано. Сейчас необходимости в этом нет даже у гуманитариев, так как уровень можно оценить по текущим публикациям. В СССР, мне кажется, многие степени и звания вводились во многом потому, что существовала специфическая система распределения благ, в которой именно «ярлычок» играл большую роль. У нас остались рудименты этой системы, от которых надо избавляться.

2. Я считаю, что они не нужны. Возможно, стоит отказываться от них постепенно, сделав широко и легко доступной практику защиты по совокупности работ. Но в перспективе надо отказываться как от второй диссертации, так и от степени.

3. У единой государственной системы присвоения степеней есть плюсы и минусы. Но, пожалуй, минусы перевешивают. После отказа от каких-то специфических льгот и выплат за степени, после уравнивания в правах при подаче на гранты или продвижении по служебной лестнице кандидатов и докторов жесткий контроль будет не нужен. Советам надо дать право самостоятельно присуждать степени. Правда, возможно, разумным будет составление рейтинга советов. Для этого не нужна такая большая структура, как ВАК (ведь не надо будет работать много с текстами каждой диссертации).

Игорь Чередников, к.ф. -м.н., с.н.с. ОИЯИ, Дубна

1. В существующей ситуации наличие двух ученых степеней — кандидат и доктор наук — вполне осмысленно. Степень доктора является документированным свидетельством высокого научного уровня ее носителя, а также формальным признанием значительного вклада в науку. С практической точки зрения, докторская степень открывает дорогу на руководящие должности, более прямой доступ к распределению любых ресурсов и т.д. Поэтому вопрос о сохранении, изменении или отмене степеней должен ставиться только в контексте соответствующих изменений всей системы.

2. Степень доктора нужно упразднить. Разумеется, сделать это разумным образом можно только в рамках реформы всей системы, при достижении понимания того, что никакой реальной необходимости во второй степени нет. Иерархия внутри научного сообщества и так реализуется в виде лестницы должностей, занимаемых работающими (это важно) учеными, усложнение этой иерархии излишне.

Сейчас уровень наших кандидатских в среднем соответствует (или даже немного превосходит, по моему субъективному мнению) уровню PhD диссертации в развитых странах. Таким образом, взаимное соответствие легко устанавливается, что способствует переходу на единую систему.

3. Полагаю, что вмешательство государства в процесс присуждения степеней должно ограничиваться тем, что некий орган типа ВАК может выдать или отозвать разрешение ученым советам на присуждение ученых степеней. Контроль за уровнем диссертаций осуществляется динамически внутри научного сообщества: всегда известно, какой именно институт присудил данную степень.

Нужно избавиться от любых доплат за звания и степени в науке. Если человек научной работой не занимается, то имеющаяся у него ученая степень не должна давать никаких преимуществ или льгот, как не дает их, например, звание мастера спорта. А если занимается, то его зарплата полностью определяется занимаемой должностью. Разумеется, ставить вопрос об отмене надбавок можно только при условии повышения зарплат научных сотрудников до приемлемого уровня. А вот стипендии академиков и член-корров, выплачивающиеся им вне зависимости не только от научной, но и вообще от какой-либо деятельности, прямо сейчас было бы неплохо преобразовать в индивидуальные гранты тем же академикам на создание своих небольших научных групп при сохранении, если угодно, тех же сумм. Те же 50 тысяч — это месячный оклад одного с.н.с и двух аспирантов, т.е. вполне дееспособной группы. Кстати, для имиджа РАН это было бы совсем неплохим ходом.

В заключение выскажу несколько экстремистскую мысль. Я категорически против самой постановки вопроса о необходимости каких-либо действий по повышению престижности ученых степеней. Престиж -это на (обобщенной) Рублевке, без всякого негатива в адрес последней. Кому он нужен, кроме любителей нахватать себе званий, вроде некоторых наших чиновников? Нужно не повышение престижа, а, наоборот — намеренная девальвация ученых степеней. В научном сообществе и так известна их цена, а вне этого сообщества ученые звания и степени бессмысленны.

В идеале нужно стремиться к тому, чтобы ученые степени имели смысл только для внутреннего употребления учеными. Тогда люди, не имеющие к науке отношения, просто перестанут ими интересоваться, и единственная степень PhD будет означать не больше — но и не меньше!, — чем ей положено: формальную констатацию минимальной квалификации ученого в данной области знаний, некий внутренний маркер для членов научного сообщества. Остальное — от лукавого.

Алексей Моисеев, к.ф. -м.н., в.н.с., САО РАН

1. Понятно, зачем нужна докторская степень в сегодняшней российской действительности. Увеличивается материальный доход. И не только из-за положенной надбавки. Возрастают суммы доступных грантов, и если у фонда «Династия» увеличение невелико, то в грантах Президента РФ и госконтрактах рост существенен. Когда кандидату наук исполняется 35 лет, он теряет статус «молодого ученого», но, защитившись, «продлевает молодость» в выгодном статусе «молодого доктора». Открывается дорога к тем или иным рычагам управления наукой: реально только доктор может быть членом экспертного совета РФФИ, членом диссертационного совета и иных экспертных комиссий. Но ощущается, что изначально положительная идея (отбор лучших экспертов, фильтр для претендентов на важные научно-административные и преподавательские посты) отжила, степень доктора (как и членство в РАН) девальвировала и слишком часто не связана с реальными научными заслугами.

2. Материальный доход должен определяться занимаемой должностью, а экспертные функции -уровнем компетенции в заданном вопросе (наличие статей, патентов, рекомендаций других экспертов и т.д.). Когда я читаю статью в серьезном журнале, то мне безразлично, какая у автора степень. Равно и, когда начинаю совместную работу с новым коллегой, абсолютно все равно, кто это — доктор (Dr. ha-bil.) или кандидат (Ph.D). Но я понимаю, что к полной отмене докторской степени мы пока не готовы. Защита по совокупности — вещь хорошая, так как позволит серьезным ученым получить степень без ущерба для основной работы, не отвлекаясь на сочинение «кирпича» докторской. На новом уровне им будет легче противостоять карьеристам, рвущимся к степеням за теми или иными благами. Но диссоветы такие защиты позволяют весьма неохотно, и их членов можно понять, так как они в основном защищались по полной процедуре. Хотелось бы самому, если случится защитить докторскую, сохранить прежнее мнение в этом вопросе.

3. ВАК вынужден существовать до тех пор, пока на государственном уровне существуют административно-финансовые льготы для «остепененных». Но он выполняет в основном чисто формальный контроль, в то время как вина за рост числа слабых «как бы научных» (или написанных на заказ) диссертаций в основном лежит на конкретных диссоветах. Я за поэтапную отмену льгот с последующим отказом и от ВАК.

Павел Костылев, с.н.с., религиовед, МГУ

1. Это необходимый элемент социальной стратификации науки, без которого научное сообщество не сможет нормально функционировать в условиях отсутствия академической мобильности, характерных для России и ряда стран Европы. Академическая мобильность в России работает только в одну сторону — сторону крупных научных центров, которых не так уж много. Отсутствие докторской диссертации — или подобной процедуры — в США обусловлено развитой системой регионального образования. Если в США нормальна ситуация, в рамках которой выпускник одного университета устраивается в другой, и затем переезжает в поисках лучших условий работы из штата в штат, для России сегодня эта ситуация невозможна и, к сожалению, будет невозможна ещё много лет по вполне объективным причинам.

2. Нужно серьезно ужесточить условия получения докторских степеней: обязать диссертантов апробировать результаты в журналах из списка Web of Science, усилить оппонирование «со стороны», публиковать диссертации целиком в открытом доступе за несколько месяцев до защиты. В идеальной ситуации на двадцать кандидатских должна приходиться одна докторская.

3. Очень хорошо; это прекрасная мотивация для ученого, а бесконтрольная выдача степеней конкретными университетами, за что многие ратуют, полностью её — докторскую степень — девальвирует. Университеты в России слишком различны по уровню, а передать возможность одним университетам присваивать докторскую степень, а другим — нет — невозможно, так как ВАК — недостаточно сильный легитиматор для такой процедуры; к тому же такая практика ещё больше усилит разрыв между вузами и породит совершенно лишнюю социальную напряженность в университетской среде.

Dr. Руслана Радчук, Институт генетики культурных растений, Гатерслебен, Германия

1. Непростой вопрос. Давайте посмотрим, кому это нужно.

а) Вненаучной среде для распознавания уровня ученого. Как бы знак качества. Люди, пребывающие вне системы, но нуждающиеся в научной экспертизе, могут легче ориентироваться, кто есть кто. Сохранять докторские только для этого было бы излишним.

б) Внутринаучной среде для демонстрации интеллектуальных качеств и конкурентоспособности. Но во внутринаучной среде уровень и компетентность уже давно определяются публикациями.

в) Лично для ученого. Написание диссертации — это всегда суммирование знаний и осмысление, скажем так, явлений. С этой точки зрения, докторская дисcертация могла бы быть довольно полезной. Но и только. С другой стороны, те требования, которые выдвигаются для выполнения докторской диссертации, подразумевают коллективный труд (во всяком случае в биологии это сейчас аксиома). А написание докторской диссертации как бы присваивает и монополизирует результаты большой группы людей, авторство-то одно. Поэтому я вижу докторскую диссертацию по совокупности работ (где четко обозначен также и чужой интеллектуальный вклад). И эта диссертация — только лишь для удовлетворения личных амбиций. В моих глазах ученый, защитивший докторскую диссертацию, будет всегда выглядеть чуток солиднее, поскольку я представляю, каких дополнительных усилий это требует.

2. Я отвечу отдельно про Украину (где ситуацию знаю лучше), про Россию и добавлю чуток про Германию.

Про Украину. Опять-таки вопрос — зачем? Это не оценивается обществом никак. Без пяти минут президент — «проФФесор». Среднестатистический человек не отличает оригиналы от подделок. В научной среде это может быть минимальным ситом отсеивания совсем уж случайных людей и консервирования того, что осталось. Но тут возникает риторический вопрос: если науки практически нет, то с какой стати мы тут о докторских разговариваем?

Про Россию. Знакома с несколькими коллегами, которые эффективно поработали на Западе, но в силу, скажем, возраста или семейных обстоятельств вынуждены или захотели вернуться назад. Так вот, в этом случае докторская — это прекрасный способ продекларировать и легализовать свой научный уровень в условиях российской действительности. Отменять их пока не стоит.

Про Германию. Еще десять лет назад научная карьера без габилитации не представлялась возможной. Германия взяла курс на отмену габилитации, теперь как бы можно развернуться как и с докторским титулом. Теоретически. Что у нас на выходе: старая система практически отмерла, а новая не выросла. Если раньше последовательность карьерного роста в зарегулированной Германии была ясной и прозрачной, то теперь наблюдаются метания в тумане, и в мутной воде часто рыбу вылавливает известно кто. Выигрывают пока только те институты, которые сохранили жесткую конкуренцию за места лидеров групп, вроде общества Макса-Планка.

3. Вот льгот за это никаких не надо! Жесткая сертификация докторских и льготы — это звучит смешно. Наука базируется прежде всего на любопытстве, свободе и репутации. Ну и плюс здоровая конкуренция. А кнут (сертификация) и пряник (льготы) ...? Не знаю. В первом случае мне это напоминает стаю свободных лошадей, гонимых ветром и любопытством. Какая-нибудь лошадка и добежит до цели (сделает открытие). А во втором случае наука напоминает жеребца в упряжке, который еще какое-то время движется благодаря кнуту и прянику, но очень скоро превратится в клячу.