Газета Завтра 18 (1170 2016)

Роза Победы

Роза Победы

Александр Проханов

Политика СНГ Таджикистан ОДКБ Общество

В 1991-м году Таджикистан, как и другие республики Советского Союза, выпал из большого советского гнезда. И, как едва оперившийся птенец, решил лететь вверх к солнцу, строить своё государство. Однако он был подстрелен на взлёте. Исламисты, затаившиеся глубоко в таджикском обществе, захватили Душанбе, подняли вооружённый мятеж, и началась гражданская война — жестокая, страшная, кровавая. Горели города, селения. Расстреливали пленных и заложников, люди умирали. Беда длилась долго. И вот наступил мир. Исламисты были разгромлены, одна часть из них сложила оружие, а другая укрылась в соседнем Афганистане. И народ провозгласил национальное примирение. Началось братание, условились не поминать о прошлом, а заняться будущим, строительством своего государства.

Таджикские учёные, философы, историки стали искать истоки своей цивилизации в глубокой древности. Изучали стихи Рудаки, Омара Хайяма, Низами. Там они искали следы великой таджикской культуры.

Они исследовали исторический путь и военные подвиги Бабура, который вносил свой вклад в историческое величие своего таджикского народа. Они стали отстраивать свою столицу Душанбе. Советский Душанбе был милый и скромный, зелёный цветущий город, застроенный невысокими домами. А сегодня здесь стали возникать один за другим величественные хоромы: Национальная библиотека, Национальный театр, Дом национальных приёмов.

В центре города стоит памятник основателю таджикского государства Исмаилу Самани: величественная скульптура на фоне беломраморных колонн, с золотой, сверкающей на солнце короной. Душанбе превратился в город дворцов. Целые улицы усажены розами. Плещут фонтаны, благоухают сады, прекрасны молодые красавицы-таджички.

Конечно, кишлаки, даже вблизи от Душанбе, не столь помпезны и прекрасны. Ещё много утлых домов, узких улиц, немощёных дорог. Но почти в каждом кишлаке стоит новая школа, построенная по последнему слову техники: с компьютерными залами, с бассейном, со спортивными площадками. Образованию молодых таджиков уделяется огромное внимание: начальное образование, средняя школа, затем университет, а потом самые одаренные разъезжаются по странам мира — в Россию, в Иран, в Европу. Получают образование и возвращаются с новыми знаниями, с современными представлениями о технике, о культуре.

Надо было накормить народ, снять ужас голодных лет, надо было наполнить столы в кишлаках едой. И сегодня в Таджикистане нет голода, много дешёвых, качественных, натуральных продуктов. На рынках ты восхитишься зрелищем сверкающих на солнце, громадных, как башни, помидоров. Яблоки, груши, отекающие соком черешни. Смуглые лица таджикских торговцев. Тебе протягивают то ложку меда, предлагая лизнуть, то ломтик сочной груши. Рынки — это восхитительное зрелище Востока. И они вполне демонстрируют сегодняшнюю красоту и обилие таджикской жизни.

Для того чтобы накормить народ, встроить его в коллективное совместное действо, стремительно развивается сельское хозяйство. Хлопок всегда был драгоценной отраслью Таджикистана, и таковой остаётся. Выведены новые сорта хлопка, они выращиваются по современным технологиям. Закуплены зарубежные машины. И теперь хлопок убирают не вручную, как прежде, а с помощью техники и почти без потерь. Виноградники, сады, знаменитые гиссарские овцы, что пасутся по склонам таджикских гор.

Однако главная драгоценность сегодняшнего Таджикистана — это его электростанции. Прежде всего — Нурек, жемчужина советского гидростроения. Высотная плотина, обилие электричества собирается со стремительной горной реки.

Рядом с Нуреком строится Рогунская ГЭС. Начатая во времена Советского Союза, заброшенная, пережившая упадок и разруху гражданской войны, сегодня Рогунская ГЭС возводится заново. Это уникальное гидросооружение. Все основные агрегаты находятся глубоко под землёю. Там турбины, электроника, там управление станцией. Эта ГЭС не имеет в мире равных. И построив её, Таджикистан возвращается в цивилизацию. С пуском этой ГЭС Таджикистан связывает своё развитие. Он ждёт, когда пойдёт первый ток, когда этот ток наполнит предприятия, запустит множество моторов, механизмов и машин, пойдёт и за рубеж. И тогда Таджикистан совершит многообещающий долгожданный рывок в грядущее.

Однако не всё так благополучно. Совсем недавно в Таджикистане произошёл мятеж, был совершён путч с целью захвата власти. Заместитель министра обороны — тайный радикальный исламист — организовал восстание. Он собирался, захватив гарнизоны, забрав с собой оружие, поднять мятеж в горах. И оттуда вести наступление на Душанбе. Привлечь к себе внимание зарубежных сил, чтобы к нему потекло оружие, боевики, как это было в Ливии, как было в Ираке. Механизм разрушения стабильных, цветущих стран был запущен здесь, в Таджикистане. Однако мятеж был подавлен, народ не поддержал мятежника, и он был уничтожен. Часть восставших была истреблена, другая ушла в Афганистан.

Соседство Афганистана для таджиков — это вечная тревога. Афганистан сегодня — это страна без строгого государственного устройства, страна, наполненная хаосом, смятением, страна непрерывных войн и террористических взрывов. Талибы, которые были главной дестабилизирующей силой, сходят на нет. Они успокаиваются и ищут союза с правящей властью Афганистана. Но среди них рождаются новые движения, возникает ИГИЛ с его радикальной беспощадной технологией.

Когда в Сирии наши самолеты бомбят ИГИЛ, не очень верится, что ИГИЛ готово из Сирии кинуться в республики Средней Азии, на этих нестабильных пространствах учинить своё злое дело. Но в Таджикистане знают об ИГИЛ, ждут его и готовятся к встрече.

Я был приглашён на удивительные учения, на манёвры стран ОДКБ. Россия, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Армения — сошлись в военный союз для того, чтобы в случае нападения на одну из стран коллективными усилиями отбросить супостата и установить мир. Эти страны прислали в Таджикистан свои лучшие разведывательные части. Пришла электронная разведка, радиоразведка, пришёл спецназ. Была разыграна показательная операция по уничтожению бандитов, которые осмелились бы нарушить территориальную целостность Таджикистана. Глубоко в ущельях — так гласил сценарий — находится база прорвавшихся боевиков. Около колодцев, около штолен, в которых содержится ртуть или даже уран, они, привезя с собой учёных, разбивают лагерь с намерением создать грязную бомбу. Стоит контейнер, в нём накапливаются ядовитые вещества. В ущелье, где обосновались боевики, создан целый укреп­район с миномётными батареями, с охраной, с разведкой. И это ущелье следовало атаковать, бандитов обезвредить, а злосчастный контейнер с грязной бомбой предстояло захватить и уничтожить. Удивительно сложная, ультрасовременная разведывательная операция. Сначала вступала в ход агентурная разведка. Разведчики, замаскированные под странников или земледельцев, первыми узнавали о появлении противника и сразу сигналили в свой центр. Вслед за ними включались киберразведка, кибервойска, созданные сегодня во всех странах ОДКБ. Они просматривали сети, заглядывали в интернет, учились распознавать среди сложных символов, среди фигур умолчания сведения о просочившихся в Таджикистан боевиках. Затем вступала радиоразведка. Мощные радиосистемы процеживали эфир, выуживали из него отрывочные слова, сигналы и позывные боевиков, пеленгуя их местонахождение. Потом включалась космическая разведка. С российских спутников фотографировалась территория. На снимке отчётливо видны горы, ущелье, протекающая по его дну река… Вот точки стоянок, вот боевики в длинных балахонах, в шапках‑"афганках", на лошадях двигаются по ущелью.

Затем в действие включалась авиаразведка. Над ущельем пролетал самолёт. Сквозь тучи лазерами и приборами инфракрасного излучения прощупывали ущелье, находили место расположения базы и охранных подразделений. Полетели беспилотники, долго кружа над ущельем. А потом начался штурм. Пролетали самолёты, сбрасывая в ущелье бомбы. Грохот разрывов многократно отражался от склонов, летел по ущелью, возвращался. Это напоминало мне далёкие грозные дни и месяцы, проведённые в Афганистане. А затем штурмовые вертолёты МИ-24 летали над ущельем и, как хищные рыбы, наклоняли свои заострённые носы, клевали это ущелье, сбрасывали неуправляемые ракеты, покрывающие окрестности взрывами и дымами. За этим началось десантирование, и на окрестные вершины, в ущелья высаживался спецназ. На ту голубую гору, с отвесными склонами, высаживался российский спецназ. А на соседнюю розоватую — спецназ Белоруссии. А на другую — зелёную, поросшую лесом от вершин до подножья, — десантировались таджики. Вертолеты МИ-8 нависали над вершинами, с них сбрасывали канаты, и по ним, гибкие и цепкие, спускались спецназовцы и растворялись в окрестных лесах. Они спускались по отлогим вершинам, по отвесным склонам, они падали на головы боевиков, вступали в блиц‑бой, они захватывали прорвавшихся боевиков, уничтожали их здесь же, в горах. Это была молниеносная операция. И хотя в ней было много постановочного, но звучали грозные интонации возможного близкого будущего.

Когда операция завершилась, военные накрыли стол, уселись за обильный, гостеприимный таджикский достархан. В вазе стояли алые розы.

Произносили здравицы в честь своей великой красной родины, откуда все они вышли и которую чтили, находясь уже в лоне других государств, других армий. Они произносили здравицы за Победу, которая до сих пор питает их своей священной силой, своей дивной красотой, вселяя в них мужество, волю и победоносные силы.

Когда кончилась гражданская война, и кругом были разорённые села и рыдающие вдовы, когда ещё не просели могилы на кладбищах, таджикский народ стал насаждать сады — яблоневые, вишневые, виноградные. Долины, склоны гор покрывались садами и розами. Я стоял на горной вершине и любовался далёкими перламутровыми далями, переливами розового, золотого, изумрудного. Смотрел на восхитительные сады, слышал их божественный аромат. Я молил Господа, чтобы никогда на этих горных вершинах не поднимался чёрный дым, не слышались разрывы, чтобы никогда эти цветущие сады не превратились в сады горящие.