Газета Завтра 190 (30 1997)

А Я ТОНУ… ( РОССИЯ И МИР )

Ю. Бардахчиев

Май 1997 — Г.Киссинджер на конференции НАТО в Брюсселе предложил России искать себе место в Азии.

10 июля — Премьер Швеции Й.Перссон в связи с итогами натовской встречи в Мадриде отметил, что более не опасается возникновения в процессе расширения НАТО так называемой “серой зоны” между Западом и Россией, угрожающей положению Швеции.

14 июля — М.Олбрайт в Литве заявила, что не исключает приема стран Балтии в НАТО уже в 1999 г.

На протяжении последних лет мы не раз обращали внимание общества на бессубъектность российской политики. Нужен, мол, субъект, и точка! Нужно, чтобы речь шла не только о том, что делать и как, а и о том, какое “кто” будет эти “что” и “как” победно реализовывать. Такой подход многим представлялся излишне наукообразным. Какой там еще субъект, когда у нас есть и президент с его непогрешимым чутьем, и многоопытный МИД, и твердо стоящая за народ оппозиция? Какого вам еще рожна, политологи вы этакие? И доколе будете пугать нас неведомыми словами и злопыхать сразу “по всем мыслимым азимутам”?

Устыдившись собственного злопыхательства и особенно наукообразия, вновь воспользуемся простой и доступной иллюстрацией — из известного анекдота.

Идут соревнования пловцов высшего класса на Темзе. Яростная борьба на финише… А посередине джентльмен во фраке и панталонах, который плывет поперек реки, натыкаясь на финиширующих. Они на него набрасываются: что, мол, плывешь куда ни попадя. А он отвечает: “Это вы плывете, а я тону”.

Возвращаясь к аналитическому занудству, поясним: субъект — это пловец на финише, а “бессубъект” — упомянутый джентльмен во фраке и панталонах, плывущий поперек реки.

Мадридский саммит показал, что российская внешняя политика бессубъектна именно в указанном смысле. То есть все плывут, а посередине этот самый во фраке. Самым банальным доказательством данного обстоятельства было все, связанное с прибалтийским вопросом, проблемой СНГ, принятием в отсутствие России и при ее фактическом игнорировании вопиющих агрессивных антисербских решений. Весь карточный домик афишируемых ельцинско-примаковских достижений рухнул в один момент. И под невнятное мычание вице-премьера Серова. Все видели. Все оценили.

Но если бы дело свелось только к этому… Сторонники многополюсных химер склонны успокаивать себя тем, что в “ихнем вражьем лагере” царит глубокий раздрай. Что на первый взгляд не лишено оснований. Царит этот раздрай, понимаешь… И между Европой и США… И внутри Европы… И даже внутри самих США.

За примерами далеко ходить не надо. В письме пятидесяти известнейших политиков, чиновников, дипломатов и военных США не только в который раз описываются все риски и угрозы расширения НАТО, но и весь этот процесс называется “политической ошибкой исторического масштаба”. Ну надо же! Клинтон стремится завершить свой второй и последний президентский срок историческими свершениями, а ему “клеят” ошибки исторического масштаба! И не как-нибудь, а аккурат за неделю до Мадрида. Нетрудно представить себе реакцию Клинтона на существование в его собственном стане иного взгляда на историю, ее масштабы, ошибки, свершения и т.д.

Уже после саммита откровенную обиду на его результаты выразил бывший многолетний министр иностранных дел Германии Г-Д.Геншер, до сих пор сохраняющий влияние на ее политику. “Создалась ситуация, с которой мне ни разу не приходилось сталкиваться и которая не должна повториться”, — заявил он. И назвал саммит почти провальным, что вызвано, по его мнению, “отсутствием общей концепции приема новых членов”. О том же говорит и влиятельная английская “Юропиан”, которая, имея в виду Клинтона, называет “безумием распространение популистских политических мероприятий на вопросы обороны”.

Что же касается Франции, то ее резкость не идет ни в какое сравнение ни с немецкой “агрессивной” дипломатичностью, ни с английской язвительно-атакующей сдержанностью. Ширак, полтора года назад объявивший о намерении Франции впервые после 1966 года вернуться в военные структуры НАТО, на саммите, что называется, “отыграл назад”, заявив об отказе от этой идеи и исключив возможность увеличения ежегодного взноса Франции в НАТО для оплаты новых членов — Польши, Венгрии и Чехии. И канцлер Германии Коль “не согласился с оценками этих расходов, представленными президентом Клинтоном”.

Чем же так недовольна Европа? Только ли тем, что в Мадриде вновь все решали американцы? И это, разумеется, но еще Европа была буквально в бешенстве от того, КАК решали американцы ее вопросы. Прежде всего принятие трех стран, а не пяти, как добивались европейские лидеры НАТО, было дополнено очень резким блокированием любых шагов европейцев, направленных на увеличение их роли в военных структурах блока, что заложило основу для будущих глубоких евроамериканских противоречий. Речь также идет о логически связанной со списком принятых стран КОНКУРЕНЦИИ АМЕРИКАНСКИХ И ЕВРОПЕЙСКИХ ВПК. В канве нарастающих противоречий США и Европы (достаточно назвать конфликт США с ЕС по импорту продовольствия, антишвейцарскую кампанию США в истории с нацистским золотом, действия спецслужб США по созданию зон нестабильности в горячих точках Европы, в частности, в Албании) военно-техническая конкуренция в рамках НАТО занимает одно из главных мест. В этой ожесточенной схватке за политические зоны влияния и за рынки сбыта глобальное стремление США стать единственной сверхдержавой столкнулось с региональной целью европейских государств — желанием хотя бы сохранить свои позиции на… СОБСТВЕННОМ КОНТИНЕНТЕ. Победил, скажем так, “более всеобъемлющий интерес”. Европейцам жестко дают понять, что “новый европейский порядок” в американской его редакции… это без каких-либо вариаций!

Уже год назад, после принятия принципиального решения о расширении НАТО, давление американских производителей вооружений на европейские многократно возросло. Еще до Мадрида спор между Францией и США наблюдатели определяли как битву “миражей” и “фантомов”, то есть борьбу за рынки между французской Dassault и слившимися Boeing и McDonnell Douglas. Теперь европейцам придется конкурировать с еще одним монстром — слившимся аэрокосмическим гигантом Lockheed Martin — Northrop Grumman. В ответ Еврокомиссия пытается угрожать американцам объявлением новой компании “вне закона” на территории ЕС. Однако, судя по высказываниям французской “Фигаро”, шансы у нее невелики: “Военная аэронавтика США уже приступила к замене “МИГов” и “Сухих” на американскую продукцию на базах бывшего Варшавского Договора. Что касается английских и французских фирм, то они далеко позади, и им остается лишь сетовать на “американскую гегемонию”.

Решится или нет Европа на “битву титанов” в условиях тактического поражения на Мадридском саммите — вопрос почти риторический. Но именно в тайной и приносящей баснословные дивиденды сфере продажи вооружений проявились заказчики самой идеи расширения НАТО. Точнее, заказчики заказчиков — гигантские военно-промышленные компании, уже сейчас лоббирующие в парламентах натовских стран ратификацию расширения. Боевые самолеты, ракеты, атакующие вертолеты, радары, коммуникационные системы (и это только для начала!) — вот то, что необходимо срочно заменить в арсенале вооружений, унаследованном Восточной Европой от советской эпохи. “Пожалуй, никогда еще со времени окончания холодной войны портфель заказов ВПК не был таким пухлым”, отмечает “Фигаро”.

Однако битва американских и европейских ВПК вовсе не предполагает заглатывание всей Восточной Европы без разбора. Во всяком случае — пока. Именно поэтому Мадридский саммит имел для Соединенных Штатов вполне определенную тактическую цель. США эту цель выработали, заявили и заставили принять почти как безоговорочную капитуляцию. В рамках этой промежуточной цели расширение НАТО (а следом и ВПК) захватывает не просто Восточную Европу, а именно и только север этой Восточной Европы. С прицелом на так называемое “Балтийское доминирование”.

Выбор американцами Польши, Чехии и Венгрии как “северного направления” расширения НАТО учитывает и политическое, и военно-техническое измерение. Прежде всего НАТО “проглатывает” страны с наиболее развитой экономикой и военной промышленностью (результат СЭВовской системы разделения труда), что дает американскому ВПК некоторую уверенность в будущей платежеспособности кандидатов. При этом, что не менее важно, США хотят одним (и первым же) выстрелом убить сразу двух геополитических зайцев. Первый — усиление позиции антигерманского члена НАТО — Польши (Варшава генетически, если можно так выразиться, боится германского расширения и страстно мечтает ввиду этого оказаться под защитой США). Заяц второй — “системное десантирование” в зоны, которые могут стать завтра плацдармами германизма, и подавление тем самым этого германизма “в зародыше”. Речь идет о Чехии и Венгрии.

Далее, страны “северного направления” расположены в виде “стратегического пояса”, окружающего западные границы РФ и Белоруссии и одновременно отрезающего Югославию от сферы влияния России. А эти государства вместе являются стратегическим “ключом” для привязывания к НАТО в будущем “второго ряда” европейских государств — Румынии, Болгарии, Албании, разделенной Югославии и, что очень важно, Украины.

С позиции военно-тактической территория этих государств, при размещении авиабаз и ракетных комплексов НАТО, становится удобным плацдармом для “сдерживания”, а в случае необходимости и агрессии ВС НАТО на территорию России. Еще один важнейший аспект — страны Балтии теперь через Польшу — и именно через проамериканскую Польшу! — получили надежный коридор в натовскую Западную Европу.

Одновременно США надеются поручить весьма рьяно стремящейся в НАТО Польше роль “малого лидера” Балтийского региона. Наконец, этот выбор — приятный щелчок по европейским надеждам на руководство южным флангом НАТО.

Дело в том, что европейская зона интересов, а значит, и интересов ВПК Франции, Италии, Германии и Англии, находится именно на юге — в Средиземноморье и на Ближнем Востоке. Там европейские страны имеют давние исторические и экономические корни, с этим же регионом они связывают большие надежды в будущем. Румыния, например, еще до распада СССР поддерживала особые отношения с Францией, а ее армия оснащена французскими боевыми самолетами. Понятно, что прием Румынии в НАТО в первой волне означал бы продолжение французских продаж вооружений румынской армии.

Несколько лет европейцы добивались и права взять на себя южное командование НАТО с базой в Неаполе (что означает опять же контроль над Средиземным морем). В этой зоне Франция рассчитывала развернуть собственную военно-технологическую программу, частично перекликающуюся с программой “Партнерства во имя мира”. В южном направлении заинтересована не только Франция. Германию, Италию и Англию, помимо нефти и газа, привлекают здесь очень перспективные рынки вооружений и военных технологий. Именно на этом “южном” поле европейцы рассчитывали серьезно потеснить США.

Впрочем, не стоит преувеличивать противоречия американских и европейских военно-промышленных комплексов в том, что касается борьбы с “общим врагом” — российским ВПК. Объединенный западный ВПК решал и решил не столько задачу политической изоляции России, сколько задачу продолжения гонки вооружений в условиях, когда Россия не представляет угрозы ни для Запада, ни для Восточной Европы. Если несогласная с расширением Россия продолжит гонку вооружений с Западом, она будет вынуждена тратить деньги на собственную армию и перестанет конкурировать с Западом на мировых рынках вооружений. Если Россия не станет этого делать, натовские военные стандарты все равно вытеснят конкурентоспособное российское оружие из Центральной и Восточной Европы. ВПК Запада сумел одновременно и сохранить НАТО на дальнюю перспективу как военный блок (зачем резать курицу, несущую золотые яйца?), и решить задачу насыщения сегодняшнего мирового рынка оружия более совершенными, а значит, и более дорогими системами.

А Россия для западных корпораций ВПК является удобным жупелом — этаким резиновым монстром, который по желанию можно надуть, чтобы все в ужасе начали против него вооружаться. Не этим ли занимается сенатор Джесси Хелмс, истерически кричащий о русской угрозе, призывающий отказаться от обязательств не размещать на территории новых членов крупные подразделения и ядерное оружие, не увязывать процесс расширения с адаптацией Договора об обычных вооруженных силах в Европе и разработать на континенте натовскую систему противоракетной обороны. Впрочем, это понятно — именно Хелмс является председателем комитета по иностранным делам, которому предстоит дать “правильную” рекомендацию сенату США по продвижению НАТО в “северном направлении”.

Во всем вы правы, господа российские многополярники… Или как вас правильно… многополюсники? Царит у них раздрай, в их лагере. Но это… Это как между пловцами в соревнованиях высокого класса… Какая уж там тишь да гладь… Там жесточайшая конкуренция. Но они-то конкурируют… А наш президент, наш МИД, наша Дума ведут себя как тот господин во фраке и панталонах. Описывать это все и больно, и стыдно… Одно утешение — что читающие способны еще испытать катарсис — некое очищение через этот стыд и эту боль. А катарсис, как известно, меняет личность. И может быть, исчезнет наконец в волнах подобного катарсиса этот постыдный фрачно-панталонный клиент… А вместо него появится… СУБЪЕКТ РОССИЙСКОЙ ПОЛИТИКИ…

Ю.БАРДАХЧИЕВ