Газета Завтра 206 (45 1997)

СОН МАГРИБИНЦА ( РОССИЯ И МИР )

М. Подкопаева

20-21 августа - На сахаро-марокканских переговорах в Хьюстоне под руководством Дж.Бейкера.

28 августа - 2 сентября - На Канарских островах прошел 1-й съезд Всемирного конгресса амазиг.

1 октября - Продолжается резня в Алжире. Посредником в попытках урегулирования выступает Саудовская Аравия.

В 1989 году в марокканском городе Марракеш был создан Союз арабского Магриба, куда в вошли Марокко, Алжир, Тунис, Ливия и Мавритания, заявившие о преданности “общему делу создания Великого Магриба”. Однако тогда страны Северной Африки считались слишком слабыми для реализации заявленных общих проектов. Да и сейчас еще западные политологи улыбаются и машут руками - мол, Союз арабского Магриба тихо дремлет “в летаргии”.

Но сон ли это? За последние годы, наряду с Египтом, Тунис и Марокко заключили с Европейским союзом соглашения о статусе ассоциированных членов, а с этого года на переговоры с ЕС о подобном соглашении вышел Алжир. Разумеется, в неизменном виде и состоянии, раздираемый террором, Алжир трудно “принимать” в Европе. И все же на выборах Алжиру удалось сделать крупный шаг вперед, добившись раскола в радикально-исламских движениях и введя часть умеренных исламистов в парламент. О страстности желания Алжира приблизиться к Европе говорит переименование террористической организации ХАМАС в “Движение за мир” и ее вхождение в парламент для борьбы за “конституционный порядок”.

Иные, но столь же определенные шаги совершает Марокко, где в этом году, как и в Алжире, прошли парламентские выборы. При этом на марокканскую политическую “структурную реорганизацию” (в частности, введение двухпалатного парламента) ЕС выделил 120 миллионов ЭКЮ, увязав эту помощь с созданием зоны торгово-экономического сотрудничества Марокко - ЕС. Интересно, что особое мнение (совпадающее с мнением марокканских политологов) о необходимости в стране преемственности власти - то есть несменяемости ее нынешнего курса при смене фигур - высказывает организация с интригующе-параполитическим названием Форум Дельф, объединяющая интеллектуалов и политиков вокруг проблем отношений Север-Юг (что также адресует к крупному вектору макрополитики).

Нынешний “требующий сохранения” марокканский курс состоит из нескольких направлений, главное из которых - лидерство среди стран Магриба в выстраивании отношений с ЕС. Далее, Марокко очевидно активизируется в процессах общеарабской важности, поддерживая проект создания арабского общего рынка.

Наконец, Марокко неизменно присутствует при разработке вопроса о едином Средиземноморье. Тогда же, в марте, в Марракеше состоялось всемирное совещание по проблемам воды с участием Алжира, Туниса, Германии, Бельгии, Испании, Франции, Греции, Италии, Мальты, Португалии, Турции и Палестины, где обсуждались проблемы безопасности Средиземноморья и сотрудничества Север-Юг. Затем последовала танжерская встреча, также поставившая во главу угла близкую Форуму Дельф тему средиземноморского сотрудничества Север-Юг.

Нельзя сказать, что тема Север-Юг волнует только “дельфийских” интеллектуалов. Не меньше она волнует и Мальту, которая имеет многовековой опыт весьма специфического крупномасштабного геополитического посредничества и является, как подчеркивает ее премьер-министр Альфред Сант, границей между югом и севером Средиземноморья. В апреле на Мальте прошла Евро-Средиземноморская конференция, где ЕС и арабские страны Южного и Восточного Средиземноморья, включая Палестину, заявили как цель достижение стабильности на южном берегу. При этом Европа, Франция в особенности, нуждается одновременно и в гарантированном доступе к энергоносителям Северной Африки, и предупреждении дестабилизации северного Средиземноморья в случае прихода к власти на южном исламских интегристов. На случай последнего уже озвучен французский план высадки совместного десанта четырех стран Европы на юге и востоке Средиземноморья.

Возможно, в том числе и для этого США держат в Неаполе 6-й флот, по которому, кстати, Ливия обещает нанести ракетный удар возмездия.

В своем антиамериканском пафосе Ливия тоже не чужда европейским устремлениям магрибинских соседей, о чем прямо заявил ее лидер: “Ливия исполнена решимости противостоять превращению США во всемирного полицейского… Европа под руководством Германии станет антагонистом Америки, ее прямым конкурентом…”

Европа, хоть и не столь категорична, но и не совсем глуха к такого рода призывам. Во всяком случае, Испания давно добивается, вопреки явному недовольству Вашингтона, диалога НАТО не только с Восточной Европой, но и с Мавританией, Марокко, Тунисом, Египтом, Иорданией, Израилем, а в будущем - и с Алжиром.

Разумеется, “жизненно важные интересы” Соединенных Штатов не позволяют им наблюдать за происходящим в бездействии. И США реагируют, обращаясь к проблеме спорных территорий Западной Сахары, исторически марокканских, но борющихся за независимость и поддерживаемых Алжиром. С февраля этого года операции на этой “ахиллесовой пяте” Магриба поручены от лица ООН Джеймсу Бейкеру, который на нескольких раундах сахаро-марокканских переговоров выдвигает план, альтернативный плану ООН о проведении в Западной Сахаре референдума: “управление Западной Сахарой автономной администрацией, тесно связанной с Рабатом”. Такой план противоречит интересам как Алжира, так и Марокко, угрожая дальнейшим расшатыванием территориальной целостности, но европейские газеты уже указывают возможный способ склонить их к согласию.

“Трибюн де Женев” пишет: Алжир готов отказаться от своей позиции, в случае получения финансовой помощи от монархий Персидского залива. Испанская “Эль Паис”, объясняя уступчивость Марокко, предполагает, что все дело в возрождении старого саудовского плана инвестирования в регион Мавритания-Марокко-Алжир. Насколько это достоверно, можно судить по появившимся в октябре сведениям о посредничестве саудовцев во внутриалжирском конфликте и их переговорах с алжирскими радикалами.

Итак, подъему проевропейского запада арабского мира США противопоставляют финансовые возможности проамериканского востока арабского мира, заботе о средиземноморской евро-арабской стабильности - военные учения США-Турция-Израиль, а общемагрибскому росту - привычный тормоз территориальных противоречий. Однако очевидно, что финансовая помощь “нефтных монархий Персидского залива” лишь сильнее выведет Магриб из летаргии, подлинной или мнимой, и активизирует многие из афро-европейских проектов, в списке которых сооружение трансмагрибинского газопровода с участием Алжира, Туниса и Ливии; транссредиземноморский газопровод Алжир-Марокко-Испания-Франция, Германия; возможно, даже знаменитый проект тоннеля под Гибралтаром, разработка которого ведется, несмотря на всеобщий скепсис. В сочетании с гораздо более реальным строительством Египтом моста через Суэцкий канал, который свяжет восток и запад арабского мира, все магрибинские проекты выстраиваются в крупную азиатско-афро-европейскую коммуникационную линию.

Поэтому “тормозить” Магриб (в случае возможной неудачи его “перекупки” арабскими нефтедолларами и ссылками на арабское единство) США скорее всего будут либо дестабилизацией (которой так боится Франция), либо повернутым оборотной (проамериканской) стороной проектом арабского общего рынка. Понимая эти обстоятельства, Магриб в последнее время, наряду с утверждением себя в арабском мире, не менее решительно утверждает и свою инаковость, выдвигая объединяющую его идею берберизма.

Начать следует с того, что Алжир перед выборами 1997 года установил в качестве общественных констант “ислам, арабизм и берберизм” - и запустил образовательные эксперименты по преподаванию берберского языка. В Марокко на языке берберов амазиг говорит не менее 40 процентов населения, в СМИ он используется наравне с арабским. Все это дало основания для проведения в августе-сентябре на Канарах Всемирного конгресса берберов Африки и берберских диаспор Европы и Америки. Берберы называют “землей тамазга” места исторического проживания (от Канар по побережью Африки до Египта) и - внимание! - считают себя исторически родственными германским народам Европы. По этой причине во Второй мировой войне они даже воевали на стороне Германии. Как тут не вспомнить о ливийских воззваниях… Эта общность Магриба сегодня становится способом дистанцирования от исламского и арабского мира, противовесом мусульманскому антизападничеству и одновременно знаком близости Северной Африки не просто Европе, но Европе архаической. Что ей “непоседливая юность” арабских халифатов? Совсем другая древность спит здесь под водой…

И уж если просыпаются спящие мифы о Великом Магрибе, Севере и Юге, Дельфах и Мальте, если древний народ берберов вновь начинает отвоевывать свое место под солнцем и выбирает при этом в родню германцев, - кто знает, а не глянет ли на нас в XXI веке со дна Средиземного моря при прокладывании всех подводных тоннелей, газопроводов, кабелей, коммуникационных линий - некая неожиданная политическая Атлантида? Она ведь, кажется, где-то неподалеку?…

М. ПОДКОПАЕВА