Газета Завтра 219 (6 1998)

ПРИНОШЕНИЕ ЛЮБВИ ( О концертах сезона, посвященных памяти выдающихся музыкантов )

Отчего часто после очередных новостей нашей жизни приходит на ум отчаянная чеховская фраза: "Все полетело к черту верхним концом вниз"? Не оттого ли, что нынче в России взлетели наверх и закружили нас "бесы разны"? Мы же так заморочены ложью, наглостью и мельтешением этих "бесов", что, даже осознавая надвинувшиеся на нас беды, практически не пытаемся сопротивляться.

Взять, к примеру, хотя бы такие скорбно-торжественные церемонии, как последние прощания с почившими деятелями культуры России и дни памяти подвижников русской культуры, ранее покинувших нас, но продолжающих согревать нас своим искусством, своей жизнью. Именно эти мероприятия в наше время превращаются то в грандиозные (несравнимые с заслугами умершего) массовые "шоу", то, напротив, откровенно замалчиваются газетами и телевидением, несмотря на невосполнимость случившейся потери. Исключением стали недавние похороны Георгия Васильевича Свиридова и концерты его памяти.

10 января в Большом зале Консерватории состоялся концерт, посвященный светлой памяти композитора.

Вообще нынешний сезон богат концертами, которые посвящены светлой памяти выдающихся музыкантов нашего века. Эти концерты, каждый из которых — событие в музыкальной жизни Москвы, организованы по инициативе самих музыкантов, проходят часто на некоммерческой основе и собирают полные аудитории благодарных, но сейчас, увы, не слишком имущих слушателей.

Первым концертом подобного рода следует назвать "Музыкальное приношение Святославу Рихтеру", который состоялся в Концертном зале им. П. И. Чайковского. Главным вдохновителем действа выступил Международный союз музыкальных деятелей… Этот концерт так высоко поднял планку профессионализма, творческого благородства, скромности и нестяжательства, что остается только низко поклониться его организаторам и исполнителям. Высоко над сценой ярко освещенный сиял портрет молодого Рихтера, и, казалось, что он вместе с публикой наслаждается музыкой, наполнявшей зал в этот вечер. Московский камерный хор Владимира Минина, с которым солировала Ирина Архипова, несравненный ансамбль, составленный из блистательных музыкантов — Виктора Третьякова, Павла Верникова, Юрия Башмета, Натальи Гутман и Александра Любимова, мужской хор "Древнерусский распев", руководимый Анатолием Гринденко, симфонический оркестр Московского театра "Новая опера" под руководством Евгения Колобова, — вот имена коллективов, принявших участие в концерте.

На другой день в Большом зале Консерватории состоялся другой посвященный Рихтеру концерт, в котором камерные произведения Бетховена, Шуберта и Шостаковича для альта и фортепиано исполнили Юрий Башмет и Михаил Мунтян. Дуэту удалось сыграть так, что мастерство исполнения оставалось за порогом сознания — царила только музыка.

Еще один концерт памяти Рихтера состоялся в конце прошлого года в БЗК. Государственной академический симфонический оркестр под управлением Евгения Светланова играл музыку Петра Ильича Чайковского: увертюру-фантазию "Ромео и Джульетта", фантазию "Франческа да Римини" и симфонию N 5 ми-минор. В начале концерта, после минуты молчания, посвященной памяти Рихтера, прозвучало "Adagio" Альбинони в исполнении органа и оркестра. Траурная мелодия, в которой глубокая печаль остающихся соединена с бесконечно грустным прощанием уходящего, раскрыла сердца слушателей и объединила их, настроив на высокий лад. Каждый раз, слушая оркестр под управлением Светланова, не перестаешь удивляться, как свежо, молодо, с какой-то естественной мощью и силой звучат в его исполнении произведения различных жанров. При этом исполнение все больше приобретает черты монументальности, почти физической осязаемости драматургического замысла композитора. Две фантазии на тему любви по драматургической канве двух величайших поэтов мира — Шекспира и Данте. Музыка Чайковского в финале обеих фантазий звучит мощно, трагически, но тем не менее утвреждающе. Также утверждающе исполняется оркестром Светланова одна из величайших симфоний, повествующих о противостоянии Человека и Судьбы. Когда в финале после надежд и разочарований, после нескольких следующих одна за другой кульминаций приходит, наконец, настоящее торжество Человека, понявшего и принявшего:

"Как мелки с жизнью нашей споры,

Как крупно то, что против нас.

Когда б мы поддались напору

Стихии, ищущей простора,

Мы выросли бы во сто раз", -

Светланов опускает руки и какое-то время слушает музыку почти без движения. В этой его позе — все: и только что пережитое потрясение от сыгранного, и удовлетворение мастера, в который раз вместе с композитором сотворившего это совершенное здание симфонии.

Памятуя еще об одном замечательном музыканте нашего столетия — пианисте Льве Николаевиче Оборине, 90-летие со дня его рождения музыкальная общественность Москвы отметила Фестивалем его имени. Вспоминается открытие этого фестиваля в Малом зале Консерватории — некоммерческий концерт учеников Л. Н. Оборина (крупнейших пианистов России). Оборин — народный артист СССР, в 20 лет завоевавший Первую премию на Международном конкурсе пианистов имени Шопена в Варшаве, в 36 лет во время войны ставший лауреатом Сталинской премии вместе с Д. Ойстрахом и С. Кнушевицким, составлявший знаменитое трио, был также выдающимся педагогом. Ставший профессором Московской Консерватории в 28 лет, он вместе со своим талантливым ассистентом Борисом Землянским вырастил многих известных пианистов, развивающих традиции пианистической школы Игумнова. Концерт учеников Л. Н. Оборина превратился в парад звезд первой величины, каждая из которых сияет по-своему, но сохраняет присущую школе внутреннюю глубину постижения музыки при внешней сдержанности и скромности. В концерте приняли участие пианисты Тигран Алиханов, Александр Бахчиев, Михаил Воскресенский, Эдуард Миансаров, Дмитрий Сахаров, Аркадий Севидов, Пауль Хауг, а также Валерий Кастельский, Елена Сорокина и Сергей Гиршенко.

Вообще, легенда о чистоте и скромности Л. Н. Оборина, отраженная в его учениках и ставшая как бы камертоном концерта, служит своего рода противостоянием царящим сейчас лжи, бесчестию и протекционизму. Звучали любимые камерные произведения Льва Николаевича: Шопен, Скрябин, Бах, Глинка, Дворжак, Бетховен… Такую музыку, так первоклассно и самозабвенно исполненную таким количеством разных индивидуальностей, можно услышать только в подобного рода концертах.

Еще один концерт — "Элегия памяти М. В. Юдиной", посвященный замечательной пианистке, страстной проповеднице музыки, состоялся в декабре в Малом зале Консерватории. Автор-исполнитель этого концерта — пианист Алексей Любимов — составил программу, сообразуясь с музыкальными вкусами и пристрастиями Марии Вениаминовны Юдиной: прозвучали "Фантазии" и "Шесть пьес" Брамса и соната Шостаковича N 2 си-минор, созданная в годы войны (1942), но сейчас звучащая архисовременно. Ведь после неожиданно "легкого", блестящего начала (Allegretto) появляются мотивы колокольных перезвонов, и в них — отдаленная тревога, звучащая как предупреждение. А следом уже несется будоражащий, побуждающий к действию звон: "Вставай! Не время медлить! Равнодушие — гибельно!" Элегические раздумья второй части Largo скоро приводят к необходимости осмысления надвигающихся событий. Повторяющийся тревожный стук в басах в левой руке заклинает: "Не спи, не спи, художник, не предавайся сну!" Все это поведал нам Алексей Любимов своей игрой, скупой на внешние эффекты, но глубоко продуманной, эмоционально насыщенной. И аудитория, следуя за ним в его трактовке очередного произведения, каждый раз после окончания опустошенно молчит и лишь потом благодарно разрешается аплодисментами. "Бисировал" Любимов вновь пьесами Брамса. Две сыгранные им рапсодии, как маленькие готические соборы, — шедевры формы, где все — сталагмиты каменных игл, детали украшений, химеры — подчинено высоте, полету вверх: к Солнцу, Космосу, Богу. И уже оттуда — взгляд на землю, на траву, растущую из-под плит…

Да, последним концертом памяти стал упоминавшийся концерт Фестиваля искусств "Россия православная", составленный из музыки Г. В. Свиридова и посвященный его светлой памяти.

Прозвучали свиридовские "Метель" к одноименной повести Пушкина (1974 г.), три хора к драме А. Толстого "Царь Федор Иоаннович" (1973 г.), "Маленький триптих" для симфонического оркестра (1964 г.) и "Весенняя кантата" для хора и оркестра на слова Н. Некрасова (1972 г.), посвященная памяти Твардовского.

В "Маленьком триптихе" потрясает 3-я часть — Allegro moderato. Широко, высоко несется мелодия, как полет птиц в весеннем небе, вспугнутых праздничным перезвоном колоколов. И яркая зелень первой листвы, и трава, пробивающаяся сквозь мусор истоптанных дорог, и отдохнувшая за зиму оттаявшая земля, нетерпеливо ждущая оплодотворения. Все в движении, в ожидании, в пути…

Завершающий аккорд концерта — последняя песнь "Весенней кантаты" — Матушка Русь. Мощно, размеренно, торжественно звучат слова:

"Русь не шелохнется,

Русь — как убитая,

А загорелась в ней

Искра сокрытая…"

И forte весь хор и оркестр заканчивают:

"Ты и убогая,

Ты и обильная,

Ты и забитая,

Ты и всесильная,

Матушка Русь!"

Елена АНТОНОВА