Газета Завтра 24 (1176 2016)

Трассы будущей России

Трассы будущей России

Вардан Багдасарян , Дионис Каптарь

Экономика Евразия Иран геоэкономика мир-система

и геоэкономические маршруты Евразии

Россия может замкнуть на себя геоэкономические маршруты глобального уровня. Этот тезис отстаивает профессор, доктор исторических наук, эксперт Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования Вардан Багдасарян.

"ЗАВТРА". Вардан Эрнестович, недавно вы выступили с интересным тезисом о том, что Россия способна замкнуть на себя геоэкономические артерии мирового значения и тем самым явить альтернативы как западным сложившимся торгово-экономическим и геополитическим путям, так и будущим, пока что потенциальным, азиатским путям, за которыми стоит Китай. Заявление смелое. Обоснуете?

Вардан БАГДАСАРЯН. Мне представляется, что для понимания современных геополитических реалий уместно вспомнить мир-системный анализ, предложенный Иммануилом Валлерстайном. У каждой системы есть центр, полупериферия и периферия. Мы исторически включились в мир-систему Запада, оказавшись в полупериферийном положении. В центре этой мир-системы — сервисное производство, имитация труда, в значительной степени фиктивная экономика, раздутый банковский капитал. Полупериферия обеспечивает этот центр сельскохозяйственным сырьём. И есть условно рекреационная зона — различного рода островные государства. Россия, приняв с 80-х годов тезис интеграции в единое мировое пространство, в мир-систему Запада, стала сырьевой страной и сборочным цехом. И, как итог, здесь сказались все проявления полупериферийного положения.

Сегодня перед Россией стоит выбор: либо мы остаёмся в этом положении, оставляя в прошлом перспективы развития и территориальную целостность, либо Россия выстраивает свою мир-систему, где она является центром. Для этого и пространственных, и сырьевых ресурсов (22% мировых сырьевых ресурсов, по оценкам экспертов) у нас достаточно. Шанс занять центральное положение в евразийских геоэкономических маршрутах у России очень велик.

"ЗАВТРА". Давайте теперь к маршрутам и перейдём. Что это за маршруты?

Вардан БАГДАСАРЯН. Существуют две основные геоэкономические зоны, которые возникли ещё с античных времён. Если рассматривать середину XIX века, то Китай тогда производил, по оценкам экспертов, треть, а совокупная Европа — около четверти от мирового ВВП. В таких условиях вопрос, как связать Европу с Китаем и Индией, был принципиален. Тогда было создано три основных маршрута.

Первый маршрут — англосаксонский, морской путь связанностей. Первоначально он проходил вокруг Африки, потом, когда появился Суэцкий канал, стал проходить через Аравийский полуостров. И отсюда — ставка на Саудовскую Аравию. Роль Британии в уничтожении Османской империи здесь достаточно чётко прослеживается за счёт включения салафитского проекта как некоей альтернативы.

Второй маршрут — это линия Берлин-Стамбул, теперь Берлин-Анкара, его прокладка является одной из причин Первой мировой войны. Железная дорога должна была проходить через территорию Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Османской империи. Единственным государством, которое мешало осуществлению этого проекта, была Сербия. Соответственно, Сербия оказалась в фокусе интересов многих стран.

"ЗАВТРА". А ещё добавим, что железная дорога Гамбург-Басра проходила близко к российской границе. Россия выдвинула свои претензии по этому поводу, и немцам пришлось идти на уступки и спускать маршрут южнее.

Вардан БАГДАСАРЯН. Да. Вообще связка Германии с Турцией возникла не случайно. Так же, как отношения Меркель с Эрдоганом, сирийский конфликт — всё это имеет подоплеку. В своё время, когда возникал вопрос о прокладке газопровода из Катара в Сирию, Асад установил шлагбаум на реализации этого проекта. Скорее всего, это тот самый геоэкономический подтекст, который не в последнюю очередь стоял за сирийской проблемой.

На втором маршруте выстраивается связь: Берлин, Стамбул (теперь Анкара), далее Ирак. Новый Шёлковый путь идёт из Китая, проходит через Казахстан, Азербайджан, Грузию, Турцию. Замыкаются два потока, выстраивается геополитическая линия в обход России. Да, в теории есть линии Берлин-Москва, Берлин-Москва-Токио или Берлин-Москва-Пекин. Но на практике мы видим только постоянные столкновения России и Германии, России и Японии. Конечно, здесь не обошлось без англосаксов, которые подталкивали нас к этому столкновению, но вместе с тем мы видим здесь просто чёткий геоэкономический интерес с определённой артерией, идущей мимо России.

И третья траектория — это, условно, российский путь. В истории он описан не очень хорошо, хотя товарооборот был немаленький. Путь этот иногда называют "Великим чайным путём". Россия-Китай — эту траекторию необходимо развивать, соблюдая приоритеты и не становясь транзитом. Нам в первую очередь важно собственное развитие. А собственное развитие уже потянет за собой и включение в этот пояс развитости других сопредельных территорий.

Одна из версий этого пути проходит через территорию Дальнего Востока, охватывает сибирские регионы, выходит на Урал, Поволжье. Есть маршруты, которые учитывают и интересы республик Средней Азии с прохождением через территорию Казахстана.

"ЗАВТРА". Это железные дороги?

Вардан БАГДАСАРЯН. Да. Рассматривался также маршрут с интегративным включением территорий Средней Азии, Закавказья и Украины… При Януковиче активно обсуждалась эта тема. Пока наши реалии — это новый великий Шёлковый путь, первые прогонки вокруг России были продемонстрированы. Всё остальное — пока разговоры в академическом сообществе.

"ЗАВТРА". Что же, тогда поговорим о разговорах академического сообщества.

Вардан БАГДАСАРЯН. Выдвинута концепция: прокладка железнодорожных линий тянет за собой приток кадров, что ведёт к возникновению населённых пунктов, которые требуют развития социальных инфраструктур. Это тянет за собой развитие науки, развитие системы информационных коммуникаций. В принципе, давно было доказано, что железнодорожный транспорт — это локомотив развития.

Конечно, это проект ТЕПР — Трансъевразийский пояс развития. Он заключается в концепции солидаризационного развития. В значительной степени развитие Российской Федерации происходит по определённым точкам. Но эти точки не всегда связаны между собой, и такое развитие не приводит к прорыву. Здесь же предложена новая концепция солидаризационного развития — поясное развитие. Один регион связывается с другим. Если говорить о странах — одна страна связывается с другой. И это не система конкуренции регионов или стран, а развитие на взаимовыгодной основе: если развивается одно из звеньев этого пояса — значит, развивается и другое звено.

Конечно, проект уровня ТЕПР должен рассматриваться на высшем государственном уровне. Поэтому этот вопрос сейчас стоит для нового руководства РЖД и для государства в целом. В своё время было несколько докладов, с которыми Владимир Якунин выступал, в том числе представляя ТЕПР на уровне РАН. Были сделаны аналогичные доклады на различных площадках, в том числе в Японии, где проект вызвал большой интерес. В общем, теоретический концепт брошен, модель математическая просчитана, дальше дело инвесторов, практиков и политиков его реализовывать.

"ЗАВТРА". Какие две крайние точки может связать ТЕПР?

Вардан БАГДАСАРЯН. Европейский союз и Япония. Но это не означает ограничение данным пространством. В том солидаризационный концепт и заключается, что в него могут быть включены и другие регионы. Поясное развитие предполагает достаточно широкую включённость. Кстати говоря, в этом заключается принципиальное отличие от морского талассократического варианта развития. Сейчас даже на уровне стратегии национальной безопасности США внесены два проекта –трансатлантическое и транстихоокеанское развитие. Но когда проходит железная дорога, возникают соответствующие города, населённые пункты, происходит сосредоточение ресурсов, значит, любой развивающийся регион тянет за собой другие регионы. Вот она — связанность. Обеспечивается связанность развитости. При морской торговле такого нет. Приходит корабль из одного пункта в другой, о каком-то развитии нет и речи.

Если мы посмотрим, как развивались колониальные страны, то увидим, что Английская и Французская империи развивались именно по морскому океаническому побережью, а в глубине этих стран царила страшная нищета.

У нас есть регионы богатые ресурсами, но эти ресурсы не задействованы, не брошены на развитие, поскольку удалены от экономических центров и основных транспортных магистралей. Пространство разреживается и геополитически занимается другими. А прокладка железнодорожных сетей даст возможность для решения вопроса.

"ЗАВТРА". Но известно, что морские перевозки дешевле. Это весомый аргумент против железных дорог.

Вардан БАГДАСАРЯН. Морские пути бывают важны для быстрой доставки в тот или иной регион, где работа иного вида транспорта затруднена. Но если мы говорим о наземных путях, то их значение переоценить нельзя. Великие пути древности — это города, возникшие по этим путям, вокруг которых складывались целые цивилизации. Если мы ставим вопрос о развитии страны в целом, ограничиться только морскими путями невозможно. Стратегически нужны пути, которые пронизывают пространство России изнутри. Конечно, и морские пути нужны, но без сухопутных артерий развивать внутреннее пространство России — прежде всего, пространство Сибири — невозможно.

"ЗАВТРА". То, что надо развивать Россию путём развития железнодорожных путей, — очевидно. Но вы-то говорили и о международной торговле. Допустим, надо связать Токио с Евросоюзом. Ну, построим мы железную дорогу — хорошо, а кто пойдёт по этому грузопотоку? Ведь и БАМ оказался недостаточно эффективен с коммерческой точки зрения, хотя его военно-стратегические плюсы нельзя недооценивать.

Вардан БАГДАСАРЯН. Безусловно, это задача конкретного расчёта экономистов. И здесь, кстати, важно учитывать не только коммерческий, но и военно-политический фактор. Если рассмотреть весь спектр факторов, то получается некий замкнутый круг: конечно, пути идут там, где зоны развитости пролонгируют выстраивание соответствующих путей.

"ЗАВТРА". Что у нас с арктическими путями?

Вардан БАГДАСАРЯН. Эту проблему у нас долгое время игнорировали. Сейчас ситуация несколько поменялась, руководство увидело военно-стратегическую составляющую арктических путей. Активно ведутся научные проработки в этой области. Хотя, конечно, если проанализировать состояние Мурманска и других населённых пунктов, находящихся в арктической зоне, то в социальном плане, в плане развития инфраструктур радоваться пока нечему.

"ЗАВТРА". Перейдём к особенностям нашего взаимодействия с Ираном. Вопреки расхожему мнению, Россия знала кофе за сто лет до Петра I . Уже в конце XVI века у нас были очень тесные торговые связи с Персией. Наши купцы, рассказывая о своих походах, писали о кофейнях не как о чём-то фантастическом, а как об обычном явлении. В Европе же в то время кофе был диковинкой. И, возможно, Россия, полностью переориентировавшись при Петре на Запад, потеряла импульс восточного развития. А наши артерии, благодаря Каспию, глубоко вдающемуся в сухопутную территорию, связаны с Персией, с восточными шелками, пряностями. До Индии рукой подать. Возможно, эта артерия могла бы быть реальной альтернативой Западу, но не стала. Сейчас Иран приступил к подготовке водного канала, который связывает север Ирана, то есть юг Каспия, с югом Ирана, то есть с Персидским заливом. Этот канал попал под санкции. Известно, что Соединённые Штаты противодействуют постройке этого важного маршрута. Это морской канал, который бы связал Китай, Индию с Персией-Ираном, дальше — Каспий, Россия, по железной дороге можно даже встроить в проект Балтику, Белоруссию…

Вардан БАГДАСАРЯН. Конечно, Иран в свете своего геополитического положения, должен являться нашим стратегическим партнёром. И путь "из варяг в персы" всегда был импульсом для развития русского государства. Иран — это важный геополитический противовес Турции. Учитывая наши конфликтные отношения с Турцией, которые не связаны со сбитым российским самолётом, наши конфликты обусловлены и геополитически, и цивилизационно, Иран важен для России. Линия Москва-Ереван-Тегеран прорывает все возможные попытки замкнуть кольцо вокруг России. Если мы каким-то образом сможем обозначить своё присутствие в южных морях, в Индийском океане, то Россия порвёт удавку недружественных стран, станет неуязвимой с геополитической точки зрения.

"ЗАВТРА". Такой канал позволил бы России обходить не только Босфор и Дарданеллы, но и Суэц, и Гибралтар. Вот они, три ключа, которые исторически запирали Россию. По сути, это геополитическая бомба, которая полностью меняет расклады. Представьте, военные корабли России из Каспия почти мгновенно могут оказаться в Персидском заливе. Запад, конечно, будет этому мешать. Неслучайно об этом проекте почти ничего не известно, хотя проект эпохальный. Как вы считаете, какие угрозы могут здесь ожидать Россию?

Вардан БАГДАСАРЯН. Конечно, Россию будут пытаться поссорить с Ираном в экономике, также возможны провокации и на почве ислама, а религия — более чем важный фактор в жизни Ирана. Но всё-таки, в первую очередь, надо все усилия бросить на выстраивание российской мир-системы. Иран нам союзник, но не более того. Сегодня, по большому счёту, способны к созданию собственной мир-системы три государства: США, Россия, Китай. Англию и Францию мы больше не учитываем: потеряв свои колонии, они перестали быть великими державами. Задача, стоящая перед Россией, — создать ядро, которое формируется из ценностей, из идеологии, самодостаточной экономики, собственных моделей социального и иного развития.

Беседовал Дионис КАПТАРЬ