Газета Завтра 306 (41 1999)

__ ПРОРВЕМСЯ БОЕМ! (Депутат Госдумы РФ Александр АРИНИН отвечает на вопросы Николая АНИСИНА)

Николай АНИСИН. Вы, Александр Николаевич, насколько мне известно, —популярный в Башкирии политик. И недавно вас выдвинули там кандидатом в президенты. Все необходимые документы были оформлены. Но вступить в борьбу за президентский пост вам не дали. Как вы были отлучены от участия в выборах?

Александр АРИНИН. Действительно, моя команда собрала для регистрации меня кандидатом в президенты свыше ста тысяч подписей. А требовалось всего 65 тысяч. Поэтому мы сдали где-то около 70 тысяч. В течение десяти дней избирательная комиссия Башкирии, проверив наши подписи, сочла возможным меня зарегистрировать, не найдя никаких нарушений. Но буквально на следующий день мне отказали в регистрации на том основании, что кворума не было во время голосования о признании меня зарегистрированным. Это решение башкирского избиркома мне удалось обжаловать в Верховном суде Российской Федерации. После того несколько тысяч милиционеров в республике были подняты на ноги в поисках фальшивых подписей, и им удалось запугать несколько десятков человек в деревнях, которые согласились дать показания о том, что их обманули: подсовывали им подписанные листы Аринина, а говорили, что подписи собираются за Рахимова. Вот под таким выдуманным предлогом мою кандидатуру и забраковали.

Н. А. Почему это случилось?

А. А. Потому что я выступаю против суверенитета отдельно взятой республики. Суверенитет в России один, и он касается только Российской Федерации. Составные ее части не являются суверенными, поскольку Россия образовалась не в 90-м году, и наше государственное устройство исторически всегда было едино. Кроме того, я считаю, что в России должно быть главенство федерального законодательства. У нас же сейчас сплошь и рядом Конституция России нарушается, а основополагающие федеральные законы не выполняются. И не только в Башкирии, но и в других регионах Российской Федерации. Еще я не угоден тем, что выступаю против договорных отношений между федеральным центром и субъектами Федерации. На мой взгляд, настоящее федеративное государство должно разграничивать полномочия в Конституции, ну на худой конец в федеральном законе, который, кстати, мы недавно сумели все-таки пробить через Совет Федерации, и его президент подписал 24 июня этого года. Этот закон называется "О принципах и порядке разграничений предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации". Он вступил в силу. Договорные отношения в нем дезавуированы, ибо они нарушают правовое пространство и целостность России. Названный выше закон мы приняли в 96-м году, а заметьте, подписан он был только совсем недавно, в июне 99-го. То есть три года закон лежал в Совете Федерации, который всячески его тормозил.

Суверенизация отдельных частей России есть признак болезни всего нашего государственного организма. В нормальном государстве судебная власть должна быть над политической системой, должна быть абсолютно независимой и смотреть за тем, как защищаются и обеспечиваются гражданские права и свободы человека. У нас этого нет. Приведу только один пример, связанный с теми же выборами. Вы посмотрите, в целом ряде субъектов Федерации выборы исполнительной власти происходят досрочно. Спрашивается, почему? Главы местных администраций не хотят проводить их в соответствии с законом вовремя, чтобы лишить конкурентов равного участия в выборных кампаниях. Они подгадывают наиболее подходящий для них момент, имея административный ресурс, ресурс средств массовой информации и финансовый ресурс и оказываются в выигрышном положении. Фактически во всех досрочных выборах победили нынешние губернаторы или президенты. Это свидетельствует о том, что исполнительная власть, подмяв под себя законодательную и судебную власть, по сути, манипулирует народом. В итоге страна сегодня подошла к тому, от чего пыталась уйти в 85-м, то есть к такому же печальному состоянию, когда власть делает все, что хочет, когда она отчуждена от народа и удерживается любыми средствами, и когда люди не могут спросить с этой власти по строгости за то, что она натворила. И вот, выступая против всего этого, я стал неугоден и правителям Башкирии, и администрации президента России.

Н. А. Региональные суверенитеты родились от ультралиберальной идеологии и сверхдемократического российского законодательства. Полтора десятка лет либералы из СМИ и из органов власти пахали и сеяли в России. И что вырастили? Как бы вы охарактеризовали плод тотального либерализма в родной вашей Башкирии? Можно ли считать режим власти там либеральным?

А. А. Уважаемый Николай Михайлович, у нас не было либерализации как таковой, а были лишь разговоры о ней. Либерализм предполагает три основных принципа: приоритет прав человека в государстве, равноправие всех граждан независимо от национальности, вероисповедания и пола, реальное разделение законодательной, исполнительной и судебной властей. Эти все три признака в России отсутствуют. Все дело в том, что прокукарекав либерализм, наши идеологи и властители повели нас в феодализм, который означает подчинение власти суверена всех ветвей власти, всех прав человека, всех его свобод. Под псевдолиберальной маской в России сегодня прячется самый настоящий средневековый феодализм. Причем феодализм западного образца. То есть феодализм тоталитарный, подавляющий общество. В средневековой же России стремление властителей к безраздельному господству всегда сдерживалось. Новгородское вече, так же, как и Псковское, заключало договор с князем, согласно которому он не имел права заниматься экономической деятельностью и решать вопросы, связанные с торговлей. Такой был антикоррупционный механизм вот в этом договоре, что наши сегодняшние князья в республиках от него бы взвыли. В Московском царстве уезды могли предъявлять претензии присланным на кормление воеводам после окончания срока их правления, что ограничивало произвол. Распоряжения губернатора в Российской империи не могли расходиться с мнением Дворянского собрания и постановлениями суда присяжных. Сегодня нас не вернули в российский феодализм, а затолкали в феодализм западный, при котором суверен на каждой территории мог воскликнуть: "Государство —это я".

Режим власти в нынешней Башкирии не только растоптал Конституцию Российской Федерации, но и подавил свою Конституцию, где сказано, что вся власть принадлежит народу. То есть мы имеем в республике режим, построенный на тоталитарных принципах и устоях, режим, игнорирующий гражданские права.

Н.А. Можно сказать, что власть в Башкирии одновременно контролирует собственность и аппарат и таким образом концентрирует в одной руке силу злата и булата?

А.А. Безусловно.

Н.А. Вы родом из Башкирии и избраны депутатом в Башкирии, но живете подолгу в Москве и вам нетрудно сравнить два субъекта Российской Федерации —Башкортастан и Москву. Скажите, есть ли разница между режимом Рахимова и между режимом Лужкова?

А.А. На мой взгляд, нет. В Москве есть несвобода в выражении своего мнения (мэр в судах всегда прав), и есть большая несвобода выборов законодательной и исполнительной власти. По сути, сегодня любой кандидат в мэры столицы будет обречен, потому что муниципальная власть настолько жестко контролирует избирательный процесс, что фактически шансов у конкурентов нет. То же самое можно говорить и о выборах в Мосгордуму. Лужковская команда, вытеснив из властных органов оппозицию, потеряла чувство реальности. Потому что когда есть оппозиция, она требует открытости, требует профессионализма, требует ответственности за решения, требует прозрачности в финансово-хозяйственных делах. Сейчас запросите бюджет Москвы, вам его никто не даст. Это тайна за семью печатями, как и в Башкирии, как и в Татарии, как и в Якутии. Комитет Госдумы по делам федерации и региональной политике который год пытается добиться, чтобы эти республики прислали нам свою бюджеты. Но они нас просто игнорируют. То же самое отношение и со стороны Москвы.

Московский мэр и близкие к нему губернаторы из "Отечества", объединившись с блоком республиканских президентов "Вся Россия", не заявили четко, что они хотят строить крепкое и сильное единое государство, что в этом государстве должны возобладать федеральные законы, что в нем должны уважаться права человоека и что там должен стоять во главе всего человек. Не было в новом блоке и разбора тех нарушений в республиках, которые случились ранее, и тех, которые происходят сейчас. И Лужков, и Шаймиев, и Рахимов, и Аушев, безусловно, далеки от тех основополагающих принципов сильного федеративного государства, которое обеспечивает защиту и безопасность своих граждан.

Н.А. А что их сбило в одну компанию?

А.А. Желание сохранить любой ценой власть. Сохранить тот статус кво, который сегодня есть в стране. А что это за статус кво? Это особое отношение с Центром. Татария перечисляет всего 18-20 процентов всех собранных налогов в Федеральный бюджет. Башкирия — 20-22 процента. В этом году за полгода эти республики задолжали федеральному бюджету уже почти 4 миллиарда рублей. Другие же субъекты Федерации — Саратовская, Самарская области, Нижегородская, Новгородская, Свердловская — перечисляют от 45 до 52 процентов. Если мы будем и дальше строить государственную политику таким вот образом, чтобы все субъекты Федерации перечисляют столько, сколько они хотят, то как нам избежать распада России? Объединяет блок региональных начальников, конечно, и интерес сохранить их нынешнюю правовую вольницу, при которой им все сходит с рук, в том числе и откровенные нарушения законов.

Н.А. Могут ли суверенные князья использовать свою власть для подтасовки итогов грядущих парламентских выборов?

А.А. Я уверен, что они пойдут на подтасовку. Основание так думать мне дает конкретный пример моей республики. Например, возьмем такие вещи, как попытка администрации президента Башкирии изменить округа волевым образом, растворить город в селе для того, чтобы было легче контролировать избирателей. Потому что сельский избиратель, как вы понимаете, более зависим от власти, нежели городской. Такая попытка им не удалась. Тогда они решили закрыть дорогу нашим представителям в окружные избирательные комиссии и в территориальные под предлогом, что там не хватает всем места. Знаю я и то, что сейчас готовятся несколько акций по вбросу фиктивных избирательных бюллетеней. Одновременно планируется операция по недопущению наблюдателей на избирательные участки. Кроме того, есть и такие планы: взять группу людей, скажем так, социально неустроенных, которых от имени какого-то кандидата подкупают, затем платят им еще и они приходят и говорят, вот у нас совесть проснулась... И в результате неугодный кандидат снимается с дистанции, то есть он снимается с регистрации за один-два дня до самих выборов, когда он, не успевая восстановить свои пораженные права в суде, выбывает таким образом из борьбы за депутатское место. Вот к такого рода провокациям у нас уже готовятся. И я не удивлюсь, что нечто подобное будет использоваться в других субъектах Федерации. Региональная власть научилась за 5-6 последних лет видеть в людях лишь голосующий мусор и не брезгует ничем. Вот такое отношение к нашим гражданам еще больше отделяет новоявленных князей народа. И в этой связи я хочу вам заметить следующее: если мы будем ждать от князей порядочности, честности, профессионализма и пробуждения совести, то мы будем заблуждаться. Власть безнравственна ровно настолько, насколько ей позволяет быть безнравственной народ. И если мы не хотим, чтобы к нам относились, как к быдлу, то нам надо действовать. Сидеть и ждать, что само собой что-то улучшится — абсурдно. Ничего само собой не происходит. Мы должны заставить власть уважать нас. Мы должны биться за свои права. Мы должны добиваться наказания тех, кто наши права попирает. И потому все мы должны прийти на грядущие выборы и должны понять, что без нашего активного участия никто не сможет проконтролировать зарвавшихся князей, которые пытаются удержать власть любыми средствами.

Н.А. Вы пойдете на выборы, как и раньше, в Башкирии?

А.А. Да, по одномандатному округу в Уфе как независимый кандидат. У меня есть команда, есть большая группа единомышленников, которые работают честно, которые работают бесплатно. Благодаря им, я уверен, нам удастся победить и грязные технологии, и вероломство власти. Я считаю, что выиграю обязательно.