Газета Завтра 376 (7 2001)

Денис Тукмаков ОТКЛЮЧЕНИЕ

Пик зимнего энергетического кризиса в Приморье позади. Спали страшные сорокаградусные морозы. Штурманы самолетов МЧС выучили маршрут до Владивостока назубок. В Кремле проснулись и, наконец, назначили виновных. Прокатились отставки, в том числе и губернаторская, — теперь нас не обвинят в "белом пиаре". И все же тема приморского энергетического кризиса остается важной и актуальной. Она важна потому, что мы просто хотим разобраться и внятно растолковать, что же именно стряслось с энергетикой Приморья в эту зиму и отчего продолжает трясти десятки других регионов — уже после громких речей президента, авральных спасательных работ, денежных трансфертов, отставок. А актуальна эта тема потому, что принципиально положение дел за последний месяц не изменилось ни на гран, корень приморских бед так и остался не извлеченным, и в будущем он приведет к точному повторению энергетического кризиса, но в еще более широких масштабах — не только на Дальнем Востоке, но и по всей стране.

ЛЕД И ЛОЖЬ НТВ

Начнем с того, что знает про приморский энергетический кризис подавляющее большинство россиян. Всю зиму им с телеэкрана более или менее настойчиво — в зависимости от телеканала — внушались три мысли.

Мысль первая: в Приморье — сущий ад. Жить там человеку невозможно. Край вымерзает целыми городами. Владивосток погрузился в темное средневековье. Каждый второй житель Приморья жаждет выехать на "Большую землю", и из порта Находки вот-вот уйдет "последний пароход на Константинополь".

Мысль вторая, которая не ослабевает даже после отставки Наздратенко: в происходящем целиком и полностью виновата администрация края. Зверюги, они уморили народ холодом. Они в очередной раз оказались не готовы к российскому стихийному бедствию под названием "зима". И еще они смеют оправдываться! Даже сегодня, когда вина РАО "ЕЭС России" и Министерства топливной энергетики стала очевидной даже для Путина, в эту компанию все равно "до кучи" добавляют и губернатора: не углядел, мол, за своим краем!

И мысль третья, противоречащая первым двум, но столь же распространенная: "в Багдаде все спокойно". С топливным сектором в стране порядок: взгляните на экспорт нефти и газа! Встречи в Давосе прошли хорошо, правительство вкалывает, экономика выздоравливает, грефовские стратеги ведут страну к процветанию. Случаются, конечно, недочеты, но на то есть механизм отставок: заставили уйти губернатора — и проблема решена...

Мы утверждаем: все три мысли — ложные. Телевизионные истерики врут, пытаясь выставить Приморье "чумным бараком", от которого Россия должна немедленно избавиться. В разразившемся энергетическом кризисе губернатор и его команда виновны меньше всех остальных задействованных лиц. Но даже волевые, спасительные действия приморской администрации принципиально не способны разрешить кризис, поскольку они могут устранить его следствия, но не причины. Но будем разбираться по порядку.

НЕТ СВЕТА НА КРАЮ СВЕТА

В повествовании мы будем точны, но и нам тяжело, поэтому потребуется ваше внимание.

Итак, что же все-таки взбудоражило жителей Приморья, заставило их перекрывать дороги и рыдать в телекамеры? В их квартирах исчезли тепло и свет. Сразу оговоримся: никакого тотального замерзания края не было — всю зиму число совсем необогреваемых домов во всем Приморье не превышало 4%. В остальных зданиях тепло худо-бедно держалось: прохладно было, конечно, но вряд ли хуже, чем в среднем по России. Но уж тем 90 тысячам человек, которые несколько недель оставались без тепла, досталось по-крупному.

А вот со светом все было гораздо серьезнее: несколько месяцев буквально все города и поселки края подвергались веерному отключению электричества. Это значит: сначала без света сидит один район города, потом другой, третий — и так за сутки весь город. До тебя очередь дойдет обязательно, если только ты не днюешь и ночуешь в больнице или в военной части. Что же касается предприятий, то они встали аж на месяца — на них экономилось электричество, чтобы все отдавать жилым районам. Но даже при такой экономии отключения в квартирах приморцев часто бывали просто аховые: по 16-18 часов в сутки! Учитывая, что в Приморье не поставляется газ и вся еда готовится на электричестве, жителям края действительно не позавидуешь.

Почему же так получилось? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно разобраться, кто вообще в Приморье производит электричество и кто — тепло?

Начнем с электроэнергии. На весь 2,5-миллионный край с территорией в пол-Германии есть лишь пять источников энергии. Прежде всего это крупнейшая на Дальнем Востоке Приморская ГРЭС (проектная мощность 1495 мегаватт, но максимально доступная на сегодня — лишь 700МВт), расположенная на севере края. Приморская ГРЭС входит в состав Лучегорского топливно-энергетического комплекса (ЗАО "ЛуТЭК") — уникального предприятия, в котором объединены собственно электростанция и питающий ее угольный разрез. Затем это три станции на юге Приморья: Владивостокская ТЭЦ-2 (575МВт), Артемовская ТЭЦ (387МВт) и Партизанская ГРЭС (212МВт), которые образуют энергетическую компанию ОАО "Дальэнерго". В сумме они дают еще 1174МВт.

И, наконец, это так называемые "перетоки" — электричество, которое доставляется с "Большой земли" через Амур по единственной существующей ветке. Ее пропускная способность ограничена где-то 450МВт, но реально сегодня по ней может поступать не более 350МВт. Все. Больше Приморью электричество брать неоткуда.

В сумме у нас получается чуть более 2200МВт на весь край. Весьма неплохая цифра, учитывая, что даже в союзные времена Приморье обычно потребляло не более 2100МВт, а на сегодня краю в самый лютый мороз и при работающей промышленности (из той, что сохранилась) выше крыши хватит 2000МВт. Но все эти цифры остались лишь на бумаге. В реальности почти целую зиму вся энергетика Приморья плюс "перетоки" давали лишь около 1200МВт — на 20% ниже критически допустимого уровня (1500МВт) и на 40% ниже того, что было нужно краю в эту суровую зиму!

Сразу обратим внимание, что, как на зло, нынешняя зима в Приморье выдалась крайне жестокой: в последний раз температура - 430С была зафиксирована здесь аж в 1931 году! Приморские дома, многие из которых строились по "сочинскому" проекту, выхолаживались за несколько часов. Жители, страдающие от морозов и едва теплых труб в домах, массово закупали электронагреватели. Цифра вышла колоссальная: в результате их использования потребность электроэнергии в крае возросла на 450МВт — и это при остановленной промышленности! Для сравнения, оставшимся работать предприятиям требуется сегодня около 435МВт. В результате в январе этого года потребность края в электроэнергии составляла ни мало ни много 1926МВт!

Теперь отметим для себя несколько важных моментов. Прежде всего, все четыре электростанции работают исключительно на угле: нет угля — стоп работа! Все четыре объединены в единую энергосеть и технологически зависят друг от друга: грубо говоря, если встал ЛуТЭК, то "Дальэнерго" должно увеличивать мощности, чтобы держать в общей сети частоту 55Гц — иначе выйдут из строя уже все станции. При этом во Владивостоке могут сжигать угля в два раза больше положенного, но городу лишняя энергия не достанется: все уйдет краю.

Затем, как мы уже успели заметить, и ЛуТЭК, и "Дальэнерго" — это акционерные общества, а вовсе не государственные компании. Структурно они входят в состав РАО ЕЭС, и их директора — Юрий Башаров и Юрий Лихойда — подчиняются Чубайсу, а не губернатору или Путину. Более того, ни городские власти, ни даже приморская администрация не имеют права хоть как-то вмешиваться в хозяйство этих АО. Иными словами, жизнедеятельность всего Приморского края практически полностью зависит от работы двух, по сути, частных компаний, над которыми ни у кого в крае нет ни капли власти.

С ГОЛОДУХИ ЗА ШИШКАМИ

Пока остановимся на электричестве и переключимся на тепло, чтобы закрыть эту тему и больше к ней не возвращаться. Кто дает в Приморье тепло? Жилые дома и "объекты соцкультбыта" (то есть магазины, столовые, кинотеатры и т.д.), а именно они нас интересуют, обеспечиваются теплом на 30% от "Дальэнерго" и на 70% — местными котельными. То есть крупные города, сосредоточенные на юге Приморья, отапливаются в основном большими станциями, входящими в чубайсовское ведомство, а разбросанные по краю городки и села — своими автономными "кочегарками". И там, и там в качестве топлива используется все тот же уголь, а также мазут (мазутных котельных в три раза меньше угольных). Кому принадлежит "Дальэнерго", мы уже выяснили; что же касается котельных, то это — муниципальная и ведомственная собственность. Ими распоряжаются или мэрии городов и префектуры районов, или, скажем, Министерство обороны. Снова отметим в скобках, что губернатор и его команда прямого отношения к котельным не имеют.

Разумеется, при советской власти котельных в крае было построено достаточно, чтобы всем было тепло. Но в нынешнюю зиму практически все из несчастных 90000 человек, мерзших в своих домах, проживали в тех районах, которые отапливались именно котельными.

Почему же котельные не подавали тепло? По четырем причинам. Первая, и самая главная, — из-за отключения электричества. Отключало "Дальэнерго", то есть РАО ЕЭС. Все котельные оборудованы насосами, которые и качают горячую воду к домам. Насосы эти работают на электричестве, и будь хоть у тебя в котельной угля выше крыши — без тока он лишь сам себя сжигать будет. Многочасовое вырубание света — в любой момент могли выключить — выведет из строя какую угодно технику. Но насосы — еще не главное. В тридцатиградусные морозы, когда в котельной пропадает ток, немедленно нужно вытаскивать уголь из печи и сливать из всей системы воду. Не слил — через два часа она замерзнет, и трубам придет конец. На эту работку — слил-залил — уходит часа полтора. Вот теперь и посчитайте: 16 часов нет света плюс полтора часа — итого тепло вам в дом подается часов по шесть в сутки.

Хорошо еще, если подается. Буквально все аварии на теплотрассах, которые случились в Приморье и которые так живописно любило показывать НТВ, произошли из-за разрыва труб: воду вовремя не слили, и она замерзла. И тут уж приходится вкалывать по-черному: в Спасске, например, вышли из строя все трубы и батареи поселка. А в Кавалеровском районе произошел вообще непостижимый случай: слесари не слили воду, потому что они в полном составе… отправились в лес за шишками. И их можно понять — они полтора года сидят без зарплаты и жрать в домах нечего. Горнообогатительный комбинат, единственное предприятие поселка, был приватизирован московской фирмой "Экология". Она выкачала из него все, что было можно, и бросила на произвол судьбы. Комбинат встал, весь поселок остался без работы и без денег. И уж, конечно, без запасных труб.

Впрочем, такая ситуация почти везде по Приморью: предприятия стоят — какие из-за "стараний" московских фирм, какие из-за экономии электричества — налоги не платятся, а коммунальных платежей едва хватает на зарплату рабочим. В результате у городов денег нет не то что на запчасти, но даже на поддержание работающего оборудования в предаварийном состоянии.

Во всем Приморье 70% ныне работающих труб не защищены, а 65% теплотрасс изношены. Потеря тепла по трассе составляет 30% вместо максимально положенных 14%. Каждая третья котельная подлежит замене. Их в крае более 800, а за прошлый год средств хватило, чтобы отремонтировать 30. В год по нормативам должно заменяться 250 км теплотрассы — в Приморье за прошлый год смогли заменить в 10 раз меньше. Все это должно оплачиваться из бюджетных денег, но недофинансирование края только по жилищно-коммунальному комплексу составляет 1,3 миллиарда рублей. В результате все Приморье может в ближайшие год-два превратиться в один сплошной Спасск. Катастрофическая изношенность оборудования — вторая причина теплового кризиса Приморья.

Третья причина — элементарное разгильдяйство муниципальных властей, над которыми нет ни царя, ни Бога. Так, например, мэром города Артема до недавнего времени был некто Александр Терентьев. За четыре года правления он создал у себя подобие "МММ", которое сжирало все городские деньги. Последние 2 года он не платил ни за тепло, ни за свет, задолжав около 180 млн. рублей. Когда же пришел нынешний отопительный сезон и "Дальэнерго" потребовало от Артема денег, Терентьев платить отказался — и в результате город погрузился во тьму и холод. И все это помножилось на аварии теплотрасс. Пришлось вмешаться краевым властям: РАО ЕЭС дало электричество лишь под финансовые гарантии Приморского края. К концу января тепло в Артеме удалось, наконец, запустить — и даже не за счет МЧС, а благодаря мизерному аварийному фонду наздратенковской администрации.

Ну и наконец, причина самая прозаичная: не хватает топлива, в основном мазута. Те котельные, что работают на угольке, завалены им благодаря идее Наздратенко создать в крае систему малых (локальных) угольных разрезов. Именно они обеспечивают до 80% угольных котельных Приморья, но на большее их, к сожалению, не хватает. Те же котельные, что используют мазут, часто стоят без дела.

Напряженки с мазутом объясняются тем простым фактом, что за 2000 год он подорожал почти в три раза, и бюджеты городов просто не были рассчитаны на заоблачные цифры в 4200-4500 рублей за тонну мазута. Более того, до 1 ноября мазута в стране вообще было не достать: он весь гнался за рубеж, потому что так было выгодно производителям.

Таким образом, все проблемы вновь упираются в энергию, которую отключает Чубайс, — без нее тепла не добудешь. Поэтому мы возвращаемся к электростанциям и попробуем выяснить, наконец, почему же они всю зиму производили ток ниже критически допустимого уровня.

УГОЛЬ НА ВЕС ЗОЛОТА

Уголь. Просто запомните это слово и вспоминайте всякий раз, когда речь зайдет о Приморье. Главнейшая причина того, почему электростанции края не давали в эту зиму достаточно света и тепла, заключается в элементарном отсутствии у них топлива — угля.

Почему же в Приморье нет угля? Разве Артем и Партизанск — не шахтерские города? Разве ЛуТЭК не стоит на богатейших месторождениях? Разве не закладывалось когда-то в планы развития края поставлять дешевую энергию, выработанную из местных углей, аж в Китай? Все так, но угля все равно нет.

Вы помните шахтерские бунты? Помните, как в том числе и на их волне, пришли к власти либералы? Кто ж не помнит! А помните, чего шахтеры требовали, кроме, разумеется, прибавки к зарплате? Они требовали "закрыть убыточные шахты" — свои же собственные шахты. И в этом они находили полное взаимопонимание с ельцинской властью, а точнее — с Чубайсом и Большаковым. Именно эти двое по указке МВФ и Мирового банка закрыли в 1993 году большинство шахт и угольных разрезов Приморья. Тогда кто-то посчитал, что дешевле обойдется возить в Приморье уголь из Сибири, чем добывать в двух шагах от электростанций.

Ярым противником закрытия шахт был губернатор Наздратенко. За зданием администрации края парковались автобусы, из них выходили пьяные шахтеры и шли на площадь стучать касками: "Наздратенко, не мешай нам получать зарплату". Правительство не платило им по году, а тут предложило зарплату сразу за шесть месяцев вперед — с условием закрытия шахт. И шахтеры собственными руками взорвали и затопили кормилиц своих. Теперь весь Партизанск и почти весь Артем остались без работы: кроме угледобычи и электростанций, здесь ничего не было.

И ведь шахты те были уникальные! Уголь по шесть тысяч килокалорий — для сравнения, ЛуТЭКовский уголь по калорийности в три раза хуже — стоил бы сегодня 700 рублей за тонну. А кузбасский уголь, который сюда везут 7000 км, стоит 500 рублей плюс 350 за перевозку. Теперь же, чтобы восстановить шахты, потребуются до 10 лет кропотливой работы и уйма денег. Край буквально стоит на угле, но не добывает его — МВФ не велел!

В результате сегодня Владивостокская ТЭЦ-2 обеспечивается своими углями на 60%, ЛуТЭК — на 50%, а Артемовская ТЭЦ и Партизанская ГРЭС — лишь на 10%.

Уголь для электростанций везут из Сибири. Как это делается — отдельная история. Прежде всего поиском и покупкой угля, по идее, должно заниматься "Дальэнерго", то есть в конечном итоге Чубайс. Но система финансовых распределений РАО ЕЭС настолько темна, что "Дальэнерго" просто не в состоянии расплачиваться за сибирский уголь: Чубайс не дает денег. Хуже того, с "Дальэнерго" вообще связана криминальная история. Ее бывший директор Пешкун, чубайсовский кадр, палец о палец не ударил, чтобы подготовиться к зиме, и занимался лишь тем, что возил в Москву чемоданы денег — коммунальные платежи с жителей края. Разогнав профессионалов, он набрал команду "молодых менеджеров", которые умели только рыть по сусекам и выгребать до копейки те средства, которые могли пойти на развитие предприятия или хотя бы на закупку угля. В августе прошлого года Пешкуна задержали во владивостокском аэропорту с 50 тысячами долларов в кошельке. Депутаты краевой думы, стоявшие в оппозиции к Наздратенко, тогда еще долго заступались за Пешкуна: оставьте, мол, человеку карманные деньги. На Пешкуна было заведено уголовное дело, и теперь он скрывается где-то в Москве. При этом он умудрился собрать и перевести в центр всю коммунальную кассу аж до декабря включительно, и новый директор "Дальэнерго" Лихойда, грамотный и достойный человек, получил компанию без копейки денег на счетах.

В итоге поиском и закупкой угля, как, впрочем, и мазута, занимается главным образом администрация края. Причем если в былые годы поставщики сами наперебой предлагали товар, то теперь угля в стране днем с огнем не сыщешь: не одному Приморью надо! Где край берет деньги — уму непостижимо: центр задолжал краю такие огромные суммы, что Приморье давно должно было по миру пойти. В очередной свой приезд Шойгу обрушился на губернаторских замов: мы вам выделили миллиард! почему не использовали?! Только министр почему-то промолчал о том, что миллиард тот Приморье должно было по закону получить еще в начале 2000 года — вместе с 4 миллиардами других трансфертов. Но пятую часть своего долга краю центр отдал лишь 26 декабря 2000 года, да еще издевательски потребовав до 1 января отчитаться о том, на что именно были потрачены деньги.

Самое же интересное заключается в том, что даже отыскав поставщика, подписав с ним договор и заплатив 100% предоплату, вы можете просто этот уголь не получить. Так и произошло с Приморьем, когда в край в течение целого месяца, с 15 декабря по 15 января, в самые страшные морозы, не было завезено ни одной тонны уже оплаченного угля! У сибирских поставщиков отговорка была одна: их техника не выдерживает морозы, отгрузка угля прекращена. Именно эта задержка вызвала аврал и повторное замерзание ряда районов края в январе этого года.

Вообще, сама практика закупки угля в других регионах, когда есть свой, порочна. Во-первых, деньги уводятся из края, хотя могли бы пойти на поддержку своих шахтеров. Во-вторых, еще нужно пойти поискать уголь с нужными технологическими параметрами: электростанции были рассчитаны на местные угли с определенной калорийностью, и использование других пород приводит к поломкам. К слову сказать, оборудование приморских станций изношено уже на 52%, и к 2005 выйдет из строя полностью. В-третьих, и это отчетливо проявилось в последние недели, в условиях дефицита угля голодные регионы ссорятся между собой. Так, в Москве пытались несколько раз столкнуть лбами губернаторов Приморья и Хабаровского края, когда уголь не давали то одному, то другому, объясняя это неуемными запросами соседа. В-четвертых, подобная топка с колес не может приносить пользы, и любая задержка чревата остановкой электростанций — что и произошло в Приморье не так давно. Ну а в-пятых, все это приводит к процветанию целой тучи посредников, которые сколачивают состояния на проблемах края, поднимая цены или взвинчивая тарифы на перевозку. И все это можно было избежать, если бы Россией не правили чубайсы!

Впрочем, даже там, где местные разрезы еще работают, кризис и упадок чувствуются буквально во всем. Взять все тот же ЛуТЭК. Его Бикинское месторождение занимает гигантскую территорию в 600 квадратных километров. В нем угольных слоев больше десятка, и уголь добывают открытым способом. Разрабатывали его исключительно под Приморскую ГРЭС и запасов в нем хватит на несколько сот лет. Но чтобы брать уголь, нужно к нему пробиться, провести "вскрышные работы" — убрать пустую породу. Для этого в разрез надо вложить деньги. Но РАО ЕЭС деньги в свое же предприятие вкладывать не желает.

В результате роторные экскаваторы Бикинского месторождения могут навсегда выйти из строя в любой момент. Вместо 34 бульдозеров на ходу лишь 7. На участке "Восточный", к примеру, выработано уже 4 пласта, а чтобы пробраться к пятому, нужно вынуть 70 метров пустой породы!

Государство о ЛуТЭКе давно забыло, а РАО "ЕЭС России" просто не желает тратить деньги на производство. Сегодня ЛуТЭКу нужно 420 миллионов рублей, чтобы развиваться дальше. Их нет и, по-видимому, не будет. За последние 5 лет угольная промышленность Приморья не получила ни копейки инвестиций. В 1993 году на нее уходило 79,1% всех дотаций краю, а в прошлом году — лишь 6%. 17 шахт закрыты навсегда; на этом потеряно 4 млн. тонн добычи в год. Из-за потери темпов вскрышных работ с 2000 года Приморье не досчиталось еще 2,5 тонн. В августе и сентябре 2000 года на Приморье обрушились подряд три тайфуна — "Булавен", "Прапирун" и "Саомай" — и мощный циклон 19-21 августа. Многие разрезы оказались буквально затоплены, но это никого в правительстве не интересует: выживайте как хотите.

Поэтому-то если в 1987 году в Приморье добывалось 20,5 млн. тонн при потребности в 17 млн. тонн, то в 2000 году было добыто лишь 10,3 млн. тонн, что создало дефицит в 3,7 млн. тонн.

Единственный выход у горняков — повышать цену на уголь. Это значит — увеличивать угольный тариф, который в Приморье и так самый высокий в России: в 1,8 раза выше среднего по стране. Все понимают, что увеличение тарифа на уголь — это замкнутый круг, поскольку вверх поползут тарифы за электричество, а с ними и все прочие цены. Поэтому смешно и горько было слышать, как Чубайс, посетивший Приморье на прошлой неделе, основной причиной энергокризиса назвал... “низкие тарифы угольщиков”. Мол, повысим их — и все будет нормально. Простота хуже воровства. К слову сказать, приезд Чубайса и Ко в Приморье обошелся РАО ЕЭС в 4 млн. рублей — этих денег хватило бы, чтобы отапливать и освещать весь край в течение 15 дней! И еще столько же было потрачено на перелет Чубайса из Владивостока на ЛуТЭК на трех вертолетах плюс на его кортеж из 30-ти джипов...

Таким образом, энергетический кризис Приморья 2000-2001 годов объясняется следующими обстоятельствами. Электричество в дома и на котельные не подается чубайсовским ведомством "Дальэнерго" из-за нехватки угля для своих электростанций. Угля в Приморье не хватает по трем причинам: в 1993 году либеральные "экономисты" по совету МВФ закрыли большинство шахт края, посчитав их нерентабельными, чем обрекли на вымирание шахтерские города, а электростанции края — на хронический дефицит топлива; дорогие завозные угли поставляются крайне нерегулярно и по завышенным ценам; а угольная промышленность Приморья находится в состоянии упадка, поскольку не получает ни копейки инвестиций. Особенно порочно выглядит в этой ситуации РАО "ЕЭС России", которое проводит бездарную финансовую политику, не заботясь о поддержании даже собственных производств, не говоря уже об инвестициях в развитие края.

В следующую зиму Приморью грозит еще более серьезный кризис, поскольку уже сейчас производственные мощности шахтеров и энергетиков, а также коммунальных служб ни имеют никакой правительственной поддержки, находятся в удручающем состоянии и в ближайшем будущем могут полностью выйти из строя. Вдобавок ко всему, промышленность края, остановленная из-за дефицита электроэнергии, не сможет в этом году насытить местные бюджеты налогами, что приведет к тотальной нехватке средств у муниципальных властей и к увеличению налогового бремени граждан.

ОТНЯТЬ РУБИЛЬНИК У ЧУБАЙСА!

Сегодня всем в стране, включая президента, ясно, что энергетический кризис поразил не только и даже не столько Приморье. Он свирепствует по всей России. По признанию самого Шойгу, ситуация с теплом и электричеством в Якутии и на Чукотке намного сложнее, чем в Приморье. Сахалин давно уже погрузился во мрак и холод: совсем недавно МЧС вынуждено было поставить туда 20 дизель-генераторов. Курильские острова превращены в зону сплошного бедствия; на Шикотане не осталось почти ничего живого. В Эвенкию МЧС самолетами возил мазут: грузовые Ил-76 совершили 600 рейсов. О том, что такое горячая вода, помнят сегодня в России лишь жители мегалополисов; целые массивы лесов по всей России уже пошли на топку "буржуек".

Санкт-Петербург, Рязань, Новосибирск, Тамбов, Иркутск, Хабаровск — по всей стране РАО ЕЭС постоянно вырубает свет и тепло. На полигоне звено истребителей не может сесть, потому что на аэродроме нет электричества. В реанимации пятьдесят минут умирает ветеран, потому что РАО ЕЭС "по ошибке" отключило больницу.

Лишенный инвестиций Хоронорский угольный разрез, спаситель Приморья, уже сократил свою добычу вдвое — с 8 до 4 млн. тонн в год. Все меньше добывают угля в Нерюнгри и на Кузбассе. Изношенные электростанции едва справляются с мизерными партиями угля, но в России не осталось больше заводов, которые могли бы выпускать для них турбины, генераторы и котлы. К 2003 году физический износ основных производственных фондов достигнет по всей стране критического уровня, и тогда приморская зима покажется России бархатным сезоном.

Что же делать? Где искать корень зла?

Если привести в порядок все сказанное, то главных причин общегосударственного энергетического кризиса, наглядным примером которого явилось в эту зиму Приморье, окажется всего три, и они взаимосвязаны.

Во-первых, это принципиально ошибочная политика касьяновского правительства в отношении стратегических отраслей народного хозяйства, и прежде всего энергетики, которые до сих пор находятся в частных руках и поэтому не способны решать в убыток себе общегосударственные задачи. До тех пор, пока практически вся энергосистема страны принадлежит частной компании РАО "ЕЭС России" (пусть даже государство владеет контрольным пакетом ее акций), ситуация останется неразрешимой. Это касается не только РАО "ЕЭС России", но и аксененского железнодорожного ведомства, и всего газово-нефтяного комплекса страны.

Оставаясь коммерческими организациями, эти компании принципиально не способны ловить двух зайцев: приносить доход и одновременно в убыток себе обеспечивать своим товаром (энергией, перевозками, горючим) "нерентабельные", с ее точки зрения, производства, выделять инвестиции регионам, работать зачастую без предоплаты, а то и вообще бесплатно, вкладывать средства в убыточные предприятия, шахты, научные исследования, экологию, инфраструктуру. По всем физическим и экономическим законам их должна интересовать только прибыль — выгоднее, например, гнать мазут, уголь и электричество на экспорт, чем продавать по низким ценам своим соотечественникам.

Прибыльность РАО ЕЭС, МПС или нефтяных баронов автоматически означает обнищание российских предприятий. Ведь вся промышленность России с советских времен закладывалась под дешевую электроэнергию, под топливо с низкими ценами и под перевозки с минимальными тарифами. В силу климатических, географических, и геополитических причин только в этом случае промышленность России может развиваться.

С этим связана вторая причина энергетического и любого другого кризиса в стране: у государства сегодня нет минимально необходимых средств для поддержания и развития своих промышленных фондов. Денег неоткуда брать, поскольку все высокодоходные предприятия и целые отрасли приватизированы, часто за бесценок, а собираемых с них налогов хватает лишь на фуршеты в кремлевских палатах.

В нашем случае плачевнее всего выглядит угольная промышленность. Обладая запасами угля на 800 лет и имея гигантскую потребность в них, Россия год за годом сокращает добычу из-за отсутствия средств. У государства просто нет денег на закупку новых экскаваторов, добывание более глубоких пластов, открытие новых шахт, проведение геологоразведочных работ — не хватает даже на зарплату горнякам. Во всем мире угольная промышленность является убыточной и дотационной сферой, в нее вкладывают сотни миллионов долларов, и лишь у нас шахты и разрезы предоставлены самим себе: из угольных компаний либеральные экономисты вот уже несколько лет подряд пытаются сделать доходные фирмы. Но угольные компании могут быть прибыльными и иметь средства на развитие производства лишь в одном случае — все повышая и повышая цену на уголь, что означает замкнутый круг растущих цен и тарифов.

И наконец, третья причина, связанная с первыми двумя: государственная власть не может и часто не хочет эффективно влиять на приватизированные компании и отрасли экономики. Куда ни глянь, кругом одни ОАО и ЗАО, включая энергетику и угольную промышленность. И они никому не подчиняются: ни муниципальным властям, ни администрации края, ни даже Кремлю. Чаще всего это оборачивается дикими злоупотреблениями или элементарной бесхозяйственностью "гендиректоров", которые желают лишь одного — поиметь лично для себя много-много денег. Но даже когда государство обладает 51% акций компании, как в случае с РАО ЕЭС, оно самоустраняется от ее управления и с интересом импотента наблюдает за развитием событий. Доходит до абсурда: десятки угольных компаний слезно умоляют государство вмешаться в их судьбу, но путинскому правительству нет до них дела. Сегодня в России из всех государственных учреждений, занимающихся угольной промышленностью, есть только Управление по закрытию шахт! А о том, что когда-то существовало соответствующее министерство, и думать забыли.

Выход из сложившейся ситуации — приход нового правительства, первым шагом которого должна стать национализация стратегических отраслей промышленности, и в первую очередь российской энергетической системы. Только это способно остановить сползание России во тьму и холод средневековья и принести государству необходимые средства для преодоления общенационального экономического кризиса.

Продолжение следует

[guestbook _new_gstb]

1

2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" 18 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

19

Напишите нам 5

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]