Газета Завтра 47 (1044 2013)

Музон

Андрей Смирнов

21 ноября 2013 0

Культура

ФЁДОРОВ и КРУЗЕНШТЕРН. "Быть везде" (Auris media, Ulitka)

ХВОСТ и АУКЦЫОН. "Чайник вина". ("ГЕОМЕТРИЯ")

Если не считать, что "Аукцыон" всегда представлял из себя творческую лабораторию, то именно с Хвоста начались знаменитые альянсы Леонида Фёдорова. К тому же "Чайник вина", наряду с последующим опытом "Жилец вершин", запросто претендуют на звание самых известных пластинок "Аукцыона". Неудивительно: самый знаменитый номер БГ про "город золотой" - несколько деформированная песня "Рай" из репертуара Хвостенко - авторства Анри Волохонского и композитора-мистификатора Владимир Вавилова. В лице русско-парижского поэта, барда, художника Алексея Львовича Хвостенко Фёдоров обрёл соавтора на долгие годы. Уже после его смерти случились пластинки "Романсы", "Сноп снов", в которых присутствие Хвостенко - в?????.

есомо.

"Чайник вина", пластинка 1992 года, выходит в серии изданий архива "Аукцыона" от музыкального издательства "ГЕОМЕТРИЯ". Фирменный фундаментальный подход - увесистый бокс-сет - два CD, DVD, буклет с текстами, газетные статьи о первом, после пятнадцатилетнего отсутствия, приезде Хвостенко на родину. Фактически это полновесная история создания пластинки, начиная с демо-наброска, когда Хвостенко в Париже напел Фёдорову два десятка песен-куплетов, и заканчивая концертами времён записи альбома. "Отсылающий к древнекитайской поэзии, европейской лютневой музыке XVI-XVII столетий, нашему футуризму и постмодернизму века ХХ, звучащий как частушечное камлание космополита акустический, почти кухонный, тихий альбом, сотканный из стихов Хвостенко, написанных в детско-садовские годы "аукцыонщиков", по духу, нраву, обречённости и насмешливому сюру поразительно граничил с истерично-галлюциногенным "Бодуном". Но в "Чайнике вина" присутствовала и странная магнетическая нота, не звучавшая у "Аукцыона" раньше", - отметил Михаил Марголис в исследовании "Аукцыон: книга учёта жизни".

Сюда стоит добавить советский культурный андеграунд с его неутомимыми поисками неведомого, парижский эмигрантский клуб с инерцией мифа о "культурной столице мира", многомерный и до сих пор в полной мере не прочитанный Серебряный век.

Открывающая пластинку знаменитая "Орландина" выросла на сложной почве - основой истории послужила новелла из знаменитого романа-лабиринта Яна Потоцкого "Рукопись, найденная в Сарагосе", мелодия песни позаимствована из французского шансона - Жан Ферра "Посвящение Жоржу Брассенсу". В 1970 году всё это материализовалось в виде песни Хвостенко Волохонского "Свидание", которая впоследствии также приобрела известность в исполнении "Колибри". Минималистские интонации в "Тайне", депрессивная "Не вижу птиц я" на мотив песни из бродвейского мюзикла "Звуки музыки", жутковатый русский блюз "Внутри собаки", "Прощальная" на мотив "Берёзоньки", где Хвостенко предстаёт в образе какого-то домового, "Милая моя" - с цитатами из Баха и Доминико Чимарозы, наконец, триумфально-ироничный финал "Мы всех лучше" - вольная интерпретация темы "Little Boxes" Мальвины Рейнольдс.

Первое знакомство с альбомом "Быть везде", появившимся пару месяцев назад, - удивляет. Рок? Песни? Как художники ведут бои на тему: картина или инсталляция/перформанс, так и в средах, связанных с современной музыкой, случаются споры о жизнеспособности песенной формы. Фёдоров без лозунгов внёс свою лепту. Заодно Леонид Валентинович лихо улизнул от условного противостояния между Фёдоровым-мелодистом и Фёдоровым-импровизатором.

Альбом - коллаборация Фёдорова и музыкантов израильского коллектива "Крузенштерн и пароход" - Игоря Крутоголова и Гая Шехтера. Драйвовая, летучая, лаконичная запись. За сорок с небольшим минут Фёдоров совершает настоящее "путешествие в рок-н-ролл". Агрессивная виртуозная ритм-секция, жёсткая гитара. Одновременно очень узнаваемые интонации и нечто совсем неизвестное. Хватает прототипов и приветов - от рубежа шестидесятых-семидесятых, арт-рока и rock in opposition до Марка Рибо, Тома Вэйтса и чуть ли не хардкора. И "аукцыоновской" энергии здесь вдоволь.

В строю Дмитрий Озёрский - основной сочинитель текстов фёдоровских произведений, использована также "О том, что я" Инны Лиснянской, а венчает альбом композиция "Ангел", вариант небылицы Юнны Мориц "Шло по улице окно" - "из сборника для детей от 5 до 500 лет". Композиция "Ю" напоминает про курьёз с одноимённым сорокинским рассказом, когда в части тиража сборника "Пир" полностью исчезла буква ю. Песни альбома не решают прозаических задач, не служат оформлением сугубо публицистических идей и мыслей.

Леонид Фёдоров не увлекается проективным мышлением, это в чистом виде "опыт" - открытость миру, звукам, мгновениям жизни, которые на сей раз преломились в удивительный и чудный альбом.