Газета Завтра 50 (1255 2017)

Почему надо запретить Черчилля?

Авторский блог Игорь Шумейко 01:43 15 декабря 2017

Почему надо запретить Черчилля?

Игорь Шумейко

3

Оценить статью: 7

Крупное упущение: если уж бороться со "сталинизмом-путинизмом", то просто необходимо было запретить книгу Уинстона Черчилля "Вторая мировая война" (Churchill W.S. The Second World War. London, 1951), а все проданные экземпляры сжечь. Собрать, правда, трудновато: всё ж Нобелевская премия по литературе 1953 года, мировой бестселлер, разошлась давно и широко.

А то ведь подавляющая доля мировых СМИ, по терабайтам сказанного превосходящая RT, стократно внедрила тезис: либерализм, глобализм, политкорректность критикуют тираны, автократы, русофилы, "полезные идиоты". А тут — Черчилль: случай лабораторно чистый в смысле русофилии и прочего. И по главному вопросу истории ХХ-ХХI веков (вина за фашизм плюс развязывание Второй мировой войны) он пишет: "Немцам навязали то, что было идеалом, к которому стремились либералы Запада… В Веймаре была провозглашена демократическая конституция, соответствовавшая всем новейшим достижениям в этой сфере. Предубеждение американцев против монархии ясно показало поверженной империи (Германии в 1918 году. — И.Ш.), что в качестве республики она может рассчитывать на лучшее обращение со стороны союзников, нежели в качестве монархии. Если бы мы придерживались мудрой политики, то увенчали и укрепили бы Веймарскую республику конституционным монархом в лице малолетнего внука кайзера. В национальной жизни германского народа образовалась зияющая пустота. Все сильные элементы, военные и феодальные, которые могли объединиться для поддержки конституционной монархии, оказались выбитыми из колеи. Веймарская республика, со всеми её идеалами, рассматривалась, как нечто навязанное врагом, не сумела завоевать преданность немцев". Это — в Германии. В мире же "Версаль" (абсолютное торжество либерализма) — создал государства и систему, ставшие топливом для гитлеровской машины.

Черчилль: "Франция требовала границ по Рейну, но Англия и США полагали, что включение районов с немецким населением противоречит принципу самоопределения наций. Клемансо пришлось согласиться в обмен на англо-американские гарантии. А позже сенат США, не посчитавшись с подписью Вильсона, не ратифицировал гарантийный договор. Заявили, что нам нужно было лучше знать конституцию США. Вплоть до 1931 года победители концентрировали свои усилия на том, чтобы вымогать у Германии ежегодные репарации. Но платежи могли производиться только благодаря американским займам, так что вся процедура сводилась к абсурду. Результат конференции в Локарно (1925): общий гарантийный договор и арбитражные договоры между Германией и Францией, Германией и Бельгией, Германией и Польшей, Германией и Чехословакией. Остин Чемберлен получил орден Подвязки и Нобелевскую премию мира…"

Вдумайтесь, "Нобелевку мира" дали человеку (Чемберлен), проторившему дорогу ко Второй мировой войне — и, так уж получается: именно за "проторяющее" деяние ("Локарно"). Факт, не афишируемый сегодня, дабы походя не дискредитировать премию, которую в последние годы получили "ну, просто святые люди, ангелы политкорректности".

Черчилль свою "нобелевку" получил не как Чемберлен и Горбачёв, "за мир", а за книгу, Историю. Почти честертоновское изящество, но — главное: он, министр в Первую мировую, премьер во Вторую, зоркий политик, дал пошаговую картину сползания мира к войне: отказ США от обещанных Франции гарантий — вывод французских войск из Рейнланда — программа американских займов Германии — убийство австрийского канцлера Дольфуса — нападение Муссолини на Эфиопию — аншлюс Австрии — фактически сепаратное военно-морское соглашение Англии и Германии — "Мюнхен".

Виновники каждого шага чередуются из набора: Франция, Англия, США, Италия, Германия… Первое развернутое упоминание СССР встречается у Черчилля лишь на 87-й странице (считая по харвестовскому изданию, всего на период до Мюнхена 170 страниц). Хронологически это 2 мая 1935 года, подписание франко-советского пакта, визит французского министра Лаваля в Москву: "Как фактор европейской безопасности, франко-советский пакт имел ограниченное значение. Франция не достигла с Россией настоящего союза. К тому же, на обратном пути Лаваль остановился в Кракове. Там на похоронах маршала Пилсудского он встретил Геринга, с которым сердечно беседовал. Высказывания Лаваля, выражавшие недоверие и неприязнь к Советам, через немецкие каналы были своевременно доведены до сведения Москвы…"

Второй раз у Черчилля СССР действует в начале войны в Испании. Советский Союз так смело противостоит Германии и Италии, что вслед за ним впервые делает несколько шагов и Франция.

И — ключевые дни августа 1939 года: "Новые попытки договориться с Советской Россией. В Москву направлен спецпредставитель. Вместо Идена эта важнейшая миссия была возложена на Стрэнга, не имевшего никакого влияния. Назначение столь второстепенного лица было фактически оскорбительным шагом. Переговоры вращались вокруг вопроса о нежелании Польши и прибалтийских государств быть спасенными Советами от Германии. Англия направила адмирала Дрэкса, как оказалось, не имевшего письменных полномочий на переговоры. Совещание провалилось из-за отказа Польши и Румынии пропустить русские войска. 23 августа в Москву прибыл Риббентроп… Гитлер и Сталин сознавали: это лишь временная мера. В пользу Советов нужно сказать, что им было жизненно необходимым отодвинуть как можно дальше на запад исходные позиции германских армий. В их сознании не угас огненный след тех катастроф, которые потерпели их армии в 1914 году. Им нужно было силой или обманом оккупировать Прибалтику и большую часть Польши, прежде чем на них нападут…"

Хотя и СССР Черчилль не жалует: "Советы смотрели со злорадством, они презирали западные демократии, а мы считали их расчётливыми эгоистами".

Но свидетель, пусть трижды злорадный, чемберленовского предательства Европы — это ведь не соучастник…

На фото: Густав Штреземан, Остин Чемберлен и Аристид Брианво время переговоров в Локарно

Теги события:

история хх век черчилль ссср запад вторая мировая война сша либералы германия