Газета Завтра 832 (44 2009)

Владимир Малявин — Владимир Бондаренко НА ТАЙВАНЕ

Владимир МАЛЯВИН. Как вы, Владимир Григорьевич, восприняли Тайвань и тайваньцев за время своего пребывания здесь?

Владимир БОНДАРЕНКО. Я понял, что тайваньцы, конечно, тоже китайцы, но во многом иные. Я встречался с председателем Комитета по культуре Тайваня госпожой Хуан Би-дуань, с журналистами и учёными, с рыбаками и крестьянами. Был на крайнем юге острова, на маяке Элуанди и в Кендине на самом берегу океана, в Хенчуне и Гаосюне, проехал по дорогам Тайваня через всю страну, побывал даже на горном востоке, близко познакомился с тайфуном, но уцелел, только зонтик улетел куда-то в Австралию.

Впечатлений много. Я очень рад встрече с тайваньцами, со студентами Тамканского университета, которым рассказывал о современной русской литературе. Дружелюбный и отзывчивый народ. Встречался с мастерами боевых искусств, был на их занятиях. Рад встрече с даосским мудрецом, живущим в горах востока.

Побывать на Тайване хотел давно — посмотреть на китайцев с другой стороны Тайваньского залива. Был и конкретный повод: праздник Луны и Лунного Зайца, дарящего бессмертие, согласно китайской древней мифологии. Этот праздник отмечается по всей Юго-Восточной Азии в пятнадцатый день восьмого лунного месяца. В 2009 году праздник выпал на 3 октября. И вот я здесь. Тем более, к концу года в издательстве "Амрита-Русь" выходит моя книга "Подлинная история Лунного Зайца", первая в мире книга об одном из самых древних мифологических героев не только Китая или Тайваня, а всего востока, от Индии до Японии… Поразительно, почему до сих пор нет ещё книг об этом мифологическом герое. Я надеюсь, что мою книгу переведут и издадут на Тайване.

Вот я и побывал на лунном фестивале, приобрёл знаменитые лунные пряники, которые так любят по обе стороны Тайваньского залива. К сожалению, уже снесли 15-метровый памятник Лунному Зайцу, установленный несколько лет назад к празднованию года Зайца прямо на площади перед мемориалом Чан Кайши. Зато нашёл немало иных — нефритовых, живописных его изображений и в музее Гугун, и на нефритовом рынке, и в лавках антикваров.

Но не только праздник Луны и Лунный Заяц меня интересовали на Тайване. Хотел увидеть старый Китай в его традициях и обычаях. Не подвергшийся такой коренной переделке, как материковый Китай. Я объездил почти весь Китай, от Хайнаня до Харбина, от Сианя до Шанхая. Много интересного, но уже мало кусочков старого Китая. Во многом другая страна. Впрочем, то же, что с Россией. Поэтому мне был крайне интересен старый Китай, увиденный на Тайване, в его неизменившихся традициях, с его великолепием даосских и буддистских храмов, с живописными старыми улочками, где вся жизнь проходит как бы на улице, и лавка или мастерская плавно переходят в жилую комнату или домашнюю кухню.

Конечно, есть в Тайбэе и 101-этажная башня, самое высокое здание в мире, есть новые современные кварталы и деловые центры. Впрочем, сам Тамканский университет, где я выступал и где я жил в общежитском корпусе, тоже не отнесёшь к старому Китаю. Тем не менее старый древний дух былых эпох на Тайване более сохранился, чем на материковом Китае. Тайваньцы консервативны, и на острове почти нет иностранцев. Всё почти по Лао Цзы. И при этом экономика и промышленность, наука и сельское хозяйство на самом высоком уровне. Вот это меня и поразило больше всего. Оказывается, можно, не ломая старых обычаев, национальных традиций, не отказываясь от своей древней истории и культуры, одновременно быть среди флагманов технократического мира, мировым лидером в компьютерной технике. Так и мы могли бы, видимо, в окружении не только православной культуры, но даже и среди древних Ярил и Велесов, Берегинь и Перунов строить самую современную промышленность. Оказывается, "День опричника" Владимира Сорокина и на самом деле во многом мог бы стать явью. Древность не противоречит новейшей технике. Вот чему учит Восток.

Третья причина моего появления на Тайване: хотел ещё раз убедиться в своей модели развития мира в двадцать первом веке. Меня часто оспаривают, может быть, оспорите и вы, Владимир Вячеславович, но я предчувствую будущее сближение всех активно развивающихся стран Юго-Восточной Азии в какой-то единый центр развития. Мне говорят, посмотрите на политическое положение этих стран. На сложные, часто враждебные, напряжённые отношения. Я отвечаю: в Европе тоже Англия с Францией сотни лет воевала. И Германия с той же Францией тоже воевала. Польша с Германией… И так далее. А сегодня мы видим единый Евросоюз независимых государств, объединивших свои экономические, политические и часто военные интересы.

Уверен, найдут такой же общий экономический язык Япония и Китай, Китай и Индия. В недалёком времени объединятся и две Кореи, Сингапур, бурно развивающийся Вьетнам. И этот экономический и политический гигант Юго-Восточной Азии будет определять во многом всё развитие двадцать первого века. Я знаю о сложных отношениях Тайваня и материкового Китая, но знаю также, насколько сближаются сейчас их экономики. Знаю о единых культурных проектах. Сближение идёт по всем линиям. Единство Китая не отрицали и высокие чиновники, с которыми я встречался на Тайване. Парадоксально, но именно гоминдановцы, недавно вновь пришедшие к власти, не отрицают единый Китай, в отличие от проамериканских демократов, возмечтавших о независимом государстве. Посмотрим. Это не будет какое-то объединение, соединение, это будет устраивающий всех в Юго-Восточной Азии экономический союз. Германия независима, Франция, Италия, даже Люксембург — но все вместе… Тайвань — один из важных составляющих этого будущего союза. Мне хотелось посмотреть на его жизнь своими глазами.

В.М. Очень интересное мнение. Хотел бы высказать несколько замечаний. Частично положительных, частично оспаривающих вашу, Владимир Григорьевич, гипотезу. Во-первых, действительно, Тайвань — наиболее консервативная часть Китая, согласно объективным данным социологических опросов. Здесь традиционные ценности наиболее сильны. И это не мешает развитию экономики, самой современной. Это и понятно. Потому что на Тайване никогда не было революций. Я часто говорю о Тайване, что это страна, никогда не испытавшая на себе социальных экспериментов. Оттого она не несёт никаких шрамов революций и разрушений.

В.Б. Извините, добавлю. Именно ещё и поэтому я, давно собирающий разных диковинных божков и мифологических животных Востока, от Тянь Гоу до Юэ Ту, от Чань Э до Гуаньинь, и так далее, рвался побывать на Тайване. Уловить их следы в народном сознании тайваньцев.

В.М. Тут, конечно, у вас будут и проблемы. Одновременно Тайвань очень консервативен и очень современен. Даже китайский язык на Тайване вызывает у меня странное чувство. Представьте себе: здесь смесь древнего китайского с современными американизмами. Так примерно, как если бы мы смешали наш нынешний русский сленг с языком времён Ивана Грозного. Это был бы очень забавный язык. Возьмите, к примеру, говор русских староверов в Америке, там всё перемешано — американизмы и самые древние выражения, уже давно исчезнувшие из современного русского языка в России. В континентальном Китае очень мало заимствований из американского английского, но больше партийного канцеляризма. Есть ещё в китайском языке на Тайване и сильный японский элемент. Всё-таки японцы долгое время управляли Тайванем.

И второй, очень важный момент, и очень болезненный. Всё-таки, по-моему, сами тайваньцы, в большинстве своём, сегодня не считают себя частью Китая. Хотят быть особняком. Дело в том, что эта частичка общекитайской цивилизации давно оторвалась, если угодно, от материнского тела и хочет разрезать пуповину вполне сознательно. Конечно, это момент скорее политический. Китайцы материковые этого не понимают, но тайваньцы желают давно уже жить отдельно. История Тайваня такова, что они конкретно под властью Китая были периодически. То португальцы их покоряли, то японцы управляли… И ничего хорошего от Китая тайваньцы никогда не видели. Чего им Китай любить — они не очень понимают.

В.Б. Давайте не будем смешивать две разные проблемы. То или иное воссоединение Китая и Тайваня, и постепенное образование единого экономического пространства — это разные вещи. В единой Европе, в Евросоюзе скоро будут вместе и Хорватия, и Сербия, и Македония — когда-то единое государство. И сейчас, к примеру, мой знакомый политик Воислав Шешель мечтает о воссоединении этих республик, но зачем им соединяться, они и так вместе будут в Евросоюзе. С единой границей, единой экономикой, и даже общими военными силами. Может, и Тайвань не откажется быть с Китаем в таком экономическом союзе? Не теряя своего национального флага. И может быть, не Китай будет довлеть над Тайванем в таком союзе. А тайваньская экономическая политика, тайваньская передовая промышленность будет в чём-то доминировать над китайской? Тайваньская промышленная и деловая элита и сейчас активно ведут себя и в Шанхае, и в Гуаньчжоу. И в самом Пекине. Самые мощные инвестиции идут из Тайваня в Китай: в день по нескольку десятков лайнеров пролетают туда и обратно. И это не мешает их независимости.

В.М. По поводу такого большого Китая я с вами согласен. Я сам защищаю подобную точку зрения. Хотя приходится довольно сложно. Китай, как и Россия, не имеет чёткого единого национального сознания. Что такое Гонконг и Макао? Совершенно разное понимание многих вещей, разный менталитет. Я недавно побывал там, и вдруг меня поразила одна мысль: я не могу представить себе, что в России рядом с Петербургом находится, к примеру, Стрельна, в которую я поехать не могу. Там своя власть, свои границы, своя полиция, свой парламент. Хотя это единое государство. А китайцы жили и живут с этим разным национальным мироощущением сто лет, и нормально. Представьте, вам скажут: вы не можете поехать в Калининград…

В.Б. Так долгое время и говорили. И в Калининград вы бы не поехали свободно, и в Выборг, а в Саров вы и сейчас не сможете приехать. Закрытые города, закрытые области… Во Владивосток вы могли бы поехать свободно?

В.М. Это другое дело. В Китае — и разная администрация, и разные законы, разные парламенты, а у нас были и есть некоторые закрытые города. Такие есть и в Израиле, и в других государствах… А вот объяснить русскому, что он не может поехать в другой город, потому, что там другая администрация — это сложно. А китайцы привычно допускают существование инородных образований, таких как Тайвань, и не волнуются. Китай формально унитарное государство, но самоуправления там гораздо больше, чем в России. Но вернёмся к Тайваню. Хотелось бы узнать о ваших личных впечатлениях о нём. Вы упомянули, что приехали на праздник Луны или Середины осени. Откуда такая любовь к этому празднику?

В.Б. Первый восторг перед Китаем, перед Тайванем, перед Японией был связан с тем униженным положением, в котором после краха Советского Союза оказалась моя родина Россия. Что мне смотреть на Америку или Европу? Там всё по-старому. Удивляться нечему. А азиатские страны, ещё недавно резко уступающие моей стране и по экономике, и по общей мощи державной, страны, которым мы помогали ещё недавно, вдруг оказались далеко впереди нас. Из убогих шанхаек вырос гигант Шанхай, Южная Корея стремится в космос. Тайвань лидирует в электронике. А мы катимся и катимся вниз. Эти юго-восточные страны стали примером для нас, дают надежду, что и мы всё-таки сможем вновь запустить модель развития. Поэтому я и ринулся на Восток. Технократический восторг меня поразил, как бывшего инженера. Но уже как писатель, как эстет, оценив величие технотронного рывка, не мог не оценить и не полюбить культуру древнего Китая, Древнего Востока. Такую культуру мог создать лишь мудрый народ.

И вот я на острове Тайвань... Меня поразили простые люди, доверчивый, честный народ, всегда готовый помочь, куда-то отвезти, что-то для вас сделать без всякой выгоды для себя. Работящий народ. Я наблюдал за работой мастера по дереву, за работой кулинаров, за работой учёных. Добросовестнейшее отношение к труду, к тому, что ты делаешь. Увы, у нас сегодня такого отношения к труду найти непросто. Любят веселиться, но при этом не пьют. Трезвый народ. Есть и общие для всех островитян хорошие качества. Я много ездил по островам: от Ирландии до Цейлона, от Аландских островов до Готланда. У островитян свое независимое сознание, как бы всегда некая своя независимость. Остров Сааремаа в чём-то независим от Эстонии, Соловки — от России. Так что вне всякой политики тайваньцы совсем другие китайцы, нежели проживающие на материке. Думаю, ещё и поэтому на острове ничтожная преступность, спокойная жизнь. Кто будет угонять машину, если её некуда спрятать? Океан не перепрыгнешь. Они привыкли добросовестно всё делать для себя, а значит, и для других. Я подумал даже о том, что если на земле и создавать рай, то, может быть, первыми надо туда послать тайваньцев. Почти нет поводов для огорчений от самых разных встреч.

О лунном празднике я уже говорил. У нас в России и сейчас почти неизвестен Лунный Заяц как символ бессмертия, даритель бессмертия. Он там на Луне в ступке размешивает снадобье бессмертия, а потом дарит его героям и богам. И я рад, что на Тайване и школьники, и студенты помнят о своих мифических героях. Хотя и в китайской мифологии нет единой системы, много противоречий и рыхлости.

Мифологическое национальное прошлое необходимо людям. Необходимо народам для их развития. Мы ведь сначала в России потеряли свои мифы, свою мифологическую историю, а потом уже стали забывать о национальном русском сознании.

Поэтому, кстати, мне во многом близок Гоминдан, правящая ныне Национальная партия Тайваня. Я мечтаю о создании такой легальной, всеми уважаемой Национальной партии в России уже много лет. Партии, защищающей интересы своей нации, отнюдь не в ущерб другим нациям и народам.

В.М. Вы верно заметили рыхлость в подходе к китайской мифологии у самих китайцев. Тому было много причин, спокойной жизни у них, как и у нас, почти не было, и кто только к ним не вторгался. Древняя китайская мифология до сих пор разбита и не собрана, подобно греческим или германским мифам. Но она живёт и даже развивается, видоизменяется.

При этом я рад, что вы увидели и отблески Рая в сознании многих тайваньцев. Думаю, вы не ошиблись. Я уже много лет живу на Тайване, работаю в центре русской культуры при Тамканском университете, общаюсь с самыми разными тайваньскими кругами.

И, конечно, поражает сочетание древних традиций и обрядов и первенство в электронике, рывок в космическую эру. Думаю, нам в России есть чему поучиться у тайваньцев.