Где поет Лунная Иволга

«Доброта – это единственное одеяние, которое никогда не ветшает»

Из детской раздался грохот.

– Ну что там опять? – крикнула мама из кабинета.

Лита отволокла упавшую полку и вытащила из горы вещей черную коробку.

– Ничего, мама!

Полка осталась лежать на ковре. С черной коробки слетела крышка, когда из темноты коридора послышались шаги.

– Ты чего опять подскочила?

В дверях стояла мама с чашкой кофе в левой руке.

– Ты пообещала мне, что к одиннадцати уляжешься – вот, смотри, – она указала длинным ногтем на часы с котятами, – двенадцатый час!

Лита молча шмыгнула в кровать и спряталась под одеялом.

– Ну что за ребенок! – мама вышла из комнаты, на ходу развязывая галстук.

Когда шаги утихли, Лита соскочила с постели к ящику. Она осторожно достала из него голубой блестящий цилиндр. Лита аккуратно привинтила его к треноге на подоконнике. Ровно вставив винт в основание, как отец учил.

Девочка придвинула стул к окну и прислушалась. Из-под светящейся щели под дверью доносилось далекое стучание по клавиатуре. Лита подтянула длинные штаны пижамы и забралась на стул.

Телескоп готов.

Лита приблизилась к окуляру. Перед глазами быстро появилась Андромеда.

– Со двора было бы Млечный Путь видно, – подумала Лита и начала искать Кассиопею..

Правая рука соскользнула с трубы и шлепнулась на подоконник.

Лита обернулась к двери. По-прежнему тихо.

Она снова посмотрела в окуляр телескопа. Но в этот раз увидела Луну. Море спокойствия стало еще тише и неподвижней, чем обычно. А в этой тишине различались новые звуки.

Глаза расширились. Лита взяла тряпку, старательно протерла линзу телескопа и снова посмотрела на Луну.

На берегу Моря Спокойствия стоял домик с красной крышей.

Лита встряхнула головой и снова посмотрела в окуляр. Домик с красной крышей никуда не исчез. Более того, дверь открылась, и на крыльцо вышел человек.

Он шел, тяжело опираясь на изогнутую трость. На висках бережно зачесаны седые волосы. Старик остановился и достал часы из кармана жилетки.

За дверью детской послышались шаги. Лита спрыгнула со стула и нырнула под одеяло. В дверном проеме ненадолго показался отец и тут же исчез.

– Мама, а на Луне живут человечки?

Мама насыпала ей хлопья в миску.

– Нет, дочь, на Луне нет атмосферы, им там нечем дышать, – ответил отец, не отрываясь от новостной ленты.

– Ты лучше скажи, что там по урокам у тебя. Ты тройку исправила? – Мама встряхнула полотенце и забрала тарелку со стола.

– Завтра исправлю, – Лита пошлепала ложкой по оставшемуся молоку.

– Если тройку не исправишь – отберу у тебя твой телескоп, – сказала мама, завязывая галстук, – будешь у меня все летние каникулы математику зубрить.

– Но я же исправлю!

– Вот исправишь, – мама задернула тяжелые шторы, – тогда и поговорим. И нечего глупостями всякими интересоваться.

Папа неподвижно листал ленту.

Ночью Лита долго прислушивалась к звукам за дверью. Мама с папой молча сидели на кухне.

Лита скинула одеяло и подбежала к окну. Линза телескопа осталась направлена на Море Спокойствия. Лита забралась на стул и привстала к окну. Небо затуманилось густыми облаками, но Луну было видно.

На берегу Моря все еще стоял дом с красной крышей. Лита ждала, пока старик выйдет на крыльцо.

Дверца чердака распахнулась, из нее высунулась худая лесенка. Старик медленно спускался вниз, держа ведро.

Лита слегка передвинула телескоп и остолбенела.

У противоположного берега плескалась вода. А рядом аккуратными полосами пролегали грядки, на которых кустилась зелень.

Старик долго шел к воде. Он несколько раз садился передохнуть, свесив ноги в пустое море.

Лита с раскрытым ртом наблюдала, как он медленно подходил к грядкам. Наконец он присел на одно колено и бережно провел сухощавой рукой листьям. Затем он запустил ладонь в куст и один за другим доставал голубые плоды, похожие на капли, из гущи зелени.

Старик тяжело поднялся и направился к дому с наполненным доверху ведром.

Из коридора донеслись шаги. Лита соскочила с подоконника и спряталась под одеялом.

– Я еще раз тебя спрашиваю, – мама наклонилась к ней, тряся дневником, – поче-му у тебя тройка?

Лита не отрываясь смотрела на магнитик с вопиюще-жизнерадостным смайликом на холодильнике и перебирала подол платьица.

– Поче-му, у тебя тройка? – чеканила мама.

Отец положил телефон и испытующе посмотрел на дочь. Взгляд у него был печальным. Морщинки возле голубых глаз замерли. Губы сжаты в упреке.

– Учиться нормально у нас не получается, – кричала мама, – зато по ночам мы человечков на Луне разглядываем.

Она обратилась к отцу:

– Я тебе давно говорила, что нужно выбросить эту проклятую трубку к чертовой матери!

– Вики, успокойся, – произнес отец продолжая смотреть на Литу.

– Успокоиться?! – мама размахивала руками, – Ей взрослеть нужно, а не дрянью всякой заниматься! Да что из нее получится в этой жизни?! Она как есть, так и вырастет никем!

У Литы затуманилось перед глазами.

– Вики, твои брови, – отец поднес руку к лицу, – смазались.

– Где? – мама тут же стихла и направилась в ванную пробормотав, – вот честное слово, она меня доведет!..

Отец поставил стул напротив дочери.

– Ну, рассказывай, что у тебя произошло? – спросил он тихо, – Почему маму расстраиваешь?..