Генрих начинает борьбу

Битва вокруг могилы

— Идут, идут! — кричал часовой еще издали.

— Что такое? — спросил Фриц. Затем быстро нагнулся и потушил фонарик. Он уже понял, что дело неладно.

— Идут, — прошептал часовой и показал в лесную тьму. — Вон там, справа.

— Кто идет? — спросил Лотар.

— Пимфы идут! Фашистские обезьяны в костюмчиках! — возбужденно шептал часовой. — Крадутся, ползут сюда. Они меня не видали, они не знают, что я их заметил.

— Отлично, — сказал Фриц. — Сколько их там?

— Штук десять или двенадцать. Темно, я не мог сосчитать как следует.

— Если их только дюжина, — заметил Лотар, — то это не страшно.

— Наверное больше, — пробурчал Фриц озабоченно, — можешь быть спокоен.

Едва он проговорил это, как показался второй часовой, стоявший слева. Фриц не дал ему говорить: он знал и так, в чем дело. Он сразу спросил:

— Сколько?

— Мне удалось насчитать тринадцать.

— Они знают, что ты их видел?

— Нет, я полз очень осторожно.

— Значит, у нас еще есть немного времени, — сказал Фриц. — Вот видишь, Лотар, Хильда была права. Кто-то нас подслушал и выдал. Теперь мы окружены и справа и слева.

Фриц повернулся к группе ребят, которые еще теснее сбились в кучу.

— Кунц и Аккерман! — тихо позвал Фриц. — Кар и Пауль Лебеке!

Названные им ребята выступили вперед.

— Слушайте, — сказал Фриц. — Сюда идут враги. Они хотят разрушить могилу. Справа и слева из лесу подходят пимфы. Каждый возьмите живей по пяти ребят. Это будут ваши батальоны. Мы станем вокруг могилы и будем ее защищать. Они, наверное, хотят отнять у нас Вольфи и бросить его на свалку или в реку.

— Мы им не дадим! Это им не удастся!

— Ну-ка, живо!

Четверо мальчиков побежали обратно и собрали свои батальоны.

— Лиза Кар! — снова тихонько позвал Фриц, и Лиза сейчас же подошла к нему. Она была высокая крепкая девочка лет девяти.

— Что нужно делать? — спросила она.

— Собери всех девочек…

— Но мы хотим тоже в батальоны, — перебила его Лиза.

— Хорошо. Возьми всех младших девочек, и бегите в лес. Соберите шишек побольше. Далеко не уходите, шишек тут много. Тащите все шишки на могилу.

— Стой-ка, Фриц! — вмешался Лотар, который все время обдумывал что-то. — Нехорошо, если мы все станем вокруг могилы.

— Мы же должны защищать ее!

— Конечно, должны. Но только не здесь. Тут они нас побьют.

— Почему?

— Они будут стоять в лесу; там, между деревьями, темно, а мы тут на открытом месте. Они нас прекрасно будут видеть и смогут целиться в нас шишками. А мы даже не увидим, откуда они налетают. И потом они будут в лесу — там у них будет шишек сколько хочешь. А у нас будет какая-нибудь кучка: сейчас уже не много успеем набрать. К тому же за нами — откос и река. Если они нас оттеснят хоть на три шага, мы будем внизу, а они наверху. Тогда мы с ними ничего не сделаем.

Фриц внимательно выслушал и кивнул головой.

— Это правда, Лотар, — сказал он. — Нужно скорее забраться в лес, чтобы и нам иметь прикрытие.

— А мы там спрячемся и подождем, пока они придут сюда, к могиле. Понимаешь, Фриц? Тогда они будут на открытом месте, а мы нападем на них из темного леса. У них не будет шишек, а у нас — сколько хочешь. У них позади будет откос, а у нас не будет.

— Молодец, Лотар! — Фриц от радости хлопнул своего друга по плечу. — Давай только живо и без шума, как тени.

Фриц поспешно шепнул еще несколько слов батальонным командирам и Лизе Кар. Те объяснили всем, что теперь нужно делать. Все дело в дисциплине. Не должно быть слышно ни звука, ни малейшего шороха. Каждый должен точно исполнять то, что ему скажет командир. Тогда пимфы узнают, как соваться.

Ребята разделились на пять небольших групп, вошли в лес и исчезли между черными деревьями. И сразу стало так тихо, словно кругом не было ни живой души.

— Отлично! — сказал Фриц. Он еще стоял у могилы вместе с Лотаром, Генрихом и Хильдой. — Пускай теперь приходят обезьяны в костюмчиках. Милости просим!

— Только дать им спокойно дойти до самой могилы, — сказал Лотар.

— До самой могилы? — испуганно спросил Генрих. — Они украдут Вольфи. Мы же его не совсем еще засыпали.

— Успокойся, малыш, — сказал Фриц. — Ничего у них не выйдет.

— Я тоже хочу быть в батальоне! — воскликнул Генрих.

— Тсс! Не так громко, — прошептал Фриц. — Ты еще слишком мал. Ты будешь с нами. Ты и Хильда будете вестовыми. Внимание! — вдруг зашептал он и увлек Генриха за большую ель. — Видишь, вон там?

Справа в лесу дважды блеснул свет.

— Они подают сигналы фонариком, — шепнул Лотар. — Смотри, с другой стороны отвечают.

Слева в ночном мраке тоже мигнул свет — и тоже два раза подряд.

— Неплохо придумали, черти! — усмехнулся Фриц. — Обойти нас с двух сторон и взять меж двух огней… Но у нас тоже головы, а не капустные кочаны. Правда, Лотар?.. Ну-ка, живо в лес!

Фриц и Лотар с обоими малышами скользнули за деревья. Но они не стали далеко уходить. Они спрятались под большим кустом, откуда удобно было следить за могилой. Батальонов не видно и не слышно было, словно они куда-то исчезли. Но и они дожидались поблизости.

Вдруг Хильда толкнула Лотара в бок и молча показала вправо. Все посмотрели туда. Сначала ничего не было видно. Но вот и правда в траве движется что-то темное. Немного дальше — еще что-то… И еще, и еще… Из лесу ползли на животах четырнадцать мальчиков — всё ближе и ближе к могиле. Из темноты легко было следить, что происходит на опушке.

Четверо под кустом затаили дыхание. Четырнадцать «обезьян в костюмчиках», никого не видя у могилы, поднялись с земли и спокойно шли к тому месту, где был похоронен Вольфи. Теперь уже ясно были видны их фигуры и даже их форменные костюмы. Все они были вооружены палками и шишками.

У могилы они стали и, как видно, начали совещаться. Среди них был подросток лет четырнадцати.

Фриц пригнулся к Лотару:

— Отдать приказ наступать?

— Нет еще, — шопотом ответил Лотар. — Дождемся второй группы. А то они зайдут нам в тыл.

Вдруг Генрих привстал.

— Они забирают Вольфи, — шепнул он и сжал кулаки от гнева.

Он видел, как старший мальчик поднял одну из брошенных на могиле лопат и стал откапывать Вольфи. Фриц быстро потянул Генриха назад. Но у него самого сжимались кулаки. Он уже хотел подать сигнал к наступлению… как вдруг большого пимфа так ударило шишкой по лбу, что он выронил лопату. В ту же секунду на головы пимфов посыпался целый град шишек. Они отступили и тоже стали швыряться шишками.

— В чем дело? — спросил Фриц в изумлении. — Неужели наши батальоны пошли в атаку без приказа?

Лотар не мог даже сразу ответить — так он хохотал. Он крепко зажал себе рот рукой и трясся от смеха.

— Это не наши. Это вторая группа, — прошептал он наконец. — Те, что подходят слева. Они думают, что это мы у могилы. Ха-ха-ха!.. В темноте они не могут разглядеть форму. Они только видят мальчиков на том месте, где, им сказали, будут похороны. Они и наступают… Ха-ха-ха!.. Своих же обезьян колотят!

— Очень хорошо! — потирал себе руки Фриц. — Вот и другая группа выходит из лесу. Отлично! Смотри-ка: вот они бросятся сейчас друг на друга и будут лупить в темноте. Вот хорошо-то!

Чуть-чуть так и не случилось. Из лесу выбежала вторая группа, и началась отчаянная драка шишками. Они узнали друг друга только тогда, когда хотели кинуться на противника с палками. Тут они сразу опустили руки. Но многие успели уже получить на орехи.

— Осел! — кричал Эвальд (он командовал группой, которая вышла справа). — Ты разве не видишь, что это мы?

— Сам ты осел! — кричал Герберт Вагнер, который командовал другой группой. — Почему вы не говорите, кто вы такие? Вы так же бросали шишки, как и мы.

Лотар сказал:

— Вот теперь пора.

— Хильда, — обернулся Фриц, — беги напрямик, тридцать шагов отсюда. Там лежит сломанное дерево. Стань и крикни, хоть бы ты никого не увидела: «Приказ — наступать! Враг у могилы!»

Хильда вскочила и побежала. Она сейчас же нашла сломанное дерево. Тут она огляделась — никого и ничего. Глубокая тишина и мрак кругом. Хильде стало немного страшно. Но она крикнула в темноту, как ей было велено:

— Приказ — наступать! Враг у могилы!

И разом поднимаются шум и треск. Точно все деревья кругом ожили. Из-за каждого ствола появляется темная фигура мальчика или девочки. Они бегут мимо Хильды прямо на опушку. Первым идет батальон Петера Кара. Потом батальон Кунца. Потом батальон Лебеке. За ними семь девочек с Лизой Кар. И у всех с собою шишки — полные шапки, платки и передники.

Хильда оцепенела от удивления. Но только она хотела повернуть обратно, как заметила что-то странное. Далеко в лесу два раза подряд мигнул свет. Совсем как тогда, когда подходили пимфы. Это ее сильно обеспокоило. Там, наверное, крадется еще одна группа пимфов. Они, может быть, запоздали и теперь догоняют.

Хильда побежала сказать об этом Фрицу. Но через несколько шагов она остановилась и подумала: «Фриц сейчас же спросит, сколько их. А я не знаю. Нужно раньше посмотреть». И хоть страшно было ночью в лесу, Хильда стала пробираться сквозь чащу навстречу огонькам. Как раз в эту минуту снова мигнуло дважды подряд.

Тем временем ссора у пимфов продолжалась. Герберт Вагнер кричал:

— Во всем виноват Эвальд Паннвиц! Он наврал, будто видел в окно, как они выносили собаку, и будто он выследит их. Он наврал, будто похороны назначены на восемь часов. А где тут могила?

— Здесь! — раздался голос из лесу, и на пимфов градом посыпались шишки.

Ребята целились хорошо: шишки били пимфов по головам и в лицо. Тех, кто бросал, не видно было за деревьями.

Пимфы тоже стали бросаться шишками. Но им приходилось целить наугад. Тогда большой мальчик скомандовал: «В атаку на лес!» И пимфы хотели приблизиться к лесу, но шишки сыпались на них все гуще и гуще. А у них уже не осталось снарядов: они истратили половину, пока дрались между собой.

Им пришлось отступить. Еще шаг, еще — и они на краю обрыва, под которым протекала река.

В это время из лесу раздалось: «Ура!» — и батальоны Кара, Кунца и Лебеке пошли в атаку. И Лиза Кар с девочками тоже пошла в атаку. Они тоже хотели воевать, а не только собирать шишки. И Фриц, и Лотар, и Генрих — все бросились на пимфов.

Да, да, тот самый Генрих, самый маленький и слабый. Он был такой робкий и пугливый, что никогда ему и в голову не приходило с кем-нибудь драться. А теперь этот маленький Генрих кричал «ура» и швырял шишки. Он, как и другие, схватил с земли большой сук и кинулся на этих проклятых фашистов, которые отняли у него отца, а теперь хотели украсть его друга Вольфи и бросить в реку.

Пимфов уже оттеснили вниз. Батальон Аккермана, стоявший в резерве, тоже пошел в наступление. Прибежал и третий часовой, который еще стоял на посту. Все они боялись, как бы бой не кончился без них.

Несколько пимфов скатилось уже в воду; некоторые стали разбегаться, как вдруг наверху раздалось громкое «ура».

— Третья группа! — закричал Эвальд, стоявший по колено в воде. — Наша третья группа их окружила. Не бойтесь! Теперь мы им зададим. Вперед!

Фриц обернулся и нахмурил лоб. В самом деле, из лесу выходила новая группа пимфов. Целых двенадцать человек.

— Что делать, Лотар? — спросил его Фриц, который дрался рядом, со своим другом.

Лотар дважды провел рукой по лбу, чего он обычно никогда не делал.

— Я не рассчитывал, что у них есть еще резервы, — сказал он, огорченный.

— Ну, — воскликнул Фриц, — мы будем биться до последнего! У нас никто не убежит.

И с этими словами он бросился на большого пимфа.

А Генрих тоже схватил за пояс пимфа, который был гораздо сильнее его; он подражал Фрицу и Лотару. Они упали вместе и покатились по склону обрыва. Почти у самой воды Генриху удалось удержаться за камень. А его противник шлепнулся в воду.

Пимфы на холме кричали «ура» и бежали вниз. Фриц уже думал, что все пропало. Не помог даже умный план Лотара. Напрасна была вся дисциплина батальонов. Напрасно так храбро бились антифашистские ребята. Победа была уже так близка, а теперь пимфы их разобьют!

Двенадцать пимфов, бежавшие с холма, были уже совсем близко, когда Фриц расслышал среди криков «ура» голос девочки. Тоненький, пискливый голосок. Он не верил своим ушам. Он не верил и своим глазам: впереди двенадцати пимфов с криком «ура» бежала маленькая Хильда.

— Это что такое? — удивился Фриц.

Но тут произошло настоящее чудо. Новый отряд пимфов с боевым кличем налетел — на кого б вы думали? На антифашистских ребят? Нет, на своих же пимфов, которых они окончательно загнали в реку.

Те храбрецы, конечно, не устояли и пустились наутек. Первыми скакали по лугу Эвальд Паннвиц и Вагнер, а за ними и все остальные.

Наши ребята смотрели и ничего не понимали. Тогда Хильда вышла вперед и отрапортовала Фрицу:

— Я их встретила в лесу и рассказала, что мы тут делаем. Вот они и перешли на нашу сторону, потому что они не совсем настоящие пимфы.

По пути домой Хильда рассказала, как это было. Огоньки в лесу мигали да мигали. Она побежала им навстречу и скоро увидела группу ребят в форменных костюмах. Она узнала даже мальчика, который держал в руке карманный фонарик и подавал сигналы. Хильда быстро спряталась за толстым деревом. Оттуда она осторожно следила за группой. Все двенадцать пимфов собрались в кучу и не решались итти дальше, потому что было темно, а они не знали, в какую сторону двигаться. Поэтому они все время подавали сигналы фонариком, как было условлено. Они ждали ответного сигнала, который укажет им, куда итти. Но никаких сигналов они не получили. Как раз в это время первые две группы дрались уже между собой у могилы, а про свои подкрепления и думать забыли.

Хильда слыхала из своей засады, о чем они говорили.

— По нашему плану, нам нужно итти прямо, — сказал один. — Тогда мы выйдем к большому холму. Там мы встретимся с левым отрядом и нападем на красных с трех сторон.

— Но ведь никто не отвечает нам на сигналы, — возразил другой. — Где же они? Не можем мы итти туда одни.

— Эвальд Паннвиц нам говорил, — отозвался третий, — что там собрались дети французских шпионов и всяких преступников. Они хоронят немецкого мальчика, — его зашили в мешок. Нужно спешить, а то не спасем.

— Это неправда! — раздался громкий голос из лесного мрака.

Двенадцать ребят испуганно посмотрели в ту сторону. Им было уже по девяти и по десяти лет, но все же им было страшно. Голосок был тонкий, пискливый. Но в лесу было темно, хоть глаз выколи, и никого не было видно.

— Он вам наврал, ваш Эвальд! — продолжал голос. — Там никаких нет шпионов и преступников. И никакого немецкого мальчика не зашивали в мешок. В мешке там Вольфи, собака Кламмов. Его застрелили за то, что он защищал квартиру, когда никого не было дома. Он дрался как настоящий герой. Что же, нельзя его похоронить? Ребята, которые знали Вольфи, пришли на похороны. Это разве запрещается? Вольфи любил ребят, всегда с ними играл. А Паннвиц вас обманул, потому что он врун и всегда колотит бедных детей…

Пимфы стояли не шевелясь и слушали голос из мрака. Это не были дети богатых, настоящих фашистов. В этот вечер они надели форму только потому, что Паннвиц обманул их историей про шпионов и преступников.

— Я тоже слышал, что в мешке лежит Вольфи, — сказал один.

— Какой врун этот Паннвиц! — воскликнул другой. — Вот подлец! Если это неправда, что в мешке зашит немецкий мальчик, то и про шпионов неправда.

— Постоянно нас обманывают. Идемте домой! — снова воскликнул первый.

Они уже повернули было обратно, но пискливый голосок прокричал им вдогонку:

— Эвальд со своими товарищами уже там! Они хотят побить бедных ребят. Они хотят бросить Вольфи на свалку, или в реку.

— Нужно ему задать, этому жулику! — крикнул один из мальчиков.

— Не посмеют они бросить Вольфи в воду! Вольфи был хороший, умный пес.

— Он искусал в кровь десять полицейских! Они никак не могли застрелить его из ружья.

— Вольфи заслужил, чтобы ему были хорошие похороны.

— Ребята, пойдем его защищать!

— А куда итти? Ничего не видно…

И снова раздался голос из мрака:

— Идите за мной. Я вас доведу. Это недалеко.

И Хильда вышла из-за дерева.

Что было дальше, вы уже знаете.