Герцогиня

ГЛАВА 18 Продолжение семейной эпопеи

Объявили наши имена, и мы вошли в малый тронный зал. По рядам присутствующих прошла волна оживления. Пока мы следовали к трону, за нашими спинами раздавался шепоток. Герцог старался делать вид, что ничего не произошло, сияя фиолетовым фонарем, проглядывающим сквозь слой пудры, хотя лично я советовал не замазывать: во-первых, это бесполезно, а во-вторых, почему он должен бояться чьих-то разговоров? Если кто-то посмеет косо посмотреть в нашу сторону, пусть герцог только намекнет, и я разберусь. Мою репутацию разборки не ухудшат, а вот над ним уже не будут смеяться.

Когда мы приблизились, у его величества чуть не отвалилась челюсть. По его выражению лица трудно было понять, с чем он борется, с удивлением или со смехом. Подойдя к трону, мы поклонились. Встав на отведенные нам места, герцог прошептал:

— И нечего так смотреть. Я же просил позволить мне не появляться во дворце хотя бы неделю. А вы все «требуем, требуем»… Деспот ты, а не друг.

Не обращая внимания на возмущенное шипение Советника, его величество представил нас посланнику из южного королевства, расписав красочно наши достоинства. Услышав мое имя и должность, посланник зацокал языком и, как только король закончил говорить, обратился ко мне.

— Премного о вас наслышан, сударыня, про вашу доблесть, решительность и красоту. А не хотите ли стать моей женой? — соловьем заливался он. — Я сказочно богат. Вы бы ни в чем не знали отказа. Прекрасные рабы и рабыни, изысканные яства…

— К вашему сведению, я уже замужем. Мой муж достаточно богат. Мне хватает. А отказывать еще никто не рисковал, — усмехнулся я, бросив взгляд в сторону Эмануэля.

— Если только пожелаете, то в моей власти сделать вас вдовой, — высокомерно произнес посланник.

Придворные возмущенно зашептались.

— Да у меня с этим нет проблем. Я и сама могу в любой момент сделать себя вдовой, — криво ухмыльнулся я.

Герцог слегка побледнел.

— И почему я согласился? Ты ведь хотел на ней жениться, — закатив глаза, прошептал он.

Замерев на минуту, его величество неожиданно встал.

— За выдающиеся заслуги перед королевством и лично перед королем герцог Вэрински награждается орденом Семилучевой Звезды, — возвышенно произнес Эртан Третий.

— Что это с ним? — зашептались в свите посланника и среди придворных короля.

— Я думаю, наше величество вспомнил, что сам в свое время хотел на мне жениться. Теперь от радости за неслучившееся награждает спасителя, — тихонько, только для ближайших к трону, а значит посвященных, сообщил я.

Лорэйн с трудом сдерживала рвущийся наружу смех, глядя на смутившегося короля.

— Я умею ценить помощь! И вообще, я здесь король, кого хочу, того и награждаю, — ехидно заявил он в ответ, подмигнув мне, а затем не выдержал и рассмеялся.

— Ваше величество, позвольте и мне преподнести герцогу подарок. Только благодаря его самоотверженности я имею счастье быть вашей женой и королевой! — мягко улыбнувшись, промолвила Лорэйн.

— Вы совершенно правы, радость моя, он заслужил свои награды, — усмехнулся король, целуя руку жене.

Поднявшись с трона и сняв с себя перстень с большим алмазом, Лорэйн собственноручно надела кольцо на мизинец герцога — на другой палец оно бы и не налезло. Советник, многословно и великосветски, поблагодарил королевское семейство, и официальная часть пошла своим чередом.

Разобравшись с посольством, мы вчетвером собрались в кабинете его величества. Уж очень ему хотелось с нами побеседовать.

— Как твой сын? — заходя издалека, начал король.

— Э-э… м-м… учится, — задумчиво протянул Советник.

— Не понял? — округлив глаза, спросил его величество.

— Герцогиня Лионелла занялась его воспитанием… и заставила учиться… — немного замявшись, выдал герцог.

— Самого?.. — ахнул король.

— Да нет. С друзьями, — ответил герцог.

Его величество какое-то время сидел молча, пытаясь переварить информацию.

— И они согласились? — все еще находясь в ступоре, поинтересовался король.

— Не сразу, конечно, но с радостью, — криво ухмыльнулся Советник.

— О-о-о… — удивился его величество.

— Сын попытался нахамить герцогине… ей это не понравилось, и она применила… тяжелую аргументацию… А эти пьяные идиоты, несмотря на мое предупреждение, попытались напасть на ее светлость… Их, естественно, унесли. При этом присутствовали соседи, подтвердившие факт нападения. Законы ты знаешь… Ее светлость тоже знает… У мальчиков был выбор: смерть, пожизненное заточение или учиться. Они, недолго думая, выбрали учебу, — сообщил герцог.

— А что, родители не предлагали выкуп? — не скрывал своего удивления король.

— Предлагали. Герцогиня сказала, что ей и моих денег достаточно, — скривился Советник.

Его величество задумался, поглядывая на меня заинтересованным взглядом и слегка улыбаясь. Мне это не понравилось.

— Вы чего глазками засверкали, ваше величество, может, предложить Лори дать вам в лоб? — хмуро спросил я.

Лори, подхватившись с кресла, побежала к мужу и поднесла кулачок к его лицу. Король засмеялся, схватил ее в охапку, посадил на колени и начал целовать. Где-то пару минут они не обращали на нас внимания.

— Мне бы за такое уже два фонаря под глаза навесили, — пробурчал невыдержавший Эмануэль.

Король, вспомнив о присутствующих, отстранился от жены и с удивлением посмотрел на меня.

— Лионелла, ты чего? Он же твой муж?

Лори, предугадав мою реакцию на слово «муж», резво отскочила в сторону. Его величество удивленно посмотрел на супругу.

Я психанул. Схватив какую-то статуэтку, со всей дури врезал ею по столу.

— Му-у-уж?! Мы договаривалис-с-сь… — сердито зашипел я.

Советник и король от неожиданности подпрыгнули на месте и отшатнулись от меня.

— Понял. Нет вопросов. Уже не завидую, — произнес король, с удивлением и ехидством поглядывая то на меня, то на друга.

— Я и сам себе не завидую. Как только она появилась в моей жизни… так периодически и не завидую, — мрачно сообщил Эмануэль.

— Вы чем-то недовольны, супруг мой? Свои условия я вам высказала сразу, и вы их приняли, — ядовито заметил я.

— Ну что вы, дорогая, что я, враг себе? Никакого недовольства. Я просто знакомлю его величество с положением дел, — качнув головой, изображая поклон, произнес герцог.

Его величество, видя мое настроение, перевел разговор на нейтральные темы, а через полчаса мы вообще разошлись по своим комнатам. На следующий день я уже умчался в имение.

После демонстрации стойкости моего решения по поводу наших взаимоотношений Эмануэль стал реже приезжать домой. Однако каждый раз, как являлся, продолжал приглашать меня на вечерние посиделки. Похоже, он на что-то еще надеялся и пытался взять меня измором. Мне эта ситуация не нравилась, но, поскольку он не делал никаких поползновений, отказаться я не мог. Я все чаще стал задумываться о том, что пора отсюда сваливать. Единственное, что меня еще как-то держало, — это обещание заниматься с Эдвином и его друзьями.

Парни постепенно втянулись в каждодневные тренировки и, как мне кажется, даже стали получать от них удовольствие. Поскольку заняться было больше нечем, то они без всякого давления приступили к переписыванию книг. Также им была предоставлена возможность брать из библиотеки книги. И все чаще они использовали это право.

Бертрана данное обстоятельство очень обрадовало. Он в прошлом предпринимал неоднократные попытки привлечь внука к чтению и вообще занятиям, но это не приносило результатов.

Ребята перестали злиться на всех и вся и стали намного спокойнее. Заметив перемены, я решил назначить дополнительные занятия, чтобы разнообразить их жизнь. Для этого послал Рода обучать парней владению посохом.

Привычная и распространенная повсеместно система наказания преступников настолько глупа, что порой возникает подозрение, а не направлено ли это на достижение противоположного результата? Осужденных чаще всего помещают в камеры с большим количеством народа, где сидят мелкие воришки, извращенцы, всевозможные маньяки и матерые убийцы. Разве общение с подобными личностями может перевоспитать плохого парня или дурака, попавшего туда по мелочи?! Нет конечно же! Над слабыми там издеваются, унижают… Даже те, кто может постоять за себя, должны примкнуть к какому-то лагерю, иначе, рано или поздно, их тоже могут согнуть. Такая практика только портит людей, делает их еще хуже.

Если же поместить в одиночку, дать книги о дружбе, любви, семье… А поскольку делать в тюрьме все равно нечего, то заключенный вполне может начать читать, сначала от безделья, а потом уже и с удовольствием… Ведь каждому человеку нужно время, для того чтобы осмыслить прошлое, разобраться в себе, наметить планы на будущее.

К нам в замок приехали в гости король с королевой. Пока величество со своим Советником надирались какими-то там совершенно уникальными винами, мы с сестрой бродили по саду и беседовали. Она жаловалась на загруженность, постоянную занятость, официальные приемы, посольства… Когда же я намекнул, что она сама желала выйти замуж за короля, Лори сказала, что, если бы вернуть все назад, она все равно, несмотря на дела и тяготы, выбрала бы Эртана в мужья.

Ее беременность была еще одной причиной визита к нам королевской четы. Эмануэль рассказал королю о выздоровлении своего отца, вот его величество и захотел показать жену Яджине. Чтобы не афишировать обращение королевы к обыкновенной знахарке, они не стали вызывать ее в столицу, дабы не возбуждать толки и разговоры среди подданных.

Надавав кучу советов и укрепляющих отваров и трав, Яджина сообщила, что все протекает благополучно и ожидается девочка. Не знаю, как королевское семейство, а меня это известие порадовало. Будущая принцесса — не претендент на трон, а значит, и проблем в ее жизни и в жизни ее матери будет меньше.

После утренней тренировки я в задумчивости сидел на скамейке в парке. Члены команды тихо ушли в дом, стараясь мне не мешать. Еще не отойдя от занятий, я старался привести в порядок мысли, наблюдая за дыханием.

— Сударыня, я хотел бы… — как гром с небес, раздалось у меня над ухом.

От неожиданности я подпрыгнул и резко взмахнул посохом. Раздался звук удара, и рядом с лавочкой рухнуло чье-то тело. Постояв пару минут неподвижно и слегка успокоив сердцебиение, я приблизился к лежащему. Им оказался Эдвин.

М-да… Нервы у меня в последнее время совсем разболтались. И как я объясню теперь герцогу, что не специально парню навернул?

Я быстро вышел на главную аллею и позвал оказавшегося поблизости слугу. Как только он увидел лежащего на земле Эдвина, ахнул и выкрикнул что-то в сторону. Через минуту вокруг лежащего хлопотало уже человек десять, пытаясь привести его в чувство. Еще через несколько минут появился доктор, что-то тихо скомандовал, и слуги, подняв Эдвина, потащили его в дом. Чтобы не проходить мимо меня, они, слегка поколебавшись, ломанулись через кусты.

Я крикнул им вдогонку прислать мне кого-нибудь. Тащившие сына герцога мужики, на секунду замерев, рванули с удвоенной скоростью.

Через пять минут на дорожке показался старик лет семидесяти, одетый в ливрею. Не дойдя до меня метров семь, он кашлянул пару раз и поклонился. Следом за ним подошла Лорэйн. Поприветствовав сестру, я удивленно поинтересовался у дедули:

— А почему тебя послали? Помоложе, что ли, никого не нашли?

Немного помявшись и прокашлявшись, тот признался, что слуги скинулись ему за то, что именно он будет прислуживать мне.

— М-да-а… Сестрица, по-моему, ты зверствуешь здесь не по-детски… Совсем запугала народ, — засмеялась сестра.

Не обратив внимания на ее слова, я попробовал разобраться, как же у меня получилось ударить Эдвина.

— Вот никак не могу понять, как я, из положения сидя, подпрыгнула и, отскочив, врезала по лбу парню, который на полторы головы выше меня, да так, что его унесли без сознания. А ну-ка встань на место Эдвина, вот сюда, — задумчиво обратился я к слуге.

Старик побледнел и медленно встал на указанное место. Я же попробовал вспомнить, как сидел и как прыгал… Когда я попытался подпрыгнуть с разворотом и взмахнуть посохом, то заметил, как слуга столбиком рухнул на траву. От удивления у меня чуть глаза не вылезли из орбит.

— Я же его не тронула, даже не коснулась… — ошарашенно прошептал я.

— Думаю, это он с перепугу либо на всякий случай, — засмеялась Лорэйн.

Пришлось снова звать слуг. Еще издали, увидев лежащего на земле старика, они рванули в кусты и, судя по треску, обошли меня по еще большей дуге, вынырнув уже возле лежащего. Быстро подхватив его, они мгновенно снова скрылись в кустах.

— Похоже, ты слуг запугала до потери сознания, надо будет у тебя опыт перенять, а то мои меня так не боятся, — восхитилась сестра, глядя на маневры народа.

— Да ну скажешь тоже. Пошли лучше собираться, а то вы уезжаете скоро, — немного смутившись, попыталась я перевести разговор в другое русло.

Проводив королевскую чету, я направился в комнату Эдвина. Постучав и дождавшись разрешения, вошел. Парень лежал на постели с примочками на голове и выглядел бледно.

— Я прошу прощения за сегодняшнее происшествие. Как это получилось, и сама не знаю. Не сердитесь на меня, — виновато пробормотал я, чувствуя угрызения совести.

Подняв глаза на Эдвина, я удивился и даже оглянулся, что же он там такого странного или страшного увидел.

— Э-это вы у меня просите прощения? — ошарашенно спросил он.

— А-а-э-э… я что, должен еще перед кем-то извиниться? — вылупился я на парня, пытаясь вспомнить, кому еще могло достаться от меня.

— Нет-нет. Все в порядке. Я сам виноват. Видел же, что вы сильно задумались, надо было подождать, — поспешно ответил Эдвин.

Помявшись еще немного, я решил, что сказал все, что собирался, и, пожелав скорейшего выздоровления, покинул комнату.

По дороге в библиотеку я встретил Эмануэля, который пригласил меня на вечерние посиделки, сообщив, что собирался рассказать о своих приключениях в качестве посла в Венской империи. Выразив внешне радость и согласие, внутренне я тяжело вздохнул, помянув этого «мужа» парочкой непечатных определительных.

Вечером же, когда он, радостный и сияющий, заявился в кабинет, в комнате перед камином стояло шесть кресел, в которых располагались Эдвин и сотоварищи и я с Бертраном. Оторопев от такого многолюдья, герцог замер у двери.

— О, Эмануэль, добрый вечер! Что же вы встали? Проходите. Вы хотели рассказать про ваши похождения в качестве посла, — изобразив радостную улыбку, воскликнул я.

Ему ничего не оставалось делать, как присоединиться к нашей компании и начать рассказ. Похвалив себя за такое решение, я теперь на все посиделки с Эмануэлем стал приглашать и остальную часть семьи. Осторожно наблюдая за компанией, я заметил, как Эдвин восторженно, с любовью и гордостью слушал истории отца, как искренне смеялся и радовался, когда тот рассказывал, как удачно выкрутился из щекотливой ситуации. Удивленно понаблюдав за этой метаморфозой, я пришел к выводу, что Эдвин не такой уж плохой парень. Видимо, он старался своим поведением привлечь внимание отца, который после смерти жены редко появлялся в имении и еще реже общался с сыном.

Через пару месяцев после посещения нашего имения Лорэйн родила девочку, и все королевство целую неделю праздновало это событие. Все наше семейство собралось во дворце, чтобы поздравить сестру и полюбоваться на племяшку-принцессу. Наши отношения все еще выглядели по-старому, как раньше, но тем не менее у каждого уже была своя семья, свои заботы. Скоро должны были родить Криста и Тинэя, и, после того как семейство выдало положенную порцию восхищений новорожденной принцессе, разговоры переключились на ожидаемых племянников. Яджина обеим будущим мамашам напророчила сыновей.

Праздничная суета утомила меня, и я с радостью вернулся домой. Хотя радость омрачало ожидание празднования по поводу новых рождений. Все эти гулянки чрезвычайно утомительны и скучны…

После памятной для меня прогулки с Бертраном Орра перестала отвечать на ухаживания молодого кузнеца ударом в челюсть. Хотя она по-прежнему избегала встреч или разговоров с ним, выглядела все же чуть более задумчивой, чем обычно. Вполне возможно, на ее состояние еще и весна повлияла. Девушка входила в мою команду, и мой долг был побеспокоиться о ней и о ее будущем. Я не считал себя вправе лишать Орру семейной жизни, тем более что и претендент имелся. Потому и решил побеседовать с кузнецом.

Его чувства к ней вроде бы были очевидны, но хотелось убедиться в этом лично. Глядя на то, как этот гигант, которому я чуть выше пояса, краснеет от моих вопросов и жутко стесняется, ковыряя пол ногами, не стал долго издеваться над ним. Приняв за аксиому, что парень по-настоящему влюблен в Орру, я согласился поинтересоваться ее мнением о нем.

— А может, все-таки сам с нею поговоришь? Вдруг ты ей тоже нравишься, а она просто стесняется это показать, — посоветовал я напоследок, выходя из кузницы.

В этот же вечер я, встретив Орру в коридоре, ляпнул неожиданно для себя:

— Слушай, почему бы тебе не отнестись более благосклонно к Вакуле? Такой симпатичный парень пропадает, неустроенный. Некому за ним присмотреть. И как я понимаю, ты ему нравишься.

Девушка от этих слов чуть в колонну не влетела, потеряв ориентацию в пространстве. Промычав что-то невыразительное, она медленно двинулась дальше.

Через два дня, когда я пил чай в малой гостиной, в комнату вошла Орра. Бросив на нее взгляд, я чуть не подавился чаем. Глаза у нее были навыкате, рот приоткрыт, а руки выписывали какие-то зигзагообразные движения, как будто она никак не могла решить, что ей почесать — затылок, грудь или нечто пониже спины.

— Орра, что случилось? Ты как себя чувствуешь? — испугался я за девушку.

Если уж она свихнется, то нам всем тут кирдык наступит.

— Пригласил вечером в сад, — растерянно сообщила она.

— Кто? — недопонял я.

— Вакула… — Она наконец-то посмотрела на меня.

— А в чем проблема? Парень пригласил на свидание. Но если я ошибся и это не свидание, ему вряд ли кто позавидует, — стараясь не захохотать, чтобы не обидеть девушку, ответил я.

— А что я там буду делать? — Нахмурив брови, она изобразила на лице тяжелую работу мысли.

— А-а-а… Ну-у-у… на лавочке посидите… или по саду походите, поговорите… — Теперь уже я изображал эту самую работу мыслей.

— О чем? — смущенно поинтересовалась она.

— Э-э-у-у-а-а… ну-у… — Я попытался вспомнить, о чем болтал с девушками на свиданиях, но, честно говоря, ничего из того, что пришло в голову, нельзя было предложить Орре.

Фильмы, музыка, книги в этом мире неактуальны, а разговоры о погоде и сплетни о знакомых, что ведутся и здесь, предложить не рискнул. Сам я сплетни не любил, и, если она попросит привести пример, придется долго мычать что-то невразумительное.

— Попробуй поговорить о погоде. А вообще, знаешь, раз он приглашает, то пусть сам и думает, о чем говорить, — радостно выдохнул я, вывернувшись из неприятной ситуации.

Выслушав меня, Орра впала в глубокую задумчивость.

— Разговоры разговорами, но тебя приодеть надо, — оценивающе окинув ее взглядом, высказался я.

— А что не так с моей одеждой? — удивилась девушка.

— Все так, но на свидание ходят, как на праздник, а значит, надевают что-то более нарядное, — сообщил я и тут же попросил слугу пригласить портного.

Вокруг нас сразу же собрались девчонки из команды, и мы, не дожидаясь специалиста, приступили к обсуждению костюма. Портной, пожилой мужчина, вскоре подошедший к нашей компании, долго не мог понять, какого же рожна нам надо. То, что Орра не наденет платье, мы выяснили еще до его прихода и сейчас старались придумать, как все же сделать ее немного более нарядной, чем она есть.

Часа три мы занимались тем, что крутили Орру то так, то эдак, пришивали какие-то ленточки, заплетали волосы в мелкие косички, подкрашивали… Не знаю даже, как она смогла вынести все наши издевательства.