Герои, злодеи, конформисты отечественной науки

Глава 32 Князь Андрей Владимирович Трубецкой (04.07.1920 — 27.10.2002)

А. В. Трубецкой — внук Сергея Николаевича Трубецкого. В его жизни, как и в жизни всей нашей страны, трагически реализовались ужасные пророчества деда. Его отец Владимир Сергеевич был расстрелян в 1937 г. Две сестры — двадцатилетняя Варвара расстреляна в 1937 г., Александра погибла в концлагере в 1943 г…. Арестован и отправлен в концлагеь старший брат Григорий. Андрей был в армии с 1939 г. В июле 1941 г. он был тяжело ранен под Псковом. Попал в плен. Освобожден немцами как князь Трубецкой. Получив свободу, ушел в партизанский отряд. Бесстрашно сражался. Вместе с отрядом «влился» в ряды регулярной армии. Пока он воевал, арестовали мать и она умерла в тюрьме, оставив дома двух младших. Он — мой (наш с М. Н.) друг со студенческих времен — мы поступили в Университет в 1946 г. Но диплом он получил на 6 лет позже нас. В 1949 г. он был арестован и оказался на каторге. Вернулся в 1955 г. Защитил кандидатскую и докторскую диссертации. Заведовал лабораторией в Кардиологическом центре, работал над проблемой искусственного кровообращения при операциях на сердце. Рассказ о нем вполне соответствует задачам этой книги — в части рассказов о Героях. На самом деле я не могу претендовать на сколько-нибудь полноценное «раскрытие темы»: разветвленные семейства Трубецких, Голицыных, Шереметевых, Лопухиных, Мейенов (нет конца этому перечислению) составляют такое, связанное родственными узами явление в отечественной истории и культуре, что для такого «раскрытия» нужны отдельные книги. Некоторое число таких книг уже опубликовано, среди них книги самого А. В. Трубецкого [1–4]. Нужны еще. Я не сомневаюсь, что они появятся. Есть у меня и конкретная надежда на сыновей Андрея Владимировича — братьев Петра, Михаила, Николая, Владимира Трубецких — должны они написать такую книгу. По дождусь ли я… Потому пишу конспективно и отрывочно сам.

1 сентября 1946 г. в Большой Зоологической аудитории биофака МГУ (в Зоомузее) я оказался рядом с явным фронтовиком — в военной гимнастерке, очень высоким (почти 2 метра) красавцем. Он доброжелательно и не без некоторого недоумения разглядывал меня — во мне тогда было около 150 см, лет мне было 16, вид имел «птенцовый», одежда, выданная в дет-доме… Но я горел энтузиазмом — не мог «придти в себя» от счастья оказаться в университете (и не приходил в себя все годы обучения в университете…) — для меня такой контраст — после военных лет, детского дома, трудностей школьной жизни — всю войну не учился — сдавал экстерном — и лекция в Университете! «Введение в биологию» читает (замечательно!) Яков Михайлович Кабак. А потом были лекции по физике, химии, зоологии беспозвоночных, анатомии растений, анатомии человека.

^{1946 г.}

^{1948 г.}

Для Андрея контраст еще больше — семь лет в армии, война, страшное ранение, плен, партизанский отряд, снова регулярные войска, братанье с американцами на границе Чехословакии и Саксонии. Расстрелянный отец, погибшие в лагере сестры, арестованный старший брат, умершая в тюрьме мать… Традиция защиты России: «…мы Трубецкие всегда служили в гвардии…», а тут — лекция о паразитических червях — трематодах и их личинках мирацидиях — проф. Л. А. Зенкевича. Андрею было важно видеть мой энтузиазм. «Тебе, в самом деле, это интересно?» «Очень! Замечательно о мирацидиях!…». Ему было важно, что это может быть интересным… Я был нужен Андрею для психологической переориентации.

…Профессор В. В. Алпатов попросил нас наловить ему улиток — прудовиков — он исследовал соотношение левых и правых закрученных раковин… Ему было нужно их как можно больше — для статистики, а его летние сборы были исчерпаны. Правда, наступила довольно суровая зима. На водоемах толстый лед… Но ничего — можно сделать проруби… Мы образовали «академию Кибсмишт-ру» — по первым слогам фамилий — Нины Кибардиной, Наташи Смирновой, Симона Шноля и Андрея Трубецкого. Я был избран президентом. Андрей — «всенепременным (ученым) секретарем». Он ввел в наше общение подчеркнуто изысканный старомодно-торжественный стиль XVIII века. Он вместе с нами возвращался в детство. Улиток мы искали в окрестностях Болшевской биостанции МГУ. Делали проруби во льду на Клязьме и в прудах. Шарили сачком в донном илу, но не нашли ни одного прудовика… Вода «дымилась» от мороза. Андрей давал мне согревать руки в кожаных перчатках с мехом внутри.

Перчатки и замечательная кожаная куртка, цвета светлого слона, вместе с «лихим» беретом — он получил их в обмен на свой прожженный, видавший виды бушлат и шапку ушанку, когда в 1945 г. — они братались на на границе Чехословакии и Саксонии, в городе Циттау с американскими морскими пехотинцами… («Махнем, не глядя»). Промерзнув, мы отогревались в уютном, жарко натопленном бревенчатом доме Болшевской биостанции — за столом с самоваром. Во главе стола — директор Александр Сергеевич Богословский, интересные собеседники — биологи. Запах сушенных трав. Непринужденная, дружелюбная и сдержанная манера Андрея. Его тут принимают, как давно знакомого… Наверное, много лет после он вспоминал об этих безмятежных поисках улиток.

Он выбрал кафедру Физиологии животных — ближе к реальной жизни, к медицине…

^{Свидание в концлагере. Сентябрь 1954 года}

Прекрасные месяцы студенческой жизни. Мы не знали, что Андрей в постоянном напряжении, в опасении вероятных репрессий. Он не рассказывал о прошлой жизни и о своей семье. После 1-го курса он был в замечательной экспедиции на Дальнем Востоке (на Курильских островах) и подарил мне свою фотографию, сделанную в этой экспедиции.

Весной 1949 г. он представил меня своей избраннице — Елене Голицыной. Они венчались в знаменитом храме Ильи Обыденного, в Обыденском переулке, рядом с началом Остоженки. Впервые тогда я увидел золотые обручальные кольца.

В январе (?) 1949 г. было объявлено о строительстве Нового здания МГУ на Ленинских горах. В Измайлове (?), для заключенных — строителей нового здания, нужно было спешно построить бараки. Для бараков — провести водопровод и канализацию. Летом нужно было выкопать глубокие траншеи. Лопатами. Механизмов для этого не было. Тогда еще были пленные немцы. Они копали соседние траншеи. Мы сильно от них отличались «недокормленностью и худосочностью». Они были упитанные, загорелые, веселые. Нам тоже было жарко. Андрей снял гимнастерку. Я был потрясен — след четырех ран был виден на спине: две раны слева и две справа от позвоночника. Миллиметры от смерти. Как можно было выжить при таких ранениях? Читайте его книгу «Пути неисповедимы» — там все рассказано им самим.

Сентябрь 1949 г. — уже начались занятия. Андрея не было. Говорили, что он задержался в очередной экспедиции на Дальнем Востоке… Я увидел Лену в вестибюле. Сказал, что же Андрей так опаздывает — могут исключить… Она не ответила. Я посмотрел на нее и понял…Он был арестован в августе (см. главу 31 и книгу [1]). Мы увиделись через 6 лет. А в августе 1951 г. княгиня Елена Владимировна Трубецкая, нарушив все запреты и преодолев немыслимые препятствия, добилась свидания в концлагере с князем Андреем Владимировичем Трубецким… Через 125 лет после того, как княгиня Екатерина Ивановна Трубецкая приехала на каторгу к мужу, князю Сергею Петровичу Трубецкому… За ней последовали еще 18 «жен декабристов». Одна из них — Мария Николаевна Волконская оставившая нам свои «Воспоминаниях» о событиях тех лет. И снова аналогия — Елена Владимировна с большим литературным даром рассказала о своих преодолениях и о свидании с Андреем на каторге (см. в [1]).

Исполнились ужасные предвиденья Сергея Николаевича Трубецкого.

В его альтернативе: или «Сын человеческий» или «Дракон, который растопчет, поглотит, поработит все», — победил дракон. Жертвами этого ужасы стали миллионы людей. По отношению к роду Трубецких-Голицыных дракон был особенно свиреп…

Поразительно! На защиту Родины поднялся народ. Война справедливо названа Отечественной. Совесть не позволяет мужчине не идти на фронт, когда там все не только «способные носить оружие», но и старики, женщины, юноши. И в этот время множество здоровых и сытых сотрудников НКВД продолжают свое черное дело. Они арестовывают, уводят в тюрьму мать девятерых детей на глазах младшего сына Георгия (1934 г. рождения).

Мать вскоре умирает в тюрьме. А три ее сына по высшей аристократической традиции, — на фронте. Они защищают Родину. Родину, убившую отца, юных сестер, мать и множество родных и близких. Князь Андрей Трубецкой, освобожденный из плена, уходит в партизанский отряд, чтобы сражаться с врагом, напавшим на его, князя Трубецкого, страну. И Родина отправляет его на каторгу… Вот уж, воистину, враги народа те, кто управлял страною в это время! Так извести свой народ! Столько уже сказано об этом в этой книге… Хватит пока об этом.

Андрей Трубецкой! Какую силу духа, какую мощь психики нужно иметь, чтобы после всего этого сохранить аристократический облик, юмор, сдержанность и доброту. После каторги он быстро завершил университетский курс по кафедре Физиологии животных. Он специализировался по физиологии сердца и кровообращения. Лекции профессора М. Г. Удельнова и доцента В. А. Шидловского, навыки хирургии, полученные им в…концлагере (см. главу 31), стремление получения реальной пользы от научных исследований — он избирает для разработки проблему применения аппаратов искусственного кровообращения при операциях на сердце. Работа связана с проведением «острых опытов» на собаках и требует сочетания глубоких знаний и экспериментального искусства.

Его кандидатская диссертация называлась: «Изучение регуляции венечного кровообращения и нервно-рефлекторных связей сердца при помощи метода его гуморальной изоляции». Научным руководителем был М. Г. Удельное. Защита состоялась в 19б1 г.

Его докторская диссертация «Механизмы нейрогенных констрикторных реакций коронарных сосудов сердца» — продолжение тех же исследований. И снова научным консультантами были профессор М. Е. Удельнов и профессор И. К. Шхва-цабая. Он защитил эту диссертацию в 1970 г. Защита была в здании Президиума Академии Медицинских наук. Торжественный, символический праздник после защиты в лаборатории Института терапии в Петроверигском переулке. Затем была у него лаборатория в только что созданном Кардиологическом центре… Его основные интересы концентрировались в проблеме механизмов нарушения коронарного кровообращения [5]. После многих лет интенсивных научных трудов в 1992 г. А. В. Трубецкой ушел на пенсию, чтобы посвятить оставшиеся годы литературным трудам — для создания книг о Трубецких и своих Воспоминаний [1,2,4].

Неисповедимы пути… Так он и назвал свою автобиографическую книгу [1]. Прочтите эту книгу!

Как отмечено в Предисловии, мне представляются фотографии моих героев не просто иллюстрациями к тексту, а самостоятельными повествованиями, требующими медленного и внимательного «прочтения». Такие фотографии заменяют иногда многие страницы обычного текста. Я пытался, когда было возможно, фотографировать своих друзей. В серии приводимых далее фотографий отражена в некоторой степени жизнь А. В. Трубецкого после его возвращения из заключения.

Завершая этот очерк, я, какой раз, вижу недостаточность слов. История времени от жизни князя Сергея Николаевича Трубецкого до жизни его внука князя Андрея Владимировича Трубецкого, история трагических и героических событий, не вмещается в слова. Пройдут, может быть, столетия и потрясенный этими событиями композитор напишет оперу «Князь Андрей Трубецкой»… Для меня сюжеты опер «Князь Игорь» или даже «Евгений Онегин» не более значительны, чем сюжет такой оперы: гибель отца, сестер, матери, сражение с врагом под Псковом, страшная рана, плен, освобождение — царский род Гедеминовичей, партизанский отряд, снова сражения, Елена Голицына, каторга, Елена Трубецкая. Любовь, Верность, Благородство. Страна родная…

Я благодарен Цветине Романовне Орловой и Ларисе Ивановне Серебряковой за помощь в ознакомлении с научными трудами А. В. Трубецкого.

1. Андрей Трубецкой «Пути неисповедимы. (Воспоминания 1939–1955)» М.: Изд. Контур, 1997.

2. Князья Трубецкие. «Россия воспрянет» (составитель А. В. Трубецкой) М.: Военное издательство, 1996. В этой книге — статьи:

Трубецкой В. В. — Вместо предисловия.

Трубецкой Е. Н. — Из прошлого.

Трубецкой Т. Н. — Годы смут и надежд.

Трубецкой С. Е. — Минувшее.

Трубецкой В. С. — Записки кирасира.

Трубецкой В. П. — История одного хозяйства.

Трубецкой А. Е. — История одной попытки.

3. Голицын Сергей. Записки уцелевшего. Роман. М.: Орбита, 1990

4. «Сергей Николаевич Трубецкой». Москва, 1996. Справочно-информационной серия «Московский университет на пороге третьего тысячелетия» (подробнее см. стр…глава 8).

5. Трубецкой А. В. Патофизиологические механизмы нарушения коронарного кровообращения. Бюллетень ВКНЦ АМН СССР, № 1, стр. 102–109, 1979.

^{Вместе. Елена Владимировна Андрей и Лена не знали, что я их снимаю…}

^{и Андрей Владимирович Трубецкие Для меня эта фотография полна глубокого лирического смысла. Всмотритесь сами}

^{Май-июнь 1955 г. На руках Елены Петровны Голицыной — Лиза}

^{«У портретов предков» — с младшим сыном Владимиром}

^{Осень 1957 года. Андрей Трубецкой — аспирант — готовит опыт по применению аппарата искусственного кровообращения при операции на сердце. Рядом смотрит на него с восхищением Муся Кондрашова (В тексте «М. Н.» — Мария Николаевна) 1970 г.}

^{Андрей защищает докторскую диссертацию на заседании Ученого совета при Президиуме Академии Медицинских наук (ул. Солянка 14). За столом проф. В. А. Неговский и Татьяна Сергеевна Пасхина}

^{1968 г. Петр, Елизавета, Владимир, Николай, Михаил с родителями}

^{Праздник в лаборатории в Институте в Петроверигском переулке — после защиты докторской диссертации. Справа от Андрея — Лена. Рядом с ней Цецилия Львовна Мансурова. Слева — директор Института Кардиологии АМН СССР проф. Игорь Константинович Шхва-цабая. Стоит на верхнем снимке, с игрушечной лягушкой «для производства опытов» в руке, проф. Вячеслав Александрович Шидловский, крайний слева (от Андрея) проф. Михаил Георгиевич Удельнов. В нижнем снимке с этой лягушкой в руке — Андрей}

Выступает командир партизанского отряда Владимир Константинович Цветинский «майор Орлов». Начал он свою речь резко: «Старшина Трубецкой! Встать! Слушай приказ! Поздравляю тебя с защитой диссертации. Отмечаю, когда в отряде появился Трубецкой, наши боевые действия стали более успешными. Он был хорошим разведчиком и первым в атаке. Проявил смелость и стойкость!» (примерно этими же словами он написал характеристику Андрею после его ареста в ответ на требование прокуратуры, добивавшейся компрометирующих сведений. Андрей прочел эту характеристику, когда при освобождении ему показали его «Дело»)