Герой Бродвея

ХУАНИТА УМЕЕТ ВСЕ

– Я не собираюсь жить по соседству с призраками, вампирами и прочей нечистью! К черту Вельмонт! – нобелевский лауреат Питер Макрой попытался встать, но тяжелый взгляд мэра вернул его зад в прежнее положение.

– Откуда в вас столько дерьмового суеверия, Пит? Вы кто – выдающийся ученый, или новообращенная монашка? – Крис Бростер раздраженно задергал носком ботинка. Его икры при этом надувались и разжимались, как брюхо питона, что свидетельствовало о крайнем неудовольствии.

– Крис, вы проездом в Вельмонте, или вы – его мэр? Какие суеверия? Люди бояться с заходом солнца выйти в городской парк, а вы делаете вид, что ничего не происходит.

– Вздор!

– И то, что в парке, чуть не каждую ночь, находят покойников – тоже вздор?

– Стечение обстоятельств, не более.

– Стечение обстоятельств?! Ну так знайте, Крис, я был там ровно в полночь, у самого «Сучьего вымени». Не буду рассказывать, что я там видел. В лучшем случае, вы мне не поверите, а в худшем – упечете в психушку. Все, что я намерен сказать, – к черту Вельмонт!

Макрой, наконец, нашел силы подняться, но их было все-таки недостаточно, чтобы покинуть кабинет мэра. Его властный взгляд из-под лохматых бровей и повелительные манеры держали ученого на коротком поводке.

– Отлично, Пит, вы славно пошутили. А как же те миллионы, которые город потратил на вашу программу «Здоровая Америка»? Мы пригласили спонсоров – банкиров, бизнесменов, актеров Голливуда. Кто вернет нам наши доллары? Или мы должны на вас подать в суд? Вот что. Пит, сейчас вы посмотрите мне в глаза и скажете, что останетесь в Вельмонте.

Пит хотел крикнуть: «Нет!» И вдруг неожиданно для себя сказал: «Да».

– Но имейте в виду, Крис, я остаюсь не ради ваших спонсоров, а исключительно из-за девочек Вельмонта.

– О, да! Таких девочек, как в Вельмонте, нет больше нигде – они красивы, доступны и, что немаловажно, – здоровы. В Вельмонте можно не бояться СПИДа. Пользуйтесь его щедротами, Пит, ведь вы парень – хоть куда! – захохотал мэр.

– Непременно воспользуюсь, Крис, но вы меня не дослушали. Я остаюсь при одном условии – вы немедленно вызываете в Вельмонт Майка Нормана.

– Разве у нас мало своих полицейских. Пит? Не представляю, как я заманю сюда этого знаменитого сыщика. К тому же он занимается инопланетянами и всякой потусторонней чушью. Боюсь, что наши провинциальные проблемы покажутся ему скучными.

– Вот что, Крис, поверьте нобелевскому лауреату – это как раз тот случай, который покажется ему интересным. Считаю, что мы договорились, не так ли? До завтра, господин мэр.

Мэр выключил свет и подошел к окну. Влажные сумерки окутывали Вельмонт в серую и синюю марлю. Сквозь ее наплывающие лоскутья были уже едва видны деревья городского парка. Сейчас он был так же пуст, как здание мэрии с одинокой фигуркой Бростера, застывшей, словно изваяние, у открытого окна.

– Это и есть «Сучье вымя», сэр, – сержант Браун указал на крошечное озерцо.

Оно лежало на буром лугу парка, как вырванный глаз ворони на собачьей шкуре.

– Все произошло именно здесь, сержант? – Майк Норман поднял бинокль, и тусклый асфальтовый блеск воды приблизился к окулярам.

– Да, сэр, они избивали их до тех пор, пока не изломали свои бамбуковые палки. Особенно усердствовал неустановленный садист в черном балахоне. Здесь все было усыпано щепками. Такими, знаете, тонкими, как велосипедные спицы. Потом их поволокли к воде и бросили в «Сучье вымя».

– С каких пор в Вельмонте растет бамбук, Браун?

– Простите, сэр, я забыл сказать. По пути толпа разгромила китайский ресторанчик. А там бамбука больше, чем в джунглях.

Майк слышал об этой истории. Первые три жертвы СПИДа вернулись в Вельмонт. После того, как они заразили кое-кого в этом городе, разъяренная толпа линчевала их. С тех пор, утверждала молва, все и началось. По ночам призраки поднимаются со дна «Сучьего вымя» и бродят по парку, в поисках своих убийц. Всякого, кто попадется на их пути, они хватают и топят.

Над этой чертовщиной можно было бы посмеяться, если бы в «Сучьем вымени», время от времени, действительно не находили трупы. И каждый раз рядом с ними плавал пучок бамбуковых щепок, тонких, как велосипедные спицы…

– Как звали тех троих, Браун?

– Извините, сэр, я знаю только их клички: Большой Билл, Придурок Чарли и Маркиза Монро.

– Отлично, Браун, держите, – Майк протянул сержанту бинокль. – Наблюдайте за этой чертовой лужей, а мы с Хуанитой наведаемся в китайский ресторанчик, – детектив кивнул в сторону нетерпеливо выглядывающей из окна «Форда» Королевы Красоты – Хуаниты Миньос.

– Мне плевать, кто утопил Самуэля в вашей вонючей канаве – гангстеры или вампиры. Самуэль был моим другом, и я найду убийцу, будь я проклят! – Джо-Буйвол с хрустом всадил обойму в автомат «узи», прицепил к поясу гранаты и посмотрел на себя в зеркало.

– Знаешь, Поль, повоевали мы с Самуэлем. Лихой был парень. Не могу поверить, что какой-то хреновый вампир мог утопить его в гнилой луже. Что скажешь, Поль?

– Сэр, мне кажется, вы нарываетесь на неприятности. Самуэлю уже ничем не поможешь. А вас мне жаль. Придурок Чарли своего не упустит. С «Сучьим выменем» шутки плохи. – Поль Гутмэн, худощавый, низкорослый владелец мотеля, тревожно умолк, наблюдая, как бывший морской пехотинец достает из кобуры оружие.

– А это ты видел? Десятимиллиметровый самозарядный! – Джо-Буйвол покрутил перед носом Гутмэна вороненным стволом.

Огромный краснолицый Джо возвышался над щуплым Гутмэном, как капрал над новобранцем.

«Пожалуй, у него в башке больше стреляных гильз, чем мозгов», – подумал про себя Поль и решил не перечить десантнику.

– Да, сэр, эта штука внушает уважение, – пробормотал он.

– Вот что, парень, я, пожалуй, приволоку сюда Придурка Чарли, чтобы он почистил тебе туалет. А заодно и Маркизу Монро, чтобы ты побаловался с ней. Только смотри, не подхвати от нее СПИД, дружище.

– Сэр, ради бога, не говорите так, вы накличете беду на мой мотель, – взмолился Гутмэн.

– Стели постельку, сынок, и жди свою Маркизу, – Джо-Буйвол перекинул через плечо ремень автомата…

«Черт его знает, этого сумасшедшего, а вдруг и правда, кого-нибудь притащит».

– Эй, эй, сэр, постойте! – Поль догнал десантника. – Сэр, я вас умоляю, не надо никого приводить в мой мотель, это крайне неудобно.

– Не надо?

– Не надо.

– О’кей, парень, тогда ты сам пойдешь к своей Маркизе – тебе так будет удобнее, а мне веселее, – десантник потянул за собой Поля.

– Сэр, все что угодно, только не это. Деньги возьмете? – Гутмэн достал из кармана скомканные банкноты.

– Засунь их себе в задницу, сынок. Я морской пехотинец, а не уличная дешевка, – десантник приподнял брыкающегося Поля за шиворот. – Вперед, парень! И не наложи в штаны раньше времени!

Китайская фанза с закрученными, как гребешки волн, краями крыши была ближайшим к парку городским строением. Тормознув перед ее верандой, украшенной мелким цветным стеклом, Майк первым выскочил из машины и, с проворством швейцара, распахнул дверцу со стороны Хуаниты Миньос.

– Если бы не твои наглые, притворные глаза, Майк, ты смог бы сойти за галантного кавалера, – Хуанита прищелкнула кастаньетами. – И все-таки приятно быть Королевой Красоты, черт побери!

– Конечно, милочка, тем более что ты, кроме того, Королева девственниц и Королева лесбиянок.

В ответ пуэрториканская красавица толкнула Нормана в бок своим остреньким, как рожки молодого козленка, локотком.

Пройдя под вывеской китайского ресторанчика с красными иероглифами, похожими на разбегающихся тараканчиков импозантная пара вошла в зал. Вдоль длинного коридора отделанного обожженным бамбуком, тянулись кабинки, огороженные такими же стволами бамбука. Впрочем, все здесь было из бамбука – столы, стулья, подлокотники.

«Сержант был прав, его здесь больше, чем в джунглях», – Майк посторонился, усаживая пуэрториканку.

И тут же в проеме кабины появилась подобострастно согнутая фигура официанта:

– Сьто хосит господина кусать? – спросил китаец.

– Господина хосит кусать вкусьно на васе усьмотрение, – в тон ему ответил Норман.

– Не кривляйся, Майк, – Хуанита незаметно толкнула Нормана коленом.

– Видишь ли, милочка, этот китаец говорит по-английски лучше, чем мы с тобой.

– Не понимаю, зачем ему понадобилось прикидываться? – Хуанита подозрительно посмотрела вслед удаляющейся фигурке с подносом.

– Он, наверное, узнал меня. Когда люди сталкиваются с сыщиком, мало кто из них ведет себя естественно, как, впрочем, и при Королеве Красоты, – задумчиво сказал Майк, прислушиваясь к звону посуды на кухне.

Через пару минут бамбуковый стол походил на кулинарную выставку – его украсил ярко-оранжевый салат из пикантной моркови с перцем и чесноком, омары, прозрачные, как стеклянные палочки, макароны, жаркое из рапанов, маринованные змеи…

– Ну уж это я точно не буду есть, – Майк брезгливо отодвинул змеиные тушки, нарезанные наподобие домашних колбасок.

– Это же очень вкусно, – Хуанита подцепила деревянными палочками кусочек змеи, обмакнула его в острый соус и отправила в рот.

– Чтобы жрать эту гадость, надо быть лесбиянкой, – поморщился Майк.

– Вот здесь ты ошибаешься. Лесбиянки – тонко чувствующие натуры, выбирающие все самое лучшее. – Хуанита разжевала тушку змеи. – Ну подумай, Майк, что такое мужчина? Впалая волосатая грудь и кривые ноги. А ваши позы орангутангов в момент полового возбуждения, а запах изо рта? Разве не приятно ласкать нежную и грациозную подружку?

– Вот здесь мы с тобой сходимся. Я тоже предпочитаю девочек. Хочешь пить? – Майк поднял кувшин с кисло-сладкой водой, настоянной на медузах.

– А ты будешь это пить, Майк?

– Предпочитаю шампанское.

– Я тоже. Вот видишь, мы еще кое в чем сходимся, Майк.

– Если ты убежденная лесбиянка, то какого черта ты здесь со мной?

– О, это особый случай. Ты вряд ли поймешь.

– Может быть, ты хочешь, чтобы я проделал с тобой те штучки, которые вы проделывали в пансионате «Роза»?

– Может быть, – Хуанита озорно щелкнула кастаньетами.

– Должен тебя огорчить, милочка. Это так же невозможно, как пройтись в полночь нагишом мимо «Сучьего вымени».

– А если я пройдусь?

– Тогда я вылижу тебя с ног до головы, как заправская лесбиянка.

– Черт возьми, сам Майк Норман будет целовать мне ноги! Может быть, стоит рискнуть? – в глазах Королевы Красоты мелькнул шальной огонек.

Как бы невзначай она коснулась своей спины. Щелчок! И ее роскошная грудь плавно заколыхалась под блузкой.

– Прекрати, Хуанита, я пошутил, – Норман попытался остановить прекрасную пуэрториканку.

– Что, слабо, Майк? – пьяно улыбаясь, пуэрториканка скинула с себя одежду, словно это была легкая паутинка.

– Господина, господина, у нас стриптиз толька по пятнисям. Сегодня низя, – прикрывая левый, видимо, более скромный глаз и таращась фривольным правым, китаец замер в дверном проеме.

– Вот, видите, мистер официант, что делают с приличными девушками Конкурсы Красоты, – вздохнул Майк. – Держите, – он протянул китайцу стодолларовую бумажку, – считайте, что сегодня пятница.

– До скорого, Майк, – залпом осушив бокал шампанского, Хуанита, виляя бедрами, пошла к выходу.

Норман взглянул на часы. Было без десяти двенадцать.

– Держи лопату, сынок, окапывайся! – Джо-Буйвол отстегнул гранаты, наблюдая за тем, как бедняга Поль копается в земле. – Будем держать круговую оборону.

Десантник аккуратно разложил на бруствере окопа шесть «лимонок».

– Не дрейфь, парень, с морской пехотой не пропадешь!

Джо вытянул шею, пытаясь разглядеть в кромешной тьме берег «Сучьего вымени», откуда донесся тихий всплеск воды. Былая отвага понемногу начала покидать его. На войне было легче. Там, по крайней мере, он знал, откуда ждать врага. А здесь? Черт его знает, какая тактика ведения боя у этих призраков? Откуда они поведут наступление? С воздуха или с моря, то есть с… лужи?

«А ну как зайдут снизу, схватят за ноги и уволокут в преисподнюю?» – мрачно усмехнулся Джо.

Спустя час ему стало совсем не по себе, а около полуночи он уже жалел, что ввязался в эту историю.

– Тише ты, кретин, не щелкай, – цыкнул он на стучащего зубами от страха и холода Гутмэна. – Если ты меня демаскируешь, я сам утоплю тебя в «Сучьем вымени».

– Я не… не… щ…елкаю – они сами, – прошептал владелец мотеля.

– Тс…с! – зашипел пехотинец. – Духи идут!

Поль высунулся из окопчика. И увидел приближающееся смутное белое пятно.

– Сэр, может быть, смотаемся?

– Вперед, пехота! – Джо-Буйвол выскочил из окопа, а бедняга Поль, напротив, съехал на его дно.

– Стой, ведьма! Не двигайся! – приказал десантник. – Ты у меня на мушке. Если твои дружки хоть пальцем до меня дотронутся, я стреляю!

Хуанита остановилась. Пары шампанского в голове и змеиная кровь в желудке звали на подвиги.

– Эй, Билл, останови Придурка Чарли! – закричала вдруг красотка кому-то за спиной десантника.

Он обернулся, и тотчас на него обрушился точный удар Хуаниты. Джо забалансировал на крутом берегу, размахивая руками, словно пытаясь взлететь.

– Десантники не сдаются!

Джо-Буйвол рухнул в «Сучье вымя», и в черноте ночной воды диковинными искрами замелькали выстрелы из автомата.

– Парень решил заняться подводной охотой, – усмехнулась Хуанита.

«Обещал вылизать, значит, вылижу, хотя эта конфетка несколько больше тех, что мне покупали когда-то к Новому году», – Майк приблизился к Хуаните.

Расслабленная, упоенная своими победами над проклятыми мужиками – тем громилой у озера и этим сейчас, она лежала на медвежьей шкуре, брошенной поперек гостиничной кровати…

Будучи истинным американцем, Майк прикинул, как справиться с предстоящей работой быстрее и рациональнее. Запустив палец поглубже в банку с вишневым вареньем, он вымазал им ноги, колени… плечики и губки прекрасной пуэрториканки.

«Если представить себе, что это вишневый торт, то будет почти вкусно».

Норман взял в рот пухленький пальчик красотки и начал облизывать его.

«В конце концов ее могла ужалить змея, и тогда моим гражданским долгом было бы высосать яд. Но ведь змея может укусить куда угодно, например… Впрочем, мне до этого места еще далеко», – подумал Майк, облизывая второй палец Королевы.

Когда он дошел до пятого, Хуанита начала проявлять признаки раздражения, при каждом его прикосновении она вздрагивала, как кобылка, на которую садится слепень.

«Хорошо, что у нее нет хвоста, а то получил бы сейчас грязным помелом по физиономии», – с грустной отрешенностью подумал Майк.

Наконец Хуанита не выдержала:

– Проклятое мужичье! Даже ты, Майк, ни на что не годишься.

Королева Красоты свесила с постели свою конкурсную ножку, собираясь встать. Вид ускользающей красотки мгновенно пробудил в Майке самца. Нежно, но властно, как волкодав, берущий в пасть щенка, он уложил девушку на шкуру, целуя ее вишневые уста, хмелея от их пряной сладости.

– Ну точно. Вылитый орангутанг! – Миньос брезгливо откинула головку и вместо вишневых губ Майк чмокнул пыльную медвежью шкуру.

– Да? В самом деле? – растерянно спросил Норман, выплевывая изо рта медвежью шерсть.

– Мне еще не надоела моя невинность, Майк.

– Может быть, начнем с самого начала? – Норман запустил палец в банку с вареньем. – Немного подмажем – и пойдет?

– Жаль, что у меня нет зеркальца, ты посмотрел бы, как глупо сейчас выглядишь. Слезай с меня, я не верховая лошадь.

– Конечно, у тебя ведь нет хвоста, – охотно согласился Майк. – А как же выигрыш? Я ведь только начал.

Норман снова потянулся к хорошеньким пальчикам, удивляясь своей недавней апатии. Теперь ему хотелось гладить и целовать их.

«Что делает с мужчиной вид убегающей добычи», – уныло подумал Норман.

– Оставь меня, – Хуанита поднялась с постели.

«Какого черта я притащил ее сюда?» – Майк вспомнил финал Конкурса Красоты – вспышки «юпитеров», корону на голове Хуаниты, ластящейся и соблазняющей его. Конечно, он потерял Миньос в тот самый миг, когда коснулся наманикюренных пальчиков ее ног. Красотка поимела его, как театрального статиста.

– К черту! К черту! – Майк замотал головой, как бык, влекомый на аркане.

– Этот пистолет обошелся мне в семьсот баксов, Поль! А автомат! И все лежит на дне паршивой лужи!

– Извините, сэр, вы сами могли сейчас лежать там.

– Что ты сказал? Чтобы меня, морского пехотинца, пришлепнула какая-то там ведьма! Да я ее!.. Да я всех вас!.. Весь ваш хреновый городишко!.. – Джо-Буйвол приподнял Гутмэна вместе со стулом и хряпнул об пол. – Вот так! А теперь собирайся, Поль. Они еще узнают, что такое морская пехота!

– Хоть убейте, сэр, не пойду…

– Опять ты дрейфишь, сынок, мне что, нести тебя в своем походном рюкзаке?

– Сэр, где ваше оружие? На что вы надеетесь?

– А это, по-твоему, что, зубная ковырялка? – Джо достал из-под кровати акулью острогу на длинной ручке. – Что скажешь, Поль?

– Сэр, сейчас, конечно, не ночь, но как бы вам самому не оказаться на этой вилке.

– Больно ты умен, парень. На, лови, – Джо бросил Гутмэну пакет с купальными принадлежностями…

– Сэр, не ваш ли зад оставил этот след? – стоя на берегу «Сучьего вымени», Пол Гутмэн сосредоточенно разглядывал вмятину в песке. – Или здесь спускали на воду баркас?

– Сынок, это же как раз мой размер. Ну точно. Отсюда я катапультировался в воду. Считай, что автомат у нас.

– Сэр, может быть, не стоит? У меня такое чувство, что Придурок Чарли где-то рядом.

– Пустое, – отмахнулся Джо. – Нечисть боится света, пора бы это знать.

Сжимая острогу, Джо бросился на черное стекло воды. Разбившись на тысячи сверкающих осколков, оно поглотило могучий торс и жилистые ноги пехотинца. Неукротимый, как вонзающаяся острога, он пошел вниз.

Чистейшая, на удивление, прозрачная вода позволяла все видеть на расстоянии в десяток ярдов. «Бог ты мой, какая красота!» – десантник изумленно разглядывал дно, поросшее угольно-черными водорослями, придававшими воде зловещий вид.

Вдруг, прямо под собой, он увидел проблеск – пряжка автомата! Спустившись ниже, Джо протянул руку, но ремень змеей скользнул по пальцам – автомат провалился в дыру, похожую на канализационный люк.

«Ах, ты!..» – преодолевая проснувшийся страх, Джо сунулся в нору. Слепящая тьма, более темная, чем полночное небо в непогоду, окружила его. И тут перед самым лицом Джо-Буйвола возникла разинутая пасть. Заглотив его по самые плечи, она метнулась во мрак…

– Эй! Эй! Кто-нибудь на помощь! – дико крича, Поль Гутмэн бегал по берегу «Сучьего вымени», пытаясь ухватить всплывшее тело пехотинца. Гонимое ветром, оно повернулось к нему боком, и Поль увидел пучок бамбуковых щепок, тонких, как велосипедные спицы, запутавшихся в волосах солдата.

– Этот несчастный случай полностью на вашей совести, мистер Норман, – мэр демонстративно отвернулся от сыщика и, с некоторым превосходством, посмотрел на нобелевского лауреата.

Под его колючим взглядом Пит Макрой съежился, как улитка в раковине.

– То, что я сказал, относится также к вам, Пит. По вашему настоянию, я пригласил Нормана. Если бы за дела взялись наши полицейские, пехотинец, возможно, был бы сейчас цел и невредим.

– Осмелюсь заметить, сэр, – не выдержал Майк, – люди гибли в «Сучьем вымени» и до моего приезда. Где были ваши доблестные полицейские?

– Да, гибли, но это не служит для вас оправданием, мистер Норман, – густые брови мэра зашевелились, как мох, из которого вылезает большой жук, и тяжелый холодный взгляд уперся в Майка.

«Господи, да он, кажется, удовлетворен случившимся», – поразился детектив.

– Мистер Норман, вы нас не устраиваете. Потрудитесь покинуть Вельмонт, – мэр встал, давая понять, что разговор закончен.

«Так вот что тебе было нужно. Черта с два я отсюда уеду!»

Майк взял себя в руки:

– Как вам будет угодно, сэр, – учтиво ответил детектив.

Из здания мэрии он проехал прямо в магазин спортивных принадлежностей. Здесь Норман купил у хорошенькой голубоглазой продавщицы ружье для подводной охоты, прожектор, три легководолазных костюма, и будь его воля, он прихватил бы с собой эту голубоглазую девчонку.

– Не слишком ли много, Майк? – удивленно спросила Миньос, помогая детективу уложить коробки с аквалангами на заднее сидение «Форда».

– Два мы, скорее всего, разберем на запчасти.

– Ты это серьезно, Майк?

– Не удивлюсь, если в одном из них обнаружится какой-нибудь дефект, – мрачно пошутил сыщик.

В отеле Норман заменил леску гарпуна на крепкий нейлоновый шпагат и тщательно отточил оба своих ножа.

– Ого, вот это арсенал! Я вижу, Маркиза Монро до смерти напугала не только местных мужчин, но и цвет американской полиции, а, Майк? – лениво развалившись поперек кровати, Хуанита наблюдала за приготовлениями детектива.

– Ты забываешь о ее приятелях, милочка. Большой Билл и Придурок Чарли еще покажут зубы.

– А ну-ка, дорогой, позволь примерить эту штуку, – как пчелка, вспорхнув с кровати, Королева вцепилась в акваланг.

«Приметы дурнее просто нет», – подумал Майк.

Утром следующего дня запыленный «Форд» Нормана остановился у «Сучьего вымени». Помня запрет мэра, Майк не мешкал. В мгновение ока три акваланга были готовы к погружению.

– Два аппарата и запасной нож пусть лежат у самой воды, слышишь, Хуанита?

– О’кей, Майк, – непривычно четко ответила девушка.

Норман надел акваланг.

– Стойте! Стойте, черт бы вас побрал! – запыхавшийся владелец мотеля бежал через луг к озеру. – Мистер, остановитесь! Это вам не шуточки! – Поль схватился за гофрированный шланг акваланга. – Мистер, я уже видел здесь одно самоубийство и не допущу второго.

– Рыбоохранная инспекция! Не мешайте работать! – Майк приподнял Поля и переставил его, словно бейсбольную биту.

– Вы не убедили меня, мистер, у пехотинца силищи было не меньше, – проворчал Гутмэн, – однако, это его не спасло.

Забыв о Поле, Майк подошел к воде.

– Не спускай глаз с аквалангов, Хуанита, пока, – не поднимая брызг, Майк тихо скользнул в воду.

Пройдясь над самым дном, он обратил внимание на нору, отороченную черными щупальцами водорослей. Перевернувшись головой вниз, Майк сильно ударил ластами. Иголкой, прошивающей мешковину, он прошел сквозь дно и оказался во втором озере, лежащим под первым.

– Вот это да!

Включив прожектор, Норман осветил нависший над ним потолок из плотно сросшихся водорослей. Холодная, никогда не видевшая солнечного света вода сжала его, заставив тревожно съежиться тело. Давно забытое чувство страха проснулось вдруг в сердце детектива. Не понимая, что с ним происходит, Майк ощущал, как ужас вместе с ледяным холодом проникает в каждую клеточку его организма.

«О, боже, этого только не хватало!» – в луче прожектора что-то шевельнулось и стало приближаться.

Развернув ружье, Майк нажал на спуск. Пенная дорожка гарпуна метнулась к цели. Кружась на месте, Норман выбирал шпагат, подтягивая добычу.

– Бог ты мой!

Огромный, покрытый слизью башмак торчал на шпиле гарпуна. Майк усмехнулся и глянул вверх.

Усмешка застыла на его лице – мерзкий монстр, похожий на утопленника в одном ботинке, спускался прямо на него.

«Придурок Чарли!» – ахнул детектив.

Выхватив нож, он всплыл наверх, прижался спиной к водорослям «потолка». Предательские щупальца «растений» зашевелились. Змеи! Весь «потолок» был сросшимся клубком гадюк, точно таких, каких подавали в ресторане. Извиваясь, они опутали его. Нож светлой рыбкой вильнул ко дну. У самого лица Майка возникла разинутая пасть монстра. Два других спешили из глубины перехватить добычу.

«Большой Билл с Маркизой», – догадался Майк.

Вцепившись в бок и шею, монстры потащили Нормана на дно. Но вдруг отпрянули – чья-то ловкая рука ухватила Майка за волосы и потянула вверх.

Хуанита! Да, это была она!

Обложенный подушками, с мокрым полотенцем на голове, Майк лежал в номере отеля, наблюдая, как ловко Хуанита готовит ему грог.

«Женщины дают жизнь, но спасать ее должны все-таки мужчины. Она определенно нарушала традиции», – невесело подумал Норман.

То, что какая-то девчонка выволокла его из воды, лишало Майка чувства суперменства, без которого он уже не мог ощущать себя полноценным человеком.

– Было страшно, Хуанита? – тихо спросил детектив.

– Не очень, мне уже приходилось пользоваться аквалангом.

– Я имею в виду не акваланг. Ты видела Придурка Чарли? – Майк испытующе посмотрел в глаза пуэрториканки.

– В тот момент мне было не до придурков, Майк, ведь ты не кулек с воздушной кукурузой.

Настойчивый стук в дверь заставил Нормана нащупать под подушкой рукоятку револьвера.

– Открой и встань за дверью, – приказал он Хуаните.

– Сдаюсь, сдаюсь, сдаюсь! – шутливо подняв руки вверх, в номер ввалился нобелевский лауреат.

– Майк, вы герой! Боже милостивый, нырнуть в «Сучье вымя» на другой день после гибели пехотинца! Для этого нужны крепкие нервы. Я потрясен, Майк. А где та смелая девушка, что ассистировала вам, я смогу ей выразить свои чувства?

– Конечно, Пит, для этого достаточно обернуться, – нехотя ответил Норман.

– Ого! Вот так ассистентка! Я сплю, или это в самом деле Хуанита Миньос, новая Королева Красоты! Мы ждем вас обоих в ресторане отеля. И никаких возражений. Приходите – не пожалеете, – подмигнул детективу нобелевский лауреат, исчезая за дверью.

Ресторанный стол ломился от обилия деликатесов, они дразнили свежим видом и умопомрачительным запахом.

– Я люблю, когда приносят все сразу, – объяснил Пит, – тогда можно отщипывать понемногу самое вкусное.

– Я рассматриваю это как покушение на свою фигуру, – пошутила голубоглазая приятельница Макроя. – Люси, – она, томно улыбаясь, подала детективу руку, и он, с приятным изумлением, узнал в белокурой нимфе продавщицу из магазина спортивных принадлежностей.

Ее светлые, прямые, как лучи восходящего солнца, волосы были ничуть не хуже, чем черные, как мрак преисподней, кудряшки Хуаниты. Однако, Пит, как видно, считал иначе. После дюжины выпитых рюмок он повис на плече Нормана и, тыкаясь носом в его ухо, напрямую предложил обменяться партнершами.

«Обменять лесбиянку на голубоглазую фею? Почему бы и нет?»

Это стоило сделать хотя бы ради хохмы.

Как и было условлено, Майк, после ресторана, пригласил Макроя с подругой в свой номер. Здесь нобелевский лауреат с воодушевлением первооткрывателя взял инициативу в свои руки.

– Так, девочки, кровати сдвигаем. Ближе, еще, еще. Отлично! Разбежались, размечтались, расцеловались! – Пит с разбегу плюхнулся на перину, ухитрившись не расплескать бокал шампанского. – Играем в псевдосекс. Хуаниту теперь зовут Люси, а Люси Хуанитой. Майк отправляется к своей белокурой Хуаните, а я обниму смугляночку Люси. Общественная мораль при этом не пострадает.

«Ого, да тут играют на деньги!» – Майк, принявший было все за розыгрыш, с удивлением увидел в руках Люси свое белье. Ее голубые глаза, как море, заколыхались перед ним. Майк чувствовал себя обязанным покачаться на его зовущих волнах, хотя бы назло неприступной лесбиянке; он поцеловал Люси.

– Майк, сумасшедший, остановись, подонок! – Хуанита вцепилась в детектива.

Кровати раздвинулись, как лопнувшие льдины, и в «полынью» нырнули дебелые тела.

– Охладитесь! – встряхнув бутылку, Хуанита облила торчащую между кроватями плешь Макроя остатками шампанского.

Девчонки тут же удалились в ванную на совещание.

– Послушай, Майк, – все так же сидя на полу, Пит облизнул стекавшее с волос вино, – как-то неблагородно вышло. Ты получил Люси, а я пинок под зад.

– Не обижайся, Пит, но пинок от Королевы, наверное, стоит подержанной продавщицы?

– А что, неплохая мысль, Норман. За это стоит выпить. Здесь не найдется чего-нибудь покрепче проклятой французской кислятины? – Макрой пнул пустую бутылку из-под шампанского.

– Есть добрый английский джин. Пит. Сорок два градуса вас устроят?

– В самый раз, Майк. В этом городе я всегда как на иголках. Здесь происходит черт знает что. Я попытался рассеять суеверие людей как ученый. Мое исследование закончилось тем, что сам стал суевернее их. Да, да, не смейтесь, Норман, и не думайте, что я пьян. Вот этими глазами я видел Большого Билла и Маркизу Монро, чтоб мне провалиться. Как вы думаете, поймут меня в ученом мире?

– Когда я осознал свое бессилие, то убедил мэра вызвать вас. Но и вам здесь повезло не больше, чем мне. Дерьмовый, дерьмовый городишко! Я ненавижу его, но не могу отсюда уехать. Меня что-то держит. Поэтому я пью и развратничаю, иначе я давно бы сошел с ума. Ваше здоровье, Майк, – Пит опрокинул рюмку с ароматным, ясным, как слеза, джином, и Майк последовал его примеру.

– Знаешь, Майк, – Макрой закинул в рот прихваченный из ресторана ломтик буженины, – хоть ты и отбил у меня Люси, а я на тебя не в обиде, черт с тобой! Однако, девчонки что-то застряли в ванной. Наверное, мудрят с прической.

Майк усмехнулся.

– Боюсь, Пит, они заняты совсем другим, ведь Хуанита – лесбиянка.

– Что ты говоришь? – обрадовался Пит. – Вот это здорово. Значит, ты тоже с носом, Майк! За это стоит выпить.

Расследование, запутанное чьей-то умелой и могущественной рукой, явно зашло в тупик, и Майк был вынужден прибегнуть к хитрости…

Наутро из отеля вышел разбитной малый, весь в «шипах и коже». Его помятый шлем, украшенный крестом и золоченой цепью, стальной нагрудник, краги в металлических браслетах не оставляли сомнений в том, что он бывалый рокер. Оседлав «заряженную» «Хонду», он с места поставил ее на заднее колесо и так пронесся с полквартала в сторону пустыря, примыкавшего к вельмонтскому кладбищу. А вслед за ним, как пчелы за горшком с патокой, помчались городские пацаны.

На пустыре, после пары «отладных» трюков, он стал кумиром местной шантрапы. Их секреты немедленно стали его секретами, а его сигареты их всеобщим достоянием.

Через неделю после появления на вельмонтском пустыре отчаянного каскадера четыре адресата получили совершенно одинаковые приглашения на официальный ужин в китайском ресторане. И, хотя отправитель не был указан на конверте, все абоненты поняли, кто он…

– Господа, я вызвал вас по чрезвычайному делу.

Майк Норман обвел взглядом сидящих перед ним Макроя, мэра, Поля Гутмэна и Люси. Хуанита в счет не шла – «набравшись» с самого утра, она спала, уронив голову на спинку бамбукового стула.

– Господа, тайны «Сучьего вымени» больше не существует, – объявил Майк. – Дело в том, что «Сучье вымя» своеобразный псевдоним преступника, который сейчас сидит с вами за одним столом.

– Вы шутите, – отшатнулся нобелевский лауреат.

– Он пьян, – прошептала трясущимися губами Люси.

Детектив перевел взгляд на мэра.

– За такие шутки вельмонтский судья приговорит вас к штрафу, Норман, – пообещал Крис.

– А что посулите мне вы, Поль? – спросил детектив.

Он пристально взглянул на владельца мотеля, продолжавшего рассеянно поглаживать салфетку.

– Сказать по правде, Норман, меня больше интересует, чем вы нас угостите, – виновато улыбнулся Гутмэн.

– Тогда всем маринованных змей, – распорядился сыщик, – если не ошибаюсь, это ваше любимое блюдо, Поль.

Майк насмешливо посмотрел на владельца мотеля.

– С чего вы взяли, Норман? Я терпеть не могу пресмыкающихся.

– Я тоже, – кивнул Майк, – особенно когда встречаюсь с ними под водой. Тогда, быть может, я развлеку вас какими-нибудь любопытными историями, Поль? Вы не поверите, в желудке всех людей, погибших в «Сучьем вымени», находили этих самых гадюк под маринадом. Правда, забавно? А зал, в котором мы сидим, он не кажется вам знакомым, Поль? Ведь именно здесь вы угощали тех несчастных змеиным мясом? Этого деликатеса не было лишь в желудке пехотинца. Угадайте, почему, Поль. Да потому, что рядом были вы.

Закашлявшись, мэр выплюнул в тарелку разжеванную тушку.

– Не беспокойтесь, Крис, сами по себе змеи довольно вкусный и питательный продукт. Опасны не они, а этот человек, – Майк выхватил револьвер. – Он – экстрасенс-убийца.

– У вас есть доказательства? – Поль Гутмэн с вызовом посмотрел на Майка.

– Кое-какие есть, Поль. Но я уверен – главное доказательство дадите вы сами в конце нашей милой беседы.

Итак, по порядку. Паника, связанная с «Сучьим выменем», оставила в тени другие неприятности. Как выяснилось, примерно в то же время в Вельмонте стали пропадать собаки, кошки, даже морские свинки. Их воровала для вас местная шпана, Поль. Вы высасывали биоэнергию несчастных животных, после чего они гибли. Все они закопаны вами в одном и том же месте – на пустыре за кладбищем. Учтите, у меня есть свидетели. Я мог бы арестовать вас за жестокое обращение с животными. Но для вас этого слишком мало.

Ваши сатанинские потребности росли. Вам нужны были люди. Тогда вы спровоцировали суд Линча. Ведь это вы тот человек в черном балахоне, который натравил толпу на больных СПИДом. Вас выследила мать Большого Билла. Может быть, хотите еще раз примерить свой головной убор, Поль? – Майк швырнул на стол черный мешок с прорезями для глаз.

– Продолжайте, черт вас подери, – лицо экстрасенса вытянулось, его белесые немигающие глаза с прожилками, как у мороженой рыбы, пристально смотрели на Нормана.

– После суда Линча вы распустили слухи о призраках. Теперь все ваши преступления списывались на нечистую силу. Вы стали завсегдатаем китайского ресторанчика – ведь он в двух шагах от «Сучьего вымени». Здесь вы выбирали людей с большим биоэнергетическим потенциалом, подсаживались, угощали маринованными змеями. Экзотическое блюдо отвлекало их от вашего странного поведения. Высосав из них жизненную энергию, вы исчезали. А ваши жертвы брели к ближайшему водоему, в парк, в поисках энергии, и, обессиленные, тонули здесь.

Все шло по вашему сценарию, пока не появился я. Вам надо было, во что бы то ни стало, изгнать меня из Вельмонта. Вот для чего понадобился вам пехотинец. Убив его, вы пытались дискредитировать меня как профессионала. Я не снимаю с себя вины за его смерть. Но она мало помогла вам. Вместо того чтобы уехать, я отправился в «Сучье вымя», и это лишь ускорило развязку.

– Неплохо для дилетанта, Норман, – не обращая внимания на револьвер детектива, экстрасенс-убийца отодвинул от себя тарелку с маринованными змеями. – Теперь послушайте меня. Да, я начинал с кошек и собак, аккумулировал их биоэнергию. Она была нужна мне, чтобы подступиться к биоэнергетическим возможностям людей. Та жизненная сила, о которой вы столь сумбурно говорили, в действительности, представляет собой оболочку, которую отчетливо видит любой экстрасенс. Подобно земной атмосфере, спасающей планету от метеоритов, эта биоэнергетическая оболочка защищает человека. Ее толщина, обычно, не более длины руки. Но если она утоньшается до длины пальца, человек немедленно теряет сознание.

Я научился высасывать биоэнергетические оболочки людей, как свежие яйца. Лишившись жизненной энергии, мои клиенты, как мухи с оторванными крыльями, ползли к «Сучьему вымени» – ведь это озерцо – воронка упавшего НЛО. Когда-то индейцы заряжались здесь силой. Но источник иссяк еще в прошлом веке, а оставшиеся крохи не могли спасти моих «бескрылых насекомых».

Я собрал энергетический потенциал, который позволяет уже сейчас управлять сознанием людей на небольших расстояниях. Вы, Норман, убедились в моих возможностях, когда барахтались в подземном озере. Не ваша заслуга, что вы улизнули из этой мышеловки. К сожалению, есть люди с совершенно непроницаемой оболочкой. Таким человеком оказалась Хуанита. С остальными было проще. Мэр, местная полиция, Макрой, Люси – все были у меня в руках. И праздник «Здоровая Америка» – тоже моя идея. Все его спонсоры станут моими спонсорами, как только приедут в Вельмонт. Не скрою, у меня далеко идущие намерения. Биоэнергетическое поле, которым я располагаю, позволяет мне отдавать мысленные приказы на расстояние в полсотни ярдов. С помощью спонсоров я увеличу свой радиус действия до многих миль. Я буду отдавать людям любые сумасбродные приказы – избрать меня президентом, повесить всех рыжих, или биться лбами о фонарные столбы – и они с готовностью выполнят все. Но это в будущем, а сейчас я хочу кое о чем спросить вас, господа…

Лицо экстрасенса расплылось, двинулось вверх по стене и, словно обозначенное лучом прожектора, вдруг остановилось на потолке. Его голос звучал уже не снаружи, а в самой глубине сознания Майка.

– …Итак, я ухожу. Через пятнадцать минут после моего ухода вы, Норман, застрелите мэра, Пита, Люси, Хуаниту и пустите пулю себе в лоб!

– Да, мистер Гутмэн, – произнес Норман и взвел курок.

Искоса детектив взглянул на мэра. Но это был уже не мэр – на его месте сидел уродливый монстр, покрытый зелеными бородавками. Такие же отвратительные чудовища скалились с других кресел. Майк должен был убить их. Он это знал, и они это знали…

– Убей нас, Норман, убей, – кривляясь и паясничая, просили монстры.

– Еще не время. Чуть позже, – хладнокровно ответил Майк.

Внезапно лицо Гутмэна, соскользнув вниз, слилось с его телом. Да, это, несомненно, был Гутмэн. Он лежал на полу с окровавленной головой. Над ним, сжимая графин из тяжелого коричневого стекла, стояла Хуанита.

В голове у Майка прояснилось. Исчезли монстры. Вместо них за бамбуковым столом, по-прежнему, сидели гости.

– Боже праведный! – Майк испуганно смотрел на свою руку, все еще сжимавшую револьвер. Руку, только что готовую застрелить всех присутствующих.

– Браво, Хуанита, твоя оболочка оказалась еще нерушимее, чем твоя девственность, – своеобразно поблагодарил Майк.

Праздник «Здоровая Америка» был в разгаре! Фейерверк, бесплатные гамбургеры с кофе, тамбурмажоры – все было не хуже, чем в Нью-Йорке. Не обманули надежд спонсоров и девушки Вельмонта. Уже к вечеру все номера в отелях были забиты более или менее влюбленными парочками.

Поддавшись всеобщей вакханалии, не устояла и Хуанита. К утру, оплакав утраченную невинность, она сладко посапывала в постели Майка. Вид этой слегка общипанной добычи навел Майка на грустные размышления. Разве не он еще недавно был готов целовать ей ноги, вылизывая карамельки наманикюренных ногтей? Куда все это делось?..

– Хуанита, ты хороший парень, но шла бы ты подальше! – неожиданно для себя произнес вслух Норман.

– Что? Что такое? – подскочила Королева. – Что ты сказал, старый хрен?

От неожиданности Майк разинул рот и молча показал на свой язык.

– Ну, конечно, это все он, твой беспутный язык! Знаешь, Майк, если бы могла, я запихала бы тебя обратно в «Сучье вымя». На, получай!!!

Таких ударов Майк еще не знал. Отбойным молотком удар красотки врезался в его скулу.

– Хуанита, я был прав, ты дерьмовый парень – ты драчлива и отбиваешь чужих девчонок, – прохрипел скривившийся от боли Майк.