Жажда чуда

12

Мона проснулась от звука льющейся воды – Арни принимал душ в крохотной ванной. Зевнув, она потянулась, в первый раз за эти недели почувствовав себя свежей и полной сил.

Зазвонил телефон, и, помня, что Арни попросил портье пораньше разбудить их, она сняла трубку.

– Арни Гарленда, будьте любезны, – сказал холодный женский голос.

Вот тут она окончательно проснулась.

– Боюсь, что в данный момент он не может подойти к телефону.

Голос женщины стал раздражительным:

– Он не может. До чего знакомо! Когда он нужен, его вечно нет на месте.

– Прошу прощения, но кто вы такая?

– Маргарет Уэбстер. Он оставил мне сообщение, вот я и звоню. Послушайте, передайте ему, что меня можно застать по номеру три-пять-семь…

– Минуту, возьму карандаш… Итак, слушаю…

Медленно, словно разговаривая с идиоткой, незнакомка продиктовала номер и спросила:

– Вы уверены, что записали правильно?

– Да, да, конечно. Повторяю…

– Правильно, слава богу, – пробурчала женщина и повесила трубку.

Мона отупело смотрела на телефон, пока ее наконец не осенило.

– Силы небесные! – воскликнула она. – Маргарет. Мать Софи!

Из ванной появился Арни.

– Это звонили снизу? – спросил он.

– Нет, Маргарет. Она сказала, что ты просил ее позвонить сюда.

– Да, я звонил ей вчера от портье, но ее не оказалось на месте, и я оставил этот номер.

– Значит, она ничего не знает?

– Нет, – поморщился Арни, снимая трубку.

– Мне уйти?

– С какой стати? Какие у меня могут быть тайны с женщиной, которую я не видел вот уже более двух лет? Побудь со мной, дорогая. Ты мне нужна. – Одновременно он крутил диск старенького аппарата.

– Алло, Маргарет? Это Арни. Ты звонила мне…

Из трубки, как пулеметная очередь, неслась трескотня, которую Арни выслушал с мрачной физиономией.

Черт возьми! – выругался он. – Да, конечно, видел. Я не знал, что ты… Нет, я ничего не скрывал. Откровенно говоря, мне просто не пришло в голову, что тебя это интересует.

Прикрыв рукой микрофон, он повернулся к Моне.

– Она уже видела журнал с фотографиями Софи, и у нее, кажется, пена изо рта идет. Да? – Его внимание снова переключилось на телефон, из трубки которого теперь доносился поток гневных возгласов. – Маргарет, можешь не зачитывать. Я уже все изучил.

Мона затаила дыхание, а Арни, взглянув на нее, покачал головой и сделал глубокий вдох.

– Как мог позволить? – сквозь зубы выдохнул он. – Послушай, Маргарет. Слова «мог позволить» неуместны. Все случилось потому, что так должно было быть. И знаешь что? Я очень рад этому. Я всегда гордился дочерью, потому что она не в тебя умна, а теперь горжусь ею и потому, что она красива. И она не только красивая и толковая, но у нее хватило мозгов самой определиться в жизни, а не ждать с покорностью, пока мы для нее все устроим. И этим я горжусь больше всего. – Он грохнул трубкой о рычаг.

Протянув руки, Мона наградила его аплодисментами.

– Мой герой! – воскликнула она. – Ох, Арни, я так счастлива!

Наспех позавтракав, они заторопились к машине. Но ход событий складывался явно не в их пользу. Когда Арни повернул ключ зажигания, ответом было молчание.

– Господи! – ужаснулся он. – Не заводится! Он сделал несколько судорожных движений, но двигатель отказывался работать.

– О нет! – Мона чуть не плакала. – Что могло случиться?

– Покрути еще, – бросил Арни, вылез из машины и направился к входу в гостиницу.

Мона перебралась на сиденье водителя и несколько мучительных минут тщательно пыталась пробудить двигатель к жизни. Наконец появился Арни.

– Я вызвал такси, сейчас приедет. Мы еще можем успеть.

– Прости, – сокрушенно сказала Мона. – Не уговори я тебя остаться здесь…

– Мы влетели бы в аварию, – перебил он ее. – Ты поступила совершенно правильно. Только бы такси побыстрее появилось.

Но заказанная машина прибыла только через полчаса, и поездка до Ривертвида, казалось, будет длиться вечность. Арни не отрывал глаз от циферблата часов, будто хотел остановить время.

Добравшись до ривертвидской церковки, они увидели небольшую группу людей, стоявших у входа. Послышался чей-то голос: Новобрачные выходят. Появилась незнакомая пара.

– Ничего не понимаю, – развела руками Мона. – Ты же говорил, что наши должны были быть первыми, – обратилась она к Арни.

Ни слова не говоря, тот зашел в церковь и через пару минут вернулся.

– Они отложили свое бракосочетание до полудня.

– Отложили? – не поверила Мона, с трудом обретая надежду. – А не объяснили почему?

– У них вроде какая-то размолвка. Если только мы успеем найти их… – Не закончив фразу, он вытащил из сумки Моны журнал «Современная Ева» с портретом Софи на обложке. – Будем показывать фото и спрашивать, не видел ли кто ее. А кстати, ты ведь знаешь Ривертвид. Куда они могли пойти?

На мгновение Мона задумалась, и прошлое тут же всплыло в памяти. У них с Найджелом перед свадьбой тоже произошла размолвка, и ей пришлось удрать, чтобы побыть в одиночестве. Вот и сейчас, махнув рукой Арни, чтобы он следовал за ней, она заторопилась к старой кузнице. У входа в нее остановилась, слушая, как гид объясняет группе туристов, что здесь еще совсем недавно заключались браки.

– Взявшись за руки, они давали друг другу обеты, – рассказывал он. – А кузнец бил молотом по наковальне и восклицал: «Быть посему!»

Она смахнула слезы. Так все и было в день ее свадьбы. Но как все отличалось от девичьих представлений о романтическом похищении и бегстве. Найджел был зол и нетерпелив, и до нее постепенно стала доходить истина, что он собой представляет. Успей родители застать ее здесь, свадьба, может быть, и не состоялась бы. Но Найджел оказался достаточно хитрым, чтобы сладкоречивыми разговорами уломать ее вернуться в регистрационный офис местного церковного прихода. А родители опоздали…

Вместе с туристами Мона и Арни вошли в кузницу… И оцепенели. У кузнечного очага со старинными мехами и поддувалом стояла Софи в светло-желтом платье. На плечи была накинута курточка того же цвета. Скромная гирлянда цветов украшала ее прическу, руки сжимали небольшой букетик.

– Она одна, – шепнул Арни. – Ты была права. Мы выиграли.

Мона испытывала отчаянное желание предостеречь его: «Ты еще не выиграл. А если сейчас ляпнешь что-то не то…» Но было уже поздно. Софи увидела их, заторопилась к выходу. Отец и Мона последовали за ней. На улице все трое остановились.

– Привет, папа. Ну, чем порадуешь?

– Я приехал за тобой, потому что… – Арни замялся и, справившись с волнением, продолжил уже увереннее: – В общем, я хотел показать тебе вот это, – он вскинул руку с журналом, – и сказать, что я горжусь тобой.

В мгновение ока Софи преобразилась.

Ох, папочка! – Бросившись к нему в объятия, она залилась слезами радости. – Так ты гордишься мною? Честно? В самом деле?

– Честно и в самом деле. И ты посмотри, что тут написано о тебе. – Он открыл журнал на нужной странице и протянул Софи. – Есть и еще кое-что, – сказал Арни. – «Холден» предлагает тебе контракт, и Дороти Вэнс хочет, чтобы ты срочно позвонила ей.

Его слова заглушил восторженный вопль дочери.

– Правда? До чего чудесно! Телефон! Мне нужен телефон!

– Пошли в гостиницу, оттуда и позвонишь, – предложила Мона. – Разве что, – небрежно добавила она, – ты хочешь дождаться здесь Эвана?

Перемена, которая при этих словах произошла с Софи, была едва ли не комичной. Она выглядела так, словно только что вспомнила о своем женихе.

– Нет, он не знает, что я здесь. Честно говоря, я и сама не представляю, где он.

– Ты можешь все рассказать нам за чашкой чаю, – сказал Арни. – Бедная моя девочка, должно быть, тебе крепко досталось?

– Больше всех от тебя, – рассмеялась она, вызвав ответный смех отца.

Пока Софи звонила, заказали чай. Арни не скрывал торжества, и, когда за столик села дочь, его глаза лучились радостью.

– А теперь расскажи нам об Эване. – Он лукаво улыбнулся и спросил: – Так приглашены ли мы на свадьбу?

– Ох, папа! Да не хочу я выходить за него замуж. А удрала я в Ривертвид только потому… – Она встретила отцовский взгляд и сразу умолкла..

– Потому что я мучил тебя? – тихо спросил он.

Софи кивнула.

– Должно быть, я окончательно рехнулась. Но Эван еще хуже тебя, – призналась она.

– Спасибо, дорогая, – хмыкнул отец.

– Да не в тебе теперь дело. Машина Эвана поломалась, и нам пришлось арендовать другую. Он попытался расплатиться, но у него не хватило денег. Этот тип так и не возвратил кольцо в магазин, хотя и обещал мне. Мы из-за этого заспорили, и за машину заплатила я, а он надулся. В итоге мы разругались.

– Бедная моя, – протянул Арни, с трудом сохраняя невозмутимость.

– Знаешь, папа, человек должен сначала встать на ноги, а потом уже думать о чем-то серьезном. Вот я и решила держаться пока от мужчин подальше.

– Ну, кое-кто из них не так уж и плох, – вмешалась Мона, старательно отводя глаза от Арни. – Но сейчас, когда перед тобой открываются такие перспективы, у тебя просто не будет времени на ухажеров. Может, попозже…

– Нет, я вообще не хочу иметь с ними дело, – заявила Софи. – Я составила себе план. Еще несколько лет я буду моделью, может, пока мне не исполнится двадцать пять. А потом, обеспечив себя, пойду учиться в Гарвардский университет.

– В Гарвард? – не веря своим ушам, переспросил Арни.

– Конечно. Но только после того, как завершу свою карьеру модели. – Она нежно погладила руку отца. – Я ведь и не отказывалась от учебы в этом университете.

– Но… почему ты мне раньше этого не сказала?

– Я бы это сделала, но ты не давал мне рот открыть. Спорил со мной, стращал, а когда мы переставали ругаться, я уже забывала, что хотела сказать тебе. Но в конечном счете я буду учиться в Гарварде.

– Только если ты сама захочешь, – торопливо проговорил Арни. – Это твоя жизнь, тебе ее и строить.

– А почему вы отложили свадьбу? – спросила Мона.

– Наверное, потому, что мы еще слишком молоды и не готовы к этому шагу. Не знаем реальностей жизни и все в ней нам кажется игрой. А брак дело очень серьезное. Вы согласны?

Мона молча кивнула. Она сама все это когда-то поняла. Только слишком поздно.

– А, вот и он, – поднял глаза Арни. – Жених!

Лицо подошедшего к столику Эвана было кислым.

– Это вы отговорили Софи от свадьбы, – буркнул он.

– Ее не пришлось отговаривать, – стала объяснять ему Мона. – Она поняла, что никто из вас не готов для брака, и, думаю, ты сам об этом догадываешься.

– Я думаю, – возмущенно заорал он, – что ничего бы этого не произошло, не вцепись ты так в мои деньги. Это все ты наделала, и имей ты хоть какое-то представление о порядочности…

Эван так и не закончил фразу. Вскочивший Арни схватил его за лацканы пиджака и так тряхнул, что бедный парень, налетев на низкий столик, упал навзничь:

– Прошу прощения, – чуть смутился Арни, и сам не ожидавший такого исхода стычки. – Я не хотел вести себя подобно пещерному человеку, но никому не позволю оскорблять мою будущую жену. Софи просияла.

– Просто потрясающе! Вот как надо относиться к женщинам – беречь и защищать их.

Мона, обомлевшая и от поступка, и от слов Арни, потеряла дар речи, а тот решительно вскинул руку – как регулировщик, рассказала ему потом дочь.

– Мона, дорогая, – твердо заговорил он, – чувствую, что доживу до седых волос, пока ты решишься сделать последний шаг. Я хочу жениться на тебе и устал ждать. Так что придется дать ответ прямо сейчас, согласна ли ты стать моей женой.

– И предполагается, что я отвечу «да»? – вскинула голову Мона, придя наконец в себя.

– Иного ответа не приму и буду добиваться своего, – спокойно произнес Арни, но бледность выдавала, в каком он волнении. – Как муж я далеко не подарок. Я могу быть утомительным, занудным – во мне есть все, против чего у тебя имеется противоядие, – это твоя любовь. Ведь ты сама призналась, что любишь меня. Наш брак – единственное, что имеет для нас смысл. И я хочу, чтобы мы немедля отправились в кузницу и заключили союз над наковальней.

– Но… но, Арни, – начала заикаться она, – это не будет иметь законной силы…

– Неважно. Официальная церемония состоится по возвращении в Нью-Йорк.

Мона медлила, но не потому, что боялась сделать последний шаг. Ей никогда не могло прийти в голову, что Арни добьется ее согласия именно здесь, в Ривертвиде. Ему хотелось избавить Мону от мрачных воспоминаний об этом месте, окропив его святой водой любви.

Ну конечно же, именно поэтому он так и поступил, это ясно по выражению его глаз. С ним единственным она обрела не только любовь, но и чувство защищенности, которого ей так не хватало.

– Я выйду за тебя замуж, – торжественно произнесла Мона, протягивая ему руки.

Софи испустила восторженный вопль, и даже Эван не мог скрыть довольной улыбки.

– Прости, Мона. – Он поцеловал сестру в щеку.

– Вот что теперь вам нужно. – Софи осторожно возложила на голову Моны свою цветочную гирлянду и приколола ее. – Вот теперь вы выглядите как настоящая невеста.

Арни взял Мону за руку, и все вместе вернулись в кузницу.

Гид только что закончил рассказ для очередной группы туристов, которые потянулись к выходу. Увидев Мону и Арни, он тут же понял, что происходит, улыбнулся и жестом пригласил их к наковальне.

– Ты не передумала? – спросил жених.

– Ох, мой дорогой, – с жаром ответила невеста, – я слишком долго этого ждала.

Наковальня стояла на прежнем месте, та самая, у которой вечность назад Мона совершила ужасную ошибку. Но теперь все было по-другому. В присутствии Эвана и Софи жених и невеста взялись за руки. Под древними сводами кузницы раздались слова клятвы:

– Я, Арни Гарленд, призываю всех присутствующих здесь в свидетели, что беру Мону Хэмилтон в жены – отныне и навеки.

Твердый недрогнувший голос ответил:

– Я, Мона Хэмилтон, призываю всех присутствующих здесь в свидетели, что беру Арни Гарленда в мужья – отныне и навеки.

Гид вскинул молот и, с чувством ударив по наковальне, громогласно провозгласил:

– Быть посему!