Желание моего сердца

Глава 8

Ночные сумерки уже начали сгущаться, когда Роджер возвращался домой. Вечер, проведенный в лондонской таверне с несколькими друзьями, с помощью которых он хотел установить имя стрелявшего в него, был потрачен впустую.

Надо непременно выяснить, кто нанял этого лучника, подумал Роджер. Для него это было делом жизни и смерти: или он узнает имя своего врага, или умрет.

Не было никаких сомнений: тот, кто желал его смерти, был убийцей Дарнел. Теперь он избрал своей целью самого Роджера, а поскольку первая попытка не увенчалась успехом, за ней вполне могла последовать вторая. Но найти убийцу в Лондоне было так же сложно, как иголку в стогу сена.

Остановившись возле конюшни, Роджер спешился и вошел внутрь. Тут же перед ним появился заспанный грум, который взял коня под уздцы и отвел в стойло. Родхсер кивнул слуге и собрался уже выйти, как его внимание привлекли пони. Аспазия дремала, положив голову на спину своего Перикла, а тот стоял, не шелохнувшись, давая ей возможность отдохнуть.

— Ты поставил их в одно стойло? — спросил Роджер у грума.

— Милорд, сначала мы поставили их в разные стойла, но они вели себя очень беспокойно, — объяснил слуга. — А потом пришла герцогиня, чтобы покормить пони морковкой. Она приказала поставить их вместе. Как

только я это сделал, животные тут же успокоились.

«Это волшебные пони, — вспомнил Роджер слова шотландца. — Они умрут от одиночества, если их разлучить».

Роджер погладил животных. Перикл закивал головой, а Аспазия покосилась на него своим невидящим глазом. Однако этот незрячий взгляд встревожил Роджера. Ему показалось, что пони заглядывает прямо в душу.

— Значит, любите друг друга? — пробормотал себе под нос Роджер.

— Вы что-то сказали, милорд? — спросил грум.

— Я разговаривал сам с собой, — ответил Роджер и вышел из конюшни.

«Не существует такого чувства, как любовь», — проговорил он про себя, направляясь к дому. В этом его убедили и отец, и первая жена. Однако холодность отца и измены Дарнел он переносил легче, чем один взгляд Блайд.

О, Блайд Деверэ была настоящей загадкой. С одной стороны, расчетливая деловая женщина, которая рисковала на рынке и не останавливалась ни перед чем ради выгоды. С другой — исповедующая самую нелепую и нерациональную жизненную философию, с которой он когда-либо сталкивался. Но одно бесспорно и очевидно: она добрее и внимательнее к Миранде, чем родная мать девочки.

На первом этаже было пусто. Миранда наверняка уже давно спала, и Роджер не стал подниматься, чтобы пожелать дочери спокойной ночи, а направился в кабинет.

Там он налил себе виски и, сев за письменный стол, почувствовал, как вместе с огненной жидкостью по его телу разливается усталость. Подумав о Блайд, Роджер улыбнулся. Его жена использовала полученную от него информацию, то есть поступила точно так же, как поступил бы он на ее месте. Когда дело касалось выгоды, его жена действовала, как мужчина.

Роджер твердо решил больше не снижать цены на зерно и шерсть. Еще одно такое понижение, и его компания может уходить с этого рынка навсегда. Пусть на этот раз Блайд одержит верх, но конечная победа все равно останется за ним: никто не сможет получать доход, долгое время торгуя себе в убыток. Если он заморозит цены, то через некоторое время ей придется поднять свои, и тогда он выиграет.

Роджер закрыл глаза и представил себе лицо Блайд. О, как ему хотелось увидеть, как она удивится, когда узнает, что он не поднял цены. Ее ротик изумленно округлится, а глаза широко распахнутся…

Роджер поставил стакан с виски на стол и откинулся в кресле. Все переживания этого дня разом навалились на него, и уже через пять минут он забылся тревожным сном.

Проснувшись, Роджер долго не мог понять, где находится. Наконец он понял, что заснул в своем кабинете. Тусклый свет, льющийся из окна за его спиной, свидетельствовал о том, что было еще очень рано. Слуги наверняка спали.

Роджер поднялся с кресла, потянулся, зевнул и не спеша подошел к окну. Остатки сна мгновенно слетели с него, когда он увидел то, что происходило в его саду.

Невысокая фигура, закутанная в белый плащ, словно привидение, плыла по лужайке в сторону ивы. В какое-то мгновение Роджеру действительно показалось, что он видит призрак. Чтобы прогнать видение, он зажмурился и потряс головой: видение не исчезло. Фигура остановилась возле дерева, оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что никто не наблюдает за ней, а потом скрылась в густых ветвях.

Чтобы узнать, что там происходит, Роджер быстро вышел из дома, а потом крадучись стал приближаться к иве. Он не хотел спугнуть фигуру в плаще раньше времени. Подойдя к дереву ближе, он услышал женский голос, произносящий молитву:

— Великая Мать-Богиня, благодарю тебя за то, что ты защитила моего орла и продолжаешь защищать всех нас от злых сил…

Великая Мать-Богиня? Роджер мгновенно узнал голос жены. Значит, она считала, что Бог был женщиной? А кто, черт побери, этот орел?

— Я преклоняюсь перед тобой, бог Ветров. Я преклоняюсь перед тобой, Паралда, бог Востока…

Бог Ветра, бог Востока… Что это за религия? — изумленно подумал Роджер. И тут ужасная догадка мелькнула в его « мозгу: Блайд была ведьмой!

Решив не мешать ей читать заклинание, Роджер скрестил руки на груди и приготовился ждать. Прошло довольно много времени, прежде чем ветви ивы раздвинулись и среди них возникло лицо жены Роджера.

— Что ты там делала? — строго спросил он.

Увидев мужа, Блайд открыла от удивления рот. Ее губы манили к себе, но Роджер огромным усилием воли заставил себя не обращать на это внимание.

— Я жду ответа, — тем же строгим голосом произнес он, делая шаг вперед и загораживая жене дорогу к дому. Неожиданно Блайд улыбнулась и протянула руку, чтобы дотронуться до Роджера. Он тут же сделал шаг назад.

— Ты сердишься или боишься меня? — перестав улыбаться, спросила Блайд.

— Я задал тебе вопрос и жду ответа, — повторил Роджер. — И что это за орел? Это ты.

— Ты занималась в моем саду колдовством? Блайд внимательно посмотрела на мужа и сказала:

— Мне кажется, это не самое подходящее место для того, чтобы обсуждать…

Не дав Блайд договорить, Роджер схватил ее на руки и понес в дом. Даже исходивший от нее дразнящий аромат розы не смог заглушить его гнева. Он пронес жену на руках мимо заспанных слуг, которые только начали разжигать огонь в каминах, прямо в ее спальню.

Ногой открыв дверь, Роджер внес Блайд в комнату и поставил, на пол.

— Я все еще жду ответа, — повторил он. — Ты занималась колдовством?

— Уверена, что ты сам не веришь в то, что говоришь, — ответила Блайд и отвернулась, но Роджер развернул ее лицом к себе.

— И все же ты не ответила на мой вопрос. Ты ведьма?

— Нет, — ответила Блайд, глядя мужу прямо в глаза.

— Тогда что ты делала в саду? — спросил он, понемногу успокаиваясь. — И что это были за молитвы?

— Я вышла, чтобы произнести заклинание, — улыбнувшись, ответила Блайд. — Я такая же, как моя мать и все остальные женщины в моем роду.

— Ведьмы? — Роджер угрожающе сузил глаза.

— Друиды, — помедлив, ответила Блайд.

— О Господи, я женился на язычнице… Так, значит, герцогиня тоже?.. — изумился Роджер.

— Да, — кивнула Блайд. — Моя мать тоже друид.

— А какая разница между ведьмами и… этими? — спросил Роджер, слегка понизив голос.

— Если у тебя есть несколько свободных часов, я могу углубиться в теологию и объяснить тебе разницу между колдовством и верой друидов, — ответила Блайд. — Думаю, достаточно будет сказать, что друиды — это часть Вселенной.

— Я запрещаю тебе заниматься всем этим, — приказным тоном проговорил Роджер. Он вдруг неожиданно для самого себя испугался за жену. — Это очень, очень опасно!

— Мама Блайд! — с криком ворвалась в спальню Миранда, не дав Блайд ответить. — Лорд Перпендикуляр снова принес мне золото! — Девочка остановилась и внимательно посмотрела на отца.

— Твой папа говорил громко, потому что он очень возбужден, — сказала Блайд, обнимая Миранду. — Но я обещаю тебе, что не буду повышать голос. Возвращайся в свою кровать. Все будет хорошо.

Шлепая босыми ногами по полу, Миранда направилась к двери, но вдруг остановилась и выпалила:

— Папочка, тебе следует знать, что ты любишь маму Блайд! В изумлении Роджер повернулся к Блайд:

— Да что здесь происходит?

— Вчера ты расстроил дочь своим криком, — объяснила она. — Миранда очень впечатлительный ребенок, и тебе следует следить за своими словами и тоном, когда она может тебя услышать. Я сказала ей, что мы не ругались. Видимо, ваши ссоры с Дарнел так подействовали на девочку, что она не может переносить, когда кто-то кричит.

— Доброта по отношению к моей дочери не извиняет того, что ты делала в моем саду и…

— Я совершала обряд.

— Что?

— Я совершала обряд… в нашем саду, — повторила Блайд, таинственно при этом улыбнувшись.

— В моем саду! Мои агенты будут здесь в девять, — неожиданно сказал Роджер. — В десять ты должна быть готова.

— Мы куда-то едем?

— В замок Деверэ.

— Мне следует собрать свои вещи? Этот вопрос вызвал у Роджера удивление.

— Зачем?

— Разве ты не собираешься вернуть меня родителям? Роджер хотел помучить Блайд неведением, но его надолго не хватило.

— Нет, — наконец произнес он и без всяких объяснений вышел из спальни. Только закрыв за собой дверь, он позволил себе улыбнуться. Чему он улыбался? Не было ничего смешного в том, что его жена оказалась язычницей. Этим она подвергала смертельной опасности не только себя, но и его самого.

А леди Кили? Роджеру и в голову не могло прийти, что она друид. Он твердо решил раскрыть своему тестю глаза, на то, что творилось под его носом последние девятнадцать лет. Вместе с герцогом Ричардом они сумеют прекратить это опасное безумие.

Спешившись во дворе замка Деверэ, Блайд с наслаждением вдохнула прохладный осенний воздух. Утреннее солнце уже рассеяло туман над землей, но над Темзой белая пелена продержится до полудня. Подумав о том, что приближается День всех святых, Блайд почувствовала, как учащенно забилось ее сердце.

— Это действительно волшебные пони, — объявила Миранда. — Еще никогда мне не было так удобно ехать верхом. Я как будто плыла на облаке.

Увидев, что при слове «волшебные» у Роджера задергалась одна щека, Блайд едва не рассмеялась. Невозможно было представить, что он сделает, если она будет смеяться над ним. Ей оставалось только надеяться, что се родители тоже сумеют сдержаться, когда Роджер начнет им жаловаться на ее поведение.

Ситуация усугубилась еще, когда Миранда захотела ехать к Деверэ верхом на Периклс и потребовала, чтобы Аспазию привязали к его седлу.

— Волшебных пони нельзя разлучать, — упрямо повторяла девочка.

Роджер, естественно, не только не выполнил требования дочери, но и пригрозил оставить ее дома. Тогда Миранда взбунтовалась и заявила, что вообще пойдет пешком. Более того, она показала отцу фигу. Увидев на лице Блайд улыбку, Роджер еще больше нахмурился: не было никаких сомнений в том, что он считал такое поведение дочери результатом дурного влияния жены.

— Ты готова встретиться с новыми друзьями? — спросила Блайд, протягивая Миранде руку.

Малышка с радостью подняла вверх большой палец, и все вместе они направились к замку Деверэ.

— Мама Блайд, сколько детей! — закричала Миранда, войдя в дом.

— Это мои сестры и мой брат, — ответила Блайд. — А рядом с ними моя мама.

Держа Блайд за руку, Миранда направилась к детям, стоявшим возле леди Кили. Блайд поцеловала мать в щеку и произнесла:

— Познакомься с моей падчерицей Мирандой.

— Здравствуй, Миранда, — поздоровалась герцогиня. — Какие у тебя красивые голубые глаза. Ты очень похожа на своего отца.

Девочка чувствовала себя не вполне уверенно в чужом доме и не отпускала руку Блайд. Но любопытство взяло верх, и она, преодолев смущение, сказала герцогине:

— Я слышала, что вы — горная принцесса.

— Да, дорогая, — улыбнулась леди Кили. — Я из древнего рода королей Уэльса. Но никогда не говори об этом при королеве Елизавете, иначе она… — И леди Кили провела по горлу указательным пальцем.

— Ваша тайна умрет вместе со мной, — шепотом ответила Миранда и прикрыла рот рукой.

Леди Кили ласково потрепала девочку по щеке, а затем повернулась к Роджеру. Она хотела обнять его, но он решительно уклонился от этого. Герцогиня ничем не выказала своего удивления и холодно поприветствовала зятя кивком головы.

Блайд с тревогой посмотрела на мужа. Несомненно, ее мать ничем не заслужила такого отношения. Ни один человек не мог безнаказанно обижать ее. Блайд была уверена, что Роджер заплатит за свой грубый жест.

— Очень рада всех вас видеть, — сказала леди Кили.

— Миледи, мне необходимо поговорить с вами и с герцогом, — без всяких предисловий объявил Роджер.

— Дженнингз, передай моему мужу, что у нас гости, — обратилась герцогиня к мажордому.

Когда слуга ушел, Миранда потянула Блайд за руку и проговорила:

— Мама Блайд, их здесь только шестеро.

— Блисс уехала в Лондон, во дворец королевы, — объяснила Блайд и подтолкнула падчерицу вперед. — Давай я тебя со всеми познакомлю. Это Аврора, ей четырнадцать; Саммер и Отсм по одиннадцать, Хоуп — восемь, Адаму — четыре, а Блейз всего два годика.

— Саммер и Отем — близнецы, а у Блейз рыжие волосы, — прошептала Миранда на ухо Блайд.

Четырехлетний Адам смело вышел вперед и подошел к Миранде так близко, что его нос почти уткнулся ей в лицо.

— Ты мне нравишься, — громким голосом объявил мальчик.

— Правда? — радостно воскликнула девочка и заулыбалась.

У Блайд защемило сердце, когда она увидела, как радуется падчерица. Неужели бедная девочка никогда не играла с другими детьми?

— Хочешь поиграть? — спросил Адам у Миранды, словно прочитал мысли старшей сестры.

Девочка согласно кивнула.

— Мой папа вчера купил мне пони, а мама Блайд — его слепую подружку. Вы всегда можете приходить ко мне в гости и кататься на них. А можно покататься прямо сейчас, потому что я привела их с собой. Правда, это будет весело? — затараторила малышка.

— Ты мне действительно нравишься, — снова повторил Адам.

— Значит, пони слепая? — спросила восьмилетняя Хоуп. — О, тогда она видит то, что за горизонтом.

Блайд посмотрела на мужа и по выражению его лица поняла, что он остался недоволен замечанием ее младшей сестры.

— Миссис Эшмол. — Блайд решила позвать старую гувернантку семьи Деверэ, пока Хоуп не поразила ее мужа еще каким-нибудь откровением. — Отведите детей поиграть в сад и попросите грума привести пони.

Миранда взглядом попросила у отца разрешения и, едва он кивнул, показала Блайд поднятый вверх большой палец.

Затем она взяла Адама за руку и вместе с другими детьми покинула холл.

Герцог, улыбаясь, подошел к старшей дочери, поцеловал ее в щеку, а затем протянул руку Роджеру.

— Пойдемте присядем у камина, — предложил он. Но Роджер отрицательно покачал головой:

— Я хотел бы поговорить с вами без свидетелей. Мне бы не хотелось, чтобы нас услышали слуги.

— Мой кабинет подойдет? — спросил Ричард с озадаченным видом.

— Да.

В кабинете леди Кили и Блайд заняли места перед письменным столом, а Роджер встал чуть поодаль, чтобы не слишком явно демонстрировать свое отчуждение. Герцог предложил зятю виски.

— Рекомендую вам налить себе двойную порцию, — предупредил его Роджер. — Иначе вам будет трудно воспринять то шокирующее заявление, которое я собираюсь сделать.

— Звучит весьма зловеще, — заметила леди Кили, искоса взглянув на Блайд. Та улыбнулась матери, пытаясь таким образом успокоить ее.

Герцог сел за стол, напил себе виски, выпил залпом, потом налил еще и, не скрывая усмешки, сказал:

— Давай, Роджер. Теперь я готов ко всему.

Блайд хихикнула, но суровый взгляд мужа заставил ее замолчать.

— Милорд, — начал Роджер, — в вашем доме происходит нечто такое, что подвергло опасности мою жену и, возможно, остальных ваших детей.

— Что же это могло быть? — спросил Ричард, стараясь, чтобы его голос звучал бесстрастно.

— Мне трудно говорить об этом… — Роджер бросил неуверенный взгляд на леди Кили.

— Говори прямо, — подбодрил его герцог.

— Леди Кили — язычница! — выпалил Родхсер. — И я считаю, что она воспитала ваших…

Ричард запрокинул голову назад и разразился громким хохотом. Блайд, прикрыв рот рукой, попыталась смеяться не слишком громко, а леди Кили посмотрела на Роджера, снисходительно улыбаясь.

— Милорд? — Лицо Роджера выражало явное недоумение.

— Я прекрасно знаю, во что верят и моя жена, и мои дети, — сквозь смех проговорил герцог.

— И вы… вы это позволяете? — Роджер не мог поверить тому, что услышал.

— Это всего лишь вопрос веры, — пожал плечами Ричард. — Я знал, что Кили была друидом еще до того, как я женился на ней.

— О себе я этого сказать не могу! — вспылил Роджер, рассерженный таким равнодушием.

Лицо Ричарда мгновенно стало серьезным.

— Ты предпочел бы Тауэр? Роджер оставил вопрос без ответа.

— Хочешь, я дам тебе добрый совет.? — примирительно улыбнулся герцог. — Не обращай внимания на то, что делает моя дочь, но проследи за тем, чтобы она делала это скрытно.

— Она разговаривает с деревьями в моем саду! — воскликнул Роджер, теряя всякое терпение.

Увидев, что оба родителя смотрят на нее неодобрительно, Блайд смущенно заерзала в кресле.

— Это было вызвано необходимостью, — попыталась оправдаться она. — Мне нужно было поблагодарить Мать-Богиню за то, что она защитила Роджера. Вчера кто-то стрелял в него из лука.

— Что? — в ужасе вскочил со своего места герцог.

— Никто не пострадал? — встревоженно спросила леди Кили.

Роджер укоризненно посмотрел на жену.

— Я расскажу об этом немного позднее, — сказал он. — Милорд, тысячи людей, включая королеву, верят в сверхъестественное и боятся его. Если о вере Блайд станет известно, то ее немедленно арестуют казнят.

— Ты боишься за мою дочь или за свою репутацию? — спросила герцогиня.

— Моя репутация погибла вместе с Дарнел, — с горечью в голосе ответил Роджер. — Меня тревожит безопасность Блайд и Миранды. Вы тоже принадлежите к друидам? — спросил Роджер, адресуя вопрос герцогу.

— Вряд ли. Скорее, я вообще ни во что не верю, — ответил герцог и, поклонившись жене, добавил: — Извини, дорогая.

— Твоя терпимость заслуживает похвалы, — улыбнулась в ответ герцогиня. — Блайд обещала быть осторожной, как и я все эти годы, — добавила она, обращаясь уже к Роджеру, и протянула ему руку.

Он перехватил ее и прижал к губам.

— Простите мою грубость, миледи. Вы всегда были одним из самых близких моих друзей.

Блайд облегченно вздохнула: муж извинился перед матерью за свое недостойное поведение.

Растроганная этим, леди Кили ласково улыбнулась Роджеру и спросила:

— Помнишь, когда тебе было двенадцать лет, а Блайд была еще совсем ребенком, мы все вместе в полночь отправились в сад и водили хоровод?

Роджер утвердительно кивнул.

— Тогда ты участвовал в церемонии друидов, — сказала ему герцогиня. — Было ли в этом что-то опасное или сверхъестественное?

— Насколько я помню, мы пели песни и читали какие-то молитвы.

— Именно так.

— Я хочу задать тебе очень важный вопрос: ты готов защитить мою дочь? — перебил разговор герцог.

— Да, я готов. Разве вы сомневаетесь в этом?

— А ты хочешь ее защищать? — спросила леди Кили.

— Да, конечно:

— Вот и хорошо. — Ричард хлопнул ладонью по столешнице, давая понять, что проблема решена. — А теперь расскажи нам, кто пытался тебя убить?

Едва только Роджер начал свой рассказ, как в дверь постучали.

— Войдите, — пригласил герцог.

На пороге появился Дженнингз.

— Прошу прощения, милорд, — сказал мажордом, — но господа Родейл и Хибберт просят о срочной аудиенции.

— Мои агенты? — ахнула Блайд.

— Пусть войдут, — вместо тестя ответил Роджер.

Дженнингз посмотрел на герцога и, дождавшись утвердительного кивка, вышел за дверь. Минутой позже в кабинет почти вбежали Родейл и Хибберт. Увидев Блайд, они замерли на месте как вкопанные.

— Вы что-то хотели сообщить моему отцу? — спросила Блайд.

— Миледи, мы просим прощения, но не можем допустить, чтобы вы полностью разорились на торговле зерном и шерстью, — поклонился Родейл.

— Я доверяю своей дочери, — вставил герцог.

— Увы, после ее замужества мы стали в ней сомневаться, сказал Хибберт.

— О да, милорд, — кивнул Родейл. — Леди Блайд и лорд Роджер начали настоящую войну цен.

— Папа, клянусь, от этого не страдали ни поставщики, ни агенты, — поспешила заверить Блайд. — Только я была в убытке.

Герцог Ричард вопросительно посмотрел на агентов:

— Если никто, кроме моей дочери, не потерял деньги, то в чем проблема?

— Милорд, вы не понимаете, — попытался объяснить ситуацию Хибберт. — Леди Блайд практически выиграла эту войну.

— Но вчера она вдруг подняла цены, — добавил Родейл. — Почти вдвое больше, чем у лорда Роджера.

Роджер удивленно посмотрел на жену:

— Ты подняла цены?

— Я поступила нечестно, используя полученную от тебя информацию, — улыбнулась Блайд в ответ. — И решила поднять цены, чтобы, скажем так, извиниться перед тобой.

— То есть ты позволила мне выиграть? — В голосе Роджера появились сердитые нотки. — Это так?

Удивленная его тоном, Блайд, в свою очередь, спросила:

— Разве ты мне не благодарен?

Увы, она слишком поздно поняла, что задала своему гордому орлу необдуманный вопрос. Ничего не ответив жене, Роджер приказал торговым агентам:

— Убирайтесь.

Боясь поднять глаза на свою хозяйку, Родейл и Хибберт поспешили покинуть кабинет.

— Мне не нужна победа из милости, — резко бросил Роджер. — В любом случае я все равно бы выиграл.

— Думаю, нет, милорд, — спокойно возразила Блайд.

— Воистину это твоя дочь, — тихо сказала леди Кили мужу. — Почему бы им не заморозить цены и не прекратить эту бессмысленную войну?

Герцог Ричард рассмеялся.

— Дорогая, все эти годы я ошибочно полагал, что ты не разбираешься в торговле. — Он посмотрел на дочь и зятя и добавил: — Моя жена совершенно права. Заморозьте эти чертовы цены, и дело с концом.

— Нет, — твердо ответил Роджер.

— Ни за что, — в тон ему произнесла Блайд. — По крайней мере хоть в этом мы едины.

— Оставьте на время ваши разногласия, — более строгим голосом проговорил герцог, — и расскажите мне о покушении.

— Кто-то выпустил в меня стрелу, когда мы были на конной ярмарке, — коротко ответил Роджер.

— Это могло быть несчастным случаем? — спросила леди Кили.

— На небе появилась туча, и солнце потемнело, — ответила Блайд, на что леди Кили понимающе кивнула.

— Меня хочет убить тот, кто убил Дарнел, — сказал Роджер.

— Ты пытался узнать, кто это? — спросил герцог Ричард.

— Я был в таверне «Королевский петух». Бако Жак и его жена обещали держать уши востро. Если они что-то узнают, то немедленно сообщат мне.

— Бако — хороший человек, — удовлетворенно кивнул герцог, — и многих знает.

Блайд почувствовала, что ее сердце радостно забилось: муж вовсе не нюхал гардении, а занимался расследованием покушения. Возможно, он относится к ней более уважительно, чем хочет показать.

Через час семья Дебре возвращалась домой. Роджер продолжал хмуриться, а Блайд и Миранда, хотя и по разным причинам, были веселы и возбуждены.

— Тебе понравилось играть с детьми? — спросила у падчерицы Блайд.»

Девочка кивнула и украдкой посмотрела на отца:

— А папа больше не сердится?

— Думаю, все самое худшее уже позади, — ответила Блайд, стараясь не рассмеяться.

Держа Миранду за руку, Блайд вошла в дом; Роджер шел позади.

— Ты мертвец! — раздался в этот момент громкий крик и следом послышался звон мечей.

— Святой Свитун! Что здесь происходит? — испуганно воскликнула Блайд, пряча Миранду у себя за спиной.

Из полумрака нижнего зала ей навстречу выполз какой-то мужчина и со смехом сказал:

— О, милосердная леди, пожалейте мертвеца! Отпустите грехи моей бедной душе.

Блайд облегченно вздохнула.

— Встань, Джеффри, — резко бросил вошедший следом за женой и дочерью Роджер.

Судя по всему, семья мужа вернулась в родной дом из Лондона.