Железное кольцо

Глава 1

Солнце с небес словно издевалось, бодро играя лучами в листьях деревьев. В открытое окно проникали пение птиц и шум машин. Конец лета в этом году выдался замечательным, наводящим на мысли скорее о близкой весне, чем об осени. И всё же впереди был сентябрь, не апрель. И радоваться было нечему.

— Нет, милая, — тихо и категорично сообщила Зоя Васильевна. — Никакой ошибки.

Я сдержала тяжёлый вздох и прикрыла глаза. Так и знала. Непонятно, на что вообще надеялась и о чём торговалась с богом ещё сидя в коридоре под дверью кабинета. Неизвестно только, что теперь делать.

— Не рада?

Чему уж тут радоваться? Впору разве что плакать от растерянности, недоумения и… и я совершенно не понимала, что сейчас чувствую и что чувствовать должна. Уж точно не радость. Панику, пожалуй.

— Ещё не поздно…

Зоя Васильевна не договорила, осеклась. Я вздохнула, не открывая глаз. Без того знала, как она сейчас на меня смотрит. С нескрываемым сожалением и старательно скрытым осуждением. Думает, что знает, какое решение я приму. Мне бы её уверенность…

— Так что скажешь, Даша?

Я покачала головой, поднимая ставшие как-то вдруг невыносимо тяжёлыми веки. Нет, делать то, на что мне сейчас намекнули, я не стану. Попросту не смогу. Никогда не понимала тех, кто решается на такое. На убийство, если говорить прямо и честно, как есть. Пока существует жизнь, существует надежда. Главное — жить и давать жить другим. Давать жить. Давать жизнь…

— Витамины попей, — серьёзно сказала Зоя Васильевна. — И ещё кое-что, я тебе сейчас напишу. Вставай и одевайся.

* * *

Бросив сумку в прихожей, я разулась, прошла в комнату и прямо в одежде повалилась на диван лицом вниз. Всё вокруг — город, жизнь, август — было невыносимо привычным, нормальным, повседневным. Жило и двигалось так, будто со мной только что не случилось абсолютно невозможное.

Я беременна. Как, чёрт возьми, я могу быть беременна?! Я не в сказке живу, не в легенде — в Москве. В реальном мире, где чудес не бывает. Где у каждого следствия, тем более такого, есть совершенно конкретная причина. Каковая в моей жизни вот уже три года наблюдалась только во сне.

Застонав, я зарылась лицом в подушку, подозревая, что схожу с ума. Да, последние почти полгода мне снились сны. На их содержание я не жаловалась, наоборот, получала огромное удовольствие. В жизни ведь так не бывает. На меня, серую мышку, единственной примечательной деталью внешности которой были и остаются красивые орехового цвета волосы, такие мужчины внимания не обращают. Если честно, вообще никакие не обращают.

После смерти мамы четыре года назад на меня навалилась депрессия. Осознание того, что теперь я одна на всём белом свете, оказалось слишком тяжёлым бременем. Никаких других родственников не было, мама выросла в детском доме, а отца я не знала. Мы так и жили всегда вдвоем. Пока не появился Рома.

И вроде бы у нас с ним складывалось не хуже, хотя и не лучше, чем у всех. Свидания в парке, походы в кафе, кино… и вот мама уже поглядывала на белые платья и высказывала робкие намеки на свою готовность нянчить внуков. Рома, как мне тогда казалось, тоже задумывался о чём-то подобном. Но один пьяный водитель перечеркнул все мечты и надежды.

После случившегося я ушла в себя и возвращаться не собиралась. Больше года Рома честно пытался до меня достучаться. Старался каждую минуту быть рядом. Свозил в Турцию, потом потащил в Крым к своим родственникам. Умом я понимала, что нужно откликнуться, жить дальше, но ничего не могла с собой поделать. Словно душа моя, как и мама, не смогла выйти из комы, в которую впала, когда из телефонной трубки прозвучали слова соболезнований.

Я не винила его за уход. Вечно так продолжаться не могло. В конце концов, Рома не бросил меня умирающей. Я ходила, говорила, ела, работала. Правда, механически, нельзя было сказать, что при всём при этом я жила. Но тут уж он сделал всё от него зависящее.

Так три года назад я осталась одна. И продолжила ходить, говорить и работать день за днём, постоянно прокручивая в голове события с момента, расколовшего мою жизнь на «до» и «после», до момента текущего. Этим же занималась и сейчас.

Я совершенно ясно помнила первый сон. Он тогда сидел в кресле у окна, и лунный свет обрисовывал чёткий, красивый профиль, серебром растекаясь в распущенных тёмных волосах, спадающих ниже плеч. Не было сказано ни слова, я просто лежала, натянув одеяло до самого носа, и смотрела на странного незнакомца в моей квартире.

Следующей ночью он пересел на мою кровать, устроился в ногах и продолжал смотреть, словно пытаясь запомнить каждую мою черточку. Я не шевелилась и боялась открыть рот, чтобы не вспугнуть невесть откуда возникшее тепло между нами. Тогда он взял меня за руку, и тепло усилилось, потекло плотной волной чуть колких мурашек, чтобы свернуться уютным клубком вокруг сердца.

За то, что было в следующих снах, я могла бы покраснеть. Но ведь это были всего лишь сны. Он не мог появляться в моей запертой квартире из ниоткуда и исчезать потом в никуда! А раз он мне только снился, какие могут быть поводы для смущения и стыда? Во сне можно всё, разве нет?

Я и позволяла себе всё. Чтобы потом, утром, в душе, подставляя лицо и тело упругим струйкам прохладной воды, наслаждаться воспоминаниями о пережитом. В реальности у меня не случалось подобного, всё было слабым, каким-то смазанным по сравнению с чистыми, незамутнёнными ощущениями из снов. Да, мне было хорошо, настолько, что порой даже чудился слабый аромат мужчины на теле и белье. И следов оставалось достаточно. Первое я списывала на окончательно заигравшееся воображение, второе объяснялось еще проще. Любовник был фантазией, а моё… хм, состояние — вполне реальным.

Глава 2

Вадор и впрямь не отличался от предыдущего городка, где мы побывали, ровно ничем. Хотя нет, одно отличие все-таки было, и довольно существенное. Посреди главной площади здесь вместо груды мусора громоздилась солидная каменная арка. Но рядом с ней никого и ничего не наблюдалось.

— Вот блин! — досадливо сплюнул Дэн, тоже полюбовавшись аркой. — Опоздали, на сегодня портал закрыт. Не стоило бы нам, конечно, тут задерживаться, но ничего не поделаешь.

Я кивнула. Сейчас мне было, в общем, безразлично, куда идти и что делать дальше. Долгая пешая прогулка после всех утренних событий вымотала меня окончательно. Я даже не была уверена, что смогу сделать еще хоть шаг и не свалиться. Дэн, к счастью, тоже это понял, подхватил меня под руку и поволок к двухэтажному каменному дому, украшенному грубо намалёванной вывеской.

Прочитать, что там было написано, я не смогла. Буквы чем-то смахивали на скандинавские руны, но не складывались ни во что знакомое. В общем, не особо удивительно. Это только в литературе знание языка нового мира обретается по щучьему велению. И ещё в голливудских фильмах пришельцы из далёких галактик по-английски без запинки чешут. А реальная жизнь куда безжалостней.

Впрочем, именно сейчас читать вывеску не требовалось. Запах, доносимый до нас ветерком, был предельно красноречив — в доме готовили. Много и хотелось верить, что вкусно. Или хотя бы съедобно.

— Переночуем тут, — счёл нужным сообщить Дэн, распахивая передо мной тяжёлую дверь. — Есть хочешь?

Я честно призадумалась. Поесть, конечно, не помешает. Но уверенности в том, что местная кухня для меня сейчас подойдет, не было. Интересно, тут очень удивятся просьбе подать что-нибудь вегетарианское и безалкогольное? Сильно подозреваю, что еще как. Едва ли в этом заведении имеется меню и прочие привычные для меня атрибуты. Скорее всего, выбор блюд по-армейски прост: хочешь — ешь, не хочешь — не ешь. И с напитками та же история.

Набрав в грудь побольше относительно свежего уличного воздуха, я шагнула через порог и окунулась в дым, пропитанный ароматами алкоголя и жареного мяса. К горлу сразу подступила тошнота, голова закружилась. Обведя помещение туманящимся взглядом, я увидела грубо сколоченные деревянные столы и лавки, большей частью занятые умеренно потрёпанной публикой, и огромный камин, в котором на вертеле жарилась сразу пара поросят. На большее меня не хватило, в глазах окончательно потемнело. Последним ощущением стали подхватившие меня руки.

Очнулась я уже в комнате. Гул голосов и звон посуды из зала доносились и сюда, но слабо и приглушенно. Кровать, на которой я лежала, отчетливо пахла соломой, но покрывало было вроде бы чистым, а подушки — мягкими. Света одной свечи не хватало, чтобы толком рассмотреть обстановку, но никаких особых отличий от первой комнаты, в которой я побывала утром, не наблюдалось.

Скрип двери заставил встрепенуться. Приподнявшись на локтях, я увидела Дэна с подносом в руках. Зародившаяся было паника схлынула, аукнувшись новым приступом слабости. Тихо вздохнув, я свернулась клубочком на краю кровати.

— Ты как? — негромко спросил Дэн, поставив поднос на стол и присев рядом.

— Слишком много запахов, — прошептала я, сглотнув.

Аромат близкой еды дразнил, желудок напомнил о себе возмущённым бурчанием. Чашка кофе, пирожок и пара литров воды — явно недостаточно на целый день, особенно с учётом моего положения. И особенно после длительной пешей прогулки.

— Попробуй поесть, — настойчиво попросил парень. — Я тут тебе овощи взял, курицу, бульон, хлеба свежего.

— Спасибо.

Несмотря на все мои опасения, после первых же глотков душистого бульона стало легче. Пряные травы, добавленные туда, были мне незнакомы, но запах и вкус понравились. Похоже было на смесь укропа и базилика. А от одного вида поджаристой курочки захотелось довольно замурлыкать.

Дэн тем временем разулся и устроился на противоположном краю кровати, прямо в одежде. Я покосилась на него, но, слишком поглощенная едой, ничего пока не сказала. Хотя и догадалась, что ночевать мы сегодня будем в одной комнате. И, надо полагать, на одной кровати, поскольку второй здесь просто не было.

Отчасти это обстоятельство меня даже радовало. Некоторая неловкость, само собой, присутствовала, но страх остаться одной в темноте был сильнее. Вдруг какой-нибудь перепивший завсегдатай этого заведения станет ко мне ломиться? Или наёмник нас всё-таки выследит. Причин для беспокойства хватало.

* * *

Открыв глаза, я с изумлением обнаружила себя лежащей на собственной кровати. Дома. Ветер, влетающий сквозь открытую форточку, покачивал тюль, мертвенно сияющий в необычно ярком лунном свете. Узкая белая дорожка пробегала по ковру, начинаясь у кресла и заканчиваясь прямо перед кроватью. Она колыхалась, когда шевелились шторы, и от этого казалось, что вместо пола в комнате — тревожимая ветром водная гладь.

Несколько раз моргнув, я уже решила было себя ущипнуть, чтобы разобраться, сплю или нет. Но тут заметила в кресле движение, посмотрела туда и невольно вскрикнула, натягивая одеяло повыше.

Мужчина… Арладан, да, это точно был он, поднял на меня голубовато-бледное, словно светящееся изнутри лицо. Никогда не видела призраков, но, как мне показалось, именно так мог бы выглядеть один из них.

Глава 3

Мягко, но настойчиво оттеснив меня от вожделенного накрытого стола к большому, в полный рост, зеркалу, обе служанки засуетились вокруг. Отобрав полотенце, старшая придирчиво рассмотрела мою фигуру, что-то тихо бормоча себе под нос. Я тоже взглянула на отражение.

Никаких особенных перемен пока заметно не было. Пожалуй, чуть увеличилась грудь, но ровно то же происходило и когда я просто немного набирала вес, увлёкшись вечерними сидениями за работой с чаем и булочками. А у некоторых, видала я в консультации, к десятой неделе появлялись уже приличные животики. Хотя нет, и у меня, если повернуться в профиль и присмотреться, заметить уже можно. Но, наверное, только в сравнении с тем, что было раньше.

Отвлёкшись от изучения себя любимой, я увидела в зеркале старшую служанку. И то, что было у неё в руках, меня совершенно не порадовало. В жизни не носила корсетов, но читала про них немало, и в основном не самое приятное. Если верить классике, стягивали они так, что и дышать порой толком не получалось.

Энергично замотав головой, я невольно отшатнулась. Служанка что-то сказала, очень сердито и серьезно. Я ни слова не поняла, но предположила, что мне попытались напомнить о приличиях. Разумеется, знатной даме не полагается разгуливать без корсета. Но затягиваться в это пыточное орудие всё равно не хотелось, тем более в моем деликатном положении.

Младшая служанка, тем временем, вернулась. Я и не заметила, когда она вообще ушла. С собой она принесла нечто чёрное и пышное, богато украшенное кружевами. На другой руке девушки висело что-то белое, похожее на штору, но являющееся, скорее всего, ворохом нижних юбок.

К счастью, вернулась она не одна. Вслед за ней в комнату вплыла дама в довольно простом, но элегантном палевом платье. Едва начавшие седеть черные волосы женщины были заплетены в простую косу, переброшенную на плечо. А красивое лицо, почти не тронутое годами, было исполнено спокойного достоинства.

— Доброе утро, — певучим грудным голосом произнесла она.

— Доброе, — растерянно ответила я на приветствие, внезапно смутившись своей наготы и попытавшись прикрыть руками хотя бы грудь.

Дама говорила с акцентом, похожим на тот, что я уже слышала от герцога. Надо полагать, приходилась ему близкой родственницей. Судя по явному фамильному сходству, скорее всего, сестрой.

— Корсет надеть придётся, — со вздохом сообщила дама, поощрительно кивая старшей служанке. — Но сильно затягивать его не будут, не переживайте. Я Лоран, сестра его светлости.

— Дарья, — механически представилась я, покорно поднимая руки и позволяя служанке делать свое дело.

— Знаю, — улыбнулась дама. — Понимаю, тут всё непривычно, но придется потерпеть. У вас ведь тоже говорят, что красота требует жертв.

Я криво улыбнулась. Во-первых, какая там прямо красота, отродясь не блистала и вряд ли когда буду. Во-вторых, сейчас меня собственная внешняя привлекательность волновала в самую последнюю очередь. Всё-таки не на смотрины к жениху прибыла. Да и вообще, по местным понятиям считаюсь вроде как вдовой и, надо полагать, ещё и в трауре. Кстати, этот момент не помешает уточнить. Платье-то принесли чёрное…

Корсет в самом деле затянули только чуть. Несколько раз вдохнув и выдохнув, чтобы убедиться, что хотя бы от недостатка воздуха падать в обмороки не буду, я попыталась наклониться и почесать ногу под коленом. Не получилось. Вот же…

— Да, неудобства все равно есть, — с лукавой улыбкой заметила Лоран.

В платье я себе почти понравилась. Стала выглядеть строже и солиднее, настоящей светской дамой. Служанки расчесали ещё влажные волосы, заплели их в косу, уложили её кольцом на затылке и подали удобные туфельки без каблуков.

— Теперь можно и завтракать.

Присев за стол, я сразу схватила с блюда аппетитную румяную булочку. Поднесла ко рту, насладилась ароматом… и тут же положила на место. С некоторых пор у меня начисто пропало желание доверять в чём-либо родственникам этого герцога. Особенно в части еды. Мало ли какие в ней могут иметься непредусмотренные рецептом ингредиенты.

— Ешь, — раздался с порога недовольный голос Дэна. — Не отравлено.

Лоран посмотрела на меня укоризненно, заставив смущённо опустить глаза. Ну да, обидела хозяев. Нехорошо, вроде как… Дэн тем временем решительно прошёл в комнату, подтащил к столу пуфик, уселся на него и подал пример, откусив разом половину булки.

— Я не призываю тебя кому-то прямо сейчас доверять, — промямлил он прямо с набитым ртом, прожевал и договорил: — Но поверь мне, герцог меньше всего желает причинять тебе вред.

Ну да, конечно. Всего лишь хочет, чтобы я принесла ему пользу. Знать бы ещё какую и каким образом. Булочки пахли невероятно соблазнительно, большей частью незнакомые, но очень вкусные на вид фрукты так и манили их попробовать. А в душе смешивались тревога, страх и злость. До чего дошло — крошку в рот взять боюсь! Вот она, изнанка высокого положения в обществе, во всей красе!

Есть хотелось отчаянно. А ещё отчаянней хотелось отсюда попросту сбежать и вернуться домой. Туда, где я никому не интересна и не нужна, где я не досадная помеха наполеоновским планам и не козырь в рукаве. Не разменная карта в чужой, непонятной мне интриге.

Все вокруг решительно настаивали на том, что третьего варианта не существует. Но чем больше я думала, тем отчётливей подозревала, что это едва ли правда. Наверняка есть ещё какая-то возможность спасти себя и своего ребенка, не принимая в явно давнем противостоянии герцога и Каланы ничьей стороны.

Глава 4

Ещё раз осмотрев стену возле окна со светильником в руках, я так и не обнаружила ни единого намека на тайник. Чуть шероховатые каменные плитки облицовки тут ровно ничем не отличались от всех прочих: такого же цвета, размера, так же плотно подогнаны одна к другой. Но ведь призраки обычно на ровном месте не являются?

Сев на кровать, я задумчиво покрутила на пальце вновь ставшее обычным кольцо. Оно отреагировало на появление этой дамы. Может, и тайник каким-то образом с ним связан? Но я специально водила по плиткам ладонью, и никакой реакции так и не дождалась.

А может, тайник был с другой стороны, на стене снаружи? Или вообще где-то в саду за окном? Но попробуй теперь найди там чего-нибудь, руководствуясь столь внятными и подробными указаниями, как один взмах призрачной руки! Да проще простого, чего уж там. Прямо, прямо, и упрёшься, мимо так точно не пройдешь. Будто древний тайник — это вроде здания сельсовета в деревне.

Чертыхнувшись от досады, я повалилась на кровать, закуталась в одеяло и закрыла глаза. Поспать спокойно не дадут. Охрана тишину не соблюдает, призраки по комнатам разгуливают… средневековье, что еще сказать? Мир меча и магии, в который современному человеку стоит разве что играть, а вот жить здесь ему точно не понравится. Конкретно мне, например, нисколько не нравилось.

Нашли, понимаешь, сказочную принцессу, которая явится, наведёт шороху, построит всех по ранжиру, одолеет зло — и сразу замуж за принца на белом коне. Лично у меня эта проверенная многими томами тематической литературы схема пока как-то не складывалась. Как минимум, в наличии не было принца. То есть, он уже был, да весь вышел, оставив на память ребёнка и кучу неприятностей. И со злом выходила не то, чтобы напряжёнка, нет, если подумать, как раз его хватало с лихвой… но понять бы для начала, на каком фронте с ним сражаться. И с каким именно. Эх, ну где же вы, тёмные властелины, милые и обаятельные при ближайшем рассмотрении?!

Хорошо хоть эти бессмысленные раздражённые мысли помогли провалиться в сон и преспокойно проспать до самого обеда. А проснувшись, сладко потянуться, увидеть стол уже накрытым и подумать, что в нынешнем моем положении есть всё же и некоторые плюсы. Дома мне еду никто не сервировал. За ней приходилось сперва бежать в магазин, потом готовить. А для начала на её покупку нужно было заработать, так что валяться в постели до полудня я позволяла себе крайне редко.

Приняв душ и почистив зубы, я мысленно поблагодарила герцога за заботливость. Да, при виде привычного тюбика зубной пасты он даже стал мне казаться вполне приятным человеком. По меньшей мере, цивилизованным, что уже немало.

Завтрак состоял из аппетитного, ещё почти горячего омлета, восхитительно свежих булочек и фруктов. Вдохнув вкусные ароматы, я сглотнула голодную слюну, потом сглотнула ещё раз… и метнулась обратно в ванную.

Поживиться Ихтиандру ничем особо не довелось, но аппетит пропал начисто. Вернувшись в комнату, я прилегла на кровать и свернулась клубочком поверх одеяла. По телу расползалась неприятная слабость, желудок слегка побаливал, а во рту, несмотря на выпитую воду, так и стоял мерзкий кисло-горький привкус. Вот, значит, какой ты — токсикоз…

Полежав и малость отдышавшись, я снова села. Желудок продолжал обиженно ныть, требуя съестного. Но теперь мне уже было страшно сводить близкое знакомство со всей едой подряд. Значит, следовало выбрать что-нибудь безопасное.

Задержав дыхание и на всякий случай ещё прикрыв рот и нос ладонью, я подошла к столу. Фрукты выглядели аппетитно, но спрогнозировать реакцию организма на них я не бралась, только помнила, что в раннем детстве краснела от цитрусовых. В омлет добавили какие-то травы, тоже наверняка незнакомые, так что мало ли. Вот булочки выглядели вполне традиционно. А молоко…

Молоко здесь натуральное, из-под коровы, что называется. Никто его не стерилизовал, не нормализовал и уж подавно не восстанавливал из порошка. Даже, сильно подозреваю, не кипятил. Такое само по себе опасно для желудка городского человека, годами привыкавшего к изысканной химии. Не говоря уже о всяких там инфекциях.

Честно сказать, мне очень хотелось сейчас молока. С булочками как раз вышло бы очень вкусно, прямо как в детстве. Но рисковать не стоило. Потом, может быть, когда состояние мое вернётся в норму. И явно не перед ответственной встречей.

Стараясь пока что выбросить из головы мысли о предстоящей беседе с герцогиней, я вернулась на кровать и сжевала булочку, запив водой. Прислушалась к себе, не обнаружила никаких угрожающих позывов, и съела еще две. Жизнь начала налаживаться. Ещё бы с тайником разобраться.

На идею открыть окно и высунуться наружу желудок отреагировал мягко говоря без энтузиазма. Весьма явственно намекая, что терпеть такое мое поведение, спокойно сидя на своем месте, не будет, мигом устроит бунт и демонстрацию только что съеденного завтрака всей публике, какая сыщется в саду днем. Позориться подобным образом не хотелось, хотя беременным, вроде бы, и дозволяются всяческие странности.

Еще немного поразглядывав окно, я уже хотела было временно плюнуть на эту историю, прилечь и вздремнуть до обеда, когда заметила наконец одну примечательную деталь, раньше как-то от меня ускользавшую. Её попросту скрывали задёрнутые шторы. А вот теперь, впустив в комнату солнце, я и увидела по обе стороны окна крепления для факелов. С виду довольно древние, медные, вделанные в стену, похоже, непосредственно при строительстве.

Только вот какая штука: высоковато расположились эти крепления. Подсветка потолка — современное изысканное излишество, в средневековье на подобную нефункциональную ерунду никто не разменивался. К тому же, обойдя комнату, я нашла отверстия в камне, оставшиеся, видимо, от таких же колец, по обе стороны двери. И там они были гораздо ниже.

Глава 5

Если уж начистоту, то сейчас желание вернуться домой уже не было таким абсолютным, как в первые два дня здесь. Во-первых, я осознала, что просто сбежать и всё забыть мне не позволят. Во-вторых… любопытство, конечно, сгубило немало кошек, но в истории с призраком всё равно хотелось разобраться. И вообще, этот мир как-то исподволь, незаметно, перестал быть таким уж чужим.

— Присядем? — предложила герцогиня, жестом указывая на беседку неподалёку.

Ива сонно шелестела листьями над нашими головами. На горы неторопливо опускался вечер, закат алыми факелами зажигал снежные шапки на далёких вершинах. Здесь было красиво, очень красиво. И, главное, спокойно. Никаких телефонных звонков, пожирающего время компьютера, спешки, толкучки, давки. Правда, здесь я никому не могла по-настоящему доверять. Но кому я доверяла дома?

— И как вы собираетесь меня вернуть?

— Сюда же ты попала, — повела плечом герцогиня, глядя в сторону. — Вот и вернёшься той же дорогой.

— Меня там пытались убить.

— Да. Калана пыталась. Но не думаю, что это повторится.

— Мне бы вашу уверенность.

— Что заставляет тебя сомневаться?

— Отсутствие информации, разумеется, — спокойно ответила я. — Не зная, кто и чего от меня хочет, я не могу знать, чего и от кого мне ожидать.

— Все хотят получить кольцо, — со смешком отозвалась герцогиня, крутя в пальцах упавший прямо ей на колени желтый лист.

— Вопрос в том, каким способом.

— Ну, убивать тебя бессмысленно, сама уже могла бы догадаться.

— Когда речь идет о моей жизни и смерти, я предпочитаю знать, а не догадываться.

— Справедливо.

Повисла пауза. Я смотрела на садовника, возившегося вдалеке с живой изгородью. И пыталась понять, чем вызвано желание герцогини помочь мне вернуться домой. Уж точно не заботой о моём благополучии, разве что о своём. Выходит, моё здесь присутствие каким-то образом ей мешало. Понять бы, каким.

— Кольцо принадлежит тебе. Если кто-то его заберет, ничего не изменится. Пока ты жива, пока жив…

Герцогиня неожиданно осеклась на середине фразы. Удивленно переведя на неё взгляд, я увидела странную гримасу: закушенную губу, глубокую складку между бровей, только одинокой слезинки на щеке недоставало. Ох, как ей не нравилось то, что приходилось сейчас говорить… Не потому, что так уж хотелось это скрыть — сдаётся, она понимала, что не рассказывает ничего особенно нового для меня. Нет, скорее эти факты были ей неприятны сами по себе.

— Я догадываюсь, что кольцо на самом деле принадлежит сыну Ара.

Герцогиня отвернулась, оставляя мне только гадать о выражении своего лица. Но если бы оно её не выдавало, стала бы она отворачиваться? Думаю, нет. Она уже достаточно прямо и открыто выказала мне свою неприязнь. Значит, скрывает не её.

— Почему вы его ненавидите?

— Кого? — вздрогнув, спросила герцогиня.

— Ара. Он ваш сын, но вы ненавидите его настолько, что достаётся даже мне. Даже нашему с ним ребенку, который ещё и не родился. Почему?

Я спрашивала наугад, хотя и была уже почти уверена в правильности этой мысли. Кое в чём Калана мне не солгала. Многого не договорила, это факт, выдала лишь удобную ей часть правды. Но все-таки, кажется, правды.

—Я не… почему ты вообще так решила?

Если хорошо подумать, то продолжительность и все обстоятельства нашего знакомства не давали мне никаких оснований для подобных выводов. Кроме, разве что, той гримасы. Но как раз сейчас в голову мне пришло то, что, наверное, должно было бы прийти туда давно. Никто здесь не знал, что за отношения были у меня с Арладаном. А значит, всегда можно было сделать вид, что моим источником ценных сведений был он. Например, сейчас.

— Это не я так решила.

Даже лгать не пришлось. Эту фразу можно понимать как угодно. Кто-то просто рассказал мне, поделился своей точкой зрения. Неважно, кто. Пускай моя собеседница решает сама. Ручаюсь, ей и в голову не придет, что я разговаривала с Каланой. Уж конечно, подумает она на Ара. И хорошо.

— Это ложь.

Герцогиня резко выпрямилась, отбрасывая истерзанный листок, и повернулась ко мне. На лице её застыло ледяное спокойствие. Маска королевы. В других обстоятельствах я бы восхитилась такому умению сохранять хорошую мину при плохой игре. Но сейчас мне стало страшно. Кажется, я зашла слишком далеко.

— Я не стану врать, что любила его. Возможно, я была плохой матерью. Но ненависть — это уж слишком.

— Всё субъективно, — стараясь казаться спокойной, обронила я. — Давайте вернёмся к тому, с чего начали. К моему возвращению домой.

— Хоть прямо сейчас.

— Нет, — растянула я губы в фальшивой улыбке. — Начнём иначе. Всем нужно кольцо. Кольцо у меня. Так зачем, скажите на милость, отправлять меня в дальние дали с ним вместе?

Герцогиня тихо хмыкнула, потом невидящим взглядом уставилась вперёд, на заросли чего-то, отдалённо похожего на боярышник. Я беззастенчиво разглядывала её идеальный профиль. Видимо, Дэн пошел в отца. А вот Ар — наоборот.