Жена моего брата

Пролог

У меня большие проблемы! Я доверилась не тому человеку. И теперь я беременна.

Сидя в душе на корточках, обнимаю себя за колени. Вода тяжёлыми каплями бьёт по голове, смывая с лица слёзы. Что теперь делать? Ответа у меня нет.

Волосы густой пеленой облепляют тело и вьются в потоках воды как живые. Я уже здесь так долго, что мои пальцы все в бороздках. Нужно выйти, но сил нет. Короткий стук в дверь, заставляет меня вздрогнуть.

- Злата... Если ты не выйдешь, я зайду и вытащу тебя оттуда.

О, нет, это не мой муж. Это его брат. Демид. Дэм. Демон. Самый настоящий. Зайдет и вытащит. Этот человек слов на ветер не бросает, в отличие от моего мужа.

Судорожно вздохнув, поднимаюсь на затекших ногах. Полотенце пачкается в не до конца смытой туши. Надев банный халат на мокрое тело, выхожу. С длинных волос на пол капает вода.

- Что Вам надо от меня? - чеканю я.

Сложив руки на груди подпирает плечом косяк.

- Как ты себя чувствуешь? - игнорируя мой вопрос.

- Прекрасно я себя чувствую, - хриплю я убито.

- Я знаю, что произошло.

Поднимаю на него взгляд.

- Ты всё неправильно поняла, Злата.

Взгляд ледяной, слепой, равнодушный. Веки такие тяжёлые, что меня прибивает его взглядом к месту. Я не спорю. С этим человеком особенно не поспоришь.

- Не так, значит, не так, - отворачиваюсь я.

- Родион оставил телефон у меня. Трубку взяла... - пауза и с отвращением,  словно преодолевая себя: - моя женщина. Сказала тебе бред. Я... прошу прощения.

- Почему об этом говорите мне Вы? - в чувствах бросаю я, разворачиваясь.

- Родион приедет чуть позже. И все объяснит тоже. Сейчас он занят.

Это враньё. Ни одна из его женщин не посмела бы ответить по его телефону. 

- Я могу побыть одна?

С сомнением недобро смотрит на меня.

- Просто... уходите! - срывает меня на истерику. - Почему Вы приходите, когда захотите?! Это моя комната! Убирайтесь! Никого не хочу видеть!

- Успокойся, Злата. Тебе нельзя нервничать, - опускает взгляд в пол.

- Откуда Вам это знать?!

Я запретила мужу говорить хоть кому-то о моем положении! Тем более - внутри этой чертовой семьи! А он уже всё знает. Во всем - предательство!

Молчит, опуская тяжёлый взгляд в пол.

- Я хочу развод... - выдыхаю я.

- Это исключено. Развода не будет.

Сжимаясь, кричу внутри себя от ярости и бессилия.

- Ты ела сегодня?

Нет, я не ела. Я не могу... меня замучил токсикоз.

- Ты ела?! - зло.

- Вон отсюда, - шепчу я.

Опять игнор! Что-то пишет на своём телефоне.

Отворачиваюсь, закрывая лицо ладонями. Неожиданно чувствую, что стоит за спиной. Очень близко.

- Злата... со мной не стоит так разговаривать. Я тебе не Родион.

От этой внезапной близости и тихого сильного голоса меня окатывает волной горячего страха. Мне есть чего бояться!

- Извините... - выдавливаю я из себя.

- Я не нуждаюсь в извинениях, - чувствую его дыхание затылком. - Успокойся. Поужинай. Береги себя. Родион... - проскальзывает холодный скрип в его голосе. - Скоро будет.

Молчит. Моя спина полыхает от того, как он близко. Меня настолько сминает и шокирует его энергетика, что я даже забываю на мгновение том, что у моего мужа любовница. А я на втором месяце!

- У тебя ничего плохого не случилось, слышишь? - внушающе.

Киваю. Киваю, но не верю. Ни одному слову. Со мной случилось много плохого. И выход отсюда не предусмотрен.

Глава 1 - Ошибка

- Ты что творишь?! - цежу я, встряхивая пьяного брата за грудки.

- Дэм... черт... я не понимаю, как эта коза... - бормочет он, - добралась до телефона.

- У тебя молодая жена беременна, осёл, а ты спишь с грязными девками?!

Падает в кресло.

- Ну ты же мужик. Должен меня понять! Злата и так-то не айс в постели, а как залетела...

- Заткнись! Ты взял девочку, она тебе должна как эскортница фокусы в постели показывать?!

Мне хочется порычать, что над этим надо работать. Но от одной мысли, что он начнет "над этим работать", меня кидает в жар и тошноту. И единственный порыв - переломать гадёнышу руки! Достать ствол и…

Достаю. Кладу на стол. Подальше.

Так нельзя исправлять эту страшную ошибку – их брак. Потому что он мне всё-таки брат.

Он с опаской смотрит на мой ствол.

- Дэм, да я люблю её, но...

Внутренности совершают кульбит от этих его слов. Потому что из нас двоих любит не он. И лучше бы ему придержать язык. Потому что вырву!

- Заткнись, - просаживается мой голос.

Примиряюще раскрывает ладони.

- Своими гульками ты ставишь под угрозу то, что наша семья создавала последние пятьдесят лет. Узнаю, что косячишь – накажу.

- Окей… окей… Никаких больше тёлок! Спасибо братишка, что прикрыл, - вставая, тянет мне руку.

Мои глаза наливает кровью. Я пожимаю его руку в ответ. И перехватывая кисть, беру его большой палец на излом и... рывок, хруст, вопль!

- Что творишь?! Больно, сука... ммм...

- Создаю тебе алиби. И заодно, убедительно рекомендую больше не косячить.

Баюкая сломанную кисть, со стоном оседает в кресло.

- У тебя совсем с башкой проблемы, Дэм?!

- Скажешь, повредил руку, был в травматологии. Телефон оставил у меня в офисе. Про звонок Злате - ничего не знаешь, только с моих слов. Пусть прислуга наложит повязку. Девка твоя пусть испарится.

Забираю его телефон. Верну ему завтра при Злате.

- И... не смей, скотина, к ней прикасаться, пока не сдашь анализы. Не дай Бог заразишь.

- Да предохраняюсь я! Что я - идиот?!

- Идиот. Принесешь мне анализы, вот от этого врача, - протягиваю ему визитку своего инфекциониста. -  Злату успокой. И будь убедительным, понял? Мне она не поверила. Пошел вон!

Закрыв глаза, слушаю, как он поднимается по лестнице наверх. К ней...

Меня передергивает от отвращения и бешенства. Его надо срочно от неё дистанцировать. Иначе я сорвусь и…

Вот так бывает, Черкасов. Когда ты можешь взять от этого мира все, кроме того, что по-настоящему желаешь.

Присаживаюсь за стол. Открываю верхний ящик. Четыре стандарта разных таблеток. Если через три месяца диагноз подтвердится, их будет уже не четыре, а двадцать четыре. Хоть стреляйся...

Закидываю горсть таблеток в рот. Это иммуномодуляторы. Пока что ничего убийственного.

Достаю файл с распечатками результатов анализов на ВИЧ. "Антитела - положительно". Никто не знает про это. Мой врач уверен, что тест ложноположительный. Перед анализом мне ставили вакцину в связи с отлётом в Египет. Но...

У одной из моих бывших любовниц, как оказалось, СПИД. Поэтому - далеко не факт, что ложноположительный. И нужно ждать полгода для контрольного обследования, чтобы получить достоверный и однозначный результат.

Я жду этой казни или амнистии уже три месяца. Ровно столько же, сколько я знаком со Златой.

И именно этот грёбанный диагноз, свалившийся кирпичом на мою голову, не позволил мне тогда включиться в происходящее и вырвать её из рук брата. А теперь, не смея приблизиться, наблюдаю за тем, как её жизнь разрушает этот бестолковый баран.

Эта дрянь не передаётся через касания. Но я не могу себе позволить даже прикосновение. Не могу! Мне страшно её заразить.

Открываю нижний ящик. Там фотки. Целая пачка.

Достаю, пролистывая одну за другой. Злата...

Вот эта фото. Это когда я первый раз увидел её. С камеры наблюдения. Потрясающе красивая девочка! Веду пальцем по её лицу. Закрывая глаза, улетаю в тот день.

Глава 2 - Золотая девочка

- Родион, - оттягиваю я брата от какой-то развязной хихикающей тёлки. - Отец велел приехать в наш ресторан. У нас сегодня будут важные гости.

- Эй, ну... - недовольно. - Сегодня вечеринка в мою честь!

- Вперед! - стимулирующее хлопаю ему по спине. - Повеселятся без тебя.

Только и умеет, что просаживать бабки на этот бесполезный бомонд!

- Какие гости?.. - оглядывается на свою спутницу.

- Наши инвесторы.

- Зачем нам инвесторы?

- Дела в последнее время идут плохо. Без привлечения сторонних капиталов мы окажемся на дне. Да мы уже на дне!

- А мне казалось всё в ажуре.

- Если бы ты занимался делами, а не тусовался, то знал бы настоящее положение вещей. Мы можем всё потерять. Поехали...

Я редко пользуюсь услугами водителя. Люблю сидеть за рулём сам. Но сегодня было несколько важных, но неформальных встреч и во мне слишком много «горючего».

- Дай сюда, - вырываю из рук брата фляжку с вискарём. - Хватит!

- Я-то там зачем, брат?

- Условия инвестирования очень тонкие. Один из нас должен жениться.

- На инвесторе? Это тёлка? Молодая?

Скептически смотрю на него. Достаю сзади аптечку. Кидаю ему на колени стандарт абсорбент глюкозы и витамина С.

- Жуй.

Брезгливо смотрит на стандарты.

- Втромбую сейчас силой. Прямо с упаковками.

Не выношу, когда мои разумные распоряжения не выполняются. И он это знает. Недовольно вздохнув начинает распечатывать таблетки.

- У нашего инвестора четвёртая степень онкологии. И еще молоденькая внучка на его попечении. Если она останется одна, шакалы из нашего бизнеса все у неё отнимут.

Металл - жёсткая тема, где грань между бизнесом и криминалом давно и безвозвратно стёрта. Молодой девочке там не выжить. Там нужны стальные причиндалы и решительность – преступать закон, когда это необходимо, адекватно отвечая на инсинуации конкурентов. Нужна сеть своих людей в инстанциях, которые за деньги помогут со всеми бюрократическими препонами. И мозги, конечно же, чтобы предугадать рынок и ходы конкурентов.

- Он хочет подстраховать девочку удачным браком с сильной семьей, которая давно в бизнесе. Принуждать ее не станет. Мы с тобой не единственные претенденты и выбор за ней. Поэтому наша задача сделать так, чтобы она захотела этого.

- Красивая?

- Какая разница?! - рявкаю я. - Мы потеряем всё! Всё в залоге! Нам нужны эти деньги. Последняя партия товара стоит на таможне. Нужны бабки! Любой ценой. И будь она хоть бегемотом, мы оба сделаем всё, чтобы она пошла на этот брак. Усёк?!

- Мда... перспектива - отстой.

- Очаруй её.

Водитель паркуется у здания нашего холдинга. На первом этаже - ресторан. Пока еще наш. Я увожу Родиона через чёрный вход. Слежу, чтобы умылся и выпил крепкий кофе с лимоном. Выпиваю свой. Мне тоже не повредит. Смочив руки водой, веду по волосам.

Фак! Я вообще не про очаровать женщину. Ну, не до этого мне!  Я просто предлагаю выгодные условия той, что мне приглянулась. Стараюсь выбирать зрелых, которые давно определились с ценой, и не будут ожидать танцев с бубнами вокруг себя. И готовы доставлять удовольствие мужчине так, как это хочется ему. Но это явно не тот случай.

Родион смазливее и моложе, легче, к тому же, мастер съёма. Очень надеюсь, что выбор падёт на него. Смотрю в глаза своему отражению. Лицо огрубляет когда-то сломанный в драке нос и бровь, перебирая шрамом. И паспорт мой говорит о том, что я припозднился с браком. Я точно не впишусь в розовые фантазии еще вчерашних школьниц. Это не мой блиц-криг.

- Идём, брат.

Ресторан закрыт для посторонних, в вип-нише, за пеленой стеклянных бус несколько силуэтов.

Официант отводит бусы, открывая нам вход.

- Добрый вечер, - захожу я первым.

- Мои сыновья, - представляет нас отец. - Демид и Родион.

Не бегемот...

Мы с девушкой смотрим друг другу в глаза. Её красивые, естественные губы трепетно вздрагивают. Поправляет гладкую  пелену волос, отводя за плечо.

- Родион, - вижу боковым зрением, как брат здоровается со стариком.

С усилием отвожу взгляд от нашей невесты.

- Демид, - тоже тяну руку для рукопожатия.

- Иван Михайлович.

Старик плохо выглядит. Но держится хорошо. На предплечье порт для инъекций, заклеенный пластырем.

- Очень приятно, Иван Михайлович.

Присаживаюсь напротив девушки. Опускаю взгляд, прислушиваясь к себе. Уголок моих губ дергается в усмешке. Не над ней. Над самим собой. Потому что моё ленивое и равнодушное сердце вдруг решило постучать в полную силу.

Она смущённо отводит взгляд, скользит по лицам за столом, останавливаясь взглядом на Родионе.

- Моя внучка, Злата Романовна,  - представляет ее дед.

Злата...

Брат расплывается в восхищенной улыбке.

- Очень приятно познакомиться, Злата! Это очень неожиданно.

- Что именно - неожиданно? - внимательно смотрит она на него.

- Вы. Вы неожиданно прекрасны.

- Спасибо.

Отец и Иван Михайлович обсуждают рынок металлов. Регина, моя помощница и юрист, незаметно двигает по столу ко мне файл с бумагами.

- Ознакомьтесь, - ловит взглядом этот жест Иван Михайлович. - Я хочу, чтобы обе стороны понимали на что идут.

А мне не хочется даже читать всех условий. Мне кажется это бестактно делать при Злате. Ей неловко.

- Чуть позже. Уверен, там всё приемлемо.

Оставляю бумаги лежать на столе. Взгляд от нее отвести сложно. И я не отвожу.

Очень породистое лицо. Ни одного изъяна. Спокойная яркая славянская красота. Без всех этих модных сейчас апгрейдов.  Очень притягательное лицо. Скулы, брови, губы, разрез глаз... я залипаю. Платье оголяет одно плечо. Пожираю взглядом манящие линии ее шеи, ключицы... Кожа – ровный бархат.

Если мы не единственные претенденты, то я даже не знаю, чем можно взять такую девочку. Все у нее должно быть в избытке. А мужского внимания - в переизбытке. Роскошью судя по всему избалованна тоже. В ушах - серьги с бриллиантами. На руках золотых браслетов ляма на три. Сложно… В такую надо вкладывать себя.

Глава 3 - Первое свидание

- В инсте ее нет, - отчитывается Регина. - В других социальных сетях также я ее не нашла. О ней вообще никакой информации, кроме прописки. Реально была прописана в Карелии. Училась заочно два года в Петрозаводске. Ее рудник находится в ста двадцати километрах от Медвежьегорска.

- Мля, я даже не представляю, где это.

- Это глушь. Севернее Питера. Топи.

- Она не выглядит как девица из глуши. Скорее, наоборот.

- Согласна. Ты прочитал брачный контракт?

- Да.

- Что скажешь?

- Жёсткий. Но выбора у нас нет.

- Ты пойдёшь на этот брак?

- Конечно.

- Есть вероятность все потерять.

- А если мы не пойдём на это, то мы потеряем все однозначно.

К тому же идея брака с практически незнакомой Златой меня... будоражит. Я пытаюсь понять почему. Безусловно красивая. Но этого товара завались. Здесь что-то другое. Чувствуется неотшлифованная врождённая порода. И... живость! В мелочах. Женщины в массе типичны. Каждый типаж абсолютно предсказуем. Своеобразная закалка средой.

Злата же не вписывается ни в один. И я не поймал от неё ни опостылевших фраз, ни поз, ни смыслов, ни реакций. Свежо! И держит в тонусе. "На автомате" с ней не получается. Мне резко перестало быть скучно. Внутри загорелся атомный реактор. Энергии через край! Это сильно повышает цену.

Опять же... На первый взгляд, в ней нет ничего, что меня отталкивает в женщинах. С другой стороны, мы не общались ни разу лично. И всё же, а что если брак окажется удачным? Я могу быть нормальным мужем? Смотря что считать нормой, конечно.

А вот идея, что она может выбрать Родиона больше не кажется мне привлекательной. Скорее уж, я готов напрячься и не допустить этого.

Каких-то пару недель, и эта женщина может принадлежать мне.

- Деталь с ее несовершеннолетним братом...

- В доме много места. Найдется и для ее брата. Не вижу проблемы.

Дом строили под большую семью. Дед планировал, что и моя семья, и семья Родиона будет жить в нашей усадьбе и ей нарастили «крылья». Большинство комнат пустует. Дом - единственное, что еще не заложено. Он, пока что, принадлежит бабушке.

Регина выкладывает передо мной тайминг. Просматриваю.

- Так же звонила Юлия Потоцкая. Не может до тебя дозвониться.

- Я ее заблокировал.

Это одна из бывших любовниц. Всё время выпрашивает деньги. Я дал уже достаточно.

- Сказала: разговор важный.

- Да-да... - скептически фыркаю я.

- Важный для тебя, уточнила она и добавила, что речь не о деньгах.

- Окей, я перезвоню ей. Что-то еще?

- Если вдруг ты забыл, то сегодня ты пригласил Злату на ужин.

- Я не забыл.

- Через пятьдесят минут, - бросает она взгляд на часы. - Заказала тебе свежую рубашку и бритву.

- Спасибо.

Без Регины как без рук. Очень полезный сотрудник. Третье полушарие моего мозга.

- Если это всё, то можешь идти.

В моём кабинете личный душ. Ополоснувшись, быстро прохожусь лезвием по уже отросшей щетине. Меняю рубашку. Откидываю в сторону галстук. Ужин неформальный.

- Дэм, Злата уже подъехала, - встает в дверях Регина.

- Пусть ее встретят. Я спускаюсь.

Закрываю в сейф ствол вместе с кобурой. Ни к чему светить пушкой при девушке. Быстро сбегаю по лестнице вниз. Вижу, как официант провожает Злату в випку, отводя в сторону пелену стеклянных бус. Захожу следом.

- Добрый вечер.

Вздрогнув, оборачивается.

Отодвигаю ей стул. Сажусь напротив. О чем нам разговаривать? Не представляю. Просто смотрю ей в глаза. Мне этого достаточно. Там глубоко и наполненно. Может быть поэтому и не нужны слова.

Официанты приносят то, что я заказал заранее. А мы всё также молчим. Наверное, надо пообщаться.

- Итак, Злата. Что ты ждёшь от замужества?

Смущается. Но практически незаметно. Взгляда не отводит. Я спросил слишком прямо?

- Надёжного партнёра, - оживает она.

Бровь вздрагивает, чуть изгибаясь. На её лице сложная эмоция. Мне кажется она отрицательной.

- Хм. Очень зрелый ответ. Тебе он неприятен?

Устало вздыхает.

- Жаль, - ухмыляюсь я. - Не успел и пары слов сказать, а уже утомил тебя. Я этого не хотел. Расскажи что-нибудь о себе.

- Вы уже все обо мне узнали. Ваша служба безопасности хорошо работает. Они звонили людям, которые работали на моем прииске.

А люди, значит, тут же сообщили тебе? Любят свою маленькую барыню?

- Тебя это расстроило?

- Нет.

- А мне кажется, ты расстроена.

- Мой дед в больнице. Я расстроена поэтому.

- Ясно. Давай ужинать. Что ты любишь, Злата? - показываю на обильно накрытый стол.

Замечаю что её взгляд останавливается на блюде с фруктовой нарезкой.

- Это будет невежливо, если я предпочту блюдо с фруктами всему остальному?

- Мне плевать на церемонии. Если это доставит тебе удовольствие - ради бога.

Отпускаю официанта. Предварительно распорядившись, чтобы убрали все горячее и оставили одни закуски.

- Извините, Демид, - наблюдает она, как официанты уносят лишнее.

- Расслабься.

Злата, облизывая нежные губы, съедает кусочек манго. Темные ресницы смыкаются, словно на пике удовольствия. Мне кажется, я слышу тихий стон. Зрелище не для голодного мужчины. А я голоден. Эта девочка разожгла фантазии, желание обладать и... ревность. Я ведь не единственный претендент.

Злата съедает еще кусочек. С таким кайфом! У меня выделяется слюна, я сглатываю вместе с ней.

- Это так вкусно?

Не выдержав, тянусь своей вилкой, и забираю с её чашки кусочек. Отправляю его в рот. Манго как манго...

- Да, это вкусно. Я раньше не пробовала многого. Вам это кажется обычным, наверное, а для меня деликатес.

- Ты не выглядишь, как девушка из глубинки.

- Дед настоял на стилисте. Не обманывайтесь.

- Нет, дело не в этом.

Стилист придал немного лоска. Но сними с нее все шмотки и одень в мешковину, ничего не изменится. Хотя нет... Мешковина, наверняка станет трендом. И все модницы поспешат приодеться в неё. Да и речь у нее очень красивая и уверенная. Чистая. Без сленга, слов паразитов и прочего мусора.

Глава 4 - Ревность

Спокойно, Черкасов, спокойно...
Уговариваю себя, глядя в стену напротив.
Кровь курсирует в моих венах, как-то по-особенному неприятно и вязко закручиваясь в груди.
Потому что в парк аттракционов Злата поехала с Родионом. Очень сложно принять, что мечту женщины, к которой ты неравнодушен исполняешь не ты. Очень. Потому что, там лежат её эмоции, которые подаришь ей не ты, и съешь их тоже не ты. А я очень хотел бы пировать ни с кем этого не разделяя.
И теперь со мной происходит какая-то дичь. Я не могу ни о чем другом думать, я не могу работать. Я просто завис на этом гребанном выворачивающем душу ощущении.
Если бы у меня была такая власть, я бы сейчас закрыл этот парк к чёртовой матери. Потому что второй возможности первый раз привести её на аттракционы не будет. Всё!
Утыкаюсь разгоряченным лбом в стекло, глядя на снующие туда-сюда машины.
Что я сделал не так?
Видимо - всё. Но вся беда в том, что, исключая тот неправильно сформулированный вопрос и не подаренный вовремя букет, я бы ничего не стал исправлять. Я не понимаю - как иначе. И не умею быть кем-то кроме себя самого.
- Демид.
- Слушаю, Регина.
- Ты не перезвонил Потоцкой.
- Ах да. Перезвоню.
Не сейчас только. Не желаю слышать сейчас других женщин.
- Как дела с инвесторами?
- Все отлично. Злата неплохо проводит время с Родионом, - скриплю я.
И для инвестирования это хорошо. А для меня лично... это...
- Что-то случилось, Дем?
- Нет. Ничего критичного.
Я должен как-то исправить ситуацию со Златой. И я, наверное, знаю - как. Хочу поговорить не с ней, а с Иваном Михайловичем. Есть в ее интонациях что-то такое, когда она говорит «дед», что-то такое восхищенное и уважительное. Наверное, мне бы хотелось, чтобы когда-нибудь она говорила с такой интонацией и моё имя. Конечно же, я бы прибавил еще парочку акцентов в его произношение… Хочу пообщаться плотнее. И так приблизиться к ней.
- Я могу чем-то помочь? – Регина все еще стоит где-то за спиной.
- Хм... Может быть. Поговори со мной как женщина.
- Мм... В каком смысле? - настороженно.
- Сядь, - разворачиваясь, киваю ей на кресло. - У меня кажется проблема. Мне нравится женщина. А я ей не очень. Проблема в том, что я не могу это сгладить бабкам. И стать иным для того, чтобы ей понравиться - тоже. Есть какие-то рецепты в рамках этой маржи?
Регина задумчиво останавливается взглядом на моем лице.
- Найти похожую женщину, которая будет более благосклонна?
- Не подходит. Дело не только во внешности. Отчасти она и нравится мне своей неблагосклонностью. Потому что это не манипуляции или капризы, это скорее попытка защитить свою уникальность и целостность. И там есть за что биться.
- Какая сложна задача.
- Так вот... - развожу руками.
- Может быть, ты ей показал только непривлекательные стороны товара? И если продемонстрировать положительные, то она сможет принять тебя и таким какой ты есть?
- Это может сработать, - киваю я. - Но опять же, проблема в том, что все свои стороны я считаю положительными. Нравятся они кому-то или нет.
- Тебе шашечки или ехать, Дэм?
- Допустим, ехать.
- Тогда покажи то, что может её очаровать. Чем-то же ты очаровываешь женщин, кроме кошелька. Продемонстрируй!
- Мне кажется она невинна.
- Причем здесь это?
- Если я ей продемонстрируют то, чем очаровываю женщин, боюсь это ее больше шокирует, чем вдохновит.
- Делать ставку на размер - это пошлость, Дэм! - усмехается Регина.
- Ну почему же только на размер?
Я и в процессе неплох.
- Поищи что-то альтернативное.
- Навешать как следует оборзевшему сопернику считается? - рычу я, наблюдая за притормаживающей у крыльца тачкой брата.
- Боюсь, нет.
- Ну всё, тогда я пас.
- Значит, эта женщина нравится тебе недостаточно.
Достаточно она мне нравится!
Он помогает выйти Злате из машины.
Сегодня она в широких брюках, облегающих ягодицы, в топе, обхватывающим ошейником шею и шляпке в мужском стиле. На руке висит пиджак. И это вау.
- Пойду поздороваюсь.
Спускаюсь им навстречу. Кровь кипит...
- Добрый вечер, - встаю у них на пути.
- Здравствуйте, Демид.
Я смотрю в ее глаза, в моей голове кино, как подхватывая за талию, я увожу ее в подсобку. Сдираю эти брюки и…
И...
- Брат, - хмурится Родион. - Ты что-то хотел?
- Да.
Но если скажу – что, никто здесь не оценит.
- Мне нужно поговорить с тобой, Злата. Как освободишься, - бросаю взгляд на брата. - Набери меня, я спущусь.
И как идиот перелопачиваю у себя в кабинете все, что накопали про нее мои люди. Я ищу повод для разговора с женщиной? С девчонкой! Серьезно?
Тебе заняться нечем больше?! Работы невпроворот!
С раздражением швыряю все распечатки вверх. Они медленно кружат вниз, как листья с деревьев. И заваливают пол в кабинете.
Бросаю жадный взгляд на бар. Достаю оттуда тяжёлую полную бутылку.
Она звонит мне. Видимо, "освободилась".
Черкасов, выдыхай! Хочет Родиона? Пусть выходит за него. Какие проблемы?
В груди от этого решения очень больно ноет.
Поноет недельку и отпустит!
- Да, - отвечаю по телефону ей.
Держу бутылку над стеклянным журнальный столиком.
- Вы просили позвонить, Демид
Моя грудь разрывается от того, что я говорю. Но голос ровный и прохладный.
- Я передумал. Вызову тебе такси.
- Спасибо, не нужно, Родион ждёт...
Скидывает вызов.
Закрывая глаза, разжимаю кисть. Бутылка с грохотом и звоном раскалывает каленую столешницу.
Я чувствую острый болезненный кайф. В груди. Он утекает куда-то в живот. Очень болезненный. Настолько, что загибаюсь.
Падаю на своё кресло.
- Убрать? –заглядывает секретарша, настороженно оглядывая груду осколков.  
- Нет! Мне нравится так! – срывает меня эмоционально на нее.
Растерянно смотрит, пытаясь уловить в моем взгляде - что ей предпринять.
- Ладно, иди, Оля. Потом клининг вызовешь…
Порежется еще.
Включаю с пульта проветривание, спиртом несет как в больнице.
- Ну и чего ты сделал, кретин? - смотрю на себя в зеркало. - Зачем ты это сделал?
Это же не просто женщина. Это спасательный круг для твоей семьи. Ты думаешь, Родион потянет эту историю? Нет, я не думаю. Встал, догнал, извинился. Давай!
Не могу!
Выбрала Родиона - её проблемы. Всё.
Что бы еще сломать, чтобы это тяжёлое чувство быстрее отпустило?
Наблюдаю в окно, как она садится в его машину. В последнее мгновение бросает взгляд на мои окна. Они затемнены, и она не может меня видеть.
Ладно, Черкасов, попсиховал? Успокоился? Теперь напрягись и сделай нормально. Давно меня так не сносило…

Глава 5 - В черном списке

Больничная палата больше похожа на небольшую комнату в стиле хай-тек. Стальные тона. В изголовье на тумбочке горшок с цветком апельсина, планшет, книга. Пахнет свежестью и озоном.
Иван Михайлович под капельницей. Без пиджака особенно заметна болезненная худоба.
- Добрый вечер, Иван Михайлович.
- Присаживайтесь, Демид.
Нажав кнопку на панели поднимает повыше изголовье.
- Вы хотели поговорить о делах?
- Не совсем... Я хотел бы поговорить о Злате.
Его взгляд заметно оживляется.
- О чем именно?
- Да я не знаю, если честно. Хотелось бы понимать её лучше, наверное. Может, подскажете что-то...
- Честно говоря, выбирая вашу семью, как партнеров, я делал ставку больше на Вашего брата, Демид.
- Почему?
- Они ближе по возрасту. К тому же... - поджимает он губы.
- Ну договаривайте.
- У него нет такого отягощенного анамнеза в личной жизни, как у Вас. А мне важно в какие руки попадет Злата.
Да в чем дело, мать вашу?! Вроде бы особенно не косячил, не скажу, что слишком зажигал. Дела обрушились на меня с юности, как на старшего наследника.
- А можно детали? Что мне инкриминируют? Помимо гарема, которого нет.
- Брошенный ребенок...
- Это не мой ребенок. Я сделал экспертизу. Дамочка просто решила срубить бабла. Ребенок из нашей семьи никогда не был и не будет брошен. Это позиция нашей семьи. Я за это отвечаю.
- На вас подавали в суд за избиение.
- Меня оправдали. Это были инсинуации со стороны очередной охотницы за бабками.
- В наше время суд выигрывает тот, кто состоятельнее, - пожимает он плечами.
- Ну что ж мне теперь - доказывать, что я не верблюд?
- Она еще и осталась Вам должна крупную сумму.
- Конечно, Иван Михайлович. Это единственный способ остудить остальных, которые вдруг сочтут, что могут безнаказанно меня поиметь. Мошенник пола не имеет! Или Вы не согласны?
Вздыхает. Прямо как Злата. Или скорее Злата вздыхает прямо как он.
- Ну и собственно слишком большое количество "охотниц за бабками".
- Да, - развожу руками. - Был такой косяк. Я, кстати, признаю, что это косяк и пересмотрел приоритеты. И я бы хотел это исправить. Удачным браком. Мне кажется брак со Златой имеет все шансы стать удачным. Но в свете той картины, которую Вы нарисовали, я теперь понимаю, почему она относится ко мне так настороженно, отстраненно и недоверчиво.
Жаль...
Всё гораздо хуже, чем я ожидал.
Отхожу к окну. Задумчиво смотрю вниз.
Что в таких случаях делают? Доказывать что-то?
Мне кажется, уже достаточно оправданий!
- Злата и Тихон - сироты, Демид. Мне остались дни... Они беспомощны пока в большом городе и большом бизнесе. Единственное, чего я хочу, это чтобы рядом с ними был достойный и неравнодушный человек. Который не обкрадет их, а сохранит и приумножит их состояние, позаботится о них, пока они не наберут силу, чтобы заботиться о себе сами. А они её наберут. Порода у них такая. 
Мда. Это он точно не про Родиона. Тот слишком разболтан и поверхностен. Его самого надо постоянно держать за шкирку, чтобы не урылся в какое-нибудь дерьмо.
- Вы меня понимаете, Демид?
- Конечно. Я Вам обещаю, что кого бы не выбрала из нас Злата, я позабочусь о том, чтобы она была защищена и... не обворована. И Тихон тоже. Семейный бизнес веду в основном я, так что это в моей компетенции - давать такие обещания.
- Я очень надеюсь. Как у бизнесменов, у вашей семьи безупречная репутация.
То есть я один из семьи попал в черный список, да? Круто. 
Родиону двадцать три, мне тридцать два. Думаю, его анамнез переплюнет мой через девять лет. Жизнь, она, сука, такая. Чем дольше живешь, тем отягощённее "анамнез".
Нам приносят чай. Я привык к кофе. Но сейчас с удовольствием пью. Мы бегло обсуждаем кое-какие дела. Но я возвращаюсь к цели моего визита.
- Мои люди нашли информацию как погибли их родители. Несчастный случай? - уточняю я.
Едва ли он был случаем, на мой взгляд.
- Нет... Мой сын и невестка не согласились продать прииск.
- Как же выжили в таком случае дети?
- Это непростая история. Быть может, Злата когда-нибудь расскажет ее Вам. Но, чтобы увести их из-под удара, мне пришлось оформить документы так, что продажа прииска будет возможна только после совершеннолетия Тихона.
А еще объявить его истощенным?
Но в слух я этого не говорю. Эту тайну не надо никому знать. Иначе вороны и шакалы снова начнут брызгать слюной. Думаю, было не просто убедить всех в пустоте недр прииска.
Дверь приоткрывается.
- Дед?
Оборачиваюсь. Парнишка лет тринадцати. Худощавый, хмурый...
- Проходи, Тихон. Познакомьтесь. Это Демид Черкасов.
- Здравствуйте, - немного неловко мнется он.
Протягиваю ему руку, пытливо разглядывая. Похож на сестру.
- Дэм.
- Тихий, - пожимает он в ответ, так же пытливо разглядывая меня.
Нормальный пацан...
- Дед! - забегает следом Злата. - Мы тебе клубнику прине...
Обрывается на середине фразы заметив меня.
Во мне всё вспыхивает и местами коротит, вызывая лаги и глюки в моей "оперативке". Потому что чудо как хороша! В джинсах, белой маечке, без макияжа. Две косички.
Свежая, юная и прекрасная!
- Привет, - сглатываю я.
- Здравствуйте.
Но меня еще слишком бомбит, чтобы я мог просто наслаждаться этим, без своих болевых ревнивых спазмов.
- Как аттракционы? - претензионно дергаю бровью.
- Хорошо.
Мы стоим с ней друг напротив друга. Я перестаю ощущать, что здесь есть еще кто-то.
- М. Я рад, что тебе понравилось.
- В самом деле? - дергает бровью.
- Если в самом деле, то нет, не рад.
Прямой вопрос - прямой ответ.
- Ну Вы же все равно не хотели идти, Демид.
- Откуда тебе знать, чего я хотел на самом деле?
Стягиваю из её чашки крупную ягоду клубники.
Тихон тихо разговаривает с дедом, а мы всё ещё стоим в дверях.
- Я хочу компенсацию, Злата.
- Компенсацию?! - распахиваются удивленно ее глаза.
- Да. За то, что обещанное мне свидание отдано другому.
- Разве я обещала? - скептически.
- Разве нет?
Морщась, съедаю кисловатую ягоду.
- Так, я могу рассчитывать?..
- На аттракционы?.. - растерянно.
- Нет. Аттракционы уже не кондиция. Нужно что-то такое, что будет для тебя более интересным.
- Хм... Знаете что, Демид - хотите куда-то пригласить - пригласите, - сердится она. - Если мне будет интересно - пойду.
- Вот всегда так.
- Как?
- За то, что младшему достается на халяву, старшему приходится биться в мясо.
- Вы про Родиона?
- Иван Михайлович, до свидания, - разворачиваюсь я. - Тихон, приятно было познакомиться.
Злата, съедает одну из ягод сама, раздавливая ее белыми зубами.
Хочу!... Едва сдерживаю порыв впиться в этот сочный рот.
Облизываю свои полыхающие губы.
- Я позвоню через пару часов тебе... - едва касаясь веду костяшками пальцев по её плечу.
Ухожу.

Глава 6 - Лемби

Промучившись с час мыслями, что могло бы ей понравиться больше аттракционов, психую и отказываюсь решать эту задачу.
Я - не клоун! И я не про развлекать. Сложно было сказать самой?
Рассерженно медитирую на телефон.
Чем плоха идея поужинать где-нибудь и пообщаться? Идеальное свидание, на мой взгляд.
Но что-то мне подсказывает, что моей золотинке это не вставит. С общением у нас непросто.
Ловлю себя на мысли о том, что злюсь на неё до чертей! Потому что она не лёгкая добыча? Да, радуйся, Черкасов. Тебе ещё не осточертели дешевки? До тошноты осточертели. И самое стрёмное, что я теперь заточен под них. Я это осознаю. И с трудом себя вытаскиваю из этого состояния.
Может что-то необычное подарить? Что может ее порадовать?
У Ивана Михайловича в центре антикварный магазин. Еду мимо него.
На витрине притягивающая взгляд дизайнерская композиция из самоваров, веретён, начатых кружев на коклюшках, икон в старинных окладах... и множество украшений из янтаря, малахита, коралла.
Антикварка - сложный бизнес. Не думаю, что он дает большой и стабильный доход, а вложений требует немало. Интересно посмотреть, что внутри. Паркуюсь недалеко.
Открываю дверь, колокольчик мелодично звенит. Оглядываю небольшой зал. Это больше похоже на музей.
Злата помогает упаковывать в коробки "экспонаты". Я узнаю её еще со спины. Вернее, узнает вперед мозгов моё нервное с некоторых пор сердце. Я еще не понял, что это она, а сердце уже заходится в приступе тахикардии.
- Аккуратнее, пожалуйста... - просит Злата работников.
- У нас закрыто, - разворачивается ко мне.
Закусывает губу.
- Привет, еще раз. Ревизия?
- Нет. Это все продано с торгов вчера, - с сожалением.
- Ясно... Всё-всё?
- Практически. Пару вещиц мы оставили на память.
Снимаю с крючка бусики из янтаря.
Звенья сделан в виде шариков, на каждом вырезанные символ. Отшлифованы так хорошо, что палец на автомате гладит бусины.
- Это чётки. Старинные. Из Индии. Хотите подарю?
- Хочу.
- Возьмите, - мнет в пальцах кусок упаковочной бумаги.
Опомнившись берет в руки очередную статуэтку и начинает заворачивать. Кладёт в одну из коробок.
- Нет, нет! - перехватывает одного из работников. - Эту в зелёную коробку...
- Злата, могу я тебя похитить на ужин?
- Простите, Демид. Сегодня я не могу, - разводит руками, показывая на происходящее вокруг. - Дед просил проконтролировать, чтобы ничего не перепутали.
- А ты умница, да? Не только красавица? - поглаживаю пальцами бусины четок.
Злата поправляет волосы, не отвечая мне. Наклоняется над столом. Из выреза футболки выскальзывает чудной золотой медальон на длинной цепочке.
- А это что? - ловлю его в кулак и, раскрывая ладонь, пытаюсь рассмотреть.
Ахнув, дергается назад. Медальон выскакивает из руки.
- Нельзя! - распахивает широко глаза.
- Почему?
- Это лемби!
Как будто я должен знать что это такое. И... бояться этого.
- Лемби?
Смущённо прокашливается.
- Только для мужа, - соболиные брови серьёзно нахмуриваются. - Прикасаться нельзя.
- Подарок мужу?
- Ритуальный.
- Почему нельзя прикасаться?
- Только муж.
- Как невинность?
Щеки красиво покрываются алым... Мы сталкиваемся взглядами.
Между нами происходит что-то очень интимное, уязвимое...
Я зависаю, завороженный этим. И опускаю взгляд первым, под давлением очень редкого, практически незнакомого чувства, которому я не знаю названия.
Оно заполняет мою грудь, распирая её и пьяня меня близостью с совершенно посторонней мне по сути девушки. Такой близостью и интимностью, которой у меня не случалось даже в самых откровенных запилах... Да о чем я вообще? Как это можно сравнивать?
- Подари мне... его, - ловлю снова её взгляд. - Я же уже прикоснулся.
Сжимает медальон в кулак. Шаг назад.
- Вам пора, Демид. Мне нужно работать.
- Я сказал что-то обидное? Прошу не принимать прямоту за оскорбление. Я точно этого не хотел.
- Нет, не сказали. Просто... - мнётся она.
- Просто Вам рассказали, что я плохой человек? А Вы поверили.
- Что же мне делать, если времени узнать человека у меня нет? Но ошибка может стоить мне...
- Я понимаю... - моргаю ей я. - А что делать мне, если у женщины нет времени узнать меня? Но её ошибка будет стоить мне...
- Состояния?
- Нет. Даже если ты выберешь Родиона, то эта проблема будет решена.
- Хорошо. Поужинать с Вами я смогу завтра, - сдаётся она.
- Увы завтра не могу я, - разочарованно вздыхаю.
С утра у меня тьма неотложных дел, а вечером семейный ужин. Это традиция и там, по нашей общей договоренности, не бывает никого постороннего. Только члены семьи.
- Ну что ж... - осаживается она, делая ещё шаг назад.
- Я позвоню ближе к ночи, хорошо? И что-нибудь придумаю.
Кивает.
Сев в тачку, раздражённо стучу пальцами по рулю. Всё наперекосяк. Но не могу я бросить все дела! Это же, на минуточку, и её дела, в будущем.
- Как она сказала? - вспоминаю ее медальон, прикосновение к которому так её взвело. - Лемби?
Ввожу в гугл.
"Карельское слово "lembi" ведёт свое начало от культа древнего одноимённого божества любви. В славянском мире данному понятию соответствовала «славутность» - девичья привлекательность, красота, манкость, очарование. В языческой культуре лемби использовался девицами в свадебных ритуалах и приворотах. Парень принимая от девушки лемби, навсегда покорялся ей, становясь суженым..."
- Ну, супер, вообще! Мало мне было... И так ночами не сплю! Приворожила, так приворожила...
Да ладно! Не верю я в это всё. Но лемби её я уведу по-любому! Из принципа.
Повесив на зеркальце четки, еду домой.

Глава 7 - Альянс

Сегодня воскресенье. Я сижу и разгребаю тучу документов дома в кабинете отца, а Родион проводит время со Златой. Меня порвал этот факт. И я смотрю в бумаги и нихрена не вижу.
Родион. Хочешь Родиона? Пусть будет Родион!
Это так уничтожающе. Что я познаю себя заново. Шокированно и растерянно, я узнаю про себя много нового. Оказывается, я несколько иной, чем привык думать о себе. Меня оказывается легко ранить. Не каждому. Но ей удалось. Единственной.
Какая по сути мелочь - свидание с другим мужчиной. Она же не моя женщина, в конце концов. Но моё нутро требует, чтобы она определилась также быстро и бесповоротно как я!
Иначе...
Иначе, мне невыносимо её присутствие в моем периметре. И я жду, когда это разрушающее ощущение отпустит. Но оно только нарастает, не позволяя мне спать, дышать, есть...
Я хреново выгляжу, убито себя чувствую и не могу включиться полностью в реал.
Возможно, мне стоит провести время с другой женщиной. Я ведь тоже не ее мужчина. Поможет? Едва ли...
Вдыхаю, как перед погружением в воду. Выхожу в гостиную.
Семейный ужин - это нерушимая традиция.
- Наталья! - зовет отец в столовой. - Еще один прибор. У нас будут гости.
Наталья. Никак не могу привыкнуть, что она существует. Вторая жена отца. Для меня она пустое место. Я просто терплю её, потому что это решение отца. Зачем было оформлять эти отношения я не понимаю. Она моложе его лет на тридцать. К тому же глупа. Хорошо хоть знает своё место.
Наталья - это покупка. Кукла. Она была никем, когда он ее подобрал. Никем и осталась. С небольшой поправкой на более приятный уровень жизни. В нашей семье она уже лет пять. Светленькая, миловидная овечка, которая побаивается всего и всех, держится в тени отца.
- Добрый вечер, Демид, - не поднимая взгляда бросает она.
Киваю.
- Гости? - дергаю бровью. – Это что за новости?
Пожимает плечами. Вот и все наше общение.
Стол уже накрыт. Отец садится с торца. Я - по правую руку. Слева от него место Натальи. Потом - Родиона. На противоположном торце стола - бабушка. Между бабушкой и Родионом всегда пустой стул. Это место его гипотетической жены. А между мной и ей - два стула.
Там могли бы сидеть Злата и Тихон.
Бабушка, проходя мимо меня приветственно сжимает моё плечо.
- Привет, ба.
- Привет, внук.
С Натальей она не здоровается. И вообще делает вид, что ее не существует. Решение отца жениться в свои почти шестьдесят на молоденькой девочке ее покоробило и оскорбило. Я даже знаю, что она предлагала Наталье небольшой откуп. Но та не согласилась и приняла предложение отца.
Встаю, отодвигаю бабушке стул.
- Как чувствуешь себя?
- Не задавай глупых вопросов, Демид. Доживаю в этом отвратительном мешке из кожи, мяса и костей. Всё к чертям перемешалось в нём. Сердце стучит в голове, про остальную требуху вообще молчу.
Бабушка сурова к себе и к нам. Мизантропична, суха и ядовита. Но я, пожалуй, люблю ее больше всех остальных.
- Прошу прощения за опоздание! - слышу со спины полный энтузиазма голос Родиона. - Мы заезжали за вином.
Мы?
- Здравствуйте, - слышу спокойный голос Златы.
 Разворачиваюсь. На запястья широкие золотые браслеты. Волосы собраны. Коктейльное платье обнажает роскошные безупречные ноги. Мой взгляд скользит по ним, замирая на золотистых сандалиях.
Я все также остро и непобедимо желаю обладать этой женщиной. И не готов уступить её брату.
Они присаживаются за стол. Злата садится на место "жены" Родиона. 
- Раз уж Злата все равно станет членом нашей семьи, я решил пригласить ее на ужин.
А так можно было, да? Да ты тупой, Черкасов!
Перевожу на неё тяжелый взгляд.
- Наша золотая девочка, как я понимаю, - рассматривает бабушка Злату.
- Нина Андриановна, - представляет ее Родион. - Моя бабушка. Злата - моя невеста.
Злата вздрагивает и на мгновение теряется. А я взрываюсь!
- Ты определилась с выбором, Злата? - цежу я.
- Нет. Пока еще нет.
С вопросом смотрю на брата.
- Могу я помечтать? - как ни в чем не бывало улыбается он, сжимая ее кисть, лежащую на столе.
И у него она свою руку не отбирает. Просто зависает, теряясь взглядом в пространстве.
- Но и тянуть не стоит, - вмешивается отец. - Иван Михайлович просит и тебя, Злата, и нас поторопиться, чтобы самому проконтролировать оформление всех документов.
- Я помню.
Наши взгляды периодически сталкиваются. Я вижу, что ей некомфортно.
Кусок не лезет мне в горло. Там занято. Там огромный распирающий его ком. Бросаю это мучительное занятие - есть при ней. Залпом выпиваю стакан минералки.
- Говорят: карелки - все сплошь ведьмы, - глядя пытливо на Злату бросает бабушка.
- А разве женщины из других краёв - нет? - подрагивающим голосом парирует Злата.
- Не все, - удосуживает бабушка скучающим взглядом Наталью. - Но как по мне, так лучше уж ведьма.
Встаю, наполняя бокалы женщинам.
- Каково это - жить на краю света? - интересуется бабушка. - В глухой деревне.
Злата смотрит ей в глаза.
- У нас была хорошая усадьба. Не хуже вашей. Правда немного поменьше. Современная техника. Интернет. Городские репетиторы.
- Мм... То есть не совсем дикарка?
- Мама! - одергивает ее отец.
- Я не могу судить о себе - насколько я дикая, это судить вам.
- Тебе нравилось твоё детство?
- Вполне.
- Что сейчас с твоим прииском?
- Истощен.
- Выставишь на торги?
- Нет. Нечего там продавать, - немного нервно. - Порода в шахте пустая. Жила давно иссякла. Посёлок и земля будут принадлежать моему брату, Тихону.
- Кстати, - вмешиваюсь в разговор я. - Почему ты без брата?
- Потому что я еще не сделала окончательный  выбор в пользу Вашей семьи.
Мои безопасники пробили уже всех наших конкурентов.
- Не говори так, - шепчет ей Родион. - Иначе мне придется убить соперника.
Закатываю глаза. Дешёвый пикап. Злата тоже недовольно хмурится.
- Из двух моих внуков, золотая девочка, я как женщина, советую тебе предпочесть старшего.
- Ну, ба! - недовольно смотрит на неё Родион. - Бабушка шутит, Злата.
- Шучу? У меня вообще нет чувства юмора, - сварливо.
- Почему старшего? - с вниманием смотрит на нее Злата.
- Он уже настоялся как приличное сухое вино. А Родион... он как шампанское. Пены много, в голове шум, весело, но недолго. А наутро от него должно быть болит голова.
- По твоей логике, бабушка, Злата вообще должна выйти за нашего отца.
- Пф! Что за глупости. Альберт - это уже уксус. Им только кусок мяса замариновать можно, - бросает она снова взгляд на Наталью.
Та всегда делает вид, что ее не касаются оскорбления бабушки. Отец не заступается за нее.
- Что тебе больше нравится, Злата, шампанское или сухое вино?
- Боюсь, не разбираюсь ни в том, ни в другом.
- Тогда доверься вкусу опытной, прожившей жизнь женщине. Сладость – не главное. Главное – послевкусие…
- Спасибо. Я подумаю над вашими словами.

Глава 8 - Бестелесное привидение

Набираю Злату.
- Слушаю, - сдержанно.
Мне кажется, я не спутаю этот голос ни с каким другим больше. Он звучит прямо в мою грудь, отдавая чувствительным эхом вниз живота. Он делает мне больно. 
- Добрый вечер.
Хрена с два он добрый, конечно.
- Добрый вечер, Демид.
- Ты сделала выбор?
- Нет.
- Потому что?...
- Потому что... - знакомый вздох. - А почему Вы звоните только сейчас? Три дня прошло.
Да, я косячу! Но вся моя энергия слита в диагноз, а слабым и разбитым я не хочу общаться с ней. Не могу! Это так жалко...
- Я прошу прощения. Дела.
- Мм. Ясно.
- Очень сложный период. Правда. Но мне показалось, мы договорились.
- Мне тоже. Но потом перестало так казаться.
- Я. Прошу. Прощения! - чеканю я. - Если бы я мог, я бы был рядом. Ты обещала сделать выбор быстро. Завтра?
Моя нервозность сквозит и в голосе.
Если она выберет меня, я просто не буду трогать ее до тех пор, пока не буду уверен наверняка.
Супер, Черкасов! А если ты таки положительный? При разводе она заберет у семьи все, согласно брачному договору. Или ты думаешь, она будет жить с инфицированным?
Развода не будет, нет. Это исключено. А что тогда будет?
Включив мозги, и отрубив дурную мышцу в грудине, я понимаю, что просто обязан отдать девочку брату.
Но...
Но.
Я что похож на доброго самаритянина? Нужно придумать что-то. Очнувшись понимаю, что мы уже несколько минут молчим по телефону.
- Злата.
- Что?
- Я могу сделать что-нибудь для тебя? Прямо сейчас? Чтобы исправить моё трехдневное молчание.
- Можете.
Напрягая пресс, присаживаюсь ровнее.
- Вы можете разделить со мной ужин. Прямо сейчас.
Моё сердце вылетает на метр вперед, как у мультяшного персонажа и пульсирует, переливаясь всеми цветами радуги. По ощущениям, конечно.
- Я бы хотела еще раз... поговорить. Перед тем, как определиться.
Оттягиваю рывком галстук, отрывая нечаянно верхнюю пуговицу на рубашке.
Губы растягиваются в улыбке. На мгновение. Но несколько секунд я мля счастлив, как пёс, которого погладили.
Ужин...
А можно между нами поставить тонкое разделяющее стекло? На всякий случай.
Не гони, Черкасов, не передается эта хрень бытовым путём. Тебя же не в постель пригласили, а на ужин. Посидите в ресторане на приличной дистанции.
- Где ты?
Сомнения... Но желание побыть с ней немного, побеждает.
- Дома.
Ооо, черт.
- Может быть, в ресторан? Обещаю выбрать самый впечатляющий.
- Нет. Я уже всё приготовила. Я Вас жду.
О, боги!
"Найди причину! Откажись!" - уговариваю я себя.
Не будь у меня положительного теста, сегодня она была бы моя. Во всех смыслах этого слова. Просто... какой же это потрясающий кайф - иметь возможность, обнимать, целовать, присваивать!
Эти губы были так близко! В секунде от поцелуя. В мгновении до точки нашего невозврата.
Отпустил бы я её после поцелуя? Не-е-ет! Ни за что.
Закрывая глаза, фантазирую. Губы прикрываются и горят, я жадно облизываюсь, сокращаясь от возбуждения.
Всё, Черкасов, это теперь недоступна часть реальности. Ты бестелесное привидение еще полгода. Прими это. Усвой это!
Сдергивая с запястья часы медленно кручу их на пальце. Они встали. В первый раз в жизни у меня встали часы. Как символично... Моя жизнь на паузе. А её - нет! И может так оказаться, что это последнее свидание со Златой. А завтра она будет принадлежать другому мужчине. И так и будет, вообще-то. Особенно, если ты не приедешь. Ее приглашение значит только одно, она не хочет выбирать Родиона.
И я делаю саму глупую вещь в моей ситуации - еду.
И да - в этот раз я не лажаю с букетом. Покупаю бутылочку хорошего вина. Когда меня последний раз женщина приглашала на ужин к себе домой? Такая женщина, чтобы я согласился. Да никогда!
Моя жизнь устроена максимально просто. Как черновик. Пока все силы вложены в компанию, а в личной жизни довольствуюсь простым и малым, но мечтаю о большом и полноценном.
Дописался на черновик, Черкасов? Ага, так что чистовик испачкал.
Паркуюсь возле маленького, но выстроенного в стиле средневекового замка домика Ивана Михайловича. Не самый престижный район. Но пока еще спокойный.
Ворота - стальной частокол. Я вижу парадный вход в дом. Нажимаю на звонок.

Открывает мне охранник. Свет ярких фонарей освещает всё по периметру.
- Этим входом не пользуются, - тормозит он мою попытку подняться на крыльцо. - Пройдёмте.
Мы обходим дом.
- Тиша, слезай! - стоит спиной ко мне у высокого ранета Злата, уперев руки в бока.
- Злата Романовна, к Вам гости.
Разворачивается.
- Что случилось? - смотрю наверх.
- Аа... да, ничего, - поправляет немного растрепавшиеся волосы.
На ветке, прислонившись спиной к стволу сидит Тихон. Метра три высота...
- Тихон, привет.
- Здравствуйте.
- Проходите в дом, - отворачиваясь от Тихона, показывает мне на вход чуть поскромнее, чем парадный.
В спину ей тут же прилетает ранеткой. Слышу глухой шлепок и вижу, как вздрагивает. Глаза мстительно вспыхивают, веки тяжелеют, но делает вид, что ничего не было.
Разворачиваюсь, чтобы зайти в дом и в отражении затенённого стекла окна вижу, как она поднимает пару ранеток и отточенным движением швыряет обратно в Тихона.
- Ай!
Хруст веток.
Ну, дети! - прячу улыбку.
И меня и самого расслабляет, снимая с плеч лет пятнадцать. Проблемы, заботы будто отъезжают немного подальше. Когда-то и я по деревьям в нашем саду лазил.
- Проходите, - опережая, Злата поспешно открывает мне дверь.
- Поссорились?
- Нет, с чего Вы взяли?
- Да так... - ухмыляюсь я.
Живая девушка. Сто лет в моей жизни не было живых девушек. Всё как-то по сценарию в последнее время. Только лица меняются.
Хочется погладить ее по спине. Там вырез, открывающий лопатки. И между ними красный след от ранетки. Но держится она как принцесска, изящно и не подавая виду, что больно, гордо выпрямив плечи и задрав подбородок.
Отдаю ей в руки букет.
- Спасибо за приглашение.
- Сюда, - уводит она меня в столовую.
- Сама готовила? - наблюдаю как накрывает для нас стол.
Между широким поясом свободных брюк и в цвет им свободным топом - узкая полоска плоского загорелого живота. Топ ассиметрично съезжает с одного плеча. Шея очень красивая... я целовал уже эту шею...
Тяжело сглатываю.
Бестелестный, ты, Черкасов! Напоминаю себе. В глаза смотри!
- Сама, - скромно.
Круто. Женщины в моей семье никогда не готовили сами. У нас всегда был повар.
Ставит чашку передо мной.
- Ничего что я по-простому без сервировки? - смотрит мне в глаза.
Коротко улыбаюсь. Да мне вообще все равно. Рядом со мной побудь...
- Тихон не присоединится?
- Он поел уже.
В голосе сквозит недовольство.
- Пахнет вкусно... - вдыхаю я запах блюда.
В глубокой глиняной чашке с резными боками, белая маслянистая жидкость с оранжевыми разводами и шариками.
- А что это? На икру красную похоже.
- Лосось в сливках с икрой. Мама раньше всегда готовила. Когда гости приезжали. И я теперь для гостей готовлю.
- Ух ты. Ммм... - тут же выдаю я стон удовольствия, пробуя первую ложку.
Злата передаёт мне черный хлеб, зелень...
Молча едим, встречаясь взглядами.
Она немного расслабляется.
Мне так кайфово, словно в эти сливки было намешано пару ложек дури. Точно ведьма...
- Может вина белого? - словно опомнившись.
- Я за рулём. Спасибо. Лучше чай.
Говорим о каких-то незначительных вещах.
Любуюсь тем, как она двигается, говорит, ест, изредка улыбается.
Моя эйфория и расслабленность мгновенно исчезает, когда она начинает убирать со стола.
Напряжённо смотрю на то, как касается моей ложки, вилки...
Отвратительное ощущение липкого неконтролируемого страха, смешанного с отвращением к себе.
Не сходи с ума, Черкасов. Но ничего не могу поделать, ощущаю себя грязным. И ещё - лжецом, что пришёл в её дом и не ставлю её в известность, не даю ей выбора - не контактировать со мной. Ещё и замуж уговариваю...
На открытом окне в пепельнице наполовину истлевшая и потушенная сигарета. Рядом пачка.
Залипаю на ней взглядом.
- Вы вдвоём здесь живете?
- Охрана ещё...
- Прямо в доме?
- Нет, во флигеле у ворот.
- Ты куришь? - ревность глушит короткой вспышкой. Я уверен, что она не курит!
Да и сигареты крепкие, мужские. Оборачивается, ловят взглядом пепельницу.
- Это деда пачка, - вздыхает она.
Иван Михайлович из больницы не отлучался.
- Кто приобщился? - дёргаю бровью.
- Тиша... - расстроенно. - Совсем слушаться перестал.
Оо...
Отпускает немного.
- Возраст такой, - пожимаю плечами. - Не переживай. В тринадцать все бунтуют.
Складывает с посудомойку приборы.
- Хочешь, я поговорю с ним насчёт сигарет.
- Наверное, пока не стоит. Ему и так сложно принять наше ближайшее будущее. А если Вы ещё начнёте его воспитывать...
- А тебе? Сложно?
- И мне.
Так. А вот сейчас время договариваться, Черкасов.
- А если для тебя ничего не изменится после брака? Так будет проще принять?
- Как это? - разворачивается.
- Допустим, мы распишемся, и поставим наши супружеские обязанности на паузу, позволив себе просто пожить рядом как друзья, узнать друг друга. Несколько месяцев... - осторожно добавляю я.
- Фиктивный брак, имеете в виду?! Нет, Демид, извините. Тогда, у нас с Тишей не будет гарантии...
Снова закрывается, складывая крест-накрест руки.
- Дед всё написал в брачном договоре. Он не будет изменён. Мне нужен нормальный брак и заинтересованный во мне муж.
- Нет, не фиктивный! Мне показалось, я понятно выразился: дать нам время на естественное развитие отношений, без этой спешки с наследником. Несколько месяцев... может, полгода. До того как мы станем мужем и женой не только формально.
- Полгода? Не хотите детей? - пытливо.
- Хочу!
- У Вас женщина есть, поэтому?.. - хмурится. - Зачем же тогда Вы мешаете брату?
- Да нет же! Нет у меня женщины.
- Мужчина? - шокированным шёпотом, распахивая огромные глаза.
- Злата!! - рявкаю я.
- Что? В Москве это говорят не редкость. Так Вы прямо скажите, а то я ничего не понимаю.
- Госпожа Ольховская, угомоните свою буйную фантазию, - зверею я.
- Извините, - закусывает губу.
Странно, наверное, такое предложение из уст мужчины выглядит. Вот и ищет причину.
- Откинь свои дурацкие интерпретации и отнесись к моему предложению - как оно есть. Если мы не станем форсировать, тебе будет комфортнее?
Опускает глаза.
- Да. Конечно. А Вам? - вдруг выстреливает в меня снова пытливым взглядом.
- А я потерплю, - в моем голосе проскальзывает много всякого, что я не успел поймать и блокировать.
Закрываю глаза, пряча за веками всё, что я думаю на самом деле по этому поводу.
- Ради меня?.. - растерянно.
- Ради нас.
- Ладно... спасибо, наверное, за предложение.
Отворачивается и тоже смотрит в окно.
- Что тебя смущает? - начинаю нервничать я.
- Что смущает?
Неожиданно разворачивается
- Вы, Демид, и так-то человек холодный...  А временами вообще как айсберг... Я еще ничего не сделала, а Вы уже смотрите на меня то ли с презрением, то ли с отвращением.
- Я не холодный, - осаживаюсь я. 
С отвращением?..  Считала из взгляда?  Я же не на тебя, дурочка!
Отрицательно качаю головой. В груди переполняет болью от её слов. 
- Ты ошиблась.
- Да? - хмурясь, ноздри нервно вздрагивают. - Обнимите меня тогда.
Я дергаюсь к ней и тут же торможу. Ступор. 
Давай, Черкасов! Объятия - это не заразно! Но... По моей коже идут мерзкие мурашки, и я растерянно замираю, не решаясь.
Отворачивается. 
Ну мля...  Встаю позади неё, так близко, что чувствую жар её тела. Ощущаю, как она вся трепещет.
Хочется повыть на луну от понимания, что зацелуй я ее сейчас, не оттолкнула бы!
- Но это не значит, что я не хочу, - шепчу ей в затылок. - Очень хочу! Но пусть будет так, ладно?
Настороженно кивает.
- Я могу быть уверенным, что ты определилась?
- Не давите на меня, пожалуйста. У меня и так пара дней всего...
Через ткань топа прижимаюсь губами к плечу.
- Ведьма моя карельская... - признаюсь я ей завуалированно в своих чувствах, вспоминая её вопрос. - Не ошибись!
Вздрагивает.
- Я поеду. Поздно. Спасибо за ужин, Золотинка.
- Папа так звал... - не поворачиваясь.
В груди сжимается от открытых слов, вскрывающих её ранимость
- Всё хорошо у тебя будет, слышишь?
У меня - не факт. А у неё - да. Я себе это обещаю.
Ухожу, так и не поцеловав. И даже не прикоснувшись к её пальчикам. Ухожу измученным, словно голодным постоял у роскошного шведского стола, но так ничего и не съел. Этот голод мучителен!
- Тихий! - окликаю на улице Тихона.
- Чего? - из темноты.
- Не буянь. Сестра переживает. Людей, которые о тебе переживают надо ценить, понял?
- Ладно... - угрюмо.
Выходит на свет.
Моя рука дёргается для рукопожатия, но я себя тут же торможу, зацикливаясь на чувстве брезгливости к себе. И не тяну ему в этот раз руку. Ухожу.

Глава 9 - Кто-то должен

- Злата, солнце, бросай всё! Поехали сегодня на стритрейсинг? Я тебя на самый убойных тачках покатаю... Там отличная туса, народ крутой... Почилим...
Слышу телефонный разговор брата. Двери наших кабинетов выходят на один балкон. И у меня дверь приоткрыта.
В кабинет несёт сигаретным дымом.
- Почему? - разочарованно. - Да? Жаль... Но ты же понимаешь, что это неизбежно случится. Ты ему ничем не поможешь, если будешь скорбеть и сидеть рядом. Поехали, расслабимся. Нет? Ну ладно, окей. Завтра позвоню. Не кисни там, красивая моя...
- Родион!
- Чего? - заглядывает брат.
- Слышишь, тусовщик...
Кидаю подшивку распечаток на стол. Он забыл её за столиком внизу. Заглядывал ли вообще - большой вопрос.
- Ничего, что это конфиденциальная информация и моя интеллектуальная собственность.
- Черт... Извини, брат.
- Ты должен был перелопатить мне всю подборку заводов в Китае, - стучу пальцами по подшивке. - Разослать им наши предложения по поставкам металла. Где?
- Братишка, но металла то нет. Все партии уже на договорах, а новая на таможне.
- А где мы ее хранить будем, когда выкупим? Зачем отдавать огромные бабки за жд тупик, если мы можем просто изменить маршруты вагонов и отправить товар закупщикам напрямую?
- Логично... - уныло.
- Где они?
- Кто?
- Договора с закупщиками!
- Брат... - с виноватой улыбкой. - Я еще не занимался этим.
- А чем ты занимался?!
- Я пытаюсь... обеспечить нам золотишко, чтобы выкупить товар, - разводит руками.
- Злата сделает выбор и без стритрейсинга, а товар сам себя не продаст. Так что - сел, и пока у меня не будет картины по Китаю, чтобы зад свой от кресла не отрывал.
- Но ты же раньше этим занимался! - раздражённо.
- А теперь мне некогда. Дел стало больше. 
- Найми человека!
- Давай денег, найму.
- В смысле?
- А как ты думал? Я их из воздуха достаю, что ли?! И можно брать бесконечно? Работай, давай.
Недовольно бубня уходит к себе.
Бестолочь ленивая. Но пока его мать была жива, она делала все, чтобы Родиона не коснулись никакие заботы. В семь он сильно переболел почками. Температура подскочила так, что мы его чуть не потеряли. После этого у неё, как кукушку сорвало. Мальчик, под дотошным контролем матери, только отдыхал и расслаблялся. До сих пор не может в тонус прийти. Хотя семь лет уже, как она умерла.
Снижаю лимит на его карте в три раза. Нам нужно экономить. Сейчас будут простои, а это потеря денег. Сливает же ежедневно бабло на тусовки это бессмысленные.
Набираю Злату.
- Здравствуйте... - шепотом.
- Что у тебя случилось?
Молчание... вздох...
Я как радар реагирую на ее вздох болезненным ощущением в груди.
- Иван Михайлович?
- Мхм... - положительно.
- Ты плачешь, что ли? В больнице? - слышу только её тихий рваный вздох. - Я приеду сейчас. Трубку Тихону передай.
Держа телефон у уха, накидываю пиджак. Шарю по столу рукой в поиске ключей от тачки.
- Это Тихон.
- Минуту...
Выхожу из кабинета.
- Регина! Я уехал.
- Дэм, через час встреча назначена же.
- Перенеси.
- Невозможно.
- Значит, скоро вернусь.
Сбегаю по лестнице вниз.
- Тихон, ты здесь?
- Да.
- Рассказывай...
- У деда сейчас был какой-то приступ. Судороги. Он в себя не приходит.
- А опухоль-то где?
- В мозгу.
- Ясно. Неоперабельная, да?
- Терминальная стадия.
- Врачи что сказали?
- Увезли в реанимацию. Говорят - ожидаемо было. Ничего не поделать.
Выруливаю со стоянки на дорогу. Плотно... Твою мать! Успеть бы вернуться еще. Смотрю на часы...
- Сестра как?
- Молчит.
- Ты рядом будь, понял? Я приеду сейчас.
Отписываюсь Регине, что не успею на встречу.
Регина: "И что мне делать?"
Демид: "Звони отцу. Пусть подъедет, пообщается."
Регина: "Он не владеет полностью ситуацией".
Демид: " Ты владеешь! Давай, Регина, до связи. У меня трешак тут. Я обязан быть."
Через минут сорок подъезжаю к больнице. В коридоре вижу Злату в белом запахнутом халатике. Говорит с врачом. Замедляя шаг, останавливаюсь за ее спиной.
- Будем следить за состоянием, - заканчивает врач. - Но он просил в случае смерти мозга на аппарате не держать.
- Я знаю. Спасибо.
Отвожу её на крыльцо. Глаза блестят, но слёз уже нет. Мы молча стоим, рассматривая задумчиво кроны деревьев.
- Пришёл в себя?
- Нет... - вяло. - На аппарате жизнеобеспечения. Сам не дышит.
- Наверное, я должен какие-то слова утешения сказать. "Не переживай", всё такое. Но я не буду. И когда будет умирать бабушка, я в морду дам тому, кто попробует сказать мне, чтобы я не переживал.
- Да.
- Но мне очень жаль. Как оформлены сейчас документы на прииск?
- Зачем Вам? - выпускает она колючки. - Это Тихона прииск!
- Затем, что Дагиев будет искать момент, Злата, вашей с Тихоном максимальной уязвимости. И он кажется настал. Если бы я хотел провернуть что-то, я бы делал это сейчас. Когда Иван Михайлович уже никак не влияет, а Тихон еще не вступил в права наследования...
- Нечего там захватывать! - болезненно перебивает меня. - Все золото, что там было - на моем счету.
- Я на идиота похож?
- Нет... - опускает взгляд.
- Может, Дагиев похож на идиота?
Отворачивается.
- Как оформлены документы?
- Я не разбираюсь.
- Покажи.
- Нет. Они в ячейке. Я их ни за что оттуда не достану.
- Они же, Злата, проверят породу.
- Там шахта обвалилась. Охрана стоит. Как они проверят?
- Ладно... - глажу пальцами по плечу через халатик. - Собирайте сегодня вещи и, давайте, под нашу защиту. Не дай бог что-то... Скажу, чтобы приготовили комнаты.
Мы стоим еще несколько минут молча.
- Мне ехать нужно. На встречу уже полчаса как опоздал...
- Зачем приезжали тогда? Решили бы всё по телефону.
- Кто-то должен приехать когда такое случается. Когда мне будет так плохо, я надеюсь, что приедешь ты.
Надо идти. Но я продолжаю стоять рядом с ней. Не могу уйти. Страшно их оставлять.
- Что за мужик? - киваю на не спускающего с нас глаз быка.
- Охранник наш.
- Один?
- Да.
- Ладно, хрен с ним. Подождут дела. Потом разрулю. Забирай Тихона, поехали вещи собирать. Один - это мало.
- Сейчас?! - жалобно.
- Да.
- Я еще ничего не решила! - с надрывом.
- Дурочка ты. Дагиев как поймёт, что дарственная твоя в силу вступила, а ты еще девочка свободная, приставит Тихому ствол в башне, и ты его женой станешь, а не моей. Дед же дарственной оформил, чтобы ты наследство полгода не ждала? И в силу дарственная вступает либо сразу после его смерти, либо после твоей свадьбы, так?
- Да! - срывается ее голос.
- Бери Тихона, поехали.
Прикасаюсь на автомате к стволу под пиджаком, проверяя со мной ли он. Ох, рано, Иван Михайлович ушёл. Пары дней свадьбы не дождался. Не верится мне, что в себя уже придёт. Грустная будет у нас свадьба, золотая девочка. Грустная и поспешная.

Глава 10 - Доверяй мне

Злата сидит рядом, на переднем сидении. Я чувствую удовлетворение от этого факта. Ловлю себя в едва контролируемом порыве - положить ей руку на бедро и там ее и оставить, пока веду тачку. Давно забытое ощущение - желать касаться девушки все время. Сливаться с ней тактильно. Не только во время секса.
Но вместо этого надеваю гарнитуру и договариваюсь о том, чтобы нам провели церемонию закрыто. Рано утром.
- Послезавтра, да, - уточняю я по телефону.
- Демид, - негромко. - Наш юрист в отъезде. Он вернётся третьего.
Через три дня.
- Это долго, Злата. Зачем тебе юрист? Договор составлен. У меня он есть. Распечатаем и подпишем у нотариуса.
- Нет, - неуверенно. - Я хочу, чтобы наш юрист присутствовал.
- Я тебе отвечаю, что все будет в рамках нашей договорённости.
Мы молча едем, я чувствую физически, как ей некомфортно и тревожно. И рука сама дёргается к её коленке, на мгновение бережно сжимая её через ткань.
- Я думаю, праздничная церемония не уместна. Если позже нам захочется сделать праздник, то мы обвенчаемся. И там уже будет и платье и гости...
Вздох.
- Или ты хочешь? Если хочешь...
- Да нет же! Какой праздник?! - срывается она на эмоции.
- Всё. Мы друг друга поняли. Не нужно нервов.
Погладив по коленке ещё раз убираю руку.
- Брата надо завести на тренировку... - тихо.
- Я не поеду сегодня! - заявляет категорично Тихон.
- У тебя соревнования.
Снова начинается спор.
- Никто никуда не едет, пока мы с тобой, Злата официально не зарегистрируем брак. Потому что это опасно. Минуту...
Отец звонит.
- Добрый день. Как прошла встреча?
- Демид, так дела не делают.
- Не делают. Но форс-мажоры... Так - что?
- Бессмысленно прошла.
- Я договорюсь ещё об одной и все разрулю. Пусть пакет документов брачного договора подготовят для подписания.
- Я внес несколько поправок. Хочу обсудить их с Иваном.
- Увы, уже поздно. Он в коме и вряд ли вернется к нам. Подписываем как есть.
- Это необоснованный риск. Наш бизнес будет держаться на порядочности девчонки? Нет.
- Она порядочная девушка. Мы друг друга не обманем. Тем более, я уже пообещал брак на этих условиях.
Да и нет ей смысла обманывать нас. Ей надо вложить своё золото так, чтобы его нельзя было извлечь. И для всех это должно быть очевидно, что у неё его нет. Иначе, и она и брат всегда будут под ударом.
Отжать наш бизнес через развод? Бред. Зачем ей корабль, который потонет без капитана и утащит на дно и её, и инвестиции. Про прииск - ей тоже нужно снять с себя бремя решений, чтобы на нее не давили, и разделить со мной опеку над Тихоном. Всё, как прописано в брачном договоре.
Самое выгодное для нас - это настоящий брак, общий наследник и все средства вложить в активы.
Это честная, обоюдовыгодная сделка.
- Приедешь - обсудим, - не отступает отец.
- Подготовьте пакет документов к подписи, - я тоже здесь не уступлю.  Я верю в наше будущее. Никаких поправок не будет.
- Ты не один это решаешь, Демид. Это мой бизнес.
- А это мой брак. Внутри него я решаю один. Если у тебя есть другие варианты, как выйти из сложившейся ситуации - готов обсуждать.
Отец бросает трубку. Злата смотрит на меня с тревогой.
- Что-то не так?
- Я всё улажу. Не переживай. Твоё дело - подписать брачный договор.
- Нет. Я хочу, чтобы наш юрист присутствовал, - снова даёт она заднюю.
- Слушай... люди со мной на честном слове работают, я никого ни разу не кинул. Именно поэтому мы попали в список претендентов на твою руку. Репутация. Ты почему думаешь, что я именно тебя кину?
- Демид, я хочу, чтобы было так, как велел дед.
- Ладно. Хорошо. Но я расстроен твоим недоверием.
- Извините... - отворачивается к окну.
Бросаю взгляд в зеркало заднего вида. И в третий уже раз замечаю одну и ту же тачку.
- Твоя охрана? - на всякий случай уточняю я.
- Наша охрана осталась в доме деда.
- Тогда, тебя пасут. Дагиев уже в курсе про состояние Ивана Михайловича.
- Откуда?!
- Персонал слил информацию, - пожимаю плечами.
Заезжаю на подземную парковку большого торгового центра.
- Телефон выключи. И ты, Тихон.
- Что происходит? - оглядывается она.
В ожидании постукиваю по рулю пальцами. Указываю ей телефоном на ту самую тачку. Она медленно едет между рядами машин.
- Что им нужно?
- Ты.
- Зачем? Прииск не мой.
- Скоро ты станешь опекуном Тихона. А значит, у тебя будет право распоряжаться его имуществом.
- Права продажи у меня не будет!
- А зачем им покупать? Я вот, став твоим мужем, могу ничего не покупать. А разделить с тобой право опеки над Тихоном, как твой муж, спокойно доить этот прииск. "В интересах" Тихона, конечно же, - многозначительно играю бровями.
Закрывает лицо руками.
- Дед не мог этого не предусмотреть!
- Да пойми ты! - срываюсь тоже на эмоции. - Нет идеальной защиты для вас! И договор твой брачный тоже не защита. Только если твой муж честный человек. И способный защитить вас человек. На это и делал ставку твой дед - что тебя полюбят, начнут защищать. Только человеческий фактор. Во всех остальных случаях вы потеряете всё! И хорошо, если останетесь живы. Это Россия...
- Как обеспечивают себе безопасность другие?!
- Через партнёрские сети, перевод средств в активы, распределение акций между большим количеством акционеров... Сложно! Но можно. Я буду работать над этим, доверься мне. Мы создадим империю, которую уже нельзя будет разрушить вот так запросто. И твой ребёнок унаследует её.
Мы долго смотрим друг другу в глаза. Я не отвожу свой. Давай, считывай: я буду тебя защищать, я не кину.
- Давай подпишем всё. Иначе, сейчас начнётся битва за твою руку. Доверься мне.
Тачка, которая преследовала нас останавливается напротив, метрах в тридцати. Из неё выходят два мужика в костюмах. Мой телефон звонит. Бросаю взгляд на экран. Номер неопределен.
Поднимаю бронированные стекла. Злата со страхом оглядывается на брата. 
- Ладно! - сдаётся она. - Ладно... Я Вам доверяю.
Один из быков, через лобовое  машет мне пальцами, прося выйти. Выжимая газ, сдаю назад и резко разворачивая тачку на выезд.

Глава 11 - Волк и Волкодав

Без аппетита ем рагу. Нет, это очень вкусно, наверное. Но вкуса я не чувствую. С момента, как я осознала, что дед больше не вернётся, живот свело судорогой и почва ушла из-под ног.
Мы были готовы к этому каждый день. Старались каждый прожить с радостью, и не превратить последние дни деда в затянувшиеся скорбные похороны. И все равно словно в тебя выстрелили, и ты дезориентированно и беспомощно летишь на спину, не в силах никак противостоять удару судьбы. Можно подготовиться морально к выстрелу? Не думаю. Он все равно шокирует, тебе все равно будет дико больно. Так и сейчас. Как не готовься к тому что самый близкий человек уйдёт, это все равно оглушает.
И мы словно оглушенные котята перекочевали из рук деда в руки Черкасова. Добрые ли это руки? Я не знаю.
Демид...
Была ли хоть минута, когда я хотела бы предпочесть ему Родиона? Нет.
Это как выбирать между спаниелем и волкодавом. Когда тебе страшно выбора вообще не стоит. А мне страшно...
Но дело не только в том, что в Демиде чувствуется сила. Есть что-то в нем такое тёмное, хищное, влекущее... и в тот же момент какое-то благородное, что ли. Совсем не такое, как у Дагиева, хотя и у того хватает темноты и хищности. И эта смесь Черкасова совершенно отключает мою волю. Пугает - да. Но и вместе с этим заставляет трепетать. Он - магнит. Тяжёлый, неумолимый. Меня притягивает, даже несмотря на то, что Демид, словно специально, делает все, чтобы я предпочла его брата. И так противоречиво ведёт себя, что я теряюсь, не понимая что происходит. Но это не меняет ничего - мой выбор давно уже сделан. И как я не боролась с собой, желая разглядеть в Родионе своего мужчину, ничего не вышло.
Демид пришёл и забрал. Безапелляционно! Попробуй возрази... Но возражать смысла нет. Я хочу стоять с братом за волкодавом, а не за спаниелем, которому самому, возможно, нужна защита.
Значит ли это все, что мне легко от этого выбора? Нет!
Стоя между волком и волкодавом еще нужно хорошо подумать, не опаснее ли волкодав. Челюсти у обоих внушительные.
Демид дружит с оружием, а я не выношу оружие.
Но мой волкодав пока что смотрит на меня ласково... Если это слово вообще применимо к его взгляду. Потому что помимо мимолетной ласки там много всего! То жжёт, то окатывает холодом. И иногда такое в его взгляде, что хочется бежать на край света от этого защитника.
Родион проще, легче, веселее. Но ничего внутри меня не трогает. И возможно, это более щадящий вариант для меня, чем суровый непонятный Демид. Дед настаивал на Родионе, заверяя, что защиту от Демида я получу и как жена его брата. Но я так не хочу. И выбираю сейчас не только за себя. Моему брату тоже нужен защитник и сильный человек рядом.
Всё время думаю о том, какая может быть близость с Демидом. И не могу предсказать. Нисколечко! Совершенно не могу предугадать каким мог быть бы его поцелуй или слова любви.
Он как чёрная дыра - не читаем. Это пугает...
От мысли, что он может быть скуп и равнодушен в постели меня погружает в тоску. Но это еще пол беды. А если он груб и жесток?
Он говорит: подождём полгода... Но я слушаю эти слова и чувствую за ними иные причины. Не ради меня это. Что-то там другое. И мне от этого еще хуже. Зачем мужчине полгода, если я нравлюсь ему? Я их не просила. Что-то там есть тёмное...
Слышу, как тихо переговариваются охранники.
- Демон велел подтянуть еще охрану.
Демон...
Кладу вилку на стол. Хочется положить на него еще и голову. Она уже взорвалась от мыслей и страхов.
- Злата, я в туалет, - поднимается Тиша.
Выплывая из своих мыслей, смотрю ему в след. Один из охранников идет за ним следом, скрываясь за барной стойкой. Через минуту встают два посетителя, которые сидели здесь, когда мы пришли. И тоже идут в сторону туалета.
Может это и паранойя, но меня это тревожит.
- Туда люди пошли... Вы не могли бы убедиться, что всё хорошо?
Охранник поднимает телефон.
- Дэн, у вас всё нормально? Не беспокойтесь, - оборачивается ко мне. - Все в порядке.
Успокаиваясь, допиваю свой бокал до дна.
Демид так и не спустился. Но на столе моя любимая дыня и манго в качестве десерта. И снова это ощущение - и игнор, и забота. Как его понимать?
Словно опять  чувствуя, что я думаю именно о нем - звонит.
- Да?
- У тебя всё хорошо?
Не нравятся мне его интонации.
- Да. А что-то случилось?
- Нет. Все хорошо.
Опять у меня раздваивается этот демон! Слова говорят - "хорошо", а я чувствую - "плохо"!
- Возьми Тихона и поднимитесь с охраной наверх ко мне, - сдержанно.
- Хорошо. Как вернётся... - смотрю я опять на поворот, куда они ушли, сквозь пелену стеклянных бус.
- Вернётся?!
- Он в туалет вышел.
- Мля...
- Демид? - не выдерживаю я.
Но он молчит. Скинув вызов, выхожу из-за стола и решительно иду за братом.
Внутри меня словно установили колонки с басами. Удары сердца похожи грохот перегруженных динамиков с той тусовки, куда мы ходили с Родионом. Перед глазами плывёт.
- Да, Демид Альбертович? - отвечает по телефону идущий следом охранник.
Там дальше, в квадратном холле, как я помню, четыре двери - мужской туалет, женский туалет, "только для персонала" и пожарный выход. Еще на повороте туда, я вижу подошву мужского ботинка.
- Тиша!! - вскрикивая, залетаю за угол.
Подхватывая за талию, охранник бесцеремонно отталкивает меня в сторону, и выставив перед собой пистолет, толкает дверь мужского туалета.
Там еще один лежит! Один из тех, которые сидели на столиком. На виске кровь и рядом с его головой пистолет деда!
- Демид Альбертович, Дэн в отключке, здесь еще чужой с пробитой башкой... а мальчишки нет!
Обернувшись, выбегаю на улицу через пожарный вход.
- Тихон!
От ворот с мусорным баком срывается та самая тёмная машина которая преследовала нас, шлифуя колёсами по асфальту.
Отшвыривая меня опять в сторону, охранник прицеливается и стреляет несколько раз в заднее колесо. Машину тащит... Я в ужасе, с замиранием сердца, молюсь, чтобы она никуда не уехала. Удар в бак.
Обгоняя охранника, с крыльца сбегает Демид и на ходу стреляет в переднее боковое стекло. Оно покрывается сеткой трещин.
- Нет! - кричу я, боясь, что попадёт в брата.
В моих глазах темнеет. Но он, игнорируя меня, стреляет еще два раза. Стекло, деформируясь, проваливается внутрь и машина встаёт. Водитель падает на руль. Сигнал начинает оглушающе орать.
Охранник держа на прицеле машину идет к ней.
- Иди сюда... - утыкается мне холодное дуло где-то между ухом и челюстью. - Ччч...
Я знаю этот голос!
Пискнув, беспомощно подчиняясь рукам, которые тянут меня с крыльца обратно внутрь.
- Господи... мамочка... - бормочу я. - Всё забирай... только не трогай нас!
- Ты всегда так говоришь, маленькая сучка!
Демид разворачивается и поднимает пистолет.
- Отпусти.
Вижу, как быстро вздымается его грудная клетка.
- Она моя, Черкасов. И всё, что ей принадлежит - моё. Ты думаешь, я позволю взять тебе это?
От ощущения касания сталью, моя голова кружится.
- Тебе невыгодно её убивать, - холодный голос Демида.
- Я не всегда руководствуюсь выгодой. Иногда - удовольствием.
- Я тебя посажу.
Хриплый смех прямо мне в ухо.
- Или я тебя. Тут уж как повезёт! Ты убил человека, Черкасов. А я нет! - издевается он.
- Злата!.. - слышу заторможенный голос брата.
Живой!
Неконтролируемое отвращение на мгновение пересиливает страх. И я, всхлипывая, хвастаюсь рукой за ствол, отлепляя его от себя, как мерзко огромного паука.
Вцепляюсь зубами в запястье Дагиеву. Прошлый раз это закончилось очень плохо!
Тут же получаю по лицу. И оседаю по стене вниз.
Два оглушающих выстрела звучат одновременно.
Дагиев, метнувшись назад, исчезает за поворотом. Сквозь размывающие всё слёзы смотрю, как оседает Черкасов...