Жена темного генерала

Пролог

Терриан

Смотрю на хрупкое создание рядом с собой и не могу поверить, что оно через несколько минут станет моей женой. Невзрачное бледное лицо, маленький рост, фигура — все совершенно не в моем вкусе. Разве эта испуганная горлица может принять то, что я  готов предложить своей избраннице? В ее кристально чистых глазах мне видится лишь ужас и, увы, смирение. Не вышла невеста ни внешностью, ни характером. Маленькая серая мышка. Лишь происхождение не подкачало... Принцесса…

Не такой я представлял свою свадьбу, но мой король настоял на этом браке во имя союза с соседним государством против Империи. Я оказался единственным из приближенных Его Величества, имеющим достаточно высокое происхождение, чтобы жениться на этой самой принцессе. Будь у короля брат, на моем месте сейчас стоял бы он. Но увы, у него только сестра, а у царя Нимвира только дочь.

— Возлюбленные чада, объявляю вас мужем и женой! — провозглашает священник и накрывает рукой обручальные кольца. Я один из присутствующих могу видеть сияние, исходящее от его ладони. — Да благословит Бог ваш союз!

Беру одно из светящихся колец и надеваю на тонкий пальчик. Закрываю глаза, боясь обнаружить неизбежное — как оно тут же гаснет. Слишком мала вероятность, что сияние останется и никуда не исчезнет — знак того, что наш брак принесет свои плоды.

Когда на моем пальце оказывается большой фамильный перстень, прихожу в себя и все-таки открываю глаза. Глупо было даже надеяться… на счастливый брак… на иную судьбу… на детей…

Скрываю разочарование за бесстрастной маской, впрочем, как и любые другие эмоции. Не впервой…

— Генерал Терриан Рендар, вы можете поцеловать невесту! — объявляет священник, и я убираю с ее лица прозрачную вуаль. 

Невеста по-прежнему бледна, губы искусаны в кровь. Совершенно нет никакого желания их целовать. Но я пересиливаю себя, беру ее лицо в ладони, ощущая, как холодны щеки. Да что ж такое? Чего она так боится?  Наклоняюсь ниже и едва касаюсь губ. К сожалению, ощущаю лишь холод. А ведь мне ещё и брачную ночь с ней провести как-то надо, Тьма ее побери…

Катя

— Ну и что это за рухлядь? — спрашиваю я, разглядывая старинный предмет перед собой. От него веет холодом и древностью.

— Зеркало, — отвечает Юра, не глядя в глаза. — Старинное.

То, что старинное, я и без него понимаю, но почему настолько? В качестве декорации для спектакля всегда использовали обычное советское зеркало, а это как минимум тянет на Петровскую эпоху, если не старше. Как оно вообще впишется в концепцию данной пьесы? Об этом я и спрашиваю у парня.

— Екатерина Эдуардовна, ну извините, так уж получилось. Местные рабочие в полупьяном состоянии уронили атрибут и разбили, не донеся до сцены. А новое мы пока что не смогли найти в этой глухомани. Спектакль начнется через час.

— Чертова провинция, — цежу сквозь зубы, едва сдерживая раздражение. — Что бы я еще раз…

Замолкаю, видя скептическую гримасу на лице Юры. Черт… он прав. Выбора у меня на самом деле нет. Куда приказывает наш дорогой главный режиссер, туда и едем. В этом смысле все равны, что реквизиторы, что я, его примадонна.

Фыркаю про себя, как всегда, когда употребляется это слово. Примадонна… Нет, меня, конечно, так многие называют и довольно часто, но мне оно категорически не нравится, хотя веду я себя при людях вполне соответствующе — играю очередную роль вне сцены, дабы не пытались влезть в душу.

— Екатерина Эдуардовна, ну что вы докопались до какого-то зеркала? Нормальное оно. Зеркало как зеркало. Постоит в уголке, все равно почти незаметно из зала.

Я кривлюсь и закатываю глаза. Вот вечно у них так. Все равно не заметно… нормальное… так получилось… а мне подобные мелочи мешают на роли концентрироваться.

И вообще, меня сегодня все бесит с самого утра. Дождь на улице, слякоть, режиссер со своими придирками на генеральной репетиции. Словно Станиславский раз пятьсот повторил свое "не верю".

Нет, ну а что я могу поделать? Он вообще подумал, каково играть роль счастливой невесты, когда прошла всего неделя после того, как мой жених Максим сбежал с Оксанкой, моей же подругой? 

Разумеется, я для всех делаю вид, что не особо расстроена сим вопиющим фактом, снова играю роль — никто не должен знать, как на душе кошки скребут. Но могли бы и догадаться, что для меня оно совсем непросто. 

Еще и зеркало это странное... не понимаю, в чем дело… почему оно меня так нервирует и отвлекает.

— Ну давайте хотя бы этот спектакль отыграете, а мы попробуем что-нибудь отыскать до завтра.

Обреченно махнув рукой, я удаляюсь в гримерку немного отдохнуть, а потом сразу начать подготовку к спектаклю.

Появление Даши, моей гримерши, доброй искренней девочки, немного приподнимает настроение. Она быстро избавляется от следов усталости на моем лице, умело превращая меня в ту саму личность, которую многие считают талантливой актрисой… но не я… я весьма скептично отношусь к своим актерским способностям… мне постоянно кажется, что я недотягиваю до звания, которое мне присвоили поклонники. Тоже мне, Народная звезда. 

Эх, хватит уже раскисать. Я твердо смотрю на свое отражение и отбрасываю депрессивные мысли прочь. Тем более, вечером меня ждет долгожданная встреча с родной сестрой. В коем-то веке состыковали свои графики и решили встретиться. Смешно, но это произойдет не в столице, где обе живем, а именно в этом Мухосранске. Обе здесь проездом, а вот дома встречаться ну никак не получается. Разопьем бутылочку вина, поболтаем о том, о сем.

Глава 1

Что со мной? — проскакивает паническая мысль. Неужто все-таки хлопнулась в обморок и вижу теперь странный сон, в котором в главной роли даже не я и этот незнакомец, а преславутое зеркало. Где оно, кстати?

Мне безумно хочется оглядеться по сторонам, но мое лицо все еще в горячих мужских ладонях. Кажется, меня сейчас поцелуют. Ну вот, допрыгалась. Не припомню, чтобы мне снились такие красавчики прежде. Мне их, в общем-то, в жизни хватает.

Но этот совсем не похож на других. Мало того, что гораздо выше меня, я девушка-то не мелкая, метр семьдесят пять, так еще и намного шире в плечах. И глаза у него просто нереальные. Линзы, что ли, вставил? Фу… не к лицу подобному бруталу таким заниматься, нагоняя плюс сто баллов внешности. И минус сто впечатлению о себе.

Так, и правда сейчас поцелует. Оу, дыхание приятное, свежее. Ммм… хорошо, что не мятная жвачка… ненавижу… нечто фруктовое, но не могу определить.

Боже, Катька, что за мысли, когда тебя такой симпатяга целует? Ну и пусть не настоящий, а всего лишь ночная грёза… зато какая!

Однако и тут облом. Он касается моих губ коротко холодно. Сразу отстраняется.

Эй! Вы куда, мужчина? Немедленно вернитесь и сделайте все как положено ночному фею. Ну где эротика? Где стоны, ахи, вздохи? Я хочу хотя бы во сне уже это испытать. В реале-то давно ничего не было.

— Поздравляю, генерал! Кат Рина… — раздается голос справа.

Это еще кто? Я, наконец, освобождена и могу повернуться, осмотреться. И правда, похоже на храм, но явно не православный, и точно не католический… ну и воображение у меня. А поздравляет нас с чем-то священник в белых одеждах. Какой-то монах шаолинь только с волосами. Белыми, длинными. О нет! Ненавижу восточные религии. С тех пор как столкнулась с фанатиками, поющими на улице свои песни. А может, он эльф? Тоже похож.

Ну ты, мать, совсем переутомилась, такое создать в своей башке надо постараться.

Я отворачиваюсь. Лучше уж на генерала смотреть — приятнее. Но тот почему-то явно не горит желанием глядеть в мою сторону. Как будто специально отворачивается, чтоб не видеть. Какой-то неправильный главный герой. Спасибо, хоть руку подает помогая сползти с возвышения в центре и оказаться перед огромной толпой гостей в маскарадных костюмах. Нет, а как иначе назвать эти пышные платья с кринолинами?

А! Все! Я поняла, в чем дело. Таким образом, мой замученный стрессом мозг переваривает информацию о нашем несостоявшемся браке с Максимкой. Ну точно же! Вот этот брутал — это типа мой жених… и нас все же поженили…

Тьфу… что за ересь?

Нет уж, расшифровать подобное даже мне не под силу. Вернусь в столицу и обязательно расскажу своему психологу. Если не забуду, конечно. Боюсь, в памяти к утру, как обычно, ничего не останется, кроме разве что этого моего умопомрачительного «жениха».

— Ваше Высочество, — обращается он ко мне чересчур официально. — Вы еще не были представлены королю Изиндору.

Ох… я прынцесса! Охренеть просто! А-ха! Ну а что? Имею право. Почему бы и нет, собственно?

Король мне тоже не нравится. Молодой какой-то, слащавый. И речи у него такие же — напыщенные, помпезные. Протягивает мне руку, и я брезгливло вкладываю свои пальцы в его влажную ладонь. Мерзость какая. 

Не пойму одного — почему ощущения настолько реалистичные? Облобызал тыльную сторону противными губищами. Приснится же такое! 

Отвожу взгляд обратно к своему красавчику. Он один тут вызывает приятные эмоции. Увы, на меня он по-прежнему не смотрит. Да что ж такое? Обычно мужчины на мое присутствие несколько иначе реагируют. Ах да, он не мужчина в полном смысле слова, а созданная моим мозгом иллюзия. Обман?

— Понимаю вашу растерянность, дорогая Кат Рина, — произносит король, как и шаолиньский священник, растягивая мое имя, словно оно состоит из двух частей. — Но вам не о чем беспокоиться. Генерал вас никогда не обидит.

Да? А похоже, что я переживаю? Хотя да, есть немного, но совсем не о том. Меня по-настоящему начинает тревожить равнодушие того самого генерала. Зачем такой сон, если я не могу с героем пообщаться?

Только открываю рот, чтоб громко привлечь к себе его внимание, как в мозг врывается, будто яркая вспышка, мысль: «заткнись, дура!» Это что вообще такое? 

Так. Столь бесцеремонно со мной разговаривает только один человек — я! Иногда в лице интуиции, иногда совести. Второй вариант однозначно отпадает.

И о чем же моя интуиция хочет предупредить?

— Ваше Высочество! — неожиданно рявкает мой «жених». Он по какой-то неведомой мне причине сильно раздражен. Может, интуиция намекает не бесить его своими звёздными замашками?  Или я, например, просто как-то неправильно отреагировала на короля… Да кому он нужен? — Идемте. У нас впереди свадебный ужин и бал.

Я бы хихикнула, но внутренний голос снова дает команду заткнуться. Вскидываю глаза и встречаюсь с его бирюзовым взглядом. Почему он бесится? Я ж ничего не сделала. Опускаю взор, изображая саму Покорность. Ладно, можно иногда и такую роль сыграть. Бедная Лиза мне неплохо давалась когда-то в театральном.

Он что-то шепчет сквозь зубы, я не понимаю. Что-то про Тьму. Не знаю, где он ее увидел — тут же совсем светло.

Немножко начинает коробить, когда оказываемся на улице. Свежо и тепло одновременно. Воздух такой чистый, словно мы где-то в горах. Меня обдувает легким ветерком, и я понимаю, что щеки уже не холодны, как в храме, а полыхают жаром. Прикладываю ладони, чтобы остудить. Нет, все слишком реалистично. Но при том нереально. Как это уместить в сознании?

Глава 2

— Воды! Скорее воды! — кто-то кричит у самого уха, и я морщусь, приходя в сознание. Черт! Неужели мне стало плохо прямо во время спектакля? Надеюсь, я не испортила все наши старания по его подготовке и шлепнулась в обморок где-нибудь в глубине сцены, так, чтоб могли незаметно утащить за кулисы, не привлекая излишнего внимания и не поднимая паники.

Я тут же вспоминаю про морально тяжелый  день и про зеркало, которое не давало покоя… вот! Я так и знала, с ним определенно что-то не то. Сколько же я слышала различных историй о зеркалах в своей жизни, от нелепо смешных до жутко страшных. Видимо, это старинное оказалось все-таки непростым и что-то со мной сотворило. Интуиция как всегда не подвела.

— Ваше Высочество, вы в порядке? — раздается рядом уже другой голос — густой баритон, обволакивающий, словно мед.

И тут я вспоминаю всё. Как мне снился сон про красавчика генерала, мерзкого короля, беловолосого священника и бледную девицу в отражении.

Нет, ни один сон не может иметь продолжения! Я не могла во сне потерять сознание, потом опять вернуться в него же. Это невозможно. Значит…

Нет, не говорите мне, что это реальность, нет… Я вспоминаю, почему именно упала в обморок, и резко открываю глаза. Первое, что вижу — склонившегося надо мной генерала.

Боже, как такое возможно? Одно из двух: либо я сошла с ума, либо попала… в другой мир? Других вариантов придумать не могу. Хотя нет, есть еще один — меня решили разыграть, но он даже более невероятный, чем второй. И мне не хочется верить ни в один из них.

Ну почему я? Что я сделала не так? И…

— Где я? — слетает с губ прежде, чем успеваю подумать.  Тут же жалею об этом. Если я все же не в психушке, а мужчина, которого я называю генералом, не главврач, то стоит пока поостеречься и не выдавать себя сразу. Мало ли что у них тут делают с попаданками. Вдруг сжигают на костре, как ведьм. Да и попадают девы из книг, которыми я зачитывалась в юности, не только в другие миры, а еще в прошлое, например, или в будущее. Как там зовут их короля?

— Вы в нашем доме.

— В нашем?

— Кат Рина, с вами точно все хорошо? Может быть, вызовем целителя? — Я качаю головой. Не внушает мне это звание доверия. Под ним может иметься в виду, как какой-нибудь маг со способностями, так и обычный врач, скорее всего, без нормального мед образования, и что еще более вероятно, вообще не разбирающийся в медицине. Подождем пока со знакомствами в данной сфере. Мне бы для начала познакомиться с миром, да вот с этим человеком, который, кажется, некоторое время назад стал моим мужем.

— Простите, — выдавливаю через силу. На самом деле хочется устроить истерику. Но опять же не понятно, к каким последствиям она приведет. Сдерживаюсь. В голове сотни вопросов без ответов, в груди тревога на грани с паникой. Сжимаю зубы и продолжаю, — не надо целителя. Я просто переволновалась.

Видимо, оправдание подходящее, потому что мужчина кивает и делает шаг назад, пропуская, наконец-то появившуюся служанку с водой. Я беру из ее руку кружечку из тонкого фарфора. Радуясь втихаря, что это не железный кубок. Значит, не в такой уж отсталый мир или век меня забросило.

Делаю медленные глотки, давая себе время подумать и оглядеться. Генерал стоит в стороне и почти не смотрит на меня, что дает мне возможность изучить его подробнее. Стараюсь не отвлекаться на божественно красивое лицо и фигуру, а оценивать именно наряд. 

К сожалению, невозможно сказать, что подобный стиль одежды соответствует какой-то конкретной исторической эпохе или какой-то стране. Одно достоверно — не Россия.  

И все же не могу не оценить, как на нем великолепно сидит черный камзол, или что-то весьма похожее, отделанный геометрическим серебряным рисунком вдоль бортов и манжет. Насколько подчеркивают элегантный образ пуговицы с небольшими камнями под цвет глаз и серебристый шейный платок. 

Вообще-то, я бы сказала, для свадебного наряда весьма скромно, но не на этом мужчине. Тут скорее он сам как украшение. Мой взгляд невольно задерживается на узких черных брюках, обтягивающих стройные бедра, и я буквально заставляю себя переместить его ниже — на сапоги из мягкой кожи такого же цвета чуть выше колен, которые придают образу еще больше брутальности. 

Мне все очень нравится, но увы, никаких зацепок, где я нахожусь.

Беглый осмотр комнаты тоже не дает результата. Кроме того, что здесь много зеркал — ничего впечатляющего, никаких намеков на историческую эпоху.

Да уж. И как выяснять? Я ведь не могу просто взять и сказать: «дорогой супруг, меня тут подменили зачем-то, не могли бы вы рассказать, что это за мир, и как в нем жить?» Меня после такого однозначно ждёт целитель, если ни что-то похуже. Хотя… я помню несколько книг, где попаданок высоко ценили, предлагали им учебу или предоставляли работу. 

Только, боюсь, не в моем случае. Я ведь попала в тело другой девушки, а это сулит много проблем.  К тому же возникает ряд новых вопросов: где хозяйка этого тела, что с моим телом, оказалась ли она в нем, или я там умерла? К сожалению, ответы мне точно пока не светят.

Допиваю воду, сожалея, что передышка закончилась. Служанка тут же оказывается рядом, принимая кружку и вручая мне влажную мягкую ткань. Что это? Мне бы очень хотелось протереть ею лицо, шею и желательно запястья, но вдруг она для чего-то иного.

Глава 3

Мой супруг, надо отдать должное, не поддерживает мерзкое веселье Зигфрида. Я теперь только так буду звать этого гада. Отец тоже морщится — кажется, ему не очень-то приятны подобные шутки. Но если я сейчас взбунтуюсь, будет перебор. Поэтому сжимаю зубы и терплю. Не знаю, что нас ждет впереди: найду ли способ вернуться назад или навсегда застряну в этом тельце, но уж как-нибудь постараюсь, чтобы в моей вынужденной семейной жизни подобного пренебрежения к женщине не проявлялось в будущем.

О Боже! Я так рассуждаю, будто уже смирилась, что  останусь здесь. Ну уж нет! Я еще попробую как-нибудь все вернуть, вот только дадут мне немного побыть наедине с моим новым мозгом, чтобы скачать из него парочку нужных файлов об устройстве мира. Лишь бы в них имелась необходимая информация. Насколько вероятно, что Кат Рина что-то знала о подобных случаях? Пятьдесят на пятьдесят.  Если нет… тьфу! Не сейчас. Не буду думать заранее о провале. Иначе мне станет плохо, и тогда я рискую сорваться. А вот на ком, варианта всего два: на муже или на короле.

Последний, кстати, не получив поддержку своей грубой шутке, перестал выкидывать подобное. Вот и молодец. Побоялся бы трогать единственную дочь царя, а то мало ли, к чему может привести оскорбление. Даже хомячки иногда могут сердиться.

Меж тем мой супруг, кажется, времени зря не теряет — беседует с папочкой как раз таки о предстоящем союзе между Северным Царством и Королевством против некой Империи.

Я только решаю прислушаться и понять что-то в местной политике, как мой венценосный сосед снова произносит мерзость, на этот раз тихо. Так, что слышу лишь я.

— Дорогая Кат Рина. А вы знаете, что не так давно в нашем королевстве была традиция, называемая в народе «правом первой ночи». — Таак… Не уверена, что девушка, в чьем теле я нахожусь, знала, но я сразу понимаю, о чем речь. В нашей-то земной истории тоже подобное существовало. Нож в моей руке громко брякает о фарфоровую тарелку, на что моментально реагирует супруг. Поворачивается к королю и пронзает его своим глазищами. Тот пожимает плечами и делает вид, что не причем, это, мол, у невесты руки дрожат от волнения.

Генерал бросает быстрый скользящий взгляд на меня и отворачивается обратно к царю. Я вспыхиваю от возмущения и уже готова под столом вонзить ему в ногу каблучок от туфель, небольшой, но острый, да побольнее, но вдруг в голове вспыхивает догадка — нас поженили по приказу, ради этого самого союза! 

Из «сервера» приходит подтверждение — так и есть. Неделю назад Изиндор договорился с Нимвиром о браке своего генерала и принцессы. Получается, Терриан вполне имеет право не особо радоваться данному факту. Женщины-то в их мире привыкшие к столь идиотским порядкам, особенно знатные, а вот мужчины, возможно, что и нет. Ему, вероятно, нелегко смириться, что вот эта бледная моль теперь его супруга, с которой ему жить, спать, детей делать. Чисто теоретически, Кат Рине повезло больше — мужик-то о-го-го какой достался. Красивый, сильный, горячий… наверное. Ну и что, что пока немного равнодушный и пугающий своими регалиями. Я уверена, со временем они бы нашли общий язык после парочки волшебных ночей. А вот ему девицу сосватали весьма посредственную. Думаю, генерал привык к более изысканным «блюдам», нежели этот неприглядный «деликатес» на любителя, прямо скажем. Пока не могу делать какие-либо выводы о начинке, но с внешней стороной придется постараться, чтобы привести в божеский вид. Кто ж знает, есть ли в этом отсталом мире какое-то подобие косметики или придется изобретать самой…

— Одно ваше слово, Кат Рина, и я могу воскресить традицию, — не сразу доходит до меня то, что шепчет противный монарх. Что? Он совсем охренел? Мне хочется влепить ему пощечину, а лучше хороший такой хук. Рука уже сжимается в кулак, когда на нее вдруг ложится теплая ладонь. Не поняла. Он что, все слышал? Серьезно? А казалось, что увлечен беседой и не обращает на меня внимания.  Тогда почему сам не врежет этому придурку? Ах, да. Он же его король! Не может? Или ему плевать?

Однако я не успеваю распалить в себе возмущение — замечаю ехидный взгляд Зигфрида. Да он же намеренно провоцирует! Или просто подзуживает Терриана по каким-то неведомым мне причинам. Не боится, что такой опасный человек, судя по воспоминания Кат, такой необходимый короне, просто возьмет и свалит в другую страну? Видимо, нет. Кажется, у него есть весомый аргумент против подобного варианта развития событий. Хм… интересно-интересно, что же это может быть?

С другой стороны, оно мне надо, влезать в это дело? Мне бы домой. Меня там сегодня Наташка будет ждать в кафе. Как же сестра отнесется к тому, что я не явлюсь на встречу? Обидится наверняка. И насколько я ее знаю, даже не позвонит. А мое тело? Вдруг оно все же умерло. Тогда ей сообщат. Мне становится плохо, когда представляю ее реакцию. Нет! Я хочу назад!

Эй! — вспоминаю, как тот священник что-то говорил о Боге. — Кто бы ты ни был, верни меня обратно! Пожалуйста. Мне без Ташки никак, а ей бе меня. У нас больше никого нет.

— Ваше Величество, — с нажимом произносит супруг. — Боюсь, моя молодая жена не понимает ваш своеобразный юмор. Прошу, не смущайте ее подобными шутками.

Король откидывается в кресле и машет рукой, мол, проехали — оправдываться не буду. А я испытываю к Терриану чуть больше теплых чувств, ну и выныриваю из своих душераздирающих мыслей о сестре. Я еще поборюсь.

Когда ужин подходит к концу, мы всей толпой направляемся в другой зал. По всей видимости, бальный. Я замечаю тех самых четырех леди с необычными прическами довольно близко к себе. Так, похоже, они и правда, особы, приближенные к местным властьимущим. 

Глава 4

Приходится довериться сильным рукам мужа. И это приносит свои плоды — я плыву, словно подхваченная воздушными потоками. Почти сразу становится очевидно — движения те же, что в нашем земном вальсе, только скорость чуточку медленнее и, разумеется, без каких-либо фигур. 
Генерал, будто понимая, что я могу сбиться от растерянности, уверенно ведет, удерживая почти навесу. Лишь когда ощущает, что я спокойна, что контролирую себя, ослабляет хватку. 
Довольно быстро приспосабливаюсь к темпу, тем более, что такт ничем не отличается от того, что я изучала годами в бальных с самого детства. Только раньше все было сложнее в связи с присутствием в танце сложных элементов. Представляю, как бы удивился партнер, если бы я вдруг сейчас изобразила что-нибудь эдакое. Хотя… принцессам наверняка можно… кому, если не им? Внести бы разнообразие… 

Обрываю себя на этой мысли. Кто я такая, чтобы что-то менять? Глупо. Поэтому продолжаю танец, не проявляя губительной инициативы в данном направлении и запихивая творческую натуру глубоко во внутрь, дабы не отсвечивала, зараза такая. 
Еще смущает тягучее молчание между нами. Редко, но испытываю подобную неловкость с понравившимся мужчиной. Когда и заговорить бы не мешало, да не о чем, по большому счету, потому что пока далеки словно разные берега реки.

Возможно, будь я Екатериной Вознесенской, чтобы развеять неловкость, уже бы вовсю болтала и восхищалась мужчиной, который, к тому же, так чудесно танцует. Уже и не помню, когда последний раз получала удовольствие от данного занятия. Нелегко найти в двадцать первом веке хорошего партнера из непрофессионалов. Даже среди моих коллег не многие имели этот навык. А тут генерал! Ему по статусу положено, что ли? 
Мы завершаем наш волшебный танец, полный какого-то странного взаимопонимания, словно приблизившись друг к другу на один малюсенький шажочек. Не знаю, в этом ли причина того, как он смотрит на меня — с чуть большим интересом, нежели за весь прошедший день. Да что такое?
— Что-то не так, господин генерал? — я не знаю, как положено к нему обращаться, и выбираю нечто нейтрально-уважительное. Он ведь зовет меня Высочеством.
— Вы раскраснелись, и в глазах искры. Любите танцевать?
Ой, блин! А вдруг такая любовь недопустима в этом королевстве. Оглядываюсь по сторонам, стараясь разглядеть восторг на лицах других дам. Увы, не нахожу ни одной с блестящими глазами. Все с выражением мировой скорби. И мне бы надо состроить скучающую гримасу, но вдруг отчетливо осознаю, что та унылая, невзрачная амеба совершенно не привлекала супруга весь день, а тут он вдруг раз и проснулся. В голубых глазах появилась маленькая капля интереса.
— Только папеньке не говорите, — улыбаюсь смущенно, играя роль эдакой послушной дочери с глубоко спрятанной чертовщинкой. 
Темная бровь супруга приподнимается, делая его суровое лицо чуть мягче, с легким налетом юмора. 
— Можете быть во мне уверены — не скажу. 
Я даже догадываюсь, о чем он сейчас думает. Наверняка представляет картину, как подходит к королю Нимвиру и рассказывает о подозрительной любви его доченьки к танцам. Смущенно улыбаюсь, не упустив возможность сверкнуть глазками. Хороший флирт не мешал еще ни одной паре. Надеюсь, когда я вернусь в родное тело, мои старания помогут Кат Рине с ее вынужденным браком. 
— Я удивлен, что именно вальс оказался в числе ваших фаворитов — обычно молодым особам нравится что-то более легкое и быстрое.
Я опять смущенно опускаю веки. Помнится, некогда и у нас вальс считался довольно развратным танцем. Неужели здесь точно такие же предрассудки? Нда… в какую древность я попала?
На секунду мелькает шальная мысль: а не станцевать ли для генерала стриптиз в брачную ночь или танец живота? Подавляю истерический приступ смеха. Невозможно представить то безмерное удивление, какое он испытает. 
— О чем вы подумали сейчас? — спрашивает мужчина, неотрывно глядя мне в глаза. Боже, что он в них там опять увидел?
Лихорадочно пытаюсь придумать не банальную отмазку, а нечто, что могло бы вызвать в нем хотя бы еще немного живого интереса.
— Простите генерал, но… я не могу представить вас танцующим польку, — ох, надеюсь, у них есть такой танец. 
Генерал, кажется, в легком шоке от моих слов. Сердце замирает. Вдруг я переборщила с шуткой. Вдруг ничего подобного у них нет… или называется иначе…
Однако уже через секунду уголки его губы дергаются, и лицо преображается от искренней улыбки. 
Что я там говорила? Сердце замерло? Нет! Тогда оно просто слегка притормозило, а сейчас по-настоящему заглохло, остановилось, ухнуло. Блин, я таких мужиков встречала красивых в своей богатой событиями жизни, но ни один из них никогда не вызывал подобных перебоев. 
— Кат Рина, лучше этого не представлять, вы правы. Столь юным леди не положено такое видеть — слишком неустойчивая психика. 
Ну… юным может и не положено, а мне… можем устроить танцевальный марафон. Я вокруг шеста, а генерал вокруг меня под легкие ритмы задорного танца.
Я бы и дальше продолжила нашу занимательную беседу, но, к сожалению, нас прервали. Папенька с супругой. 
— Прощу прощения, генерал. Сейчас я должен танцевать с дочерью, а вы с матерью. Но поскольку у вас ее нет… моя супруга была так любезна, что предложила составить вам пару. 
Вот черт! Я перехватываю взгляд мачехи на своего мужа и вижу в нем то, чего быть не должно — призыв. Сколько подобных взглядов я в своей жизни видела. Не сосчитать. Взмах ресниц, выдох через полуоткрытые чувственные губы, легкое вздымание груди в глубоком декольте… мне хочется сматериться. Хорошим таким забористым русским матом. Золушке в сказке явно повезло больше — на ее принца хотя бы старая карга не претендовала. 
Единственное — не могу понять реакцию Терриана. Замечает ли он ее интерес? А если да, то как относится? Очевидно, отказать королю сейчас точно не может, чем и пользуется эта с… собачка с ручкой. 
Ну ничего, пока что я промолчу. Пока невеста… Но вот войду в роль жены по-настоящему, тогда волосенки повыдергаю, если позарится на мое. 
А пока что танцую с отцом, то и дело поглядывая на красивую парочку рядом. Все-таки трудно отрицать того факта, что эта женщина намного эффектнее Кат. От нее веет соблазном, опытом. Я могла бы через десяток лет сама стать вот такой. Я, в смысле, Катя. Меня передергивает от подобной мысли. 
— Устала? — неожиданно интересуется родитель. — Хочешь, мы завершим этот бал? Я понимаю, каково тебе. Прости, что втянул в политические игры. Но так будет лучше для всех. Особенно для Северных Земель.
Его слова меня немного вышибают, лишают самообладания. Вот значит как. Втянул-то не по собственному желанию, а с чьей-то подачи… хреново… 
Если виновата мачеха, то какие у нее цели? Благие или есть подвох? Не потому ли меня занесло сюда, в тело Кат? Помочь генералу? Или отцу? Не представляю даже… почему я? 
— Спасибо, отец… за беспокойство… боюсь, нас неправильно поймут, если мы завершим неначавшийся праздник. Пожалуй, я смогу еще продержаться. 
— Молодец, я знал, что ты умненькая… это все Мар Тина. Так переживает за тебя, так беспокоится. Ты же для нее как родная…
Я лишь тихо соглашаюсь, теперь уже точно зная — мачеха плетет интриги. Только вот насколько они глобальные? Против меня или против генерала, или в его лице против короля? Неужели же только я это вижу своим извращенным земным взором? 
Только вот оно мне ни к чему это видение, без какого-никакого понимания местных политических процессов. И лучше, конечно, какого, чем никакого. 
Следующий танец забирает Зигфрид. Я с ужасом жду, что будет вальс. По его ехидной усмешке понимаю, что он тоже уверен в этом. Но раздается совершенно иная мелодия. Поздно. Мы оказываемся в круге гостей, танцующих нечто более «приличное». И я понимаю две вещи: первое — это мой муж обломал его планы, а теперь делает вид, что так и задумывалось; второе — я не знаю танец, но тело само воспроизводит заученные движения. Это можно считать связью с сервером или это нечто иное? 
Спасибо рисунку танца, не позволившему королю опять наговорить мне пошлостей — мы просто не успеваем так долго находиться рядом. 
— Простите, Ваше Величество, — произносит после завершения танца генерал, кланяясь высокому начальству. — Музыканты будут наказаны. Они были поставлены в известность, что вы обычно танцуете вальс, но что-то перепутали.
Зигфрид кривится и выдавливает сквозь лицемерную улыбку:
— Не стоит, генерал, все-таки сегодня праздник. Обойдемся без наказаний. Но чтобы больше подобного не повторялось. 
Боже, как я благодарна Терриану. Я бы не выдержала сегодня вальса с этим уродом. Слишком уж нервным выдался день. Хочу послать ему улыбку, но на меня опять не смотрят. Провожают к местам для зрителей. 
На этом я вроде бы выполняю программу минимум по танцам. Больше никому не должна. 
— Вы можете продолжить развлекаться, Ваше Высочество, — произносит муж, глядя в зал, но не на меня, — раз вы так любите это дело. Любой кавалер с радостью составит вам пару в любом танце… кроме вальса, это, увы, будет оскорблением Изиндору. 
Я отрицательно качаю головой. С меня хватит на сегодня. Посижу, пожалуй, скромненько в сторонке, о чем и сообщаю супругу. Мол, устала, переволновалась и бла-бла… Он принимает мой ответ, и по легкой полуулыбке догадываюсь, что снова заслужила одобрение. 
А вот «маменька» недовольна. Кусает губы. Что-то пошло не по плану? Она как раз танцует с мерзким королем,  что-то шепчет ему в ухо. Тот ухмыляется и тут же громко ржет. После танца заявляет:
— Пожалуй, мой дорогой генерал, нам пора оставить вас с молодой супругой, дабы ваш брак был окончательно подтвержден. Вы же знаете, такова традиция. Завтра утром по свечению ауры невесты мы все узнаем, что Свершилось. 
О чем он? Перевожу взгляд на Терриана. Не нравится мне эта складочка меж его бровей...

Глава 5

Вскоре после слов короля мы остаемся одни. Гости покидают дворец вслед за обоими правителями, но как я понимаю, завтра нас ждет унизительная процедура на подобии той, что существовала в средние века в Европе — магический вариант вывешивания простыни с кровью непорочной невесты. Одновременно демонстрация чистоты невесты и консумации брака. Мне хочется рычать на всех, особенно на загадочно улыбающуюся мачеху. Она словно знает что-то обо мне… так… стоп… неужели? Нет, не может быть! 
Чувствую, как все холодеет внутри. Мне срочно нужна связь с памятью. Как, блин, ее установить. Не могла же эта дуреха Кат Рина лишиться невинности до брака? Нет! Я мысленно хватаюсь за голову. Это будет позор и для нее (меня), и для генерала, и для царя Нимвира. И Мар Тина это знает! Вот стерва! Но мне надо знать наверняка, что да как. 
Я прощаюсь с последними гостями в зале, а супруг выходит с ними на улицу. Кажется, это граф Дин Мар, его друг. Решил поболтать наедине? Ну ничего, у меня зато есть несколько минут, чтобы попробовать вспомнить. 
Закрываю глаза и сосредотачиваюсь на своем желании. Очень смутно проступает желаемая картина. Кат сидит на веранде, а рядом симпатичный молодой мужчина, даже сказала бы юный, как она. Не старше восемнадцати-девятнадцати. Он держит ее за руки и что-то жарко шепчет.  Его щеки пылают алыми пятнами. Да это признание в любви! Прислушиваюсь к противоречивым эмоциям Кат. Ей нравится этот мальчик, ей льстит его внимание и особенно те чувства, коими он ее уже давно окружает, но она боится, что кто-то узнает об их тайных встречах и о ее симпатии. 
Она подозревает, что отец собирается выдать ее замуж за одного из правителей соседнего государства. Либо за одного из наследников Империи, либо за короля Изидора. Но категорически не хочет этого. Мечтает о тихом счастье и браке по любви.
— Дорогая моя, милая Кати. Неужели ты готова достаться кому-то другому? — шепчет мальчик.
— Я не хочу, Ральн. Ты один достоин этого дара...
Изображение идет рябью, я теряю контакт. Открываю глаза и вижу перед собой мужа. Не сразу понимаю, что с ним что-то не так. 
Выражение лица не самое приятное. Таким я его сегодня еще не видела. 
— О чем задумались, Ваше Высочество? — произносит низким, почти неузнаваемым голосом. 
Мне становится немного страшно, что ему кто-то донес о моей связи на стороне. Причем буквально сейчас, пока ходил провожать друга. А я ведь так и не узнала, чем все кончилось у Кати и Ральна. 
— Ни о чем, просто отдыхала. Много всего произошло. Устала. 
Смотрит на меня пристально. Оценивает. 
— Вы можете немного отдохнуть. Служанки покажут ваши покои. Я поднимусь чуть позже. 
Боже, почему так нервно? Я сцепляю пальцы, чтобы не дрожали. Интересно, какое-то наказание полагается за то, что юная невеста не сохранила девственность? Ну не казнят же меня, в конце концов! И все равно страшно. Не хочу видеть в глазах мужа презрение. Не хочу позорить его. Может быть есть возможность отсрочить брачную ночь. 
— Терриан, — произношу его имя впервые, пробую на вкус. Мне нравится. Но сейчас не о том. — Мы можем…
Он не дает возможности подобрать подходящие слова. В два шага оказывается рядом и хватает за подбородок, поднимая к себе. В глазах злость. Точно что-то знает. Причем даже больше, чем я сама. 
— А вы не так просты, мадам, как мне вначале показалось. Кое-кому удалось меня одурачить.
— Не понимаю, о чем вы, — хочу отвернуться, но он не дает, держит крепко, правда, пока не больно. Усмехается, разглядывая мое лицо, на котором написано абсолютное непонимание. Играть-то роли я умею, а сейчас моя игра подпитывается искренними чувствами изнутри. 
— Очаровательно, — выдыхает, не найдя ни одного признака лжи. — Я, кажется, почти готов поверить этому невинному взору. Но отсрочки не будет. 
Он берет кубок и залпом опрокидывает в себя содержимое, явно нечто спиртное. Мне бы и самой не помешало. Набираюсь храбрости и произношу:
— А можно мне тоже? 
Он снова удивлен. Я уже заметила, как при этом всегда приподнимается его бровь. 
— Мадерны? — Наверное, это название напитка. Киваю. Похоже, женщины здесь не пьют, потому что муж обескуражен просьбой. Но спасибо, не отказывает. Наливает половину и протягивает. Понимаю, что это рискованно с моей стороны, но мне просто необходимо чуть-чуть расслабиться. Скорее всего, брачной ночи быть. 
Осторожно подношу кубок и нюхаю. Ммм… букет просто замечательный… интересно, насколько крепкое? Делаю маленький глоток и зажмуриваюсь. Почему я раньше не попросила? Это… вкусно! Крепостью градусов восемнадцать-двадцать, приятно обжигает, но при этом что-то невероятно ароматное и совершенно незнакомое. 
— Спасибо, — отвечаю в ответ, прижимая к груди золотую посудину. Не отдам. Выпью перед самым его приходом, в своей комнате. — Отпустите меня приготовиться?
Он не отвечает. Просто машет рукой, и тут же появляются две молодые служанки, кланяются мне и приглашают пройти за ними. Бросаю последний взгляд на генерала. Он задумчив и все еще зол. Боюсь, не избежать его ярости. А с таким настроением, о каком нормальном сексе может идти речь? Не уверена, что хочу вот так. Это перечеркнет всю симпатию на корню. Убьет то, что могло бы между нами возникнуть, если бы мы отложили консумацию хотя бы на недельку. 
Вздыхаю и иду к себе, лихорадочно соображая, можно ли ему как-то это объяснить. Ведь умный же мужик. И не трус. Мог бы отказаться от невежественной традиции, если б захотел. Но вся беда в том, что не захочет ведь теперь. Если я не придумаю, как переубедить. 
Моя «комната» занимает целое крыло дворца, напротив точно такого же, принадлежащего хозяину. Здесь и мини-гостиная, и кабинет, и спальня с гардеробной. Обстановка роскошная, старинная, в сине-золотых тонах.  На огромных окнах тяжелые партьеры, над кроватью балдахин. Ставлю свое сокровище, Мадерну, на столик, и меня дружно избавляют от богатого, но совсем неподходящего этой внешности платья. 
— Мадам, ванная готова.
Я с замиранием сердца иду за девушками, боясь представить, что подразумевается под этим словом. Лишь бы не деревянное корыто! Господи, пожалуйста. 
Тихо вздыхаю, когда вижу довольно большое мраморное сооружение квадратной формы и золотые краны в стене. Здесь есть водопровод! Аллилуия! 
Ванная уже наполнена горячей водой и надо же — пеной. Пахнет приятно. Я с удовольствием погружаюсь в нее, почти сразу чувствуя, как расслабляются уставшие мышцы. Похоже, Кат Рина не утруждалась особо, и ее тело точно никогда не знало фитнеса. Заставляю себя не углубляться в подобные мысли, нето снова начну думать о доме и возвращении. А это сейчас не главное.
Закрываю глаза, пытаясь все же отыскать в памяти свидетельство «своего» грехопадения. Но вместо того приходит другое воспоминание.
Кат опять сидит в саду на скамеечке, увитой цветами, а рядом пристроилась та девушка — дочка Мар Тины. 
— Боишься? — спрашивает она, хватая мою руку. Я киваю, а она продолжает быстро, едва не задыхаясь, — я тоже, Кат, за тебя. Ты же слышала, что о нем говорят? Он чудовище! Как папенька пошел на это? Как он посмел отдать тебя за этого монстра? Наверное, он совершенно тобой не дорожит.
Я ощущаю тоску и обиду Кат. Ей неприятно слышать эти слова, но она искренне верит, что Мили Ана к ней хорошо относится. 
— У него не было выбора, — пытается оправдать отца. 
— Бедная Кат. Выбор есть всегда. Этот генерал… Бог мой… о нем говорят… ой, прости, наверное не стоит тебя еще больше пугать.
Кат Рина холодеет внутри и произносит отрешенно:
— Говори, я должна знать.
— Еще ни одной женщине не удавалось выжить после ночи с ним. 
— Что?! 
Действительно, что?!
— Что слышала. Ты же знаешь, люди просто так говорить не будут. Значит, есть повод. Ходят слухи будто у него было немало женщин, и все они исчезали после первой же ночи. Их больше никто не видел, никогда. Он их разрывает на куски точно так же, как врагов на поле боя. 
Она кивает в подтверждение своих слов, усиливая эффект и разжигая страхи Кат.
Я выныриваю из воспоминаний, чувствуя, как колотится сердечко моего временного тела — оно помнит тот жуткий момент, когда хозяйка услышала подобное о будущем супруге. 
Стараюсь дышать ровно, успокаивая себя. Такого просто не может быть. Кат просто хотели очень сильно напугать. Ну что значит, не выжили после секса с ним? Генерал, конечно, суровый мужчина, но не настолько, чтобы раздирать своих женщин вклочья. Бред. Только вот Катрина могла и поверить в виду неопытности. И броситься в объятья своего трепетного юноши. Что и требовалось Мар Тине. А дочка подсобила. 
Маты вертятся на языке, но я вдруг слышу хриплый низкий голос:
— Я устал ждать вас, мадам жена.

Глава 6

Смотрю прямо на мужа и понимаю, что с ним определенно что-то не так. Не могу определить, что именно. Да мне и не дают такой возможности — генерал делает пару больших шагов и оказывается рядом.

— Терриан! Подождите, пожалуйста, в комнате. Я сейчас выйду, — успеваю выдать прежде, чем большие руки хватают меня за плечи и выдергивают из ванной.

Нет, ну это наглость уже! Не обращал внимания весь день и вечер, не оказывал никаких знаков, подтверждающих, что я ему хоть немного интересна, как женщина, а тут прямо потерпеть не может.

— Я заждался уже, — отвечает утробным низким голосом. Что-то мне он совсем не нравится. Неужто мое голенькое мокрое тельце так на подействовало? А казался глыбой ледяной.

— Отпустите немедленно! — Брыкаюсь, словно бабочка, попавшая в паутину, пока меня несут в спальню, но бесполезно — стальную хватку ничем не ослабить. Только когда оказываемся рядом с кроватью, размыкает руки и бросает прямо в центр мягкого синего одеяла. — Терриан, остановитесь, прошу вас!

Отползаю назад, хватаю покрывало, прикрывая наготу, уже почти осознаю, что не сбежать. Но все во мне протестует против подбного отношения. Мог бы сделать скидку на юный возраст и предполагаемую невинность невесты. Или он и правда уверен, что я не девственна? Судя по слегка озверевшему виду, так оно и есть. Кто-то капитально накрутил молодожена. Легко различить злость в его поведении, в рваных движениях, в нежелании прислушаться.

Ах, если б я сама была уверена, что с этой стороны все чисто, я могла бы его упрекнуть.

— Разве вы не знаете, мадам, что не должны спорить с мужем? Неужели царскую дочку не научили элементарному? Или ваш отец вас настолько избаловал? Он вам никогда ничего не запрещал, правда же? Вы и пользовались.

Смотрю на него и не узнаю того приличного мужчину, которым восхищалась весь день. Куда делся защитник, деликатно вступившийся за меня перед мерзим Зигмундом, или великолепный партнер по танцу? Кто подменил моего мужа? Стоп. Меня же подменили, так и его могли… нет-нет, идиотская мысль! Так не бывает! И все же…

— Вы не правы, — произношу как можно спокойнее. Боюсь, моя паника только раззадорит зверя. Ох, а вдруг Мили Анна была права, рассказывая о женщинах генерала, исчезнувших навсегда? Мамочки, куда я попала? Зачем меня перекинули в это тело? Чтобы убить в брачную ночь?

— Не прав? — его бровь уже привычно взлетает вверх. — Тогда будь покорной, какой и должна быть жена. К чему эти попытки меня остановить? Есть, что скрывать?

Я задыхаюсь от возмущения.

— Покорна? Смиренно терпеть, как вы будете меня насиловать? — я не успеваю прикусить язык, за что получаю очередную порцию ярости.

— Тебе понравится, поверь. И насилием это сложно назвать. Факт свершения брака. Который ты по какой-то причине хочешь отложить. По какой?

Уже очевидно, что генерал знает обо мне больше, нежели я сама. Он уверен — я что-то скрываю. Поэтому любые слова бесполезны. Но…

— Да по простой! По человеческой причине! Я вас не знаю! Я вас боюсь! Мы незнакомы. А вы хотите… — не могу подобрать слов, кроме как современных. Меня не поймут, поэтому многозначительно замолкаю.

Его ноздри раздуваются, и он начинает приближаться, склоняясь над кроватью. Чувствую, как прогнулся матрац под его тяжестью. И бежать мне уже некуда. Да и не даст. Хватает за лодыжки и с немыслимой силой дергает на себя. Наваливается сверху, проводя носом по щеке и вдыхая запах. Его возбуждение отчетливо чувствуется даже сквозь одежду.

— Нет, ты врёшь, — шепчет прямо в ухо. — Ты не боишься…

Для него самого эти слова словно откровение, но он долго не зацикливается на них. Жадные руки исследуют мои обнаженные бедра, легко избавляясь от мешающего им покрывала. Любые попытки выбраться из-под тяжелого тела просто игнорируют, удары по плечам даже не замечают… ничего не сделать. Остается, как говорится, расслабиться и получать удовольствие. Но я не хочу!

Никогда не мечтала о принуждении. Может, кому-то и нравится, но во мне все протестует, когда со мной что-то хотят сделать против воли. Особенно заняться сексом. И он не прав — где-то глубоко меня тревожат слова сводной сестры, вызывая пока что неуловимый страх. Вот это рычащее животное, голодное до моего тела, вполне способно меня разорвать, если не остановится. Я не хочу погибнуть в первую брачную ночь!

— Терриан, — произношу тихо, но твердо, отчего явственно ощущаю, как он вздрагивает. Раз сопротивляться бесполезно, попробую другим путем. Поднимаю руку и провожу по темным, почти черным волосам, убирая непослушные пряди с лица назад. На мое действие реагируют не только зрачки, почти закрывшие радужку, но и руки мужчины. Они перестают яростно сминать меня, а проходятся вверх и вниз по спине с какой-то неожиданной нежностью, оснавливаются на попке, поглаживая ее. В теле вспыхивает неожиданный в данных обстоятельствах отклик. Этого еще не хватало! Как я могу остановить его от исполнения супружеского долга, если сама буду не особо против. Но меня смущает, что он на грани полной потери контроля. Вот уж не думала, что в этом теле могу кого-то настолько «вдохновить». Я, конечно, еще не разглядывала себя подробно, но и генерал тоже не успел бы меня увидеть «во всей красе». И все равно в нем буквально бурлит бешеное возбуждение. — Терриан, прощу вас, давайте немного подождем… познакомимся поближе…

Я правда надеюсь, что смогу достучаться, но мои слова имеют противоположный эффект. Вся нежность будто моментально испаряется. Остается лишь голодный васильковый взгляд на мои губы... Так, стоп, почему васильковый?.. Я точно помню, на свадьбе его глаза были бирюзовыми!.. 

Глава 7

Горячие губы прижимаются к моей шее, наверняка оставляя на ней красный след от жгучего поцелуя. Ненавижу засосы, но почему-то не сегодня. Сейчас от этого места вниз бегут мурашки, разнося по телу приятную истому.

Что он там говорил? Мне понравится? Наверное, действительно понравилось бы, если б не это давящее ощущение от его наглости. Его поцелуи, ласки не для того, чтобы доставить мне удовольствие, они подчиняют. По-настоящему. Не дают ни малейшего шанса оказать сопротивление. Единственное, что я пока еще умудряюсь — не застонать вслух, когда его ладони накрывают мою грудь.

Да что ж такое? Неужели ж Кат и правда уже познала мужчину, и ее тело настолько чувствительно к ласке. Меня выгибает в спине — желание ощутить его в себе становится почти невыносимым. Я впервые в своей небедной в плане секса жизни понимаю, что значит выражение «тело предало». В моем случае можно считать практически буквально. Не мое тело отзывается на генерала чересчур активно. Это ненормально. Прикусив губу стараюсь сопротивляться, но сил не хватает.

— Покорись… — шепчет он, касаясь пальцами чувствительного местечка в самом низу, — расслабься… сдайся…

Пока он не произнес этого с хриплым мучительным стоном, я уже почти готова была капитулировать… но тут поняла, что еще есть резервы внутри — мои актерские способности. Я не покажу, как меня на самом деле колбасит, что бы он ни делал. Не могу позволить подобного отношения. Если сейчас сломает, подчинит, это будет началом конца. Пусть меня разрывает от удовольствия, он не узнает.

— Упрямая… — словно услышав мои мысли, выдыхает Терриан. — Глупая…

Дает минуту покоя, отстраняясь. Возвращается уже без одежды. Безумно хочется коснуться его руками, но понимание, что уже не тело меня предает, а собственные предательские мысли, отрезвляет. Все могло быть иначе, прояви он хоть толику понимания, ему не нужно было бы меня принуждать — легко мог очаровать, поцеловать и утянуть на брачное ложе. Но он выбрал иной путь, продиктованный необоснованной агрессией. Зачем? Не знаю, но тоже выбираю путь сопротивления. До последнего… пока смогу, не сдамся…

Чувствую его, такого горячего, мощного, большого… еще немного и нас ждет момент истины… Я, наконец, узнаю, удалось ли запугать Кат… генерал выяснит, бракованная ли ему досталась невеста…

Он немного подается назад, и я открываю глаза, до того закрытые, чтобы легче было бороться с собой. Васильковый взгляд сжигает меня, его красивое лицо, перекошенное страстью, волнует. Не в силах выдержать этого притягательного зрелища, отворачиваюсь, делая вид, что мне безразлично… БЕЗРАЗЛИЧНО!

Ощущаю дискомфорт, который наводит на мысль, что план Мар Тины всё-таки провалился. И тут же острая боль, как подтверждение. Терриан замирает, он явно шокирован со мной наравне.

Я уже и забыла, как больно лишаться невинности. Или в теле Кати было иначе? Но сейчас меня прямо разрывает, хочется оттолкнуть мужчину. Разумеется, мне никто не позволяет этого сделать. Зато я напрочь забываю о каком бы то ни было наслаждении и дальше играть не приходится. 

К сожалению, я и генерала понимаю. Остановится сейчас он просто не в состоянии. Завершает дело и как-то совершенно трогательно,интимно ловит мои слезы языком.

Отдышавшись, поднимается, набрасывает одежду и, тяжело вздохнув, удаляется, не сказав ни слова извинения или утешения. Не погладив, не поцеловав на прощание. От того обиднее вдвойне.

Едва дверь захлопывается, сползаю с кровати и на дрожащих ногах бреду в ванную. Хочу смыть с себя все: собственную кровь, его следы… 

Вода уже еле теплая, и я включаю горячую, чтобы можно было в ней помыться. Набирать полную ванную терпения не хватит. Оказавшись в воде, хватаю жесткую тряпицу, видимо, служащую вехоткой, начинаю истерично тереть кожу. Просто, чтобы выплеснуть эмоции.

Считая себя весьма разумным человеком, я вдруг понимаю, что запуталась. И устала. Слишком безумными выдались день и ночь. Надеюсь, что меня не разбудят чуть свет, дабы все увидели ту самую ауру, дадут возможность выспаться.

Обнаружив недалеко сложенные стопкой куски материи, беру один и вытираюсь. Оглядевшись, нахожу и приготовленную заранее красивую белую сорочку, которая на брачном ложе нам так и не пригодилась. Натягиваю через голову, радуясь просто тому, как приятно она льнет к уставшему телу.

Возвращаюсь в спальню. Совершенно не хочется снова оказаться в этой кровати, где по-прежнему все пропитано его запахом , но и слуг звать тоже не желаю. Поэтому резко сдергиваю простыню, кидая ее на пол, и заваливаюсь прямо так. Перед тем, как отключиться, пытаюсь установить связь с памятью и все же увидеть, почему Кат не поддалась на провокации, но, видимо, мое непривычное к нагрузкам тело испытало настоящий эмоциональный  и физический стресс. Поэтому, едва закрываю глаза, проваливаюсь в сон. Но и тут нет покоя. Я снова оказываюсь в воспоминаниях Кат Рины. 

Девушка, по всей видимости, находится в каких-то руинах, на улице темень. Нервно кого-то ожидает… Ах! Ральна. Она ходит из стороны в сторону, заламывая руки. Прекрасно ощущаю ее эмоции — страх и желание сбежать борются с чувством долга и любовью к отцу — именно его она обесчестит, прежде всего, если поддастся искушению.

Ральн появляется внезапно. Закрывает ей глаза сзади, но сюрприз не удается — слишком тревожно в груди.

— Ты готова? Идем со мной! — пылко произносит юноша, впиваясь в ее плечо поцелуем.

Глава 8

Странное ощущение от сна не покидает меня очень долго. Словно какое-то дежавю. Могла ли я раньше видеть его — в прошлой своей жизни, будучи Катей? Я не помню. Зато теперь почти наверняка знаю, что принесло меня сюда — тот амулет, найденный ею. Таких совпадений просто не бывает. Но хуже всего то, что на мне его не было. Неужели он перенесся вместе с ней? Как? Или другой вариант — самоуничтожился. Что еще менее реалистично. Хотя откуда мне знать, что в этом мире реалистично. Я выяснила некоторые вещи связанные с Кат Риной, но до сих пор ничего не знаю об окружающей действительности.

Сейчас меня готовят к какой-то церемонии, но я даже не представляю, чего ждать. Радует одно — Кат не погубила ни свою честь, ни честь отца, ни мужа. Мне не придется оправдываться. И это правда огромное облегчение.

Хотя… что касается мужа, мне плевать, что бы было с ним, не останься Кат верной себе. Я зла на него и обижена. Возможно, где-то краем сознания понимаю, что он не мог иначе, но не хочу признавать. 

Однако упрямая мысль все равно лезит в голову. Он дитя иного мира, где совершенно другие порядки, традиции, отношения к жене и семье. Черт! Кажется, я уже пытаюсь его оправдать. Пора заканчивать с этим.

— Все готово, госпожа. Хозяин ждет вас в столовой.

Неужели мне еще и перекусить дадут? Было бы замечательно. Мой возмущенный желудок думает точно так же, о чем и сообщает недовольным ворчанием.

А я ворчу на хозяина. Не желаю его видеть, хотя понимаю неизбежность встречи. Как он отреагирует? Будет ли смущен? Или продолжит нагло потешаться над юной женушкой?

Интересно, что там с моей аурой? Ее уже видно? Как это вообще происходит? Нужен определенный ритуал?

Кстати, девушки-служанки совсем не удивлены тому, что я жива, а не разодрана в клочья. Значит, они либо новенькие и не слышали людских сплетен, либо давно знают, что с женщинами генерала ничего страшного не случается.

Меня подводят к зеркалу и показывают то, что успели сотворить, пока я размышляла о своем.

Нда, платье ни о чем. Как и свадебное совершенно не смотрится на моей маленькой плотненькой фигурке. Да. Худобой Кат не страдала. Такой фасон подошел бы высокой, чересчур стройной барышне, как Мили Ана. Но не мне.

— Простите, госпожа, это единственное платье, что мы смогли вам выбрать в том багаже, что вчера прибыл. Остальные вещи явно не ваши, а вашей сестры. Кажется, перепутали сундуки.

Ну вот! Что и требовалось доказать! Даже служанки поняли очевидное — меня совершенно неправильно одевали.

Я киваю, соглашаясь, на что вторая девушка заявляет, что волноваться не стоит, и хозяин обязательно закажет мне новый гардероб.

А вот это было бы действительно неплохо. Раз уж я волей местного бога оказалась тут, хочу чувствовать себя уверенно. А мачеха еще пожалеет о своих кознях.

— Спасибо, девочки, — отвечаю обеим служанкам. Сейчас некогда, но позже обязательно познакомлюсь поближе.

Они опускают глаза, явно польщенные.

— Госпожа довольна прической? Мы взяли на себя смелость и немного изменили ее. Вчера вы… — девушка, что помоложе, замялась, не в состоянии подобрать слов, чтобы описать, как хреново я выглядела на собственной свадьбе.

— Вчера я не была женой генерала. Сегодня все изменилось.

Девочки скромно заулыбались, довольные, что их не отругали за инициативу. Ничего, я их еще отблагодарю… когда узнаю, как это сделать в этом мире.

Мы подходим к столовой, и двери передо мной открываются, пропуская в уютное помещение. Я уж думала, мы идем в тот зал, где обедали вчера. Ан нет, почти по-семейному приятная обстановка. 

Служанки кланяются и незаметно исчезают, оставляя меня одну перед генералом. Тот сидит во главе стола, не глядя в мою сторону.

Злится? Не понятно. Я бы предположила, что ему стыдно, но разве такое возможно? Подхожу ближе, и ему приходится поднять взгляд. Я уже достаточно близко, чтобы разглядеть — глаза-то опять бирюзовые. Что за магия?

— Доброе утро, мадам, — произносит он, поднимаясь и приглашая меня присесть. Я сажусь напротив. Хорошо, что стол не сильно вытянутый и с моего места по-прежнему хорошо видно супруга. — Как спалось? Все в порядке?

Он кидает многозначительный взгляд куда-то мне в район декольте. Вспоминаю, что вчера он славно постарался, оставляя на мне свои метки в виде засосов.

Он и правда как будто бы смущен своим поведением. Но меня так легко не смягчить.

Что ему ответить? Не представляю, как себя с ним вести. С одной стороны, хорошо, что хоть немного осознает неправильность своего поведения, с другой — не хочу так быстро прощать. Только когда по-настоящему поймет, что натворил. Если…

Киваю и приступаю к трапезе. Удачно, что слуга преподносит первое блюдо как раз в нужный момент.

Думаю, молчание в данном случае будет красноречивее всего.

Странно, но сейчас Терриан снова похож на того человека, с которым я познакомилась вчера. Словно ночью ко мне приходил вовсе не он… я замераю от этой неожиданной мысли. Перевожу дыхание, чтобы не закричать на него и не спросить прямо. Мне нужно обдумать это в тишине и покое.

— Кат Рина, — произносит он, — простите, если вчера был груб.

Глава 9

Мне бы хотелось выйти из этих давящих стен, осмотреться в новом мире, сравнить, вздохнуть свежего воздуха, но мы опять идем по длинным коридорам, соединяющим дом с храмом, где вчера происходило венчание.

Муж молчит всю дорогу, только перед высокими кованными дверями подает руку, и я нерешительно вкладываю в нее холодные пальцы. Они моментально согреваются его теплом. Отбрасываю нелепое желание согреться от него полностью. Совсем с ума сошла. Разве о булыжник можно согреть душу?

— Все будет хорошо, Кат Рина, — произносит Терриан.

— Вчера вы так не считали, генерал, — отвечаю прохладно. Не понимаю, зачем ему поддерживать меня.  Желание помочь в трудной ситуации? Как-то верится с трудом — я не настолько наивна. Меня снова тревожат эти перемены в его настроении и в поведении. Словно два разных человека днем и ночью… интересно, у него есть брат? Похожий на него, но с васильковыми глазами... Ох! От этой идеи меня начинает потряхивать, что в данную минуту совершенно нежелательно.

Мне предстоит встреча как минимум с Зигфридом… если вообще не со всем серпентарием, окружавшим Кат. Для этого нужен полный контроль над эмоциями и трезвый рассудок.

Поэтому я снова откладываю размышления о муже на потом. Важная тема, но церемония  данную минуту важнее. Хотелось бы оценить реакцию некоторых заинтересованных лиц на мою ауру.

Расправляю плечи, натягиваю счастливую улыбку и вхожу в храм. Нас встречает  тот же беловолосый священник. Берет за руки, ведет к алтарю. Не успеваю разглядеть гостей, но даже спиной ощущаю жгуа взгляды. Хочется коварно засмеяться. Ждут, гады, позора. Пока не знаю, чьего больше: моего, отцовского или вообще генеральского?

Священник читает какие-то тексты, и я осознаю, что для меня они звучат словно абракадабра. Видимо, Кат тоже не знала этого языка. Наверное, недоумение так отчетливо видно на моем лице, что Терриан решает подсказать:

— Древнеэльфийский, — сообщает шепотом.

Чего? Эльфийский?! Он шутит? Я внимательно приглядываюсь к человеку перед нами и пытаюсь разглядеть острые уши или еще какие-то приметы магической расы, но кроме длинных белых волос нет никакого намека. Хотя да, он вполне мог бы заменить Орландо в роли Леголаса. Неужто и правда есть эльфийские корни? Ох, как интересно-то!

А может, тут и настоящие эльфы водятся? Или гномы… Драконы!

Боже, где узнать? Кого спросить?

Пока пытаюсь усмирить собственное любопытство и нетерпение, пропускаю момент, когда симпатичный священник выходит перед нами с двумя золотыми чашами в руках.

Одну подает моему супругу, вторую — мне. Внутри, по всей видимости, вода. Пить? Или что? Стою, жду. Напряженно слежу за мужчинами, чтобы успеть повторить. Не хочется выглядеть идиоткой. Принцесса явно должна быть в курсе происходящего.

По легкому движению мужа вперед понимаю, что меня будут поить, а потом я.

— Священные Горные Воды да благословят вас, чада мои, на рождение первенца! — провозглашает потомок эльфов, и меня охватывает паника. Черт! Я совсем не подумала вчера о контрацепции. А мы ведь и правда могли зачать. Этого еще не хватало! Смотрю на Терриана. Он как-то невесело кривится. Тоже не хочет детей? Что за мысли в его голове в эту минуту?

Но долго отвлекаться мне не дают. Поворачиваемся вполоборота к гостям, поим друг друга необычайно вкусной, приятно холодной водой. Ну надо же! На Земле я такой и не пробовала! Чистейшая, просто изумительная. Наверняка без всяких химических примесей. А еще очевидно, что Терриан не волнуется и даже уверенно улыбается. И мне бы надо, но почему-то неспокойно.

Допиваем до конца. Ловлю на себе довольный взгляд мужа. Что? Началось? Или нет? Как она выглядит эта аура?

Дружный громкий вздох гостей церемонии говорит о том, что таки да — случилось!

Первый, кто меня интересует — разумеется, мачеха, но я не рискую смотреть прямо. Она не должна пока догадаться, что падчерица взбрыкнула. Поэтому смотрю на папеньку, а боковым зрением отмечаю полный шок на лицах обеих особ, ухвативших его под руки — Мар Тины и Мили Аны.

Надо отдать должное, сам отец светится гордостью, так что в его причастность окончательно верить отказываюсь. Хороший мужик, только оказался под каблуком мегеры.

Посылаю ему робкую улыбку, продолжая играть роль безропотной пташки. Быстро фиксирую перекошенное лицо Зигфрида, а так же вполне приятное девушки, понравившейся мне вчера и стоящей рядом с ним. Принцесса Вер Нея. Сестра короля — всплывает в памяти неожиданно. Какое-то совершенно автоматическое воспоминание, поверхностное. Ловлю это ощущение, и пытаюсь повторить с остальными гостями. Получается. Рядом с ней леди Мал Френа, которая почему-то тоже смотрит на меня букой. Этой-то что нужно? Вчера ничего подобного не заметила.

Оп-па! А вот и Ральн! Он у нас тоже аристократ — Граф Ларфекс. Бледен, губы покусаны. Под глазами мешки. Неужто и правда влюблен?  Выглядит так, словно всю ночь не спал. А может, и не одну. Не удостаиваю его даже взгляда.

Имена остальных придворных вспыхивают, но близких знакомых среди них у Кат нет. Похоже, из Северных земель приехали только самые ближайшие. И Ральн. Он, между прочим, в свите царя Нимвира. Кто-то вроде личного телохранителя, что весьма странно. Мне казалось, у такой значимой личности должен быть более опытный охранник.

Глава 10

Мне нужно прогуляться! Срочно выйти в сад, пройтись по дорожке… хоть что-нибудь, чтобы успокоиться, чтобы не видеть этих мегер полчасика. Иначе я просто взорвусь, выскажу им в лицо, какие они мерзкие интриганки.

Каждая их фраза, каждое слово пропитаны хорошо завуалированными двусмысленностями. Со стороны кажутся любезными, доброжелательными, но за красивыми речами скрывается одно желание — побольнее укусить.

Как Кат не видела этого? Как папенька не видит? Неужели настолько наивные и доверчивые нравы в этом мире? Даже генерал как будто бы начал догадываться, пару раз непринужденно обрывал чересчур говорливых дам. Особенно когда упомянули графа Ларфекса, который якобы чем-то невероятно расстроен. Похоже, супруг не просто догадывался о моей возможной любви с кем-то неизвестным, а точно знал, с кем именно.

— Терриан, — произношу тихо, — мне бы хотелось пройтись по парку, осмотреться. Здесь так красиво! — добавляю в интонации восхищения и детского восторга. Но генерала не обмануть — острый взгляд говорит о том, что меня поняли правильно.

— Конечно, мадам, сейчас кто-нибудь из слуг проводит вас.

— А можно мы? — раздается от трона Зигфрида — принцесса Вер Нея изъявила желание. — Терриан, я могу показать вашей супруге самые интересные места в парке.

Ничего не могу поделать с внезапным возмущением. Симпатия готова раствориться от колющих подозрений. Откуда девчонке известны подобные места?

— Конечно, Ваше Высочество, — милостиво позволяет Терриан, и даже Зигфрид не возражает. А вот мачеха недовольна. Кажется, хочет подсунуть в нашу компанию Мили Ану. Ну уж нет!

Я буквально подпрыгиваю с трона, делаю быстрый реверанс и покидаю шатер, краем глаза замечая, как срываются со своего места сестра короля с подругой, даже не давая Мар Тине вставить слова. Выходят следом за мной.

Некоторое время идем молча, но принцесса очень живая и непосредственная — она начинает эмоционально рассказывать о парке.

— Вы не поверите, Кат Рина, как часто в детстве я проводила время в этом дворце, когда он еще принадлежал нашему отцу, королю Герфорду. Нашему дорогому генералу он был пожалован десять лет назад за победу в битве под Куратом. Вы ведь слышали о том памятном сражении, правда? — Что сказать? Не уверена. Судя по тому, как боялась генерала Кат, она о нем ничего толком не знала. Отрицательно качаю головой, делая жест, что слышала крайне мало. — Под Куратом тогда еще молодой герцог Рандар впервые проявил себя героем! Об этом же все знают! Ох! Простите! Я забыла, что вы с Севера!

Развожу руками, признавая ее правоту.

— Я не особо интересовалась войнами. И не планировала замуж за генерала, — отвечаю, оправдывая пробел в знаниях. 

Вер Нея сконфуженно улыбается, но ее жизнерадостная натура не дает долго переживать. Она продолжает рассказывать о своем детстве. Я слушаю вполуха, и только успеваю следить за ее порывистыми жестами то в одну сторону, то в другую. Да уж, гид из нее никакой. Вот там она пряталась от отца, там бегала за собакой, там кошка родила котят. Ну ничего себе принцесса! Нормальное такое, здоровое детство. Теперь понятно, почему в ней бьёт жизнь. Непонятно, почему же Зигфрид такой мерзкий?

— Вы хорошо знаете генерала, Ваше Высочество? — спрашиваю неожиданно даже для себя. От меня не ускользнуло, как она назвала его по имени. И не боится ведь. Может, нелепые слухи о нем только на Севере бродят или вообще придуманы мачехой?

— Вас удивляет, что я не боюсь его, как большинство женщин? — она быстро соображает и зрит в корень, как говорится. — Но вы ведь тоже не боитесь! Я вижу.

Оу… значит, я ошибаюсь — сказки про свирепость генерала и здесь пользуются популярностью. Нет, он не сахар, конечно, приятных воспоминаний о прошлой ночи не оставил. Но по крайней мере не убил и не разорвал.

— Я — другое дело.

— Я, можно сказать, тоже, — заявляет Вер Нея, вздергивая хорошенький носик. Приглядываюсь к ее лицу. Могло ли у них с Террианом что-то быть? Миленькая, совсем молоденькая, лет восемнадцать от силы… хотя мне самой-то только-только девятнадцать стукнуло. А генералу так вообще не меньше тридцати, а то и больше. Нет, не верю. Жду, когда объяснится.  — Они с Изиндором дружат с детства. Терриан был частым гостем в нашем доме... Правда, тогда они оба были совсем другими, — печально вздыхает в конце. Но ее грусти хватает ненадолго. — О! А вы что подумали? Что я для него особенная? Нет же!

Я краснею под ее внимательным веселым взглядом. Стыдно признаваться, что то самое… 

— Простите… оно само… — оправдываюсь. Но, слава богу, она настолько светлый человечек, что не ставит мне этого в упрек.

— Нет, Терриан мне как брат. Раньше… до того, как он возглавил армию, я бы сказала, был даже больше братом, чем Изи. А может, он изменился еще раньше — став героем…

Подозрительно. Она уже второй раз говорит, что с генералом произошли изменения…

— Что-то случилось? Почему, по-вашему, он стал другим? — меня этот вопрос крайне волнует.

Вер Нея пожимает плечиком и закусывает губу.

— Брат говорит, что главнокомандующий не может себе позволить быть мягким. А ведь давным-давно Терриан был именно таким… Помнишь, Мал?

Она поворачивается к подруге, до того молчавшей. Я тоже слежу за реакцией этой странной девицы. Она постарше принцессы будет. Возможно ли, что ей когда-то нравился мой муж? Или не когда-то…

Глава 11

Когда мы возвращаемся с прогулки, гости собираются кучнее, а перед шатром накрыта огромная поляна. Пикник на свежем воздухе! 

Нахожу супруга в обществе друга, того самого, что просветил его на счет невинности невесты. Надеюсь, Терриан больше не верит сплетням.

Мачеха милуется с королем. Папеньку развлекает Ральн. Они первые обнаруживают мое возвращение, и родитель повелительным жестом призывает подойти.

Пока пробираюсь к ним, настраиваюсь на нужный лад. Я должна ни словом, ни жестом не выдать эмоций. Нужно, чтобы Ральн забыл обо мне и не решил, будто между нами что-то еще возможно. Холод и безразличие — все, что он увидит. Не могу позволить себе даже раздражения, которое то и дело вспыхивает. Особенно когда перехватываю его робкий взгляд в сторону Мар Тины и ее злой в ответ. Так-так. В сговоре, значит. Вот же! Как я сразу не догадалась?

— Вы что-то хотели, отец?

— Да, дорогая. Граф очень переживает, что ему не удалось лично тебя поздравить. Вы ведь вместе росли и дружили.

Даже так? Ничего себе! Боже, как мне хочется разогнать всю эту толпу и заняться воспоминаниями Кат вплотную. Иначе я могу просто спалиться на какой-нибудь мелочи. Или попасть в очередную неприятность. Наверняка в ее голове есть вещи, которые помогут мне избежать ошибок.

— Ну что ж, граф, поздравляйте, — поворачиваюсь к юноше, растягивая губы в любезной улыбке без нотки тепла.

Он же наоборот — чересчур эмоционален. Хватает мою кисть и прижимается к ней сухими обветренными, а может покусанными, губами.

— Поздравляю, Кати, — шепчет горячо. Я пытаюсь выдернуть руку, но его на удивление сильные пальцы не дают этого сделать, едва не оставляя на нежной коже синяки. Вряд ли они порадуют моего странного супруга. Кидаю взгляд в его сторону. Слава богу, не смотрит на нас… ой, ошиблась… делает вид что не смотрит, а сам следит боковым зрением. Удивительно, но мне и правда это заметно с данного ракурса. В животе почему-то холодеет.

Тут еще и мачеха решает вмешаться — отвлекает папашу каким-то дурацким вопросом, и я остаюсь с бывшим возлюбленным почти наедине. Того это обстоятельство вдохновляет на дальнейшие действия. Дергает меня на себя и заключает в объятья. Вот гад!

— Желаю счастливой семейной жизни, Ваше Высочество, — произносит довольно громко, что явно не противоречит правилам, и нас не пытаются пристыдить. Следом наклоняется и целует меня в правую щеку. Горячий шепот опаляет кожу, — Кати, прости меня, малышка, прости. 

Упираюсь руками ему в плечи, не давая ещё сильнее приблизиться. Нашу борьбу никто не видит — со стороны мы похожи на друзей, поздравляющих друг друга.

— Спасибо, граф, — произношу с нажимом, но сил оттолкнуть его не хватает, да еще так, чтоб никто ничего не заподозрил. Смущает то, что я знаю — муж не сводит с нас глаз. Мне нечего скрывать, и я доказала вчера свою невинность. Но когда мужчины были столь понимающими? В них же инстинкт собственника заложен природой. А если он опять разозлится как вчера и явится ко мне ночью, чтобы окончательно поставить свое невидимое тавро? Второй раз терпеть принуждение нет никакого желания.

Но Ральн словно специально провоцирует генерала. И тот не выдерживает, по всей видимости. Оказывается рядом, хотя только что я видела его совсем в другой стороне. Как он так быстро здесь очутился?

— Мадам, — звучит словно приговор. Мне хочется настучать идиоту по башке. Ральну, разумеется, не мужу. Тот, кстати весьма сдержан. Кроме холода в голосе ничего, что бы выдало его истинные чувства. Может, я ошиблась, и никакой агрессии нет?

— Терриан! Позвольте представить вам графа Ларфекса, моего друга детства, — Ральн, наконец, выпускает меня. Он удивительно сильный при довольно субтильном телосложении. А тело Кат вообще не приспособлено для борьбы. Если мне не останется ничего иного, если не найду способа вернуться, займусь им вплотную. Мышцы подкачаю, чтоб в подобной ситуации можно было хоть чем-то ответить.

— Ларфекс? Так это вы? Наслышан. — Оу! Неожиданная реакция. Ральн что, известная личность? — Это же вы спасли моего тестя от смертельно выстрела?

Ральн выпрямляется, расправляя плечи и выпячивая подбородок. Ему явно льстит, что генерал слышал его имя, хотя одновременно и бесит, ведь он его соперник.

Папеньку пытались убить? — доходит до меня. Давно ли? Знает ли Кат или это случилось без ее ведома? Не удивлюсь, если мачеха причастна к этому тоже. Как же еще долго предстоит разбираться в этих интригах. И помощника нет нормального.

— Это честь для меня — спасти Его Величество. А так же любого члена царской семьи. Я никому не позволю причинить им зла. В том числе Кат Рине. Хоть она теперь и ваша супруга, но я всегда готов оказать ей помощь во всем.

Он переводит взгляд с мужа на меня, но я стараюсь смотреть в сторону. Зачем этот идиот злит генерала? Он ведь наверняка в курсе того, какие ходят слухи. Он меня подставляет своей болтовней... Додумать не успеваю. Хотя что-то вертится на краю сознания. Горячая рука мужа ложится на талию, и он рывком подтягивает меня к себе.

— Мы с женой будем иметь в виду, граф. Если понадобится ваша помощь, обязательно сообщим.

Меня поражает насколько он себя контролирует. Явно же взбешен, но держит маску любезности как заправский актер. А ночью не мог совладать с эмоциями, словно самоконтроль ему неведом от слова совсем. Что за хрень? Неужели и правда близнец? Черт! Как узнать истину? 

Глава 12

Оставшееся время наш своеобразный пикник проходит спокойно, чему я невероятно рада. Зигфрид ведет себя вольно, но в пределах разумного. Меня больше не трогает, словно наигравшись. Надергал кота, то есть генерала, за усы и успокоился, когда тот практически перестал реагировать. Да я и сама принимаю тактику супруга: меньше отклика — меньше внимания.

Вер Нея подтверждает мои мысли по этому поводу, одобрительно кивая и улыбаясь. Мал Френа тихо бесится в сторонке, наблюдая нашу с мужем идиллию. Вот и славно. Ей пора смириться.

Мачеха, похоже, тоже взяла тайм-аут, но по ее прищуренным глазам понимаю — задумывает какую-то новую пакость. Жаль, у меня не появилось в этом мире каких-то магических способностей. Я бы не отказалась научиться читать мысли. Или кидаться огненными сгустками, к примеру.

Наконец, гости решают, что пора и честь знать. Постепенно разъезжаются. Я и рада одновременно, и как-то тягостно оставаться вдвоем с Террианом. Меня пугает раздвоение моей личности, впрочем, не только моей. Его личность, если она одна, меня волнует еще сильнее.

Может, в этом мире нормальное явление, когда тебя плющит от противоречивых эмоций? Вдруг и я, и муж, и все остальные — не обычные люди, а, например, какие-то двуликие существа.

Усмехаюсь бредовости своей идеи. Перечитала фэнтези.

Но я не знаю, как иначе объяснить происходящее. Какое еще оправдание придумать кардинальным переменам, случившимся с генералом, да и со мной тоже?

Почему мне то хочется врезать ему по морде и никогда не разговаривать, то флиртовать и соблазнять? Меня по какой-то неведомой причине нервирует, что он до сих пор так и не проявил ко мне как к женщине сильного интереса. И я никак не могу смириться, учитывая, что ночью он буквально с ума сходил.

Меня, разумеется, бесит то, что мое мнение не учитывалось, но… безумно интригует сия странность. И чуточку царапает женское начало.

Боже, почему он не мог оказаться нормальным? Меня бы очень вдохновило нечто среднее между «дневным» и «ночным» Террианом.

— Мадам, предлагаю отдохнуть, — произносит муж, когда мы прощаемся с последним гостем. У меня ускоряется пульс, стоит представить, как мы вместе отправляемся в спальню, где помогаем друг другу снять напряжение. Вот опять! Опять меня несёт не туда. — Вас проводят в ваши комнаты.

До боли прикусываю язык, чтобы не спросить «а вы?» Коли сам не предложил совместный отдых, то чего нарываться на неприятности. Хотя…

Если подумать… Вдруг теория о близнецах верна. Взять бы, утащить этого в спальню, чтобы не успел подмениться...

Останавливает неприятное чувство, что меня просто используют… и тем более мерзко будет, если их и правда двое.

Пока иду за служанками,  меня буквально передергивает от неприятия. Мало того, что принудили к близости… так еще и неизвестно кто! Муж или его двойник? Как же это все-таки противно... меня аж подташнивает.

Девочки хотят помочь раздеться, но я прошу их уйти, поскорее оставить одну. Мне становится по-настоящему дурно. Как меня угораздило оказаться в самом центре подобной интриги?

Как вариант, меня сюда занесло именно с целью раскрыть все заговоры, разорвать ту паутину лжи, что сплели вокруг Кат, и спасти ее. Девочка просто не смогла бы этого сделать сама, и все заинтересованные лица получили бы свое.

Но все может быть куда прозаичнее — то старое зеркало оказалось порталом, а я — всего лишь случайная жертва. И не факт, что мне по зубам справиться с ситуацией.

Я даже не знаю, кому могла бы довериться. Из всех лишь Вер Нея мне симпатична, но она сестра Зигфрида, а значит априори ненадежна. Кто для нее Кат? Новый человек в окружении. Брат явно ближе и важнее.

А еще мне очень нравится Терриан… тот, что вчера вступился за меня, тот, что танцевал и шутил, тот, что сидел у моих ног и по-мальчишески задорно улыбался. Но никак не тот, что грубо, без разрешения брал чужое ночью.

Как мне выяснить правду? Может быть, ему чего-то подмешали в вино? Или околдовали?

Чувствуя,  как силы покидают непривыкшее к нагрузкам тело Кат, подхожу к кровати и падаю на спину, даже не раздеваясь

Первым делом надо попытаться наладить полный контакт с «базой данных». Должен же быть способ вспомнить все, а не каждый раз отыскивать тот или иной эпизод.

Сама не замечаю, как вхожу в состояние, которое иначе как каким-нибудь трансом не назовёшь. На меня вдруг лавиной обрушиваются воспоминания Кат, начиная с самого детства.

Сколько времени это длится, не знаю, но когда получается разлепить глаза, понимаю, что тут даже парой часов не обошлось. Потираю виски, пытаясь привести мысли в порядок. Голова не болит, но неимоверно тяжелая. Перегрузка. Я даже не могу осознать все то, что вспомнила.

Бедная Кат Рина, если ей тоже приходится вспоминать всю мою жизнь, да ещё и восстанавливать инфу о нашем земном мире. В ее карте памяти явно на порядок меньше гигов информации, чем в моей. А я ведь еще и на сцене, и в кино не одну жизнь прожила. Бедная девочка. Как она это выдержит? Конечно, если я не ошибаюсь, и она действительно сейчас на Земле.

Как отнесётся Наташа к ней? Поймет ли, что это не я за привычной оболочкой?

А может, не дождавшись меня на месте встречи, уедет, чтобы заняться своими обычными делами, которые и так не давали нам встретиться очень и очень долго. Махнет рукой, решив, что мне опять не до нее… эх, сестренка, все не так, но ты не узнаешь.