Женщина из Кентукки

Глава 25

Тянулись мучительные недели, вот уже и месяц подходил к концу, а Грета продолжала ощущать знакомые ей приступы слабости и головокружения, каждая новая вспышка непонятной болезни делала ее тело все слабее и слабее, доставляя Бену и Спенсеру большое беспокойство. Грета очень похудела, и ее глаза казались огромными на бледном, худеньком личике.

Но не только болезнь жены беспокоила Спенсера. Его ловушки по-прежнему кто-то грабил и разорял. Теперь не просто грабитель опустошал их ловушки и разряжал, но некоторые вовсе исчезли. Это больше всего бесило Спенсера, так как большое количество ловушек было украдено. Вначале он подумал, что, может быть, молодой парень вредил его ловушкам из шалости. Но теперь он сделал вывод, что только взрослый мужчина, имевший большую неприязнь к нему, решил подорвать его финансы.

Он не мог понять, кто это мог быть. Он прошел несколько миль вверх по реке, потом вниз, отыскивая место на берегу, где причалило каноэ. Но ничего не нашел. Каждый день он возвращался домой все позже и позже. Порой незаметно уходил из дома, когда все спали, стараясь столкнуться с человеком, который так ему вредил.

Спенсер ошибался, думая, что никто не знает, когда он уходит из дома ночью. Грета, теперь страдающая бессонницей, слышала каждый раз, как открывалась, потом тихо закрывалась дверь. Слезы переполняли ее глаза и катились по щекам. Ее муж ходил по ночам к любовнице, чтобы дать ей то, что не давал своей жене: любовь и нежность.

Она потеряла надежду, что Спенсер когда-либо будет иметь к ней нежные чувства. У нее были шансы, когда ее тело было упругим, но после болезни остались лишь кожа да кости. Спенсер никогда не захочет быть с ней, как прежде. У него ничего к ней не осталось, кроме презрения.

Она вытерла кулачками слезы, которые уже намочили подушку. Иногда она хотела отказаться от борьбы с этой таинственной болезнью, которая забирала у нее силы. Было бы легче сдаться ей, позволить забрать ее к предкам. Она так устала от рвоты, шума в голове, которые случались все чаще. Иногда ей казалось, что она снова в приюте и спит под карнизом на жестком, холодном матраце. Было время, когда она видела в Пейшенс миссис Феддерс и отстраняла ее руки прочь, когда та пыталась купать ее. Она положила руки на слегка выпуклый живот. Повлияет ли ее болезнь на ребенка? Она молилась, чтобы этого не произошло. Она очень желала этого ребенка. Это была единственная надежда, которая еще поддерживала ее тело.

– Она плохо выглядит, Бен, – сказала Бесси Кревфорд, когда вышла из комнаты Греты и вошла на кухню.

Она и Дик узнали только вчера от индейцев Большого Оттера о болезни Греты. Молодой индеец остановился у них дома в надежде, что ему, как всегда, предложат здесь печенье. Когда Бесси поставила тарелку со сладостями, их гость добровольно заявил:

– Женщина Спенсера Эйткинса серьезно больна. Говорят люди у костра, что она скоро помрет.

– Умрет? – воскликнули Бесси и Дик в один голос. – Умрет? Но от чего? Она же была совершенно здоровой.

– Большая тайна. – Индеец потянулся к тарелке с печеньем. – Даже женщина, которая знает все травы и корни, не может ей помочь. Жена большого охотника тает с каждым днем.

– Мы должны поспешить туда прямо сейчас, Дик.

Бесси вскочила на ноги. Взяв с полки маленькую сумку для одежды, она высыпала в нее оставшиеся сладости.

– Вот, – она протянула сумку в руку индейцу, – возьми это с собой, – сказала она, провожая его к двери.

Через двадцать минут Кревфорды были на пути к их любимому соседу. Вскоре Бен Эйткинс покачивал головой в ответ на тревожные слова Бесси.

– Да, она тяжело больна, Бесси. – Голос Бена дрожал. – Пейшенс испробовала все настойки, которые она знает, но ничего, кажется, не помогает. Единственное, что мы можем сделать сейчас, это давать ей хорошую пищу, мясной бульон и молиться за нее. – Бесси взяла Бена за руку. – Мы очень полюбили девушку.

– Как Спенсер держится, видя угрозу потерять жену? – спросил Дик.

– Боюсь, что с большим трудом. Первый раз в своей жизни мой сын столкнулся с чем-то ему неизвестным. Болезнь Греты разрывает его сердце на части.

Бесси надела куртку и приказала Дику движением руки сделать то же самое.

– Нам надо идти домой, Бен. Дай нам знать, если мы сможем что-то сделать для вашей семьи.

Когда Дик пожал его руку, Бен подумал, что за все время, которое Кревфорды провели здесь, болтливый мужчина не сказал и дюжины слов.

Когда Бен закрыл дверь за посетителями, он взглянул на Пенси, которая сидела перед огнем. Когда он прошел, чтобы взять другой стул, то мягко сказал ей:

– Я знаю, что ты тоже молишься за Грету, – он испуганно посмотрел на нее, когда та закрыла свое лицо руками и громко зарыдала. Он не знал, что негритянка так сильно любила Грету.

В тот вечер Пейшенс прибыла в дом чуть раньше Спенсера. На его спине висела половина той добычи, которую он обычно приносил домой. Около третьей части его ловушек были уничтожены или, похоже, брошены в Огайо. Но не из-за потери ловушек и дохода опустились его широкие плечи, а его шаги стали тяжелыми, как у старика: страх потерять Грету состарил его, сделал его худым.

Когда он увидел привязанного мула Пейшенс, и страх, и надежда появились у него. Может, Пейшенс пришла потому, что Грете стало хуже или она нашла какой-то новый целебный корень, которым сможет поднять Грету на ноги.

Когда Спенсер открыл дверь, его взгляд остановился на отце, который подавал к столу тарелку с тушеным мясом из кастрюли, стоявшей на плите. Бен прочитал вопрос в его глазах.

– У нее все без изменений, я думаю. Пейшенс только пришла, чтобы проведать ее.

Когда Спенсер умывался в тазу, Бен рассказал ему о визите Кревфордов. Когда Спенсер подошел и сел у огня, кивнув Пенси, которая сидела здесь, перед камином, Бен спросил его:

– Ты не голоден, сын? Ты должен поесть. Иначе у нас будет уже двое больных.

– Я подожду, пока выйдет Пейшенс, послушаю, что она скажет. – Он протянул свои холодные ноги к огню.

Пейшенс вошла на кухню вскоре после этого и села за стол.

– Я выпью чашку кофе, Бен, если ты не против, – сказала она серьезно.

Когда Спенсер подошел и сел рядом с ней, ее рука дрожала в его руках от отчаяния.

– Прости, Стен, – сказала она грустно, – но я не нахожу ее хотя бы немного лучше. – Она помолчала минуту, потом сказала, вздохнув. – Боюсь, она потеряет ребенка.

Спенсер и Бен затаили дыхание, а Пенси начала плакать. Потом Спенсер опомнился:

– Что с моей женой? Я могу ее потерять?

Пейшенс сжала его трясущуюся руку.

– Не хочу обманывать тебя, Спенсер. Я, действительно, не знаю. Она упорно борется с болезнью, чтобы жить. Все мы можем помочь ей, чтобы продлить жизнь, что мы и делаем.

Спенсер встал и, оставив их одних, пошел в комнату своей жены. Он сел на стул возле кровати и взял ее худенькую руку в свою. Она была холодной, и он погладил ее другой рукой, желая, чтобы его тепло и сила проникли в нее через кожу. Он взглянул на ее бледное лицо, обрамленное темно-золотистыми локонами. Черные ресницы веером лежали на ее щеках.

Его любовь к ней и страх за нее скрутили у него все внутри.

– Ты не посмеешь оставить меня, Грета Эйткинс, – его голос был хриплым и мучительным. – Я не знаю, смогу ли я смотреть на мир, в котором не будет тебя.

Ее сердце подпрыгнуло, и она слегка улыбнулась. «Она слышит меня? Мои слова нравятся ей?» Он начал гладить ее волосы, высказывая все чувства, которые были в его сердце, чувства, о которых он не мог сказать раньше. Пока он изливал свою душу, она ослабла и, кажется, впала в глубокий сон. Когда Бен вошел в комнату через час с тарелкой тушеного мяса для Спенсера, он все еще продолжал говорить нежные слова Грете.

– Это первый спокойный сон за все время, – сказал Бен, ставя ужин перед Спенсером на маленький стол. – Я думаю, ей нравится, когда ты рядом с ней и говоришь ей нежные слова.

– Я тоже так думаю, отец. – Спенсер улыбнулся отцу, у него улучшилось настроение. Может быть, он поможет женщине, которая заменила ему весь мир. Он взял вилку и воткнул ее в кусок мяса. – Поговори с ней, отец, пока я буду есть.

Бен сел с другой стороны от Греты. Поглаживая ее волосы узловатыми и скрюченными пальцами, надтреснутым голосом он рассказал ей об олене, которого видел в долине. Олень искал под снегом летнюю траву. Он рассказал ей о волчьей норе, которую он нашел, и о трех детенышах, которые были в ней, и о том, что одного он принес домой, и теперь он в сарае, так что, когда ей станет лучше, она сможет приручить его. Бен рассказал ей, что Бесси и Дик приходили навестить ее, и Грета слегка улыбнулась, когда он сказал, что на этот раз Дик почти не открывал рта.

Бен и Спенсер усмехнулись друг другу, когда увидели на ее лице легкую улыбку. Грета слушала их и понимала все, что они говорили ей. Они подняли головы и прислушались: из кухни доносился громкий голос Слима Петерса.

– Я пойду посмотрю, что хочет этот глупец, – Бен встал, – и прикажу ему говорить нормальным голосом.

Спенсер перестал есть и продолжил рассказ, который прервал Бен. Он не хотел, чтобы Грета снова впала в забытье. Когда Бен вернулся в комнату через полчаса, голова Греты лежала на ладони Спенсера рядом с его головой. Оба крепко спали. Ему не хотелось будить сына, но если он еще дольше поспит в таком неудобном положении, у него будет сильное растяжение мышц шеи.

– Просыпайся, сын, – Бен тихонько толкнул Спенсера в плечо. – Ты сломаешь себе спину, если будешь спать в таком положении.

– Я боюсь беспокоить ее, ей так удобно лежать.

Спенсер высвободил руку из-под щеки Греты и выпрямился. Он потянул свои уставшие мышцы, потом спросил, массируя мышцы шеи.

– Что хотел Слим?

– Он сказал, чтобы я передал тебе, что он будет проверять твои ловушки несколько дней, чтобы ты мог провести больше времени с Гретой. Сказал, что понаблюдает за тем, кто ворует твои ловушки.

– Слим – хороший друг.

– Он говорит, что теперь и другие охотники следят за воришкой.

– Я уверен, чем черт не шутит, что им больше повезет, чем мне, – сказал Спенсер, широко зевнув. Он посмотрел на Грету, которая начала беспокойно двигаться и бормотать во сне.

– Я собираюсь спать здесь сегодня отец, – сказал он. – Когда кто-то рядом с ней, это, кажется, успокаивает ее.

– Я думаю, ты прав, – сказал Бен грубовато, – тебе это следовало бы сделать с первого дня после свадьбы. Я никогда не видел людей более упрямых и гордых, чем вы оба. Я скажу Пенси, чтобы она спала с этого дня в чердачной комнате.

Спенсер снял штаны, когда Бен вышел, оставив дверь немного открытой, чтобы тепло от камина согревало спальню. Он обошел кровать и осторожно залез под одеяло. Двигаясь осторожно, так, чтобы не разбудить Грету, он обвил своим телом ее тело и осторожно поднял ее голову, чтобы положить на свое плечо. Когда она довольно вздохнула, он прижал ее крепче к своему телу. Его рука лежала на маленькой выпуклости, где под ее сердцем билось сердечко его ребенка. Наконец, он держал свою жену в объятиях.

Где-то в отдалении, на покрытом снегом холме, волк поднял голову и выл на луну, когда Спенсер впал в глубокий, спокойный сон.