Жертва

Глава 5

Перед тем, как спуститься к Биллу, я решила освежиться и принять душ. А заодно позвонила маме и рассказала ей о том, что у меня все хорошо и что учеба в колледже проходит чудесно. Даже лучше, чем я ожидала.

Я решила не огорчать ее неприятными событиями. Ни к чему ей знать о том, что здесь происходит на самом деле.

В женской душевой я наскоро обмылась под горячими струями и подумала о том, что мне теперь делать дальше. Стоя под душем, я все не могла понять, что я ощущаю на самом деле – страх перед Конором и желание от него полностью отгородиться или же странный трепет.

Но думать дальше об этом было невозможно – в соседней кабинке кто-то тихо рыдал, заглушая свой плач шумом воды. Я быстро вытерлась, надела бюстгальтер и трусики, обернулась полотенцем и выскользнула наружу.

Кажется, в соседней душевой мылась Тэмми. Вряд ли кто-то еще мог оказаться настолько расстроен для того, чтобы уединиться в ванной комнате.

– Тэмми? Это ты? – спросила я робко, не решаясь приоткрыть дверцу.

Рыдания неожиданно оборвались. А затем до меня донесся тихий безжизненный голос:

– Кто ты? Что тебе нужно от меня?

– Это Элли Грин… Я живу в комнате напротив…

– Я знаю, кто ты, – оборвал меня пронзительный крик.

Я в замешательстве умолкла, не понимая, что происходит. Дверь душевой приоткрылась, и за ней показалось заплаканное и раскрасневшееся лицо студентки. Она стояла голая, даже не пытаясь прикрыться. На ее запястьях истекали кровью свежие порезы. В одной руке она сжимала лезвие бритвы.

– О боже! Что ты наделала? – я машинально рванула к ней, выбив из ее рук острый предмет.

Порезы на руках казались опасными, потому я стала осматриваться вокруг в поисках подходящего предмета, которым можно было бы перетянуть ее вспоротые вены. Но ничего не нашлось. Тогда я скинула с себя полотенце, а затем сняла кружевной бюстгальтер с отстегивающимися бретельками.

Подтащив девушку к струям теплой воды, я заставила ее обмыть запястья, а затем перетянула обе руки тугим жгутом из эластичного кружева.

Тэмми не сопротивлялась – только молча смотрела на меня, послушно делая все, что я ей говорила. Теперь мы вместе стояли в ее запачканной кровью душевой кабинке. Она была совершенно обнаженной, на мне оставались только полупрозрачные трусики. Наверное, если бы кто-то сейчас зашел и увидел нас, то был бы шокирован этим ужасающим зрелищем.

– Зачем ты это сделала, Тэмми? – я посмотрела ей прямо в глаза.

Она равнодушно пожала плечами. Казалось, ей вдруг стало все равно. Еще минуту назад она рыдала, заперевшись в ванной и вскрывая себе вены, а теперь ее ничего уже не волновало.

– Давай я отведу тебя к медсестре, – проговорила я, потянув ее за локоть.

Но она осталась стоять на месте. Лишь слегка качнула головой.

– Пойдем, я просто хочу тебе помочь…

– Помочь? Ты хочешь мне помочь? – Тэмми внезапно громко рассмеялась. – Ты?

– Не вижу ничего смешного.

Ее поведение изрядно пугало меня, но бросить ее здесь одну истекать кровью мне не позволяла совесть. Ей на самом деле нужна была помощь.

И не только для того, чтобы забинтовать порезы на запястьях. Кажется, после того, что она пережила по вине Конора, она совсем потеряла рассудок.

– Это на самом деле смешно, – странно улыбаясь, спокойно возразила она. – Ведь помощь нужна скорее тебе.

– О чем ты?

Я уставилась на нее, не понимая, что она имеет ввиду. Упрямая девушка отказывалась выходить из своей кабинки, и я напрасно старалась вытащить ее наружу. Моих сил не хватало на то, чтобы даже просто сдвинуть ее с места.

– Я знаю о том, что он выбрал тебя. Теперь ты будешь его новой игрушкой, – прошептала она своими посиневшими губами.

– Хватит говорить ерунду, – выпалила я. – Тебе нужно к доктору.

– Нет.

– Пожалуйста!

Я едва не плакала. То, что мне пришлось пережить сегодня, снова всколыхнулось в моей памяти. Обидные слова Конора, предостережения Билла, ужасающий рассказ Брэнды… А теперь еще и окровавленная жертва Мейерсона в моих руках. Этого было слишком много для моей чувствительной психики.

– Теперь поздно рыдать, – равнодушно заметила Тэмми, увидев слезы, появившиеся на моих глазах.

– Да что это за место такое? – вскрикнула я, вытирая мокрой ладонью покрасневшие глаза. – Здесь одни психи!

– Нет, – прошептала она так тихо, что я едва уловила ее слова. – Только один.

– Послушай, – я заставила себя успокоиться и прекратить истерику. – Позволь тебе помочь. Я отведу тебя к врачу, ладно? А потом… потом мы подумаем, как ему отомстить.

Сначала Тэмми молча смотрела в мои глаза, а затем запрокинула голову и громко расхохоталась. Ее жуткий смех, отражаясь от каменных стен душевой, казался еще более страшным и зловещим. Мне снова стало не по себе.

– Да, – продолжила я, пересилив охватившее меня смятение. – Я даже знаю как.

– И как же? – со смехом поинтересовалась она.

Все происходящее было похоже на какой-то сумасшедший сон. Мы топтались на белом полу, забрызганном кровью, а я продолжала держать Тэмми за обе ладони, на ходу продумывая план мести Конору Мейерсону.

– Мы найдем место, где он хранит все свои файлы, – я силой воли заставила свой голос звучать ровно. – Это же элементарно. Он спрятал их где-то, но явно недалеко от колледжа. Как только мы найдем записи и уничтожим их, он останется безоружен.

– Полиция пыталась найти их, – холодно ответила Тэмми. – У них ничего не вышло.

– Потому что они искали не там, где нужно.

Странно, какой силой могут обладать обыкновенные слова, если правильно их подобрать, а затем произнести с нужной интонацией. От моего взгляда не могла ускользнуть робкая надежда, мелькнувшая в глазах Тэмми Роджерс. Несмотря на то, что она почти сразу погасла, я уже знала, что следует делать.

– Он использовал меня… – прошептала она, глядя в сторону, поверх моей головы. – Он растоптал меня, как насекомое. Отнял у меня мою жизнь…

– Я знаю. Но мы вернем все это тебе. Когда мы найдем файлы, Конор уже не сумеет отвертеться от наказания. Тогда все поймут, что он – преступник. А ты – всего лишь жертва…

– Жертва, – Тэмми вновь посмотрела мне прямо в глаза. – В этом все дело, Элли Грин. Я всего лишь его жертва. Что бы я ни делала.

– Если тебе уже наплевать на себя, подумай о других! – закричала я. – Сколько таких невинных жертв он еще найдет? Ведь никто не пытается его остановить!

Тэмми неожиданно ослабила напряжение в своих руках, и я с легкостью наконец сумела вытащить ее из кабинки. Затем я подняла с пола свое полотенце и обернула ее голое тело в него. Она послушно стояла рядом, перестав сопротивляться.

– Я обещаю тебе, что найду эти чертовы записи. И сотру их все. Больше он не сможет угрожать тебе… Или кому-либо еще.

– Как ты сможешь узнать, где он их прячет? – спросила она, следуя по коридору за мной.

Мы шли босиком, не обращая внимания на ошарашенных студенток, встречавшихся нам на пути. Я отдала свое полотенце Тэмми, и теперь прикрывала обнаженную грудь тапочками для душа.

У меня не было времени на то, чтобы приводить себя в порядок или одеваться. Она могла передумать в любой момент. Сейчас она верила мне или, по крайней мере, хотела это делать. Но никто не знал, что скрывается в ее голове. Возможно, по вине Конора она пережила посттравматический стресс. Скорее всего, так оно и было.

Живя под одной крышей с матерью, всю жизнь борющейся с неустойчивой психикой, я научилась понимать, что полагаться на здравый смысл у таких людей не стоит.

– Я кое-что придумала. Это не будет просто, но мы попытаемся. Если ты будешь помогать мне, шансов на успех будет гораздо больше.

– Хорошо, – тихо прошелестел ее голос за моей спиной.

Мы уже миновали этаж со спальнями для девочек и спустились вниз по лестнице, когда мой взгляд наткнулся на Конора.

Он стоял один неподалеку от лестничного пролета, глядя куда-то сквозь темное окно.

Я ощутила, как пальцы Тэмми сжались на моей руке. А затем ее острые ноготки вонзились в мою кожу. Она тоже заметила его, но Конор, казалось, не видел ничего вокруг. Все его лицо было в запекшейся крови, на носу и на щеке белели свежие швы. Билл не жалел сил, когда избивал его в мужской душевой.

Мы бесшумно проскользнули мимо него, стараясь не издавать ни звука. Но когда я поравнялась с его плечом, он тихо шепнул, не поворачивая ко мне головы:

– Милые тапочки, крошка.

На крохотную долю мгновения мне внезапно стало его жаль. Избитый, с этими жуткими синяками и ссадинами, он совсем не производил впечатление негодяя. Он даже ни разу не поднял руку на Билла. Не проявил по отношению к нему никакой агрессии.