Жестокая связь вампира

***

Кристин Спаркс задрожала, ощутив, как женские руки растирают масло по ее телу. Ей предстоит помолвка сегодня и для встречи с ее избранником — вампиром стоило подготовиться.

Она искупалась, и кожа уже стала гладкой, словно шелк, но женщины продолжали втирать масла в ее тело. Это была торжественная часть ритуала, который существовал у вампиров веками.

Кристин вздохнула. Сегодня… Эйдар Коннор навечно будет связан с ней. Она качнула головой, все еще не веря, что была его парой, хранителем его души.

Она — человек, которая выбрана в пару вампиру. Все вампиры были мужчинами, именно так гласило поверье, и они не были «нежитью». Мужчины — вампиры были живыми, дышащими существами, которым суждено было найти свою пару среди людей: женщину, рожденную с его потерянной душой, переплетенной с ее; женщиной, которая была отмечена судьбой, как его пара.

Да… вампирам нужна кровь, чтобы жить, но они не были существами из легенд; существами, которые восстали из мертвых. Они были живыми во всех отношениях, за исключением отсутствия души, которую можно было обрести лишь в том случае, если они встретят свою истинную пару среди женщин. Кристин должна будет передать Эйдару его душу сегодня ночью. Половину своей души, сплетенную с его. У них обоих будет лишь половина собственной души, а половина — душа партнера, и это сделает их полноценными. Они будут связаны воедино.

Эйдар ждал ее триста лет и уже потерял всякую надежду найти свою пару. Но вот это произошло. Иногда, по ряду причин, мужчина — вампир не находит свою спутницу и в конечном счете падает. Им завладевает темная сторона. Она невольно вздрогнула, радуясь тому, что Эйдару удалось избежать этой судьбы. У него была сильная воля и очень доброе сердце, что помогло ему продержаться и не оказаться на темной стороне до того, как они нашли друг друга.

Она все еще помнила свой шок и недоверие, когда узнала, кем является на самом деле. Вампирская пара, родственная душа. Но к тому моменту она уже отдала свое сердце Эйдару. Он добивался ее нежно, чувственно, соблазняя своими чарами и привлекая ее своим сильным, твердым телом. Эйдар был альфа-самцом, доминирующим и требовательным, особенно в постели.

Кристин заулыбалась, ей все еще с трудом верилось, что она купилась на его властную личность. Она была успешной бизнес-леди, и ей нравилось самой контролировать свою жизнь. Или ей так только казалось…

Она знала, что на самом деле принадлежала ему. Эйдару. Да, он был собственником… но он так же был нежным, заботливым и покровительственным. Контроль в постели был неотъемлемой частью его характера, особенно во время ухаживания и занятия любовью со своей парой. Она и представить не могла, что ей, как его паре, придется подчиняться — в угоду его темной стороне — и это часть ее преображенного образа. Поскольку их души были переплетены, его желания становились ее. Эта часть спала, пока Эйдар не разбудил в ней желание подчиняться ему, проявить свою силу на новом пути к наслаждению. Кристин любила в Эйдаре все. Даже его темные стороны. Возможно… что именно темные стороны она любила больше.

Три женщины уже подготовили ее к церемонии, возбужденно разговаривая, но Кристин было сложно уследить за разговором. Она улыбалась и кивала, не вникая в суть беседы. Ее слишком увлекли мысли о предстоящем событии.

На самом деле ей было немного тревожно. Она знала, что процесс воссоединения душ будет жестоким, на уровне, который никогда не испытывали они с Эйдаром. Когда Эйдар отметит ее… им станут руководить плотские инстинкты, ему потребуется подчинение, а у нее проявится собственное примитивное желание. Эйдар подробно обо всем ей рассказал, но Кристин все еще боялась.

У вампира инстинктивно просыпались чувства собственника, как только он впервые дотрагивался до своей человеческой пары. Необходимость подчинять, обладать ей полностью. Во время церемонии он теряет контроль, желание полной власти станет неконтролируемым, пока его едва сформировавшаяся, вновь обретенная душа не найдет свое место внутри его тела. Он останется альфа-самцом, но необходимость подчинения себе партнера станет ослабнет сразу после того, как их души успокоятся. Вампир будет спокоен… долгое время… пока его партнерша счастлива и здорова. До церемонии… он находится во власти желаний. Как только начнется церемония, как только они коснутся друг друга, начнутся изменения душ, Эйдар потеряет контроль. Это вовсе не будет похоже на обычное занятие любовью.

Кристин знала, что Эйдар ее любит, буквально боготворит. Она купалась в его любви, о которой всегда так мечтала, и не боялась его. Эйдар был частью ее, и она безоговорочно его любила. Наслаждалась проявлениями его властной стороны. Безмерно пользуясь ею.

Было что-то внутри нее, что радовалось тому факту, что вампир нуждался в ней, и вызывало в девушке первобытную страсть. Однако, она ждала эту ночь, зная, что после ритуалов он станет счастливее и сдержанней.

Эта церемония заставляет меня нервничать.

Кристин прикрыла глаза и подумала об Эйдаре, скучая по его крупному телу и прикосновениям. Ее драгоценный вампир. У него были темные глаза, но волосы были смесью различных оттенков блонда. Она даже ощущала, как его шелковистые волосы просачиваются сквозь ее пальцы. Ей нужны его прикосновения, ей нужен он сам.

Девушка открыла глаза, когда женщины стали надевать ей через голову длинное прозрачное платье. Она подняла руки, и платье опустилось на ее тело, плохо скрывая ее совсем не пышную маленькую фигурку. Она смогла рассмотреть рыжий пучок волос между ее бедер, который был аккуратно подстрижен во время ее подготовки.

Ее потребность в Эйдаре затмила страх, и она пожелала, чтобы время пролетело быстрее, чтобы они поскорее смогли соединиться с партнером, и наконец обрести покой в их союзе.

***

Эйдар Коннор расхаживал по маленькой комнате большими нетерпеливыми шагами. Черт возьми! Он хотел быть со своей парой!

Желание царапало его изнутри, не давая ему сидеть спокойно. Не давая ему возможности думать. Все его мысли были только о Кристин.

Христос! Как же он любил свою рыжеволосую зеленоглазую соблазнительницу. Ему повезло…чертовски повезло. Его избранница была совершенна внутри и снаружи, стоила тех сотен лет ожидания и мыслей об утерянном шансе.

Он оставил ее лишь на рассвете, но чувствовал себя так, словно прошла вечность. Он нуждался в ее запахе, ее вкусе, во всем, что было связано с Кристин.

Его член был твердым уже несколько часов. Все, что для этого требовалось, лишь подумать о ней, и член мгновенно набухал и отчаянно желал оказаться внутри нее.

Он отчаянно жаждал наступления церемонии, но в то же время, чувствовал страх. Он много раз присутствовал на свадьбах в качестве свидетеля. Они были грубыми и плотскими. В тот момент он словно смотрел документальный фильм, пока сам он словно стал импотентом и не мог заниматься сексом после столетнего возраста. Он вновь обрел силу и влечение с удвоенной силой, когда коснулся Кристин, терялся в агонии и экстазе, забывался в удовольствии с того чудесного дня.

Он был властным вампиром, но его самым большим желанием стало ее удовлетворение. Каждый ее оргазм, каждый сладостный крик удовольствия лишь повышал его собственное наслаждение. Ее удовольствие было его. Они были истинной парой.

Сможет ли он угодить ей? Станет ли их воссоединение для нее желаемым или болезненными. Он был самым старым вампиром, который нашел свою родственную душу. Большинство его братьев обрели свою пару сразу по достижении ста лет. Эйдар знал, что его инстинкты были сильнее и интенсивнее, потому что он так долго ждал Кристин.

Он спрашивал других мужчин, которые уже обрели пару, и каждый из них клялся, что церемония соединения душ была сплошным удовольствием.

Теперь же Эйдар проклинал себя за то, что не спросил ее. Что, если все удовольствие было лишь для вампиров.

***

Кристин вышла из роскошно подготовленных апартаментов вслед за женщинами, ее желудок скрутило в узел. Она была достаточно подготовлена и наряжена… она была готова — более чем готова — ко встрече с Эйдаром.

Свет просвечивал сквозь ее платье, которое колыхалось и двигалось, пока она медленно шла за сопровождающими ее гидами.

Она не была в церемониальной комнате большого древнего замка, который считался местом встречи вампиров, и девушка знала, что другие будут наблюдать. Кристин не увидит никого, но они точно будут там.

Когда она подошла к церемониальному залу, то почувствовала, как между ног выступила влага. Другие вампиры и их пары будут смотреть, как Эйдар овладеет ей. Они станут свидетелями грубого овладения.

Она приостановилась, как и три женщины, вставшие по бокам от нее и подталкивающие Кристин к двери перед ними.

Эйдар ждал внутри. Ее сердце выскакивало из груди, пока она стояла перед дверью, где должна была пройти церемония объединения их с Эйдаром душ.

Комната была овальная, почти вся заполненная огромной кроватью, покрытой красным шелком и поставленной на возвышении. Церемониальный зал оказался не очень большим. На самом деле, он был не больше спальни и ощущался очень интимным. Приятная атмосфера помогла Кристин расслабиться, когда она входила и искала взглядом Эйдара.

Он был там, облокотившись на одну из стен, в ежедневной позе, но взгляд был жестким. На нем были лишь кожаные стринги, которые практически не скрывали его потрясающие формы, его член, готовый взорваться от малейшего прикосновения.

Она тяжело сглотнула, подавив желание освободить его. Он был так красив — как и все мужчины — вампиры — но в Эйдаре девушка нашла свой идеал и смеялась над своим прежним предвзятым мнением.

Он — моя родственная душа. Я не замечаю никого, кроме него.

Его кожа и мускулы были намазаны маслом и блестели в свете свечей — по всей комнате зажгли свечи, украшали пьедестал и стены.

Над пьедесталом были расположены окна. Девушка ощутила прикованные к ним взгляды, но не смогла никого рассмотреть сквозь затонированные стекла. Она могла никого не видеть, но чувствовала наблюдателей.

Эйдар? Кристин мысленно позвала его, зная, что он ее не услышит. Такое личное общение было для него тяжелым.

Да, любовь моя? — его глубокий баритон ответил сразу же, адресованный лишь ей. Они общались так, поскольку были истинной парой.

Ничего. Просто хотела почувствовать тебя. Глупо, но ей просто хотелось прикоснуться к его разуму, ощутить их близость.

он не ответил, и Кристин услышала приглушенный звук. Нечто среднее между рычанием и стоном. Она прервала мысленный контакт, не желая провоцировать его, ругая себя за эгоистичное желание коснуться его разума. В этот момент он был очень близок к границе самоконтроля и не мог управлять собой. Она чувствовала это.

— Разденьте ее, — приказал Эйдар женщинам, что сопровождали ее в зал.

Одна из женщин вышла вперед и протянула руки к шее Кристин, чтобы снять платье. Она расшнуровывала корсет Кристин и торжественно спросила ее.

— Согласна ли ты на соитие с Эйдаром Коннором?

— Да, — тихо ответила Кристин, встретившись взглядом с Эйдаром. Его глаза были почти черными, вместо их обычного темно-карего цвета, наполненные тьмой, которую она никогда прежде не видела в глазах своего мужчины.

Платье упало к ногам, и девушка осталась обнаженной. Кристин знала, что от масла ее тело также переливалось и мерцало в свете свечей.

— Оставьте нас, — прорычал Эйдар. прогоняя прислугу. Женщины вышли из комнаты, закрыв за собой дверь. Кристин слышала, как тяжелый замок защелкнулся.

Все кончено. Пути назад нет.

Не то, чтобы она хотела вернуть все назад. Она возбуждалась от одного взгляда на Эйдара. Такого сильного. Такого большого. Такого невероятного мужчину.

— Подойди ко мне, — приказал он, отстраняясь от стены. Он стоял прямо, ожидая, пока его партнерша подойдет.

Она не колеблясь подошла и встала прямо перед ним. Он нависал над ней, такой большой и мускулистый, желая начать церемонию.

Эйдар стал читать ритуальную речь на своем родном языке. Кристин не понимала, но понимала, что он произносил слова, которые навечно свяжут их.

Произнося слова, связывающие их, Эйдар поднял правую руку. На его ладони проявился знак парящего орла. У Кристин была такая же метка на пояснице чуть выше ее левой ягодицы. Он прикоснулся своей меткой к ее и соединил их.

О Боже! Метка горела. Кристин выгнула спину, чувствуя, как лава растекалась по ее венам. Метки остыли… но лишь немного. Она чувствовала, как внутри ее тело горело. Это была освобождающаяся душа, Эйдар старался освободить свою, разбудив обе. Они разрывались пополам и соединялись.

Тело Кристин отзывалось чувствительными и болезненными ощущениями. Все это заняло не более минуты, но девушке казалось, что прошла вечность. Она мысленно старалась представить, что происходит внутри нее. Видела, как души смешивались, и та, что принадлежала Эйдару, выходила через метку и проникала в его тело.

Его тело дернулось, принимая то, чего он был лишен с момента рождения.

Душа Кристин успокоилась и остался лишь жар и желание слиться с ее парой. Она всегда была хранителем обеих душ, и хотя теперь внутри нее случились изменения, они не повлияли на нее так, как на Эйдара.

Кристин наблюдала, как его глаза загорались красным светом. Его новообретенная душа металась, не уверенная, где ей поселиться, бесцельно блуждая по его телу. Она была обеспокоенна и растеряна… как и Эйдар.

Его взгляд был прикован к ней, глаза светились красным. Эйдар схватил ее за волосы и притянул к себе. Его рот грубо накрыл ее губы, язык проник внутрь ее рта. Это был поцелуй чистейшей власти.

Кристин наслаждалась этим, позволяя ему проявлять инициативу, переплетая свой язык с его. Примитивные инстинкты девушки соответствовали вампирским потребностям. Она нуждалась в том, чтобы он обладал ею, взял ее. Она обняла его, впиваясь ногтями в спину Эйдару, плотнее прижимаясь к нему.

Эйдар, задыхаясь, прервал поцелуй.

— Освободи мой член.

Она упала на колени, желая угодить ему, и потянулась к кожаным ремешкам на его бедрам.

Эйдар грубо схватил ее за руки.

— Зубами.

О боже. Ее киска стала мокрой. Этот рык и почти командирский тон подстегнул ее.

Кристин схватила зубами один из ремешков и развязала его. Член Эйдара выпирал под клочком кожи. Он был необычайно огромным, разбухшим от желания обладать ею, пульсирующий от не освобожденной спермы. Кристин развязала другой ремешок зубами и потянула за материал. Кожа не поддавалась, и девушке пришлось сперва стянуть стринги с затвердевших ягодиц Эйдара, а затем освободить его член, отбросив ткань на пол.

Его член подрагивал, набухший и жаждущий. Она облизнула губы, желая попробовать его на вкус.

Эйдар схватил ее за волосы и притянул ее лицо прямо к своему гигантскому члену.

— Отсоси у меня. Жестко отсоси.

Кристин потянулась к нему, но мужчина отвел назад ее руки.

— Только губами, без рук.

Она с жадностью обхватила губами его головку, слизывая капельки проступившей влаги и погружая его глубже в свой рот. Девушка стала ласкать его губами и языком, как ему нравилось, но сегодня вампир явно хотел другого. Он грубо обхватил ее голову и жестко трахал ее рот.

Кристин едва не задохнулась, когда он засаживал в ее влажный горячий рот свой член. Она слышала его удовлетворенное рычание, когда Эйдар погружался в ее глотку.

Он был таким большим, таким возбужденным. Ей хотелось ощутить его внутри, но и желание довести его до оргазма было не меньшим. Она хотела попробовать вкус его удовлетворения, заглотить его полностью.

Дикое вожделение Эйдара сводило ее с ума. Кристин хотела, чтобы он жестко и быстро выебал ее. Беспощадно.

Он уже использовал ее рот, и она едва могла дышать из-за его члена, но это ее не волновало. Она хотела подчиняться ему, нуждалась в его похоти.

Ее губы плотнее обхватили член, сильнее посасывая его. Он кончил ей в рот жестче, быстрее, удерживая ее голову и продолжая яростные движения.

Она застонала. Его животные инстинкты отражались внутри нее, наполняя ее болезненным желанием и тоской, ощущением того, что она никогда не сможет им насытиться.

Он продолжал трахать ее рот с такой скоростью, на которую не был способен ни один человек. Он не мог контролировать свою магию в этот момент, но все еще имел силу и выносливость бессмертного. Они с Эйдаром неоднократно обменивались кровью. Благодаря чему силы Кристин увеличились, и она была достаточно подготовлена к любовным утехам бессмертных. Она не была рождена одной из них и не станет такой после завершения церемонии…но она станет ближе к ним. Станет вампиром, порожденным магией.

Кристин хотелось замурчать, когда до ее слуха долетело его бормотание. Она понимала, что он собирается кончить. Она ожидала его бурное извержение, и он дал ей желаемое, орошая язык девушки своим семенем. Он жестко прижал ее голову, кончая, его член продолжал пульсировать. Девушка проглотила его семя и облизала член. Его сперма была такой же сладкой, как Эйдар, и ей хотелось большего, еще большего от избранника.

Эйдар поднял ее и подошел к постели. Она смотрела ему в глаза, светившиеся глубоким ярким красным цветом. Его первобытные инстинкты взывали к ней, и она ощутила дикость в своей душе и его жажду обладать ею… так горячо, жестко и дико, как ему хотелось.

Вампир бросил девушку на постель, и она подскочила на шелковых покрывалах. Эйдар потянулся к массивному подголовнику и крепко привязал ее к паре ограничителей.

Кристин потянула связанные руки. Ощущение ограничения свободы нравилось девушке. Теперь она была полностью во власти Эйдара. Она полностью доверяла ему, даже если он находился во власти ритуального вожделения.

— Теперь ты станешь моей, — низкий хриплый голос Эйдара не спрашивал. Он был требовательным.

Кристин не сомневалась, что скоро кончит. Она была так возбуждена, что казалось, взорвется от малейшего прикосновения.

— Да, Эйдар. Я буду твоей, — ее ответ был больше похож на стон, она не осознавала, сколько еще сможет выдержать. Ее тело пылало, киска была мокрой. Ей так сильно нужна была разрядка, что она извивалась от жажды его прикосновений, вырываясь из своих оков.

Его губы и руки принялись за ее грудь, пощипывая и покусывая, доставляя удовольствие. Сочетание наслаждения и боли заставляло ее вращать бедрами в попытке прижаться к нему.

Он спустился к ее бедрам, раздвинув их. Эйдар шлепнул ее по заднице, придвинув к себе.

— Ты кончишь, когда я начну поглощать твою киску. Я доведу тебя до оргазма. Поняла?

Кристин ахнула, шлепок по заднице был жестоким наказанием за то, что она спешила получить наслаждение. Никогда прежде она не ощущала на себе его скрытую властную натуру, но знала, что инстинкты от церемонии управляли им, контролируя его действия. Ему необходима власть над ней. И боже…как же она жаждала подчиниться этой власти.

— Да, Эйдар, — она старалась успокоить его, а ее задница горела от наказания. Ей нужно было сдерживаться, пока он шлепал ее, вызывая еще большее удовольствие.

Уложив ее на спину и широко раздвинув ее ноги, он наблюдал за ее подрагивающей блестящей киской. Подняв ее ноги вверх и прижав их к ее телу, он полностью раскрыл ее. Кристин чувствовала, как влага сочилась из нее. Струйки росы стекали по ее ягодицам.

— Хочешь, чтобы я вылизал твою киску? Заставил тебя кончить? — его голос был низким и соблазнительным.

— Да, Эйдар, прошу. Я хочу этого, — она пошевелилась, нуждаясь в его ласках. Кристин дрожала от подступающего оргазма, возбуждение накрывало ее.

Эйдар опустил голову между ее ног, слизывая ее соки, грубо лаская ее лоно своим языком.

О боже. Его рот доставлял наслаждение. Она стонала, когда он проникал в нее, его язык слизывал соки из ее лона, и Эйдар проглатывал их. Он заклеймил ее своим жарким, сексуальным ртом. Его язык грубо поглаживал ее клитор, доводя ее до вершины.

Кристин потеряла рассудок. Продолжая ласкать ее клитор, Эйдар скользнул двумя пальцами в ее жаждущее лоно. Он погрузил их резко и глубоко, от чего бедра Кристин приподнялись, и девушка прогнулась навстречу наслаждению. Он добавил третий палец, заполняя ее полностью, и желудок девушки сжался.

— О, да, Эйдар. Трахай меня. Трахай меня языком. Я хочу этого.

Кристин тяжело дышала и бессмысленно стонала, пока его пальцы жестко трахали ее, язык продолжал грубые ласки, дико вылизывая ее клитор.

Оргазм так сильно сотряс ее тело, что ей казалось, что она вот-вот взорвется. Спазмы проходили сквозь ее тело, которое то сжималось, то расслаблялось. Один оргазм приходил следом за другим, пока она не перестала различать, когда начинался один и заканчивался второй. Эйдар продолжил пытки, заставляя ее снова и снова кончать.

Он был словно одержимый. Девушка чувствовала его глухие стоны напротив своего клитора. Его необходимость удовлетворить ее одержала победу. Кристин лежала там, расслабившись, не имея возможности отстраниться от очередной волны удовольствия, которую вызывали неумолимые нападения горячего языка вампира и его пальцы, погруженные в нее. Снова и снова. Все жестче и жестче.

Кристин не знала, сколько раз она кончила. К тому времени, как ее киска почти онемела, Эйдар навис над ней. Грудь девушки тяжело вздымалась, легким не хватало кислорода. Она посмотрела ему в глаза. В них все еще горело желание.

— Эйдар, — прошептала она, не в силах говорить нормально. Затаив дыхание, она прильнула к нему, но тело все еще жаждало его член.

— Я должен выебать тебя, — голос был сухим и грубым. — должен выебать жестко и быстро. Ты моя, Кристин. Навсегда. За нами будут наблюдать, они увидят, как я тебя имею. Они будут знать, что ты только моя.

Он развязал ей руки и перевернул ее, а затем снова закрепил ее руки над головой.

— Умоляй меня выебать тебя. Скажи, что принадлежишь мне. Пусть наблюдатели услышат нас.

Он шлепнул ее по заднице, приподняв ее попку и раздвинув ноги Кристин.

Кристин застонала, ее задница горела от шлепка. Она снова была влажной, даже после того, как он досуха ее вылезал. Она жаждала, чтобы он взял ее.

— Я твоя, Эйдар. Только твоя. Я принадлежу тебе, — ее голос окреп и звучал громче. — Прошу, трахай меня. Прошу. Я хочу этого.

Она почти позабыла о наблюдателях. Мысль о том. что они наблюдают за тем, как Эйдар клеймит ее, отозвалась болью. Ей было интересно, чем они занимаются. Были ли они возбуждены? Ласкали ли своих партнеров? А молодые вампиры дрочили л в этот момент?

Она знала, что Эйдар рисковал своим правом, пока не заклеймил ее. Она ощущала его пылающую душу, жаждущую обладать ею… и она сгорала в этом безумстве. Она хотела Эйдара, как никого другого. Всегда хотела только его. Их души были связаны.

Он был горячим и твердым, когда вошел в нее, заполняя ее полностью, растягивая ее лоно. Кристин все еще не подстроилась под его размер.

О боже. Ощущения были такими приятными. Ее тугое лоно сжималось вокруг его мучительно набухшего члена. Ей было необходимо, чтобы он выебал ее, проник в нее как можно глубже. Она задыхалась от потребности в нем, стараясь вырваться из оков, желая коснуться его.

Он не медлил. Грубо ворвался в нее по самое основание. Эйдар сжал бедра девушки, притягивая ее ближе, давая ей возможность принять его полностью. толчки были грубыми и дикими. Он врезался в нее, с каждым разом погружаясь глубже и жестче.

Кристин слышала его стоны и утробное рычание, пока он трахал ее.

Все это время она лишь подчинялась ему, выгибаясь навстречу его толчкам, принимая его и выкрикивая его имя.

Комнату наполнили звуки ударяющихся друг о друга тел, агонии и экстаза. Она слышала, как его мошонка соприкасалась с ее влагалищем, образуя хлюпающий звук. Снова и снова.

Эйдар схватил ее за волосы и отклонил голову назад. Его клыки впились в шею девушки без предварительных ласк и предупреждения, погружая ее тело в транс, сродний состоянию наивысшего блаженства.

Кристин едва обратила внимание на первый отголосок боли, прежде чем растворилась в чувственном удовольствии. Она испытывала тоже удовольствие от укуса, что и он, пока пил ее.

Кристин поразилась, когда десна вспыхнули болью от ее собственных клыков, и желание испить Эйдара стало чрезвычайно диким. Он притянул ее ближе и подставил свое запястье. Не колеблясь. девушка вонзила клыки в его плоть, ощущая, как его кровь проникает в ее рот. Она жадно кормилась от него, наслаждаясь подчинением, идеально сочетающимся с его властью. Опыт кормления стал интимным, его теплая кровь обжигала ее тело, а энергичные движения внутри нее сводили с ума.

Эйдар отстранился от ее шеи и убрал запястье от губ девушки. Он провел пальцами по шее, останавливая кровь, а затем залечил свою рану.

Кристин чувствовала, как напряглось его тело, пока он приподнимал ее бедра и поворачивал ее так, чтобы жестко наказать ее. Грубее…быстрее…и еще быстрее. Жестче…еще…пока ей не стало казаться, что они не отделимы друг от друга.

— Моя, — рычал он, погружаясь в нее.

Кристин услышала его вымученное завывание в то время, как ее саму накрыл оргазм. Мышцы ее лона сжались, обхватив его член, крепко стиснув его. вынуждая отдать все семя до последней капли. Девушка снова и снова стонала, повторяя его имя, словно молитву, пока они оба растворялись друг в друге.

— Эйдар, Эйдар, Эйдар.

Она дрожала и сжималась, пока оргазм сотрясал ее тело, ощущая, как его горячее семя растекалось внутри ее чрева, а Эйдар сжимал ее бедра, позволяя спазмам наслаждения поработать с его членом.

Кристин чувствовала, что их души изменились, и знала, что его наконец нашла свое место. Он развязал ее руки, и девушка опустилась на кровать, задыхаясь и беспорядочно корчась. Она втягивала воздух, стараясь пошевелиться, но была полностью измождена.

Вампир взял ее на руки и усадил на колени, покачивая ее.

— Эйдар, — выдохнула она. — Я люблю тебя.

Он погладил ее по голове, плотно прижав к своей груди, его руки подрагивали, как и все его тело.

— Ты моя, Кристин. Моя, — его голос звучал хрипло и приглушенно, наполненный эмоциями. — И ты просто не сможешь любить меня сильнее, чем тебя люблю я.

Она посмотрела ему в глаза. Когда их взгляды встретились, перед ней был все тот же Эйдар, которого она любила, смотревший на нее с благоговением и обожанием. Его глаза снова стали нормальными, темно — карими и прекрасными.

Он уложил ее на постель рядом с собой и прикрыл легким одеялом, появившимся словно из ниоткуда. Его магия вернулась.

Кристин подняла голову, и он нежно поцеловал ее, едва коснувшись языком ее губ. Она опустила голову к нему на плечо в смешанных чувствах.

— Я всегда была твоей, Эйдар, — прошептала она, осознавая, что это истинная правда. Так и было. Она словно была пустым сосудом до того, как вампир появился в ее жизни, чтобы заполнить каждый пустой уголок в ее сердце.

Это было последнее, что она сказала, прежде чем погрузиться в манящие объятия тьмы, закрыв глаза.

Она так и не услышала, как Эйдар пробормотал проклятия, а затем последовал за ней в мир грез, крепко прижимая ее к себе, с благодарностью удерживая ее в объятиях.

***

— Теперь стоит оставить их отдохнуть. — заметил Итан Хейл, один из наблюдателей. Он стал свидетелем того, как проходил ритуал воссоединения душ у одного из членов Коалиции с его нареченной.

— Мы выполнили свой долг свидетелей, — согласился его брат, Рори. — Время пойти и пнуть под зад павших.

Итан согласно кивнул. У них была работа. Он и три его брата только что стали свидетелями таинства, поскольку Эйдар был их другом и попросил об этом, зная, что братья могут наблюдать за происходящим без последствий.

Эротическое воссоединение душ никак не влияло на четырех братьев Хейл. Они воспринимали это как должное, особенно такой пятисотлетний вампир как Итан. Все братья уже давно перешагнули вековой порог и наблюдение за совершением ритуала было лишь болезненным напоминанием о том, что никто из них не сможет найти свою пару. Так Итан думал и об Эйдаре. Присутствовать во время церемонии считалось честью, и Итан никогда не признался бы, что его волновало подобное или он воспринимал это иначе, нежели просто физическое удовлетворение.

Итан был рад за Эйдара… но чувство одиночества закралось в его мысли. Большинство членов Коалиции обретали силу, потому что никогда не находили свою пару. Они полагали, что если им не суждено обрести свою пару, то они хотя бы смогут помочь победить павших.

— Все еще может случиться, — заметил его брат Лиам, ощутив печаль Итана. Лиам был целителем… и прекрасно угадывал эмоции.

Итан пожал плечами в ответ, уверенный, что его время ушло. Он смирился. Так вышло, что его возможность обрести пару была упущена. Ему было пятьсот лет, он слишком стар, чтобы вдруг обрести свою партнершу.

— Может быть для тебя, младший братец. Но точно не со мной, — усмехнулся Натан замечанию Лиама.

Итан знал, что пряталось за насмешками и цинизмом Натана, поэтому не стал продолжать разговор. Наблюдение за ритуалом болезненно отражалось на каждом из них, напоминая, что они где-то упустили свой шанс найти партнера.

Чудо, что Эйдару удалось обрести свою пару в трехсотлетнем возрасте. Все братья Хейл были старше Эйдара.

Итан попытался затолкнуть чувство одиночества так же глубоко, как было прежде, и не показывать его.

— Я ухожу. Мне надо отследить павших, — Натан исчез в мгновение ока, оставив братьев.

— Ненавижу, когда он так делает, — заметил Лиам, вздохнув, и отправился вслед за братом.

Рори отправился следом, желая догнать братьев.

— Увидимся позже, Итан, — голос Рори прозвучал вдалеке, а сам он скрылся из вида.

Итан последний раз посмотрел на спящую пару.

— Хорошенько отдохни, друг мой.

Он отвернулся и исчез, стараясь отделаться от волнения, что захватило его.