Жестокие игры богов

Глава 8

В новой зале ее ждало шикарное платье. Держалось оно только на плечах на золотой ленте, проходящей крест-накрест на спине и завязывающейся под грудью, и состояло только из жемчужных ниток. Зал был убран драгоценными камнями и в конце этого зала стоял трон, а посреди него стояла огромная кровать с изразцами в ногах и в изголовье. На самом верху спинки трона был установлен громадный золотой фаллос. На который Локи посадил Сванхвит попкой. По краям спинки трона были установлены стремена куда Сванхвит могла поставить ноги, чтобы удержаться на троне. Таким образом, ее ноги получались чуть согнутыми в коленях и широко расставленными, выставляющими ее лоно на всеобщее обозрение.

— Теперь мы будем принимать гостей и подарки, — сказал он, — каким бы ни был гость, мохнатым или шипастым, с чещуей или бородавками ты должна его ублажать и улыбаться ему, принимать его не отворачиваясь и не выражая отвращения. Потому что ты моя рабыня и согласилась выполнять мои желания.

— Я… я… сделаю для тебя, Хозяин все что смогу…. но вдруг меня вырвет?

— Я позабочусь об этом, — сказал Локи., - и еще, некоторые из них любят забавляться, так скажем, жестко. Когда то ты вела грубо по отношению ко мне и даже позволяла себе оскорбления. Я решил наказать тебя сейчас. Заодно и привыкнешь.

Каким-то образом, со спинки трона, на котором осталось висеть, платье, Сванхвист перенеслась на кровать, голая. Сверху спустился огромный крючок как тот на которые вешают мясо на скотобойнях. Девушка реально испугалась, но потом запетила, что ключек тупой. И очень толстый. Она поняла для чего он нужен. Поймала его руками и вставитла в свою попку

— Какая ты умница, моя жемчужинка, — обрадовался Локки, а она обрадовалась его радости.

Сверху спустились еще два кольца для груди, которые сразу же сильно стянули ей груди, как только она их надела, стянули так сильно, что груди вытянулись и покраснели. Неизвестно откуда появившиеся тонкие металлические оковы сковали ей каждую ногу и руку. Потом крючок и кольца оказались подвешенными на одинаковом расстоянии от потолка. Она оказалась распята между полом и потолком пещеры, так что груди и попа тянули ее вверх, а руки и ноги вниз.

— Локи, мне больно — заплакала Сванхвит.

— Я знаю — цинично сказал он, — Наказание должно быть болезненным и ты это заслужила, — а теперь скажи, с чего мы начнем порку: с грудей, промежности и живота или со спины, промежности и попки.

— Я не знаю, — пролепетала Сванхвит. — решай ты, Хозяин. Но я очень боюсь.

— Ты и должна бояться, — сказал Локи, чтобы не повторять своих рабских ошибок. Порку он начал с попки и спины, широко растянутые кольцами ноги открывали плетям доступ к промежности. Он перевернул девушку и теперь цепи тянули ее в обратные стороны, а Локи оказался сверху с большой металлической плетью.

Первый удар болезненным эхом отозвался по спине девушке, оставляя кровавую отметину на ее нежной белой коже. Одна из змей плети больно попала между ягодиц, прямо по самой анальной дырочке и по раскрытому влагалищу. Второй удар сделал то же самое но в другом месте. Острая волна боли пробежала от спины до кончиков пальцев, а от них прямо в мозг. Сванхвит начала плакать, Потом третий, четвертый, после десятого удара они стали настолько частыми что спина, попа и влагалище горели как в огне и даже в голове полыхало пламя боли. Сванхвит кричала. Но вдруг почувствовала, как Локи перестал ее пороть и засовывает в ее попку свою руку и шевелит там пальцами, по полыхающему болью телу пробежала, волна возбуждения. Сильная боль, возбуждение, желание, экстаз, Сванхвит чувствовала себя как будто в каком-то наркотическом опьянении.

— Я схожу с ума? — спросила она у Локи, — ты бог, ты должен знать.

Но он только бесстрастно смотрел ее глаза. Заполненные слезами. И вдруг он сделал что-то что взорвало ее попку болью изнутри. Она закричала.

— Я превратил свою руку в покрытую ледяными иглами, сказал он — это продлится всего секунду. Они скоро растают. Но я хочу, чтобы ты привыкла, если вдруг придут ледяные великаны. Теперь я глажу твои внутренности растаявшей ледяной рукой, тру стенки твоей прямой кишки везде, везде, где ты хочешь. Что ты чувствуешь?

— Наслаждение, — бессильно выдохнула Сванхвит

— Хорошо, — сказал бог, значит и с ними будет то же самое.

Он тут же перевернул ее обратно, подвешивая за груди и крючок в попе. Цепи запрыгали и девушке казалось, что груди сейчас оторвутся. А потом он начал ее пороть. И вот первый свистящий удар обжог тесно скованные кольцами красные груди, и такой беззащитный девичий живот. Потом еще и еще. Кожа Сванхвит практически слезала в нее тонкими полосками, она уже почти не чувствовала промежности и описалась. Но Локи был готов к этому. Подставив под нее чашу.

— Я оставлю тебя на пару дней, чтобы ты поняла, что со мной не стоит быть строптивой рабыней. Жаль, что я не смогу накормить тебя ничем из небесной еды, но я укреплю твои тело и внутренности как смогу, — сказал он, — чтобы ты выдержала всех моих гостей. И если захочешь, то после этого я сам буду твоим рабом на каждую ночь. Я сделаю для твоего ублажения в постели все, о чем ты меня попросишь. И нет, ты не сойдешь с ума. Я позабочусь о твоем здоровье. Пару дней Сванхвит пришлось провисеть на грудях и попе в запекшейся крови и голодной между потолком и полом.

Через пару дней Локи вернулся и снял ее с цепей. Отмыл в живой воде и от следов порки не осталось и следа. Но кожа и внутренности помнили все. И ходить Сванхвит все еще было больно. Прямо на полу мраморной ванной он вошел в ее влагалище, имел ее, лаская все ее тело и измучивая нереальным удовольствием. Она плакала от счастья и целовала все его тело. Ей казалось, что она начинает влюбляться в этого бога. Она почти забыла о Нъерде, который, как ей казалось, полностью забыл о ней. Локи цинично и загадочно улыбался, подслушивая ее мысли. Ньерд не забыл о ней. Но он торговался. А сейчас отправился к Одину, чтобы нажаловаться на то, что Локи украл у него Жрицу. Но теперь эта Жрица была добровольной рабыней Локи, к тому же, кажется влюбленной. Ситуация становилась очень неоднозначной и забавной. И печальной для Ньерда. Если бы еще как-то уменьшить дырочку в ее попке…Ньерд потеряет ее навсегда. Пока она кончала, открывая и закрывая свой розовый ротик, он сказал:

— Если тебя спросят, принимаешь ли ты гостей для меня добровольно, что ты скажешь?

— Конечно, добровольно. Твои гости — это мои гости.

— Почему же?

— Потому что ты — мой Господин, Хозяин и….

— Стой-стой-стой… этого говорить нельзя никому. Ты должна сказать: потому что принадлежишь мне душой и телом и испытываешь ко мне чувства…. Запомнила?

— Да. Я принимаю твоих гостей, потому что твои гости — это мои гости, и я принимаю их, потому что принадлежу тебе душой и телом.

Локи рассмеялся

— Этого будет достаточно, потом он сказал:

— Я привел тех, кого ты просила теперь ты можешь поесть. Ты можешь их не стесняться.

Когда они уйдут отсюда, память об этом месте исчезнет из них.

— Из меня тоже?

— Нет. Ты жрица вана. Ты будешь помнить все. Они в приемном зале, прикованы к трону. И я узнал, что в Асгарде есть люди-рабы, которые работают здесь по 10 лет за выполнение своего желания, а потом обо всем забывают. Они не получают пищи, потому что их поддерживает контракт. И их сперму ты можешь употреблять в пищу. И твои рабы тоже могут. Так что я зря старался, разлучая твоего дружка с Хелл. И я сделал их уродами. Они настолько симпатичные, что кто-нибудь из гостей мог их захотеть. Я подумал, что это не доставит тебе удовольствия.

— Спасибо! Кинулась к его ногам девушка, любовно и страстно целуя их, — Но… когда они окажутся на земле они останутся уродами? Арнульв снова умрет?

— Нет, моя жемчужинка, засовывая свой член в ротик Сванхвит сказал Локи, — я договорился и с Хелл и с норнами. Она его отпустила на 50 лет, а вместо него умер бесполезный старый раб.

Сванхвит сосала фаллос своего любимого бога, жмурясь от удовольствия, как кошка. Как же она мечтала о нем. О таком сексуальном, таком красивом, таком умном, таком сильном и таком властном, он был просто воплощением всех женских мечтаний. Когда он кончил ей в рот, она облизывая губки спросила:

— А нельзя ли изменить и мою судьбу, чтобы я была твоей жрицей?

— Нет — покачал головой Локи, — ты жрица вана, судьбу богов изменить нельзя. Поэтому судьбы Жриц нельзя изменить тоже.