Жириновский как проблема жанра

Елена Стишова Жириновский как проблема жанра

Шла в зал смотреть документальный фильм «Кандидат в президенты господин Жириновский», предвкушая редкую теперь возможность посмеяться от души. Ведь председателю ЛДП (не путать с ЛТП), "сыну юриста и русской", пресса твердо определила роль «клоуна руж» на нашей политической арене. Типологически у Владимира Вольфовича и впрямь что-то есть от этого веселого амплуа. Мелькающие в теленовостях фрагменты хроники, приправленные его присутствием, всегда казались мне кадрами из несуществующего фильма, где в роли харизматического лидера снялся уехавший за бугор любимец публики Савелий Крамаров. Не в обиду ни тому, ни другому, экранного Крамарова и реального Жириновского действительно сближает некоторый избыток эксцентризма.

Первые кадры фильма не обманули ожиданий. «Танец роли» у Жириновского временами и впрямь уморительный, его позы — пародия на монументальность наших вождей. А когда, одинокий и хмурый, он неспешно проходит вдоль Мавзолея, державно заложив руку за полу дубленки, — это уже метапародия. Ибо пародируется еще и мифология

Вождя, знакомая нам по многочисленным киноштампам. Патетика пустынной Красной площади в сочетании с низким жанром «городского сумасшедшего», в каком бесстрашно (но отнюдь не бессознательно) работает герой фильма,

дают эффект комического гротеска — как говорится, животики надорвешь. И уж совсем рыдаешь от смехе, увидев Жириновского со свитой на Даниловском рынке. Весь в черном, ну прямо Воланд советского разлива, он азартно торгуется, вступает в беседы с продавцами, распекает нерадивых торговцев, оставивших свой товар. И очень доходчиво объясняет разинувшей рот публике, как ее дурят.

В какой-то момент перестаешь следить за спектаклем и за исполнителем заглавной роли — твоим вниманием завладевает публика. Герой-масса, как сказал бы критик 20-х годов. И тут становится несмешно. Ибо герой-масса воспринимает «клоуна руж» всерьез. Она его слушает! И она его боится! Кто-то из продавцов спрятался за углом. Кто-то сбросил цену на товар. На всякий случай. Как бы чего не вышло. Здравый смысл говорит этим людям за прилавком: с таким лучше не связываться. Страх перед начальством — архетип советского человека. А Жириновский — он и есть классический начальник крутого большевистского замеса. И такая прет из него пионерски-номенклатурная энергия, такая уверенность в своем праве "тащить и не пущать", что какой уж тут смех. Как будто все вернулось снова. А почему, собственно, «как будто. Наши призраки и наши мифы по-прежнему нему с нами. И социальная психология ничуть не изменилась. Под разговоры о новом мышлении, правда, заметно попритихшие, все возвращается, на круги своя. Жириновский это знает и на это ставит. И обращается не к городу и миру, а по конкретному адресу «исторической общности людей, именуемой «советский народ».

Мне неведомо, по каким источникам он готовился. Штудировал ли Макса Вебера о трех типах господства. Или нюхом чует, что этим людям в этой стране в это время снова нужен новый лидер на старый лад. Такой, как он.

Вы можете в ответ на это гомерически рассмеяться или сардонически ухмыльнуться — господин Жириновский не обидится. Потому что уверен: уж он-то посмеется последним. Вы скажете брезгливо: да он бред несет. Но ведь он и апеллирует к тем, кто вырос на бредовых постулатах советского империализма, верил в скорое пришествие коммунизма, догонял и перегонял Америку, преодолевал пространство и простор. Но не преодолел наследственной склонности к социальной паранойе.

Условия для новой вспышки эпидемии крепчают день ото дня, а маразматический лидер — вот он, пожалуйста, он уже дрожит от напряжения, как и положено социальному герою тоталитарного образца. Параноидальный пафос рыцаря патриотической идеи, стиль «аги-тора, горлана, главаря» — одним словом, оголтелость и неадекватность, шокирующие интеллектуалов, в эксцентриада Жириновского с точностью до наоборот воздействуют на обывателей, на униженных и оскорбленных наших дней. Ибо Жириновский с истерическим темпераментом а-ля фюрер прокламирует их подсознательную потребность в реванше.

Будущий кандидат в президенты России со знанием дела обживается в избранном им жанре. Безвкусица и вульгарность публичных шоу не весь его арсенал. Обильно процитированная в фильме пресс-конференция В. В. Жириновского показывает, что ему удается от-править противника в нокаут вполне дозволенными приемами. При этом он не выходит из образа — просто переключает шкалу звука на «потише».

В этих переходах-переключениях — драматургия часового хроникального фильма, снятого режиссером А. Митрофановым по сценарию А. Пиркова, О. Лапузного, фильма, восхитившего меня программным отказом от интерпретации. Объективность авторского взгляда работает как остраняющий прием, побуждая к размышлению. В частности, о жанре и жанровом сознании.

Итак, Жириновский видит себя героем на лихом коне. СМК же выгородили ему лужайку, где пасется слегка дебильные персонажи лубочной комедии, время от времени востребуемые для оживляжа. Игра на понижение как политическая тактика? История знает подобные прецеденты. И результат известен также. Увы, никому еще не удавалось пустить исторический процесс по другому руслу с помощью хорошо организованной жанровой игры. Уже древние охотники пытались обмануть судьбу, придумывая псевдонимы самых матерых хищников. Мы же пошли другим путем: минимализировали хищника и на все лады высмеивали. Над фюрером искусство соцреализма продолжало смеяться и после войны, покуда не переключилось на дядюшку Сэма. Долгое время мы ухахатывались, обличая «их нравы». А сейчас, когда «их нравы» нам нравятся и внешние поводы для смеха как-то разом исчерпались, единственными смеховыми объектами оказались политические экстремисты у себя дома. Те же «патриоты» из «Памяти», тот же господин Жириновский.

Но не настал пи час разобраться с коллективным жанровым сознанием? Вот сфера, где и не пахнет плюрализмом Свойственная нам тотальность во взглядах и чувствах перекрывает дорогу жанру. Ибо жанр не только набор условностей, но высокая степень индивидуализма. Мы же все еще в стадии хора времен греческой трагедии. Хором обличаем, хором высмеиваем, хором умиляемся; Так что фильм неизвестных мне авторов «Кандидат в президенты господин Жириновский» — пусть невольная, но попытка жанровой оппозиции Хотя бы потому, что настаивает на объективности.