Житие и благодатная помощь старца Филиппа

Рассказывают, что некоторые видели его молящимся на воздухе, но он не велел никому рассказывать о том, пока он живой. Отец Филипп говорил людям притчами, некоторым советовал, какие молитвы читать в течение всей жизни. Отца Филиппа еще при жизни считали святым те, которые знали его. Отец Филипп говорил: «Я не лечу, а на правильный путь наставляю и рассказываю про слово Божие».

Зорина Таисия, г. Луганск

Я попала к дедушке Филиппу где-то в 1952 году. Когда я приходила к нему, то он часто посылал меня в больницу. Говорил: «Иди, неси продукты и воду больным, пусть исцеляются» . Я шла в больницу и с радостью все эти продукты раздавала, а люди брали их с удовольствием, тогда весь город знал и почитал этого старца, они понимали, что все из его рук — это лучше любого лекарства. Мне нужно было сдавать экзамены, я пришла к отцу Филиппу за благословением, а он говорит мне притчу: «Моя хата мазана глиной, обложена кирпичом, все ваши дела мне нипочем». Я сразу поняла, что все будет хорошо, и на экзамены шла с полной уверенностью. Сдала все на отлично. Еще он говорил мне: «Ты этих петухов боишься, на тебе палку, бей их!».

Моя тетя пришла к отцу Филиппу просить благословения строить дом с мужем. Отец Филипп послушал ее и молча дал один сапог... Тогда она ничего не поняла, но прошло время, и муж умер, осталась моя тетка одна. Дедушка Филипп был очень мудрый и прозорливый старец.

* * *

Александра Даниловна, г. Луганск

К отцу Филиппу ходила моя мама Анна Яковлевна в 1956 году. У моей сестры, ей было два месяца, начал расти горб на спине, это было большое горе для всех. Маме посоветовали обратиться за помощью к отцу Филиппу. Она взяла детей и пошла к нему молить о помощи. Ещё она не дошла до его дома, а он, прозорливый, уже говорит: «Марийка, там женщина с двумя детьми, пусть в хату зайдёт». Когда мама зашла и всё рассказала, он посмотрел на девочку и говорит: «Возьмите водичку, искупайте девочку в ней, а потом ещё раз принесите её ко мне». Сестру искупали в этой воде, и горб перестал расти, а потом немного уменьшился. Но мама больше к отцу Филиппу не пошла, некогда было ей, а потом старец умер. Так этот маленький горбик и остался.

* * *

Щукина Прасковья Семёновна, г. Луганск

Диакона Филиппа я знала ещё при жизни. Он мне много раз помогал, когда мне было тяжело. В 1951 году родила я второго сына, мужа посадили за воровство, а я осталась с детьми сама. Вышла из роддома, без копейки денег, в доме нет ни крошки хлеба, а первый сын стал просить кушать. Ему уже тогда было два года. Я вспомнила про вишню во дворе и послала сына за кружкой, чтобы нарвать вишен, а он прибегает и говорит: «Мама, тебя тётя зовёт». Я подошла к калитке, а там действительно женщина стоит. В белом длинном платье с длинными рукавами, а на голове платочек кремового цвета с длинными концами. Платок был повязан так, что было видно только одно лицо.

Хотела я подойти к ней поближе, но не смогла, а остановилась на расстоянии четырёх метров. «Надо здороваться», — сказала она. Я поздоровалась. Спрашиваю: Вы от дедушки Филиппа? А она отвечает: А зачем вам это?

Потом она дала мне свёрток. Я обрадовалась и стала рассматривать, что в нём. А когда подняла глаза, то её как и не было. В свёртке был завёрнут батон, такой, как у диакона Филиппа на фотографии, и два яйца.Получилось так, что мы этот батон долго ели, а он не убывал. Я поначалу как-то не обратила на это внимания. А когда устроилась на хлебозавод, то уже всё прекратилось. И хлебушек я уже носила с завода.

Когда я после этого случая пришла к старцу Филиппу и рассказала про всё, то он улыбнулся и сказал: «I не кажи нжому про це, i щоб школи не плакала».

Всё время, пока муж был в тюрьме, старец помогал мне: носил продукты — картошку, лучок, конфеты — и исцелял меня. Я тогда сильно болела, ноги были опухшие, и всё тело болело. И, благодаря его молитвам, от меня все болезни отошли. Люди тогда завидовали и говорили: «То к старцу не пробьёшься, а тут сам ходит к ней, да ещё и сумки передаёт».

Старец Филипп был очень добрый и справедливый. Он всё раздавал, что ему приносили. Когда я к нему приходила, то он всегда приглашал немного посидеть.

Дал мне один раз диакон Филипп три рубля по рублю. Один из них с надорванным уголком. Я не поняла, к чему, а потом догадалась. Муж мой пробыл в заключении два года и неполный третий, и его отпустили домой. Когда муж пришёл, я повела его к старцу, чтобы поблагодарить за его молитвы, а когда мы пришли к нему, то он мужа моего выгнал. А ко мне подошел и сказал: «I щоб школи не плакала». Ругались мы с мужем, пока он меня не выжил из дома, а сам принял другую, такую, как сам, бывшую в заключении.

Так я и попала с улицы Чайковского на квартал Молодёжный. Он всегда перед моими глазами: Ростом был немал, худенький, руки большие. Носил рубашку чёрную, косоворотку, а сверху что-то как ряса, но до колен.У него были светящиеся глаза, что даже смотреть на него нельзя было, и весь он как бы светился. Был у него крест, как у священника. Келия, в которой он жил, была маленькая. Книг духовных было много. Когда его хоронили, то на ночь в Николо-Преображенском соборе оставляли, а мы попеременно читали Псалтырь.

Моя знакомая по имени Анна собралась поехать к старцу Филиппу. Вышла из дома и, пройдя уже довольно приличное расстояние, вспомнила, что забыла дома зеркальце, и вернулась за ним. Приезжает она к старцу Филиппу, а он ей прямо с порога и говорит: «Ну, и долго же мы собирались? Всё сложила, а зеркало забыла? Вернулась. А оно тебе надо?». Он знал всё за каждого человека. И люди знали, что лукавить или выгораживать в чём-то себя перед ним незачем. Он знает всё, как оно есть на самом деле.

Моя подруга, верующая девушка, пришла к старцу Филиппу взять благословение на экзамен. Он вышел на крылечко и стоит созывает птичек, которые, весело чирикая, слетались к нему со всех сторон. Он посмотрел на неё и говорит: «Иди с Богом. Сдашь всё хорошо». И действительно, все экзамены девушка сдала благополучно.

Однажды, направляясь к старцу, встретила я знакомую женщину. Она меня предупредила, что отец Филипп до того бывает сердит, что может и палкой побить. Отыскала тогда я палку и для себя, решив, что уж если он сочтёт нужным меня наказать, так чтобы палка была уже наготове. Так с палкой пришла я к старцу Филиппу. Он меня увидел и удивлённо спрашивает: «А палка зачем?». Я и отвечала: «Да говорят, что Вы бьёте палкой». А он мне: «Ну не всех же». Потом я предложила ему своё приношение: булочку и несколько кусочков сахара. «А сама-то что будешь завтра есть? Зачем последнее отдаёшь?» — спросил он. Я сказала, что Бог даст день и пищу. После чего он принял моё угощение. И я, конечно, была этому рада, потому что знала, что он далеко не от всех принимал приношение.

Один раз приехала я к старцу Филиппу, а позавтракать дома не успела, и во время дороги изрядно проголодалась. А он мне и ещё нескольким женщинам предлагает покушать. Я смутилась и думаю, как неудобно, что же это мы его объедаем? А он сразу же смотрит и отвечает: «Да никогда не объедите». Тогда я попросила у него прощения, что я так подумала, и приняла угощение. Отец Филипп учил, что перед тем, как зажечь лампаду, нужно осенить себя крестным знамением. «Освяти, Господи, мой ум (правая рука касается лба), сердце (рука на животе), и всего меня (касается правого и левого плеча)».

Отец Филипп был невысокого роста, худощавый, с большой бородой. Жил в маленькой, очень скромной комнатке. Совершенно по-разному относился к приходящим к нему людям. К одним он был приветлив и радушен, с другими грозен до гнева.

Людей, приходивших к нему с нечистыми помыслами, отец Филипп узнавал как бы заранее: «Идите, идите! Не нужен вам Филипп».

Потороча Александра Николаевна, г. Луганск

В 1953 году, когда умер Сталин, по всей стране был объявлен траур, и все застыли в минуте молчания, я в это время была в школе, и вместе со всеми стояла. В эту самую минуту у меня схватил аппендицит, да так сильно, что меня скорее отправили к врачу, а он, уже осмотрев, отправил в город на операцию. Жила я в то время в Новосветловке и за отца Филиппа уже слышала, что есть такой прозорливый старец, но совсем не понимала, что это означает, так как в школе нас учили, что религия — это позор и пережиток прошлого. Когда меня привезли в город и сказали, что операция нужна срочная, я испугалась. Слава Богу, у меня была верующая тётка Кошуба Нина Яковлевна, которая ходила к отцу Филиппу. Она меня еле уговорила сходить к нему. Пошла я к нему только из-за того, что боялась ложиться под нож. Когда мы пришли в домик отца Филиппа, я с интересом всё вокруг рассматривала. Сам домик был выложен из красного кирпича, внутри было очень тесно, лежал он на полке, под головой была фуфайка, одет он был в серую рубашку-косоворотку. Помню, что в углу горела лампада, и висели иконы, да ещё были какие-то божественные книги. Когда ему всё рассказали обо мне, он сказал: «На пуп соли насыпь, на таких, как ты, только практикуются». Я сделала всё, как он сказал, а в больницу не пошла, и у меня всё прошло, и аппендицит до сих пор меня больше не беспокоил.

Второй раз я попала к отцу Филиппу снова по настоянию своей тёти Нины. Она говорила: «Девчата, поедьте к отцу Филиппу, пока он живой, он же всё вам предскажет по жизни». Решили мы тётке сделать одолжение, собрались три двоюродные сестры, зашли к тётке, она дала нам на гостинец дедушке пирожков, пышек, булочек и мёд. И сказала так: «Идите, и по дороге не ругайтесь и ничего не ешьте, а то он всё знает. Всё запоминайте, что он скажет, и на обратной дороге зайдите ко мне и расскажите, что он говорил». Жила тётя Нина возле Сотого завода, нужно было идти прямо по дороге. Мы идём, идём, да остановимся, покушаем немного мёда, а по дороге везде колонки стояли, водой запьём, и опять мёда хочется, так половину и съели. Заходим в хату, гостинцы Марийке отдали. Дедушка нас увидел и говорит: «Мария, сади девчат». Мы посадились, а он посмотрел на нас внимательно и говорит: «Наливай им вина». А я рада, что он нас встречает, как взрослых. Выпили мы немного, а оно горькое сильно. Тогда отец Филипп показывает на одну сестру и говорит: «А этой крайней дай закусить». Когда мы собирались уходить, он говорит Марийке: «Отдай детям мёд, пусть доедают». Мы испугались, что он знает, что мы мёд ели, стыдно стало. Тётке побоялись об этом говорить. Идём обратно, а на пороге нас тётя встречает и спрашивает: «Что отец Филипп вам сказал?». Мы сказали, что дал горького вина выпить, а одной закусить дал. Тётка опечалилась и только головой покачала.

Прошли годы. У всех нас горькая и неудачная жизнь, а у третьей, которая закусила, потом по жизни немного лучше стало.

Во время войны моего отца забрали на фронт. Воевал он хорошо, постоянно похвальные письма за него приходили от начальства: такая-то часть гордится вашим сыном Потороча Николаем Яковлевичем за его боевые заслуги. Бабушка была этим очень довольна и всегда гордилась своим сыном. Пошла она к отцу Филиппу в гости и решила за судьбу сына своего узнать. Отец Филипп ей такое сказал: «Один орёл так высоко летал, а когда упал на камень, то как в тесто, загруз».

Прошло время, и приехал к нам боевой товарищ отца, Фанченко Иван Николаевич, и рассказал нам, что служил он с нашим отцом в одной части, и на его глазах отца в окопе разорвало снарядом. Отец Филипп говорил, чтобы приходили к нему на могилку, как к живому, и просили о помощи. Он страшно не любил всяких баптистов, сектантов, раскольников, колдунов и прочую черноту. Даже Марийку заставлял калитку закрывать перед их приходом,.чтобы не допустить их в дом. Ещё он говорил: «Когда я умру, будет возле меня церковь, заходите сначала туда, а потом ко мне идите».

* * *

Григоров Георгий Иванович, Ростовская область

У моего отца, Григорова Ивана Терентьевича (1895 года рождения) была серьезная болезнь желудка. После обследования необходимость операции отпала. Врачи пришли к выводу, что пациент безнадежный. Сестра отца, узнав о таком горе, сразу отправила его к отцу Филиппу, так как старец знал нашу семью и бывал у нас дома. И конечно же, надежда была на него, что он поможет, вымолит. Был это 1936 год. Старец принял и благословил месяц ничего не есть, кроме хлеба и кваса, и обязательно ходить в храм. Как бы странным ни показался совет, но отец с полной ответственностью взялся исполнять. Правда, после этого первый раз, когда зашел в храм, стал сразу мокрый и долго стоять не смог. Отец Филипп, узнав об этом, сказал: «Так и надо было. Чтобы из него вся зараза вышла». По прошествии месяца старец разрешил раз в неделю есть яйцо. А уже через две разрешил есть все, и не бояться. Отец так все и исполнил — и получил исцеление. В то время ему было 42 года. После этого случая, он прожил еще 50 лет. Моя мать, Григорова Александра Петровна (1905 года рождения), и две снохи, Лукерья и Надежда, поехали один раз навестить старца. Засиделись у него, и, так как время было позднее, остались переночевать. Определяя на ночлег, старец дал Лукерье вместо подушки мелкие дрова, Надежде — рядом с Лукерьей — крупные дрова, а матери велел спать на деревянном топчане. Не понимая, к чему это, мать спросила: «В чем мы провинились?». На что старец ответил: «Будешь спрашивать — на гауптвахту посажу». Утром, когда мать и две снохи стали прощаться с отцом Филиппом, он дал матери три рубля. И, обращаясь к ней, спросил: «Кто у тебя на войне?». Мать ответила: «Муж и два сына». На что старец подоброму ответил: «Все они вернутся живыми». И действительно, они вернулись целыми и невредимыми. Соседи очень завидовали, так как у них никто не возвратился с войны.

Один раз отец Филипп по срочному делу решил отправить мою тетку, Акулину Терентьевну, в село Елань. Билетов на вокзале не оказалось, и не было ни малейшей возможности их достать. Возвратилась она к старцу в недоумении, как ей быть. На что он ответил: «Езжай, не переживай, смело заходи в вагон, билет дадут». Она так и сделала. Зашла без билета в вагон и села. Сидит тихо и вдруг видит: идет проверка. Стало ей так страш но, что вся начала дрожать. Откуда не возьмись, бежит по вагону мальчик и кричит: «Кому нужен билет? Моя мама заболела, ехать не может». Тетка сразу же купила билет и благополучно доехала до пункта назначения. Так она и выполнила благословение старца Филиппа.

В 1955 году я с сестрой поехал к старцу. Желая чем-нибудь его угостить, я купил две бутылки кагора. Но как он к этому отнесется, не знал. Шел дождь. Отец Филипп отправил всех находящихся у него, а нас оставил. Через время спрашивает, сколько я бутылок привез? Я удивился, поскольку о вине не было сказано ни слова, но, не растерявшись, ответил, что привез столько, чтобы все попробовали. Он сказал, что так оно и будет. Выпили мы по рюмочке, а потом, поскольку я взял с собой фотоаппарат, отец Филипп благословил себя сфотографировать. Я запечатлел его с булочкой в правой руке. Потом эту булочку он отдал мне и сказал беречь. Я очень волновался, что фотография, может, не получится, и попросил сфотографировать еще раз. Но старец Филипп сказал: «Не треба». Проявив пленку, я успокоился, негатив был четким, ясным. Все было в порядке и фотография получилась.

Мой брат по профессии врач. Когда он приехал к старцу, то он его и спрашивает: «Когда же начнешь лечить травами?». Брат сразу ответил, что пока нет. Но отец Филипп сказал: «Нет, уже пора». Старец сам больше советовал совсем простые травы. Но это, конечно, было по его благословению. Потому и по­мощь была.

Сам он говорил, что после его смерти, кто будет на могилку к нему приходить — будет оздоравливаться.

Монахиня Магдалина, г. Луганск

Происшедшее мне рассказала прихожанка Свято-Георгиевского храма г. Луганска Мария Михайловна. У Марии Михайловны была подруга, с которой они в молодости ходили к отцу Филиппу. У этой подруги сильно болела рука, была незаживающая и гноящаяся рана. Врачебная помощь была неэффективна, и они отправились к старцу. Отец Филипп сказал, что у больной есть соседи, которые держат большую собаку. И посоветовал, как обычно, намазать руку сметаной и дать облизать собаке. Подруга стала возражать, что собака настолько злая, что подойти к ней чужому человеку совершенно невозможно. Старец ее успокоил и сказал, чтобы она ничего не боялась. Сделала бы дырку в заборе, где у соседей собачья будка, и просунула туда руку, намазанную сметаной. Вместе с этим советом он им дал водички и сухариков. И велел руку водичкой протирать, а сухарики как лекарство принимать. Женщина исполнила все, что велел ей старец. К ее удивлению, соседская собака даже не гавкнула, а только спокойно вылизала больную руку. Пила она и водичку и мазала ею руку. Очень скоро рука зажила, и женщина с восторгом стала рассказывать всем о чудесном исцелении. Но ей стали наговаривать, что ничего чудесного нет, все знают, что слюна собаки обладает заживляющими свойствами. Собаки ведь всегда сами себе раны вылизывают, и все проходит. Наслушавшись этих разговоров, она и сама стала так думать. Через время заболела и загноилась у нее и другая рука. И она уже уверенная в себе, смело намазала руку сметаной и отправилась опять делать дырку в заборе. Собака за забором молчала, пока та отрывала доску. Но как только та просунула руку, собака взвилась от бешенства, и бедная женщина едва не осталась без руки. Собака еще долго лаяла и бросалась на забор. У женщины еще осталась водичка, которую давал ей старец. И она давай опять воду лить и руку мазать. И все зажило. После этого она уж не сомневалась, откуда было ей исцеление. И благодарила старца за молитвы.

* * *

Хрыша Георгий Иванович, г. Луганск

Узнал я про диакона Филиппа, как только приехал в Луганск Было это в 1954 году. В первый раз привела меня к нему моя супруга. Старец тогда улыбнулся и, как бы смеясь, говорит: «Ха-ха-ха, Георгий Победоносец пришел». Потом он все разговаривал с моей супругой. Я только был удивлен тому, откуда это он знает мое имя. Другой раз пришли мы уже по делу вместе с женой. А дело было такое. Супруга моя была в положении на седьмом месяце, а врачи говорили, что надо делать искусственные роды, иначе она роды не выдержит, так как у неё больное сердце. Когда я пришёл к ней в больницу, то она попросила, чтобы я принёс ей её одежду. Она хотела убежать с больницы, чтобы сходить к старцу, узнать, что он ей скажет. Всё так и сделали. Пришли к нему, а он и говорит: «Та обведи П кругом столу три раза — i она родит». Я так всё и сделал, как он сказал. И она вправду родила благополучно девочку. Когда родилась дочь, пошли мы с супругой благодарить диакона Филиппа за его молитвы и помощь. Он взял ребёнка на вытянутые руки (не к груди) и смотрит на неё. А жена моя в мыслях подумала, что он уронить может ребёнка. А он только рассмеялся, отдал моей супруге дочку, а девочке положил двадцать копеек. Сначала мы не поняли, к чему он дал нашей девочке деньги, а потом, спустя много лет, когда дочка выросла, у неё оказалась большая страсть к деньгам. А он, получается, уже тогда знал, что она будет деньги любить.

До знакомства со мной моя супруга Наталия Павловна пришла к старцу. Он даёт ей черевички маленького размера, как детские, и говорит: Одивай вони николи не знимуться, i прийде мужчина вищё твого росту, i пидете по Петроградський дорози. И правда, там мы с ней и познакомились, и ростом я был выше её. Мы с ней тогда расписались и обвенчались и много прожили вместе, до самой её смерти. Мы часто вдвоём приходили просто послушать старца. Он был худенький, на лицо приятный, оно у него, как у образованного человека, умное было. Добрый был. Рубашку носил из грубого полотна, на выпуск. Был очень строгий, любил правду и обличал многих. Однажды хотели его побить, а он им только сказал: «У палки два кинця». И они побоялись его трогать.

* * *

Безбожная Татьяна Ивановна, г. Луганск

Диакон Филипп говорил: «Коли б люди знали, що там ожидае ix на He6i, то вставали б в час Hoчi yci молитись Богу». Всем, кто ходил к диакону Филиппу, он благословлял читать акафист Божией Матери «Скоропослушнице». Ещё говорил, чтобы на Пасху мы ходили в Допр, в больницу, к болящим на дом, к одиноким и немощным и носили свячёные пасочки, яйца — все, что могли дать. Было это после войны, в 1946 году. Пришли мы в церковь вместе с подругой Тамарой. Диакона Филиппа я еще не знала. Тамара мне говорит: «Ты стань возле алтаря, а когда диакон Филипп выйдет, то проводи его домой, потому что сегодня некому его проводить». Я так и сделала, стояла возле алтаря, а потом ко мне подошли и сказали, что нашлась женщина, чтобы провожать отца Филиппа. Я отошла в самый конец храма. Окончилась служба, вышел из алтаря диакон Филипп. Он подошел прямо ко мне, поднял палец правой руки вверх и говорит громко: «Празднуйте Луганскую Божию Матерь першого июня (по старому стилю). Празднуйте и три дол, як Пасху!». Вот так я увидела диакона Филиппа и запомнились мне его слова крепко-накрепко, потому что он говорил это для меня. Потом ко мне стали подходить другие люди и спрашивали, что он говорил. В день празднования Пресвятой Троицы после службы мы пошли к отцу Филиппу домой. Он нам сказал, чтобы мы читали акафист Пресвятой Троице. В святом углу горела лампада. Нас собралось человек 12, было тесновато, я стояла в коридорчике, отец Филипп стоял на коленях и молился с таким благоговением, что я до сих пор забыть не могу то ощущение присутствия благодати, просто душа ликовала и трепетала, нигде и никогда больше я не испытывала такого сладкого чувства.

Когда закончили акафист, было уже время к вечеру, и диакон Филипп сказал: «Идить в церкву, там буде зараз вечирня начинаться».

В следующий раз была я у диакона Филиппа с сестрой Анной. Пришли мы к нему за благословением в дорогу, чтобы побывать у прозорливого старца иеромонаха Серафима, он тогда служил священником в селе Остахово. Я знала, что эти два старца общались между собой и всегда очень с уважением и даже трепетом относились друг к другу. Спросили мы в первый раз: «Можно мне ехать или нельзя?». А он говорит: «Так його ж немае». Второй раз спросили, а он молчит. Третий, четвертый разы спрашивали, а ответа нет. Когда мы пятый раз спросили: «Можно

или нет?», — он ответил: «Идите, ешьте». Тут моя сестра говорит дедушке: «Папаша, я пойду в магазин, хочу рыбной печени купить на обед». А дедушка: «Бижи, бижи». Она побежала, а он лежит и через каждые 3-4 минуты говорит: «Бижи, бижи». Марийка, что за диаконом Филиппом ухаживала, попросила меня помыть полы. Пока Анна пришла из магазина, то я уже управилась с полами. Когда она вернулась, то говорит: «Я не пойму, чи ходила, чи на крильях летала». А я ей объяснила, что отец Филипп приговаривал: «Бижи, бижи». Это был последний год его жизни, поэтому он лежал уже на кровати в доме у Марии, который стоял рядом с келией отца Филиппа.

Выпросив разрешения, мы отправились в дорогу. Трудно было добираться, попали мы в Остахово в 9 часов, уже было темно. Хотели переночевать на станции, но нам не разрешили, а только посоветовали: «Вон там стоит домик, где свет горит, в нем дедушка живет, он вас примет». Он нас действительно принял, стал расспрашивать: «А куда едете?». Мы боялись говорить, время было опасное, безбожное. А потом он сам спросил: «Вы не до батюшки Серафима?». Мы подтвердили, что к нему, а он и говорит: «Так его же нет, забрали больного пособоровать на

станцию «Снежную». Вот так мы и поплатились за то, что дедушку Филиппа не послушали. Так и не увидели мы отца Серафима, он умер на Старый Новый год 1956 года, а папаша в конце 1956 года на Скоропослушницу.

Моя сестра Анна говорила, что диакон Филипп умер примерно в 12 часов дня, как только закончилась служба в храме. Я в это время была в деревне. Один раз моя сестра Анна пошла к диакону Филиппу за благословением для сына, чтобы он на «отлично» сдал экзамен, и ему стипендию дали. Идя по дороге, она думала: «Если сдаст сын экзамен для стипендии, то 100 рублей не пожалею, раздам нищим». Потом, пройдя немного, подумала: «А если пожалею 100 рублей, то 50 точно не пожалею». Когда прошла еще немного, то подумала: «Если пожалею 50 рублей, то 25 отдам точно». Так и пришла к диакону Филиппу. Сидят за столом четыре женщины и отец Филипп. Увидев Анну, он поднял деревянную ложку и, не отводя глаз от нее, спрашивает: «Скильки стоит ця ложка?». А она отвечает: «Кто его знает, рубля 4 наверно». «Нет, — он говорит, — цю ложку за 4 рубля не купишь, ця ложка стоить 25 рублив». А потом, немного помолчав, добавил: «Нет, цю ложку за 25 рублив не купиш, вона стоить 50 рублив». А потом опять сказал: «Нет, цю ложку i за 50 рублив не купиш, ця ложка стоить 100 рублив». И она сразу поняла, что он ей говорил, но выводов не сделала, а денег пожалела. Из-за ее жадности сын «на отлично» экзамен не сдал и остался без стипендии. У диакона Филиппа моя сестра была часто. Пришла она, как всегда, к дедушке, а он повел ее в свою келию и говорит: «Як я тебе довго ждав». А сестра моя, действительно, как встала утром, так и стала собираться к диакону Филиппу. А оно то покушать приготовить сыну нужно, то еще что-то по хозяйству, так и провозилась, не заметив, что уже полдня прошло. А когда вышла, то давали на заводе уже гудок на смену, а это было 1500. Потому отец Филипп и сказал, что ее долго ждал. Хочу рассказать случай, когда не слушались диакона Филиппа, что из этого получалось. Моя сестра Ульяна должна была выйти замуж за кума, у которого жена умерла и осталось трое детей. Пришли мы к диакону Филиппу с таким вопросом: «Может ли кума выйти замуж за кума?». А он говорит: «Нет, не прелюбо действовать, строиты церкву i сиротських дитей виховувати». Больше ничего не сказал. Идем мы домой с сестрой, а она и говорит: «Ну, что он сказал, я ничего не поняла, ерунда какая-то. Какую церковь мы будем строить?». А я ей объяснила: «Не прелюбодействовать — значит, с кумом не жить, как с мужем, сиротских детей воспитывать — дети-то у него остались без мамы. А церковь строить — значит, Царство Небесное зарабатывать». Но сестра не послушала того совета, а только сказала: «А зачем тогда я буду замуж выходить?». Вышла она замуж за кума, да стала рожать детей по двое, всего пятеро. Выросли дети, стали взрослые, а здоровья и благополучия им Господь не дал. Один сын был сердечник — умер. Второй болел 16 лет, пока не умер, да такой страшной болезнью, что не чувствовал боли, и, ума лишенный, не плакал, не разговаривал, не смеялся с самого рождения. Случилось так, что упал он на керогаз и стал гореть, при этом не чувствуя никакой боли, лежал молча. Если бы не мать, сгорел бы заживо и никто не узнал бы. Третий был до ужаса ревнивый и на почве ревности себе вены перерезал, т.е. самоубийца. Четвертая дочка Маша умерла после операции. Остался только пятый сын, пока Господь милует. Зато сама сестра Ульяна уже 7 лет лежит парализованная с двух сторон. А муж ее (т.е. кум) ухаживает за ней, будучи сам инвалидом войны, он имеет одну ногу. Вот так Господь наказал мою сестру за большой грех великими скорбями, болезнями и бедами, а из-за нее и дети пострадали. А если бы послушала диакона Филиппа, то скольких бед удалось бы избежать.

Марфа Яковлевна, г. Луганск

Пришла женщина к диакону Филиппу со службы. А он спрашивает: «Где была?». А она: «В церкви». А он: «Нет, тебя там не было». А она: «Ты что, дедушка Филипп, я там была, в церкви». А он: «Ни, ти була на базари думала, як би большим стаканом купити семечок, а маленьким продати».

А люди, сидевшие у диакона Филиппа засмеялись, а та раба Божия и сама не выдержала и рассмеялась: «Откуда он узнал?».

* * *

Валентина (диаконша), г. Луганск

В 1949 пришла с подругами к диакону Филиппу (нам было по 18 лет), чтобы посмотреть и послушать его. Подсели к нему поближе, а он полусидел, полулежал, опершись на локоть, на земле. Да как ударит меня всей ладонью по левой стороне головы, где у меня болела голова. Я аж обиделась, а мне люди сказали, чтобы я не обижалась. Потом прошло некоторое время, и боль прошла. После, когда я приходила, то он всё время выгонял меня и людей со словами: «Тикайте геть видсиля, я кажу вам геть видсиля. Та я ничого не хочу знать».

* * *

Ерохина Надежда Павловна, станция Чеботовка Станично-Луганского района

Диакона Филиппа я знала очень хорошо и часто к нему обращалась. По молодости у меня очень болели ноги. И один раз я решила пожаловаться ему на этот недуг. Он прослушал и говорит: «Скоро вийдеш замиж i забудет, що вони в тебе болили». После сказанного он дал мне хлеба и соли. А боли действительно прекратились. В скором времени, как отец Филипп и сказал, я вышла замуж за брата послушницы Марийки. На моих глазах был такой случай. У моей знакомой сын очень пил. Она пришла к отцу Филиппу за советом, а также попросить о помощи, чтобы он помолился о сыне. Пришла она к нему и говорит: «Что мне делать?». На что он ей ответил: «На тоби трояк. Нехай купить соби випить». Женщина послушалась, взяла три рубля и отдала их сыну. Её сын обрадовался такому подарку. Купил водки, выпил, и это оказалась последняя его бутылка. Больше он уже к спиртному не притрагивался. Так, выполняя послушание, Господь по молитве старца избавил сына от тяжкого недуга.

Одна моя подруга с Чеботовки поехала в Луганск на базар. В этот раз она торговала ряженкой. Расторговалась она удачно, и осталась у неё литровая банка, но никто не брал. Она стояла, стояла, да как разругается, что так долго стоит из-за этой банки. И своими словами отправила эту банку к нечистому. После базара пошли к отцу Филиппу. По дороге для него она купила булочку. Пришли к нему. Она достаёт ему булочку и банку с ряженкой и отдаёт старцу. Удивительно было то, что булочку он взял, а ряженку нет. Да ещё обличил подругу такими словами: «Ряженку ты вже отдала. Сама знаеш, кому».

У другой моей подруги, тоже с Чеботовки, был такой случай. Лежала она в областной больнице. У неё всё болело, а диагноз не поставили. И в один из дней ей очень захотелось домашнего борща. Лежит она и мечтает. А тем временем отец Филипп говорит послушнице Марийке: «Вари борщ та неси в больницю — Марии Чебатовськой». Марийка сварила борт и понесла в больницу. Раз говорит, то надо делать. И действительно нашла Марию в боль­нице. Та была очень удивлена, откуда узнали, что она в больнице, да ешё и желанный борт принесли. На это Марийка пояснила, что её прислал отец Филипп. А также передал он ещё и воды, чтобы она быстрей выздоравливала. И действительно, в скором времени ей полегчало, и всё прошло. Так вот отец Филипп знал за каждого приходящего к нему, а также знал мысли и желания каждого, с кем приходилось ему общаться.

* * *

Ращупкина Галина Васильевна г. Луганск

Так уж сложилось, что моя мама была единственным ребенком во всем нашем большом казацком роду. И она, не будучи замужем, забеременела. Для семьи в то время это был позор. Тогда мама принимает решение, чтобы не позорить семью, избавиться от ребенка. Но ее подруга, узнав об этом, стала уговаривать ее не делать этого страшного греха, а сходить к прозорливому старцу Филиппу и спросить у него совета, как быть. Мама сначала сомневалась, стоит ли идти, ведь она совсем его не знала, но, поразмыслив, согласилась. Как рассказывала мама: когда они пришли к отцу Филиппу, он сидел на стуле, повернутый к ним спиной. Не поворачиваясь и не взглянув на вошедших, старец произнес: «Калина, калина, Не губи дитину, Бо дитина пидросте —Велику дулю пиднесе». (Дуля — в смысле «польза»). Рядом находившаяся женщина спросила: «Девочки, ктото из вас, наверное, в положении?». Старец больше не сказал ни слова, даже не обернулся. Как говорила мама, она сразу все поняла, и больше сомнений не было. И действительно, так Господь управил по молитвам старца Филиппа, что пригодилась я в жизни всем родственникам. Так уж сложилось, что мое материальное состояние могло позволить мне помочь им и сделать для них что-то доброе. А также и я сама живу благодаря вразумлению святого старца.

* * *

Крелинцева Галина Степановна г. Луганск

В детстве я долгое время болела коклюшем. Кашляла так страшно, что думали: я не выживу. Меня лечили, но результатов не было. И один раз мама мне сказала, что нужно сходить к святому. Так я и попала к отцу Филиппу. Помню, когда мы пришли к нему, он говорил, что будет очень тяжело в конце света. Но выезжать никуда нельзя. Наш город, как он говорил, спасет Царица Небесная. А мне, помню, просто дал бубличек. Пока домой возвращались, я его и съела. И дома уже больше и не кашлянула. Так старец Филипп и исцелил меня.

* * *

Вернигора Тамара Георгиевна г. Луганск

Отца Филиппа мы называли дедушкой, да и не только мы. Он был известен всему городу, и к нему шли все со своими бедами. Когда я пришла к нему со своей бабушкой в первый раз, у него было много женщин. Всем он что-то говорил. Говорил притчами, но каждый понимал, что это касается именно его. Я пришла просто из любопытства и слушала, что он говорил. Но он обратился ко мне, дал старую книгу, и велел читать громко вслух, чтобы все слышали. Я стала читать. Там было написано об антихристе и о цифре 666. Когда я прочитала, то он попросил принести ведро воды. «Полей мне на руки, а остальной водой полей двор, чтобы не было жарко». Помыл руки и стал говорить, что город наш был Луганск, а стал Ворошиловград. Но придет время, опять будет называться Луганск, а потом Святоград. И будет у нас икона Богородицы Луганской. А мне разрешил пойти к нему в келию, посмотреть на висевшую на стене у него картину. Он сказал, что Божия Матерь так ему являлась, и как изображено, так он Её и видел.

Во второй раз я пришла к нему уже по важному делу. 14.05.1948 г. улетел в Москву наш дорогой Архипастырь Владыка Никон. Провожая его на аэродроме, я горько рыдала. И тогда пришла такая мысль — пойти к дедушке, что он скажет. Вернется к нам наш дорогой Святитель, или оставит нас. Все уже знали, что его должны перевести в Одессу. Когда я пришла к старцу, у него, как всегда, было много людей. И он всех зовет сесть под дубочек, который рос у него во дворе, и петь сочиненную им песенку:

Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа.

Зеленый дубочек,

Золотый вершочек,

У землю глибокий,

А у гору високий.

Широкие листя -

Виростеш велике.

Визьми мене в себе,

Будем желуди бросати,

Будем собирати.

У кошолочку складати,

Тебе вично вспоминати,

Дорогий наш, золотий

Зеленый Луганський дубочек.

Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа.

Когда пропели, он и говорит: «Вот как будет этому дубочку 12 лет, найдется человек, который срубит его». Тогда мы еще не знали, о чем он говорит, и какое горе ожидало нас. Только когда наш дорогой Владыка Никон попал в автокатастрофу, а через время отошел в жизнь вечную (16 апреля 1956 г.). Тогда стало все ясно. Владыке совершили епископскую хиротонию в 1944 году, и через двенадцать лет нашелся человек, который срубил этот дорогой дубочек в 1956 году. Теперь я понимаю, что в песне «Зеленый дубочек» все говорится о Владыке Никоне. Именно за него я ходила спросить к старцу. Именно этот зеленый дубочек бросал нам такие чудные желуди — дивные проповеди, которые мы складывали в свои сердца. Именно этот чудный златоуст столько нас учил и столько наставлял. Мы вечно будем благодарить Господа, что он дал нам такого ангела, и вечно будем вспоминать дорогого Луганского дуба.

В третий раз я ходила к дедушке Филиппу в 1954 году. У мужа моей сестры после ранения был свищ на ноге, и рана не заживала, чтобы он ни делал. А был он человек неверующий, даже детей крестить не разрешал. Мы детей крестили тайно от него, и на Пасху по традиции всей семьей собрались у бабушки. Там я ему и сказала, что дети все у него крещеные, и коли ты пришел в этот дом вкушать освященную пасху, будь добр, веди себя как подобает. А если сомневаешься в торжестве этого светлого праздника, то пойди и посмотри, как на небе солнышко, играя, радуется. Увидев это, он был так удивлен, что солнышко играло. После такого красивого зрелища он долго не мог прийти в себя. Так и произошел в нем поворот. «Теперь я верю! И надеюсь, что дедушка не прогонит меня, а вылечит». Так как за старца он и раньше слышал, но пойти не решился. Пошли мы с ним к старцу на Пасхальной неделе. Отец Филипп сидел на кровати во дворе. Он внимательно на нас смотрел. Мне сказал: «Оно пора уже одеть платок». И я в этом 1954 году осенью вышла замуж. А на мужа сестры посмотрел и говорит: «У собаки на язице двенадцать врачей. Бери сметаночку, маж рану и нехай собачка зализуе». Зять был так удивлен, откуда старец знал, что у него рана и что именно за этим к нему он и пришел. Затем отец Филипп стал рассказывать, что все наши родные умершие сейчас с нами. Что все души их выпускаются на светлый праздник к нам. Вот, как ляда в погребе открывается, и они приходят к нам, а на Красную горку все идут обратно.

Как старец сказал, так и сделали. И по его святым молитвам все прошло. Все, что говорил старец, все сбылось. Есть уже у нас и Луганская икона Божией Матери, и храмов в городе сколько строится. Воистину город будет Святоград.

Старченко Роман Никифорович, г. Луганск

Была у меня на теле страшная экзема, руки обсыпало гнойными прыщами, и зуд был невозможный, особенно когда наступала весна или осень. И для того, чтоб хоть немного успокоить зуд, я грел руки над печкой и в тёплой воде. Никакое лечение не помогало. Жена моя часто ходила к старцу Филиппу и мне посоветовала сходить. Я пошёл. Захожу в келию, он лежит на досках. Я поздоровался, он встал, сапоги поправил, посидел, вышел во двор — на огород. А когда я стал спрашивать его о своей болезни, то он ответил: «Я ж не врач». А потом стал выгонять всех со двора: «Геть, скотина, з мого двору». Забыл я про свои руки, которые (я и не заметил, как) перестали болеть и зудеть. Я долго никому не признавался, не хотел хвалиться о том, что у меня уже всё хорошо. И по сей день, слава Богу.

Любила моя жена навещать старца Филиппа. Один раз она пришла к нему, а он смотрит на неё и говорит: «Любив пан п'янствовать i робить, од 3opi i до 3opi. I ножем його його ж i заризали, но не на смерть. I буде живий». Супруга моя не поняла, к чему старец ей это сказал. Да только на другой день уже всё и выяснилось.

В 1952 г. строили пленные немцы гостиницу «Октябрь», а я в это время работал извозчиком. Обычно подвозил плиты для облицовки наружных стен. И так случилось, что посунулись на меня эти плиты, и я оказался между лошадью и бричкой. Колесо брички проехало мне по голове и по позвоночнику. Как перегнуло меня наружу, так я и остался. «Скорая помощь» отвезла меня в больницу, попал я к хорошему врачу — Руденко Фёдору Андреевичу. Сделали в больнице снимки, да так ничего и не выяснили. Тогда дали наркоз, и врач Фёдор Андреевич попробовал выровнять меня. Слава Богу, выровнял. Пролежал еще месяц в больнице и два проходил в водолечебницу. Принимал сухие ванны. И только лишь тогда вспомнил слова старца про того пана. Мне он запомнился добрым и ласковым. Всегда садил обедать. Любил угощать. Сам кушал мало, две-три ложки всего. Вино пригублял. Возьмёт рюмку с вином, донесёт до рта и поставит на стол обратно. А то вино, которое он оставлял, люди применяли для лечения и исцелялись. Спал на досках, постели не было. Один раз увидел у него подушку, да и та с солью. Носил жакет — лапчурдак назывался.

* * *

Батарчукова Надежда Романовна, г. Луганск

Мне было 13 лет, когда я в первый раз попала к старцу Филиппу. К нему часто ходила моя мама. В 16 лет заболели у меня ноги, почти два года я, можно сказать, пролежала. Один раз, собираясь к старцу, мама взяла и меня с собой. Идти к нему я была согласна, только было очень больно, настолько ноги болели. Пришли. Во дворе было много людей. Диакон Филипп сидел, а когда увидел мою маму, то сказал: «А, Марфа, щи сюди, щи».

Когда она подошла к нему, он встал. Мама сказала: «Вот я дочку привела». А он, ничего не спрашивая, стал бить меня своим посохом по ногам и приговаривать: «Отойди, сатана». И так несколько раз. Когда бил, мне было так больно, что я плакала. Потом посадил нас кушать. Я поела, успокоилась, и не помню, как дошла домой. После этого случая мои ноги больше не болели.

* * *

Жарикова Мария Алексеевна, г. Луганск

Ходила я к диакону Филиппу с 1951 года. Принимал он меня хорошо и всегда был со мной добрым. Была я беременна, и меня волновал вопрос: делать аборт или нет. Пришла я к диакону Филиппу, а он мне говорит: «Возьми ящик из под спичек и занеси в келию». А ящик тот был большой. Я и говорю ему, что одна я его не занесу. Он сказал, чтобы я занесла ящик с какой-нибудь женщиной вдвоём. Занесли мы тот ящик, а в ящике что-то пищало. Сидевшие в келье женщины уже знали, к чему он попросил это сделать, и спрашивают: «Кто из вас беременная? ». Я ответила, что я. Они мне пояснили, что рожу я ребёнка и кроватку занесу в квартиру. А я не поверила и задала дедушке тот же вопрос. А он мне отвечает: «Если только сделаешь аборт, то будет тебе вечная тьма; останешься без ног или без глаз». Послушалась я совета диакона Филиппа и родила сына в «рубашке». Через два месяца окрестили ребёнка, а потом молитву пошла брать. Взяла молитву и решила заехать к диакону Филиппу. Когда я зашла к нему, он читал Евангелие, но произнёс: «Мария родила сына, дайте место ей». Мне уступили место, я села. Он дочитал Евангелие. После этого я еще немного посидела, затем он меня благословил, и я пошла домой. Через пять месяцев мой сожитель перестал мне давать деньги на сына, и я поехала к диакону Филиппу за советом. Он мне сказал так: «Дайте ей бутылку. Возьми воды из колонки и поезжай домой». А я не послушала его. Зашла к знакомой, ребёнка перепеленала у неё и только тогда поехала домой. Приезжаю, а мне говорят: «Твой сожитель бегал, искал тебя, спрашивал у всех соседей». С тех пор он ко мне больше не приходил и денег не приносил. Поехала я снова с ребёнком к диакону Филиппу. Захожу во двор, а там стоят женщины, и он стоит вместе с ними. Берёт он большую палку и говорит: «Иди, скот непокаянный!». А я плачу, не ухожу, стою на месте. Люди, стоявшие с ним, ушли, а когда, я и не заметила, потому что плакала. Отец Филипп говорит: «Пойдём в келию, клади ребёнка и садись кушать». Сели мы прямо на пол, покушали, потом я у него спрашиваю: «А как же теперь мне жить?». А он отвечает: «О таком не жалей». Я попросила разрешения вымыть посуду. Он разрешил. Я посуду помыла, а ложки положила беспорядочно. Диакон Филипп говорит: «Не клади ложки вверх той стороной, которой кушать будешь, а наоборот». Почему? Я не знаю. У диакона Филиппа почти все слова — притчи, только догадайся: к чему и зачем.

Снится мне сон, что диакон Филипп умер. Когда пришла с работы, взяла сынишку (ему было уже восемь лет) и поехала к диакону Филиппу. Заходим. Он в доме, лежит. Увидел меня и говорит:

Чого ти пршхала так тзно?

Сон мне приснился, что вы умерли.

Hi, поки ще я живий.

Он дал нам булочку, и мы пошли домой. Такой он был человек, всегда что-нибудь давал.

Один раз пришла я к диакону Филиппу проведать его. А людей набилось полная келия. А он и говорит: «Прийде время, люди будуть i3 Луганська уиезжать, i буде поезд кричать (пальцем указал на железнодорожный вокзал, а потом на меня пальцем), а ти бижи подимай руки i кричи: i я такая!». Как я понимаю, сказано это было о «последних днях».

* * *

Ковалёва Александра Антоновна, г. Луганск

Знала я диакона Филиппа очень давно и много раз ходила к нему. Однажды мы пришли с мамой и ее сестрой к не му, когда мне было четыре года. А у него людей — огромное количество. Зашли в келию, а он и говорит маминой сестре: «Що, i тут роботу знайшла, работа дуракив любе». А потом добавил: «Навариь каши». Когда принесли ему сваренную кашу, он говорит моей маме: «иди, iш 3i мною кашу!». А мама: «Я ж не хочу исти». «иш, иш, — говорит дедушка, — ну що, погана каша? Наплодила багато ддтей, а ума ш не дала». А у нас действительно мой старший брат сидел в тюрьме ни за что. Мама стала его спрашивать о том, что делать, чтобы быстрее его выпустили. Диакон Филипп ответил: « Евреям багато грошей треба, вин i сам скоро прийде». Как он сказал, так и получилось. В скорости брата выпустили из тюрьмы. Особо заботился отец Филипп о людях, находящихся в тюрьме. Он давал мне часто поручения, чтобы я собирала узелки и сумки с едой, носила в тюрьму. При этом часто пояснял: «Передай у камеру велику, та давай ще тим, хто прийшов провцгувати з малою сумкою». Я так и делала, только те, которые были с большими сумками, на удивление у меня просили чеснок, которого в то время у меня было много. 1947-50 годы были голодными, кушать было нечего. Все ездили туда, где были хлеб и какая-то пища — меняли одежду на еду. Но ездить было опасно: не пускали на поезд, требовали пропуск.

Пришла я к отцу Филиппу, а он молча взял бумажку, что-то на ней написал и сказал: «На пропуск и иди. Тебя никто не тронет ». Я сначала не поверила, но когда в поезде показала эту бумажку контролёру, меня никто не высадил, а до этого всякое бывало. Провезли тогда и хлеб, и кукурузу, и уже можно было как-то прожить. Вот такое маленькое чудо, благодаря которому мы остались живы, произошло со мной. Однажды диакон Филипп приехал еще в старую церковь, что была в Большой Вергунке, и уже хотел заходить в сторожку, а Мария (бабушка моего мужа) увидела в окно, что приехал отец Филипп, и послала за ним. Пришел он к нам, а люди, увидев, куда он пошел, пошли за ним. У Марии было двое внуков, и она хотела знать, женятся они или нет. А диакон Филипп сам ей и говорит: «Та замиж i не замиж, xi6a його i не буде». И Алексею, сыну Марии сказал то же самое. Только потом мы узнали, что он имел в виду. Внуки хоть и женились, но жили недолго, они все рано умерли. Через какое-то время постучали в окно, а отец Филипп встал перед святым углом и начал молиться. А потом и говорит: «Кланяйтесь, кланяйтесь, матушка Мария идёт». Мария, которая стучала в окно, зашла в хату, услышав слова диакона Филиппа, спросила: «Какая же я матушка? ». Но ответа на свой вопрос так и не получила. Прошло какое-то время, и Мария вышла замуж за человека, который впоследствии стал священником. Это был протоиерей Андрей, служивший в Красной Поляне.

* * *

Полякова Милания Егоровна, г. Луганск

Было это во время войны. Приехала я в Луганск, потому что в деревне было очень тяжело жить. На крестьян накладывали такие налоги, что даже если продать корову, невозможно расплатиться. Устроилась я работать на мебельную фабрику, а сын поступил учиться в техникум, поэтому денег на жизнь, естественно, не хватало. К этому ещё добавилась плата за квартиру. Вот и решила я пойти к диакону Филиппу. Пришла и стала спрашивать: как мне жить? Старец же ответил: «Молись Богу, молись Богу...». В хате у него была лежанка из горбыля, вместо подушки тоже лежал горбыль, и не гладкой стороной, а сучками вверх. Людям, которые к нему приходили, он давал читать святые книги. Однажды он сказал: «Надо лампады зажигать только растительным маслом, которое едим сами, или деревянным — оливковым. А техническое, хоть и хорошо горит, но неугодно Господу».

* * *

Амелещенко Анна Осиповна, село Валуйское

Диакон Филипп молился и днём, и ночью, читая акафист Божией Матери «Скоропослушнице». Часто повторяя припев «Радуйся, Всеблагая Скоропослушнице, прошения наша во благо исполняющая». Его слова были как Божественные наставления. Это было в войну. Диакон Филипп говорил, чтобы мы чаще читали Святое Евангелие, навещали больных: «Идите в больницу, там безродные, без рук, без ног, и несите им всё, что мне приносите».

Мне запомнилось, как старец молился: «Помоги, Господи, всем молящимся Тебе и верующим имени Твоему воистину».

Савина Ксения Емелъяновна, г. Луганск

В 1950 году я сильно заболела. Врачи поставили диагноз рак. А у меня дочь — еще подросток, и очень жалко мне её было. Я попросила свою сестру сходить в храм к диакону Филиппу. После службы вышел старец из алтаря, и вокруг него сразу собралось очень много народа. Люди, что стояли рядом с моей сестрой, сказали ей: «Подойди к отцу Филиппу и спроси про Ксению». А сестра посмотрела на такую огромную толпу людей и подумала: «Столько людей, как я проберусь сквозь них...». Как только она так подумала, толпа вокруг него стала раздвигаться, и образовался проход к диакону Филиппу, и сестра спокойно подошла к нему. А он и говорит: «Ты плачешь, что если твоя сестра умрёт, то на твою могилку никто не придёт? На твою придут и на мою придут. Вас же трое, вот вам три пряника, съешьте». Так и получилось, я выздоровела, и сестру свою пережила. И хожу теперь на могилку и к ней, и к отцу Филиппу. Хотя диакона Филиппа я не знала лично, люди мне сказали: «Ксения, отец Филипп умер, сходи к нему на могилку». Когда я со своей знакомой пошла на кладбище в 1964 году, я увидела около могилки очень много людей, которые молились, крестились, как в церкви. Мы подошли поближе. Как я потом узнала, там были: мать Ганна, Мария Краснодонская, Лиза Ивановна, которые были послушницами у отца Филиппа при его жизни. Тогда, увидев меня, они сказали: «Вот человек, который будет ходить сюда, и ухаживать за могилкой, молиться, сколько будет жить». А я сказала, что только одну молитву знаю, а петь совсем не умею. С того времени прошло уже много лет, стала я ходить в церковь, петь, узнала много молитв. И так получилось, что и квартиру мне дали в доме рядом с кладбищем.

Более тридцати лет я хожу на могилку диакона Филиппа, зажигаю лампадку и по возможности ухаживаю за мо

гилкой. Я всегда вспоминаю послушниц отца Филиппа — большой веры были люди.

* * *

Борщёва Валентина Андреевна, г. Луганск

Диакон Филипп нам говорил: «Вставайте в первом часу ночи и молитесь Богу. Одна ночная молитва идёт за десять. Если у когото несчастье, нужно прочитать 40 раз молитву «песнь Богородице»: «Богородице Дево, радуйся, Благодатная Марие, Господь с Тобою, благословенна Ты в женах и благословен плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших». «Можно её читать или петь, и делать 40 земных поклонов. О чём будете просить, в том будет оказана помощь Богом».

Часто диакон Филипп говорил моей маме: «Иди, Анастасия, в тюрьму и отнеси передачу». Мама приходила домой, брала, что было съестного и несла в тюрьму. Моей маме тоже пришлось вкусить тюремного хлеба во времена гонений на Церковь.

* * *

Григорьева Мария Александровна, станция Чебатовка

Ушёл муж на войну, а писем не писал. Уже в конце войны не выдержала я и поехала к отцу Филиппу. Думаю: что скажет, с тем и соглашусь. Ведь не один год прошёл, а письма ни одного. Только увидел он меня, обращается к Марийке: «Xi6a немае етой жинки письма вид мужа? её ж муж у Беларусии картошку возе». Услышав это, я поняла, что, значит, мой муж жив. Только услышала я это, поблагодарила отца Филиппа и бегом домой. В этот день пришло письмо от мужа. В нём он писал, что был в таком месте, что и писать не разрешали. А теперь он картошку возит в Белоруссии. Наплакалась я тогда над этим письмом, вспоминая слова старца. В скором времени пришёл и муж домой, целый и невредимый.

* * *

Новикова Антонина Архиповна, г. Луганск

Когда-то в Старобельске жила моя подруга. И ее тринадцатилетний сын заболел. Точный диагноз поставить не могли. Ему становилось все хуже и хуже. Потом уже вообще перестал становиться на ноги и сильно похудел. А потом не мог даже есть. Приехала она тогда к отцу Филиппу и рассказала ему все про сына. Он ее выслушал и говорит: «иди, кашу поиж». И указал на стоящий в углу чугунок. Подошла она к чугунку, а каша в нем только на стенках осталась. Зато мух — не счесть. Переспрашивать она не стала. Согнала мух, руками собрала остатки каши и съела. Когда подумала о мухах, стало ей так противно, что ее затошнило. А тут же видит она — стоит полное ведро воды. Не выдержала она, и давай пригоршнями пить воду из ведра. Успокоившись, говорит старцу: «Я уже съела». Она знала, что ему нельзя перечить и что он говорит — нужно

делать. Протягивает тогда он ей булочку и говорит: «Визьми. Своему сину дашь». Попыталась она ему объяснить, что он уже и не ест, но он ей: «Я To6i кажу, нехай з"исть». Взяла она булочку, приезжает домой, а сын ее на пороге встречает и есть просит. Дала она ему эту булочку, а сама глазам своим не верит. Так и пошел сын на поправку.

Одна моя коллега по молодости встречалась с парнем. Перед свадьбой пошли они вдвоем к отцу Филиппу взять благословение на брак. Принял он их хорошо. А она его и зовет: «Папаша, приходите к нам на свадьбу». На что он ей: «Приду, приду». В назначенный день свадьбы ждут они старца, а его нет. Ждали, ждали, да и начали сами. На утро побежали молодые к отцу Филиппу узнать, что же случилось. Пришли, смотрят: он сидит, все нормально. Стали они его спрашивать, почему же он не пришел на свадьбу. «Та я ж був у вас!» — утвердительно ответил старец. «Я був та сиддв рядом». Молодые в недоумении смотрят, как же он был, когда его так ждали, что и свадьбу задержали. Недоумение стало еще больше, когда старец стал рассказывать, кто о чем на свадьбе говорил. Кто где сидел, и как они веселились. В конце всего старец дал им наставления, и они, поблагодарив, ушли. Прожили они вместе хорошую жизнь, вырастили детей и очень почитали старца Филиппа.

* * *

Стоянова Мария Михайловна, г. Луганск

Я работала на автовокзале в буфете, вместе со мной работала женщина Раиса, она рассказывала, что была у дедушки Филиппа в 1948 году. Принесла ему булочку, он ее поблагодарил и сказал: «Як я умру, то и ты умреш, то я буду на тому свт роздавати хлиб, то To6i дам без очереди ще бильшу булочку, чим у тебе».

Мы с мужем были в 1965 году в Почаеве на празднике Покров Пресвятой Богородицы. Там мы подошли к прозорливому старцу Иосифу (теперь уже прославленный в лике святых схиигумен Амфилохий. Его травили за прозорливость собаками и выгнали из Почаева). Жил он тогда в селе Стожки. Когда он узнал, что мы приехали из Ворошиловграда, то он нам сказал: «Чего вы ко мне приехали, у вас в Луганске превыше меня старец Филипп есть, идите к нему на могилку и молитесь».

* * *

Шевченко Антонина Романовна, г. Луганск

У моей мамы была простужена голова, поэтому были сильные головные боли. Она поехала за помощью к отцу Филиппу. Он дал ей соли, велел идти домой и эту соль есть. По дороге ей стало гораздо лучше, она сняла сначала один платок, которым заматывала голову, а потом и второй. Когда она вернулась домой, голова совсем перестала болеть, и она подумала: «Если бы голова не болела, я бы к нему и не пошла». Вскоре у неё так разболелась спина, что она света белого не видела. Несколько дней она мучилась, не могла ни сидеть, ни лежать. И она пошла к отцу Филиппу. Он встретил её словами: «Ты же говорила, что не пойдёшь ко мне». Маме стало стыдно, она стала просить прощения. Отец Филипп дал ей выпить немного красного ви­на, и боли прекратились.

Сама я первый раз пришла к отцу Филиппу из-за того, что у меня сильно болел живот. Он дал мне булочку и после того, как я её съела, боли прекратились. Во второй свой приход я принесла ему кое-что из одежды. Он лежал, никого не принимал, но я услышала, как он сказал послушнице: «Пустите её, она нижнее бельё принесла». Я зашла, он взял вещи и положил под подушку, а когда уходила, вернул мне их со словами: «Тебе приго­дится» . Дома я развернула свёрток и увидела, что в брюках нет одной штанины. Я очень удивилась, но вскоре всё стало ясно: мой муж вернулся с фронта без одной ноги.

Для меня отец Филипп остался в памяти как самый близкий и родной человек.

* * *

Устименко Любовь Ивановна, станция Славяносербск

В детстве меня сильно испугала свинья, и я стала заикаться. В школе дети надо мной смеялись, я очень переживала, постоянно плакала, и от этого заикалась ещё больше. Мама повезла меня в Луганск, к дедушке Филиппу. У него во дворе было много людей, все сидели на лавочках и ждали. Отец Филипп долго не выходил, а потом появился на пороге и сказал: «Чого ви мовчите? Пойте так:

Бийте, хлопци, трипака,

Не жалейте лаптей,

Поки CTapi порвете,

Батько нови поплете».

И ушёл. Мы долго пели, но он больше не вышел. Когда мы приехали домой, то заикаться я стала гораздо меньше. Вскоре я опять поехала к отцу Филиппу, но уже сама. Мы опять сидели на лавочке, ждали, когда он выйдет. Старец вынес небольшую книжку болотного цвета, протянул её почему-то именно мне и велел читать. Долго я читала и не заметила, что к концу чтения я совсем перестала заикаться. Отец Филипп больше не вышел, и я уехала домой. С тех пор я больше не заикаюсь.

Как-то раз я пришла на могилку отца Филиппа и познакомилась с женщиной, которая рассказала мне такой случай: «Я росла в очень бедной семье, в школу не ходила, и в юности не умела ни читать, ни писать. Пришла я к отцу Филиппу, а он мне говорит: «Шукай книжку!». Я искала везде, во всех сумках, но найти не могла, а старец одно: «Шукай!». Еле нашла я в углу комнаты накрытую тряпкой книгу на старославянском языке. Показываю отцу Филиппу, а он мне: «Бери, читай!». «Я не вмию!». — «Читай!». Я открыла книгу и с удивлением для себя начала легко и свободно читать. С тех пор я умею легко и читать, и писать».

* * *

Подлужная Александра, г. Луганск

Когда мне было 16 лет, мама повела меня к отцу Филиппу. Мы жили в Новосветловке. Помню его келию: очень маленькая, кровать сложена из кирпича и вместо подушки — кирпич. Отец Филипп сказал Марийке: «Дай ций дивчини кипятку i пряник». Потом мне объяснили, что это значит: в жизни у меня будет много и плохого (кипяток), и хорошего (пряник). Действительно, мне пришлось много пережить, но были и светлые минуты. Помню, приезжал отец Филипп к нам в Новосветловку. Он был уже слабым, и в храм его заводили под руки, но, несмотря на это, он всё равно служил. После службы он пришёл к нам в хату, устал, захотел отдохнуть и спрашивает: «А где Борисова кровать?». Борис — мой отец. Мать отвечает: «Он когда где спит: бывает, в коридоре, бывает, в зале». Он опять спрашивает: «Где Борисова кровать?» Мать завела его в спальню и показала кровать мужа. Отец Филипп лёг на неё, потом повернулся к маме, вытянул вперёд руки и сказал: «Руки и мои, и не мои». Эту фразу он повторил несколько раз. Через два месяца мой отец Борис упал и сильно ударился головой о печку. Его парализовало. Спустя совсем немного времени по молитвам отца Филиппа паралич прошёл, но долго не отходили руки. Он часто протягивал их к матери и жалобно говорил: «Руки и мои, и не мои». Так отец Филипп предсказал болезнь моего отца. Старец неоднократно повторял мне: «Умру — приходите ко мне на могилку, я во всём помогу. Но где бы вы ни были, обязательно раз в год, 14 июня, приезжайте ко мне на могилку. Чтите этот день».

Богучарская Мария Сергеевна, г. Луганск

Впервые я попала к отцу Филиппу в 1948 году в сентябре. У моего отца был рак желудка. Я с двумя тётями, сестрами отца, пошла к старцу, чтобы узнать, жив будет отец или нет. Мои тёти знали отца Филиппа, они жили на станции Чеботовка, а он часто туда приезжал. Когда мы пришли, отец Филипп был в келий, а Марийка варила курицу. Потом старец вышел во двор и велел послушнице вынести чемодан. Он положил его на землю, расстегнул, начал перебирать вещи, но ничего не вытащил. Потом развёл руками, застегнул чемодан, неожиданно повернулся ко мне и сказал: «Молодичка, винеси цей ящик». Когда мы уходили, он мне и каждой моей тёте дал по пригоршне слив, говоря: «Это вам слёзы». Когда отцу решили делать операцию, разрезали его, то долго не могли ничего найти. Потом развели руками, зашили. После операции отец умер. Когда моя дочь поступала в институт, я пошла за благословением к старцу. Я не знала, что взять с собой. Мне от чистого сердца очень хотелось угостить его, и я взяла кусок свежего сала. По дороге я очень переживала. Мне казалось, что ему не понравится моё приношение, и он меня выгонит. Но когда я пришла, отец Филипп улыбнулся, показал рукой на стол и сказал: «Клади, клади, для всього мисто найдется». Потом развернул свёрток и поцеловал сало. Он знал, что я принесла его от чистого сердца. На вопрос о поступлении дочки ответил: «Куди завгодно поступит». И действительно, дочь своими силами поступила на очень хороший факультет.

Мою маму, Дарью Ивановну, мучили сильные головные боли. Она пошла за помощью к отцу Филиппу. Он посадил её напротив себя и сказал Марийке: «Дай мет полотенце, я голову обмотаю». Начал обматывать, а потом резко отбросил полотенце в сторону и, когда мама наклонилась его поднять, резко ударил её рукой по голове. После этого головные боли у мамы прекратились и больше не повторялись.

Когда моя дочь поступила в институт, мама пошла к отцу Филиппу спросить о дальнейшей судьбе внучки. Не зная, чем угодить старцу, она купила 4 метра ситца и сшила ему рубашку. Отец Филипп встретил её словами: «Чого це ти мет принесла? Мени треба з п'яти метрив, не аби яка, а важна поповська рубаха». Впоследствии моя дочь училась в институте вместо четырёх пять лет и до сих пор работает на важной, руководящей должности.

Моя двоюродная сестра, Ковалёва Мария, после войны простудила руки, и они покрылись чирьями. В то время она жила на станции Чеботовка. Однажды к ней прибежала знакомая, сказала, что к ним приехал отец Филипп. Мария сначала не хотела идти, но всё-таки решилась. Как только она вошла в комнату, отец Филипп подошёл к ней и начал хлестать по рукам лозиной. Боль была невыносимая, но Мария терпела. Когда она вернулась домой, то увидела, что чирьев на руках нет. Со слезами благодарила она старца за исцеление. Впоследствии по молитвам старца к ней вернулся муж, и они жили душа в душу до старости.

В один из своих приездов в Чеботовку отец Филипп велел мужу моей тёти взять лопату, указал ему место и сказал: «Копай колодец». До сих пор чеботовцы черпают там чистую свежую воду, а колодец в народе называется «колодец дедушки Филиппа». У моей знакомой муж был председателем колхоза. Когда произошёл падёж скота, его совершенно несправедливо признали виновным и осудили на 10 лет. Жена кинулась за помощью к отцу Филиппу. Он дал ей три рубля и сказал: «Бежи до тюрьмы, отдай ему». Она подкараулила, когда заключённых гнали от завода с работы и, когда надзиратель отвлёкся, сумела передать мужу деньги. Через три дня его реабилитировали, и он вернулся домой. В благодарность он собрал полную телегу масла, сала и других продуктов и повёз отцу Филиппу. Старец сказал: «Я багатий, в мене все е. А ты виддай-ка усе, що мени привиз, ций вдови, — и он указал рукой на женщину, — ей детей кормить нечем». Председатель послушался и отдал всё той женщине, которая горячо его благодарила.

При мне к отцу Филиппу пришла женщина со страшными ранами на ногах. Он дал ей сметану и сказал: «Мажь». Когда она намазала, откуда ни возьмись прибежала собака, облизала ей ноги, и раны исчезли. Одна женщина родила ребёнка и слегла. Её мать пришла к отцу Филиппу, но он сказал: «Хай сама прийде!». Дочь пришла, еле-еле передвигая ноги. Зашла во двор, а отец Филипп сидит возле костра. Подошла она к нему, а он дал ей 10 рублей и говорит: «Бежи до ворот и обратно, потим rpoшi виддаш». «Да как же я побегу, меня ноги не держат, я к Вам еле дошла, сил нет никаких!». «Бежи, тебе говорят!» — и легонько толкнул её в спину. И откуда взялись силы! Девушка перепрыгнула через костёр, добежала до ворот, вернулась обратно и после этого почувствовала себя совершенно здоровой.

У знакомой муж работал на макаронной фабрике. Однажды он без накладной отправил макароны в магазин, и его осудили на 7 лет. Жена побежала к отцу Филиппу. Он дал ей 5 рублей и сказал: «Купи детям конфет». Муж отсидел 2 года и вернулся домой, на 5 лет ему срок сократили. Когда отец Филипп умер, мне приснился сон: в спальне большого дома стоит гроб, рядом три женщины. Я подхожу к гробу и вижу, что в нём лежит отец Филипп. Я спрашиваю: «Дедушка, Вы умерли?». А он вдруг открыл глаза и говорит мне: «Я хоть и умер, а всё равно всё вижу и слышу, и также буду помогать вам».

Видела ещё сон: могилка отца Филиппа, слева людей мало, а с правой стороны значительно больше. Внутри кувуклии стоит отец Филипп в диаконском облачении. Потом он вышел и спрашивает: «А хто мене бачив, як я служив у Чоботовке?». Я отвечаю: «На Усекновение главы Иоанна Предтечи, с отцом Андреем». «Правильно», — ответил он мне и ласково погладил по голове. Отец Филипп часто говорил, что на том месте, где его похоронят, будет храм.

* * *

Слюсарева Раиса, г. Луганск

Моя мама со своей подругой, Марфой Сидорченко, пошли к отцу Филиппу, чтобы узнать о своём будущем. Старец дал моей маме, Елене, 10 копеек и сказал: «Иди с Богом». А Марфе ничего не дал и сказал: «Иди с миром». Моя мама с семьёй всю жизнь прожили в достатке, хоть был и голод, денег никогда не занимали. 10 копеек, которые дал отец Филипп, долго хранили. Марфа же с семьёй прожили в нищите, сын спился, пошёл по миру.

* * *

Цуканова Валентина, г. Луганск

В 1953-54 годах мама пришла к отцу Филиппу с двумя сотрудницами. Одна по дороге стала сомневаться и говорить: «Ну зачем мы идём, что он там знает?». Мама несла ему булочку. Когда пришли, во дворе было много народа. Отец Филипп вышел с веточкой в руках, которой он ударял по больным местам. Сомневающейся маминой сотруднице сказал: «Можешь идти, отец Филипп ничего не знает». Повернулся к маме: «Булочку отнеси детям».

* * *

Голубенко Владимир, г. Луганск

Когда я был маленький, заболел конъюктивитом. Ничего не помогало, различные компрессы и капли были бессильны. Мама повела меня к отцу Филиппу. Когда она рассказала ему о моей болезни, он вышел из келий, быстро вернулся, держа в руках лепестки чайной розы. Старец велел маме заварить из них чай и напоить меня. Мама так и сделала. После этого болезнь мою как рукой сняло. Когда отец Филипп служил диаконом в Никольском соборе, я был там пономарём. Всю свою диаконскую зарплату он раздавал нам, детям, прислуживающим в алтаре. Мы так и знали: если отец Филипп подойдёт и молча вложит что-то в руку, там окажется красная десятка.

* * *

Левченко Ефросиния Антоновна, Ново — Айдарский район

В 1954 году мою маму привёл к отцу Филиппу тяжкий недуг. Врачи признали у неё рак матки. Старец сказал ей: «иди, принеси мени перину». Мама вышла из келий, долго бродила по двору, не зная, что отец Филипп имел ввиду. Так набрела она на большую сливу, под которой было много опавших плодов. Она насобирала в ведро сливы, и вдруг увидела под ними перья. «Вот перина!» — обрадовалась мама, взяла несколько перышек и вместе с ведром слив принесла в келию. Когда отец Филипп увидел сливы, он помрачнел, глубоко вздохнул и сказал: «Ну, дитина моя, теперь я тебе ничем не помогу. Я же просил одну перину, зачем ты принесла мне чужие слёзы?». Через два года мама умерла.

* * *

Кренская Зинаида Семеновна, Меловской район

В юности со мной произошел такой случай: после работы на воскреснике пошли купаться на речку. Тут я стала тонуть. В тот момент я дала обещание: если выживу — обязательно покрещусь. Господь спас мне жизнь, и я приняла Православную веру. Однажды после Литургии подруги пригласили меня пойти с ними к отцу Филиппу. Всего пошло человек 10. Отец Филипп встретил нас ласково: «Проходьте, сидайте!». Пока он общался с моими подругами, я задремала. Очнулась от его слов: «Люди сплять». Мне стало стыдно, и я ушла. Через некоторое время возникла угроза операции на грудной клетке. Муж пошел просить отца Филиппа, чтобы он помолился за меня, но старец велел придти лично. «Чи ти больна?» — спросил он у меня и сказал сходить на рынок. Я выполнила поручение, купила все, что нужно. Отец Филипп велел Марийке дать мне напиться воды, сказал мне съесть щепотку соли и дал на прощанье четыре бублика («Це для хлопця»). Операция не состоялась, а через год я родила сына.

* * *

Калашникова Раиса Петровна, г. Луганск

Окончила я школу и стал передо мной выбор: куда пойти учиться? А училась я средне. Пришла к старцу и всё ему рассказала. Даёт он мне книгу, открывает и говорит: «Читай!». Смотрю, а прочитать ничего не могу. Закрыла книгу и отдала ему обратно, говоря, что ничего не пойму. Он опять открывает книгу и даёт мне: «Читай, я тебе говорю!». Старалась я изо всех сил связать букву с буквой. Слушал старец, слушал, забрал у меня книгу и говорит: «Всё. Кончилось твоё учение. Бери вот насиння и иди курей корми». Курей у него не было, он ничего не держал. Я себе и думаю: насиння дал, а кого кормить-то я буду? Открыла дверь, вышла во двор, а там огромные куры, больше, чем индюки, смотрю, а они все ко мне бегут. Покормила я их, и так на душе спокойно стало. Так предсказание старца в скорости и сбылось. В институт я экзамены не сдала (куда настаивали родители), а в этот год был недобор в кулинарный, так меня и взяли. Всю жизнь проработала я поваром. У меня самая большая радость — это когда людей кормлю. С благословения старца я нашла себе в жизни работу, которая нужна людям и мне приносит радость.

Борисенко Антонина Федоровна, г. Луганск

К священнодиакону Филиппу я ходила часто, всем, кто к нему приходил, он рассказывал притчами. Первый раз, когда я к нему пришла, он мне показывал Божиего угодника на иконе. Я расплакалась, смотрю на икону, а никого не вижу. Он мне сказал, что за слезами никого не видишь. Потом показал мне цветок и спросил: «Как он называется?». Я ответила: «Церковник». Он сказал: «Быстро завянет». Рассказал он мне эти притчи, а вскоре они исполнились, мой сын умер в 16 лет.

* * *

Багрянцева Варвара Семеновна, г. Луганск.

К отцу Филиппу пришла в 1951-1952 году. До этого ходила лечиться к одной бабке, о. Филипп запретил к ней ходить. Я страдала гипертонией. Отец Филипп давал мне пить водичку и советовал, если будет плохо, обращаться к врачам. Отец Филипп предсказал мне выздоровление от гипертонии и долгую жизнь. Моя дочь пришла к отцу Филиппу в три года. Он часто угощал ее печеньем и гладил по головке. Предсказал дочери хорошую жизнь. Дочь закончила институт и работала главным бухгалтером. Сейчас живет хорошо, ей уже за 50 лет. У моего мужа болела голова. Лечиться к отцу Филиппу шли пораньше, так как после 8-9 часов утра было очень много людей с пригородных поездов. Отец Филипп ставил мужа на колени, бил руками по голове, приговаривая: «Гей, гей». После этого голова стала светлой и ни разу не болела. Муж прожил, как и предсказывал отец Филипп, долго, и умер в феврале 2001 г.

Один раз Нюра, подружка, хотела передать через меня отцу Филиппу сахар. Старец запретил брать у нее этот сахар, так как Нюра потом обвиняла бы меня, что я передала не весь сахар, а часть взяла себе. Я несла отцу Филиппу деньги и перекладывала то в один карман, то в другой. Только пришла, отец Филипп мне и говорит: «Что ты идешь, и туда, и сюда их перекладываешь» .

Моя соседка очень плохо жила с семьей своего сына. Хотела выселить сына и его семью из своей комнаты через суд. Пришла к отцу Филиппу, он велел ей взять лопату и копать глубокую яму за сараем. После этого взять большой камень (дикарь), перетащить его в эту яму и закопать. Когда же все было выполнено, дал воды и послал домой. После этого жила с сыном и невесткой душа в душу. Потом ей объяснили: вести судебную тяжбу — то же, что и тащить большой камень. Закопать яму — значит закопать суд.

Отец Филипп ел очень мало (т.к. не было аппетита). Иногда посылал в магазин за вином. Выпивал немного вина и тогда немного кушал. В новом доме, справа от входа, был водяной вентиль. Там люди набирали воду и давали отцу Филиппу. Он брал эту воду, крестил и возвращал людям, чтобы они пили и исцелялись.

К отцу Филиппу приезжали люди из многих городов. Была одна женщина из Полтавы, у которой пропала в колхозе дочь. Отец Филипп велел ей раздать привезенный гостинец присутствующим и поминать дочь за упокой. Некоторых, вновь приходящих женщин с криками: «Гей, гей!» — гнал сразу с порога, не давая войти в дом. Как потом выяснялось, эти женщины были прелюбодейками. Отец Филипп заставлял их идти молиться Богу. Тех, кто каялся и просил прощение, отец Филипп принимал.

* * *

Александра Анисимовна, г.Луганск

Мой сын страдал энурезом, обращались в больницу неоднократно, все было бесполезно. Нам посоветовали обратиться за помощью к отцу Филиппу. Как только мы зашли во двор к этому старцу, то он уже шел к нам навстречу. Когда дедушка Филипп подошел к моему сыну, то стал лупить его лозиной. Я испугалась и говорю: «Что вы делаете, дедушка, я к вам пришла за помощью, а вы его бьете?». Когда отец Филипп бил, то приговаривал: «Уходи, сатана, уходи». После этого мальчик исцелился. Но мы никаких выводов не сделали. В Бога не верили, да еще и хулили Его. Наказание для нас было страшное. Сатана искусил нашего сына, и он повесился.

* * *

Белева Надежда Александровна, г. Луганск

Я часто ходила к священнодиакону Филиппу. Однажды, придя к нему, я увидела во дворе больших кур, как страусы. Больше таких кур я в своей жизни не видела. Когда я вошла в комнату к отцу Филиппу, он стал угощать меня борщом, я начала искать ложку, а она на потолке висит. «еш, еш». — говорит отец Филипп. А я ему отвечаю: «Как же я буду есть, если ложки нет?». А он говорит: «Возьми ложку». — «Как я ее возьму, если она на потолке висит». «Вот дурна голова», — сказал он. Просидела я около борща, да так и не сообразила, как же его съесть, ушла домой несолоно хлебавши. Так вся моя жизнь и прошла, где бы я не была, где бы я не работала, никогда ума не хватало, чтобы заработать денег и наесться досыта, всегда оставалась впроголодь. Другой раз я пришла к нему, а он дает мне хлеб и говорит: «Иди в Иерусалим». Я ему отвечаю: «Я не смогу туда идти, очень далеко». Отец Филипп тогда объяснил, что нужно идти в больницу, и сказал, в какое отделение, в какую палату. Когда я пришла, то оказалось, что в этой палате лежат тяжело больные две девочки, за которыми нужен был уход. Отец Филипп был прозорливым старцем и всегда знал, где и кому тяжело, и посылал помощь. Я за этими девочками ухаживала.

* * *

Ревенскова Клавдия Семеновна, г. Луганск

Одна пожилая женщина рассказывала: «Попала я к отцу Филиппу еще в молодости. Вот один раз собираюсь пойти к нему в гости, на гостинец взяла несколько пирожков, а с бумагой тогда была проблема, я эти пирожки завернула в марлечку. А про себя подумала: «Жалко, что она у отца Филиппа останется». Когда я пришла к отцу Филиппу, он меня увидел и говорит при всех людях: «Марийка, возьми гостинчик, а марлечку верни ей». Мне стало очень стыдно, и я сразу поняла, что отец Филипп прозорливый человек.

А еще при мне был такой случай: пришла одна женщина к отцу Филиппу, а он ее не принимал, гнал ее палкой и говорил: «Уйди, сатана». На третий раз принял ее, когда она призналась в своем грехе. Оказалось, что она заявила в милицию и хотела, чтобы отца Филиппа забрали. Так вот после этого она вышла на улицу (жила она недалеко от отца Филиппа) и видит над его келией сильный свет, а потом увидела Матерь Божию. Испугалась она, побежала просить прощения у отца Филиппа. А он добрый был, всех прощал.

Рассказывала одна моя знакомая Нина, которая приехала из Киева. Когда-то во время войны она со своей мамой попала к отцу Филиппу. Он посмотрел на мою маму и сказал: «У тебе п'ять зернят, одного ты не досчитаешься». А у мамы было нас пятеро детей, через время один умер. Все получилось, как говорил отец Филипп.

Еще я была свидетелем, когда одна женщина пришла к отцу Филиппу и спросила: «Скажите, а вернется ли мой муж с фронта?». Отец Филипп ответил ей, как всегда, притчей: «Через две недели будет хорошая погода». Прошло ровно две недели, и ее муж вернулся с фронта.

Пришла как-то раз к отцу Филиппу молодая девушка. Села, сидит и слушает, как дедушка людей уму-разуму учит. А у самой мысли в голове о том, что послал бы ей Бог мужа хорошего, порядочного. Отец Филипп посмотрел на нее и говорит: «Иди, купи пирожков и прогуляйся по Ленинской, да не один пирожок бери, а несколько». Ничего она не поняла, зачем ей туда идти, но знала, что этот прозорливый старец ничего просто так не говорит, раз сказал— надо делать. Купила пирожки и прогуливается по Ленинской, а навстречу ей молодой человек идет. Подошел к ней, попросил пирожок, потом спросил: «Можно ли Вас проводить домой?». Она согласилась. Так они познакомились и вскоре поженились.

Архимандрит Пимен (Чеботарев), г. Луганск

Когда мои родители поженились, то у них сразу же возникли проблемы с жильем. Жить было негде, нужно строить дом, а денег не было, так как оба были безработными. Пошли они к отцу Филиппу просить его святых молитв. Как вспоминала мама, не знали они, как войти в келию к отцу Филиппу, переживали, с чего начать разговор. Решили попростому, зашли и просят: «Трудно нам очень, помолитесь». Отец Филипп сказал трижды: «Сатана, я кому сказал — отойди». После этого велел родителям идти. Через несколько дней отец устроился работать на молокозавод, мама сначала устроилась в индпошив, потом в ателье, в швейную мастерскую. Жизнь наладилась, начали они потихоньку строиться.

Мой дядя, Гундарь Александр, первый раз пришел к отцу Филиппу после войны, в военной форме. Уходя, обещал часто наведываться к отцу Филиппу. Но прошел месяц, а он ни разу не пришел к дедушке. У него сильно заболела жена, Евдокия. Ей сделали операцию, но врачи сказали, что болезнь грозит смертельным исходом. Однажды рано утром кто-то постучал в окно. Александр вышел, и видит во дворе отца Филиппа (о том, что жена болеет, Александр ему не сообщал). Отец Филипп дал ему бутылку с водой и сказал: «Александр, пусть жена пьет, можно с такой болезнью и 20 лет прожить». Евдокия выздоровела, прожила она ровно 20 лет. И умерла в тот же день, когда приходил к ним отец Филипп.

Другой раз, весной, собираясь к отцу Филиппу в гости, дядя проходил по саду и увидел возле деревьев большие и маленькие камни. «Соберу сначала маленькие, а потом большие камни. Нужно очистить сад». Когда, после этого, пришел к отцу Филиппу, тот ему сразу сказал: «Ты, Александр, в саду камни собирал. Как хотел очистить сад, так очисти и свою душу: сначала мелкие грехи убери, а потом и с большими справишься».

Задумал дядя увидеть, как молится отец Филипп и пришел к нему. Старец всех отпускал перед началом вечернего богослужения. Так произошло и в этот раз, но Александру он сказал не уходить. «Ты же хочешь посмотреть, как я молюсь». До сумерек они были во дворе, потом вернулись в келью. «Александр, иди, ложись». Дядя залез, прилег, да сразу и заснул, проспал до утра. Так Господь скрыл молитву своего угодника.

Дядя после войны не мог уволиться с работы. Ему предложили место недалеко от дома, а до прежней работы ему было очень неудобно добираться, а работать приходилось и ночью. Но начальник не хотел его отпускать, даже пригрозил посадить в тюрьму. Пришел дядя к отцу Филиппу, а он ему сразу и говорит: «Ничего, завтра тебя отпустят, и будет у тебя хорошая работа». На другой день дядя вошел в кабинет директора и молча стал у порога. Директор сидел, наклонив голову. После минутной паузы директор сказал: «Неужели обязательно идти к министру, давайте свое заявление, чего Вы кричите!». И с каким-то страхом подписал заявление.

Моя бабушка, Гордиенко Зинаида Ефимовна, часто ходила к отцу Филиппу. Он всегда говорил ей, что нужно держаться православной веры и не предавать ее. Она вспоминала, что вместо подушки отец Филипп клал себе под голову кирпич. Однажды отец Филипп послал бабушку в кладовку искать мантию. Копалась целый день она в паутине, мантии не нашла. Старец отпустил ее, так ничего и не сказав.

Одна верующая спрашивала за своего сына. Он дал ей огромный замок и сказал: «Сколько есть сил — терпи. Всю жизнь будет по тюрьмам». Так и вышло.

Перед смертью отец Филипп говорил: «Приходьте ко мне на могилу. Сказать — ничого не скажу, а допомогти — допомогу. Типьки кричите громче». Насколько я понимаю, под «Кричите громче» он имел в виду усиленную молитву.

* * *

Гавриленко Ольга Сергеевна, г. Луганск

На могилку отца Филиппа я хожу уже 16 лет. Еще при жизни отца Филиппа жила одна учительница. Бога она не признавала, как многие в то время, думала, что человек сам Бог и все ему подвластно. Но Господь призвал ее на покаяние. Заболела она страшной болезнью — рак головного мозга. Походила по больницам очень много, много денег потратила на лекарства, да все без толку. Добрые люди направили ее к отцу Филиппу. Когда он выслушал ое, то сказал так: «Если повенчаешься с мужем, то я тебя вылечу, и будешь здорова». А она плачет, говорит, что муж у нее коммунист, его с работы выгонят. А отец Филипп отвечает: «Ну и пусть выгонят, а ты, если хочешь жить, то венчайся». Она пришла домой, мужу все рассказала. Они сомневались, боялись решиться, но другого выхода не было, и они повенчались. Мужа, конечно, с работы выгнали, но она исцелилась полностью и 30 лет была здорова. О ее дальнейшей судьбе мне неизвестно.

Рассказывал мужчина, приходящий на могилу отца Филиппа: Во время войны его забирали на фронт. Он пришел за благословением к отцу Филиппу и спрашивает: «Что же будет со мной?» А отец Филипп ему говорит: «Иди, иди, ничего не бойся, все будет хорошо. Только долго ты меня потом будешь вспоминать». Попал он в десантные войска. Летели они в самолете на боевое задание, солдат должны были десантировать в тыл врага. А враги открыли огонь по самолету, он загорелся, потом взорвался, все погибли, а этот мужчина, как сидел в кресле, так и приземлился на землю вместе с креслом, целый и невредимый. Вот какая сила молитв отца Филиппа. Сколько воинов он спас во время войны от неминуемой смерти.

* * *

Женщина из Лутугинского района

Был такой случай: у одной женщины, еще молодой, было много детей. И вот, после очередных родов, она тяжело заболела, внутри живота произошло нагноение, врачи ничем ей не могли помочь, и она уже почти умирала. Добрые люди пошли к отцу Филиппу за помощью, ведь жалко, что столько сирот останется без матери. Дедушка Филипп их выслушал и стал молиться Пресвятой Богородице Луганской, просил Ее о помощи бедной женщине и детям. В это время произошло чудо. Эта женщина лежала на кровати, и у нее сам по себе произошел прорыв, весь гной, как фонтан, вырвался наружу, а кровью были забрызганы даже стены. Больная сразу же почувствовала облегчение, к вечеру поднялась и стала хлопотать по дому, заниматься детьми.

Приехал как-то из деревни Мариин брат Василий. У него загноились ноги. Он обратился в больницу, и врачи сказали, что нужно резать. Старец Филипп резать не благословил, а оставил пожить у себя. И как-то незаметно Василий выздоровел.

На Третьем километре жила Антонина. После службы увидела она, как люди бегут к старцу и толпятся вокруг него. Она стала смеяться со старца, не понимая, чего они к нему бегут. А он повернулся к ней и говорит: «Ничего, Антонина, и ты придешь». Она только удивилась, откуда этот старый диакон знает ее имя. Знакомы они не были, она его видела первый раз. Через какое-то время у этой Антонины мужа посадили в тюрьму. Она, прослышав, что есть прозорливый старец, решила пойти, узнать за мужа. Приходит она, а диакон Филипп уже стоит у порога, ее встречает. «Вот видишь, и ты пришла». Тогда-то она и вспомнила, где она видела этого старца, и что он ей сказал.

В 1948 году было принято решение о закрытии Свято-Усекновенской церкви на Третьем километре. Но верующий народ не успокаивался. Тогда власти разрешают приобрести под молитвенный дом другое помещение. И старец Филипп при поддержке народа покупает частный дом, по той же улице Петровского, только вглубь поселка, подальше от школы. В народе так и сохранилась память о том, что храм на Третьем километре куплен на деньги старца.

* * *

Ливеря Надежда Федоровна, г. Луганск

Пришла я к отцу Филиппу просить благословения на свадьбу. Отец Филипп выслушал меня, ничего не сказал, а налил стакан воды, стопку водки, взял кусок хлеба и все положил на стол. Лег в сапогах на свою кровать, отвернулся и ничего не говорил. Свадьба прошла хорошо, потом мы приходили и благодарили отца Филиппа за его благословение.

Моя сестра Паша собралась в институт поступать. Часов в 6 утра пошла к дедушке за благословением на экзамен. А он уже у ворот стоит с букетом. Она поняла, что все будет хорошо. Сдала все экзамены, поступила, благополучно отучилась.

Когда я была маленькой, в нашей семье мира не было, родители постоянно ругались между собой. И в огороде у нас ничего не родило, как поделано. Попросили отца Филиппа прийти к нам домой. Он пришел, походил, покропил везде святой водой. Все плохое отошло, стало все благополучно. В семье мир, на огороде урожай. Если бы Бог не посылал таких людей, как отец Филипп, в мир, то все люди давно бы погибли. •

* * *

Катерина, г. Луганск

Диакон Филипп служил в старом Николаевском Соборе на Красной Площади. Я работала в этом соборе уборщицей. Люди очень любили его. Приходил он в основном на Владычни службы, и в праздники бывал, и в простые дни. Был он среднего роста, может, чуть выше, но был очень худенький. Было это в 1944-1946 годах. Настоятелем был отец Ефимий Качан, служили: о. Лев Слепнев, о. Владимир, о. Иннокентий, протодиакон Макарий, протодиакон Тимофей. Староста был Иван Степанович Кукурекин. Звонарь — иеромонах Василий. Все они с большим уважением относились к диакону Филиппу.

Собор этот поломали в 1948 году, после чего перешли в новый храм.

* * *

Мария Почаевская

Часто я ходила к отцу Феофану в Красный Деркул, я старалась ему хоть чем-то помочь. Один раз я пришла к нему и говорю: «Отец Феофан, благословите в Почаев ехать, меня уже диакон Филипп благословил в дорогу». А отец Феофан и говорит: «Раз старец Филипп благословил, так езжай смело». Диакона Филиппа знали многие священники с других областей, очень уважали и почитали как старца. Поездка моя с его благословения всегда была очень удачная.

Работала я на заводе разнорабочей и крановщицей. На работе было очень пыльно и загазовано, я сильно заболела. Моя подруга Степанида повела меня к диакону Филиппу. Собралось нас три женщины, а дедушка подходит ко мне, внимательно смотрит на часы и говорит: «Дуракив робота любе». А потом снова смотрит на часы и также говорит, только добавил: «Можно жить и не тужить». А я спрашиваю: «А как же жить и не тужить?». А он мне: «Дурна твоя голова,» — и показывает свои колени, поднимая штаны: «Бачиш, яки в мене колени, я ж не работаю, так i ти будь, як я. То i будеш даром хлиб icты i церкви строить». Так все и получилось: на заводе я рассчиталась и больше нигде не работаю, а помогаю церкви строить. Каждое слово, сказанное отцом Филиппом, можно оценить дороже золота и бриллиантов.

* * *

Сапоненко Галина Ивановна, г. Луганск

Когда жил отец Филипп, то к нему ездили на лечение и благословение люди со всей Украины. У одной женщины очень болел ребенок, его мать повезла к отцу Филиппу. Когда она приехала к нему, то там была большая очередь. Люди приходили к нему пешком, некоторые приезжали на лошадях. Когда мать с больным ребенком подошла к концу очереди, к ней сразу подошла женщина, которая помогала отцу Филиппу и велела срочно идти к старцу: он предупредил, что сейчас приедет женщина с ребенком, ее сразу пустите ко мне, чтобы она не стояла в очереди. Она зашла, отец Филипп помолился за ребенка, и он остался живым.

Любовь, г. Луганск

Моя тетка в 50-е годы работала на конфетной фабрике, на складе. Когда она этот склад принимала, то по глупости приняла и долг на этом складе. Прошел месяц, когда пришла проверка, то обнаружили эту недостачу. Ее судили. В отчаянии она побежала к отцу Филиппу, а он ей ответил: «Приде билый производитель, он все уладит». Скоро приехал ее жених — блондин, он во всем разобрался и быстро уладил эту проблему. Тетку не посадили. Мой папа был некрещеный 33 года. Мама и бабушка настаивали, чтобы он покрестился, и пожаловались на него отцу Филиппу, а он им ответил: «Прийде время, он сам все зробить». Так и получилось, отец никому ничего не говорил, а пошел сам и покрестился в церкви.

Однажды папа очень серьезно заболел, у него обнаружили туберкулез, он пошел к отцу Филиппу за помощью. А дедушка ему и говорит: «На соседней улице сапожник живет, он там тебя и подлатает». На этой улице жил врач —фтизиатр, он моего папу с благословения отца Филиппа и вылечил.

* * *

Галицкая Полина Тихоновна, г. Луганск

Один раз я пришла к диакону Филиппу, он попросил, чтобы я его подстригла, покупала. Я все сделала, как он просил: и подстригла, и покупала, и ногти подрезала. А диакон Филипп по лицу меня как ударит, что я даже упала в угол, а когда поднялась, то спросила: «За что Вы меня так ударили?». А он ответил: «Чтоб ты знала, як за добро платять». В будущем я все поняла. Вся жизнь моя прошла так, что если сделаю кому-нибудь что-то хорошее, то в благодарность получаю большие неприятности со злом. Но самое удивительное, что до этого у меня часто болела голова и зубы, а после посещения отца Филиппа уже много лет не болят.

В другой раз к отцу Филиппу мы пошли с тетей. Она взяла меда, а я немного творожка. «Хорошо бы было к этому угощению хлебушка», — подумали мы. Когда мы проходили мимо областной (тогда окружной) больницы, то увидели военного, продающего булочку круглую, в виде косички. Я стала торговаться с этим человеком, чтобы он уступил в цене. Долго это продолжалось, тогда, видя мою непреклонность, он сдался и уступил, но остался недоволен. Когда мы пришли к отцу Филиппу, он был на улице и сказал нам: «идить на камень сидайте». Немного посидев, мы стали доставать гостинцы и достали булочку. А отец Филипп и говорит: «Булочку co6i визьмить, коли будете проходить мимо окружной вольници, то там буде сыдити военний, так ви йому i виддайте ту булку». Когда мы вышли от отца Филиппа, то тетя моя сказала, что не захотел дедушка кушать булочку, которая куплена с руганью. Мы вернулись и отдали эту булку военному.

Привела я к диакону Филиппу двух молодых девушек по вопросу, выйдут ли они замуж или нет. А он говорит: «Оце таке, вся в рип'яхах собачка прийде, вся, вся в рип'яхах». Я когда услышала это, то заплакала, ведь я тоже тогда была молодой и думала, что это отец Филипп сказал про меня. А он взял ведро и пошел за водой до колонки. Мы поняли, что нужно уходить, попрощались. И на обратном пути каждая говорила про себя, что слова отца Филиппа только ее касались. Прошло время, и одна из подруг вышла замуж, а у ее мужа все лицо в оспинах было, как в репьяхах. Вот так дедушка Филипп и говорил, а ты слушай и понимай.

Все эти случаи были в войну, где-то в 1943-44гг. Был отец Филипп очень строгий, много молился. Келия у него была маленькая, две-три доски лежали, а на них положена фуфайка, у стены стоял ящик, накрытый платком — стол, в углу были иконы 2-3 штуки, жил он очень бедно. Видимо, такой необыкновенный человек последний был на земле.

* * *

Нелепа Валентина Ефимовна, г. Луганск

Моя свекровь ходила к отцу Филиппу. Один раз собралась к нему идти и зашла к соседке своей, чтобы предложить идти вместе. И говорит ей: «Манька, пошли к отцу Филиппу». А та не хочет идти и отвечает: «Ой, я не могу, вареники варю». Моя свекровь ее стала уговаривать, еле-еле уговорила. Пошли вместе. Когда приходят к отцу Филиппу, то он свекрови говорит: «Ты заходи». Потом поворачивается к соседке: «А ты, Манька, иди вареники вари». Так ее и отправил.

Я, митрофорный протоиерей Илия (Завгородний), желаю описать один замечательный случай, бывший со мной: пришел я однажды к диакону Филиппу и застал его зажигающим лампаду. На мою просьбу диакон Филипп разрешил мне зажечь лампаду. Когда я затеплил огонек, лампада тут же потухла. Немало удивленный, обратился я с вопросом: «Почему погасла лампада?» — к отцу Филиппу. На что он мне ответил: «Зажигай еще». Зажигаю я второй раз лампадку и второй раз не стала она гореть. Я к Филиппу: «Она снова потухла!». А он с присущим ему спокойствием повторил: «Зажигай еще раз». И когда я зажег лампадку в третий раз, то она не потухла, а продолжала гореть, освящая святые образа. После этого, помолчав минутку, отец Филипп, обратясь ко мне, сказал: «Для того, чтобы зажигать лампады, необходимо два года учиться». Выслушав его, я не сразу понял значение сказанных слов, но в скором времени все прояснилось. Я в то время прислуживал в храме пономарем. И в один из дней, за всенощным бдением, подзывает меня к себе Высокопреосвященнейший Никон, Архиепископ Луганский, и сказал, что мне необходимо ехать учиться в духовной школе. Предложение Архипастыря меня немало удивило, ибо я был из семьи высланных, неблагонадежных и не был в состоянии в детстве постоянно посещать школу. Архипастырь, выслушав мои объяснения, почему я не могу учиться в семинарии, ответил: «Ничего, тебя примут, езжай». Получив благословение Владыки, я поехал в Одесскую семинарию и, сдав вступительные экзамены, был зачислен в число воспитанников. Проучившись 2 года, вместо положенных 3-х лет, я был отозван Архипастырем. В разговоре со мной Владыко сказал: «Довольно учиться, иди трудись». И в скором времени я был рукоположен в сан диакона (2 января 1955 г.). Вот таким образом и исполнились слова отца Филиппа, сказанные мне значительно раньше. Хочу добавить, что со старцем Филиппом меня познакомили мои две тетки, они были монахини и часто общались с ним. В то время, когда не было у нас монастырей, то они все с ним советовались и держались вокруг него.

* * *

Базикало Клавдия, г. Луганск

В первый раз к отцу Филиппу меня привела подруга. В этот день у меня было очень много впечатлений от этого удивительного человека. Но самое большое удивление у меня было ночью. Отец Филипп оставил нас ночевать. Долго я не могла заснуть, впечатления переполняли меня. А когда уснула, снится мне отец Филипп, на нем золотые облачения, все как на священнике, и епитрахиль тоже. И свет от него исходит, как от солнца, неизреченный, струится во все стороны. Такой красоты я не видела никогда. Проснулась я, а душа трепещет от увиденного. Снова уснула, и опять увидела отца Филиппа в полном священническом облачении.

Второй раз пришла я к дедушке с вопросом о своем замужестве. Девка я была уже на выданье, а жениха не было. Пришла и говорю: «Отец Филипп, я хочу замуж выйти». А он ответил: «Выходь, выходь, выходь». А потом добавил: «Иди на улицу, принеси кота». Я послушалась, сходила, поймала кота и принесла. Отец Филипп говорит: «Дай мне». Я отдала ему этого кота, а старец его гладит и приговаривает: «Васька, Васька». Женщины, бывшие в келий, сразу мне сказали, что моего мужа будут звать Вася. Так и получилось, вскоре я вышла замуж, и мужа моего

звали Василием.

В следующий раз к отцу Филиппу меня привело большое несчастье. Мой сын болел пневмонией 6 раз подряд, а когда заболел снова, врачи сказали, что он может умереть, нужно срочно его ложить в больницу, будут колоть лекарства, но гарантии никакой не дают. Мальчику было тогда всего 6 месяцев. Я испугалась, схватила сына на руки, села на трамвай и поехала к отцу Филиппу. По дороге вижу, что сын уже совсем плохой, не дышит, а только хрипит из последних сил, носик посинел, ручки-ножки висят. До его двора я бегом бежала, влетела в домик, кричу: «Помогите!». Отец Филипп посмотрел на него и говорит Марийке: «Дай ему хлиба». Она дала ему кусок хлеба, сын схватил его обеими руками и стал сосать, а потом грызть, да с таким аппетитом. Потом отец Филипп говорит: «Дай йому води». Марийка дала кружку с водой. Сын схватил и кружку двумя руками и стал пить с жадностью. Потом ему стало легче, больше не хрипел, а нормально дышал. Я поблагодарил и поехала домой. А там меня уже ждали врач с милицией. Врач кричит: «За то, что Вы ребенка не кладете в больницу, мы Вас в милицию заберем». А я спокойно села за стол, сын у меня на руках сидит. Заулыбался и стал играться, ручонками своими по столу стучать. Врач так и обомлела на месте. Говорит: «Не может этого быть, кто вам помог?». Я ответила: «Господь помог». Она тогда тише, тише и говорит: «Дайте, я его послушаю». Когда послушала, то сказала, что мальчик совершенно здоров.

Как-то я пришла к дедушке и жалуюсь ему, что у меня очень сильно нос болит, а почему — не знаю. Он мне показывает на ведра с водой и говорит, чтобы я их переставила на другое место. В тот момент, когда я их переставляла лицом повернулась к отцу Филиппу, он меня как ударил кулаком по носу, аж искры из глаз посыпались. Я испугалась думала, что кровь из носа польется ручьем, но ничего не бы ло. Через 5 минут нос был здоров, и больше никогда не болел

В следующий раз прихожу к дедушке, смотрю, а у него люди сидят, возле икон горит лампада. Одна женщина Псалтырь читает, да так хорошо, я стою и слушаю. А отец Филипп поворачивается ко мне и говорит: «Теперь ты читай». Я испугалась, как же я читать буду, если по-славянски не умею, даже букв в глаза не видела. А он повторяет: «Читай, я тоби кажу». Я послушалась, взяла книгу, и сразу стала читать быстро и без ошибок, и по сей день читаю. Вот как дедушка меня научил быстро, ему все было под силу, Господь его сильно любил.

Когда начинали мы с моим мужем Васей вместе жить, то ничего у нас не было. Ни хозяйства, ни кола, ни двора. Думаем, как же нам дальше жить, с чего начинать. Пошли мы с ним к отцу Филиппу за советом, заходим во двор, а он нас встречает и говорит: «(сидайте тут i дивиться». Присели мы под дерево, смотрим, а вокруг куры, гуси, утки, индюки ходят, да так много, и такие упитанные, что залюбуешься. Потом отец Филипп подозвал нас и показывает, а там столбик забитый, а от него проволока в палец толщины. Он говорит: «Бери, тяни». Я стала тянуть, но с трудом. Когда сделали, что нужно, то отец Филипп говорит: «А теперь домой идите». Мы пошли, прошло немного времени, и мы поняли, что это было благословение нам на строительство и разведение хозяйства. Сначала мы забор сделали, проволоку тянули, а потом и птицу завели себе, как у отца Филиппа. Все время у нас было хозяйство во дворе, никогда не переводилось. Я точно знаю, что никакой птицы у старца во дворе не было.

* * *

КарасеваАлла Васильевна, г. Луганск

Моя прабабушка Анна вместе с отцом Филиппом ходила в Иерусалим. Шли они все время пешком, а потом на пароходе плыли. Из ее рассказов помню, что сильное впечатление на нее произвела пламенная молитва старца. Всякое дело он начинал с призывания имени Господня. Его пример и бабушку вдохновлял на молитвенные подвиги. Прабабушка пробыла там два года, а потом ее благословили ехать домой, умирать на Родине. После возвращения через 4 месяца она умерла. После ее смерти остались воспоминания о Святом граде Иерусалиме, о его бесценных святынях. Перед смертью прабабушка молилась о здравии отца Филиппа и говорила, что только благодаря ему и его молитвам она попала туда.

Моя бабушка Анна работала на заводе им. Ленина вместе с отцом Филиппом. Он помог ей устроиться туда. Сказал: «Когда пойдешь устраиваться, то подложи камень под ноги». Она так и сделала. Пришла на завод, а людей стоит толпа желающих устроиться. Она покрутилась, посмотрела вокруг, видит кирпич лежит, она его себе под ноги подложила, вышел человек, который людей набирал, посмотрел на всех, а выбрал ее (голова у нее выше всех оказалась), пальцем показал: «Вы нам подходите». Вот как она оказалась на заводе.

Прошло время, бабушка Анна со своей сестрой Параскевой пошли к отцу Филиппу домой. У него была большая очередь. Он вышел и говорит: «Отойдите, дайте пройти». И подозвал Анну с Параскевой. Дал моей бабушке три рубля и 20 копеек и сказал: «На тоби 120 коп., положи iix в скриню, а на 3 рубля купи дитям хлиба». А Параскеву ударил палкой. Развернулся и ушел. Потом у Анны жизнь стала лучше, появились деньги, стал хороший урожай в саду. Очень много абрикос, вишен, слив. Когда я была маленькая, ходила их продавать на базар, у меня были свои постоянные клиенты, которые ждали у ворот и наперегонки покупали только мои фрукты. А Параскеву через время убил внук. Вот отец Филипп какой был святой человек, все знал.

* * *

Калугина Тамара Петровна, г. Луганск

Моя бабушка Варвара была цыганка. Во время войны немцы у нее на глазах убили сестру и пятеро ее детей. Бабушку это сильно потрясло, она после этого начала курить, а потом заболела. Она занималась гаданием. Вот однажды пошла она к отцу Филиппу просить о помощи, чтобы вылечил ее, чтобы дети сиротами не остались. Когда она к нему пришла, то она стал бить ее палкой по спине и приговаривать: «Ах, ты сатана, сатана». Бабушка поняла, что он бьет ее за гадание, стала проситься: «Дедушка, прости меня, что же мне делать, ведь у меня детки малые, а кушать нечего, вот я и гадаю». Отец Филипп ее ругал, ругал, а потом показывает на печь и говорит: «А ну, неси дрова, топи печь». На улице было лето, Варвара удивилась, зачем ее топить, но не возразила. Принесла дрова и затопила, а отец Филипп говорит: «Теперь закрой заслонку». Она закрыла и весь дым повалил в дом, все стали кашлять. Он тогда и говорит: «Теперь ты понимаешь, почему ты кашляешь?». Она сказала: «Да, понимаю, потому что курю». Отец Филипп говорит: «Бросай курить, бросай гадать». Она бросила курить — и выздоровела, потом снова закурила — и заболела, и так несколько раз.

Ходили к отцу Филиппу и наши знакомые, тоже цыгане. Зовут ее Шура, живет она сейчас в Новошахтинске. Так вот, отец Филипп дал им денежную купюру не знаю, какую, но по цвету красную. Жизнь у них сразу наладилась, всегда денег много, одеты хорошо, в общем, богатые люди, дай Бог каждому так жить.

Араратян Нина Архиповна, г. Луганск

В 50-е годы я работала в облисполкоме, в архитектурном отделе, это был секретный отдел, на работу принимали с особой проверкой. А я была верующим человеком, на воскресные, праздничные службы в церковь ходила постоянно. Особо почитала дни, когда служил Архиепископ Никон. Это были мои самые любимые службы. У нас был прямо коллектив из нескольких человек, которые тоже занимали большие должности в городе, мы себя так и называли «Никоновцы». Потому, что когда мы узнавали, что он служит в какой-то церкви, то бросали все свои дела, отпрашивались с работы или убегали под каким-нибудь предлогом. Одевали самые красивые платья, укладывали красиво, аккуратно волосы, повязывали шарфики под цвет праздника, т.е. если Богородичный праздник, то голубой шарфик, если мученика, то красный и т.д., и торжественно шли в церковь. Такая служба у нас ценилась выше любого юбилея или свадьбы. Потом все на работе удивлялись, почему мы возвращаемся бодрые, веселые, одухотворенные. Так вот, за все время моей работы меня ни разу не наказали, но ругали за мои похождения, никто даже не посмеялся. Наверно, Царица Небесная сама меня хранила. На службах я видела, что диаконом служит отец Филипп, мы его очень почитали за его духовность, открытость к людям, было видно, что он диакон от Бога, что любит Господа всем сердцем. Всегда вокруг него было много людей, которые просили его помощи или совета.

Я хочу рассказать, что 22 ноября 1956 года, в день смерти отца Филиппа (об этом я не знала) я ехала в трамвае на работу. Трамвай тогда ходил по другой линии. Людей было много, полный салон, когда проезжали поворот на улице Советской, то вдруг все люди ахнули и кинулись к окнам. Протиснулась к окну и я, вижу, что в том месте, где живет отец Филипп, стоит огненный столб от земли до неба. Такого никто никогда не видел, поэтому обсуждали все, думали, что же это там у отца Филиппа случилось. А когда я пришла на работу, то через время нам всем сообщили, что отец Филипп умер. Многие тогда расстроились, несмотря на свои должности, плакали, не скрываясь. А начальство так и заявило, что если кому-то нужно идти на похороны отца Филиппа, то можно идти без разрешения. Вот какой он был человек великий, все слои общества его почитали, начиная от простых рабочих, заканчивая высокими чинами.

* * *

Деревянко Людмила Федоровна, г. Луганск

Моя знакомая Полина очень тяжело заболела, она лежала в постели недвижима долгое время, а муж ухаживал за ней. Работал ее муж Василий на заводе им. Ленина, вместе с отцом Филиппом. Однажды он поделился своим горем со старцем. Он все выслушал внимательно и говорит: «Я твоей биде допоможу». Василий обрадовался, хотел назвать свой адрес, на что отец Филипп ответил: «Не надо, я сам знайду». Так и получилось. Через время пришел отец Филипп к ним домой. Посмотрел на Полину, подошел к ней и стал руками растирать ее ноги. Так продолжалось 3 дня подряд. На третий раз говорит ей: «Вставай Полина, иди, скильки ти будеш лежать». Она начала отнекиваться, мол, ничего не получится, ноги не слушаются. Но он настоял на своем. Полина встала на ноги и еле-еле пошла, как девятимесячный ребенок, а потом все лучше и лучше. Долгие годы она ходила хорошо и былаздорова.

Рассказывала мне Ткачева Галина Николаевна. Она и ее двоюродная сестра Валентина хотели выйти замуж, а им было уже по 30 лет. Валя была серьезная, а Галя ветреная, все время смеялась без причины. Вот Валя и говорит: «Давай пойдем к диакону Филиппу, пусть он нам скажет, когда мы замуж выйдем». А Галина как засмеется в ответ: «Ха-ха-ха, пошли, пусть что-нибудь сбрешет». Вот они пошли, а Галя всю дорогу просмеялась, да по сторонам головой крутила. Приходят, а отец Филипп стоит у ворот с ведром воды, посмотрел на Валю и сказал: «Ти у двир проходь». И пропустил ее, а Галю облил водой и прогнал со словами: «иди геть, дали сейся, брешуть собаки, а я правду кажу». Дальнейшая судьба сложилась у них по-разному. Валя вскоре вышла замуж. А Галя всю свою жизнь просмеялась без толку. Ни семьи, ни детей у нее так и не было.

* * *

Акопян Валентина Александровна, г. Луганск

Пришла одна женщина к отцу Филиппу, у нее долго не было детей. Она просит: «Подскажите, пожалуйста, дедушка, будут ли у меня дети?» Отец Филипп ей говорит: «Иди в сад, там растет яблоня, найди под ней яблоко и принеси мне». Она пошла в сад, очень долго искала хоть одно яблочко, но так ничего и не нашла. Вернулась к отцу Филиппу, руками развела, сказала, что ничего не нашла. Тогда он говорит другой женщине: «Иди, ты теперь ищи яблоко». Она пошла в сад, немного походила и нашла 2 яблока. Пришла к отцу Филиппу и показывает их. А он говорит первой женщине: «А куда ты смотрела?». Прошло время, так у этой женщины детей и не было. А та другая родила двоих.

Однажды приходит к отцу Филиппу женщина и жалуется на мужа, говорит, что он очень сварливый, бухтит и бухтит целыми днями, что жить она с ним больше не может, хочет развестись. Отец Филипп выслушал ее и говорит: «Вон дивись, собака лае, она тебя кусае?». Женщина ответила «Нет». Больше отец Филипп ничего не сказал, но она поняла, что это касалось ее, и с мужем разводиться не стала.

Одна женщина, уже пожилая, переживала, что ей не начислят пенсию. Она пошла к отцу Филиппу и говорит: «Дедушка, скажите, дадут ли мне пенсию?» Он ничего ей не ответил, а дал пять рублей и сказал: «На, иди в магазин, купи мени що-небудь». Она пошла в магазин и накупила продуктов для дедушки. Когда она пошла в собес, то узнала, что ей начислили 50 руб. пенсии. Еще знаю такой случай. Женщина собралась идти к диакону Филиппу и напекла на гостинец пирожков. Села и думает: «Все ли пирожки отнести ему, или детям оставить?». Решила забрать все. Когда пришла она к отцу Филиппу, поздоровалась и отдает ему пирожки, а он ей говорит: «Что ты гадаешь, на, забирай пирожки и иди корми детей». Женщина испугалась и удивилась, откуда он может знать все это.

* * *

Запселъская Зоя Григорьевна, г. Москва

К отцу Филиппу я ходила с 1950 по 1953 год. Это был неповторимый человек, самый лучший из всех людей, которые мне когда-либо встречались в жизни. Господи, спасибо Тебе, что я видела и общалась с отцом Филиппом! В первый раз я пришла к нему поздно вечером. Ко мне вышла его послушница Марийка и сказала, что он уже отдыхает. И тут я слышу, как отец Филипп говорит: «Хто там прийшов? Пусть заходит». Я зашла в его келию, он лежал на кровати и спросил у меня: «Чого ты прийшла?». Я сказала: «Дедушка, будьте добры, помогите, у меня очень сильно голова болит». Он тогда сказал: «Набери co6i води у великому кувшини. Я с собой брала пустую бутылку, туда набрала воды из кувшина. Отец Филипп спросил: «Що в тебе ще?». Я сказала: «Мы с мужем строим дом, а он меня с тремя детьми бросил, ушел к другой женщине, и теперь он хочет этот недостроенный дом у меня высудить, меня завтра вызывают в суд». Отец Филипп говорит: «Еге, скидай один чобит». Я стала снимать один сапог, а оттуда посыпалась куча бумаги, откуда она взялась, я до сих пор не знаю. Взяла я эти бумаги и подаю отцу Филиппу, а он говорит: «Co6i забирай, це tвои бумаги, а зараз скидай другий чобит». Я сняла второй сапог, а оттуда тоже куча бумаги высыпалась. Отец Филипп говорит: «Це все твое, а тепер давай cвои чоботи». Взял мои сапоги и положил их на кровать на подушку рядышком, носок к носку. И сказал: «А тепер иди додому». Я пришла домой, голова у меня больше не болела. Пошла я на суд, прямо диво дивное: все судебные бумаги были в мою пользу, все в один голос присудили дом мне. Я его одна с детками достраивала, а потом и жили в нем. Прошло несколько лет, мой муж ушел от той женщины и вернулся к нам, долго просил прощения, мы его приняли обратно. Да так он и доживал со мной до самой смерти еще 18 лет. Вот тебе и два сапога рядом на подушке.

Во второй раз пришла я к отцу Филиппу, поблагодарила его за помощь и попросила: «Дедушка, дайте мне еще водички». А он спросил: «Азачем вона тоби?». Я сказала: «Да на будущее, вдруг голова заболит». Дедушка улыбнулся и говорит: «А To6i вона не треба». Это были прозорливые слова, сейчас мне 89 лет, и ни разу больше голова не болела.

Немного погодя отец Филипп начал петь псалмы из 17 кафизмы за упокой. Когда я пришла домой, моя мама спросила: «А что отец Филипп делал?». Я рассказала, что псалмы пел. Она ничего не сказала, только глаза у нее стали испуганные. Прошло какое-то время, умер мой отец.

В третий раз я пошла к отцу Филиппу в большой праздник. Пришла одна женщина из церкви и говорит: «Ой, сколько людей сегодня много было в церкви». А отец Филипп говорит: «Людей було багато, а душечки всього дви були». Потом посмотрел на меня и снова стал петь «Со святыми упокой...». Я уже знала, что это к смерти, надо было попросить старца, чтобы он помолился и вымолил у Бога, чтоб несчастье не случилось, но я промолчала и ушла домой. Вскоре у меня умер сын.

* * *

Чечекина — Королева Лариса Федоровна, г. Москва, член Союза писателей

К отцу Филиппу ходила моя знакомая — бабушка Варвара, к ней мы с сыном Федором ходили помогать по хозяйству, так как она была уже старенькая и тяжело ей было со всем управляться. Она нам рассказывала, что ходила к отцу Филиппу в молодые годы. Имела она много детей. Вот однажды пошла к отцу Филиппу в гости, только заходит к нему, а он сразу ей говорит: «иди, иди скориш додому, скворчата в окно клювами стучат тук-тук-тук». Пошла она быстренько домой, смотрит, а все дети в окно головы повысовывали, а как увидели ее, то давай в стекло стучать.

А ее соседка пошла к отцу Филиппу с тяжелобольным сыном, с которым долгое время по больницам лечилась и дома тоже, а надежды на выздоровление нет. Вот она и спрашивает у отца Филиппа: «Сколько же мне еще мучаться? ». А он ей ответил: «Да вже недовго осталось, потерпи». Она ушла домой, прошло какое-то время, и она скоропостижно скончалась.

Когда-то проходил отец Филипп по улице и показал рукой на землю и говорит: «А на цьому мисци буде зупинка». Так и получилось: через много лет там теперь остановка автобуса.

Уже перед своей смертью, он был слабый, говорил с трудом, сказал, что скоро умрет, попросил бумагу и карандаш и нарисовал памятник из металла, который у него будет на могиле стоять. Он нам наказывал, чтобы приходили на могилу к нему и кричали: «Отец Филипп, помоги! — и я допоможу».

* * *

Кузъменко Евдокия Дмитриевна, г. Луганск

Было мне лет 20. Мы с тетей, Гунько Еленой Захаровной, пошли к диакону Филиппу. Мы зашли во двор, прошли в хибарку, в которой было очень бедно. Помню только, что он спал на нарах и на стене висели образа. Мы с тетей стали спрашивать, что нам предстоит. Он, ни слова не говоря, взял булочку, разломил на 2 части и дал нам. В это время я работала вязальщицей на швейной фабрике. Время было очень трудное, но на кусок хлеба я всегда зарабатывала. После этого я работала в ателье. Сейчас мне 73 года, все мои ровесницы живут довольно туго, но у меня всегда есть подработка: кому бурки пошить, кому что-то распороть, подшить. Вобщем, кусок хлеб у меня вдоме всегда есть.