Житие Мое

До и после

Моя жизнь как бы делится на два водораздела: до армии и после. Уж больно радикально судьба повернулась ко мне после дембеля. Но об этом после, и это будет основная часть повествования. В армии тоже стучал набатом выявленный мною бахмомент. Меня отец засунул в учебку в Химках. Использовал свои связи. Как же, он в это время служил в генеральном штабе какой-то шишкой. Там меня, естественно, обрили наголо. Меня! Рокера со стажем! Одно утешение, что попал туда же гитарист Боря Носачёв. Он впоследствии стал лидером рок-группы «Мистерия-Буфф» и пел свою музыку на стихи Маяковского. Интересно, но факт – мы с Борисом и сейчас общаемся. Он руководит большой фирмой по ремонту фирменной музыкальной техники. И, пользуясь случаем, благодарю его за периодический ремонт моей звукозаписывающей студии. И отдельное спасибо его волшебному инженеру Петру Вараксину. Но вернусь в повествование…

Итак – армия. Мы с ним развлекали по очереди стариков в роте и за это имели относительные поблажки. В каптёрке они любили попеть что-нибудь своё. А я на гитаре подыгрывал. Так и образовались в некотором смысле отношения. Хотя на основные моменты службы это, к сожалению, не распространялось. Дедовщина процветала по полной. Отец в конце моего обучения заехал при всех орденах и попросил сделать меня младшим сержантом, и, конечно, меня сослали дослуживать в орехово-зуевскую часть в должности замкомвзвода. Там я быстренько организовал рок-группу под названием «Резервы». А мелким шрифтом была написана вторая часть названия, и получались «Резервы большого забоя». Для начальства большой забой не существовал, а вот для городских якобы шефских выступлений объявлялось в полный рост. Популярность моей личности в городе начала работать исправно. Два училища, педагогическое и медицинское, по понятным гендерным причинам стали регулярно приглашать мои «Резервы» на вечеринки. Так же одеяльные и ковровые фабрики. Начальство же в части обрадовалось такому повороту, и начался активный бартер. Армия – культуру в массы, а предприятия – что-то материальное. Я начал концертировать и приносить пользу. Бартерные коврики, одеяла и прочая мануфактура полились в часть. А я начал со своими музыкантами зависать в девичьих комнатах и активно дегустировать разные салатики, наливочки и прочую снедь. Период накопления жиров на зиму. Но однажды патруль, меня искавший по городу, всё-таки обнаружил место моей стоянки, и я попал благополучно на губу. Поскольку я стал военным, пусть срочником, в отношениях с отцом что-то сдвинулось. Отец ко мне проникся. Это же был его мир. У нас образовались первые за много лет доверительные беседы. Он даже устроил мне поездку в Киевское училище связи – поступить и стать, наконец, офицером. Типа погулял – и хорош. Я сопротивлялся, как мог, и на экзаменах специально получил три двойки. Отец приехал в Киев и попросил генерала – начальника училища дать мне шанс пересдать. Я был вызван на ковёр и получил приказ от отца-полковника стать человеком. Но выйдя из кабинета, я почувствовал прилив упрямой решимости. Ведь, после учебы, когда я стану офицером, семья распределит меня куда-нибудь, и нет проблем с сыном. Там же дома принцесса сестра. Зачем омрачать её царствование совместно с мамой. Сама по себе решалась основная моя проблема. Дома я не был нужен по сути никому. А так всё хорошо складывалось бы. Я опять получил двойки. Меня отчислили и отправили обратно в часть. На том моя военная карьера и завершилась. Жуть подумать, если я бы прогнулся в тот момент. Остальной срок службы протёк спокойно в родной части. Я уже был стариком, и проблем особо не наблюдалось. Правда, интерес к военным делам исчез окончательно, я начал ходить по самоволкам. Вёл себя никак и частенько попадал под занавес на губу. Не спасала даже слава выгодного бартерного музыканта. Интересная встреча произошла в то время. В нашей части служил начмед из Курска. Интересный типаж во всех отношениях. Мы подружились. Он приходил и слушал мою музыку. А я, бегая в самоволку, иногда заходил к нему домой. Но там… Надо немного описать его жилище. Съёмная квартирка. Диван, телевизор. Он ходил там только в сапогах. На полу лежал большой слой разбитых бутылок вина каберне. Сантиметров десять. Он пил только эту марку вина и заедал шпротным паштетом из банок. Прикольно. Никогда такого не видал. Называл себя дворянином и вёл праздный лихой образ жизни. Типа поручик Ржевский. Только тихий. После моего дембеля мы с ним ни разу не встречались. Жаль. Интересный типаж.

Всё когда-то кончается. У меня даже служба в армии оказалась весьма своеобразной. Хотя в душе мне нравилось возиться на учениях с техникой, оружием. Закончилась и моя виртуальная война с самим собой. Да и в сегодняшнее время мне кажется, что было что-то до и шквал всего остального после. Армия врезалась, конечно, в подсознание, но меня до сих пор берёт дрожь при смысли, что мог стать военным. Не моя это станция. И слава богу, что понял тогда. Вот вам и очередной бахмомент.