Жизненная сила / Asylum

5

Небольшие сверкающие шарики механического репортера вращались все быстрее и быстрее, пока не превратились в один светящийся в темноте кругу. И только после этого его ноздрей коснулось первое дуновение восхитительного психогаза. Ли показалось, что он плывет, постепенно соскальзывая куда-то все больше и больше…

Откуда-то, как бы издалека, сквозь слабый шум, донесся голос, пока он еще был столь отдаленным, что невозможно было разобрать ни слова. С каждым мгновением в нем нарастало ощущение, что совсем скоро он услышит нечто необыкновенно пленительное.

Жажда разобрать, что так проникновенно шепчет ему далекий голос, отодвинуло все его остальные мысли и ощущения. Но наркотический газ делал свое дело, и с каждым мгновением становился все глуше, пока наконец Ли не погрузился в глубокий гипнотический сон.

Когда он открыл глаза, в спальне было темно, только в углу рядом с креслом, горел торшер, который освещал одетую во все темное женщину, сидевшую в кресле, лишь лицо ее оставалось в тени.

Ли, должно быть, пошевелился, так как женщина вдруг подняла голову, взгляд ее оторвался от нескольких листов машинописной бумаги стандартного размера, которые она держала в руках. Раздался голос Мерлы:

— Девушка проделала очень неплохую работу, стерев подчистую все содержание памяти вашего подсознания. Имеется только одна зацепка, дающая возможность узнать ее происхождение и…

Слова женщины продолжали литься плавным потоком, но они смешались в его уме в этот ужасные момент, когда он узнал, кто находится с ним в одной комнате. Слишком много, чересчур много страха пришлось натерпеться ему за столь короткий промежуток времени. На мгновенье он почувствовал себя беспомощным ребенком, в голове билась лихорадочная мысль о немедленном бегстве.

Если бы только ему удалось соскользнуть к краю кровати, подальше от того места, где сидела женщина, и опрометью броситься в ванную…

— Разумеется, мистер Ли, — услышал он голос женщины, — у вас достаточно ума, чтобы не сотворить какую-нибудь глупость. Вы ведь, безусловно, понимаете, что, будь у меня намерение убить вас, я бы сделала это еще тогда, когда вы еще спали.

Ли лежал очень тихо, стараясь собраться с мыслями. Во рту у него пересохло. Слова ее повергли его в состояние теперь уже полнейшего уныния.

— Что… вам… от меня… нужно? — в конце концов, с огромным трудом удалось вымолвить ему.

— Информация! — Голос женщины звучал с категорической лаконичностью.

— Что это за девушка?

— Не знаю.

Он всмотрелся в полутьму, в которой было скрыто лицо женщины. Теперь глаза его адаптировались к тусклому освещению комнаты, и он был в состоянии различить светло-золотистый цвет ее пышных волос.

— Я полагал… что вы знаете — медленно произнес он и продолжал уже живее. — Вам ведь известно, кто является Галактическим Наблюдателем. А значит, установить личность женщины для вас не составляет особого труда.

Ему показалось, что женщина улыбается.

— Наше заявление по этому поводу было сделано с расчетом застать врасплох и вас, и эту девушку, оно-то и стало причиной той частичной победы, которую нам удалось вырвать в том, почти безвыходном положении, в котором мы очутились.

Ли все еще продолжал испытывать телесную слабость, но отчаянный страх, который до сих пор цепко держал все его естество, стал постепенно убывать по мере того, как разум его начал постигать смысл ее признания в слабости их положения; к нему мало-помалу приходило понимание того факта, что дригги не были такими уж сверхъестественными могучими существами, как это ему казалось поначалу. Вслед за облегчением пришла осторожность. Полегче. Не уставал предупреждать он самого себя, не разумно недооценивать противника. И все же он смог удержаться и произнес:

— Значит, не такие уж вы мудрые и сверхловкие. Даже эта ваша «вырванная победа» была обставлена не очень то красиво. Заявление вашего мужа, что вы со мною еще успеете разделаться, например, выглядит как детское хвастовство.

Ответ женщины был спокоен, даже несколько презрителен.

— Если бы вы хоть немного разбирались в психологии, вы бы быстро уразумели, что нечеткая формулировка этой угрозы на самом-то деле имела истинной своей целью обмануть вас. Вам определенно не удалось предусмотреть даже минимальные меры предосторожности. А девушка явно не предприняла никаких попыток защитить вас, обезопасить вашу жизнь.

Указание на преднамеренную, утонченную в своем хитроумии уловку, снова вызвало у Ли приступ тревоги. Где-то глубоко, очень глубоко в его сознании засела беспокойная мысль: какой же все-таки финал задумала эта женщина-дригг для их странной их встречи в гостиничном номере?

— Вы, конечно же, понимаете, — вкрадчивым голосом продолжала женщина-дригг, — что вы представляете для нас определенную ценность, пока живы — иначе вас ждет смерть. Вы поставлены перед суровым выбором. Я бы порекомендовала вам проявлять максимальную искренность, когда будете с нами сотрудничать. Вы ведь понимаете, что по самое горло погрязли в этой истории.

Значит, вот таков был замысел этих коварных вампиров. По лбу Ли скатилась крохотная бусинка пота. Руки его дрожали, когда он потянулся к пачке сигарет, лежавшей на столике возле кровати.

Он нервно закуривал сигарету, когда взгляд его вдруг приковало окно. За окном шел дождь, очень сильный дождь, капли его яростно барабанили по звуконепроницаемым стеклам.

Мысленному взору его представилось безлюдные улицы, потускневшие в этом наполнено дождем ночном мареве уличные огни. Картина опустевшего городского пейзажа почему-то угнетала его. Покинутые людьми улицы — покинутый всеми Ли, вот какая ассоциация промелькнула в его мозгу. Ибо он в самом деле был покинут здесь на милость беспощадного в своей жестокости противника; все его друзья были разбросаны по необъятным просторам планеты и не могли добавить ему ни капли силы и блеснуть хотя бы единым лучиком надежды для него в этой затемненной комнаты, перед женщиной, которая с таким спокойствием сидела в кресле у торшера, изучающе глядя на него.

Собравшись с духом, Ли спросил:

— Насколько я понимаю, это моя психограмма находится сейчас в ваших руках. И что же она показывает?

— Вас ждет разочарование. — Голос женщины казался каким-то отрешенным. — В ней имеется предупреждение в отношении состояния вашего пищеварительного тракта. Похоже на то, что вы весьма нерегулярно принимаете пищу.

Неуклюжая попытка проявить чувство юмора лишь подчеркнула жуткую суть ее личности. Черная необозримость космоса, которую она пересекла, неестественная жажда крови и жизни, что привели ее и ее компаньона на беззащитную Землю, — все это могло быть в этом монстре. Ничего человеческого не наложило на нее свой отпечаток.

Ли встряхнулся. Черт побери, разозлившись, подумал он, с какой стати я запугиваю самого себя? Пока она сидит в своем кресле, она не состоянии поживится моей кровью. Надо оставаться самим собой и подождать, как станут разворачиваться события. Вслух он произнес:

— Если в психограмме действительно нет ничего для вас интересного, то на какую же тогда помощь вы рассчитываете? Не лучше ли вам взять да и уйти отсюда, оставив меня в покое? Ваше присутствие здесь не доставляет мне особого удовольствия.

Где-то в глубине души он надеялся на то, что она смехом встретит это его предложение. Но женщина с самым серьезным видом продолжала сидеть в кресле, глаза ее тускло поблескивали в полумраке. В конце концов она так ответила Ли:

— Давайте вместе рассмотрим вашу психограмму. Насколько я полагаю, мы можем оставить без особого внимания указания на состояние вашего здоровья, поскольку они не имеют какого-либо отношения к тому, что нас интересует. Но здесь приведено немалое количество данных, которые мне хотелось бы проанализировать более подробно. Кто — профессор Унгарн?

— Ученый, — честно ответил Ли. — Это он изобрел систему механического гипноза, и именно к нему обратились за разъяснениями, когда были найдены мертвые тела, так как сложилось единодушное мнение, что подобное зверство могли совершить только извращенцы.

— Вам известно, хоть сколько-нибудь, как он выглядит внешне?

— Я никогда не видел его, — не спеша ответил Ли. — Он никогда не дает интервью, а его фотографией мы сейчас не располагаем. Я слышал кое-какие истории о нем, однако…

Он замолчал в нерешительности. Ведь это вовсе не означает, подумал он, нахмурившись, что он сейчас открывает что-либо такое, что не было бы общеизвестны. Что, в конце-то концов, в самом деле интересует женщину? Унгарн…

— Эти истории, — произнесла женщина, свидетельствуют, что он человек безмерной магнетической силы, но с явными чертами душевных страданий, выгравированных на его лице и придающих ему какую-то покорность.

— Покорность перед чем? — воскликнул Ли. — у меня нет ни малейшего представления, о чем это вы говорите. Я видел только старые фотографии, а на них лицо у него, хотя и усталое, но вполне открытое.

— Информацию о нем можно раздобыть в любой библиотеке? — спросила женщина.

— Да, хотя бы в архиве Планетарного информагенства, — сказал Ли и тут же едва не прикусил язык свой за то, что так, задарма, выболтнул пусть хоть и крупицу, но достаточно ценной информации.

— В архиве? — с интересом переспросила женщина.

Ли пояснил, но голос его дрожал от негодования на самого себя. Все больше в нем нарастало очень неприятное ощущение того, что эта дьявольская женщина все-таки вышла на верный след. И продолжает выуживать из него нужные ей ответы, потому что он никак не наберется духу упереться и наконец перестроить весь ход своих мыслей на преднамеренную ложь.

Несмотря на отчаянное беспокойство, что его охватило, он испытывал огромную досаду: как невероятно быстро удалось ей решить проблему личности Наблюдателя! Ведь, черт побери, им действительно вполне мог быть профессор Унгарн!

Унгарн, таинственный ученый, великий изобретатель, прославивший свое имя в различных самых сложных сферах знания, да плюс еще и загадочное убежище его на метеорите поблизости от одного из спутников Юпитера. И были еще у него дочь по имени Патриция. Боже праведный, Патрик… Патриция…

Поток предположений, вихрем пронесшихся в его голове, неожиданно оборвался, когда женщина не допускающим возражений тоном произнесла:

— Вы можете попросить вашу редакцию переслать информацию в этот ваш рекордер, находящейся здесь?

— Д-да!

Нежелание его сотрудничать было столь явным, что женщина пригнулась, чтобы повнимательнее на него взглянуть, и голова ее при этом оказалась в круге света. На какое-то мгновение блеснуло золото ее волос, в ее светло-голубых глазах мелькнула странная сатанинская, бездушная усмешка.

— О! — воскликнула она удовлетворенно. — Вы так считаете тоже?

Она рассмеялась совершенно необычным, музыкальным смехом, одновременно таким отрывисто-грубым и таким приятным для слуха. Смех неожиданно, как-то даже неестественно, оборвался на самой высокой ноте. А затем — хотя он и не заметил ее движения — в ее руках оказался какой-то нацеленный на него металлический предмет, а голос зазвучал жестко, повелительно.

— Поднимайтесь с кровати, включайте рекордер, и не вздумайте что-либо говорить или делать, кроме необходимого для меня.

Ли ощутил приступ головокружения. Комната закачалась, поплыла перед его глазами, и он с тоскою подумал: как жаль, что он не лишился чувств.

Испытывая к самому себе омерзение, он почувствовал, что ему больше не повинуется его тело. Он прошел к рекордеру. Впервые за всю жизнь он возненавидел свою способность, которой он всегда гордился, — быстро восстанавливать свои как душевные, так и физические силы, — ибо именно она, эта способность, дала возможность его голосу сейчас стать твердым и невозмутимым, когда он, включив и отрегулировав аппаратуру звукозаписи; произнес:

— Это Уильям Ли. Ну-ка поднимите мне все данные, какие только у вас есть, касающиеся профессора Гаррета Унгарна.

Наступила пауза, заполненная его горестными мыслями: «Я ведь совсем не выдаю сведения, к которым не подступиться никаким иным способом. Просто…»

В машине раздался щелчок, затем отрывистый голос:

— Вот, пожалуйста. Поставьте подпись.

Ли, затаив дыхание, глядел на то, как исчезает в чреве машины лента с его подписью. Когда он выпрямился, женщина спросила:

— Прочитать мне здесь, Джил или мы заберем с собою машинку?

Теперь Ли совсем пал духом. У него закружилась голова, и он очень осторожно опустился на кровать.

Мужчина-дригг, Джил, стоял неподвижно, прислонившись к косяку двери в ванную, едва различимый в полутьме статный мужчина в откровенно угрожающей позе, на губах его играла зловещая улыбка. Позади него — и это было совсем уж невероятным — позади него, сквозь открытую дверь виднелась не сверкающая отделкой ванна, а другая дверь, а за нею еще одна дверь, а дальше…

Рубка космического корабля дриггов!

Да, именно она, в точности такая же, какую он видел в подвале под «Константином». Точно так же в поле зрения попадала часть необычного ложа, внушительная секция приборной панели, со вкусом отделанный пол…

В его собственной ванной!

Безумная мысль пришла Ли в голову. «О, да, ведь это я сам храню космический корабль в своей ванной…». Однако эти его туманные мысли прервал голос дригга.

— Я считаю, что нам лучше уйти. Мне доставляет немало труда удерживать корабль в данном сочетании пространственно-временных континуумов. Забирай этого репортеришку вместе с его машинкой и…

Ли попытался собраться с мыслями.

— Вы… забираете… меня… с собою?

— Естественно, — отозвалась женщина. — Вы обещали мне, и к тому же на еще понадобится ваша помощь в отыскании метеорита Унгарна.

Ли сидел, не шевелясь ни единым мускулом. В голове мелькнула совсем уже несуразная мысль: хорошо, что он не трус — он ведь доказал это недавно! Но это было действительно важно, потому что на него надвигалась смертельная опасность.

Через мгновенье он обратил внимание на то, что дождь все еще барабанит по стеклам огромными, блестящими каплями, стекающими вниз сплошным потоком. И еще увидел он, что ночь была очень темной. Темная ночь, черный дождь, неизвестность судьбы — се это вполне соответствовало его мрачным мыслям.

С немалым трудом он привел себя в более или менее нормальное состояние и спокойно поднял взор на своих планетных похитителей. Репортер Ли снова был тверд перед лицом ожидавшей его судьбы и готов сразиться за свою жизнь.

— Я не в состоянии придумать ни единой причины, — сказал он, почему это мне следует уйти отсюда вместе с вами. И если вы полагаете, что я намерен по доброй своей воле помочь вам уничтожить Наблюдателя, то вы просто с ума сошли.

— В вашей психограмме, — сухо заметила женщина, — имеется мимолетное упоминание о некоей миссис Генри Ли, которая живет в деревне под названием Релтон на тихоокеанском побережье. Мы можем оказаться там через какие-нибудь полчаса, а еще через минуту уничтожим вашу мать и ее дом. Или, пожалуй, добавим ее кровь к нашим запасам.

— Его мать может оказаться слишком старой, — произнес мужчина тоном, от которого кровь застыла в венах у Ли. — Нам не нужна кровь стариков.

Эти леденящие душу фразы привели Ли в неописуемый ужас. Перед его мысленным взором на какое-то мгновенье предстало страшное виденье: космический корабль, стремительно и беззвучно пронизывающий ночь, которая окутала весь восток североамериканского материка, зависает над мирной деревушкой, а затем обрушивает на нее неземную энергию в яростной вспышке. Всего одна секунда всеуничтожающего огня — и корабль взмывает вертикально вверх над темными безмерными водными пространствами, расположенными на западе.

Когда ужасная картина наконец поблекла в его сознании, женщина спокойно заметил:

— Джил и я разработали интересную систему допроса человеческих существ с невысоким уровнем умственного развития. Обычно, Джил пугает людей одним лишь фактом своего присутствия. Подобным же образом действую на людей и я, особенно когда они видят меня четко при сильном освещении. Поэтому мы всегда стараемся так устроить свои встречи с человеческими существами, что я сижу в полумраке, а Джил держится на заднем плане. Такой метод оказался очень эффективным.

Она встала, высокая, стройная, в желтой кофте и в юбке, туго обтягивавшей ее еще оставшуюся в полутьме фигуру.

— Ну, а теперь, — закончила она, — в путь, пожалуй? Машинку несете вы, мистер Ли.

— Я сам возьму ее, — произнес дригг.

Ли бросил злобный взгляд в сторону этого худого мускулистого ужасного мужчины, и тут тот его ошарашил неожиданным вопросом, который зародил у Ли отчаянное намерение…

Дригг наклонился над небольшой машинкой, стоявшей на угловом столике.

— Как она работает? — почти приятным голосом спросил он.

Едва сдерживая нервную дрожь, Ли сделал несколько шагов вперед. Неужели у него есть шанс выпутаться из создавшегося положения, не подвергая никого опасности? Дригги без промедления собирались вылетать в космос, чтобы, судя по их собственным же словам, отправиться на поиски метеорита Унгарна. Надо постараться задержать их любой ценой. Он не спеша ответил:

— Нажмите кнопку, промаркированную надписью «Заголовки», и машина отпечатает все основные рубрики, имеющие какое-либо касательство к интересующему вас вопросу.

— звучит вполне благоразумно.

Ли только уныло кивнул. Джил протянул руку и нажал указанную кнопку. Рекордер еле слышно зажужжал, одна из его внутренних секций засветилась, и стали видны печатаемые механизмом строчки под прозрачным кожухом, — несколько заголовков, переданных редакционным компьютером.

— «…Его убежище в метеорите», — прочитал дригг. — Это как раз то, что мне нужно. Каков следующий шаг по получению более уточненной информации?

— Нажмите кнопку «Подзаголовки».

Ли снова неожиданно задрожал всем телом. Он едва сдержался, чтобы не издать громкий стон. Неужели станет возможным, что эта нелюдь именно с его помощью добудет всю необходимую ей информацию? Определенно такой чудовищной силы разум было бы очень нелегко увести в сторону от выполнения с такой логической последовательностью составленного плана.

Ли сделал еще одну попытку взять себя в руки, сосредоточившись на осуществлении своих замыслов. Он не имеет права упустить шанс, который дала ему в руки судьба.

— Подзаголовок, который мне необходимо выбрать, — произнес дригг, промаркирован надписью «местонахождение». И есть еще здесь какое-то число, всего лишь одно, перед ним. Как теперь мне надлежит поступить?

— Нажмите кнопку, промаркированную цифрой «1», — пояснил Ли. — Затем нажмите клавишу с надписью «Полный сброс».

Он весь напрягся. Если бы только удалось ему его уловка… Это непременно должно сработать…

Кнопка «1» выдаст информацию под данным заголовком. И мужчину, безусловно, — во всяком случае, пока что это вполне устроит. Ведь, в общем-то, это только первичная проверка. Они очень торопятся.

А позже, когда дригг обнаружит, что нажатие кнопки «Полный сброс» уничтожило всю остальную и информацию — тогда будет уже слишком поздно что-либо исправить.

Мысли Ли затуманились. Он вздрогнул. Дригг глядел на него ледяным, исполненным уничтожающей иронии взглядом.

— Ваш голос подобен звукам хорошо настроенного органа, каждое произнесенное вами слово сопровождается едва заметными, вами самими не ощущаемыми обертонами, которые многое могут сказать чувствительному слуху. Поэтому, — стальная в своей суровой ярости ухмылка исказила это худое, зловещее лицо, — я нажму только кнопку «1». Но воздержусь от нажатия кнопки «Полный сброс». И как только познакомлюсь с той небольшой историей, что поведает мне рекордер, я уж должным образом позабочусь о том, чтобы вы не остались безнаказанным за эту столько жалкую попытку подловить меня. Приговор — смерть.

— Джил!

— Смерть! — неумолимо изрек мужчина.

Женщина не посмела возражать.

После этого наступила тягостная тишина, слышно было только приглушенное жужжание механизма рекордера. На ум к Ли не приходили никакие мысли. Он ощущал себя бесплотной тенью, лишенной телесного воплощения, и бесцельно ожидающей чего-то на краю ночи более темной, чем черные пустыни космоса, откуда явились сюда эти чудовища.

Пришло и сознание некоего родства с черным дождем, который продолжал литься с такой необоримой мощью на ярко отсвечивавшиеся стекла окон. Потому что очень скоро и он сам станет частью этой неорганической тьмы — едва различимой фигурой, безжизненно валяющейся на полу этой тускло освещенной комнаты.

Бесцельный его взор снова возвратился к принтеру рекордера и к угрюмому мужчине, который стоял, погруженный в мрачное раздумье, и глядел, как на листе бумаги складываются в фразы печатаемые литерами машинки слова.

Мысль Ли заработала быстрее. Жизнь его, которая потрясающей жестокостью была раздавлена этим смертным приговором, вновь затрепетала в его теле. Он распрямился, физически и морально. И вдруг до конца осознал ту цель, что он преследует.

Если смерть его является неизбежной, то он, по крайней мере, мог бы попытаться как-нибудь сам нажать на кнопку «Полный сброс». Он пристально глядел на заветную кнопку, мысленно оценивая расстояние до нее, и в голове у него мелькнула невеселая мысль — какая невероятная ирония заключается в том, что ему придется потратить последние свои силы на то, чтобы не дать им возможности заполучить никчемную информацию, которая была фактически общедоступной. И все же…

Цель его осталась неизменной. Всего один метр, осторожно прикинул он, ну, может быть, метр с четвертью. Если бы бросился он вперед всем телом, то каким образом даже дриггу можно удержать тяжесть его падающего тела и воспрепятствовать его вытянутым пальцам выполнить столь простую, незамысловатую миссию?

Ведь его внезапное вмешательство уже однажды, чуть раньше, расстроило планы дриггов, предоставив возможность девушке Унгарна — несмотря на то, что сама она всячески это отрицала — выхватить пистолет и…

Он внутренне весь собрался, когда увидел, что дригг отворачивается от рекордера. Мужчина разомкнул был уже губы, чтобы сказать что-то, но тут женщина, Мерла, успела опередить его из своего полутемного угла, произнеся:

— Ну?

Мужчина нахмурился.

— В записанной рекордером информации не содержится указаний на точное местонахождение. По-видимому, в этой системе еще не заведен точный учет всех без исключения метеоритов. К такому повороту событий я, в общем-то, был готов. Космические путешествия здесь осуществляются всего лишь какую-нибудь сотню лет, и вся энергия деятельности исследователей и изыскателей пока еще направлена на обследование планет и спутников Юпитера.

— Я мог бы и сам сказать вам это, не прибегая к редакционному архиву,

— вставил свое слово Ли.

Если б только удалось ему хоть чуть-чуть придвинуться поближе к рекордеру, так, чтобы дриггу пришлось бы не просто вытянуть свою руку, но и…

— Тем не менее, — продолжал мужчина, — здесь имеется ссылка на некоего перевозчика продуктов питания и других товаров со спутника Юпитера под названием Европа к метеориту Унгарна. Мы… э… убедим этого человека показать нам путь к этому метеориту.

— Когда-нибудь, даже не в столь уж отдаленном будущем, — сказал Ли, — вы все равно столкнетесь с тем, что вам станет не под силу убедить хотя бы одного живого человека. Каким образом вы станете воздействовать на этого бедолагу? А если у него нет матери?

— У него есть… жизнь, — спокойно заметила женщина.

— Стоит ему хоть один раз на вас глянуть, — со злостью отрезал Ли, — как ему сразу же станет ясно, что он все равно ее потеряет.

Произнеся эти слова, он переместился как бы совершенно непроизвольно, случайно, чуть влево, сделав один крохотный шажок. Ему до чертиков хотелось сейчас сказать что-нибудь, что угодно, лишь бы прикрыть эти свои приготовления. Но его голос уже предал его однажды. И не исключено, что снова уже выдал его с головой. И без того хладнокровное лицо мужчины стало слишком уж непроницаемым.

— Мы могли бы, — предложила женщина, — воспользоваться Уильямом Ли, чтобы убедить этого пилота-перевозчика.

В этих словах для Ли внезапно забрезжила надежда. И эти же слова разрушили его решимость действовать немедленно. Тем временем женщина продолжала:

— Слишком ценный он для нас раб, чтобы уничтожать его. Мы всегда успеем отобрать у него кровь и жизненную энергию, но сейчас мы должны отправить его на Европу, отыскать там пилота перевозчика, выполняющего рейсы к Унгарнам, и лично сопровождать его в полете на метеорит. Если ему еще удастся обследовать внутреннее устройство этого метеорита, это существенно упростит подготовку к нашему нападению, да еще, возможно, он выяснит, имеется ли там какое-нибудь оружие, о чем мы должны быть обязательно проинформированы. Нам никак нельзя недооценивать научные достижения великих галактов. Естественно, прежде чем отпустить Ли на свободу, мы немножко повозимся с его мозгом и сотрем из его сознания все, что с ним происходило в этом гостиничном номере. Идентификацию профессора Унгарна в качестве Галактического Наблюдателя мы сделаем для Ли в высшей степени правдоподобной, несколько переписав его психограмму; и завтра он проснется в своей постели, имея перед собой совершенно новую цель, основанную на таком естественном человеческом побуждении, как любовь к определенной девушке.

Щеки Ли горели, когда она разворачивала цепь предательств, которые, по ее мнению, он должен был совершить. Но все еще ощущая слабость, он в ответ сумел бросить со злостью:

— Если вы полагаете, что я могу влюбиться в особу, чей интеллект вдвое превосходит мой собственный, то вы…

— замолчите, идиот вы эдакий! — грубо перебила его женщина. — Неужели до вас еще не дошло, что я спасла вам жизнь?

— Да, мы используем его, — ледяным тоном произнес мужчина, — но не потому, что он из себя хоть что-нибудь представляет, а просто потому, что располагаем достаточным временем для использования даже такого несовершенного существа. Первые представители племени дриггов прибудут сюда не раньше, чем через полтора месяца, а у Ли уйдет всего лишь месяц на то, чтобы добраться до этого спутника Юпитера, Европы, на борту одного из земных примитивных пассажирских лайнеров. К счастью, ближайшая галактическая военная база находится на расстоянии трех месяцев пути, даже в быстроходных галактических звездолетах. А в заключение, — с ошеломляющей, поистине тигриной быстротой дригг развернулся всем телом к Ли, глаза его были похожи на огнедышащие жерла вулканов, — в заключение, я хочу, чтобы вы понесли небольшое наказание за ту ошибку, что вы совершили, вознамерившись обмануть нас, и за ваши предыдущие и притом умышленные — проступки!

Ли в отчаянии отпрянул от металла, сверкнувшего в руке мужчины. Мышцы его предельно напряглись в последней попытке хоть что-нибудь сделать. Он метнулся к рекордеру — но что-то подхватило его тело. Что-то — нематериального свойства. Но боль, причиненная им, казалось совершенно убийственной.

Вспышки света видно не было, только сияние вокруг металлического предмета. Но нервы у Ли оказались растерзаны; чудовищные силы сдавили ему горло, он стал задыхаться. И наконец, все его естество с радостью встретило тьму, милостиво окутавшую его сознание, прекратив эти адские мучения.