Жизнь моя

Глава 9 ++

Лина.

У меня начинается новая жизнь… Непредсказуемая…. Все, кого я знаю, кто мне дорог, находятся рядом. Алекс на прощание ещё раз поцеловал в губы, обдав меня своим жаром.

— Вечером позвоню тебе по видеосвязи, — прошептал он, аккуратно и бережно обнимая меня за плечи.

Едва закрылась за ним дверь, женщина, делавшая до этого нам замечание, пробубнила себе под нос:

— Устроили тут цирк и балаган!

— Не обращай на неё внимания! Злиться она на всех, потому что к ней никто не приходит, — сказала мне другая.

— Вот ещё чего!.. Больно мне надо злиться…

— Перестань брызгать слюной, ты видишь же, что девочке плохо и больно!

— Ага, плохо ей! Вон как её любовничек, альфа-самец, обхаживал, чуть ли не облизал с головы до ног.

— Он мой муж, — с усталостью произнесла я, ложась на кровать и закрывая глаза.

Моё тело обмякло, и я провалилась в сон, в котором видела ужасные моменты: тётка крадёт Лёшку из дома Алекса и издевается над ним, потом приходит ко мне в больницу с ножом, отрезает мне волосы под корень и дико смеётся, потом начинает втыкать этот же нож в меня раз за разом, отчего я вскрикиваю и просыпаюсь, резко садясь на кровати, чувствуя при этом дикую боль в плече.

— Тихо! Тихо! Всё хорошо! Это только сон!.. Меня, кстати, зовут Леной, — успокаивала меня соседка по палате, присев со мной рядом на кровати. Она погладила меня по руке, и её взгляд упал на моё плечо, на котором стало расплываться пятно крови. — Детка, шов, похоже, разошёлся! Сейчас медсестру позову!

Лена вышла из палаты и вернулась вскоре с медсестрой, которая едва глянула на повязку, моментально испарилась за дверью, а вернулась обратно уже с дежурным врачом, который заглянув под повязку, вернув её обратно, повёл меня в перевязочную… Там мне подлатали рану, обкололи обезболивающим и кровоостанавливающим, сделав свежую повязку. Потом до кучи поставили укол успокоительного.

Когда я вернулась в палату, там настойчиво названивал мой новенький телефон. Я ответила и на его экране увидела двух моих любимых людей — Алекса и Лёшу. Я с телефоном в руке легла на здоровое плечо и продолжила разговор с ними, медленно засыпая под действием уколов. Перед тем, как я окончательно провалилась в лёгкий сон, почувствовала, как у меня из рук вытянули телефон и ответили моим собеседникам: «Ей поставили уколы и она уснула»… Даже здесь обо мне заботятся посторонние, знающие меня всего лишь несколько часов. Это для меня совсем не привычно, но я устала быть сильной! Хочу быть слабой, чтобы обо мне заботились и чтобы меня просто любили…

Алекс.

Моя девочка! Моя! Я больше не дам тебя в обиду! Никому не дам тебя трогать и обижать!

Наутро я встал и поехал снова с Лёшей в свой офис, там уже были готовы все документы на то, чтобы подать иск против тётки моей любимой. Стоит только начать, потом будем добавлять всё остальное, что будет выявляться в ходе следствия. А его я обязательно добьюсь!..

Подав документы в соответствующую инстанцию, мы поехали с пацанёнком к её сестре, которая к этому времени сидела на сумках, полностью готовая, ехать домой, к нам домой… Я пошёл к врачу, чтобы всё выяснить.

— Ваша жена чрезмерно твердолобая, она изъявила желание выписаться раньше времени, сказав, что дома будет кому о ней позаботиться! — недовольно произнёс доктор. — Я бы ещё хотя бы день подержал её в больнице, так как вчера ещё вечером ей пришлось зашивать рану заново. Она беспокойно спит…. Рекомендую показать её психологу.

— Если мы её заберём, как она хочет, ничего в этом экстремального нет? — уточнил я.

— Нет. Но стоит её ограничить в лишних нагрузках, чтобы рана зажила быстрее, иначе останется безобразный шрам, да и кровопотерь не избежать при такой ране, как у неё.

— Хорошо, я понял. Спасибо! Выписка готова?

— Нет, я ждал Вас, чтобы Вы подтвердили, что забираете её… Подготовлю минут через десять.

Я вернулся к своей девочке, которая нервно ходила по палате.

— Ты всё собрала? — заботливо спросил я, заключая её аккуратно в объятия и целуя в макушку.

— Да.

Я взял сумку с вещами и сумочку в одну руку, а другой взял за руку мою девочку, пошли к ординаторской, из которой нам минут через пять вынесли выписку и направление на приём к хирургу. И мы отправились в наш дом.

— Что или кто тебя беспокоит? — спросил я, когда мы уже заехали во двор и помогал ей выйти из машины.

— Моя тётушка…. Она у меня не выходит из головы. Если она с такой лёгкостью решилась на нападение с ножом, то, что от неё можно ещё ожидать?

— Не переживай, я этим делом уже занялся, она больше не подойдёт ни к тебе, ни к Лёшке! Я тебе это обещаю!!!

— Мне всё равно очень страшно.

— Постарайся не думать об этом! Пойдем, посмотрим Лёшкину комнату и займёмся обедом.

Мы поднялись на второй этаж, и зашли в переделанную под мальчишку комнату. Лина ошарашено смотрела на новую обстановку комнаты.

— Сколько же Вы потратили…

— Никаких разговоров про деньги и хватит «выкать», мы же с тобой уже про это говорили! Мы с тобой муж и жена!

— Всего второй день! — фыркнула моя девочка. — Мне трудно привыкнуть к тому, что происходит так скоротечно в моей жизни.

— Заставь себя хотя бы разговаривать со мной на «ты». А остальное придёт само…. Пойдём теперь на кухню, а Алексей пусть пока поиграет со своими новыми игрушками. Нужно, чтобы он успел всё открыть, чтобы при проверке всё было естественно, натурально.

Во время приготовления обеда моя девочка продолжала погружаться в свои тревожные мысли, порою, не слыша то, что я ей говорил и просил сделать. Блядь! Надо как-то вытаскивать её из этого состояния! Не нравиться мне её настроение!

Я взял телефон и написал своей дочери, чтобы та срочно собиралась и летела ко мне в Анапу, ничем не поясняя своё такое резкое требование.

После еды, я свозил Лину на перевязку и заставил лечь её спать. После этого самолично пошёл готовить комнату своей дочери, немного привлекая при этом действии Лёшку, не понимающего, что происходит.

— Что происходит? — спросила Лина, зайдя к нам в комнату. — Из-за вашего грохота в этой комнате я не могу уснуть.

— Скоро должна приехать моя дочь, — сказал я, смотря на реакцию моей девочки… Испугалась! Почему?

— Она одна перемещается?

— Нет. С ней гувернантка. Моя дочь хоть и строптивая, но ко мне временами прислушивается. Поэтому ей пришлось смириться с тем, что рядом с ней всегда присутствует гувернантка.

— Помочь?

— Нет, тебе отдыхать надо!

— Не хочу просто так сидеть!

— Нет! Ты ничего не будешь делать хотя бы пару дней!

У меня зазвонил телефон, и я отвлёкся от нашего спора. Звонила дочь.

— Да Тася, слушаю тебя!

— Пап, я уже прилетела. Когда ты меня заберёшь из аэропорта?

— Оперативно ты прилетела. Жди, скоро буду.

Я быстро ушёл в свою комнату, переоделся и поехал забирать свою дочь из аэропорта. Там дочь бросилась мне на шею, целуя меня в щёки, покрытые грубой щетиной.

Вскоре мы вернулись домой. Откуда я сделал заказ ужина из ресторана. И пока его не привезли, я познакомил её со своей женой и Лёшкой.

— Она твоя жена? Она же работала горничной в отеле, в котором мы останавливались!!! Ты что, её обрюхатил?

— Фу, дочь, какая ты пошлячка! А ты не подумала, что я могу просто так жениться, по любви?

— Какая тут любовь? Она тебе в дочери годится! Она моя ровесница практически.

— Нравится тебе это или нет, но она моя жена и тебе придётся с этим свыкнуться, — обрезал я, прекращая нападки своей дочери. И она прекрасно знала, что если я ставлю, таким образом, точку в разговоре, то ей бессмысленно продолжать что-то говорить в мой адрес. — Твоя комната почти готова, закончишь сама, как отдохнешь после перелёта.

— Почему клининговую компанию не вызовешь? Мог бы и свою жену попросить, ведь она в этом мастер!

— Дочь! Не заводи меня!!!

— Хорошо-хорошо!!! Я пошла в душ схожу, пока не привезли еду.

Едва дочь скрылась на втором этаже, я сказал, обращаясь к Лине:

— Прости за слова моей дочери. Избаловал я её…

— Будем исправлять! — с улыбкой ответила моя девочка. — С собой я ей так не позволю разговаривать…

Под пристальным взглядом престарелой гувернантки, которая стояла в стороне, я подошёл к Лине, аккуратно обнял её, чтобы не причинить боль и поцеловал в макушку.

— Мария Михайловна, Лёшка Вам сейчас покажет Вашу комнату, — произнёс я, не выпуская из своих объятий девушку, которая смущённо прижимались к моему плечу щекой, щекоча своим тёплым дыханием мою шею. — Лёш, проводи, как договаривались, — попросил я мальчишку, который смело взял незнакомого ему человека за руку и повёл на второй этаж. — Прости, за то, что так откровенно тебя обнимаю и целую при посторонних….

— Я думаю, что понимаю, зачем ты это делаешь…. У всех должно сложиться впечатление, что мы влюблённые… Чтобы потом все могли подтвердить, что мы настоящие муж и жена….

— Да! И с сегодняшнего дня я сплю в твоей комнате… — ответил я, после чего Лина отстранила свою голову и заглянула мне в глаза. Увидев её испуг, я рассмеялся. — Клянусь, приставать не буду!!!

Моя девочка полностью отстранилась от меня, и стукнула легонько меня по груди своим кулачком, произнося при этом:

— Если будешь, то знаешь, что я делаю с такими мужиками.

Я ещё больше рассмеялся. Эта девочка точно ещё тот подарочек в моей жизни!!! Скучать мне не даст!

— Садись, отдыхай пока что. Я пока что займусь сервировкой стола, — сказал я, оставляя Лину одну в гостиной.

Едва успел я накрыть посуду на стол, как услышал возмущение слова моей дочери:

— Не думай, что я так просто и легко смирюсь с тем, что папа приволок тебя в наш дом, да ещё и с твоим ребёнком! Я не дам тебе спокойно жить!

— Это твоё право!.. Но тебе придётся всё равно смириться с тем, что я появилась в жизни твоего отца… Если даже ты меня и выдавишь из дома, это ещё не значит, что сможешь выдавить меня из сердца твоего отца… — услышал я слова Лины, до них я хотел ворваться в гостиную и отругать свою дочь, но вовремя остановился. Моя девочка отвечала спокойно, не угрожая, дочери, просто предупреждала её о том, что не собирается враждовать. — Давай не будем расстраивать твоего отца в первый же день нашего знакомства!

Я выглянул из столовой. Дочь и жена вызывающе смотрели друг на друга, стоя лицом к лицу.

— И не надейся!!! Я не отступлю!!!

— Я тоже!!!

Моя дочь фыркнула и стала обходить Лину, специально зацепив её больное плечо. Первой моей мыслью было то, что вторая развернётся и вцепиться в волосы первой за причиненную боль. Но Лина лишь поморщилась, мгновенно прижимая ладонь здоровой руки к ране.

Я подскочил к ней и отстранил её руку, приспустил с её плеча футболку, чтобы убедиться, что рана не стала кровоточить.

— Что это? — спросила Тася, заметив марлевую повязку на плече Лины.

— Это ножевое ранение, которое предназначалось мне! — чуть ли не прокричал я, явно чувствуя, что злюсь на дочь, за то, что она так себя ведёт.

— Не злись! Всё в порядке, — услышал я голос Лины, которая нежно прижала ладонь к моей бородатой щеке. — Не ругай дочь! Ей надо привыкнуть к тому, что у тебя в твоей жизни кто-то появился ещё, — едва заметно улыбнувшись, продолжила она.

Я сначала обмяк, но потом снова напрягся… Играет она так или действительно говорит откровенно?

— Что значит «предназначалось тебе»? На тебя пытались напасть?

— Да, и Лина защитила меня!

— Плюсик в твою карму!!! — съязвила Тася, обращаясь к Лине, в то время как в домофон раздался звонок.

Поправив футболку на плече Лины, я пошёл принимать привезённый ужин. Получив его и расплатившись за него, пошёл раскладывать еду на столе.

Ужин прошёл почти в молчании. Только Мария Михайловна и Лёшка весело болтали. Пацан явно понравился гувернантке. Только Тася сидела и злилась, и на меня, и на свою няньку, которая переключилась с неё на незнакомого для неё мальчишку.

— Я на работу съезжу, кое-что надо уладить. Надеюсь, что никаких конфликтов не будет!!! Мария Михайловна, если что-то выйдет из-под контроля, то звоните мне незамедлительно!

— Хорошо, Александр Николаевич.

Лина.

Алекс ушёл, и мне стало дико страшно впервые часы после знакомства остаться один на один с его дочерью. Но я немного выдохнула после того, как Лёшка утащил Тасю в свою комнату, умудрившись уболтать её на то, чтобы вместе поиграть. Как бы она не была настроена против нашего присутствия, попала под детскую непосредственность моего брата.

Или это просто своеобразный протест? Ай, не буду заморачиваться! Буду ориентироваться по ситуации, а сейчас можно расслабиться. Я удобно устроилась в гостиной, найдя в библиотеке томик Войны и мира Толстого. За ним меня застала Мария Михайловна, после того, как убрала посуду в столовой и перемыв её.

— Можно присоединиться к Вам и немного поболтать? — спросила она.

— Да, конечно, — ответила я, убирая в сторону книгу.

— Извините за то, что я сейчас буду Вас спрашивать, но мне нужно это знать, так как я воспитываю дочь Александра Николаевича.

— Спрашивайте и не беспокойтесь. Я всё понимаю!

— Как давно вы знакомы с Александром Николаевичем?

— Два года.

— А как давно поженились?

— На днях, — уклончиво ответила я.

— Вы его действительно любите или у Вас какая-то корысть?

— А Вы сами как думаете?

— У меня большие сомнения по поводу искренности Ваших чувств, потому что Александр Николаевич достаточно взрослый мужчина для такой девушки, как Вы… Вы ещё сами ребёнок.

— Это Ваше право думать так обо мне. Но Вы не знаете всю ситуацию и нашу жизнь с Алексом.

— Я в этой семье уже больше четырнадцати лет, поэтому я очень беспокоюсь о том, что будет дальше, потому что Тася стала для меня словно родной ребёнок. Я привязалась и к ней, и к её отцу.

— Я Вас прекрасно понимаю… Я не собираюсь обижать ни Алекса, ни Тасю!!! Я сама любому глотку перегрызу, если кто-то будет их обижать!

— Хорошо…. Пока я Вам поверю, но всё равно буду к Вам присматриваться… Возле Александра Николаевича очень часто вертятся всякие вертихвостки, которых мы с Тасей ловили на лжи и корысти…

— Я Вас поняла, и при этом я всё-таки надеюсь, что мы подружимся и найдём общий язык.

— Время покажет!.. Пойду, присмотрю за детьми….

Женщина поднялась на второй этаж. А я, проводив её взглядом, решила выйти на улицу, чувствуя, что близка к истерике из-за всего того, что происходит в последнее время. Было больно и одиноко, а ещё чертовски страшно. Я боюсь, что смогу сломаться, оставшись изолированной от своей уже привычной жизни, которую я самостоятельно выстраивала в течение пяти лет… Но тут появился Алекс и всё перевернул кверху дном в моей жизни… Мне нравится быть с ним рядом, нравится его забота и нежность, с которой он смотрит на меня… Только вдруг это всего лишь игра? Поиграет и выбросит меня как ненужную вещь…. Эта мысль не покидала меня ни на минуту….

Я сидела на крыльце и не знала, что дальше делать. Плечо стало дико болеть. От боли и от своих горестных мыслей я разревелась, прижимая ладонь здоровой руки к ране. За этим занятием меня застал Алекс.

— Что случилась? Опять Тася что-то натворила? — спросил он, помогая встать с крыльца.

— Нет. Просто плечо сильно разболелось.

— Пошли таблетку выпьем.

Алекс мягко затолкал меня в дом, провёл на кухню, где налил мне воды и протянул её вместе с таблеткой обезболивающего. В это время по дому носились Тася и Лёшка.

Алекс улыбнулся, увидев довольную и раскрасневшуюся дочь, произнося:

— Я давно не видел такой дочь. Твой брат ей, похоже, очень понравился!!! Пошли их успокаивать, иначе разнесут весь дом!

Я остановила Лёшку, мягко намекнув ему, что пора ложиться спать. После чего проводила его в комнату, где царил полный бардак. Почти все игрушки были разбросаны и перемешаны.

— Это что такое? — спросила я недовольно.

— Это моя комната.

— Нет. Это не твоя комната, а свалка!!! Ты хоть понимаешь, что ты сейчас будешь полночи разбирать это?!

— А ты мне не поможешь?

— Нет. Я твои игрушки не разбрасывала, так же как и не играла!!! Я же тебя всегда учила тому, что прежде чем взять последующую игрушку, надо убрать предыдущую. И ты всегда это делал. Что сегодня случилось?

— Тася сказала, что потом уберём.

— Потом наступило! Приступай к уборке!!!

— Мам!

— Лёша! Ты знаешь моё отношение к бардаку! Сам его навёл, сам его и убирай!!!