Журнал `Компьютерра` N749

Дом с привидениями

Автор: Ваннах Михаил

Когда ребенок впервые видит старый прадедовский дом, он кажется ему невообразимо огромным. И все новые и новые открытия таятся в его запечных закоулках, подполье, дальнем углу чердака. Потом строение становится привычным, знакомым до последнего гвоздя. А потом, еще спустя годы, щемит сердце от осознания малости того, что когда-то казалось громадным.

Человечество прошло такой же путь во взаимоотношениях со своим домом — Землей. Но не таятся ли в его уголках присущие каждому приличному жилью домовые, банники или привидения?

Соотнесение в одной статье легендарных, мифических, вымышленных стран — непременных атрибутов практически всех культур — и самых что ни на есть рациональных спутниковых группировок, "сбрасывающих" свои данные в общедоступные геоинформационные системы, может показаться искусственным. Но это не так. Это слияние потоков, берущих начало в двух чистейших источниках европейского знания, расположенных на заоблачных вершинах.

Первой вспомним, конечно, линию легендарных стран. Беловодье, Шамбала, Царство Пресвитера Иоанна… они рядом, за соседним лесом, за холмом… Чуть дальше — Эльдорадо. Даже современная российская реклама консервированных продуктов использует этот архетип. Но главная из легендарных стран, конечно же, Атлантида.

Исток ее легенды — первый родник европейского знания. Платон. Диалоги "Тимей" и "Критий". В них афинский любомудр поведал миру об огромном острове в Атлантическом океане. Остров этот был будто бы обширнее Азии и Ливии вместе взятых, имел близкое к идеальному государственное устройство и вел завоевательные войны в Европе, где сверхчеловекаматлантам противостояли одни лишь эллины.

Увы, десять-двенадцать тысяч лет назад чудо-остров канул в пучину — то ли вследствие землетрясения, то ли по причине злоупотребления тамошней магией.

Источник сведений Платона об Атлантиде присущ всем культурам — это устное предание. Некий египетский жрец из храма богини Нейт в городе Саисе, у вершины дельты Нила, когда-то поведал об Атлантиде мудрецу Солону. Тот рассказал об исчезнувшем острове мальчику Критию[ Традиционно считалось, что этим Критием был дядя Платона, один из тридцати тиранов, но в ХХ веке Критием стали полагать (и наш А. Ф. Лосев придерживался такого мнения) его деда.], а тот, в подходящей обстановке, на симпозиуме, то есть при совместном распитии разбавленного вина[Роль курилок и банкетов в передаче знаний внутри научной среды всегда была велика.], передал знание собеседникам, от которых оно и попало к Платону.

Платон записал его в своих поздних диалогах "Тимей" и "Критий", и дальше сообщение зажило своей собственной жизнью. Об Атлантиде упоминали античные ученые, географ Диодор и энциклопедист Плиний Старший. Дальше, и очень надолго, исследование предания об Атлантиде оказалось уделом филологов, полагавших, что в этом рассказе нашел отражение еще более древний миф об Островах Блаженных, о путешествии на которые в XIX веке писал лорд Теннисон. Ну и философов, искавших в этом предании универсальные категории.

Потом, с открытием Нового Света, пришла и новая волна интереса. Ученый-иезуит Афанасий Кирхер (1602-1680), без тени сомнения смешивавший коктейль из естественнонаучных знаний и легенд, объявил острова Зеленого Мыса, Канары и Азоры горами Атлантиды. (Век спустя таких же взглядов держался Бюффон.)

На средневековой латыни стали публиковаться книги с сенсационными названиями. "De orbe novo non novo" — "Новый мир не нов" — об этом поведал в 1685 году географ Бирхерод. Согласно его версии, некогда финикийские или карфагенские купеческие корабли были заброшены бурями и течениями на берега Америки и впоследствии сумели возвратиться в свое отечество. Версия эта всплывала еще не раз и поныне имеет своих приверженцев.

Фальсифицируется она с трудом. Подтвердить ее могли бы археологические находки.

Но какова вероятность спустя почти три тысячелетия найти следы одной-двух экспедиций?! А фундаментальных запретов, не позволявших античным мореходам сходить в Америку, — в отличие от полета на Луну, — наука не знает. Так что принятие/ непринятие этой гипотезы — дело вкуса. Но обратим внимание — мир в ней статичен.

Атлантида "исчезает" в силу расстояний и трудностей океанского судовождения, а не на самом деле.

Позже представления об эволюции земного шара, особенно во времена господства теории катастроф[Не путать с современным разделом математики!], заставили всех поверить, что за рассказом о гибели острова Атлантов могли стоять реальные физические процессы. Такие же, как те, что позволяют нам, ныряя у берегов Сухуми, видеть развалины греческой Диоскуриады и римского Себастополиса. Только куда больших масштабов и протекавшие куда динамичнее.

Ну а ХХ век, открывший точными методами научного исследования множество следов былых природных катастроф, дал легенде об Атлантиде новую жизнь, что породило массу атлантологических версий[Ознакомиться с ними можно по книгам: Галанопулос А., Бэкон Э., Атлантида. За легендой — истина.М., 1983; Жиров Н. Ф., Атлантида. Основные проблемы атлантологии.М., 1964;Зайдлер Л., Атлантида. М., 1966; Кондратьев А., Атлантиды пяти океанов. Л., 1987.].

Другая вершина европейского знания — скорее даже европейской науки — Рене Декарт (1596-1650), Картезий. Закладывая основы своей философии, Декарт декларировал, что будет принимать в расчет лишь заведомо надежные факты. В "Правилах для руководства ума" (1628) он говорит: "В предметах нашего исследования надлежит отыскивать не то, что о них думают другие или что мы предполагаем о них сами, но то, что мы ясно и очевидно можем усмотреть или надежно дедуцировать, ибо знание не может быть достигнуто иначе"[Декарт Р., Правила для руководства ума. М.-Л., 1936.]. Так вот, рассказ об Атлантиде, записанный (будем исходить из презумпции невиновности!) Платоном, по Декарту явно выпадает из объектов исследования. Там же все основано на том, что об Атлантиде полагали сначала Саисский жрец, потом мудрец Солон, потом Критий…

Геоинформационные системы (как и значительная часть нашей технологической цивилизации) своим существованием обязаны именно философии Картезия. Его мысли в тех же "Правилах…": "Из всех, кто когда-либо занимался поиском истины в науках, только математикам удалось получить некие доказательства, то есть указать причины, очевидные и достоверные" и "К области математики относятся только те науки, в которых рассматривается или порядок, либо мера, и совершенно несущественно, будут ли это числа, фигуры, звезды, звуки или что-нибудь другое, в чем отыскивается эта мера, таким образом, должна существовать некая общая наука, объясняющая все относящееся к порядку и мере, не входя в исследование никаких частных предметов, и эта наука должна называться не иностранным, но старым, уже вошедшим в употребление именем всеобщей математики…" И вот исходя из этих самых что ни на есть общих соотношений (кстати, в тех же "Правилах…" автор пытается доказать бытие Бога — куда уж более общая категория!), Декарт создал мощнейший инструмент европейской науки — аналитическую геометрию, сопоставив между собой миры чисел и миры линий. Спустя века это, в сочетании с начертательной геометрией, открыло перед нами мир компьютерной картографии.

Отображения поверхности Земли на плоскости — будь то бумага или дисплей — сегодня столь привычны и обыденны, что удивительным кажется факт запрета французскому геометру Гаспару Монжу (1746 -1818)опубликовать его "Начертательную геометрию". Трактат "Geometrie descriptive", созданный в шестидесятые годы восемнадцатого столетия, увидел свет лишь в 1799 году.

Тридцатилетняя задержка объяснялась тем, что умение эффективно отображать земной рельеф на листе бумаги давало колоссальное преимущество офицеру, штурмующему или защищающему укрепление.

Но нет ничего тайного, что бы не стало явным! И уже к середине XIX века начертательная геометрия обосновалась в учебных программах первых курсов инженерных факультетов, к веку ХХ добравшись и до техникумов. Она (наряду, наверное, со статистикой) была важнейшим инструментом индустриальной эры человечества, эры, породившей и космические технологии и компьютеры. Те средства, что дали возможность перейти к новой, постиндустриальной жизни. Одним из атрибутов которой является возможность взглянуть на Землю — наш общий дом — со стороны.

Линзы рассчитывал еще Декарт. А его друг аббат Мерсенн (придумавший термин "баллистика") пытался запустить пушечное ядро на орбиту. Индустриальное общество сумело вывести в околоземное пространство камеры с уникальными техническими возможностями, характеристики которых относились к государственным секретам особой важности. О них и сейчас мало что известно, традиции "совсекретной начертательной геометрии" живы. Кстати, "Нимбус" — это не только марка метлы Гарри Поттера, это еще и название одного из старых разведывательных спутников…

А вот эра постиндустриальная сделала данные спутниковой съемки доступными.

Сначала — через коммерческие структуры за немалые деньги состоятельным заказчикам. Потом — бесплатно, через Интернет, практически всем.

И — параллельно — постиндустриальная эра структурировала эти невообразимые объемы данных в геоинформационных системах. Картезианский метод восторжествовал в географии. Спутниковые снимки не только доступны, но и приведены к виду, удобному для понимания, соотнесены с другими массивами информации. Щелчок мыши разворачивает перед нами на компьютерной карте легенду небывалой степени подробности. Легенду — в топографическом значении, в своде условных знаков и пояснений, раскрывающих содержание карты. Качество колодцев, прочность мостов, глубины бродов. Свойства реального мира. Но вот как быть с теми легендами, которые повествуют нам об Атлантиде и Шамбале? Куда они уйдут в наше время — опять вернутся к филологам, комментирующим Платона, и к философам, которых куча кирпичей наводит на мысли об атомистической гипотезе… Ну и конечно, на страницы — теперь уже скорее интернетовские — желтой прессы.

Разберемся по порядку.

Еще в XIX веке географические загадки были основой Большой Политики. Вспомним Северо-Западный (для Европы) или Северо-Восточный (для России, шедшей с Аляски) проход над Северной Америкой между Тихим и Атлантическим океанами.

Этой географической проблеме придавалось такое значение, что о ней долгие годы вели переписку адмирал И. Ф. Крузенштерн и канцлер Российской империи Н. П. Румянцев.

Географические изыскания Азии тоже были элементом Большой Игры между империями Российской и Британской. Но все это — позапрошлый век. И ушло в былое еще в эпоху бумажных карт.

Стоп! А как же популяризуемые массовой прессой экспедиции большевиков и нацистов к Шамбале? Впрочем, если под публикациями на эту тему и лежит какаято реальная основа, то вряд ли суть дела в мистической стране буддизма-ваджраяны.

Скорее всего все объясняется геополитической ролью Тибета. Ведь и в начале ХХ века в нем сконцентрировались интересы Британии, России и Японии. Да и в наше время весь мир следил за интерференцией Тибетского вопроса и Пекинской олимпиады.

Кстати, Шамбала реально вписана в историю Второй мировой. После Day of Infamy -Дня Бесчестия, налета Императорского флота Японии на Пирл-Харбор, — США отчаянно нуждались в моральных стимулах.

И уже 28 апреля бомбардировщики B-25 "Джимми" Дулиттла бомбили Токио.

"Откуда взлетели машины?" — допытывались журналисты.

"Из Шангри-Ла (то есть той же Шамбалы. — М.В.)", — смеялся президент Рузвельт.

На самом деле тяжелые сухопутные бомбардировщики поднялись с палубы авианосца "Hornet". Авантюристический, "в один конец", рейд Дулиттла привел к тому, что японцы, стремясь обезопасить от американских бомб священную (еще одна легенда) особу микадо, предприняли операцию по захвату атолла Мидуэй, где их цвет авианосных сил и был уничтожен. Вот такая Волшебная страна. Сказочный образ и авиационная (а по сути — сугубо психологическая) операция реально повлияли на поведение неприятеля и определили исход битвы на Тихоокеанском театре военных действий.

Но ведь и с Атлантидой Платона связана подобная и очень древняя линия интерпретаций. Согласно ей, и Платон, и его дядя Критий, и дед этого Крития, Критий-старший, и предок Платона по женской линии мудрец Солон — все говорили правду. Рассказ саисского жреца действительно имел место.

Только был он из той же области, где расположена рузвельтовская Шангри-Ла. Из страны Психологической войны.

Элита Египта времен Солона отчаянно нуждалась в союзниках против персов. И явно усматривала их в эллинах. Рассказ саисского жреца должен был вселить в древних греков решимость противостоять персидской сверхдержаве.

Так оно, в конце концов, и вышло. Персидскую империю прикончил Александр Македонский, воспитанник Аристотеля, ученика Платона. Конечно, post hoc, non propter hoc — "после этого не (значит) вследствие этого". Но отрицать, что рассказ Платона о героических деяниях совсем уж древних эллинов не повлиял, наряду со строками Гомера, на мечту македонского царевича о завоевании Азии, вряд ли имеет смысл. И тогда получается, что виртуальная держава Атлантов, рожденная в уме саисских политтехнологов (или древних геополитиков?), повлияла на весь генезис европейской цивилизации и на всю мировую историю…

Поговорим теперь о влиянии современных ГИС, напитанных спутниковыми фото различных диапазонов, на дальнейшую жизнь легендарных стран.

Да, сегодня нам в руки дан мощнейший инструмент, позволяющий, к примеру, искать не только местоположение острова Атлантов, но даже прослеживать маршрут скитаний Одиссея. Впрочем, задача эта сугубо на любителя.

Можно обратиться и к реальной, но малоизвестной истории. Пройти по маршруту "скифского рассказа" Геродота. Посмотреть на те места, где была когда-то златокипящая Мангазея, уникальный русский форпост на Северо-Востоке. Обозреть из небесных эмпирей Змиевы Валы — гигантское фортификационное сооружение, закрывающее от кочевников места формирования русской народности. Проследить путь из варяг в греки…

Но все это — сугубо в русле более поздней, декартовой реки знания. Есть, однако, иная река — платонова, или, точнее, саисского жреца. Манипуляция словами и образами в каких-то — обычно корыстных — целях. Мы не зря вспоминали про хозяина метлы "Нимбус". Краев, где на метлах летают, нет ни на одном спутниковом снимке. Но их "открывательнице" и ее издателям они принесли вполне реальные деньги, сформировав целую область молодежной субкультуры, которую уже можно исследовать по методам Картезия. А в основе этого лежат те образы, которые во времена вышеупомянутого Кирхнера были вполне научны.

Так вот: общедоступная информация ГИС неизбежно будет использоваться в целях построения легендарного образа Земли. Нет, речь в данном случае не идет про наблюдающиеся искажения информации (в основном вокруг военных объектов) — это тривиальная цензура или обычная фальсификация.

Но ведь вполне реальные и общедоступные образы могут быть должным образом интерпретированы. Вот и в ГИС найдут чью-то прародину, а значит, и бесспорное историческое право на нее, которое следует реализовать вполне реальной войной. Найдут святые места, амулеты из которых можно будет продавать за реальные деньги.

Вдобавок к своему реальному дому человечество обретет еще и дом виртуальный и привычно заселит его призраками, как заселяло ими каждую среду обитания, до которой добиралось. Для этого данные ГИС подойдут не меньше, чем отрывочные сведения от финикийских капитанов, которыми пользовался саисский жрец.