Журнал «Вокруг Света» №02 за 2010 год (2833)

На правах рекламы

Самостоятельное лечение методом электроакупунктуры www.eledia.ru

Известно, что регулярные занятия спортом укрепляют здоровье. Так было, когда «спортом» называли разного рода занятия, которым обеспеченные люди предавались ради развлечения и состязания друг с другом. Это и сегодня остается справедливым для любителей здорового образа жизни. Чего нельзя сказать о современном «спорте высоких достижений», который превратился в серьезнейшую угрозу здоровью атлетов. По данным Федерального центра лечебной физкультуры и спортивной медицины Минздравсоцразвития РФ, лишь около 12% спортсменов такого класса к моменту завершения спортивной карьеры (наступающему обычно между 30 и 40 годами, то есть в возрасте, который для людей любой другой профессии считался бы расцветом сил) могут быть признаны практически здоровыми. И это несмотря на то, что по плотности медицинского контроля и обеспеченности всем лучшим, что только есть в отечественной медицине — от врачей до приборов и препаратов, — спортивная элита не имеет себе равных, кроме разве что космонавтов и высшего политического руководства страны.

Причин превращения рекордсмена в больного довольно много. К ним относятся и хронический стресс (оборотная сторона азарта, без которого в спорте ничего не добьешься), и систематическое употребление искусственных стимуляторов (допинга), и сам момент ухода из спорта, связанный как с возрастным, так и с психологическим кризисом... Но один из главных факторов разрушения здоровья спортсменов — травмы, получаемые на тренировках и состязаниях.

Травматлон

Разумеется, риску подвержены не только спортсмены экстра-класса. Уровень травматизма в спорте характеризуют несколькими показателями. Самый популярный — так называемый интенсивный показатель травматичности (ИПТ), определяемый как число случаев на 1000 спортсменов в год. В отечественной литературе часто можно прочитать, что среднее значение этого показателя для людей, регулярно занимающихся каким-либо спортом, составляет примерно 4,7. Цифра выглядит не слишком устрашающей: если выбрать наугад 1000 самых обычных, не связанных со спортом людей и проследить за ними в течение года, травм будет никак не меньше. Правда, при более внимательном изучении вопроса выясняется, что в основе этой благополучной цифры лежит статистика сорокалетней давности, когда объем нагрузок в большом спорте был совсем другим.

Однако средний ИПТ не более информативен, чем пресловутая «средняя температура по больнице»: в разных видах спорта и для разных категорий спортсменов этот показатель может различаться на два-три порядка. В 2003 году American Sports Data (крупнейшая американская маркетинговая фирма, специализирующаяся на изучении рынка спортивных товаров и услуг) опубликовала результаты масштабного исследования спортивного травматизма в США, в которое вошли данные по 20 миллионам американских спортсменов — профессионалов и любителей. Согласно этой сводке, в некоторых видах спорта ИПТ выражается трехзначными цифрами. Причем бокс, где соперники сознательно стремятся нанести друг другу повреждения, занял всего лишь третье место в списке самых травматичных дисциплин. Его ИПТ — «всего» 127. Лидирующие места заняли регби (188) и хоккей (159). Иными словами, в 2002 году почти каждый пятый американский регбист получил травму, повлекшую как минимум кратковременный выход из игры. В том же исследовании приводится и другой показатель: число случаев на 1000 «сеансов спорта» (athlete exposures) — тренировок или выступлений на состязаниях. Здесь цифры ниже и ровнее: лидирует с заметным отрывом бокс (5,2), а за ним плотной группой идут регби, хоккей и сноуборд (меньше 4).

Другое крупное статистическое исследование, опубликованное в 2007 году Национальной ассоциацией университетского спорта США (NCAA), основано на анализе более чем миллиона протоколов тренировок и состязаний с 1988/1989 по 2003/2004 учебный год. В них обнаружились сведения о 182 000 травм, полученных американскими студентами-спортсменами. Цифры получились похожими на те, что приводит American Sports Data (хотя напрямую сравнивать их трудно, поскольку NCAA отслеживала почти исключительно командные виды спорта), но университетское исследование выявило некоторые дополнительные детали. Во-первых, оказалось, что в любой дисциплине уровень травматизма на соревнованиях в несколько раз выше, чем на тренировках: в среднем на 1000 тренировок приходится 4 травмы, а на 1000 выступлений на соревнованиях — 13,8. Во-вторых, в течение охваченных исследованием 16 лет частота травм практически не менялась, хотя все эти годы и администрация университетов, и сами спортивные ассоциации всеми силами старались ее снизить. Конечно, эта сводка целиком относится к любительскому спорту. Мировая спортивная элита предпочитает держать втайне врачебные подробности спорта высших достижений, но косвенные данные заставляют предполагать, что травматизм чрезвычайно высок. По словам сотрудников отделения спортивной и балетной травмы Центрального института травматологии и ортопедии, ни в советской команде на Олимпиаде в Сеуле, ни в команде РФ на Олимпиаде в Атланте не было ни одного гимнаста или гимнастки, не прооперированных к тому времени хотя бы раз в их отделении. О том же свидетельствуют и биографии спортсменов, многие из которых из-за травм вынуждены оставлять спорт в расцвете или даже в самом начале своей спортивной карьеры. Возможно, все дело в том, что современный профессиональный спорт уже достиг пределов физических возможностей человека. Кумир 1920—1930-х годов Джонни Вайсмюллер, легендарный Тарзан, был, как известно, пятикратным олимпийским чемпионом по плаванию. В 1924 году он установил мировой рекорд на дистанции 400 метров (5 минут 4,2 секунды). Сегодня обладатель подобного результата не получил бы и первого разряда. Впрочем, еще быстрее, чем рекорды, росли нагрузки на тренировках: в 1952 году (первый год участия советских спортсменов в Олимпийских играх) марафонцы советской олимпийской команды в среднем пробегали за год на тренировках около 1750 километров. К 1980 году этот показатель вырос почти в пять раз (при том что лучшее время на марафонской дистанции за эти годы снизилось всего на 16,5 минуты — с 2:27:28 до 2:10:58). Как вскоре выяснилось, это был потолок объема нагрузок. О том же свидетельствует прогрессирующее замедление роста значений мировых рекордов во всех видах спорта, кроме тех дисциплин, где рост результатов обеспечен качественно новыми приемами выполнения упражнения (например, массовым распространением техники «фосбери-флоп» в прыжках в высоту) или применением новых материалов (фибергласового шеста в прыжках с шестом).

Это означает, что шанс на победу есть только у тех, кто работает на пределе собственных возможностей. Конечно, национальные и международные спортивные организации стараются сделать большой спорт как можно безопаснее. Сегодня ни один боксер не может выйти на официальный бой без шлема, ни один горнолыжник не наденет лыжи без «безопасных» (автоматически отстегивающихся при нештатных нагрузках) креплений, заметно выросли защитные возможности экипировки в командных видах спорта. И тем не менее травматизм в спорте высоких достижений не снижается.

Параллельно с ужесточением требований безопасности на традиционных соревнованиях рождались и стремительно приобретали популярность так называемые экстремальные виды спорта: сноубординг, лыжный и велосипедный фристайл, рафтинг, прыжки с высоких строений (бейсджампинг и роупджампинг) и т. д. Их привлекательность связана именно с необычайно высокой степенью риска, что не позволяет надеяться сделать когда-нибудь большой спорт безопасным.

Цена профессионализма

Между тем в медицинской литературе давно прижился специальный термин — «боксерское слабоумие», или «боксерская деменция», хотя сейчас некоторые специалисты предпочитают называть это заболевание политкорректно — «синдром Мартланда», по имени американского невропатолога, описавшего это заболевание еще в 1928 году. Речь идет о прогрессирующей энцефалопатии, внешне выражающейся в ослаблении высших психических функций (памяти, мышления, речи), эмоциональной неустойчивости и симптомах, сходных с симптомами болезни Паркинсона. Легендарный боксер 1950—1960-х годов, бывший абсолютный чемпион мира Флойд Паттерсон вынужден был подать в отставку с поста председателя Нью-Йоркской атлетической комиссии, когда его память ухудшилась настолько, что он не мог даже давать интервью.

По единодушному мнению специалистов, причина синдрома Мартланда — бесчисленные микротравмы мозга, возникающие во время ударов по голове. Принято думать, что эта расплата за былые победы настигает боксеров в пожилом возрасте, уже после завершения спортивной карьеры. Однако легендарного Мохаммеда Али это заболевание заставило покинуть ринг в неполные 40 лет, а у некоторых отчетливые признаки обнаруживаются еще до 30. Эхо от полученных ударов может проявиться также отслоением сетчатки, нарушением слуха, эпилепсией...

Впрочем, в то, что регулярные удары по голове могут со временем приводить к серьезным последствиям, поверить нетрудно. Но, казалось бы, какую опасность может представлять такой мирный спорт, как теннис? Однако еще в 1873 году английский хирург Рунге описал заболевание, выражающееся в регулярных болях в локтевом суставе. Оно оказалось характерным для многих людей, которым приходится совершать однообразные движения мышцами запястья и предплечья, — плотников, машинисток, некоторых музыкантов. Но Рунге дал ему название «теннисный локоть»: именно у теннисистов данный синдром проявлялся чаще и четче, чем у кого-либо еще. «Теннисный локоть» — классический пример характерного для многих видов спорта тендиноза — заболевания сухожилий, возникающего при повторяющейся нагрузке на определенные мышцы. Если эта нагрузка слишком велика, начинается перерождение хрящевой ткани, входящей в состав сухожилия и придающей ему эластичность. Хрящевые волокна замещаются жировой тканью, в них (обычно в местах микроразрывов) возникают отложения нерастворимых солей кальция. В наиболее запущенных случаях хрящ замещается костной тканью: на кости, к которой крепится сухожилие, появляются разрастания — шипы, остеофиты и костные шпоры. Это не только ухудшает механические характеристики сухожилия, но и травмирует окружающие мягкие ткани, вызывая боль. Наряду с «теннисным локтем» известен «локоть метателя» (характерный также для толкателей ядра и баскетболистов), футболисты страдают синдромом тонкой мышцы. Переход регулярных микротравм, вызываемых повторяющимися воздействиями, в серьезные заболевания характерен и для других органов и физиологических систем. Например, для стрелков и биатлонистов характерны невриты (воспаления) слухового нерва — нетрудно догадаться, почему.

Между пьедесталом и койкой

Рассказать в одной журнальной статье о методах лечения спортивных травм и их последствий не представляется возможным, хотя оно не так уж сильно отличается от лечения травм бытовых или производственных. Сломанный на боксерском ринге нос требует такого же лечения, как и разбитый в школьной драке. Конечно, есть специфические случаи: у современного человека мало шансов заработать отрыв грудной мышцы где-либо, кроме спортзала.

Правда, сами спортсмены отличаются от обычных пациентов: для организма, приученного к регулярным физическим нагрузкам, их резкое ограничение может стать причиной некоторых медицинских проблем — от нарушений в работе сердца до развития депрессии. Отчасти это преодолевается специальными упражнениями, выполнять которые можно и на больничной койке. Но как тренировать пораженную часть тела, например сломанную ногу? Чтобы кость правильно срослась, ее необходимо зафиксировать в нужном положении и удерживать в неподвижности. Однако при этом мышцы теряют массу и могут даже перерождаться. А мозг тем временем создает новые двигательные стереотипы, в которые пострадавшая конечность не включена... Чтобы предотвратить такое развитие событий, применяют массаж, пассивные движения (при помощи специальных тренажеров) и даже так называемые идеомоторные тренировки, в ходе которых спортсмен мысленно напрягает мышцы, скрытые под гипсом. Такие упражнения можно выполнять даже в первые дни после травмы, на фоне отека и болей.

Когда пациент встает с больничной койки и приступает к более привычным тренировкам, проблем не убавляется. Травмированный участок должен работать, участвовать в привычных движениях — это необходимо прежде всего для предотвращения так называемого неполного восстановления — ограничения подвижности пострадавшего сустава, утраты сложных двигательных и других профессиональных навыков. В то же время чем интенсивнее эти движения, тем выше вероятность повторного повреждения или обострения недолеченной травмы. Нужно немалое искусство, чтобы как-то преодолеть это противоречие, подобрав оптимальную нагрузку.

Положение осложняется еще и тем, что восстанавливающий физическую форму спортсмен обычно испытывает естественный страх: перед необходимостью нагружать поврежденную часть тела и особенно перед тем упражнением, которое привело к травме. Иногда именно он, а не физические последствия травмы, делает дальнейшую спортивную карьеру невозможной. 9 ноября 2001 года несчастье, сломавшее жизнь Елены Мухиной, повторилось почти в точности с другой спортсменкой. Мария Засыпкина, успевшая к своим 16 годам стать чемпионкой Европы и серебряным призером мирового первенства по спортивной гимнастике, упала на тренировке при выполнении сложного элемента. По свидетельству очевидцев, «вошла головой в пол». К счастью, за 20 лет медицина кое-чему научилась, кроме того, Засыпкину прооперировали уже через несколько часов после травмы, а не на шестой день, как Мухину. Впрочем, даже после второй операции врачи не гарантировали, что Маша сможет ходить. Но через полтора месяца после травмы она уже выписалась из больницы, через полгода практически восстановила спортивную форму... а еще через несколько месяцев навсегда ушла из большого спорта, убедившись в том, что прежде было радостью и главным делом жизни, теперь внушает лишь страх. Несколько раньше по той же причине ушла из гимнастики 18-летняя Екатерина Лабазнюк.

После каждой подобной истории в обществе возникает вопрос: а стоит ли овчинка выделки? Если спорт высоких достижений не только не способствует здоровью, но и оказывается источником дополнительных рисков, нужен ли он вообще? Наверное, на этот вопрос у каждого человека есть свой собственный ответ. Но что касается медицины, то для нее существование одержимых спортивными достижениями людей — безусловное благо. Вряд ли ей удалось бы найти другой столь удобный, массовый и надежный источник информации о предельных возможностях человеческого организма.

Борис Жуков