Журнал «Вокруг Света» №07 за 2010 год

Тяжела ты, жабья доля

В сумерках, когда люди покидают сады и огороды, на тропинках и между грядками раздаются тихие шаги. Это двинулись на обход своих владений самые сухопутные из наших земноводных — серые жабы

Жабы прекрасно чувствуют себя в естественных природных ландшафтах, предпочитая широколиственные, мелколиственные, хвойные леса или приречные заросли, например, ивы и черемухи. Однако нередко встречаются и на лугах (в том числе альпийских), в оврагах, в степной зоне, где держатся по речным поймам, балкам или вблизи озер, поднимаются в горы до 3000 метров. Но идеальным местом обитания для серой жабы оказались преобразованные человеком ландшафты — парки, сады и огороды. Здесь никогда не бывает слишком сухо, есть много укромных тенистых мест, где можно пересидеть день. Жабы охотно пользуются проложенными человеком тропинками — на них нет травы, в которой путаются короткие жабьи ноги. Да и пропитание здесь найти нетрудно: рядом с человеком всегда полно насекомых и других беспозвоночных. А уж если хозяин сада установил в нем лампу или фонарь, пятачок под ним превращается в своего рода ресторан: всю ночь под ним сидят амфибии, подняв морды кверху, глотая привлеченных светом и упавших на землю шестиногих. Если жабье население округи достаточно многочисленно, то под такой лампой могут собраться десятки жаб. И человек, вздумавший подойти ночью к лампе, рискует наступить на малозаметное серое существо, которое сидит неподвижно и совершенно не обращает внимания на двигающегося рядом гиганта.

Но это ситуация идеальная. Обычно жабы не собираются вместе и не ждут, пока еда сама упадет в рот. У каждой из них есть свой личный участок, который жаба обходит каждую ночь в поисках пищи. Именно обходит — задние ноги у жаб короче и слабее, чем у лягушек того же размера, жаба прыгает плохо и без крайней необходимости не прибегает к этому способу передвижения. По своим охотничьим тропам жаба движется неторопливым шагом, высматривая добычу. В принципе ею может стать почти любое живое существо подходящего размера: от муравья до новорожденного мышонка или выпавшего из гнезда птенца. Но во время охоты жаба полагается в основном на зрение. А далеко ли увидят самые лучшие глаза в кромешной темноте, даже с высоты двух-трех сантиметров от земли? Поэтому основную часть жабьего рациона составляют животные малоподвижные (слизни, различные личинки), а также те, кто слишком надеется на свою химическую защиту (клопы, жужелицы, колорадские жуки, волосатые гусеницы, многоножки). Большинство хищников не трогают такую дичь, но жабы ею не брезгуют, не обращая внимания ни на дурной запах, ни на жгучий вкус. Убедить их в своей несъедобности удается разве что жалоносным насекомым, да и тем приходится учить этому заново каждое поколение жаб. (Правда, при всей своей неразборчивости в еде жабы обычно не едят мертвых животных.) Небольшую добычу жаба подцепляет клейким языком, покрупнее — хватает челюстями, а особо крупную еще и подпихивает в пасть передними лапами. В любом случае добыча проглатывается целиком, разделывать ее на куски жабе попросту нечем.

Однако охотник в природе всегда может сам стать добычей. Амфибии в этом смысле существа довольно беззащитные. Лягушки полагаются на прыжок, уносящий их из поля зрения врага, и на спасительную границу двух сред, позволяющую скрываться от наземных хищников в воде, а от водных — на суше. Плохо прыгающей, живущей вдали от водоемов жабе такие средства самообороны недоступны. Подобно своим жертвам она прибегает к химической защите. По всей коже жабы разбросаны железы, особенно крупные — паротиды — расположены позади глаз и имеют вид продолговатых бугорков. Если жабу схватить, ее кожа моментально увлажняется: железы выбрасывают слизь, содержащую целый букет ядовитых веществ. Главная роль среди них принадлежит производным индола (буфотенинам) и стероидным соединениям (буфогенинам). Этот коктейль обжигает пасть хищника, а при попадании внутрь вызывает сильное сердцебиение и рвоту. Мелкий хищник, съев жабу, может погибнуть, крупный — получит незабываемый опыт, который вряд ли когда-нибудь захочет повторить. Но эта защита тоже далеко не абсолютна: змеи (как ужи, так и гадюки), некоторые птицы и млекопитающие регулярно поедают жаб. Тем не менее при встрече с животными крупнее себя жабы проявляют завидное хладнокровие: они либо вообще не реагируют, либо (если возможный враг сам не слишком велик) пытаются его напугать, приподнимаясь на выпрямленных лапах и раздувая тело. Если на врага не произведут впечатление эти ухищрения, значит быть ей съеденной. С сородичами жабы никогда не конфликтуют. Впрочем, не проявляют к ним и особого интереса (за исключением краткого периода размножения). Удивительное дело: будучи привязанными к определенной территории, жабы не защищают свои участки, а попросту игнорируют нарушителя, что и делает возможными массовые сборища под фонарями.

Родовое (точнее, классовое) проклятие амфибий, препятствующее их эволюционным успехам, — зависимость от воды, намертво привязывающая их к водоемам. Жабы не вырвались из этой петли, но ослабили ее настолько, насколько это вообще возможно для земноводных. В отличие от лягушек они не нуждаются в постоянном увлажнении кожи, если жаба не защищается от нападения, ее покровы остаются сухими. Это, правда, резко уменьшает эффективность кожного дыхания, но для животного, не имеющего привычки подолгу отсиживаться под водой, это не так уж важно, можно обойтись и одними легкими. Тем более что легкие жаб — самые развитые и эффективные во всем классе амфибий.

И все же жаба никогда не упускает случая увлажнить кожу, купаясь в любой мелкой лужице или принимая душ из росы. Собственно, ее преимущественно ночной образ жизни — средство избегать пересыхания. Какой-то особой любви к темноте жаба не испытывает: если погода пасмурная, а еще лучше — идет мелкий дождичек, ее можно встретить и среди бела дня.

Так в дневном отдыхе и ночных обходах проходит жабье лето. Осенью, когда добычи становится все меньше, а ночные заморозки все чаще, жабы устраиваются на зимние квартиры. В качестве таковых годятся и гнилые пни, и кучи валежника, и погреба, и дренажные трубы, и просто рыхлая земля или прибрежный ил, где можно зарыться достаточно глубоко. Многие жабы зимуют прямо здесь же, на исхоженном вдоль и поперек участке, в то же время в особо удобные и надежные места зимовок собираются десятки жаб. Следующие несколько месяцев им предстоит провести в полной неподвижности и оцепенении. Их обмен веществ, и без того не слишком интенсивный, в это время падает почти до нуля, поэтому у них нет главной проблемы впадающих в спячку млекопитающих: хватит ли накопленного жира, чтобы дотянуть до весны? Хорошо или не очень питалась жаба перед зимовкой, весной она проснется полной сил и, не завтракая, устремится к ближайшему подходящему водоему.

Размножение — ахиллесова пята жаб. Как и все земноводные, они должны отложить икру в воду, где будут жить и вышедшие из икры личинки — головастики. Значит, для продолжения рода им нужен водоем, который не пересохнет хотя бы до середины лета. Залитые водой низины, мелкие лужи и бурные весенние ручьи для этого не годятся. Нужны пруд, озеро, старица со стоячей, в крайнем случае с медленно текущей водой. Весной в таких местах собираются и те, кто живет по соседству, и те, чьи участки расположены вдали от постоянных водоемов. Некоторые жабы приходят к местам нереста за 2,5 километра. Это настоящий подвиг для маленького существа с грузным телом и слабыми лапами. В это время жабий народ несет особенно большие потери: с каждым годом в нашем мире становится все больше дорог и автомобилей на них. При встрече с машиной маленькая тихоходная амфибия не имеет никаких шансов на спасение, да и водителю трудно ее объехать, особенно когда жабы идут сплошным потоком. В Европе в таких местах под дорогами прокладывают «жабопроводы» — трубы-тоннели, а на обочинах ставят пластиковые экраны, не дающие амфибиям выйти на проезжую часть. Некоторые сельские дороги на это время просто закрывают, благо серые жабы не склонны к длительным ухаживаниям и обычно управляются с главным делом жизни всего за неделю. Их икру в водоеме узнать легко: она не плавает комьями, как лягушачья, а собрана в длинные, по нескольку метров, шнуры, обычно прикрепленные к водным растениям. Развитие икринки может длиться двое суток, а может и три недели — в зависимости от температуры воды. Жабьи головастики, так же как и лягушачьи, появляются на свет с наружными жабрами и без всяких намеков на конечности. Однако им с первых дней жизни присуще стоическое спокойствие взрослой жабы: если на воду вдруг падает тень, головастики-лягушки ударяются в паническое бегство, а головастики-жабы не обращают на это внимания. Между тем у головастика нет ядовитых желез, и он ничем не защищен от многочисленных хищников. В результате из каждой сотни отложенных икринок на сушу в среднем выходят всего два жабенка. Головастики, опередившие своих собратьев в развитии, выделяют специальные гормоны, дополнительно замедляющие рост отстающих, чтобы юные амфибии выходили из воды не все разом (сметая все доступные пищевые ресурсы в прибрежной полосе), а по очереди. После метаморфоза юная жаба еще несколько дней держится возле родного водоема, а затем отправляется на поиски собственного участка.

Некоторые из них наверняка найдут его возле человеческого жилья и будут защищать его от вредителей, не принося никакого вреда и не требуя от хозяина специальной заботы.

Фото: Николай Шпиленок

Борис Жуков