Журнал «Вокруг Света» №08 за 2008 год

Арктика под прицелом

17 августа 1977 года советский ледокол «Арктика», оснащенный мощной атомной энергоустановкой, сокрушил многолетний паковый лед и стал первым в истории человечества надводным судном, достигшим Северного полюса. Однако лишь сравнительно недавно стало известно, что намного раньше этого события на Северном полюсе побывали советские и американские субмарины.

Сама идея достижения Северного полюса морским путем не так нова, как кажется. Сначала лед «попробовали» в надводном положении. В феврале 1905 года в Японском море, во время русско-японской войны, субмарина Российского Императорского флота «Сом» впервые в истории этого класса кораблей преодолела ледовую перемычку — прочно забитый льдами проход между островами Скрыплев и Русский. Но это был, скорее, вынужденный шаг, а не результат продуманной и хорошо подготовленной операции. И тем не менее военные моряки выяснили, что корпус подлодки в определенных условиях способен выдерживать яростный напор ледяной стихии. Теперь требовалось нарабатывать практику плавания во льдах и подо льдом. И вот 21 ноября 1907 года русская подлодка «Щука» (того же типа, что и «Сом») в районе островов Аскольд и Русский (в Уссурийском заливе, Японское море) совершила несколько плаваний подо льдом. «Щука» погружалась на чистой воде в полынье, а затем ходила уже под не слишком толстым льдом в положении под перископом — им она разрезала лед. Таким образом была доказана возможность использования боевых субмарин в ледовых условиях в зимнее время, в том числе и их способность совершать кратковременные подледные плавания.

Но это все были пока «пробные шары», а первый в мировой истории настоящий подледный поход совершила опять-таки русская подлодка «Кефаль» (тип «Осетр»). Произошло это 19 декабря 1908 года в проливе Босфор Восточный, что на Дальнем Востоке. Подлодка на глубине 6—7 метров преодолела под ледяным покровом 4 морские мили (1 миля — 1850 метров).

Командир «Кефали» Василий Меркушев, один из первых офицеров подводного плавания, писал в рассказе «Подо льдом», опубликованном в 1931 году в парижском журнале «Часовой»: «Погрузившись в полынье, командир дал ход и ушел под лед, взяв курс на темневший вдали остров Скрыплев. Подо льдом было настолько светло, что можно было видеть не только оконечности лодки, но и много дальше, чем летом. В перископ была отлично видна переливавшаяся алмазами гладкая нижняя поверхность ледяного поля. Целый час «Кефаль» шла подо льдом, ничем не выдавая своего присутствия, нервируя находившихся на конвоире людей, не знавших, что делать, как быть, где искать подводную лодку. Она прошла бы еще дальше, если бы из машины не закричали, что в глушителе показалась вода и надо всплывать. Пробив лед и подняв его на себя, «Кефаль» поднялась на поверхность».

Опыт первого в мире подледного плавания подводного корабля, длившегося 1 час 32 минуты, оказался настолько востребованным, что отчет о нем, опубликованный в третьем выпуске «Известий по подводному плаванию», вызвал небывалый интерес военно-морских офицеров в России и за рубежом. В результате были разработаны рекомендации по подготовке субмарин для плавания в зимних условиях, в том числе и подо льдом.

Бур для субмарины

В 1936 году по инициативе А.Т. Тарандина и М.И. Балтачи, офицеров-подводников Балтийского флота, специальная комиссия Управления ВМС РККА провела тщательное изучение вопроса о возможности использования подводных кораблей в условиях зимнего периода, в частности для выхода в незамерзающую часть Финского залива под ледяными полями.

Комиссия указала на «особую ценность» возможности субмарин входить под лед и выходить из-под него и пришла к выводу о том, что «для этого нужно создать специальный тип подводной лодки для изучения плавания подо льдами, ибо существующие типы непригодны».

Было решено отработать на Балтике все нюансы подледного плавания, а перед промышленностью была поставлена задача по проектированию специального устройства для пробивания льда. Это позволило бы выдвигать в образованную мини-прорубь перископ и особую трубу для забора воздуха. Конструкция такой трубы, которая позволяла продлить работу дизеля под водой и время в погружении, а также повысить скрытность корабля, была предложена русским лейтенантом Николаем Гудимом, командиром подлодки «Акула», еще в 1915 году. Ее даже установили на нескольких субмаринах типа «Барс». Однако буквально несколько лет спустя о нем в отечественном флоте напрочь забыли, поэтому массово данная система (шноркель) была реализована уже в годы Второй мировой войны кригсмарине — военно-морскими силами Третьего рейха. Потребовалось еще три года для того, чтобы воплотить решение комиссии в жизнь. Лишь в 1939—1940 годах на ленинградском заводе № 196 на малой подлодке М-90 (тип «М» XII серии) из состава Балтийского флота был выполнен монтаж на тумбе перископа специального гидравлического бура, созданного на основе крыльчатого движителя Форта-Шнайдера и состоящего из корпуса и ротора с вертикальными лопастями. Бур генерировал струю воды, достаточно быстро размывавшую отверстие во льду, в которое можно было выдвинуть перископ. Кроме того, в корме и носу субмарины установили две металлические фермы с шипами для предохранения корпуса корабля от повреждений при всплытии из-подо льда. Но, хотя испытания «ледовой» подлодки прошли успешно, в серию такие конструкции не пошли. Помешала война: надо было наладить массовую постройку подлодок обычных типов.

Американцы начинают и… проигрывают

Летом 1931 года по инициативе норвежского полярного исследователя Харальда Свердрупа была предпринята попытка достичь Северного полюса. Одним из организаторов экспедиции выступил знаменитый австралийский исследователь и путешественник сэр Джордж Губерт Уилкинс, набравший команду из 25 добровольцев — моряков и ученых из нескольких стран.

Уилкинсу передали выведенную из боевого состава ВМС США субмарину О-12, переименованную в «Наутилус» в честь подводного корабля знаменитого литературного героя капитана Немо. Субмарина должна была пройти под водой от Шпицбергена до Берингова пролива через Северный полюс. На весь поход потребовалось бы не более 42 суток. В книге Уилкинса «Под Северным полюсом» был подробно описан замысел экспедиции. Так идейные вдохновители похода, во-первых, стремились заработать дополнительные средства на экспедицию, а во-вторых, оставить для последователей свои мысли и идеи «на тот случай, если никто не вернется обратно».

Подлодка «Наутилус», бывшая SS-73 (О-12), была сдана Уилкинсу в аренду на 5 лет, по доллару в год. Субмарину разрешалось использовать лишь для научной работы в Арктике. Водоизмещение надводное — 491 т, подводное — 566 т. Длина — 53 м, ширина — 5 м, осадка — 4,2 м. Скорость надводная — 14 уз., подводная — 11 уз. Глубина погружения — 60 м. Экипаж — 2 офицера и 27 матросов

Но экспедиция с самого начала была обречена на провал: выход состоялся слишком поздно, старая подлодка постоянно испытывала поломки, переход через Атлантику проходил в условиях тяжелейших штормов и, в конце концов, на корабле вышли из строя оба двигателя. Уилкинс был вынужден послать в эфир сигнал SOS, и 15 июня 1931 года экипаж был снят подошедшим на помощь американским линкором «Вайоминг», совершавшим трансатлантическое плавание с группой курсантов военно-морской академии на борту. Гигант взял субмарину на буксир и доставил ее в ирландский порт Квинстаун, откуда ее перевели для ремонта в Давенпорт (Великобритания).

Но Уилкинс с единомышленниками не сдавались: после ремонта они снова направились к полюсу из норвежского Бергена, но когда субмарина достигла ледяной кромки, оказалось, что горизонтальные рули повреждены. Поход к полюсу пришлось прервать, и Уилкинс, проведя ряд научных исследований, все же решил возвратиться. Направившись к Англии, «Наутилус» попал в сильный шторм и получил серьезные повреждения корпуса. В конце концов, ввиду невозможности и нецелесообразности восстановить субмарину, ее отбуксировали в один из норвежских фьордов и затопили там 20 ноября 1931 года. Так бесславно завершилась первая попытка достичь под водой Северного полюса.

Мурманские конвои

Для России опасный и непредсказуемый Северный морской путь — стратегически важный объект, имеющий колоссальное значение. И в первую очередь — как кратчайший, к тому же внутренний путь, связывающий западные порты страны с Дальним Востоком. Например, от Мурманска до Владивостока по Севморпути всего лишь около 5800 миль, из Новороссийска до Владивостока более 12 500 миль, а из Санкт-Петербурга до того же порта через Панамский канал примерно 13 600 миль. С началом войны его значение возросло многократно: ведь протяженность западного и восточного арктических маршрутов из Великобритании, Исландии и США составляла около 1,5—2 тысяч миль в противовес 15 тысячам миль южного маршрута доставки грузов через Персидский залив и Иран. Первый конвой из Великобритании в Советский Союз вышел 21 августа 1941 года и включал всего лишь шесть английских судов и один советский транспорт. Десять дней спустя он без потерь прибыл в Архангельск, став реальным воплощением британско-американо-советского военного сотрудничества. А на причалы архангельского порта наряду с грузовиками, минами, бомбами, каучуком и шерстью докеры выгрузили большие деревянные ящики — будущие британские истребители «Харрикейн». Успех окрылил союзников, и до конца года в обоих направлениях прошли еще 10 конвоев. Но с апреля 1942 года 5-й воздушный флот германского люфтваффе, увеличившийся до 500 самолетов, приступил к массированным бомбардировкам Мурманска (одного из двух важнейших северных портов). Сегодня мало кто знает, что за годы войны этот город-герой был сожжен врагом дотла. Обстановка постоянно усложнялась, и конвои стали нести все большие потери. Наиболее «знаменитой» единичной потерей стал крейсер «Эдинбург», торпедированный немецкой субмариной и ушедший на дно вместе с 465 золотыми слитками — платой советского правительства за ленд-лизовские товары. Более трагично сложилась судьба у печально известного конвоя PQ-17: из покинувших 27 июня 1942 года исландский порт 34 судов на дно ушли 23 транспорта. Спасаясь от смертельной угрозы, исходящей от «волчьих стай» и асов-торпедоносцев, предоставленные сами себе капитаны уводили свои суда как можно ближе к кромке льдов, даже заходили во льды. В историю вошел советский танкер «Донбасс», который за время плавания отбил 13 атак немецких самолетов и подводной лодки, сбил при этом два немецких самолета и подобрал 51 моряка с потопленного американского транспорта. С наступлением полярной ночи 1942 года движение конвоев возобновилось, и первый из них в середине декабря прошел незамеченным противником. Зато второй был атакован двумя тяжелыми крейсерами и шестью эсминцами. Но к транспортам они так и не пробились, причем обе стороны потеряли по эсминцу. Получив сведения о таком «бесславном» походе своих грозных стальных гигантов, Гитлер пришел в ярость и в бешенстве потребовал сдать большие корабли на слом, а их орудия использовать в береговой обороне. Место главкома кригсмарине занял командующий подводными силами адмирал Карл Дениц — теперь Берлин сделал ставку на неограниченную подводную войну и на сверхмассовую постройку субмарин. Вот так ход войны в Арктике оказал влияние на саму стратегию войны на море в годы Второй мировой.

Арктические «кладоискатели»

За 10 лет до нападения Германии на Советский Союз, 26—30 июля 1931 года, по согласованию с Москвой над значительной частью советской Арктики пролетел знаменитый немецкий дирижабль LZ-127 «Граф Цеппелин». Официальной целью были объявлены научные исследования. Для пущей убедительности на борт воздушного судна даже допустили советских специалистов. Только вот когда пришла пора делиться результатами подробной фотосъемки, Берлин «с сожалением» сообщил, что пленки, на которые снималась территория Земли Франца-Иосифа, испорчены… Как выяснилось позже, благодаря полету «Цеппелина» обширный район советской Арктики по маршруту Архангельск — Земля Франца-Иосифа — Северная Земля — Диксон — северная оконечность Новой Земли — остров Колгуев — Архангельск стал известен командованию ВМС Германии не хуже акватории родной Кильской бухты. В июне 1939 года в дело вступили другие «ученые» — тогда в Карском море на борту советского зверобойного судна «Мурманец» работала научная группа, сотрудники которой почему-то смахивали на арийцев и говорили по-немецки без акцента. Причем на судне перед выходом в море установили эхолот, с помощью которого производился промер глубин на всем маршруте плавания. Но вот приемо-индикаторный блок эхолота располагался в отсеке, куда имели доступ только «исследователи» — остальной экипаж в него не пускали.

Дирижабль LZ-127 «Граф Цеппелин» изрядно «потрудился» в советской Арктике на благо Третьего рейха. Построен компанией Luftschiffbau Zeppelin, впервые поднялся в воздух 18 сентября 1928 года

Полтора года спустя на западной оконечности архипелага Франца-Иосифа, называемой Земля Александры, высадилась немецкая метеогруппа в составе 10 специалистов, на основе которой затем была образована 24-я база метеорологической и пеленгаторной службы кригсмарине. Причем обнаружили эту базу только в сентябре 1951 года!

Операция «Кладоискатель», как называлась высадка метеорологов, проводилась кригсмарине со всей возможной серьезностью: были сооружены блиндажи и домики с теплоизоляцией, присыпанные камнями, а в метеорубке даже установили камин. Вскоре в районе архипелага была создана и база для ремонта и снабжения «стальных акул» Карла Деница, выходивших на охоту на советские коммуникации в Карском море (база имела в том числе и скальное укрытие). В конце 1941 года немцы соорудили аэродром и радиостанцию на острове Междушарский, что в юго-западной части Новой Земли, а затем и в других местах, в том числе и тайные аэродромы в Мезенском районе Архангельской области. В некоторых точках Севморпути они разместили автоматические метеостанции, не требовавшие постоянного обслуживания.

В годы войны острова и архипелаги советской Арктики ежегодно посещали по полдесятка немецких экспедиций: «Крестоносец», «Арктический волк», «Виолончелист», «Перелетные птицы» и др. Даже в сентябре 1944 года, когда нацисты отступали по всей Европе, с одной из подлодок был высажен десант, захвативший и сутки удерживавший советскую полярную станцию на мысе Стерлегова, в бухте Ложных Огней. При этом его главной удачей стал захват секретных документов, в том числе и радиошифров.

Но наибольший интерес представляет другой эпизод достаточно активного и многовекторного советско-германского предвоенного сотрудничества. В период с октября 1939 года по 5 сентября 1940 года в губе Большая Западная Лица, там, где сегодня расположена крупная база российских атомных подлодок, действовала сверхсекретная военно-морская база кригсмарине под кодовым наименованием «Норд». Это был не первый пример тесной дружбы двух диктаторов — советские и немецкие военные регулярно проводили учения, конструкторы обменивались опытом создания различных образцов вооружения и военной техники, а политики активно перекраивали ландшафты Европы. На базе «Норд» немцы очень серьезно отнеслись к вопросу возведения укрепсооружений, в том числе к созданию скальных укрытий для субмарин, которые продолжали функционировать на протяжении еще нескольких десятилетий. Впрочем, нет худа без добра: после войны возведенные немецкими инженерами сооружения пригодились советскому флоту, а скальные укрытия позднее расширили для того, чтобы они могли вмещать огромные атомоходы. Таким «пещерам» не страшен даже ядерный удар.

Соперники штурмуют полюс

После войны, как только атомная энергия была поставлена на нужды американского флота, адмиралы сразу вспомнили о давней идее достижения Северного полюса под водой. В этом случае можно было достичь сразу нескольких целей: показать мощь американских подводных сил, проверить возможности новой техники, а также приступить к более подробному изучению Арктики, «зайдя» с ее «черного входа». Честь первым оказаться на Северном полюсе выпала американскому атомоходу «Наутилус», принятому в боевой состав военно-морских сил 30 сентября 1954 года. Первые две попытки достичь полюса (со стороны Гренландского моря в декабре 1957 года и со стороны Берингова пролива весной 1958-го) оказались неудачными. Не помогла даже установленная в апреле 1958 года первая в истории американского флота инерциальная навигационная система N6A компании «Норт Америкэн Авиэйшн». По причине постоянных отказов техники и сложной ледовой обстановки американцы смогли продержаться подо льдом лишь 74 часа. Также безуспешной оказалась и попытка подледного похода в июне 1958 года — этому воспрепятствовала тяжелая ледовая обстановка в мелководном Чукотском море: толщина подводной части ледяного покрова достигала 19 метров, а под килем атомохода оставалось менее восьми метров воды — недостаточное пространство для маневрирования.

И только 3 августа 1958 года, зайдя под лед со стороны Берингова пролива, «Наутилус» наконец достиг под водой Северного полюса, пройдя за 96 часов 1830 миль (2945 километров) со средней скоростью хода 17 узлов: «Во имя планеты, нашей Родины и нашего флота — Северный полюс», — объявил воскресным утром по внутрикорабельной трансляции командир атомохода коммандер (примерно соответствует капитану второго ранга) Уильям Андерсон и отправил радиограмму на имя президента Эйзенхауэра. «Подписано на Северном полюсе», — стояло в конце сообщения, полученного в Белом доме.

Немецкая подводная лодка U-255 типа VIIC стала самой результативной в боях за Арктику. Дальность плавания в надводном положении до 6500 миль. Экипаж— 44 чел. Вооружение — 4 носовых и 1 кормовой торпедные аппараты, боезапас — 14 торпед, 1х88-мм и 1х20-мм орудия

Следующей покорительницей Арктики стала американская АПЛ «Скейт», которая 11 августа 1958 года, выполняя подледное плавание со стороны Гренландского моря, совершила всплытие в полынье всего в 40 милях от Северного полюса. 17 марта она всплыла также в приполюсном районе, но уже проломив лед рубкой. Особо важным, по мнению американских адмиралов, результатом того похода стало экспериментальное определение возможности принимать подо льдом на малых глубинах низкочастотные сигналы — это позволяло изменить характер патрулирования стратегических ракетоносцев, которые отныне могли беспрепятственно получать приказ на выполнение ракетной атаки, не осуществляя всплытия в надводное положение.

Москва, разумеется, тоже решила приступить к активному освоению Центрального арктического бассейна. Ведь угроза потери позиций в Арктике была налицо: например, в июле 1962 года американские АПЛ «Си Дрэгон» и «Скейт» уже провели арктические противолодочные учения с испытанием новых средств обнаружения всего в 100 милях от Северной Земли, то есть в 330 милях от побережья нашей страны.

15 сентября 1959 года на сдаточные испытания вышел первый в мире атомный ледокол «Ленин», а через два месяца первенец советского атомного подводного кораблестроения К-3 проекта 627 предпринял попытку достичь подо льдами Северный полюс, зайдя со стороны Гренландского моря. Поход пришлось прекратить досрочно — во время испытания эхоледомера новой конструкции произошла поломка перископа, который заклинил все выдвижные устройства субмарины.

Хорошо, что наши адмиралы тогда не знали о том, что до конца 1959 года американские атомные подлодки достигали Северного полюса пять раз. В 1960-м АПЛ «Сарго» провела в Арктике подо льдами 988 часов, пройдя за это время около 6000 миль и выполнив 16 всплытий в разводьях и полыньях, порою взламывая корпусом лед толщиной от 10 сантиметров до 1,22 метра. В ноябре 1960 года американский флот установил новый рекорд: двухмесячное боевое дежурство в водах Атлантики и Арктики нес первый атомный стратегический ракетоносец (ПЛАРБ) «Джордж Вашингтон», державший под прицелом города Советского Союза. Затем туда же ушел ПЛАРБ «Патрик Генри». С той поры в ВМС США даже существует церемония посвящения подводников, которые впервые в жизни пересекают на субмарине границы Полярного круга: они получают прозвище Синий Нос и соответствующий сертификат.

Советской стороне надо было срочно сокращать разрыв. Поэтому в августе 1961 года К-3 под командованием капитана I ранга Леонида Осипенко поднялась до широты 82 градуса, а затем в акватории Белого моря отработала все особые маневры подледного плавания, в том числе движение на заднем ходу и вертикальное всплытие, без хода. А осенью того же года длительное плавание под арктическим льдом со всплытием во льдах выполнила советская атомная подлодка К-33 (проект 658, командир корабля — капитан I ранга В.И. Зверев), оснащенная баллистическими ракетами.

АПЛ К-3, первая отечественная субмарина, покорившая Северный полюс. Водоизмещение надводное — 3065 т, подводное — 4750 т. Длина — 107,4 м, ширина — 7,9 м, осадка — 5,7 м. Главная энергоустановка — атомная, с двумя ядерными реакторами тепловой мощностью по 70 МВт. Максимальная скорость подводная — 28—30 уз., надводная — 15,2 уз. Предельная глубина погружения — 300 м. Автономность — 50 сут. Экипаж — 104 чел.

Уходили в 1961 году под лед и многоцелевые атомоходы проекта 627А — К-55, К-40 и К-21, а в июле следующего года АПЛ К-21 было присуждено первое место по практике подледного плавания. Корабль, которым командовал капитан II ранга Владимир Чернавин (будущий главнокомандующий ВМФ СССР и Герой Советского Союза), тогда исполнял роль дублера атомохода К-3, направленного к Северному полюсу. Последний 17 июля 1962 года в 6 часов 50 минут и достиг полюса, но всплыть на поверхность ему помешал мощный паковый лед толщиной несколько метров. Существовала опасность повреждения корабля — ведь во время попытки всплытия 15 июля в полынье на широте 84 градуса субмарина, потратив 11 часов, повредила антенны гидроакустической станции и разбила «всмятку» аварийный буй.

Поэтому, совершив дважды проход через географическую точку полюса, субмарине 18 июля пришлось выполнить всплытие несколько в стороне, где и был водружен Государственный флаг СССР, а на льду подводники оставили в закупоренной бутылке записку о присутствии советских моряков в самой северной точке планеты.

Следующий — 1963-й год оказался для советских подводников более продуктивным: в апреле во время учений Северного флота ракетоносец К-178 проекта 658М (командир — капитан I ранга Аркадий Михайловский) двое суток маневрировал подо льдом около Земли Франца-Иосифа, отрабатывая задачу «действие в засаде», после чего вышел на чистую воду и успешно выполнил ракетную стрельбу баллистическими ракетами. В сентябре того же года эта субмарина вслед за многоцелевой К-115 проекта 627А выполнила переход в Тихий океан арктическим маршрутом: первой трансарктический переход совершила К-115, которая 7 сентября всплыла около дрейфующей станции «Северный полюс — 12». Ракетоносец же, обогнув северную оконечность Новой Земли, ушел под лед и желобом Святой Анны вышел в высокие широты. 20 сентября корабль всплыл в районе станции «СП-10» в полынье 800х200 метров, а 22 сентября — в районе «СП-12» в трещине шириной до 150 метров. Впрочем, по причине ненастной погоды экипажу не удалось посетить полярную станцию. За шесть суток похода К-178 прошла 1600 миль, выполнила 10 ледовых маневров, два всплытия в битом льду, шесть всплытий в полыньях и два раза «приледнялась» для выхода на сеанс связи.

В том же месяце другая советская АПЛ К-181 проекта 627А, под командованием капитана II ранга Юрия Сысоева, впервые в советском флоте совершила всплытие точно в географической точке Северного полюса, в полынье размерами 500х200 метров: паковый лед вокруг имел толщину 5—8 метров! Точно на широте 90 градусов были установлены Государственный и Военно-морской флаги СССР и оставлен пенал с запиской: «Очередное посещение Северного полюса подводной лодкой Союза Советских Социалистических Республик 29 сентября 1963 года».

Наконец, 31 августа 1971 года на Северном полюсе впервые всплыл «стратег» — это была К-411 (затем «Оренбург») проекта 667А под командованием капитана I ранга Сергея Соболевского. Причем корабль тогда еще не был приспособлен для плавания в приполюсных районах в полной мере. Так, по воспоминаниям командира, за широтой 88 градусов навигационная система субмарины стала давать постоянные и серьезные сбои. За этот сложный поход, в ходе которого была испытана в арктических условиях новая уникальная по тому времени всплывающая антенна, экипаж К-411 получил вымпел министра обороны «За мужество и воинскую доблесть».

Немецкий «Хейнкель» He-111H был одним из самых эффективных торпедоносцев в период Второй мировой войны. Взлетная масса — 14 т. Длина — 16,4 м, размах крыла — 22,5 м, площадь крыла — 86,5 м2, высота — 4,0 м. Два двигателя Junkers Jumo 211F-2 мощностью по 1340 л. с. Максимальная скорость — 430 км/ч (на высоте 6 км), крейсерская скорость — 340 км/час. Практический потолок — 6700 м. Максимальная дальность полета — 3140 км

Секретные полярники

Отдельного упоминания заслуживает роль полярных дрейфующих станций серии «Северный полюс» в освоении Арктики и подготовке акватории Северного Ледовитого океана к возможным военным действиям. Атомные подлодки советского ВМФ не только неоднократно посещали зимовщиков, всплывая недалеко в полыньях для решения различных задач, но еще и активно использовали «СП» в качестве акустических станций привязки к местности. Дело в том, что радисты «Северного полюса» постоянно передавали свои точные координаты (ведь в этом ничего секретного нет), а Главный штаб ВМФ снабжал этой информацией находящиеся в море субмарины. Таким образом, используя сигнал акустического маяка, установленного на льдине у палаток станции, и зная примерно ее местоположение, командир атомохода обратным методом мог рассчитать, хотя и с определенной погрешностью, свое истинное место в подледном пространстве Северного океана. Особенно такой способ оказывал подспорье в те годы, когда навигационные средства наших подлодок оставляли желать лучшего.

Аналогичная ситуация была и с американскими «научными» полярными станциями. Например, один из самых известных отечественных полярников Артур Чилингаров как-то вспоминал, что ему пришлось участвовать в ликвидации одной из станций, которые устанавливались на ледовых полях и использовали свою акустическую аппаратуру для ориентирования американских подлодок и слежения за советскими субмаринами.

Наиболее активно работами военно-прикладного характера занималась станция «СП-18», действовавшая в Арктике с 9 сентября 1969 года по 24 октября 1971 года. Хотя руководитель группы специалистов на этой станции Валентин Афанасьев позже утверждал, что они высадились на лед с ледоколов еще в 1968 году. В любом случае это была крупнейшая операция в интересах советского ВМФ в те годы: порой на станции, которая принадлежала Институту Арктики и Антарктики, находилось до 100 человек. В основном — сотрудники московского Акустического института им. Н.Н. Андреева, которые в 1971 году получили за свою работу Государственную премию СССР.

Многие подробности о грандиозном арктическом противостоянии мировых держав, не прекращающемся многие десятилетия, мы сможем узнать лишь многие десятилетия спустя, а отдельные эпизоды, возможно, навсегда останутся тайной для непосвященных.

Иллюстрации Михаила Дмитриева

Владимир Щербаков