Журнал «Вокруг Света» №6 за 2002 год

Мегаполис: Королевство кривых окон

Создатель этого ни на что не похожего дома как-то сказал: «Богатство и власть всегда символизировались башнями и куполами. Башня с золотым куполом-луковкой на чьем-либо доме поднимает статус его жильца до королевского уровня». В этом доме есть все – и стройные башни, и золотые купола, но вот такие понятия, как «богатство и власть», плохо ассоциируются с этим разноцветным великолепием. Во всяком случае, если обитатели этой «цитадели» и ощущают себя королевскими особами, то только такими домашними, уютными и «приземленными», причем в прямом смысле этого слова…

Досье на мастера

Настоящее имя Фридрих Стовассер

Годы жизни 15 декабря 1928 года – 19 февраля 2000 года

Обучение в Академии художеств 3 месяца 1948 года

Появление псевдонима 1948 год

Первая выставка работ 1952 год (Вена)

Первый большой успех 1962 год (Венеция)

Первый манифест бойкотирования рациональной архитектуры в Вене 1968 год

Первый День Хундертвассера 1980 год (Нью-Йорк). Он посадил 100 деревьев

Перестройка мусоросжигательного завода «Спителлау» (Вена) 1988—1992 годы

Окончание строительства Музея современного искусства (Кунстхаусвьен, Вена) 1991 год

Досье на дом

Идея здания Фриденсрайх Хундертвассер

Архитектор Питер Пеликан

Период строительства с 18 августа 1983 по 15 октября 1985 года

Жилая площадь 3 784 м2 (около 19 м2 на человека)

Количество квартир 52

Количество жильцов около 200 человек

Размер квартир от 30 до 150 м2

Дополнительные помещения зимний сад, 2 детские игровые комнаты, 16 частных и 3 общественных террас, 5 магазинов

Количество посаженных на территории деревьев 250

Эта жилая постройка, расположенная в 3-м округе респектабельной Вены и именующаяся Домом Хундертвассера, – воплощенная мечта самого противоречивого и яркого австрийского Мастера, известного миру под псевдонимом Фриденсрайх Хундертвассер, была готова к заселению к октябрю 1985 года. Чуть более двух лет потребовалось его создателям на то, чтобы сказка стала былью. Хотя далеко не все жители аристократичной австрийской столицы пришли в восторг, увидев эту «быль» в готовом виде. Главного идеолога обвиняли и в том, что он со свойственными ему эпатажными вывертами уродует классический облик города, и в том, что коль уж соорудить это жилище гномов ему было позволено, то он, войдя во вкус, будет всячески стремиться к тому, чтобы подобной «пряничной» архитектуры было все больше и больше. Впрочем, не мало было и тех, кто, глядя на этот дом, блаженно улыбался, вспоминая сказки, прочитанные в детстве, и втайне мечтал каким-нибудь немыслимым образом стать счастливым обладателем одной из имеющихся в нем 52 квартир. А сделать это, кстати, как раньше, так и теперь, совсем не легко – задолго до конца строительства «содержимое» этого муниципального жилья было распродано вчистую, причем за немалые деньги.

История появления на свет сказочного дома-дворца не была ни гладкой, ни однозначной. К тому времени, когда разрешение на строительство было получено, Хундертвассер уже сумел изрядно «отличиться» на поприще протеста против архитектурного рационализма и привычной строгости городского пейзажа. Его борьба за воплощение проекта дома была нелегка. Чего стоит одна только акция его протеста в виде абсолютного обнажения перед светлыми очами тогдашнего мэра Вены, особенно с учетом того, что мэром была особа женского пола. Но, может статься, что на это и был расчет художника. Хотя подобную акцию он провел тогда не в первый, а уже в третий раз, по-своему протестуя против… обыкновенности.

Романтизм, столь свойственный творчеству Хундертвассера, вполне органично сочетается с практицизмом. Фасад Дома на Левенгассе не только имеет необычное цветовое решение, но и выполнен с тем расчетом, чтобы ни дожди, ни ветры в течение долгого времени не смогли оказать на него губительного воздействия. Дело в том, что Хундертвассер в то время, когда шли работы по отделке дома, настоял на том, чтобы цветная штукатурка не только была изготовлена вручную, но и наложена точно таким же образом.

Впрочем, то же самое можно сказать и обо всех остальных деталях отделки, расположенных по всему дому, – керамических плитках, конусах и колоннах и даже декоративных львах. Кстати, все львы в этом доме обращены в сторону Левенгассе (Львиный переулок) и выполнены из камня, всегда являвшегося холодным символом власти, а вот конусы – из керамики, создающей очень теплую и домашнюю атмосферу. Но и эти две противоположности Хундертвассер сумел соединить самым органичным образом.

Особого внимания заслуживают окна, которых в этом здании наличествует ни много ни мало 13 типов. Они на первый взгляд разбросаны по фасаду едва ли не наугад и отличаются друг от друга не только цветом, но также размером и формой. Создается впечатление, что их расположение определялось не снаружи, а изнутри, хотя на самом деле это совсем не так. Сообразуясь со своей концепцией «диктатуры окон, и их права на самоопределение», Хундертвассер продумывал «оконный вопрос» до мельчайших подробностей, соотнося с ним все другие элементы декора этого здания.

Надо сказать, что он вообще был натурой в высшей степени цельной. Все то, что он еще в юности избрал в качестве составляющих своего творческого манифеста, рано или поздно находило воплощение в его искусстве. Выдвинутая им теория «диктатуры окон» является последовательным проявлением свойственного ему стиля в каждом из его произведений. А декларируемый им тогда же, в молодости, еще один из его принципов – принцип «гармоничного союза Человека с Природой» – просто стал его вторым «я». Но самое главное заключается в том, что все эти принципы и теории он умел идеально сочетать в каждом своем воплощенном проекте. Дом его имени также не стал исключением.

На фоне построенного им в 1991 году Дома искусств Здание, расположившееся в одном из кварталов 3-го округа Вены, вряд ли можно назвать лебединой песней, и все же в этом его, бесспорно, любимейшем, детище нашло свое отражение все, к чему он стремился, за что боролся и что отстаивал на протяжении многих лет своей творческой жизни. Хундертвассера часто называют гражданином мира за синтетичность и универсализм его творений, способных влиться в любой ландшафт, будь то чопорная Европа или столь любимые мастером экзотические страны. Он, уже будучи признанным художником, не гнушался никакой работы, с увлечением разрабатывая эскизы почтовых марок, телефонных карт, жетонов для казино и даже флагов для отдельных регионов и государств.

После Дома в 1988-м последовала перестройка ставшего знаменитым на весь мир венского мусоросжигательного завода «Спиттелау», который Хундертвассер также превратил в сказку, хоть и в совсем другую, но тоже добрую и разноцветную. А в 1991-м, и опять же в родной ему Вене, им был закончен Музей современного искусства (Кунстхаусвьен), снова ставший живым воплощением сказочных мотивов. Надо отдать справедливость: Вена при всей своей чопорности и стремлении к традиционализму не только признала своего непредсказуемого «блудного сына», но и сумела по достоинству оценить его талант, удостоив Хундертвассера Почетной золотой медали города. Не менее благодарной оказалась и одна из земель Австрии, юго-восточная Штирия, обязанная ему зданием кирхи, а главное, архитектурным комплексом знаменитого водного курорта Рогнер-Бад-Блюмау, и также наградившая его Почетной золотой медалью.

Хундертвассеру повезло – ему довелось еще при жизни стать и признанным, и даже возвеличенным, что, как известно, с истинными художниками случается нечасто. Была также исполнена и его последняя воля – он нашел свой приют там, где больше всего и хотел – в столь любимой им Новой Зеландии. Смерть настигла Мастера в море, словно зная о том, что еще в ранней молодости он выбрал для себя совершенно новое, особое имя вместо того, что было дано ему при рождении, ведь «Хундертвассер» в переводе с немецкого означает «сто вод», а «Фриденсрайх» – «царство мира».

Егор Земницкий | Фото Константина Кокошкина