Главная ошибка Ельцина

Ату его!

Не очень понятно, зачем недругам Собчака понадобилось преследовать и травить его и после того, как он был низвергнут ими с мэрского трона. Тем не менее, они продолжали травлю и преследование. Видимо, тут действовал какой-то охотничий азарт, не позволяющий остановиться, отдышаться.

Говорили, что главными застрельщиками этой кампании были глава МВД Анатолий Куликов и генпрокурор Юрий Скуратов, причем Куликов с его агрессивным характером, как говорится, "на полкорпуса" опережал тут Скуратова. Но и генпрок наскакивал на бывшего питерского мэра не намного менее яростно.

Люди, с симпатией относившиеся к Собчаку, -- Чубайс, Немцов, Юмашев, -- предпринимали неимоверные усилия, чтобы прекратить это дело, поскольку ни на йоту не верили, что Собчак мог участвовать в каких-то квартирных махинациях (это было главным обвинением, выдвигавшимся против него). Что-то им удалось притормозить, но остановить этот каток они не смогли.

Валентин Юмашев мне рассказывал, что во время их встреч со Скуратовым генпрок говорил ему примерно следующее: "Валентин Борисович, вы не представляете, какая там коррупция! Собчак собрал вокруг себя таких бандитов! Сам он, может быть, и неплохой человек, но -- такое наподписывал!.. Конечно, сажать в тюрьму его никто не собирается, -- мы знаем его заслуги перед демократией, -- но мы обязаны разобраться в правонарушениях".

Примерно то же самое говорил он и Ельцину. Однажды, после разговора с Немцовым, который пытался защищать Собчака, президент позвонил Скуратову и жестко "попросил" его оставить бывшего питерского мэра в покое...

Но в покое его не оставили. 3 октября 1997 года Собчака, по сути дела принудительно, в сопровождении ОМОНа, доставили для допроса в следственный отдел питерской прокуратуры. Хотя Скуратов и обещал его не сажать, похоже, от посадки Собчака отделяло совсем небольшое расстояние...

Сам Анатолий Александрович позже так говорил об этом: -- Когда меня вопреки закону по-хамски задержали для дачи свидетельских показаний, я понял, что существует опасность превращения демократического государства в полицейское. Система карательных органов, существовавшая при коммунизме, не изменилась, а только затаилась.

Побег Собчака

В прокуратуре Анатолию Александровичу стало плохо. Сердце. На "скорой" его отвезли в Центральную медсанчасть №122 -- одну из самых оснащенных клиник города (несмотря на непрезентабельное название). Предстояла операция -- ее решили делать в этой же клинике...

Однако 10 ноября вечером жена Собчака Людмила Нарусова позвонила... из Парижа. Супруга бывшего мэра сообщила, что они с мужем находятся во французской столице, куда прилетели 7-го числа. Анатолий Александрович проходит здесь обследование в Американском госпитале -- одном из самых престижных и дорогих медицинских учреждений города. Как сказала Нарусова, их с супругом отъезд за рубеж вызван тем, что они не хотели "подставлять" питерских лечащих врачей Собчака, которые подвергались неслыханному давлению: медиков обвиняли, -- и в прессе, и через посредство анонимных звонков, -- что они, мол, соучаствуют в симуляции, предпринятой Собчаком, -- дескать, на самом деле он вполне здоров и должен отвечать за свои "преступные деяния".

Как раз 10-го в том же Американском госпитале Собчаку провели относительно несложную операцию -- коронарную ангиопластику (прочистку сосудов, питающих сердце), а на следующий день он уже был выписан из госпиталя.

В сущности, внезапный отъезд Собчака выглядел как хорошо продуманная и хорошо организованная спецоперация. День отъезда -- 7 ноября -- все еще оставался для многих россиян "престольным" праздником, а в праздники, как известно, общее внимание сосредоточено не на ситуации с бывшими градоначальниками, а совсем на другом... Таким образом, российское население, -- в том числе и следователи, -- узнало об исчезновении Собчака лишь три дня спустя. Из Петербурга в Париж больного экс-мэра перенес присланный кем-то (неизвестно кем) из Финляндии санитарный самолет. При этом никакие законы не были нарушены. О предстоящем полете были поставлены в известность врачи, администрация аэропорта... Пассажиры и члены экипажа прошли пограничный и таможенный контроль. Все как положено.

Сегодня мало кто сомневается, что эту операцию подготовил и осуществил Путин (он приехал в Питер как раз незадолго до того, в начале ноября). Хотя сам он это отрицает -- видимо, по привычке к гэбэшной конспирации.

Тут, кстати, проявилась одна из характерных путинских черт -- строгое следование правилам корпоративной солидарности, корпоративной спайки: виноват ли твой товарищ, нет ли -- ни в коем случай "не сдавай" его, сделай все что можно для его вызволения из тяжелой ситуации.

Позже Путин примерно так же, как и Собчака, вытащил (уже из тюремной камеры) другого своего экс-начальника -- Пашу Бородина...

В общем-то, конечно, неплохая черта. Жаль только, что в наибольшей степени она присуща, как мне представляется, членам не очень-то почтенных сообществ -- разнообразных секретных и полусекретных организаций, призванных выполнять не слишком благородные миссии... А еще  участникам всякого рода преступных "бригад".