Глава 13 ТЯЖЕЛОЕ УЧЕНЬЕ С КОНЦА 5Э985 ДО КОНЦА 5Э986 (за два года до описанных событий)

За осенью последовала зима, которая утвердилась в долине стремительно и бесповоротно. Холодные ветры приносили тяжелые снежные тучи со стороны мрачного Гримволла. Все вокруг было покрыто пышным белым ковром, деревья блестели инеем. Река Тамбл тоже замерзла.

Араван и Риата воспользовались внезапным приходом зимы для того, чтобы обучить ваэрлингов многим премудростям: изготовлению жилищ снега, рытью ям-ловушек, их маскировке. Однако больше всего друзья занимались скалолазанием. Вскоре все четверо стремительно поднимались и спускались по скалам, умело пользовались разнообразным альпинистским снаряжением, причем занимались всем этим в любое время дня и ночи — ведь никто не мог знать, что готовит им судьба.

Араван научил ваэрлингов особой технике, которую его учитель-дримм называл «стремительный подъем». Сильный натренированный альпинист поднимается по веревке, а в это время саму веревку тоже поднимают его товарищи сверху. В итоге скалолаз оказывается на вершине в два раза быстрее. Техника эта была особенно эффективна, если одного из варорцев тянули наверх Риата и Араван.

Эльфы сшили ваэрлингам зимнюю одежду, легкую, но необычайно теплую, а также новую летнюю одежду из мягкой кожи. Все одеяния были выдержаны в серо-коричневых и черно-белых тонах, которые лучше всего подходили для маскировки. Плащи-дождевики были снаружи коричневыми, а внутри серо-зелеными. Даже наметанный эльфийский глаз с трудом различал закутанную в такой плащ фигуру на фоне камней или деревьев.

Друзья упражнялись во владении каждый своим видом оружия, а варорцы также учились пользоваться длинными ножами для ближнего боя. Однако это оружие Фэрил и Гвилли должны были применять лишь в случае крайней необходимости, потому что пращой и кинжалами они владели несравненно лучше.

Ваэрлинги и эльфы учились подстраховывать друг друга во время боя, обсуждали возможные варианты тактики, применимой против рюкков, хлоков и валгов.

Фэрил продолжала обучать Гвилли грамоте, используя для этого любой удобный случай. Вместе они также брали уроки языка сильва, и баккан иногда путался в словах языка эльфов, твилла и пелларского. Однако его природная склонность к языкам и известная доля упорства помогали Гвилли справиться со всеми трудностями.

Впрочем, не стоит думать, что учеба отнимала у друзей все время. Эльфы любят разнообразные торжества, одним из которых является Праздник зимы. Гвилли и Фэрил никогда не упускали возможности поразвлечься, но и не отлынивали от работы, которая неизменно сопровождает у эльфов любое веселье. Домашние обязанности варорцы, по примеру эльфов, тоже поделили между собой. Оба готовили пищу, убирали дом и чистили своих пони. Гвилли научился шить, а Фэрил — колоть дрова. Они как дети радовались своим кулинарным успехам и смеялись над неудачами. У молодоженов появлялось все больше и больше общего, а их любовь становилась сильнее с каждым днем.

В первый день Праздника зимы, который выпадал на зимнее солнцестояние, все собрались в парадной зале дворца, нетерпеливо ожидая праздничного обращения Инариона. Эльфы держали в руках чаши с чистой водой. Наконец правитель тоже поднял свою чашу и заговорил на языке сильва. Фэрил и Гвилли уже достаточно изучили его, чтобы понять, о чем шла речь.

Инарион говорил так:

Дарал э алори ан Арден дал… Леди и лорды долины Арден! За самой длинной ночью в году пусть следуют солнце и новый день, которые гонят ночь и беду! Теперь свет Адона будет нарастать с каждым днем, как будет нарастать и радость в наших сердцах. Возрождение и расцвет природы осчастливят всех и вся: прозрачный воздух, чистую воду, плодородную землю и живущих на ней созданий Адона, которых мы, эльфы, должны оберегать от всех невзгод, мудро и чутко вести по дороге истины. Однако наше высокое предназначение не повод для гордыни. Помните, друзья: даже смертные, которые кажутся нам неразумными и слабыми, могут порой оказаться мудрее нас. Так не возноситесь же над другими и прислушивайтесь к их советам! Знание — это еще не самое ценное. Есть на свете вещи и поважнее его!

Леди и лорды долины Арден!

За самой длинной ночью в году

Пусть следуют солнце и новый день,

Которые гонят мрак и беду! —

И со словами «Хай, лаэнские стражи, хай, защитники мира!» Инарион поднял свою чашу и осушил ее.

Эльфы последовали примеру своего правителя, и зала наполнилась радостными возгласами.


С первой весенней оттепелью началось таяние снега. Река Тамбл вырвалась из ледяных оков и наполнила зеленеющие поля и луга радостным бурлящим ревом. Птицы и звери начали пробуждаться от зимней спячки, вылезли из своих нор и приветствовали долгожданный приход весны. Те же, кто в спячку не впадал, почувствовали прилив жизненной энергии и с новыми силами принялись обустраивать жилища.

На середину апреля выпадало празднование эльфами дня весеннего солнцестояния и смены времен года. К этому радостному событию, которое продолжалось трое суток, Фэрил и Гвилли получили от эльфийских портных обновки. Дамну одели в шелковое алое с золотом платье, обули в туфли цвета рубина и украсили волосы лентами. Баккана нарядили в темно-зеленые брюки и салатного цвета рубашку. Ему выдали черные ботинки с серебряными пряжками и широкий пояс в тон наряду. Эльфы налюбоваться не могли на своих маленьких друзей, когда они танцевали вальс в парадной зале, а в их блестящих глазах отражалось пламя свечей.

После праздника друзья вновь принялись за тренировки. Они оттачивали искусство маскировки, мастерство скалолазания и устройства ловушек, причем делали это в любую погоду и в самых разных местах: на скалах, в полях, на отвесных каменных стенах и в непроходимых зарослях, — ведь никто не знал, в каких условиях им будет суждено воспользоваться своими навыками. Фэрил, Гвилли, Араван и Риата делились друг с другом всем, что знали, и вскоре друзья одинаково хорошо умели застать противника врасплох, поразив его неожиданным ударом, лазить по деревьям и расставлять хитроумные ловушки. Однако, кроме тренировок, у наших героев было немало и других забот. Они помогали эльфам пахать землю, пасти скот и ухаживать за домашними животными.

Однажды, когда Риата, Фэрил и Гвилли отогнали овец на пастбище высоко в горах, дамна опять вернулась к волновавшему ее вопросу, который нет-нет да и всплывал в разговоре, и вновь спросила эльфийку о пророческом даре Раэль и о том, как та изрекла свое предсказание.

Риата откинулась на большом плоском обломке скалы, который служил ей сиденьем. На лице ее появилось задумчивое выражение.

— Мы с Раэлью сидели на берегу реки Тамбл, недалеко от дома, и пытались заглянуть в будущее с помощью магических кристаллов. Кристалл Раэли был побольше моего, шестигранный и заостренный на концах. У меня-то никогда не было особых способностей к ясновидению, и все это мы проделывали скорее шутки ради. Я никак не могла сконцентрироваться и сумела уловить только отдельные короткие вспышки и пятна. Вдруг Раэль впала в какое-то странное состояние, близкое к трансу, и изрекла пророчество. Услышав его, я немедленно отправилась к твоим предкам, Томлину и Пэталь… Но ведь тебе это все известно, не так ли?

Фэрил кивнула:

— Да, ведь я читала дневник Пэталь.

Несколько минут они молча наблюдали за овцами, мирно пощипывавшими травку между разбросанных по зеленому лугу скал, и за Гвилли, который вприпрыжку носился за непослушным ягненком, отбившимся от стада. Ни с того ни с сего Фэрил вдруг, набравшись смелости, просительно произнесла, обращаясь к эльфийке:

— Риата, ты меня когда-нибудь научишь ясновидению?

Риата остолбенела от неожиданности:

— Но, Фэрил, то немногое, что я знаю об этом, мне рассказывали так давно, что я, должно быть, ничего уже не помню. Какой из меня учитель?

Фэрил беззаботно засмеялась и схватила эльфийку за руки:

— Да мне просто интересно, как это обычно происходит, вот и все!

Риата улыбнулась дамне и согласно кивнула.


Они оставались в горах еще несколько недель, и за это время Гвилли сделал значительные успехи в учебе. Наконец Фэрил решила, что настал черед приступить к изучению твилла. Хотя дамна уже поняла, что у Гвилли большие способности к языкам, но даже ее не могла не удивить та скорость, с которой он усваивал всё новые и новые слова и выражения.

Теперь варорцы упражнения ради говорили между собой только на твилльском языке.

Приближалось летнее солнцестояние, и наши герои наконец вернулись в долину. Тренировки возобновились, однако друзья не забывали также помогать эльфам во всех их трудах и заботах.

И вот наступил Самый Длинный День. Риата и Фэрил, поработав с утра в поле, решили отдохнуть и перекусить на берегу реки Тамбл. Неожиданно для дамны Риата протянула ей продолговатый шестигранный кристалл дюйма в четыре длиной.

У Фэрил даже дух захватило от восторга; она не могла оторвать взгляд от прозрачного, переливающегося на солнце камня. Дамна вертела его то так, то эдак, любуясь волшебным светом.

Риата, дав ей время полюбоваться кристаллом, произнесла:

— Это подарок тебе, малышка!

Фэрил от волнения не могла выговорить ни слова. Наконец, обретя дар речи, она залепетала:

— Риата, кристалл изумительный, но я не могу принять такой подарок, я недостойна…

Эльфийка нетерпеливо прервала ее:

— Не говорило глупостей, Фэрил. К тому же Инарион не примет отказа.

Фэрил совсем опешила:

— Так это подарок правителя?

Риата подтвердила:

— Он сказал, что будет счастлив, если ты примешь этот скромный дар.

Фэрил неуверенно взглянула на камень, потом на Риату.

— Да-а, — протянула она, — конечно, алор Инарион будет оскорблен, если я откажусь от кристалла.

Риата только засмеялась в ответ.

Они распаковали свертки с пирогами и ягодами и принялись за еду. Фэрил время от времени поглядывала на камень и наконец, не удержавшись, спросила:

— Риата, это тот же кристалл, по которому гадала Раэль?

— Нет, Фэрил, — отвечала эльфийка. — Тот камень принадлежал только Раэли. Все кристаллы так или иначе похожи один на другой, но редко встречается камень такой чистой воды. В некоторых попадаются золотистые или серебристые волокна, некоторые имеют розоватый, синеватый или зеленоватый оттенок. Все они, если верить Раэли, служат каждый своей цели, но прозрачный кристалл годится для любых предсказаний.

Фэрил слушала эльфийку затаив дыхание и, когда та закончила, решилась задать самый главный вопрос:

— Риата, а этот кристалл… он волшебный?

Эльфийка долго молчала, не зная, что ответить дамне, но наконец проговорила:

— Смотря что ты подразумеваешь под словом «волшебный». Знаю одно: он особенный, ибо позволяет сфокусировать твою внутреннюю силу и дать ей волю. Силой этой наделен каждый, но один в большей степени, другой — в меньшей. Мне, например, никогда не удавалось достичь особых успехов в ясновидении. Во всяком случае, выполнить требования Раэли мне никогда толком не удавалось.

— А какие это были требования? — немедленно спросила Фэрил.

— Раэль говорила: «Отвлекись от всего, что окружает тебя, и ни о чем не думай; сосредоточься, очисти кристалл; потом наполни его светом, выбрав такой, который отвечает твоей цели».

Любопытство Фэрил все разгоралось.

— А как можно «очистить» кристалл?

Риата наморщила лоб, вспоминая, чему ее в свое время учила Раэль:

— Нужно пропустить камень через все стихии: предать плодородной земле, омыть в чистой воде, подставить свежему ветру, закалить в живом пламени. Затем необходимо расположить кристалл соответственно шести сторонам света: северу, востоку, западу, югу, небу и земле; завернуть в черный шелк и убрать в железный ящик, дабы не подвергать его воздействию ветров, пока не настало время им воспользоваться.

Произнеся это, эльфийка вытащила из своей сумки небольшую коробочку из железа, открыла ее, и дамна увидела, что внутри коробочка выстлана черным шелком. Риата протянула Фэрил эту вещицу, которой суждено было стать хранилищем для ее кристалла, и пояснила:

— Обряд очищения достаточно провести один раз, но сделать это должен его владелец. Если же кто-то кроме тебя прикоснется к камню или как-нибудь еще на него повлияет, тебе придется повторить обряд.

Фэрил задумалась, а потом сказала:

— Спасибо, я поняла, как его чистить. Но как же им… как им… пользоваться?

Риата взяла кристалл и подставила его солнцу.

— Наполни его светом — таким, который отвечает твоей цели. Возьми его в руку и держи на свету перед собой. Забудь обо всем, кроме кристалла: сосредоточься на нем, сконцентрируй свою энергию внутри камня. Спроси его о том, что тебя волнует, и, возможно, ты получишь ответ. Я уже не все помню из того, что говорила мне Раэль, только самое важное.

Свет лунный откроет грядущего тень,

Узнаешь прошедшее в свете звезд.

В полуденном солнце — сегодняшний день,

А завтрашний — в сумерках, свете грез.

Вчерашний увидишь в рассветных лучах,

Сквозь пламя костра замаячат века.

Свеча отразится в любимых очах,

В горниле рисуется друга рука.

Высветит факел обличье врага,

А радуга — предназначенье твое.

Смерть обозначит полночная тьма,

И в солнца лучах ты узнаешь все!

А еще Раэль мне рассказывала о том, что можно увидеть, если смотреть на свет сквозь разные драгоценные камни, но из этих рассказов я почти ничего не помню. Только имей в виду, — продолжала Риата, — что зачастую наши видения лишь порождение фантазии и желаний. А иногда даже истинные пророчества предсказывают не то, что будет, а лишь то, что могло бы быть.

Фэрил уже раскрыла рот, чтобы забросать Риату новыми вопросами, но в этот момент до них донеслись голоса эльфов, возвращавшихся на поля. Дамна завернула свой драгоценный кристалл в черный шелк, убрала его в коробочку и защелкнула замок. Подруги взяли лежавшие подле них мотыги и поспешили вслед за остальными.


После праздника летнего солнцестояния друзья снова приступили к занятиям и тренировкам. Араван щедро делился с ними накопленными знаниями о языке птиц, и скоро друзья щебетали, чирикали и свистели не хуже пернатых обитателей леса. Эти умения могли им очень пригодиться в будущем, как и умение объясняться на языке жестов, которому научила всех Риата. Практиковались наши герои и в подражании писку летучих мышей, хотя для слуха варорцев и эльфов частоты этого писка неуловимы.

Араван учил Фэрил и Гвилли плавать. Баккан и раньше немного умел держаться на воде, но теперь под руководством эльфа освоил несколько стилей и научился нырять.

Гвилли уже неплохо говорил по-твилльски и мог наконец приступать к чтению дневника Пэталь. Вначале ему было трудно и он все время просил Фэрил помочь ему разобраться, но это было только вначале.

Фэрил тоже не сидела без дела по вечерам, однако ее занятия были совсем иного рода, нежели чтение Гвилли. Если бы баккану вздумалось проследить за ней, он решил бы, что его дамми сошла с ума. Она каждый вечер возилась с прозрачным кристаллом: то закапывала его в самую плодородную почву, то тщательно промывала чистой прохладной водой в ручье неподалеку, то подставляла его свежему северному ветру, то быстро, боясь оплавить драгоценный камень, проносила его через пламя свечи. Наконец Фэрил вышла в полночь на поляну и, шепотом читая молитву Адону, расположила кристалл на пересечении ветров, дующих с шести сторон света. После каждого из этих непонятных для непосвященного действий дамна аккуратно завертывала камень в черный шелк и убирала в коробочку.

Долгими вечерними часами, когда Гвилли читал дневники, Фэрил подставляла кристалл лунным лучам и отчаянно пыталась забыть обо всем, кроме камня, сосредоточить все свои помыслы и энергию в самом сердце чистого, как слеза, кристалла и с его помощью заглянуть в будущее… но безуспешны были все ее попытки.


Дни становились прохладнее, а ночи длиннее: приближалась осень. Друзья прекращали свои тренировки только для того, чтобы помогать эльфам, а затем снова возобновляли занятия, ибо они хотели достойно встретить те опасности и приключения, которые должны были выпасть на их долю.

Однажды Гвилли и Араван расположились отдохнуть на лесной поляне после утомительного тренировочного боя на ножах. Баккан обратил внимание на то, как красиво переливается в лучах полуденного солнца острие копья, лежавшего на земле подле Аравана. Эльф никогда не расставался с верным оружием, и оно всегда было в пределах досягаемости. Гвилли как завороженный смотрел на копье. Наконец он осторожно протянул руку и дотронулся до него; по руке прошел озноб.

— Араван, где ты его достал? — решился наконец баккан задать давно интересующий его вопрос.

Эльф вздрогнул, внимательно посмотрел на Гвилли и долго молчал. Когда баккан решил уже было, что ответа не получит, Араван произнес:

— Это подарок — нет, скорее напоминание от тайного или маленького народца. — Араван задумчиво потеребил синий камень на шнурке и продолжал: — Когда-то, когда я много плавал по морям, судьба занесла меня на остров Рвн, который населяет тайный народец. Ты, должно быть, слышал об этих существах, Гвилли, — ростом они даже ниже тебя, живут в лесах и на болотах, и я не удивлюсь, если ты их ни разу не встречал, хотя в лесу Вейн их не так уж и мало. Эти крошечные существа делают все, чтобы не попадаться на глаза непосвященным.

Гвилли слушал эльфа и не верил своим ушам. Хотя он и помнил странное поведение Черныша рядом с «запретными местечками», наводящие ужас легенды о лесных обитателях и рассказы Фэрил, но в глубине души никогда не верил в существование тайного народца. Однако Араван несомненно знал, о чем говорит.

— Я сумел помочь этим удивительным созданиям и спас их остров от исчезновения, — продолжал эльф. — В знак своей благодарности они подарили мне это копье… хотя оно досталось мне слишком дорогой ценой…

Араван отвернулся. Внезапно он поднялся и быстро зашагал прочь; Гвилли не посмел догнать его: он понял, что эльф хочет побыть в одиночестве.

Вечером Гвилли рассказал Фэрил о происшедшем, и сердце дамны сжалось от жалости к Аравану. Она и раньше замечала во взгляде эльфа невыразимую грусть, которая шла из самой глубины его храброго сердца.

Фэрил помолчала, а затем проговорила:

— У нас в Боскиделле тоже ходили слухи о странных существах, обитавших в Терновой стене. Никто их, конечно, не видел собственными глазами, ведь даже птицы не вьют гнезд в колючем терновнике.


Пришло время празднования осеннего равноденствия, и на этот раз торжества были особенно бурными, ибо был еще один повод для радости: прошел ровно год со дня соединения Инарионом судеб ваэрлингов и ровно год прожили эти маленькие существа в долине Арден.

С приближением зимы тренировки стали реже, особенно когда пошел снег, и варорцы больше времени проводили теперь дома. В один из таких вечеров Гвилли читал дневник, сидя перед камином, а Фэрил все колдовала над своим кристаллом.

Вдруг баккан оторвался от чтения и попросил:

— Послушай-ка, Фэрил…

Глубоко вздохнув, он начал читать вслух на языке твилл, запинаясь и делая ошибки, но все же справляясь с нелегкой задачей:

— «Ве дин а лак далле… Я сидела на льду, совсем обессилев от всего происшедшего, и вместе с истекающей кровью от удара Стоука Риатой ждала, когда Томми вернется и приведет лошадей. Колокола в монастыре звонили, как будто справляли панихиду по безвременно погибшему Урусу, хотя я знала, что этот звон лишь результат землетрясения. Я не могла избавиться от одной навязчивой мысли: Стоук говорил когда-то, что убить его можно лишь серебряным оружием, ведь он необычное создание — повелитель валгов, летающий человек. Теперь же он вместе с Медведем погребен под сомкнувшейся над их головами толщей льда. Умер ли он или воскреснет из мертвых?» — Гвилли закончил читать. — Брр! У меня от всего этого мурашки по коже. Может, Стоук еще жив и только заморожен там на века!

Фэрил оторвалась от созерцания своего кристалла:

— Возможно, Пэталь была права. К тому же об этом говорит и пророчество.

— Как бы там ни было, и двух лет не пройдет, а мы уже все узнаем, — произнес Гвилли, перелистнул страницу и снова углубился в чтение.

Фэрил же постаралась отвлечься от всех этих мыслей и сосредоточиться на магическом кристалле.

Загрузка...