Глаза Поднебесья

Глава 4. Неудачник и шарлатанка

Я сидела на подоконнике тридцать второго этажа, свесив ноги наружу, и с аппетитом ела яблоко. Оно, конечно, понятно, насколько странно звучит фраза об ангеле, поедающем спелый фрукт, учитывая, что у обитателей Поднебесья полностью отсутствует пищеварительная система. Как, впрочем, и все остальные органы, располагающиеся в человеческих телах. Однако ж факт оставался фактом. Сочная мякоть таяла во рту и отправлялась дальше. Куда? Подозреваю, в небытие.

Кстати, это был один из первых вопросов, который я задала Тайрусу, едва он приступил к занятиям с нашей не подающей надежды группой. Наставник обругал меня, обвинив в чревоугодии. Но потом все же ответил. Мол, это понадобилось, чтобы при необходимости маскироваться под людей в Мирах. Только представьте, вас сажают за стол, а вы и кусочка проглотить не в состоянии. Как такое объяснить окружающим? Однако голода мы не испытываем и в пище не нуждаемся. По крайней мере, в теории.

— Ларо, — сказал тогда наставник. — Помните, время от времени ангелов выборочно проверяют на количество съеденного. И злостных чревоугодников подвергают наказанию.

Вопрос «как проверяют?» застрял в горле, едва дошло, что Тайрус не шутит. Спросить, сколько можно съесть, чтобы не загреметь в неприятности, я тоже не рискнула. Поэтому баловала себя мороженым, конфетками и фруктами не чаще раза в день. Хотя не была уверена, что и это не считается злоупотреблением. С другой стороны, после того, что я натворила в Мире Грёз и Обманов, еда — сущий пустяк…

— Возьмите правой рукой себя за ухо, а левую положите на шар, — вывел меня из воспоминаний об ученичестве хриплый старческий голос. — Не так! Нежно касайтесь, а не хватайте, будто это ваша собственность!

Я издала одной мне слышный вздох, глядя на подопечную — жительницу родного Мира Гор и Туманов, которую звали Виола Доната Сильвильенти. Впрочем, этого имени почти никто не знал. Клиенты обращались к ней исключительно «эйла Эсмеральда». Ну и угораздило же меня пошутить, когда Торр спросил, о каком человеке я мечтаю. Да, Виола была старушкой и сидела дома, да только это сиденье было уж очень хлопотным. Ибо бабуля оказалась чересчур деятельной и неуемной. Нет, серьезно, надо мной точно кто-то подшутил, сбагрив пожилую женщину! Раз не выношу оккультизм, боготворимый в родном Мире, значит, и защищать буду ни кого-нибудь, а популярную гадалку!

Посетители ходили к Эсмеральде табунами, записываясь за недели вперед. Некоторые искали ответы в прошлом, но большинство хотело знать о будущем: удачная ли предстоит сделка, приведет ли очередной роман к браку, стоит ли менять работу. Не далее, чем вчера явилась женщина, чтобы выяснить, в каком платье представлять дочь потенциальному жениху. Честное слово, лучше б на пластического хирурга потратилась, чем на гадалку. Мне на миг даже стало жалко подопечную, хотя я и не верила в её способности, как и в силу предсказаний в целом. Эсмеральда задумалась, важно надулась, а потом выдала, мол, этот кавалер — неподходящая партия для девицы. Выкрутилась, в общем.

Вот и сегодняшняя гостья лично мне показалась нездоровой на всю голову, крашенную в розовый оттенок по последней моде. Златоуст ей, видите ли, встретился. Хотят тут такие — старцы из некого ордена, которые якобы больше всех знают и предсказания раздают прохожим под настроение. На днях оным и нашу клиентку облагодетельствовали. Велели храм ордена посетить и пятак золотой принести, чтобы обитатели заведения молитвы о покойном муже прочитали — том, что на небесах успокоиться не может. Да только позабыл Златоуст уточнить, о котором из семи усопших супругах речь, а спросить вдова не решилась. Пришла к гадалке за ответом.

Эсмеральда лица не потеряла. Видать, и не таких бредней за десятилетия тяжкой работы наслушалась. Карты разложила, шар приволокла, еще и свечи, пахнущие по-жуткому зажгла — для пущего эффекта. Сначала сама глядела, выпучив выцветшие глазища, в прозрачное стекло, потом и созревшую клиентку привлекла к участию в безумии. Та сначала заартачилась, напуганная не на шутку, но потом вцепилась в шар, чуть его не уронив, за что лично я её не винила. Стращать посетителей Эсмеральда умела отменно. Сама мрачная, с седыми патлами. Ещё и черный платок с черепами напяливала и амулет надевала из костей поверх серого бесформенного балахона, покрытого плетением нитей, как паутиной.

— Погоди выть, вижу! — проревела она ошалевшей от страха клиентке. — Нет, не то. Плохо за ухо держишься! Сильней тяни!

Я расхохоталась на подоконнике, не выдержала. Уж больно комичной получилась картина. Эсмеральда вздрогнула, глянула на меня. Вернее, мимо меня. Напряглась. Задумалась. Но вынуждена была вновь заняться посетительницей, принявшейся тихонько скулить. А мне стало не по себе. Вдруг у дамочки и впрямь дар? Нет, глупости. Не бывает такого. Шарлатанка. Обыкновенная шарлатанка.

Повезло мне, ничего не скажешь… А ведь собратьев-неудачников явно пожалели. В родных Мирах каждый получил подопечного под стать себе: Торр — бравого вояку, Ши — готовящуюся к свадьбе девицу, Кай — известного мудреца, делающего ослепительную карьеру. Кстати, из всех троих не разговаривал со мной один лишь Кай. Я подозревала: философ пошел на принцип, но когда-нибудь сменит гнев на милость. Шимантка восприняла нежданные перемены со свойственным ей спокойствием, а воин только обрадовался — устал сидеть взаперти.

Что касается моих остальных «клиентов», то в Мире Грёз и Обманов всё было просто. Ладно. Относительно просто. Высокомерный до нельзя Ллойд сморщил свой идеально ровный нос и объявил, что отныне моя здесь обязанность — приглядывать за Матильдой, по-прежнему, находящейся в коме. Раз приспичило спасать жертву антииллюзионистов, то теперь должна следить, дабы душа девицы не покинула бренное тело. Любыми способами, даже если самой придется крылья вдоль и поперек переломать.

Я не возражала. Матильда, так Матильда. Что с неё взять? Лежит себе, никого не трогает, головы людям не дурит сказками из хрустального шара и в неприятности не впадает на каждом шагу, как мой третий подзащитный из перевертыша. Пардон, из Мира Отражений. На этом моём человеке, пожалуй стоит остановиться подробней. Им оказался нежный отрок двадцати трех лет по имени Гай Лион. Почему нежный? Да потому что по-нашему это то же самое, что девица, причем, бедовая до крайности. Вроде меня, но только смертная. И это, как показала практика, было главной проблемой.

Всё началось с того, что этот Гай — белокурый и голубоглазый юноша с длинным носом и вечно хмурящимся лбом — оказался брошен в день собственного бракосочетания. Причем, невесте (по-нашему, жениху) оный факт ни капельки не помешал отправиться в свадебное путешествие. Без самой свадьбы. С другим мальчиком. На пять лет моложе. В общем, клиента мне Гала презентовала рыдающим на плече у свидетеля. Расплылась в злокозненной улыбке, мол, не стесняйся, пользуйся.

Вот только в пассивно-горестном состоянии мой новый подопечный пребывал недолго. Не прошло и пяти минут, как он опомнился, расправил острые плечи и пошел в разнос. В буквальном смысле. Бил посуду, кидался кусками праздничного торта в гостей со стороны невесты, обещал убить бывшую возлюбленную, а затем и себя. Хватался за нож, но быстро вспоминал, что дама сердца укатила за тридевять земель и принимался несчастно всхлипывать. Кончилось тем, что он выпил бутылку шампанского, предназначенную молодоженам, споткнулся об чью-то ногу (не уверена в случайности инцидента) и приложился виском об угол стола. Пришлось применять целительную силу браслета в первый же день работы.

И это были только цветочки…

За наше недолгое «сотрудничество» я сохраняла жизнь Гаю ещё четыре раза. Сначала он чуть не навернулся с балкона, с которого высовывался с голым торсом, чтобы покрасоваться перед соседкой и тем самым реанимировать самооценку. Подпихивая клиента неощутимой для него коленкой обратно, я обещала себе, что больше и пальцем не пошевелю ради спасения негодника. Но уже спустя сутки вытолкнула его из-под машины, под которую он едва не попал, пока раздумывал о мести сбежавшей невесте. Потом пришлось защищать Гая от маньячки, вышедшей на ночную охоту (зачем и куда в столь поздний час отправился мой подопечный, история умалчивает). А ещё чуть позже я вынула поросенка из петли, в которую он влез, оставив целую предсмертную портянку с обвинениями в адрес бесчувственной возлюбленной. Пытаясь взмыть в обнимку с дрыгающимся телом, я не рассчитала, приложилась макушкой о потолок и чуть сама с расстройства не убила Гая.

Только последнюю неделю в жизни третьего подопечного наблюдалось некоторое затишье. Он перестал плакать по ночам в подушку, а дни напролет проводил за чтением каких-то толстенных старых книг. Что это было за чтиво, я не вникала. Угомонился клиент, и ладно. Но на всякий случай большую часть рабочего времени сидела именно рядом с ним. А покидая Мир Отражений, чтобы проведать остальных, программировала браслет так, чтобы тревожный сигнал срабатывал, даже если противный мальчишка соберется глотнуть чересчур горячий кофе.

Только сегодняшний день стал исключением, ибо проводила я его не с Гаем, а Виолой Донатой, то бишь Эсмеральдой. Наблюдала за клиентами-лопухами и умирала со скуки, если, конечно, данное слово можно применить к бессмертному ангелу. А всё потому, что с самого утра кнопка старушенции на браслете мигала тревожной желтой лампочкой, сигнализируя о скрытой угрозе. Вот только я торчала на Эсмеральдином подоконнике уже восьмой час, а бабка оставалась жива и здорова. Единственной опасностью являлась последняя посетительница, которая могла заподозрить подвох и огреть гадалку хрустальным шаром. Хм. А интересно, насколько он тяжелый и травмоопасный?

Неожиданно сработал позывной Ши — легкая, ненавязчивая мелодия. Но задумавшейся мне и её хватило, чтобы выронить недоеденное яблоко. Пришлось с громким ругательством пикировать вниз. Фрукт-то настоящий, к тому же, пролетев тридцать с лишним этажей, запросто мог трансформироваться в смертоносное оружие, чирикнув случайного прохожего по голове. Доказывай потом Высшим, что не планировала злодейства. В результате шимантке я ответила не сразу (сбежавшую еду удалось нагнать лишь в районе седьмого этажа, а подхватить на уровне четвертого), чем вызвала отнюдь не наигранное волнение.

— Ларо, у тебя точно всё нормально? — принялась выспрашивать дочь Мира Вечной Ночи.

Угораздило же меня с утра пожаловаться ей на паникующую Эсмеральдину кнопку!

— Всё просто отлично, — заверила я не без сарказма, устраиваясь на прежнем месте. — Еще полчаса на этом подоконнике, и сама организую шарлатанке экстрим.

В голове понимающе хихикнули. Именно в голове, ибо мы — обитатели Поднебесья заведомо связаны между собой. Опытные ангелы, отработавшие пару-тройку столетий умеют общаться друг другом, минуя рабочие браслеты, даже сквозь вселенные. Новичкам же без техники, усиливающей сигнал, никак. Мы пока вообще мало на что способны без вспомогательного оборудования. Если останусь вдруг без «украшения», не факт, что в собственном Мире не застряну. Вот такие мы защитники…

— У меня тоже «весело», — принялась жаловаться Ши. — Родная клиентка, которая невеста, готовится к обряду. Сидит у себя в комнате в одиночестве, как и положено. Чужачка из «сонного царства» дрыхнет и, судя по выражению лица, счастлива. Всю ночь пришлось носиться с ней по клубам в поисках дозы «сна». Дурочка больше ни о чём думать не может. И не она одна. А я ещё считала свой Мир ущербным. Мы в буквальном смысле погружены во мрак, а они при наличие света, низвергли себя во тьму сами.

— Надо было тебя на родину Кая работать отправить — к философам, — не подумав брякнула я, но тут же добавила. — Извини. Знаю, я злая. Этот Гай кого хочешь из себя выведет.

— Как Матильда? — примирительно спросила шимантка, давая понять, что не в обиде.

— Без изменений. Возможно, она никогда не очнется. Вместо того, чтобы выпустить душу во имя новой жизни, я замуровала её в мертвом теле.

— Не переживай, — голос Ши стал мягче. — Если это так, она всё равно возьмет своё. Души упрямы и «знают» гораздо больше, чем способен вообразить человеческий мозг. Ой, моя соня просыпается. Мне пора. Сейчас поедим просроченные продукты из пластиковых банок и рванем на очередные поиски дозы.

— Удачи, — успела пожелать я, прежде чем шимантка отключилась, и с непроглядной тоской посмотрела на собственную подзащитную, продолжающую вешать лапшу на уши доверчивой клиентке. За упомянутую часть тела (или головы?) та больше не держалась, теперь обе ладони лежали на хрустальном шаре, глаза были плотно закрыты, губы что-то медленно шептали.

Вот тоска зеленая!

И вдруг по руке прошел ток. Да такой, что я чуть вторично не уронила обглоданное яблоко. Изумительно, но тревожная лампочка теперь стала красной, хотя никакие видимые враги — да и невидимые тоже — Эсмеральде не угрожали. Или я чего-то не вижу?

Так и оказалось. Мне понадобилась ещё минута, чтобы понять, что рядом с обезумевшей красной кнопкой, продолжает нудно мигать и желтая — гадалкина. А первая, сообщающая о высшей степени опасности, относится не к шарлатанке, а к моему ходячему недоразумению, оставленному дома в компании старинных книг. О, Небо и Миры! Во что же этот поросенок опять влип?!

Кинув на Эсмеральду тревожный взгляд, я взмыла ввысь, судорожно пытаясь вспомнить, в какой стороне платформа перехода. Направо или налево? Немудрено запутаться, когда город сплошь состоит из одинаковых высоток! А говорят, ангелы должны физически ощущать «выход». Впрочем, это относится к полноценным слугам Поднебесья, а не к тем, кто получает задания не по статусу. Вот укокошит себя моё недоразумение, пока я тут плутаю, придется отправляться в небытие. В отличие от Гая, мне новая жизнь не грозит.

К счастью, с направлением я угадала и даже развила столь мощную скорость, что минуты через три увидела охваченную зеленым свечением платформу. К слову, опытные ангелы (очень-очень опытные) способны перемещаться по Мирам, минуя «двери» комнаты Перехода. Правда, делать это разрешается только в экстренных случаях, ибо для скачка заимствуется энергия у всех наших, кто оказывается поблизости. И если собратьев в пределах досягаемости немного, можно всерьез вывести их из строя.

Вынырнув из первой левой двери, на всех парах рванула к третьей правой, приказав перенести меня в город Гая. Только кинула тревожный взгляд на самую последнюю дверь, которой априори полагалось быть мёртвой. Вздохнула, не став задерживаться и забивать голову. Хотя, признаться, мысли о седьмом Мире возвращались всякий раз, когда приходилось перемещаться из одной Вселенной в другую. И предчувствие подсказывало, что рано или поздно придется озаботиться проблемой, нравится мне это или нет…

Оказавшись на зеленой платформе Перевертыша, я прикрыла веки, пытаясь определить местонахождение подопечного. Это требовало и сил, и времени. Но вдруг поросёнок уже не дома, и я зря туда слетаю. Так и вышло. Браслет откликнулся на мысленный призыв, и я, как наяву, увидела серебристую нить, потянувшуюся на север, хотя жил неуемный клиент на западе. Не теряя более ни минуты, я отправилась по следу. Раз лампочка на украшении продолжала мигать, значит, Гай ещё жив, но, по-прежнему, остается в смертельной опасности.

Пока за спиной равномерно хлопали крылья, а глаза, не отрываясь, следили за нитью, голова пыталась сообразить, к кому или по каким таким срочным делам мог бы сорваться неуемный юноша. Немногочисленные друзья шарахались нынче от Гая, как от проказы, устав выслушивать слезливые жалобы на несправедливость Вселенной. Текущих забот, кроме разбитого сердца, тоже в наличие не имелось. На работе мой неудачник взял бессрочный отпуск. Холодильник был забит под завязку, о чем заботилась домработница, нанятая матушкой Гая — известной в Перевертыше актрисой. В деньгах, благодаря упомянутой родственнице, недоразумение тоже не нуждалось.

О, Небо и Миры! Уж не изобрел ли негодник новый изощренный способ самоубийства, чтоб теперь уж наверняка. В самом деле, не ради же развлекательного путешествия он за город отправился.

За город?! Как это?!

Ох, а я и не заметила, как подо мной закончились здания и появился густой сосновый лес, рассекаемый серой лентой шоссе. Ноздри защекотал запах хвои, отчего-то напомнив о дожде. Большинство ангелов, к слову, на дух не переносит осадки. Ещё бы! Попадешь под молотящие струи, крылья потом полдня сушить будешь. Нет, если, конечно, очень надо, можно и с мокрыми лететь, только не сладко придется. А я и здесь нестандартной оказалась. Мне нравились льющиеся сверху потоки воды. Они завораживали и вдохновляли. Всё казалось, пройдет дождь, и случится чудо. И пусть оно каждый раз избегало встречи со мной, но я продолжала ждать…

Указывающая нить резко свернула с основной дороги на узкую лесную тропку и начала истончаться на глазах. Значит, цель близко. Но плохо дело. Раз забрёл бестолковый клиент в самую чащу, точно счёты с жизнью сводит. Однако не на сосне же он вешаться собирается, в самом деле? Этот способ он уже пробовал, пусть и без игольчатого дерева. Зачем повторяться? Впрочем, с Гая станется.

Каково же было моё удивление, когда нить привела к покалеченному временем деревянному двухэтажному строению. Домом эту развалюху язык назвать не поворачивался. Шаткое крыльцо без половины ступенек, прохудившаяся с одной стороны крыша, облупившаяся краска на стенах. О том, что тут живут, можно было догадаться лишь по развешенному белью на улице — на веревке, натянутой между двумя высоченными соснами: жутким старушечьим платьям, которые точно носили не первое десятилетие.

Я вбежала по ноющему под ногами крыльцу, влетела в распахнутую настежь тяжелую дверь. Морщась от запаха сырости и гнили, ринулась в ближайшую комнату, в которой физически ощутила присутствие живой плоти и… застыла на пороге. Ибо картина глазам предстала, мягко говоря, странная. Если не сказать — бредовая. Мой «драгоценный» Гай даже не пытался лишить себя жизни. За него это собирался сделать кое-кто другой. Вернее, другая.

— Ну и дела… — протянула я, глядя на сморщенную старушенцию — сутулую и беззубую, которой вышеперечисленные недостатки ни капельки не мешали уверенно сжимать в руке пистолет и направлять его прямиком на моего незадачливого подопечного.

— Бабка, прекращай дурить! — потребовал Гай, но голос предательски задрожал. — Серьезно, не станешь же убивать единственного внука!

— Тайна стоит дороже твоей глупой жизни, идиот! — прошамкала старая перечница и прищурила выцветшие глаза, прицеливаясь.

— Не надо! — взмолился мой поросенок. — Я всё забуду! Клянусь!

— Не забудешь. Как и твой неудачник-отец.

— Так это ты папу порешила?! — взвыл Гай. — Собственного сына?!

— Кровь — вода, когда дело касается долга! А вас глупых мужиков никто не просит лезть, куда не надо! Мозгов не хватит, чтобы понять всю важность нашего дела!

— Но…

— Молись, коли умеешь.

Я поняла, что она выстрелит. Всенепременно. Убьет Гая, не сходя с места. А потом зароет тело под сосной, и никто никогда не узнает, что с ним стряслось. Не подозревать же родную бабку!

Выстрел грянул громом. Вспугнул не один десяток птиц, дремлющих на мохнатых деревьях. Но Гаю, пытающемуся заслониться руками (будто это могло спасти от пули!) не причинил никакого вреда. Не потому что старая перечница промазала. Она-то направляла оружие очень даже прицельно. А исключительно благодаря мне. Хотя, признаюсь, едва успела схватить старушенцию за локоть, чтобы изменить траекторию выстрела.

— Да что же это? — возмутилась бабка, когда пистолет вылетел из её руки и с мерзким лязгом приземлился на полу.

— Не что, а кто! Боевой ангел-хранитель! — прошипела я, подталкивая Гая в филейную часть, чтоб не стоял истуканом, а срочно делал ноги, пока старуха не очухалась.

К счастью, недоразумение само сообразило, что пора драпать. Проскакало к выходу, по чистой случайно пнув по пути грозное оружие на другой конец комнаты. Я тяжко вздохнула, переводя взгляд с двери, за которой исчез подопечный, на след от пистолета, оставленный на пыльном полу. С улицы послышался рёв двигателя. Машина Гая рванула, лелея надежду поставить новый мировой рекорд по скорости. Уфф. Главное, уехал. Остальное, неважно. Или…

Я глянула на браслет. Лампочка Гая Лиона больше не была красной, но зато теперь мигала синим цветом с желто-алыми всполохами. Сие означало, что смертельная опасность никуда не делась. Просто угроза стала отдаленной. Та-а-ак. Я прищурившись, посмотрела на старуху, поднимающую с пола позорно потерянное оружие.

— Сбежал, гад, — процедила она. — Но, ничего. Никуда не денется. Наши его из-под земли достанут.

И что было делать? Пришлось попотеть и догнать поросенка, дабы убедиться, что ему хватило «ума» не ехать домой. Впрочем, тут и впрямь хватило. Желтый спортивный автомобиль на всех порах мчался прочь от города. Сидя на его крыше, я попыталась вздохнуть с облегчением. Но не дали. По руке второй раз за день прошёл ток.

Я ахнула. Теперь тревожным красным огнем мигала лампочка Эсмеральды.

Пришлось идти на крайние меры.

— Тайрус! — позвала я, нажав на кнопку вызова. — Ты слышишь?

С тех пор, как мы с собратьями перестали быть стажерами, прекратили выкать в разговорах с экс-наставником.

— Да, Ларо. В чем дело?

— У Сильвильенти лампочка покраснела, а я далеко от платформы.

— Хорошо, я разберусь, — согласился Тайрус без дополнительных расспросов. — Прилетай, как сможешь.

Но я всё равно торопилась, прекрасно понимая, что другие ангелы не обязаны решать за меня проблемы клиентов. Даже тот слуга Поднебесья, который обучал меня работе и вынужден был продолжать опекать мою несносную персону. В результате умудрилась прибыть к дому Виолы Донаты аккурат к кульминации действа.

— Что ты делаешь? — ахнула я, увидев, что бывший наставник расположился на подоконнике и любуется, как Эсмеральда занесла хрустальный шар над крепким мужиком, по расплывчатому взгляду которого было ясно, что его уже чем-то огрели. Он сидел на полу, прислонившись к ножке стола и даже не пытался защищаться.

— Я? — Тайрус расплылся в лисьей улыбке. — Развлекаюсь. Помощь, к слову, не требуется. Твоя бабуля и сама прекрасно справляется. Распылила какой-то зеленый порошок. На неё не действует, а остальных эта штука быстро вырубила. Ну, почти всех.

— А?

Когда шар приземлился на череп жертвы, я заметила, что на полу распластались еще бездыханные тела — трех других неизвестных мне представителей сильной половины человечества и (я вытаращила глаза) той самой клиентки, которая еще недавно держалась тут за собственные уши, дабы выяснить, который из мужей передает приветы с того света.

— Ты не почувствовала, что дамочка подставная?

— Она заодно с ними? — я ткнула пальцем в сторону вырубленных мужчин. — А они кто?

— Хороший вопрос, — проворчал Тайрус. — Уж точно не клиенты, пришедшие за советом. Кстати, обрати внимание, твоя Эсмеральда вещички складывает.

— Какая прелесть! — почти взвыла я, увидев раскрытый на полу чемодан, в который подопечная в спешном порядке запихивала склянки со всевозможными порошками и жидкостями. — И эта удочки сматывает!

Шарлатанка вдруг замерла. Прислушалась. Глянула прямиком на меня. Не в глаза, но очень-очень близко. А потом окончательно вогнала в ступор, начертила левой рукой в воздухе две горизонтальных линии — знак, защищающий от злых духов, и прошептала:

— Потерянная душа. Сгинь! Сгинь!

— Чего? — ошалело спросила я, не понимая, к кому обращаюсь: к Тайрусу, Эсмеральде или к самой себе.

— Понятия не имею, о чем она.

Я с подозрением покосилась на экс-наставника. Слишком уж поспешно он ответил. И сразу отвел взгляд. Словно не хотел, чтобы я прочла в глазах цвета морской волны лишнее…