Глиф

Эпилог. Цена победы

Дед ждал их на улице. Он стоял, облокотившись о капот старенькой «Нивы», и меланхолично попыхивал трубочкой. У ноги его сидел непривычно смирный Пират, при виде Ники радостно завилявший хвостом.

— Привет, Ромчик, — кивнул дед, когда Ника и Рома вышли из башни.

— Аркадий Львович? — офигел Рома.

— Он самый… — кивнул дед и выпустил облако дыма. — А вы молодцы, ребята. Поздравляю.

— С чем? — спросила Ника.

— С победой. За неимением прочих критериев, оставшиеся в живых автоматически считаются победителями…

— Так это все — вы? — спросил Ромчик. — Игра — это вы ее придумали?

— Нет, — нахмурился дед. — Вы мне льстите, молодой человек. Придумал Игру не я. Тут работала инстанция повыше… Я всего лишь сделал Игру доступной и понятной для большинства людей. Привнес, так сказать, в массы…

— Тебе все хохмочки… — проворчала Ника, глядя по сторонам.

Житомир напоминал Припять, город-призрак, где она была пару лет назад: руины на месте домов, проржавевшие остовы машины, черные скелеты деревьев…

— А что мне еще делать? — развел руками дед. — Плакать, что ли? Игра с самого начала пошла наперекосяк, но результат оказался лучше запланированного.

— Какой — результат? — спросил Ромчик. Он выразительно обвел взглядом окружающую разруху и опустошение. — Это — результат?!

— Нет, — терпеливо возразил дед. — Это — побочный продукт. А результат — это ты, Рома. И, частично, Ника. Вы что, и правда не поняли, что произошло? — изумился он.

— Объясни, — потребовала Ника, хотя она как раз все поняла.

— Вы инвертировали глиф! — хохотнул дед. — Это поразительно, я даже не подозревал, что так можно! Вообще, удивительно удобная штука, эти глифы — крайне многофункциональный инструмент…

— А что это вообще такое — глиф? — спросил Рома.

— Глиф… Это то, что каждый человек рисуют всю свою жизнь. То, что остается после человека. Иногда — черточка между двумя датами на могильном камне. Иногда — потрясающее полотно. Глиф — это, если угодно, смысл жизни человека. Абстрактный символ, вобравший в себя все устремления, желания, возможности и достижения человеческой жизни. Ты нарисовала свой глиф, Ника. Поздравляю. Ты теперь в Игре. Участник, не зритель. Ты ведь этого хотела, да?

— Да, — кивнула Ника.

— Только будь осторожна. Участники иногда погибают…

— А я? — спросил Ромчик.

— А ты… Ты, дружок, оказался в центре группового глифа в момент гибели его носителей. В тебе, мой юный друг, сосредоточены смыслы жизней всех людей, погибших этой ночью. Ты теперь — ходячая копилка судеб. Теперь ты можешь быть кем угодно. Твой потенциал практически неограничен.

Ромчик замолчал, потрясенно глядя перед собой.

— А что будет с Житомиром? — спросила Ника.

— А-а-а… — махнул рукой дед. — Спишут на какое-нибудь стихийное бедствие. Не в первый раз.

— А я? — спросил Ромчик, придя в себя. — Что мне теперь делать?

— Держаться подальше от Ники, — сурово сказал дед. — Вам нельзя быть вместе. Слишком уж вы… необычные. Последствия могут быть… да чего уж… сами видели.

— Как же мне быть?! — спросил Рома.

— Найди какой-нибудь город. Начни Игру. Выплесни энергию. Без этого ты уже не сможешь. Такая цена.

— Как и ты? — спросила Ника негромко. — И ты тоже — без этого никак?

Дед посмотрел на нее ласково и печально.

— Ты все правильно поняла, внуча, — сказал он. — Такая цена.

Он выколотил трубку о подошву, убрал ее в карман и распахнул дверцу «Нивы». Пират сразу шмыгнул внутрь.

— Садитесь, молодежь, — сказал дед. — До Киева подброшу. А там придется разбежаться…

Ромчик залез в машину первый, умостившись на заднем сиденье рядом с Пиратом, а Ника на мгновение задержалась, бросив последний взгляд на мертвый город.

— Ну что же ты? — позвал из-за руля дед. Мотор уже урчал, прогреваясь.

— Иду, — сказала Ника.

На душе у нее было тоскливо и пусто…

Она села в машину, хлопнула дверцей. «Нива» аккуратно вырулила с тротуара на проезжую часть и с ревом помчалась по пустым улицам в сторону Киева.

Житомир,

12 апреля 2010 — 27 апреля 2011 гг.