Гоголь (апрель 2009)

- Акунин - чума! - голосом женским, страстным, стервозным ткнуло меня, как шилом, куда-то под лопатку.

Я испуганно обернулся. Вообще-то Акунина обсуждать имело смысл в другом отделе, точнее - в другом зале. Потому что в этом продавали книжки хозяйственно-бытового назначения - про компьютеры, про имущественное право, а также рецепты быстрого обогащения и как манипулировать людьми. Я как раз скорчился у полки с компьютерной литературой, выискивая себе что-нибудь простенькое про электробытовые приборы фирмы, ассоциирующейся у меня почему-то с экономистом Явлинским, хотя и более успешной.

Так или иначе, я обернулся. За спиной стояла рыжекудрая красава, спелогрудая и крепкопопая, в зеленом, как это сейчас называют, топе. К нему был приколот маленький электробытовой прибор той самой фирмы, от него в девицу - под рыжие кудряшки - шли проводки. Девица скучала.

- Ну тебя, - высокий юношеский голос донесся от полки с книжками по бухгалтерским программам и автокаду.

- Еще скажи, что ты такое не читаешь, - девица тряхнула рыжиной. - Ты только Лукьяненко…

- Сто раз говорил, Лукьяныча давно не читаю, - голос незримого собеседника девицы был раздраженный и виноватый. Я про себя решил, что молчел, видимо, автора «Дозоров» все-таки втихую почитывает.

- Я не понимаю, что тебя прикалывает, - продолжал тем временем уличенный в дурновкусии юноша. - Фандоринский цикл - фигня полная. Про монашку - отстой. Про Достоевского - вообще не понял…

- Прочти сначала Достоевского, - авторитетно заявила рыжая. - Это по Раскольникову, альтернативный вариант…

- Не шуми, тут люди, - отбил атаку молчел. - Он бы Пушкина альтернативно продолжил… об Гоголя.