Голая правда. Как не упустить мечту, учиться у жизни и не бояться действовать. По-честному

Боль

Моя история началась, когда мне было девять лет. Собственно, именно тогда, когда я могла уже принимать и осознавать какие-то важные для жизни вещи. Например, критику.

«Узкоглазая!» – слышала я за спиной и, не оборачиваясь к обидчику, шла дальше.

Придя домой, как обычно, я слышала мамин голос: «Доча, идём есть». Помню, в детстве нашей семейной традицией было ужинать всем вместе, и не дай Бог кто-то не подойдёт к столу. Воплей будет ой-ой.

«Доча, ну почему ты у нас такая страшненькая, а? Ведь мама, когда была беременная тобой, так хотела красивых детей… а ты…» – говорила смеясь мама с набитым ртом. «Ну, не уродилась, что поделать? Не дал мне Бог красоты, и всё тут», – с иронией, смеясь отвечала я. «Да, ха-ха, зато счастливая будешь!» – с гордостью поддерживал папа.

Все за столом всегда валились от смеха… их веселило то, что я так спокойно воспринимала критику в свою сторону, причём совершенно не лестную, от своих же, самых близких и родных людей. И это в девять лет.

И это была моя точка отсчёта, мой нулевой километр. Критика. Критика может сломать человека с детства, а может заложить прочный фундамент. Собственно то, что и произошло со мной. А многие убеждены в том, что жизнь не справедлива… Я так не считаю. В жизни всё в балансе, и каждый человек наделён своей суперсилой, главное – понимать, как ею пользоваться. Да, меня природа не наделила ослепительной красотой с детства, но зато дала мне веру в себя и уверенность, на которую я поставила всё. Я решила раскачивать свою суперсилу до той вершины, когда внешние данные будут блекнуть на фоне внутренних качеств.

Страх

Неуверенная, совершенно замкнутая, даже забитая, в девять лет я сильно переживала о том, что я страшная и уродливая… И конечно, я в это верила, ведь мне об этом сказала моя мама – самый близкий человек, который никогда не обманет!

К тому же я очень плохо училась, потому что дома меня заставляли делать уроки и читать книги «из-под палки»… Я не понимала одну вещь: почему мои родители говорят мне читать книги, а сами не делают этого? Разве ребёнку можно привить полезную привычку лишь словесно? Как думаете? Позже я поняла важную вещь: хочешь заставить ребёнка что-то делать – не говори, а покажи. Начни с себя. Ребёнок вообще тяжело воспринимает слова, но он охотно повторяет любые действия.

Внутри меня постоянно шёл диалог. Всплывали вопросы, но ответов я не получала, потому что никогда их не задавала прямо. Я боялась. Я боялась обоих родителей, потому что мама чуть что начинала сильно кричать на меня, а отец был морально практически как чужой. Я боялась сидеть на первых партах, а с последних совсем ничего не видела, поэтому и ничего не усваивала на уроках. Говорила ли я об этом родителям? Нет, ведь меня никто и не спрашивал.

Страх сказать своё слово, показать себя, показать, что ты существуешь. Этот страх нам прививали с детства: «Не высовывайся!» И этот страх наследственный. Не кто-то со стороны положил его в голову нашим родителям и родителям их родителей. Он родился сам как защита, как система безопасности.

Самой признаться парню в своих чувствах? Страшно! Уйти с опостылевшей работы и открыть своё дело? Страшно! Да и гораздо более простые действия, вроде первого в жизни посещения спортзала, многие откладывают именно из-за страха как такового. Тёмного, иррационального и… такого всесильного страха! С того дня у меня появился лайфхак (хотя тогда этого слова ещё и не знала): боишься чего-то? Иди на страх, стань выше него! Тогда сделай это и перестанешь бояться! Конечно, не стоит сигать из окна, если ты боишься высоты.

Я бы, наверное, смогла всю жизнь просидеть в этом безопасном бункере. Но смогла бы я тогда почувствовать себя живой? Вряд ли. Не обязательно крушить родительский бункер и бежать куда глаза глядят. Можно начать с небольших шагов: похвали себя за то, что ты есть, улыбнись себе в зеркале, дай себе поспать хотя бы на десять минут дольше. Если не уделять внимание себе, давление снаружи будет только расти. Ты не сможешь ему сопротивляться, и однажды произойдёт взрыв. Как это было со мной.

Мама, я хочу внимания!

Подростковый возраст – очень сложное и даже опасное время. Бывают исключения, но часто дошкольное детство мы вспоминаем как рай, куда хочется вернуться. Да, и в шесть, и в шестнадцать люди являются детьми, но разница между малышом и выпускником колоссальна. И несмотря на милые воспоминания о первых влюблённостях, успехах, простых радостях, свои подростковые годы мало кто хотел бы пережить заново.

Внешне я была той самой идеальной дочкой, о которой мечтают все родители: я не грубила, не уходила из дома, не пила, не курила, не прогуливала уроки. Да, при этом я не слишком хорошо училась, но родители, как ты уже поняла, и не возлагали на меня больших надежд. А отец частенько говорил про меня и брата так: «Ну, посмотрим, что получим от них, когда вырастут…» Эти слова будто звенели у меня в перевёрнутом моём понимании: «Доча, я в тебя не верю!» Сейчас этот период для меня прост и прозрачен, ведь со мной происходило ровно то, что случается со всеми подростками: я взрослела. Менялся гормональный фон, менялось тело, появлялись новые интересы, в том числе и к противоположному полу. Однако, как это часто бывает у тинейджеров, мой мозг не поспевал за стремительным развитием тела, и я страдала от диссонанса.

Лучшее, что может сделать мама для своего ребёнка в такой период, – это проявить внимание, подчеркнуть, что взросление – нормально, и попытаться убедить, что с ребёнком всё хорошо, его будут любить просто так. К сожалению, моей маме это и в голову не приходило. Её никто этому не учил, соседки не делятся такими секретами, такие вещи не обсуждают на семейных праздниках. У нас так не принято. Сегодня я понимаю, что мама и сама нуждалась в помощи, поддержке и проявлении любви. Так или иначе, я даже не пыталась поднять тему собственного созревания и вызвать маму на женский разговор, так что теперь могу только предполагать, как именно она бы отреагировала. Скорее всего, мама бы отмахнулась от меня или даже накричала.

Моя мама меня, конечно же, любила, но из-за того, что брала на себя слишком много, она меня не замечала. От того, что человек забивает свою голову ненужными вещами, он порой не задумывается, что на самом деле важно. Иногда нужно просто остановиться, выдохнуть, отбросить все ненужное и отдать время более приоритетным вещам. Но, как говорится, всё что ни делается – к лучшему. И если бы не случилось того, что случилось, то сейчас, уже будучи мамой, я бы так и не знала, как важно слышать своих детей. После рождения брата мне стало остро не хватать внимания, и меня просто убивало то, что при каждой стычке все шишки летели на меня, ведь мой брат «маленький».

А тогда мне, как и большинству подростков, хотелось внимания, в первую очередь родительского, пусть я и была старше, от равнодушия близких я испытывала боль. Когда боль и страх накапливаются, ты не видишь своего пути, не видишь никаких возможностей что-то поменять. И кажется, что выход только один – смерть.

Подростки любят заигрывать со смертью, большинство тинейджерских групп поют именно об одиночестве, непонятности окружающими, неразделённой любви. Да и культовые молодёжные фильмы демонстрируют надрыв, меланхолию и тоску. Именно подростки с удовольствием фотографируются, свесив ноги с крыши высотки или вольготно расположившись на рельсах железной дороги. Думаю, у большинства подрастающих детишек где-то в голове крутится мысль о самоубийстве в качестве плана «Б». Если не поступлю, если мальчик из параллельного класса не ответит взаимностью, если папа узнает, что я брала его тачку и помяла крыло. Вспомни, может, и у тебя было что-то подобное? Обиженному, одинокому и неуверенному тинейджеру очень приятно прокручивать в голове картины скорби и сожаления своей семьи и знакомых. «Вот меня не станет, и мама пожалеет, что игнорировала/ограничивала/заставляла учиться». И бессердечная одноклассница поймёт, что зря не ответила на чувство, и учителя осознают, наконец, кого они потеряли! А всё это только требование внимания, требование любви.

Я это как никто понимаю. Мне тоже хотелось внимания, мне просто нужно было заявить о себе, крикнуть на весь мир: «Я есть! Черт побери! И мне, блин, хреново!», крикнуть так громко, чтобы эхо отразилось от Луны и дошло, наконец, до ушей родителей.

Кажется, что я как будто специально ввязывалась в неприятности, чтобы за мной присматривали, чтобы было постоянное внимание со стороны родителей. Но это, конечно, было неосознанно.

В шестнадцать лет ворон я считала куда чаще, чем сейчас. Однажды я ушла из дома, забыв выключить кран (в этот период воду давали по часам). Квартиру затопило, и маме позвонили соседи.

Помню, мы с ней ехали в машине, и она будто взорвалась от злости на меня. Она внезапно начала дико на меня орать, истерить за рулём так, что мне захотелось выпрыгнуть из машины на полном ходу, лишь бы защитить себя от этого гнева. Я была жутко напугана в тот момент и в итоге сильно стрессанула. Мне было обидно, что мама пеклась о чужом мнении больше, чем о моём психологическом состоянии, о своей дочери. Мне хотелось, чтоб она меня услышала, наконец обратила своё внимание, чтоб она переживала обо мне. Дома мы сначала убрали всю воду на полу. При этом мама продолжала истерить и меня ругать. Закончив убирать, я в слезах закрылась на кухне, притянула аптечку к себе и без разбора начала распечатывать все таблетки, какие мне попадались под руку.

Не знаю, что и сколько я выпила в итоге. Я начала терять сознание, но успела открыть маме и кричащей бабушке дверь на кухню. Следующее, что я почувствовала, не пожелала б даже врагу. Со мной обращались как со скотиной в больнице, максимально грубо говорили и пихали толстую и длинную трубку в глотку, откачивали. Позже, когда я пришла окончательно в себя, ко мне подошла женщина в белом халате и сказала, что я чуть не перечеркнула себе жизнь, что суицидники – это самые последние и конченые люди, которых забирают в психушку, если они выживают. И что они попадают в такую базу данных, из-за которой меня б не взяли ни на какую работу в жизни, перечеркнув мою карьеру и жизнь.

Конечно, это была попытка суицида. Понимала ли я это? Точно нет. Мама заверила женщину в том, что я в порядке, что это всего лишь подростковый накопившийся стресс, ведь я ещё глупая и несовершеннолетняя. Потом ко мне подошёл врач и сказал, что лучше б я умерла, потому что только навредила органам, и теперь они уже не будут работать так, как раньше…

Это был для меня один из важнейших уроков жизни. Я осознала, что важнее всего в жизни – любить себя, поскольку мы являемся отражением всего вокруг. Любим себя – умеем любить и всех. А хотеть умереть – это не любовь к себе. Более того, хотеть умереть – это плохо и жутко неприятно. А ещё я поняла, что должное внимание от родителей – немаловажный фактор, особенно в переходном периоде. В это время гормоны шалят, и подростки не ведают что творят. Важно уметь слышать своих детей в первую очередь, а не печься о мнении чужих.

Позже я помирилась с мамой, но осадок и ощущение того, что я поступила чертовски глупо, у меня остался. Мне было безумно стыдно за то, что я сделала, и мне кажется, что после этого случая я стала взрослее. Я стала ценить жизнь и больше не рассчитывать ни на кого кроме себя. И осознала всю ответственность за себя и свою жизнь.

Ведь моя жизнь – это шанс сделать что-то глобальное для мира, для человечества, а я чуть не погубила себя так тупо и эгоистично.

Если бы тогда я не затопила соседей, и мама не накричала на меня, то катализатором стала бы какая-то другая ситуация. Сейчас я стараюсь анализировать своё эмоциональное состояние и не доводить свою психику до критической отметки «Перегруз». Затяжные стрессы вместе с бешеным ритмом жизни способны доконать кого угодно, провоцируя тревожность, бессонницу и даже панические атаки. Так что сегодня, если я чувствую, что начинаю чрезмерно остро воспринимать любые сложности и неприятности, я не жду момента, когда проблема в моей голове достигнет масштабов горы, и беру паузу, так что важно понимать, что накопившийся стресс вредит нам и застилает глаза в любом возрасте, а в юности мы попросту не контролируем свои эмоции и не думаем о последствиях.

Родительские установки

Мы жили в Узбекистане (мусульманской стране), да ещё я родилась в корейской семье, где детей воспитывают очень строго и очень скромными. Сказать, что у нас были в семье правила, – ничего не сказать… У нас их был миллион.

Многие из этих правил я нарушила и продолжаю нарушать. А в детстве жизнь по строгим правилам стала для меня примером той жизни, которой я не хочу жить. Не подумайте, что я обвиняю родителей или тем более смотрю свысока, но лично для меня подобные правила и установки в воспитании стали «руководством от противного». С виду я была почти монашкой, но все эти ограничения воспитывали во мне собственное мнение к жизни, и я безумно ждала своего восемнадцатилетия.

В мире родителей, сформированных ещё советскими установками, всё было чётко и просто: нужно получить образование, найти работу по специальности, выйти замуж один раз и на всю жизнь. Это базовые требования.

Ещё были и дополнительные: создать семью, чтобы не было стыдно перед родственниками, соседями, коллегами, знакомыми и случайными попутчиками.

Профессия выбирается один раз и на всю жизнь. В идеале у человека в трудовой книжке должно быть всего две записи: о приёме на работу в начале карьеры и об увольнении в связи с выходом на пенсию. Но у звёзд мирового уровня нет пенсий и трудовых книжек. Хорошо, что мир изменился и сегодня мы можем легко менять профессии и образование, образ жизни, искать то, что нас вдохновляет.

Все мы знаем, что психотерапия очень часто начинается с проработки детских травм и разбора отношений с родителями. Самая большая опасность – остаться на этом уровне вечного обвинения родителей. Да, тяжело осознавать, что родители серьёзно повлияли на мою жизнь и заложили какие-то проблемы. В порыве жалости к себе мы забываем о том, что этим людям и самим нелегко пришлось. Жизненная неустроенность, неумение справляться со стрессами, возрастные изменения, к которым их никто не готовил, даже политические изменения в мире – ничего из этого они не могли и не могут остановить или изменить. Если уж мы не можем или не хотим поддержать наших родителей, то мы можем хотя бы их не осуждать.

К тому же родители – это люди, которые дают нам начало жизни. Во всех смыслах. И уже мы сами решаем: идём мы по тому пути, который нам предлагает семья, или мы идём по пути, который выбираем сами. Я прошла и первый путь, а потом свернула на другой. Потому что на себе проверила, что жить по родительским установкам – это не моё.

Не все установки я категорически отвергала, но ко многому я отношусь более мягко и снисходительнее, чем мои родители. Внебрачные связи, аборты, разводы и «позорные» профессии – то, чего надо остерегаться как огня. Недостойная работа, кстати, это не обязательно проституция или наркотики, но и шоубиз и всё, что нельзя объяснить бабушке. То есть профессия – это врач, учитель, инженер. А вот музыкант, актёр, певец – это уже какие-то авантюристы.

Сами родители успешно избежали большинства жизненных ловушек и вели вполне достойную жизнь, но, говоря откровенно, они оба были не слишком счастливы. Ни отцу, ни маме и в голову не приходило, что работа может приносить не только деньги, но и радость, что после дневных трудов можно не только смотреть телевизор, но и активно отдыхать всей семьёй… Спортивные машины, роскошные наряды, песчаные пляжи и далёкие города показывали по телевизору каждый день, но мои родители не пытались что-то из этих удовольствий соотнести с собой. Их поколение выросло с твёрдым убеждением, что все мечтатели – бездельники и обычным людям нужно быть благодарными за самые базовые вещи в своей жизни: еду, крышу над головой, свет и тепло. У них были на то веские причины, слишком хорошо они понимали, что такое риск и что такое стабильность.

Такое же отношение было к любви. Не должно быть никаких рисков, только прямой путь в стабильный брак. Девушка не должна где-то гулять одна. Не должна ярко краситься, носить обтягивающую одежду и мини. Разумеется, девушка не должна первой выражать симпатию к парню, звонить ему, приглашать на свидание. Потому что это риск – прослыть девушкой лёгкого поведения, сузить круг потенциальных мужей до кучки ненадёжных хулиганов.

Ну, а самым основным требованием к девушке в моей семье было ни в коем случае не потерять девственность до свадьбы. Следующая важная вещь – выходить замуж нужно было строго за корейца, человека своей же нации. Спросите, почему? Во-первых, они хотели продлить род чистокровных корейцев. А во‑вторых, мама переживала, что со временем могут быть разногласия на почве разницы культур и традиций. «Вот же бредятина», – думается мне сейчас.

И ещё один стереотип, которому я долго следовала, – ни в коем случае не спать с человеком на первом свидании. Также запрещалось выходить замуж раньше, чем через четыре года отношений, ведь меньше, чем за это время, узнать человека невозможно! Фу! Мне не верится, что я во всю эту хрень верила. Да ладно верила – ещё и следовала!

И конечно же, всё, что было когда-то для меня законом, я нарушила:). Ведь как сказал Арнольд Шварценеггер: «Правила существуют для того, чтоб их нарушать!»

Я не добилась бы того, что у меня есть сегодня, если бы не делала верные выводы.

А выводы были очень простые: я не хочу жить так, как мои родители. Я родителей очень люблю и благодарна им за правильный пример, но мой мозг умеет анализировать и выбирать то, что ему по душе. И по душе то, что не хочу слепо следовать правилам, которые непонятно кто установил и которые совершенно точно не гарантируют счастье. У меня одна жизнь, и я не готова отдавать её в распоряжение чужих людей, ведь то, какой она будет, зависит только от меня. В этом мире возможно всё и для всех – не нужно родиться под какой-то особой звездой, чтобы достичь того, чего ты по-настоящему хочешь.

И твоя мечта может казаться другим сколь угодно нереальной, но всё это совершенно не важно. А важно только одно. Нужно не просто рисовать в голове красивую картинку и думать, что однажды, может быть, ты попробуешь что-то предпринять… или, может, встретишь волшебника, который – вжуух! – и исполнит всё в одно мгновение! А пока можно и дальше смотреть сериальчики, прокручивать чужие фотки в телефоне и мечтать… Важно делать – каждый день совершать хотя бы один шажок на пути к мечте. Не пропускать ни дня, не искать никаких причин и отговорок. Один раз и навсегда важно осознать, что в своей жизни ты играешь за главного персонажа и всё, что идёт не так, может быть исправлено лично тобой.

Для многих проще до старости объяснять свои провалы неверными поступками других людей. Логика примерно такая: когда ты была в третьем классе, ты не смогла перепрыгнуть через «козла», физрук влепил «пару», а весь класс над тобой ржал. И спустя годы ты избегаешь всех сфер, связанных со спортом, с завистью рассматривая на чужих фото бицепсы и кубики и сетуя на физрука, виноватого в твоем лишнем весе, потливости, одышке и комплексах.

Уютное болото собственной обиды может засосать ой как глубоко. Я насмотрелась таких разных примеров. Одни знакомые «сводят счёты» с родителями, не уделявшими им в детстве достаточно внимания, тем, что пристращаются к алкоголю или наркоте.

Другие «мстят» бывшим супругам или любовникам, набрав по сто килограмм жира.

Третьи выплёскивают обиду на весь мир, ежедневно выливая ведра критики на незнакомых людей в Интернете. Но обида – это не то, что может стать двигателем и мотивацией и привести тебя к мечте.

Вопреки очевидной логике я благодарна родителям за всё. Кто-то сказал: «Если в детстве у тебя не было велосипеда, а сейчас есть Maybach, то все равно в детстве у тебя не было велосипеда». Я категорически с этим не согласна. Я – девочка, у которой в детстве не было отнюдь не только велосипеда. Меня не хвалили, не гладили по головке и не восхищались. Однако именно такая родительская стратегия привела к тому, что я сперва бессознательно, а потом вполне осознанно принялась развивать харизму. Принято считать, что харизму нам раздают на небесах, до рождения, эдакий подарочек от волшебной феи на именины. Однако на деле харизму можно прокачать, совершенно так же, как пресс или задницу. Я уже лет в десять понимала, что меня никто не полюбит по мановению волшебной палочки, никто не заинтересуется моими мыслями и не попытается увидеть во мне какие-то таланты, я сама должна показывать, кто я, что я умею и чего стою.

Любовь по чужим правилам

Первые отношения продлились четыре с половиной года, мы начали встречаться, когда мне было шестнадцать лет. К радости родителей, он тоже был кореец. Эти отношения научили меня быть примерной женой, научили вкусно готовить, драить полы и унитазы, вылизывать свекрови задницу и научили отличать подонков от истинных мужчин.

В этих отношениях я получила максимальную долю жизни в роли «жены алкаша», «жены тирана» и «жены заядлого блядуна». Сегодня о таких типах говорят: «токсичный», «самовлюблённый» и «ведёт себя как абьюзер». Я терпела ради первого брака многое, потому что считала, что этот брак навеки, первый и последний, и другой человек меня замуж точно не возьмёт, ведь я уже не девственница. Но жизнь, видимо, проверяла меня – достойна ли я лучшей жизни. Первый муж поднял на меня руку, что в моей семье вообще было недопустимо. Этот поступок я не простила и не дала второго шанса. Когда-то я прочла, что второй шанс дают только слабые. Если человек поступил так один раз, то поступит так и второй, и третий… И с детства это засело в моей голове, я никогда никому и ничему не даю второй шанс. Такой вот у меня жизненный принцип, да. К счастью – я не терпила.

Мне хватило, и я вернулась обратно к родителям. Я поняла, что профессия «домохозяйки» совершенно не для меня и я хочу самореализоваться. Для некоторых женщин роль домохозяйки привлекательна уютом, возможностью опереться на чужое плечо и заниматься домом, очагом, но я – человек совсем из другого теста.

Ожидания – идеальная семья с мальчиком моей национальности, первым в моей жизни. Всё, как хотели мои родители и как они мне внушали с детства. Брак – это просто набор обязанностей. Возможно, мне казалось, что с его помощью я могу покинуть родительский дом и стать по-настоящему взрослой, независимой, самостоятельной. И при этом не сбегу от родных, а сделаю так, как они хотят. И наконец-то заслужу их одобрение.

И ещё одна родительская установка, которую мне нужно было поменять. Нельзя связывать жизнь с человеком, который нравится кому-то из родных, который подходит твоей семье по каким-то внешним критериям, но не уважает тебя. Отношения, любые – в браке или нет, это когда вы на одной волне, когда человек готов меняться ради себя и тебя. Об этом я узнала позже. И хорошо, что узнала!

Результат моего первого брака и первых отношений – боль, я несчастна, все мужики козлы, жизнь разрушена.

Бог

Вечером, после ужина, я заходила всегда в свою детскую комнату делать уроки.

До сих пор помню, как она выглядела. Зелёные обои, зелёное постельное белье, зелёное тёплое покрывало… С тех пор я просто ненавижу зелёный цвет!

На люстре висел клоун с улыбкой до ушей, который как будто смеялся надо мной и напоминал о том, какая я страшная, да ещё и узкоглазая…