Голландские крейсера Второй Мировой войны

Третий крейсер для ост-индских колоний

Пережив ужасы мировой войны, послевоенный мир глубоко верил в то, что «Великая война» была последней в истории человечества, и потому следует немедленно ликвидировать за ненадобностью вооруженные силы всех держав, забывая знаменитую мудрость древних: Si vis pacem, para bellum[⁵ Лат. «Желая мира, готовься к войне».]. С начала 20-x годов наступила «эпоха «разоруженческих» конференций», стремившихся сократить рост морских вооружений.

В нейтральных Нидерландах разделяли общеевропейские пацифистские настроения. Потеря в ходе военных действий ощутимой части тоннажа торгового флота и затраты на обеспечение собственного нейтралитета нанесли Голландии огромный материальный и финансовый ущерб. Это привело к обычному дефициту средств, выделяемых на национальную оборону, что, прежде всего, касалось военно-морского флота. В этих условиях о закладке новых кораблей не могло быть и речи, поскольку вынесение на рассмотрение голландского парламента любого предложения о развитии морских сил имело бы результатом гарантированный провал.

Впрочем, такое положение было бы вполне оправданным, если бы дело касалось только ставших вполне мирными европейских пределов страны. Воды метрополии были достаточно защищены легкими миноносными силами береговой обороны и канонерскими лодками. К тому же эта защита могла быть быстро усилена обширными минными постановками. Но суть проблемы состояла в том, что Голландии требовался значительный морской флот для защиты «страны тысячи островов» — Голландской Ост-Индии, богатой различными видами сырья и, в частности, располагавшей главными запасами нефтяных ресурсов планеты. В 20-х годах Ост-Индия была седьмой в мире по нефтедобыче, объем которой составлял 20 млн. баррелей в год, что в 10 раз превышало нефтяные ресурсы вероятного агрессора—Японии.

Япония в полной мере использовала все выгоды от вступления в первую мировую войну в качестве союзника Великобритании. Без особых усилий и почти без потерь она приобрела немецкую концессию в Циндао и всю островную империю Германии в Южных морях — Маршалловы, Каролинские и Марианские острова[6 По секретному договору с Англией и благодаря ее поддержке Япония сохранила после войны все свои военные приобретения.]. Именно в этот период определились два главных направления японской экспансии — западное (оставшийся без последствий из-за вмешательства США и Англии японский ультиматум Китаю в 1915 году) и южное: Индокитай и острова Юго-Восточной Азии, причем самой желанной целью для японцев здесь являлась богатая нефтью, каучуком и оловом Голладская Ост-Индия и ее «жемчужина» — остров Ява. После неудачи с ультиматумом планы относительно Китая были отложены на будущее и превалирующим направлением стало южное.

Япония не разделяла антивоенной эйфории европейцев и американцев и, не помышляя о разоружении, упорно продолжала претворять в жизнь программу «Флот 8-8». Только что захваченные острова лихорадочно укреплялись постройкой десятков морских баз и военных аэродромов. Согласие японцев подписать Вашингтонский морской договор 1922 года было куплено обязательством США и Великобритании не строить военно-морских баз, находящихся ближе к Японии, чем существующие в Сингапуре и на Гавайях. Это означало, что у японцев развязаны руки в западной части Тихого океана.

Нельзя сказать, что в Нидерландах не сознавали нависшей над своими колониями угрозы, но Голландия не имела ни финансовых, ни политических возможностей построить большой флот, способный противостоять японскому. В начале 1920 года была создана комиссия, получившая задание обобщить опыт минувшей войны и составить планы развертывания голландского флота в случае открытия военных действий, определив его стратегические задачи и потребность в новых кораблях. Комиссия признала европейские военно- морские силы, состоящие из минных заградителей, «москитного» торпедного флота и канонерок, вполне достаточными для обороны страны. Перед основной частью голландского флота ставилась задача обеспечения защиты ост-индских колоний, которым грозила опасность, главным образом, с севера — со стороны императорского флота Японии. Для обороны Зондского архипелага предназначались, прежде всего, подводные лодки, которые должны были, взаимодействуя с эсминцами, принять на себя еще и разведывательные функции. Предусматривалась также постройка 4 крейсеров для обеспечения эскорта подлодок во время их перехода в надводном положении в районы патрулирования и обратно. В 1920 году в составе голландского флота еще не было ни одного современного крейсера: Java и Sumatra находились в достройке, а заказ третьего корабля серии (Celebes) был аннулирован. По итогам работы комиссии, потребности колониального флота определялись строго ограниченным количеством боевых кораблей: 4 крейсера, 24 эсминца, 32 подводные лодки и несколько более мелких единиц других классов.

Следующая комиссия должна была проанализировать выводы, сделанные первой. После длительных дебатов ее члены постановили пересмотреть планы развития голландского флота и, в конце концов, решили сократить количество требуемых кораблей до 12 эсминцев и 16 подводных лодок. Тем не менее, в 1923 году представленный парламенту урезанный «План развития флота 1922 года» был отвергнут с перевесом всего в один голос. Позднее, однако, были приняты планы постройки 8 эсминцев типов De Ruyter (Van Ghent) и Van Galen, заложенных в 1925 году, равно как и малых подводных лодок прибрежного действия, около десятка которых были построены до начала 30-х годов, когда решили перейти к строительству больших океанских субмарин, способных вести длительное океанское патрулирование.

Таким представлялся крейсер Celebes (будущий De Ruyter) в 1932году. Иллюстрация в ежегоднике Jane's Fighting Ships 1932

Все следующее десятилетие голландцы надеялись, что их малые подводные лодки будут в состоянии самостоятельно уничтожить неприятельский флот или предотвратить само вторжение. Вошедшая в строй пара стремительно устаревавших крейсеров и самолеты берегового базирования также должны были встретить вражеские корабли еще за пределами ост-индских владений Голландии. Впрочем, главной задачей крейсеров типа Java по-прежнему оставалась охрана подлодок в надводном положении. Таким образом, учитывая тот факт, что площадь Индонезии равняется площади Европы, а находившиеся тогда в постройке 4 японских крейсера типов Како и Aoba по силе намного превосходили корабли голландского флота, можно утверждать, что эта оборонительная доктрина была более чем оптимистичной.

А тем временем, пока Голландия тешила себя утопией в надежде на силу своего малого флота, мир не стоял на месте. Состоялась Вашингтонская конференция 1922 года, после которой все крупнейшие морские державы интенсивно взялись за строительство так называемых «договорных крейсеров» (позднее, по градации Лондонской морской конференции 1930 года — тяжелых крейсеров или крейсеров «категории А»). «Вашингтонская лихорадка» отшумела после того, как был выявлен ряд отрицательных качеств этих кораблей. В начале 1930 года открылась Лондонская конференция, которая специально занималась вопросом о малых крейсерах и установила тип «крейсера категории В» или «легкого крейсера» с предельным калибром главной артиллерии в 155 мм и предельным водоизмещением 10000 т. Установив лимиты тоннажа этих крейсеров, Лондонская конференция, подобно Вашингтонской, дала толчок к новому витку гонки морских вооружений.

В 1930 году в Нидерландах была создана очередная комиссия. Итоги ее работы в целом подтверждали выводы предыдущей, за исключением вновь пересмотренного количественного состава флота. Комиссия рекомендовала иметь в составе ост-индского флота 3 крейсера, ^эсминцев и 18 субмарин, для чего требовалось построить один крейсер, четыре эсминца и шесть подлодок. Эту кораблестроительную программу парламент принял в том же году, причем необходимость иметь в Ост-Индии 3 крейсера была признана безоговорочно — слишком уж явным было превосходство японской морской мощи.

К 1930 году оба крейсера типа Java уже считались устаревшими. Из соображений экономии третий голландский крейсер должен был быть меньше их водоизмещением. Считалось достаточным вооружить его восемью 150-мм орудиями, хотя крейсера потенциального противника — японские, типов Како и Aoba — имели по 6 200-мм орудий, т.е. фактически восьмидюймовых[⁷ Эти крейсера стандартным водоизмещением 7100т, как и голландские крейсера типа Java, проектировались по опыту мировой войны и должны были превзойти все современные зарубежные аналоги более мощной артиллерией, скоростью 35 узлов, лучшей защитой и значительным радиусом действия. И японцам это удалось в большей мере, чем голландцам — не являясь “вашингтонскими" по водоизмещению, характеристики этих кораблей, вошедших в строй в 1926-27 годах, были очень близки к стандартам договорных крейсеров.]. Проведенный среди офицеров флота опрос показал, что мнения разделились. Одни требовали вооружить новый корабль артиллерией такого же калибра, как у японцев, другие высказывались за постройку быстроходного крейсера только с 6 150-мм орудиями, третьи настаивали на непременном его вооружении торпедами. Были и такие, которые вообще предлагали выделенные средства направить на развитие морской авиации.

Наконец, в том же году морское министерство объявило о постройке крейсера «категории В» водоизмещением 5250 т и с вооружением из 6 150-мм орудий. Такое слабое вооружение корабля (2x2 в корме и 2x1 в носу) оправдывалось тем, что это позволяло достичь скорости 32 узла и сохранить бронирование, как на крейсерах типа Java. Стоимость крейсера, который должен был войти в строй в 1934 году, достигала 12,5 млн. гульденов. Это решение сразу же подверглось сокрушительной критике в основном из-за небольших размеров и слабого вооружения. В частности, указывалось, что даже при незначительном увеличении водоизмещения возможно довести количество орудий главного калибра до восьми. А объявленый вскоре конкурс на лучший проект нового корабля вызвал поток работ с предложением построить «уменьшенный вашингтонский крейсер» водоизмещением 8000 т с шестью 203-мм орудиями вроде английских тяжелых крейсеров типа York.

Тем не менее, от первоначального проекта корабля с шестью шестидюймовками не отказались и на 1930-34 финансовые годы были по частям расписаны статьи расходов на его постройку. Частично она должна была финансироваться из бюджетных отчислений на развитие флота метрополии, а другую половину средств обязали предоставить власти Голландской Ост-Индии. Это еще более затруднило дело, поскольку колониальные власти, уменьшив налоги на 3 миллиона гульденов, едва не сорвали постройку крейсера. Впрочем, в те годы всеобщего экономического кризиса интересы национальной обороны вновь отошли на второй план.

Несмотря на финансовые трудности, работа над проектом продолжалась и в 1932 году приняли компромиссное решение удлинить корпус, чтобы оптимизировать обводы, а это, в свою очередь, позволяло увеличить скорость и улучшить мореходность. Удлинение корпуса повлекло за собой также увеличение водоизмещения, что дало возможность разместить еще одно150-мм орудие над носовой башней ГК и катапульту позади трубы.

Столь медленная разработка проекта создавала впечатление, что новый крейсер скорее заменит один из двух построенных в прошлом десятилетии и теперь быстро стареющих крейсеров типа Java, чем количественно увеличит голландский флот Ост-Индии. Между тем Япония стремительно наращивала мощь своих военно-морских сил. В 1927-28 годах были спущены на воду первые настоящие «вашингтонские» крейсера Японии — 4 корабля типа Муоко, вооруженные десятью 203-мм орудиями каждый, а в 1930-31 годах еще 4 подобных крейсера типа Atago. В Нидерландах лишь 1 сентября 1932 года окончательно решились на постройку нового крейсера и определили срок его готовности — 1 января 1936 года.

Начальный этап постройки крейсера De Ruyter Видна конструкция двойного дна и броневых траверзов

Стапельный период постройки крейсера. Идет монтаж палубных конструкций

5 сентября 1932 года Министерство обороны Нидерландов подписало с фирмой Wilton-Fijenoord в Роттердаме договор на постройку крейсера, который должен был получить название аннулированной в 1919 году третьей единицы типа Java — Celebes. Однако во время церемонии спуска на воду крейсер получил название De Ruyter, в связи с чем возникла необходимость переименования одного из эсминцев типа Admiral постройки 1926 года. Он был переименован в Van Ghent.

По контракту, стоимость частично оборудованного корпуса составляла 6,687 млн. гульденов, а постройка корабля в целом обходилась в 14 млн. Голландские кораблестроители не имели опыта строительства таких больших кораблей, ведь в 20-х годах в Нидерландах строились только подводные лодки и эсминцы, а De Ruyter являлся самым длинным кораблем, который когда-либо строился на голландских верфях. Поэтому крейсер заложили в сухом доке, что позволило снизить риск при спуске на воду до минимума. В этом случае после затопления дока корпус крейсера просто всплыл. Интересно, что сначала церемонию закладки De Ruyter назначили на пятницу 13 сентября 1933 года, но из-за традиционного суеверия моряков это событие было перенесено на следующий день.

Первые испытания построенного корабля намечалось провести в январе 1936 года, но их пришлось отложить до мая в связи с задержкой поставки турбин. По сравнению с тянувшейся в течение десятилетия постройкой крейсеров типа Java, трехлетний срок строительства De Ruyter можно считать очень коротким.

Новый голландский легкий крейсер являлся одновременно и более современной и более экономичной версией уже устаревших крейсеров типа Java, с оглядкой на характеристики которых велось его проектирование. А поскольку проект корабля разрабатывался конструкторским бюро консорциума Krupp- Germania/lnkavos, архитектура и этого крейсера Нидерландов не избавилась от немецкого влияния. De Ruyter был внешне очень похож на «карманные линкоры» типа Deutschland и крейсера типа «К» (Königsberg, Karlsruhe и Köln) немецких Рейхсмарине. Характерный высокобортный корпус корабля набирался по продольной схеме с включением броневых листов в конструкцию набора, что уменьшало вес корпуса без ухудшения прочностных характеристик при большом соотношении длины к ширине. Наиболее заметной особенностью корпуса являлся элегантный, почти вертикальный форштевень, увенчанный так наз. «грушей Тейлора». Улучшенные обводы и увеличенное по сравнению с «явами» соотношение L/B способствовали снижению волнового сопротивления на больших скоростях и улучшению маневренности. Незначительный развал бортов в носовой оконечности, необходимый для достижения высокой скорости, вызывал сильное брызгообразование и заливаемость палубы бака. Это усугубляли якоря (каждый весом в 4 т). Поэтому пришлось «утопить» их в четырехугольные ниши (две на левом борту, одна — на правом) с якорными клюзами. Вызванное практической необходимостью, это новшество стало одной из отличительных черт корабля.

De Ruyter у достроечной стенки

Схидам, 2 (3) октября 1936 года. Церемония введения крейсера в строй проходила в присутствии королевы Вильгельмины

Крейсер De Ruyter в конце апреля 1936года по окончании постройки. Корабль выходит из порта Роттердама для проведения ходовых испытаний. На дымовой трубе экспериментальный дефлектор в виде крышки. На фотографии (а также на фото, помещенном на 1 -й странице обложки, представляющем корабль в это же время) хорошо видны форштевень с так называемой «грушей Тейлора» и якорных ниш

Палуба полубака тянулась почти на 3/4 длины корабля, до барбета предпоследней башни главного калибра. Всего крейсер имел 3 основных палубы — верхнюю, главную и нижнюю, броневую. В отсеках двойного дна (в отличие от «яв», простиравшегося почти на всем протяжении корпуса, кроме носового и кормового отсеков) в основном располагались нефтяные цистерны и емкости для смазочных материалов.

Обводы кормовой оконечности были типично «немецкими», как у строившихся в то же время в Германии тяжелых крейсеров типа Admiral Hipper. Диаметр гребных винтов составлял 4,2 м, руль балансирного типа имел площадь 15,6 м² и массу 12,6 т. Длина боковых килей — 60 м. Полная длина корабля — 170,92 м (по др. данным, 170,8 м), длина по ватерлинии — 168,04 м, максимальная ширина — 15,7 м (15,6 м), максимальная высота борта — 11,35 м. Осадка при стандартном водоизмещении равнялась 5,11 м (4,9 м — при конструктивном и 5,3 м — при нормальном водоизмещениях). Соответственно, стандартное водоизмещение составляло 6000 т (6500 т), нормальное — 6442 (6962) т, а полное — 7548 (7669) т.

При постройке крейсера ставилась задача максимального уменьшения его веса. Она решалась в четырех направлениях:

1. набор корпуса осуществлен по продольной схеме;

2. бортовая броня являлась конструктивным элементом набора;

3. применение электросварки;

4. применение легких сплавов и алюминия.

Вид на полубак крейсера De Ruytec Хорошо видны шпили и другие детали якорного оборудования, а также откидные скамьи, укрепленные на леерном ограждении

De Ruyter в сухом доке в Схидаме во время приготовлений к походу в Ост-Индию

Для быстроходных кораблей значительную опасность представляет искривление корпуса под нагрузкой, поскольку высокая скорость требует большого отношения длины к ширине. И хотя у De Ruyter на корпус приходилось всего 32,3% водоизмещения против 34,6% у крейсеров типа Java и вес корпуса (без брони) составлял на единицу объема только 87 кг/м³ против 103 кг/м³ у последних, такая экономия веса достигалась без потери прочности — за счет использования брони в качестве элементов набора и широкого применения новейших в тогдашнем кораблестроении сварочных технологий[8 Здесь также следует отметить несомненное заимствование опыта немецкого кораблестроения. В 1933 году Германия ввела в строй броненосец (карманный линкор) Deutschland — первый в мире крупный боевой корабль, при постромке которого электросварка была применена большом объеме (достигнуто 15% экономии веса корпуса, что составило 550 т).]. Сварными были:

— все стыки продольных связей;

— все проходы продольных связей через водо- и нефтенепроницаемые переборки и днищевые флоры;

— соединения флор с килем и с наружной обшивкой (последнее только у водо- и нефтенепроницаемых переборок);

— водо- и нефтенепроницаемые поперечные переборки в местах крепления к наружной обшивке (только частично);

— настил двойного дна (кроме машинных и котельных отделений);

— промежуточные палубы;

— фундаменты под главные и вспомогательные механизмы;

— руль;

— места монтажа швартовочного оборудования.

Частично удалось добиться экономии веса путем тщательной проработки конструкции.

Следует отметить минимальное использование дерева, применявшегося только для палубного настила. Для внутреннего оборудования и отделки помещений использовались гальванизированные стальные листы и алюминиевые плитка и сортамент, из которого изготавливалась также мебель. Все это служило понижению пожароопасности.

Видимый уклон носовой надстройки в сторону носа корабля имел единственной целью максимально уменьшить задымление приборов управления артогнем. Первые же ходовые испытания показали недостаточность этой меры и на дымовой трубе была изменена форма дефлектора. С этого момента крейсер лишился жалкого подобия грот-мачты, прежде крепившейся к тыльной части трубы: вместо нее появилась опора с поперечной штангой для растяжек радиоантенны. Укороченная фок-мачта была установлена на носовой надстройке.

Носовая надстройка крейсера De Ruyter ночью

Испытания турбин корабля в цехе завода KM De Schelde во Флиссингене

Главные механизмы крейсера De Ruyter — 2-вальные ТЗА фирмы Parsons с котлами Yarrow. Шесть водотрубных, отапливаемых нефтью котлов размещались попарно в трех котельных отделениях. В носовом были установлены 2 котла (с рабочей поверхностью 515 м² каждый) производства фирмы — строителя Wilton- Fijenoord, остальные четыре (рабочая поверхность — 150 м²) произвела фирма Koninklijke Maatschappij De Schelde во Флиссингене. Общая максимальная паропроизводительность котлов составляла 320 тонн пара в час при давлении 28,1 атм. и температуре 350°C.

Дымоходы всех трех КО были выведены в одну дымовую трубу. Первоначально она имела плоский дефлектор в виде крышки, но после первых испытаний на трубе смонтировали полукруглую вертикальную конструкцию, закрывавшую ее с трех сторон, и лишь со стороны носа труба оставалась открытой.

Пар приводил в движение 2 турбозубчатых агрегата производства той же флиссингенской фирмы KM De Schelde. Каждый из двух ТЗА состоял из турбин высокого (2450 об/мин) и низкого (1795 об/мин) давления. Турбины носового машинного отделения двигали гребной вал левого борта, правый вал вращался агрегатом кормового машинного отделения. Посредством зубчатого редуктора, находившегося в отдельном помещении между отделениями, на гребные валы передавалась частота вращения 320 об/мин. Суммарная мощность двух ТЗА — 66000 л.с. (по 33000 л.с. каждый), при этом расчетная скорость составляла 32 узла. Конструкция турбин позволяла давать 15-процентную временную перегрузку. Тогда при мощности 76000 л.с. крейсер развивал 33,5 узла. На ходовых испытаниях De Ruyter показал наибольшую скорость 33,56 узла, но в условиях тропиков этот показатель никогда не превышал 32,84 узла.

Крейсерские турбины типа Curtiss мощностью 3300 л.с. каждая были установлены на обоих валах, обеспечивая экономическую скорость 17 (12)узлов. При этой скорости и нормальном запасе топлива дальность плавания достигала 6800 морских миль. Нормальный запас топлива составлял 750 т, но если принималось дополнительно еще 550 т (до 1300 т), крейсер мог пройти 11000 морских миль.

Следующую статью запасов составляли 54,5 т смазочных масел, 75 т воды для котлов и 63 т питьевой воды. Общий вес энергетической установки (котлы и машины) — 1700 т.

Благодаря улучшенным обводам и более современной силовой установке всего при двух турбоагрегатах удалось достичь более высокой скорости хода, чем у крейсеров типа Java, имевших три группы турбин с той же суммарной мощностью, что и у De Ruyter.

В машинном отделении крейсера

Все вспомогательные агрегаты крейсера питались электроэнергией, вырабатываемой тремя основными генераторами и одним вспомогательным. Использовался, главным образом, постоянный ток напряжением 220 V и только для питания каютных вентиляционных систем, контрольного освещения котлов и системы радиотелефонных коммуникаций использовался переменный ток того же напряжения. Под защитой броневой палубы размещались 2 турбогенератора фирмы Stork мощностью 200 kW каждый, а генератор высокого напряжения фирмы Werkspoor был вынесен за пределы броневой цитадели.

Электросеть крейсера насчитывала около 1400 ламп нормального, боевого (синего цвета) и аварийного освещения. Кроме того, имелся огромный запас аккумуляторных ламп на случай выхода из строя основной сети. Аварийные водоотливные помпы, которые должны были продолжать работать даже находясь под водой в затопленных помещениях, обеспечивались электроэнергией по трем различным электромагистралям. Автоматизированный телефонный коммутатор обслуживал 50 аппаратов. Помимо этого, на корабле имелись отдельные навигационные системы, системы связи, управления артиллерийским огнем и машинный телеграф. Связь между важнейшими корабельными службами и пунктами управления осуществлялась также пневматической почтой.

Уже один перечень установленного на крейсере разнообразного оборудования внушает почтение и позволяет отнести De Ruyter к числу наиболее технически оснащенных легких крейсеров середины 30-х годов. Корабль был оснащен гироскопическими компасами фирмы Anschutz, гидроакустическими приборами и эхолотом фирмы Atlas, автоматическим лаговым устройством фирмы SAL и беспроволочным телеграфом производства фирм Telefunken и N.S.F. (Nederlandse Signaalingapparaten Fabrik — современная Signaal).

На крейсере De Ruyter «день открытых дверей». Установленный на катапульте гидросамолет (борт. номер W-1) дополнительно укреплен охватывающими поплавки кожаными ремнями. У самолета—посетители, а на переднем плане — постовой в парадном

Бронирование крейсера De Ruyter в целом повторяло систему бронирования немецких крейсеров типа «К», с той лишь разницей, что голландцы, не связанные условиями Версальского договора и стремившиеся сохранить на новом крейсере солидную защиту своих старых крейсеров типа Java, не обязаны были соразмерять параметры брони с ограничениями в водоизмещении. И хотя из соображений экономии и максимального облегчения корпуса броня крейсера была несколько тоньше, чем у взятых за эталон «яв», De Ruyter получил более сбалансированную систему бронирования.

Ее основу составлял главный броневой пояс длиной 133 (123,4) м и толщиной 50 мм (по другим данным — 50- 62 мм). Он прикрывал собой барбеты концевых башен и тянулся от 11 до 94 шпангоута. В районе машинных и котельных отделений (между 42-67 шпангоутами) его ширина составляла 3,66 м. Часть бортового пояса на протяжении между 35-72 шпангоутами, находившаяся ниже уровня нижней палубы, имела толщину всего 30 мм. В остальных промежутках (между 11-34 и 74-94 шпангоутами) бронепояс имел постоянную толщину (50 мм), но был уже на 1 м, чем в районе М КО. Кормовые отсеки защищались более тонкими 30-мм плитами, обеспечивавшими защиту рулевых механизмов и, в известной мере, валопроводов. Кормовая бронезащита, начинаясь на 3 шпангоуте, соединялась с главным бронепоясом на 11 шпангоуте.

Горизонтальную защиту обеспечивала броневая палуба, также являвшаяся конструктивным элементом корпуса и выполненная из крупповской никелевой 50-мм стали (согласно другим источникам, толщиной 30-32 мм). Как и пояс по ватерлинии, палуба утончалась в корме до 30 мм. Она простиралась от барбета носовой башни главного калибра до рулевой машины в корме и соединялась с верхним краем бортового пояса под прямым углом, т.е. не имела скосов, как на крейсерах типа Java. Плоская, в основном, бронепалуба была выпуклой в районе машинных и котельных отделений, где требовалось обеспечить необходимые технологические и габаритные объемы. Броневая цитадель, имевшая высоту 4 м, замыкалась спереди и сзади 30-мм траверзами, расположенными на 34 и 74 шпангоутах и возвышавшимися от двойного дна до броневой палубы.

Некоторую, весьма слабую защиту от подводных взрывов обеспечивала конструкция более протяженного на новом крейсере двойного дна и двойного борта, внутренняя стенка которого, имевшая толщину 30 мм, играла роль противоторпедной и, одновременно, продольной переборки, усиливающей бронирование борта. Таким образом, уровень защиты от снарядов на малых и средних дистанциях боя несколько снизился по сравнению с «явами», но, при полном отсутствии в обоих случаях конструктивной подводной защиты, схема бронирования De Ruyter была предпочтительнее.

Кроме корпусного, крейсер нес и местное бронирование. Так, обе боевые рубки, КДЛ на башне управления и коммуникационные каналы защищались 30-мм броней. Барбеты артиллерийских башен бронировались 50-мм (30-мм) плитами, а броня самих башен и орудийного щита седьмого орудия имела толщину 30-100 мм. Общий вес бронирования крейсера достигал 1100 т.

Вид на крейсер с кормы. Видны многие детали оборудования корабля

Кормовые башни артиллерии ГК. За ними — 40-мм зенитные установки Воfors и резервный КДП на кормовой надстройке

Вид спереди на главную надстройку и носовую группу артиллерии ГК крейсера. Видны прожекторные платформы и одноствольная 150-мм артустановка MkХ

Помимо всесторонне продуманной системы обеспечения непотопляемости корабля, на нем имелась мощная система пожаротушения, неоднократно продублированная. Пороховые и снарядные погреба, равно как и котельные отделения, были оборудованы пожарной системой орошения. Очаги пожаров предполагалось тушить при помощи нескольких независимых друг от друга противопожарных систем:

— морской водой из системы шлангов;

— пеной из двух пенообразующих генераторов;

— находящейся под давлением пара водой для тушения пожара в котельном отделении;

— имелась установка получения двуокиси углерода на случай пожара в тех же котельных отделениях и в корабельном камбузе;

— водяная система пожаротушения топливных резервуаров.

Первоначально вооружение крейсера должно было состоять из шести 150-мм орудий в 3 двухорудийных башнях и четырех 105-мм зенитных орудий Bofors в 2 сдвоенных установках. Позднее, в связи с увеличением водоизмещения, полученные объемы были использованы для установки дополнительного, седьмого, орудия, оснащения крейсера бортовой авиацией и авиационным оборудованием, а также для усиления зенитного вооружения корабля.

Из семи скорострельных орудий Bofors (немецкого производства) калибра 150 мм шесть, типа MkIX, размещались в трех двухорудийных башнях, оборудованных дальномерами. Седьмое, типа MkХ, было установлено на штыревом станке и закрывалось глубоким башенноподобным щитом. Для размещения артиллерии главного калибра голландцами была избрана так наз. «ретирадная» схема, при которой две из трех артиллерийских башен располагались в корме. Такая схема особенно выгодна при боях « отходе, что, впрочем, соответствовало реальному соотношению сил на предполагаемом театре военных действий. Башня №1 находилась в носовой части, а башня №2 — в конце очень длинного полубака. Третью башню разместили на палубе юта, седьмое же орудие—на носовой надстройки перед боевой рубкой. Башни №1 и №2 весили по 71,2 т, башня №3 — 70,6 т. Горизонтальные углы обстрела для башен Mil, №2 и одноорудийной установки MkХ составляли 147° на борт, а для башни №3 — 140° на борт. Одноорудийная установка MkХ вместе со щитом имела весу 25 т и была дополнительно приспособлена для стрельбы осветительными снарядами. 150-мм орудия Bofors с углом возвышения от -15° до +60° имели длину ствола 7,8 м. Баллистические данные главной артиллерии De Ruyter были такими же, как у шестидюймовок крейсеров типа Java (дальность стрельбы — 21200 м, масса бронебойного снаряда — 46,7 кг, осколочного — 46,0 кг). Но ГК De Ruyter давал такой же по весу бортовой залп, как и вся 10-орудийная артиллерия последних, где в бортовом залпе могли участвовать те же 7 стволов главного калибра.

Система приборов управления огнем ГК фирмы Hazemeyer получала целеуказание от двух КДП на носовой и кормовой надстройках. Первый находился на верхней платформе башенноподобной носовой надстройки и включал в себя 6-метровый стереодальномер фирмы Zeiss вместе с визиром центральной наводки. Носовой дальномер имел углы вертикального наведения в пределах от -12° до +48°. Кормовой КДП располагал 4-метровым «цейссовским» дальномером с углами вертикального наведения от -15° до +45°. Система обеспечивала ведение огня:

- по видимой и временами скрывающейся морской цели, движущейся со скоростью до 40 узлов, и видимой береговой цели — на ходу корабля;

- по невидимой береговой цели — с якорной огневой позиции.

Зенитное вооружение крейсера было уникальным. Отказавшись от 76-127-мм орудий универсального калибра, голландцы вооружили De Ruyter десятью 40-мм зенитными автоматами Bofors модели MkIII — спаренными установками с системой управления фирмы Hazemeyer, сопряженной с 2-метровыми дальномерами системы Zeiss, которые находились непосредственно на автоматах. Кроме того, каждый «бофорс» имел коллиматорный прицел. 40-мм орудие фирмы Bofors массой (в зависимости от модели) 508-528 кг имело общую длину 3690,6-3695,7 мм. Ствол длиной 2249,88 мм весил ЮЗ- 104 кг. Заряд весом 0,326 кг придавал 0,894-кг снарядам начальную скорость 881 м/с. Максимальная дальность стрельбы по горизонтали составляла 9830 м, по вертикали — 7160 м. Живучесть ствола — 10000 выстрелов, а максимальная скорострельность — 120 выстрелов в минуту. При ведении огня по горизонтали скорострельность была несколько выше за счет ускоренной подачи боезапаса (140-150 в/мин). Заряжание производилось вручную. Снаряды в обоймах по 4 штуки в каждой вкладывались в специальный проводник, находящийся в замковой части орудия. Орудийный станок Hazemeyer MkIII придавал стволу углы возвышения от - 10° до +90°. Максимальная скорость подъема ствола — 25°/с. Эти полностью автономные установки с собственными вычислительными устройствами стабилизировались в трех плоскостях и имели дистанционную систему наведения из постов управления зенитным огнем. Не удивительно, что в годы войны эту систему управления скопировали англичане. Однако на De Ruyter великолепные возможности этой революционной артсистемы практически сводились к нулю ее крайне неудачным расположением: из-за концентрации зенитной батареи в одном месте (на кормовой надстройке) корабль оказался сильно уязвим для авиации с носовых курсовых углов и по той же причине существовала серьезная угроза вывода из строя всей ПВО корабля в результате единственного удачного попадания в кормовую надстройку.

Монтаж 150-мм орудия в носовой башне ГК

Двухорудийная башня 150-мм орудий Во fors MkIX\L50

Левый окуляр башенного дальномера показан без брезентового чехла.

150-мм установка Bofors MkX\L50

Бронированный КДП с дальномером артиллерии ГК на носовой надстройке

1200-мм боевой прожектор

Легкое зенитное вооружение крейсера состояло из четырех спаренных установок пулеметов калибра 12,7 мм фирмы Solothurn. Две из них смонтированы на открытом ходовом мостике, а остальные — тремя ярусами выше носового КДП. Они также были стабилизированы в трех плоскостях и легко демонтировались для установки на корабельных катерах. Кроме того, на крейсере имелись в палубных установках 4 легких (7,7-мм) пулемета модели Mk IV и два учебных орудия калибра 37 мм. Общий вес вооружения крейсера вместе с боезапасом достигал 500 т.

Для ночного боя служили 4 1200-мм прожектора, 3 из которых были установлены на носовой надстройке, а четвертый — на прожекторной площадке на дымовой трубе.

De Ruyter не имел торпедных аппаратов. Носителями торпед голландской военно-морской доктриной были избраны эсминцы и построенные несколько позже «торпедные крейсера» типа Тгомр.

До появления радаров отличительной и почти обязательной характеристикой всех больших кораблей, в том числе и легких крейсеров, являлось наличие бортовой авиации. На крейсере De Ruyter для разведки и корректировки артиллерийского огня предназначались два двухместных гидросамолета-биплана смешанной конструкции Fokker C.XIW весом 2555 кг. Этот одномоторный двухпоплавковый катапультный разведчик с максимальной скоростью 280 (270) км/ч, потолком 6400 (6800) м и дальностью полета 6800 км изначально проектировался как корабельный самолет, но судьба рассудила иначе.

Большая часть самолетов типа C.XIW служила в базовых авиачастях Голландской Ост-Индии, и только 8 машин базировались на кораблях[⁹ Имеются данные, что из двух штатных корабельных разведчиков Fokker C.XI.W на крейсере имелся только один. Однако эта информация могла возникнуть уже после того, как в период нейтралитета Нидерландов (осень 1939 - весна 1940) один из самолетов крейсера, доставлявший почту на корабль, разбился в районе о. Бангка.].

Один из самолетов размещался на катапульте, а другой — на специальной платформе между катапультой и кормовой надстройкой. Обе машины были практически в боеготовом состоянии, но без топлива. Заправка производилась непосредственно перед вылетом. Запас авиационного бензина (7,5 т) находился в специальных цистернах глубоко в недрах корабля — в помещениях двойного дна. Тем не менее, несмотря на все меры предосторожности, использование авиации с кораблей всегда было сопряжено с риском пожаров и повреждений в бою или при неудачном старте.

Применявшаяся на «явах» старая система обеспечения полетов бортовой авиации создавала многочисленные проблемы, связанные с остановкой корабля при спуске гидросамолетов на воду и подъеме их с воды после возвращения с разведки и посадки вблизи корабля. Во- первых, неизбежная остановка при осуществлении этих операций превращала корабль в прекрасную неподвижную цель для подводных лодок и авиации противника, а в бою такая остановка вообще была невозможна. Во-вторых, даже при незначительном волнении моря операции подъема-спуска сопровождались обрывами тросов и, зачастую, поломками самолетов. В связи с этим крейсер De Ruyter оборудовали новой техникой — катапультным комплексом, позволявшим обеспечивать патрулирование и наблюдение с воздуха обширных районов моря вокруг корабля. Длительность разведки напрямую зависела от количества запускаемых самолетов. И хотя применение катапульты также не было лишено тех же недостатков, с которыми все же приходилось мириться (остановка корабля для подъема самолета на борт), тем не менее это значительно снижало неизбежный риск.

На De Ruyter корабельная катапульта производства немецкой фирмы Heinkel была установлена на шканцах за трубой. Ростокская фирма Эрнеста Хейнкеля, в начале 30-х годов являлась чуть ли не единственной в мире, производившей паровые авиационные катапульты. Несмотря на то, что в этот период во всех флотах происходил переход на пневматические и пороховые катапультные комплексы, фирма Хейнкеля процветала даже в годы великой депрессии — заказов на катапульты было вполне достаточно. Кстати, нелишне вспомнить, что одним из активнейших заказчиков фирмы являлся Советский Союз, в течение 1929-1932 годов получивший несколько катапульт и 28 самолетов Не-55 к ним. Именно такие крупные заказы позволили Хейнкелю благополучно пережить великую депрессию 30-х годов и сохранить потенциал, обращенный затем на создание Люфтваффе.

Кормовой резервный КДП артиллерии ГК

Спаренная 40-мм зенитная установка Bofors MkIII

Корабельный катапультный разведчик Fokker С.XIW

Конструкция Хейнкеля, установленная на новом голландском крейсере (по одним данным, это была катапульта К-3, по другим — К-12), имела длину 18,64 м, угол поворота примерно 90° на борт и была приспособлена для запуска самолетов со стартовой массой в 2750 кг (до 3 т) и начальной скоростью до 125 (105) км/

4. Гидросамолеты поднимались с воды двумя электрическими кранами, обслуживавшими и часть корабельных плавсредств. Для облегчения конструкции, стрелы кранов были выполнены из алюминия. При различной высоте положения противовесов краны поднимали груз весом от 3 до 6 т с перемещением его на расстояние 9,6-4,1 м от борта корабля.

Как и большинство современных крейсеров, для снижения минной опасности De Ruyter имел параваны (типа «С» с буксировочными тросами длиной 5,5 м), а наиболее крупные корабельные катера оснащались тральным оборудованием.

герб корабля

на приемных испытаниях (апрель-май 1936 г.)

теоретический чертеж (проекция "корпус")

Вид корабля на 1942 год. На виде сбоку второй гидросамолет условно не показан

Электрический кран грузоподъемностью 6 т

Авиационная катапульта фирмы Heinkel

Корабельный разведчик Fokker C.XIW(бортовой номер W-4) на катапульте фирмы Heinkel. Борт крейсера De Ruyter

Списочная численность экипажа крейсера в мирное время составляла 435 человек. В конце 1941 года после проведения мобилизационных мероприятий экипаж был укомплектован по штатам военного времени и состоял из 35 офицеров и 438 унтер-офицеров и матросов, среди них 189 индонезийцев.

Расположение помещений экипажа сохранилось таким же, как у крейсеров типа Java. Вся главная палуба была занята жилыми помещениями: офицерскими каютами в корме и матросскими кубриками в середине и в носу. Кубрики команды занимали большую часть помещений полубака. В надстройках находились каюты старших офицеров и командира крейсера. Все жилые помещения предназначавшегося к службе в тропиках корабля были просторными, хорошо проветриваемыми и оборудованными вентиляционными системами.

Крейсер обильно обеспечили электрическим бытовым оборудованием, призванным освободить членов экипажа от бытовых проблем и предоставить им больше времени для боевой подготовки. Среди такого оборудования — электрические прачечные, мойки, полотеры и т.п.

В состав плавсредств крейсера входили 3 моторных катера (один 39-футовый и два 28-футовых) и гребной баркас со вспомогательным двигателем. Они располагались на кильблоках в зоне действия авиационных кранов. Еще две пары шлюпок (в том числе и пара плоскодонок) размещались на шлюп-балках: две сразу за трубой и две на юте. Корабельные катера оснащались тральным оборудованием и могли вооружаться съемными спарками зенитных 12,7-мм пулеметов фирмы Solothurn.

Спасательное оснащение крейсера составляли 20 плотов.