Голос крови

Пролог

Он прилетел в столицу рейсовым самолетом Якутск — Красноярск — Москва, получил багаж — видавший виды желтой кожи чемодан, скользнул веселым взглядом по толпе встречающих и направился к выходу. В тот же момент его вычислили.

— Лох! — радостно, словно Америку открыл, воскликнул парень, похожий на таксиста, отклеился от пластиковой стенки и, позвякивая связкой ключей, бросился наперерез потенциальному пассажиру.

— Такси не желаете? Отвезу подешевле.

— Тебе что, мой пиджак понравился? — обнажил в широкой улыбке зубы лох.

Таксист сначала удивился: пиджак ничем не отличался от своих собратьев, раз в месяц сотнями выбрасываемых в московские магазины, — обыкновенное букле в клетку, — но, присмотревшись, понял, что вопрос правомерен: пиджак был явно с чужого плеча — размера на два-три больше, поэтому его владелец выглядел довольно комично — ну просто вылитый Олег Попов на арене цирка! А так как Олег Попов с арены давно убрался и занялся бизнесом, о чем прекрасно знали все его сограждане, то невольно напрашивалось вышеуказанное определение — лох!

— У меня двое уже есть, — пояснил таксист, — так что, если тебе с нами по дороге, мы договоримся…

— Мне к трем вокзалам, — сказал лох.

— А им на Курский, это рядом, — мгновенно повеселел таксист. — Поехали!

Эх, если бы знал профессиональный катала Леша Тюбиков по кличке Таксист, чем закончится его затея обуть между делом лоха, он бы три раза перекрестился и объехал родное Внуково стороной, самой дальней-предальней дорогой, но… как говорят, чему быть, того не миновать.

Таксист подвел лоха к пожилому мужику с огромным, раздутым, как футбольный мяч, рюкзаком, удочками, подсачником, сказал: «Знакомьтесь», — и ушел брать третьего.

— Откуда будем? — вежливо поинтересовался лох.

— Красноярские мы, — бодро отозвался рыболов-любитель. — В Рязань еду, сестру навестить… А заодно и порыбачу — на Оке подлещик на мормышку хорошо клюет. А вам далеко?

— Я дома, — весело проговорил лох. — А вот прибыл издалека — Якутск.

— На заработки ездил?

— В Мирный.

— Удачно?

— Квартиру освоил, — сказал лох и, видя, что ему не верят, засветил толстую пачку денег.

«Лох, он и в Африке лох». Рыболов-любитель, он же Илья Петрович Уланов по кличке Пророк, главная задача которого в картежной бригаде гонщиков сводилась к тому, чтобы пробить лоха, выяснить, сколько у него на кармане денег (отсюда и кличка — Пророк), проводил задумчивым взглядом взлетевший самолет, глубоко, всей грудью вздохнул и застегнул пиджак на две пуговицы. Это был маяк, условный сигнал коллегам: лох с воздухом, то есть с деньгами, «гоним вдвоем».

Из толпы вынырнул озабоченный таксист.

— Заждались? Не волнуйтесь. Довезу с ветерком. Прошу! — Он услужливо распахнул дверь, и на переднее сиденье впорхнул третий пассажир, Вениамин Григорьевич Шмаков по кличке Воробей — темно-зеленый, с иголочки костюм, золоченое пенсне, «дипломат» — одним словом, интеллигент самого крутого замеса.

Лох и Илья Петрович разместились сзади, но опять-таки согласно инструкции хозяина: Илья Петрович — справа, лох — слева, чтобы, значит, не возникло желание сбежать.

— Поехали? — спросил Таксист.

— Поехали, — кивнул Пророк. — У тебя музыка работает?

— У меня все работает. — Таксист нажал кнопку воспроизведения магнитофона, и салон огласил хрипловатый голос восходящей звезды российской эстрады Маши Ракитиной:

— Сделайте ее чуть потише. — Воробей-интеллигент указал оттопыренным мизинцем на магнитофон. — На дворе весна, природа просыпается…

— Бабочки летают, — мгновенно поддержал его Пророк, — капустницы…

И они начали разводить — мастерски разыгрывать десятки, а может быть, сотни раз отрепетированный спектакль, цель которого — склонить лоха к игре. Разговор пошел по хорошо накатанной колее — бабочки, девочки, проститутки, казино, рулетка, карты…

Лох слушал их, казалось бы, вполуха, но, когда речь зашла о женщинах, которые за возможность отыграться ставили на кон свою честь, заметно оживился, сказал:

— В Якутске одна баба на сорок квадратных километров…

— А в Москве, наоборот, сорок девок на квадрат, — хмыкнул Таксист. — И все как молодые елочки — зеленые и пушистые. Желаешь?

Лох задумался.

— А сколько это удовольствие стоит? — робко спросил Воробей-интеллигент.

— Сто баксов. Ну и мне маленько отстегнуть придется… Как посреднику.

Интеллигент достал бумажник, пересчитал деньги, выругался.

— Не хватает? — поинтересовался Таксист.

— Домой пустой приеду.

Пророк вытащил из кармана пять сотенных бумажек, повертел их между пальцев, что-то соображая, и неожиданно предложил:

— Давай на счастье?

— Это как?

— Или ты с телками кувыркаешься, или я. Идет?

— А я что, по-вашему, «голубой»? — обиделся лох, заметив в руках Пророка колоду карт. — Раскидывай!

Здесь бы Пророку и насторожиться: лох вторично лез на рожон. Первый раз он как бы случайно засветил деньги, а теперь в открытую ломился играть. Есть о чем подумать! Но Пророк пребывал в благодушном настроении — принял после бессонной ночи, проведенной за картами, двести граммов коньяка, расслабился и, утратив бдительность, посчитал дерзость за обыкновенную дурость, которая во все времена требовала наказания. С таким намерением он и раскинул карты.

Первые две партии Пророк умышленно проиграл, а лох, схватив пропуль — наживку, обрадовался и предложил увеличить ставку. Воробей снова пересчитал деньги, огорченно вздохнул и согласился.

До кольцевой дороги игра шла с переменным успехом. При въезде в Москву лох опять выиграл — Воробей вручил ему очередной пропуль.

— Кажется, сегодня ваш день, — сказал он, отпуская галстук. — Продолжим?

Лох посмотрел на Пророка. Тот ободряюще подмигнул — не дрейфь, мол, еще не вечер, — устроил трещотку и протянул ему колоду, из которой уже исчезли все короли.

— Сдавай.

Лох быстро перетасовал карты и бросил колоду на поверхность чемодана.

— Прошу!

«Пора мальчика потрошить».

— Пожалуйста. — Пророк снял и совершенно незаметным для постороннего глаза движением произвел заклад. Короли легли сверху: два — Воробью, два — в прикуп, который он же и возьмет. Все, дело сделано. На следующей сдаче фокус повторится, и деньги, отложенные лохом на квартиру, перекочуют в карман Воробья. Он остановит машину, раскланяется и, прежде чем лох заорет: «Караул!», — испарится, улетит — на то он и Воробей. «Воздушник» — как называют его друзья-коллеги.

Пророк посмотрел на лоха, и, наверное, впервые за долгую картежную жизнь в его душе шевельнулось что-то вроде сочувствия: «Ну как же ты, бедолага, ухитрился квартиру проиграть? Ведь за такие бабки надо небось года три в шахте вкалывать». И в это время его, как говорят жокеи, обошли на повороте: лох артистическим взмахом руки сделал заклад на заклад и издевательски улыбнулся.

— Так что вы мне хотели рассказать о бабочках?

Пророк поднял карты, и лицо его стало похоже на посмертную маску чем-то очень удивленного человека: вместо четырех королей — разномастная мелочь…