Гора шаманов (СИ)

Глава первая

Утром я проснулся с острым чувством «дежа вю». Вспомнился вчерашний день, неплохо проведенное время в уютном ресторанчике, беседу с таном Гурром, обретшим, наконец, домашнее счастье. Как оказалось, женщина ему досталась незлобивая, приятная в общении. Морской генерал на сей раз, был один, но не уставал нахваливать свою половину. И готовит она замечательно, и ласковая, и любит его. Еще бы, не любила! Бесправная женщина из веселого дома отхватила такого мужа. Но хоть не дурой оказалась. Другая принялась бы права качать и попыталась в семье командовать. И осталась бы у разбитого корыта, как старуха в старой сказке. В общем, порадовались мы вместе с ним, выпили вина за его счастье. Тан Гурр был при полном параде. Как правило, это не приветствовалось после одного случая, когда некий военный напился в стельку и устроил в ресторане дебош. С тех пор действовало негласное указание: в злачные места являться исключительно в гражданской одежде. Генерал перестал следовать этому правилу после того, как побывал в мертвом мире. Он нас, едва увидев, сразу узнал, посмеялся над «шпионским переполохом в Совете» и поинтересовался, для чего нам понадобилось представиться корреспондентами не существующего в природе журнала. Марна откровенно призналась: любопытно было побывать в закрытом для простых смертных обществе. Тан Гурр задумчиво посмотрел на нее: «Ну и как, понравилось?»

— Скучно, музыки нет, — ответила моя половина. Что касается способа, каким мы пробрались в святилище местной элиты, как ни странно, он сам все объяснил. Оказывается, со стороны двора был вспомогательный выход, через который доставляли продукты, диппочту и документы. По мнению морского вояки, чтобы проникнуть в здание, мы дали, кому надо, на лапу. При этом тан Гурр добавил, что охрану теперь усилят. Также он подтвердил информацию, касающуюся операции на диком континенте. Инициатором явился папаша Бор, у которого, по словам бурлета, от горя «крышу снесло». На вопрос, кто займется вывозом неразорвавшейся «бандуры», тан ответил, что это поручено папаше Бору и добавил: «В строгом ключе». Что означало, за возможный провал акции вся ответственность будет возложена на помощника главы Совета. В целом, никакой особенно интересной информации мы не получили. Генерал, как бы невзначай, спросил только, не видел ли я танну Арну? И, получив отрицательный ответ, погрузился в долгое молчание.

Я поднялся с постели с неприятным ощущением: что-то не так. Вспомнилось недавнее утро, когда Марна воспользовалась парашютом. Я немедленно отправился на кухню. Никаких следов. Что она отчудила, на сей раз, куда делась? Может, опять сиганула в пропасть, но зачем? Однако парашюты оказались на месте. Я поспешил к «окнам». Так и есть! Ярко светило среднее неисправное окно, выходящее в единственное место, на улицу Рядников. Я колебался, раздумывая, броситься следом на поиски, или подождать, но в это время увидел ее. Она бежала к убежищу через площадь, за ней, не отставая, следовал полицейский. В тот миг, когда Марна пересекла невидимую грань прохода, в руке у мужчины появился пистолет. Выстрел, Марну швырнуло к моим ногам. Полицейский в растерянности остановился, не понимая, куда делась девушка. Привлеченный выстрелом, вокруг начал собираться народ. Я отключил экран, закрыв проход, вдруг этому типу снова вздумается пострелять?

— Ты ранена? — с тревогой спросил я, помогая ей подняться.

— Спина болит, — пожаловалась моя ненаглядная половина, кривясь от боли. Комбез выдержал, однако на спине наверняка останется синячище.

— За каким бесом тебя туда понесло?

Она показала зеленую кожаную сумочку, которую держала в руке.

— Захотелось по магазинам пройтись, вот я и купила.

Что я должен был ответить? Доверить свою жизнь неисправному аппарату, чтобы купить какую-то жалкую сумку? Скорее всего, в моей милой снова взыграла авантюрная жилка.

— Прессу для тебя прихватила, — она протянула мне пачку газет. Ну, что с ней поделаешь? С одной стороны, крутая женщина, бесстрашный боевик рабочей партии. В то же время ребенок, рискующий жизнью ради красивой игрушки.

— Аппарат неисправен, а если бы ты не вернулась?

— Исправен он! — не согласилась Марна. — И ничего плохого со мной не случилось.

Как ей объяснить?

— Этот экран Ош специально пустил вразнос, чтобы никто из членов экспедиции не смог вернуться домой. Чем отличается мир с той стороны от нашего, мы не знаем, — сказал я.

— Ну, и что? Там та же улица и такие же магазины. И сумочка классная, здесь я таких не видела, — Марна повесила приобретение на плечо.

— Неисправный проход мог тебя состарить лет на пятьдесят, — как можно убедительнее соврал я. А сам подумал, вдруг и вправду такое бы случилось?

Она беспомощно уставилась на меня. На лице растерянность, в глазах слезы.

— Ты бы меня разлюбил?

И разрыдалась. До этого я не видел ее плачущей. Железная леди! Но сейчас она применила самое безотказное женское оружие. Пришлось утешать и наговорить кучу ласковых слов о том, как я ее люблю, и всегда буду любить.

Газеты я небрежно засунул между экранами. У меня уже накопилось изрядное количество макулатуры, так что до этих газет, скорее всего, руки не дойдут.

Марна рассказала о своих приключениях. Она зашла в магазин рядом со зданием Совета, в киоске на углу купила газеты, решила еще разок заглянуть в ресторан. Но в это время рядом остановилась полицейская машина.

— Они потребовали, чтобы я проехала с ними в отделение.

— Что было дальше?

— Эти мужики буквально раздевали меня своими сальными взглядами. Я таких типов в свое время насмотрелась, поэтому послала их, куда подальше. Тогда они попытались усадить меня в машину насильно.

— Представляю, чем все закончилось, — хмыкнул я.

— Двоих я сильно приложила, не скоро очухаются, и побежала через площадь. До окна было рукой подать.

— Через два часа оно бы закрылось, что тогда?

— Разве ты бы меня не вытащил? — Марна одарила меня долгим взглядом. Конечно, вытащил, но что-то в этой истории меня смущало, что-то было не так. Я еще не знал, что ответ можно было получить в газетах, которые я так бездумно оставил в комнате с экранами.

— Снимай комбез, покажи спину, — сказал я. Хотя средства для лечения синяков у меня не было.

— Я могу и остальное снять, — промурлыкала моя ненаглядная. Спина была, как спина, спасибо земной защитной одежде. Если не считать фиолетового синяка размером с тарелку. Не мешало бы обследовать ребра и позвоночник.

Я посокрушался, что со мной нет аптечного эмулятора. Возможно, у шаманов что-то похожее имеется, но наша кухонная подсказчица на сей раз молчала.

— Ах, пустяки, — отмахнулась Марна, когда я высказал ей свои опасения.

— Сейчас ты покормишь меня завтраком, — сказала она с довольным видом, — а потом продолжим общение в постели.

— А как же больная спина?

Спина, как выяснилось, ничуть ей не мешала. После постельных упражнений Марна предложила проверить все экраны.

— У нас их два десятка, — сказала она, — освоили мы всего три, к тому же, один из них, по твоим словам, неисправен.

— Вообще-то, экранов восемнадцать, — поправил я, — ты предлагаешь задействовать их все? Но зачем, когда мы и так можем попасть в любую точку планеты?

— Надеюсь, ты не станешь пугать меня сказками о том, что я могу превратиться в старуху? — фыркнула Марна. — И объясни мне, бестолковой, в чем, по-твоему, заключается неправильная настройка центрального экрана?

— Там полицейские какие-то неправильные, — ответил я, чтобы просто что-то сказать.

— Все вы, мужики, неправильные!

— Я тоже?

— Ты единственное исключение, — она чмокнула меня в щеку, — что скажешь?

Я пожал плечами. Подумаешь, включить пятнадцать экранов и пятнадцать раз прогуляться по разным местам этой милой планеты. Надо только выбрать эти самые интересные места. Я достал туристическую карту, которую приобрел, работая на площади художников. Мы разложили ее на столике в кухне и принялись изучать. Марна заявила, что, коли идея ее, точки на карте должна выбирать она. Я был противоположного мнения, однако спорить не стал. В конце концов, я выбрал семь мест, она восемь. Решили каждый день посещать по одной достопримечательности. На планете не так давно было множество туристических маршрутов. Теперь люди предпочитали сидеть по домам.

— Начнем завтра, — сказала Марна, — сегодня я уже никуда не пойду.

Однако пройти туристическими маршрутами, двум обитателям шаманского убежища было не суждено.

Глава вторая

Поднявшись следующим утром, ни свет, ни заря, я не стал будить Марну, выпил стакан сока на кухне и направился к экранам. Еще вчера мне явилась некая мысль, которая всю ночь не давала покоя. Я собирался, во что бы то ни стало, как можно быстрее, эту мысль проверить. Дело было в том самом экране, то ли поломанным, то ли неправильно настроенным. Я решил, что если Марна успешно сходила на ту сторону, то мне, как говорится, сам Творец велел сделать то же самое. Во всей этой истории меня смутила одна, на первый взгляд, пустяковая деталь. У дома номер один, который принадлежал папаше Бору, а точнее, безвременно почившей Алине, я заметил газетный киоск. Когда мы с Марной приехали на бал, и в то время, как я писал самый знаменитый теперь на всех континентах портрет, этого киоска на углу не было. Может, его только сегодня поставили? Маловероятно, и довольно-таки странно. Эту странность я и собирался выяснить, а затем сразу вернуться. Для этого достаточно спросить у продавщицы, как давно она здесь работает. Я собирался обернуться за несколько минут. С двухчасовым запасом. Но, как говорят, мы предполагаем, а Творец располагает. Знай, я, во что выльется моя авантюра, ни за что бы туда не полез!

В приподнятом настроении, насвистывая некий прилипчивый мотивчик, я шагнул в окно, на площадь перед домом номер один. Солнце едва взошло, в такую рань на улице людей почти не было видно. Я вспомнил, что сегодня выходной, народ еще нежится в постелях. Тем лучше, обойдусь без любопытных свидетелей. Киоск был открыт, продавщица раскладывала на прилавке свежую прессу.

Не успел я пересечь площадь, как крепко получил по затылку. Очнувшись на земле, понял, что руки связаны за спиной.

— Попался, голубчик! — услышал я довольный голос. С трудом повернув голову, увидел полицейского, который вчера выстрелил в Марну. К нам подошли еще двое. Не забыв попинать, перевернули меня на спину.

— Откуда ты такой взялся? — спросил один. От переполнявшей меня злости я готов был сломать ему нос. Для этого пришлось бы ударить его головой. К сожалению, голова еще слишком болела. Ничего, за два часа успею с этими придурками разобраться.

— А должна была баба объявиться, — разочарованно сказал другой, — такая аппетитная. До сих пор не могу забыть.

— Жур, дубина, не помнишь, что ты ее вчера застрелил, поэтому теперь мужик пришел.

— С нами, значит, захотел разобраться, — хищно осклабился тот, кого назвали Журом и отвесил мне еще один болезненный пинок, — по мне, так этот дохлый желх уже покойник.

— Хватит болтать, — оборвал его, вероятно, командир, — давайте задержанного в машину.

Головная боль почти утихла. Следовало поторопиться. Не вернусь через два часа, окно закроется. Тогда только с пульта можно будет его открыть. Получится ли? Окно ведь «кривое»! Нужно уходить, и немедленно. Я зацепил ногой сапог командира, и со всей дури врезал по его второй ноге, при этом она громко хрустнула. Командир, вскрикнув, упал, как подкошенный.

— Сай, что с тобой? — над ним склонился напарник, а другой, тот самый Жур, который назвал меня покойником, крепко вдарил по ребрам. В глазах у меня потемнело, зрение восстановилось только в машине. Взревел мотор, грузовчок тронулся. Рядом я обнаружил командира Сая, который злобно смотрел на меня.

— По тебе плачут рудники, покойничек, — сообщил он. По моим данным, в Гарце на рудниках тоже использовали осужденных.

Минуты шли, шансы на возвращение таяли. Можно ли надеяться, что Марна отправится меня искать через неисправное окно?

— Сдадим его, как особо опасного, — подал голос Жур, который сидел рядом с водителем, — иначе его заберут научники, они любят возиться с аномалиями, а из научного отдела не трудно сбежать.

Наконец, прибыли, машина остановилась возле отделения полиции. Водитель с Журом вышли и принялись что-то объяснять охране. Открыли заднюю дверь, Сая унесли, затем выдернули меня и ловко поставили на ноги.

— Не глава Совета, своими ногами пойдешь, — сказал полицейский.

— Дать ему хорошего пинка, не пойдет, а побежит, — посоветовал Жур, злобно посмотрев на меня. В здании меня втолкнули в небольшую комнату с зарешеченными окнами. Вдоль стен на узких скамейках сидели мужчины. Многие были в обносках и имели затрапезный вид. Бомжи или случайные прохожие, которым не повезло оказаться не в том месте и не в то время? По сравнению с ними мой идеально подогнанный и чистый комбез казался представительской суперодеждой. На лицах сидельцев я отметил печать уныния и безнадежности. Только сейчас я сообразил, что зря пренебрег местной прессой. Может, именно там нашлись бы ответы на те странности, которые бросились в глаза. Кроме непонятно откуда взявшегося ларька с прессой, были и другие «мелкие» непонятки. Форма полицейских с незнакомыми знаками отличия, машины, отличные от стандартных «сильверс-атти». Одежда горожан, такую носили лет пятьдесят назад. Марна бы точно скривилась при виде этих людей. Но газеты остались на базе и, как говорится, поезд ушел.

Опустившись на свободное место, я спохватился и проверил нагрудный карман, где лежал пульт. Карман был пуст! Я полез в другой карман, где обычно носил лазер, но тот тоже исчез! Пропали и документы на имя инженера Петера Сторра. До чего ловкие ребята, когда только успели меня обшмонать? Надеяться на быстрое освобождение не стоило. Мои скромные способности в области гипноза в данной ситуации также помочь не могли. Я справился бы с двумя или тремя противниками при условии, что они поддадутся внушению. Большее количество я бы не потянул. Тут требовался Умник с его ментальной мощью. Вокруг слишком много полицейских, я буквально чувствовал их ауры сквозь стены. Справиться с толпой нереально. Я ведь не Вольф Мессинг. Придется ждать удобного случая. Я собирался спросить соседа, плюгавенького мужичка, долго ли нам здесь сидеть, но в это время дверь открылась, раздался голос охранника: «Тан Клунг, на выход!». Мужичок поднялся и вышел. Минут через двадцать, наконец, вызвали меня: «Тан Петер Сторр, на выход!». Я оказался в маленькой каморке с микроскопическим зарешеченным окном под потолком. За письменным столом, занимавшим половину помещения, сидел полицейский, возле стены стояла кушетка. У двери встал охранник. Появился врач, в зеленом халате и такого же цвета шапочке. То, что он врач, я понял по стетоскопу, торчавшему из нагрудного кармана.

— Петер Сторр, вы признаете, что нарушили внутренние законы государства, а также положение о перемещенных лицах? — обратился ко мне полицейский, разглядывая документы.

— Не признаю, — ответил я, приготовившись к неудобным вопросам. Каким именно? Например, как я появился на площади возле улицы Рядников? К моему удивлению, разговор зашел о другом.

— В нынешней напряженной международной обстановке, — продолжал полицейский, — страна нуждается в рабочих руках. Согласно предписанию, вас, как опасного агента Акрии, следует отправить на добычу урана. За подделку документов положено наказание в виде пяти лет рудников. Но я вижу запись: инженер. Это правда?

— Истинно так, — ответил я. Смысла утаивать свое образование я не видел.

— Сейчас переоденетесь в стандартную арестантскую робу, — продолжал он, — врач проведет быстрый осмотр, затем специалист проверит квалификацию.

— Нельзя ли мне оставить свою одежду? — заикнулся, было, я. Охранник многозначительно повертел тяжелой дубинкой. На поясе у него я заметил пистолет. Если бы не чересчур плотная охрана объекта, имело бы смысл завладеть его оружием.

— Исполнять! — нахмурился полицейский чиновник. Возражений он терпеть явно не собирался. Пришлось подчиниться и снять шаманский комбез. Врач окинул меня быстрым взглядом, после чего бросил на кушетку сверток, в котором оказалась голубого цвета роба с такими же штанами. Также он выдал мне грубые ботинки. Позже я узнал, что арестантские робы пропитывают фосфоресцирующим составом, чтобы ночью было видно заключенного.

— Бежать не советую, — буркнул чинуша, — беглецов пытают электричеством до полусмерти. Готов? — Он посмотрел на меня. Я кивнул. Надежда на счастливое возвращение таяла на глазах. Так мне и надо, девчонку отругал, а сам полез в то же окно!

— Отведите его в мастерскую к тану Шеллу, — приказал полицейский охраннику, — если он не соврал, отправим на фабрику с первой группой.

Пока меня вели из одной постройки казарменного вида в другую, я предавался печальным размышлениям. Больше всего удивляло, какие аборигены нелюбопытные. Даже не поинтересовались, из какой бездны я выскочил! Что я буду делать без оружия и пульта? И зачем их у меня забрали? Внешне обе вещи напоминали детские игрушки. При этом лазер стоял на предохранителе, который вряд ли кто из местных способен активировать. Для этого требовалось нажать кнопки в определенном порядке. Полагаю, что и пультом никто не сможет воспользоваться. Но даже если бы кому-то удалось вызвать «окно», зеленые стрелки, обозначающие проход, остались бы для него невидимыми. Будет, бесконечно жаль, если две эти игрушки, продукт высочайших технологий, вышвырнут, как бесполезный хлам.

Меня привели в мастерскую, полную механических приспособлений, тросов и шестеренок. На стальной балке под потолком я увидел несколько колесных тележек с полиспастами.

Тан Шелл, сухонький лысый мужчина в замызганном голубом халате и обшарпанных башмаках, оторвался от разметочной плиты и с любопытством посмотрел на меня.

— Инженер, говорите? — с сомнением произнес он и подошел к стене, где на полках лежали стопки бумаг. — Ага, есть!

Он встал на табуретку и извлек из бумажных завалов засаленный чертеж.

— Это башенный кран, — сказал тан Шелл, — мощность двигателя, длина стрелы, высота, все перед вами. Посчитайте, какой максимальный вес может поднимать этот кран.

Я оглядел чертеж, где и в самом деле увидел все данные, необходимые для расчета.

Моему компьютеру на решение задачи потребовалось меньше минуты. Ни один местный специалист не смог бы получить ответ так быстро.

— Кран может поднимать не более девяти тонн, — сообщил я.

— Что такое «тонна»?

Я забылся, обозначив вес в земных единицах! Непростительная ошибка!

— Простите, тан, девять тэлл, — поправился я. Одна местная тэлла соответствовала девятисот девяноста шести земным килограммам. Тан Шелл грязными от масла пальцами пролистал пачку бумаг, приложенных к чертежу, и нашел нужную цифру. Я так же ее увидел и с удовлетворением убедился, что совпадение практически стопроцентное. Тан Шелл с удивлением посмотрел на меня.

— Но как вы…

— Тан Петер Сторр, — представился я.

— Как вы могли так быстро посчитать? В спецификации указана именно такая цифра!

— Пустяки, — ответил я, не желая углубляться в тему. Пусть думает, что угодно, мне важен результат. Фабрика в любом случае лучше уранового рудника. Все это время охранник неподвижно торчал за моей спиной, я чувствовал его напряжение, которое было словно разлито в воздухе.

— Отправляйте его с первой группой на фабрику, — сказал тан, взгромоздившись на табуретку и укладывая чертежи обратно в стопку. Охранник после его слов слегка расслабился. Я в очередной раз пожалел, что на объекте слишком много полиции. Пока мы шагали к автобусу, я увидел очередную группу задержанных, которых сопровождали мои старые знакомые. Жур с напарником и с ними еще один, которого я не знал. Сая, похоже, отправили в больницу.

Они также заметили меня.

— Куда вы его? — спросил Жур охранника. Мы в это время подошли к автобусу.

— На фабрику.

— Это опасный преступник, он Сая без ноги оставил! Я буду жаловаться его танству бурлету Вассу!

Сопровождающий меня охранник пожал плечами и ничего не ответил. Его эти дела не касались.

Меня с несколькими мужчинами посадили в автобус. Так и осталось неизвестным, пожаловался Жур некоему Вассу, или нет. В любом случае, он ничего не добился. Инженеры на улицах не валяются, везде нужны, вряд ли меня теперь отправят на урановые рудники. Пока мы ехали, я отмечал необычную архитектуру городских зданий. Такие строения, с вычурными колоннами и маленькими окнами, похожими на бойницы, ранее мне не встречались. Странная смесь средневековья и современности. С автобусом тоже было не все понятно. На обоих континентах автомобили выпускал магнат Сильверс. Конкурентов у него практически не было. На базе шасси изготавливали единообразные автобусы и другую колесную технику. Даже броневики. Здесь же, на радиаторе я увидел надпись: «Завод Скаар». Такой аббревиатуры я тоже не знал.

— Особенно не радуйся, — сказал охранник, устроившись на соседнем сидении, — директором оружейной фабрики недавно стала Анита, агентша, работавшая в Акрии. Не баба, а зверь. Поговаривают, мужики от нее десятками дохнут. Месяца не прошло с назначения, а троих уже спровадила в могилу.

Мы выехали за городскую черту. Вдоль дороги тянулись убранные поля и маленькие деревянные домики, крытые соломой. Нищета и убогость, как тысячу лет назад. Странно видеть такое рядом со столицей Гарца. Будь это где-то в прибрежной глухомани, я бы понял, но никак не здесь. Вскоре я заметил знакомый холм, поросший лесом, и пожалел, что на его вершине, на этот раз, отсутствует слайдер.

Глава третья

Хотелось бы знать, для чего в этом кирпичном здании, где расположена фабрика, понадобились инженеры? Оборудование старое даже по здешним меркам, начиная красноватыми облупленными стенами и кончая станками, времен, вероятно, акрийского властителя Куйво. Тем не менее, здесь в немалых количествах производили снаряды и патроны. Если рабочий день занимает почти половину суток, которые длятся двадцать восемь часов, и никто понятия не имеет, что такое выходные, это вполне реально. Рабский труд! Мне показали местечко в каморке под лестницей, где стояла деревянная лежанка, накрытая ни разу не стираным бельем. Запах под лестницей был, хоть стой, хоть падай. На вопрос, кто здесь обитал до меня, я получил ответ: некий мужичок, которого укатала новая директриса.

— Что значит, укатала? — не понял я. Подробного разъяснения не последовало, однако было сказано: «бедняга чем-то ей не угодил и в тот же день погиб вместе с еще двумя несчастными».

Ладно, постараюсь не подставляться этой страшной звероженщине по имени Анита.

— Инженер? — мастер Шруг сходу меня озадачил. — Подумай вот над чем, тяжелые снаряды грузят в ящики и тащат к выходу. Затем укладывают на грузовик. Процесс трудоемкий и занимает слишком много времени. Нужно как-то его ускорить.

Особо не задумываясь, я предложил установить на подвешенном рельсе подвижной полиспаст. Такая конструкция существенно сэкономила бы силы и время. Подобное усовершенствование не требовало особых расходов и, тем более, гениальных мозгов. Давно бы сами все сделали. Мастер проникся ко мне уважением и стал советоваться по любым пустякам.

Постель в каморке меня не вдохновила, да и одежда, голубая роба, казавшаяся поначалу довольно приличной, вызывала постоянный зуд. Компьютер услужливо подсунул информацию о власяницах, которые носили в древности фанатичные монахи. Нужно было попасть в душ, надеюсь, он здесь есть? Душ, в самом деле, имелся в наличии. Работники оружейной фабрики пользовались им редко. Не потому, что не любили мыться, просто начальством частые помывки не приветствовались. Мне грозное начальство было, что называется, до другого края галактики. Я предупредил мастера, что собираюсь в душ, он удивился: «Ты же только что заселился? Или успел уже насекомых подцепить?». Оказывается, большинство рабочих были заражены местным аналогом вшей. К счастью, я пока с ними не успел познакомиться. «Власяница» меня не устраивала, вернули бы шаманский комбез, может, тогда бы я надолго забыл о помывке!

В душевой я скинул надоевшую робу, штаны, разбитые обшарпанные башмаки и с удовольствием подставил тело под тугие струи. Помещение было маленькое, полтора на два метра. Настоящий карцер. Каменные стены в плесени, под потолком тусклая лампочка накаливания, прикрытая стеклянным колпаком. На полочке бесформенный обмылок, которым я побрезговал воспользоваться. Обойдусь, как-нибудь. Хотя местная зараза ко мне вряд ли пристанет, сопротивляемость у меня, дай бог каждому, но просто противно. Может, вымоюсь с мылом потом, когда «власяница» достанет до печенок. О мочалке здесь, похоже, понятия не имели. Я как раз поливал горячей водой голову, когда услышал скрип входной двери и странно знакомый голос: «Кто это у нас тут такой чистюля?». Я увидел в дверях молодую женщину, которая с улыбкой рассматривала мое голое тело. И даже зажмурился, потому что такого не могло быть! В темном коротком платье и легких босоножках, подстриженная под мальчишку, в дверях стояла та, о которой я ни на минуту не забывал.

— Марна? — вырвалось у меня. Улыбка исчезла, лицо приобрело жесткое выражение. Я что-то не то сказал?

— Откуда тебе известно мое настоящее имя? — она впилась в меня ледяным взглядом, не получив ответ, сказала: «Поговорим позже, чистюля!», и вышла.

— Танна Анита, — услышал я мужской голос, — во втором цехе станок сломался, отремонтировать не можем, запчастей нет.

Я был в шоке и не мог понять, что происходит. Моя Марна никак не могла здесь оказаться! Или она добралась до меня через другие «окна»? Но, нет. Улицы ЭТОГО Найка с несуществующим газетным киоском, можно было видеть только на одном, неисправном экране. Череда событий сложилась в единый пазл, до меня дошло, наконец, что это, по-видимому, параллельный мир. С совершенно чужой Марной. Может быть, здесь еще жива дочка папаши Бора? Я в который раз пожалел об оставленных газетах. Стоило просмотреть их тогда хотя бы одним глазом, не попал бы в эту идиотскую ловушку. Я выключил душ и оделся. Телу стало немного легче, зато потяжелело на душе. Это ж надо быть таким недоумком? Двойник моей ненаглядной Марны примется выяснять, откуда мне известно ее имя. Если верить слухам, эта дама, агентша и шпионка, изрядная садистка! А я почти безоружен. Не факт, что такая сильная особа поддастся гипнозу. Парализатор, похоже, приказал долго жить. Идея с гипнозом, единственный шанс на спасение. Нужно заставить ее отправить меня обратно в Найк. Впрочем, я мог бы прикинуться кем-то из администрации, поменяв облик и сбежать. Тут мои мысли забуксовали. А что дальше? Окно давно закрылось, и неизвестно, когда моя Марна его откроет. Хорошо ее, зная, я был почти уверен, что она, не задумываясь, отправится следом за мной. В таком случае, мы оба останемся здесь навсегда. Ладно, она, девчонка-авантюристка, боевик рабочей партии, но я-то? Человек будущего, кандидат в Звездное училище, потенциальный межгалактический первопроходец! Возвращаясь к себе, я мысленно спустился на грешную землю и занялся самоуничижением. Какой такой кандидат? Какое училище? Все это теперь бесконечно далеко. Меня посетила дикая мысль: «А если в этой реальности по орбите крутится Святогор?». Я послал мысленный запрос, но ответом была тишина. Ага, размечтался! Наконец, я добрался до каморки, проглотил пищевую таблетку, их должно хватить почти на два месяца, и завалился на лежанку. Мысли крутились, не давая заснуть. И вопросы, вопросы, на которые нет ответа. Хорошо бы достать газету. Я поднялся и, невзирая на усталость, отправился на поиски мастера Шруга. Я нашел его в снарядном цехе. Окинув взглядом штабеля ящиков со снарядами, подумал, что когда-нибудь все это взлетит на воздух. Вон, работяга топает, дымит самосадом! Наверняка абы куда швырнет непотушенный окурок. Ящиков с песком я здесь не видел. Похоже, о технике безопасности здесь понятия не имеют.

— Тан мастер, нет ли у вас газеты? — обратился я к нему. Он в это время изучал какой-то чертеж. Мастер Шруг оторвался от бумаг и с удивлением посмотрел на меня.

— Сынок, подойди-ка сюда, — сказал он. Я увидел чертеж автомата. Компьютер тут же выдал резюме: «Неправильно устроен газоотвод». И добавил, что необходимо исправить.

Мастер не успел открыть рот, а я уже выдал решение.

— Ну, ты голова! — только и сказал он. Затем полез в свою сумку, висевшую на гвозде, и достал позавчерашнюю газету «Голос Гарца». Такое издание мне прежде не встречалось. Я поблагодарил его и вернулся к себе. Подозреваю, он неправильно понял, для какой цели мне понадобилась газета. Ну, и пусть, зато теперь я получу, хоть какое-то представление об этом мире!

В каморке была лампочка, тускловатая, но мне хватало. Прежде всего, меня поразила дата. На дворе шел 2111 год, я угодил в недалекое прошлое. Здесь также были три континента, один из них дикий и неисследованный. На этом совпадения заканчивались. Государство Акрия технологически превосходило Гарц. Мало того, уже имело в наличии несколько десятков атомных зарядов. Бруссия была отсталой сельскохозяйственной республикой. О ней упоминали, как правило, в пренебрежительном тоне. В этой реальности Гарцу нечем было ответить на атомный шантаж заокеанского конкурента, который не далее, как позавчера выкатил ультиматум, требуя отказаться от всех, больших и малых островов, а главное, от собственных банов, и перейти исключительно на валюту Акрии. Я усмехнулся. Была когда-то и у нас похожая ситуация. Печатай бумажки, а взамен получай полновесный товар. Халява рулит! На мой взгляд, война в такой обстановке неизбежна. Правительство Гарца (кстати, все тот же тан Шор) уперлось и не собирается уступать. Не имея в рукаве атомного или газового туза. На что надеялись? Похоже, Гарцу скоро крепко достанется! Хоть и добывали здесь уран, до создания своей бомбы было далеко. Успокаивало одно, в данном раскладе хоть кто-то должен уцелеть. Также я узнал, что около двух месяцев назад агент Гарца застрелил бурлета Сэсси, помощника председателя парламента Бьорна Рау по военным вопросам. Агента, или, вернее, агентшу, схватить не удалось, сбежала на побережье, где ее ждала подводная лодка. Кто был этой агентшей, я уже догадался. Прихлопни она председателя, началось бы немедленное избиение младенцев. Тогда от Гарца остались бы рожки, да ножки. Я задумался. Интересно, на диком континенте в этом мире существует ли шаманская база на священной горе Ману-лоо? Если где-то и можно раздобыть пульт, то только там. Но я понимал, что это пустые мечты. Слайдера у меня нет, да и кто позволит заключенному воспользоваться военным винтокрылом? На последней странице газеты среди рекламных объявлений («Трапамин доктора Тэлля вернет вашей коже молодость», «Субрак излечит от мужского бессилия, а партнерше гарантирует беременность», волшебное, однако, средство!) обнаружилось воззвание к полиции от имени тана Шора. Где говорилось, что оружейные фабрики и урановые рудники испытывают катастрофический дефицит рабочей силы. Власти выдали полиции карт-бланш на отлов бродяг и бомжей и других личностей, не имеющих документов, для отправки на бесплатные работы. Под такую раздачу я и попал. Полицейских не интересовал факт моего странного появления. Им интересовали только деньги. За каждого мужчину полагалось денежное вознаграждение, в количестве пятидесяти банов. Что касается женщин, у полицейских имелся выбор: отвести на приемный пункт за тридцатку, или использовать по собственному усмотрению.

Я горько усмехнулся. А ведь двойник любимой вполне может со мной жестоко расправится! Затем мысли приняли иное направление. Охрана на фабрике так себе. Стены, опутанные колючей проволокой, и пара вооруженных полицейских у ворот. Патрульные, периодически обходившие территорию по внешнему периметру, также не представляют особой проблемы. Правда, по слухам, в караулке имеется тревожная кнопка, по сигналу которой на фабрику примчится целый отряд. Смущало другое, бессмысленность побега. Все упиралось в проклятый пульт, без него на базу не попасть.

Глава четвертая

Утром меня грубо растолкали, сбросив одеяло. Спросонья я чуть было хорошенько не врезал наглецу. Им оказался полицейский, помимо серебряных знаков отличия, с дополнительными красными лычками на воротнике.

— Подъем, инженер! — громогласно, словно труба Иерихонская, возгласил он. — Сейчас идешь на завтрак, а после я провожу тебя к директору.

Ага, мадам на ковер вызывает! И, хотя общение с ней грозило неприятностями, мне стало любопытно. Посмотрим, что ей от меня надо. Я направился в, так называемую, столовую. Грязь, запах подгорелого мяса, дым, чад. Интересно, пища здесь съедобная? Или мне и дальше придется глотать таблетки? За моим столом уже наворачивали свои порции трое работяг, здоровых, и грязных, словно дикие карши. Едва я уселся, сосед подвинул к себе мою порцию пережаренного мяса и принялся спешно запихивать в рот, при этом громко чавкая.

— Я бы тебе эту дрянь сам отдал, — сказал я, — но в следующий раз, порву пасть.

Выражение по поводу «пасти» я позаимствовал из какого-то древнего фильма. Благо, в местном языке имелось несколько синонимов этого слова, начиная благожелательным «девушка, какой у вас милый ротик», и кончая оскорбительным, которым я и воспользовался. Бугай перестал жевать и повернулся ко мне с самым угрожающим видом. Кого другого он бы, пожалуй, мог напугать. Небритое круглое лицо, шрам через всю щеку, тонкие губы, указывающие на злобный, вспыльчивый характер. Выступающий подбородок неандертальца и покатый лоб, за которым вряд ли скрывалась хоть одна извилина. И, в заключение, налитые кровью глаза. Я покосился на дверь, возле которой, скрестив руки на груди, делал вид, что спит, мой провожатый, полицейский. Ага, значит, вмешиваться не собирается. Сосед, тем временем, поднялся, опрокинув стул, и попытался схватить меня за ворот робы. Я ударил снизу по его рукам. Дальнейшее было делом техники. Следующий удар, в который я вложил все силы, пришелся по массивному подбородку. Надо сказать, у этого типа все было массивное, руки, ноги, шея, торс. Но против моего удара он не устоял, и с грохотом свалился вслед за своим стулом.

— Добавить еще? — поинтересовался я. Пока он пытался подняться, причем никто ему не помог, я принялся за кашу, которая, как это ни странно, оказалась, вполне съедобной. Когда я допивал жидкий компот, сосед вновь сидел рядом, делая вид, что меня тут нет. Полицейский «проснулся» и сделал знак подойти.

— Знаешь, кого ты завалил? — спросил он и, не дождавшись ответа, сказал: — Это Дон, местный воротила, его все боятся.

Я пожал плечами, пусть теперь меня боятся. Полицейский повел меня к директору, кабинет оказался на втором этаже. В «предбаннике», как и положено, сидела секретарша, похожая на сухую воблу в очках. На столе перед ней стояла пишущая машинка, рядом лежали стопки бумаг.

— К танне Аните, — сказал полицейский. Позже я узнал, что красные лычки на воротнике означали принадлежность к отделу безопасности. «Вобла» кивнула, мы вошли.

Копия моей ненаглядной, в шикарном темно-красном бархатном платье, сидела за массивным чиновничьим столом и задумчиво грызла кончик карандаша, что-то помечая в бумагах. Это была моя, и одновременно совершенно чужая Марна. По слухам, отмороженная садистка.

— Присаживайтесь, тан полицейский, — сказала она, не удостоив меня взглядом. Мой сопровождающий из отдела безопасности уселся в кожаное кресло, стоявшее возле двери. Напротив директрисы, для таких, как я, стоял грубый деревянный табурет.

— Чего ждем? — спросила она, не поднимая взгляда.

Я присел на краешек табурета, испытывая чувство «дежавю». В Акрии, когда я впервые попал в отдел безопасности, полицейский, стоявший за спиной, выбил из-под меня табуретку. Кажется, того садиста звали Кирм.

— А ну, встать! Тебе сесть разрешили?

Она уперла в меня льдистый взгляд холодных глаз. Я продолжал сидеть.

— Нарываешься? — спросила с кривой усмешкой, которая мне очень не понравилась. — Мальчик, ты меня еще не знаешь.

— Отчего же, — возразил я, — знаю, как облупленную. У тебя родинка на правой сиське. В форме половины круга.

На мгновение повисло молчание, безопасник со странным выражением покосился на меня. Марна приподнялась из-за стола, взглядом она могла бы заморозить кого угодно: «Что еще тебе известно?»

— Ты родом из Гунца, — сказал я.

Марна повернулась к полицейскому.

— Кого ты привел? Отвечай, это ваша подстава?

Тот покачал головой.

— К нам он отношения не имеет. Документы, судя по всему, поддельные. Якобы из Бруссии, инженер, работает в каком-то институте.

— Откуда в Бруссии институты? — скривилась мадам — В Бруссии ученых нет, там пастухи тагурам хвосты крутят.

Я знал, что тагуры, это быки, которых использовали в качестве тяглой силы.

— Позвольте сказать, танна, — вмешался полицейский, — этот тип свободно читает чертежи и производит в уме сложнейшие вычисления. Мастер Шруг от него в восторге.

— Хорошо, Эдай, можете быть свободен, а я пообщаюсь с этим умником.

Полицейский ушел, мы остались вдвоем.

— Откуда узнал о родинке? — спросила она, поднявшись из-за стола и подойдя ко мне. — Отвечай, если не хочешь лишиться самого дорогого, чем гордятся мужчины.

Ее, как агента, конечно же, обучали дикой борьбе. Но и я не пальцем деланный, к тому же, жена показала мне несколько наиболее эффективных приемов.

— Я много раз видел тебя голой, — я посмотрел ей в глаза.

— Когда это? — обманчиво нежно промурлыкала она. — На фотографиях? Кто тебе их дал?

— В натуре, — ответил я.

— Ты нагло лжешь!

«Сейчас ударит» — подумал я и не ошибся. Но я был готов, секунда, и она оказалась на полу. Я завернул ей руку так, чтобы не дергалась. И подстраховался, вспомнив, как Марна однажды вывернулась из, казалось бы, надежного захвата. Но, тьма ее задери! Она источала аромат тех же духов, которыми пользовалась моя любимая и ненаглядная жена! И тело было до боли знакомое. Я с трудом удержался, чтобы не сорваться и не прижать ее, как следует, с поцелуями и прочими нежностями. Кажется, она это поняла.

— Отпусти, — сказала уже спокойно и добавила: — Если платье испортил, убью!

Я выпустил ее и поспешил отойти. Выкинет еще, какую гадкую штучку. Она одернула помятое платье и вернулась на место.

— Садись, не торчи столбом, инженер Петер Сторр.

Я вновь присел на край табуретки.

— И так, что мы имеем, — бесстрастно продолжала она, словно и не было этого маленького инцидента, — передо мной инженер несуществующего Технологического института в Бруссии. По докладу задержавших полицейских появился, словно бы ниоткуда, практически в центре столицы. Говорят, подобные фокусы могли проделывать сказочные шаманы, однако сейчас о таких умельцах никто не слышал. Одежду твою собирались уничтожить вместе с прочим барахлом, снятым с других задержанных. Неожиданно выяснилось, что она в огне не горит, и кислота ее не берет. Странная одежда, не правда ли?

Анита-Марна нагнулась и достала из-под стола сверток.

— Я случайно об этом узнала. Пока не дошло до высокого начальства, заплатила кое-кому немалые деньги, целых пятьсот банов. Но не жалею, такой одежде цены нет!

Она развернула сверток.

— Понятия не имею, откуда ты меня знаешь. Инженер, тому же, знакомый с приемами дикой борьбы, чем простые граждане похвастаться не могут. Не хочешь что-то мне рассказать?

— Ты все равно не поверишь.

— Попытайся, а решать буду я.

Я посмотрел на платяной шкаф, стоявший рядом с зарешеченным окном. Дверцу шкафа занимало большое, в рост человека, зеркало.

— Я пришел оттуда, — я указал на зеркало, не сильно погрешив против истины.

— В том мире тебя звали не Анита, а Марна. И еще у тебя был псевдоним, которым нарекли тебя друзья из рабочей партии.

— Какой псевдоним?

— Они называли тебя Альта, а главной твоей задачей было убийство председателя Бьорна Рау.

— Вот как? — глухо сказала диверсантка. — У меня, в самом деле, было такое задание и тот самый псевдоним. Только вместо председателя, которого слишком хорошо охраняли, пришлось убрать бурлета Сэсси, за что руководство Акрии официально объявило меня персональным врагом и потребовало выдать. Тан Шор на это не пошел, спрятав меня здесь, на фабрике. Поначалу я приняла тебя за акрийского боевика, пробравшегося сюда, чтобы отомстить.

— Я не боевик.

— Я это поняла. Кто же ты?

— Я шаман, не от мира сего.

— Допустим, я принимаю твою игру. Что тебе понадобилось здесь, шаман Петер?

— Если бы ты убила председателя, бурлет Сэсси уничтожил бы Гарц. На месте вашего государства осталась бы безжизненная радиоактивная пустыня.

— Кем я была там, за зеркалом? — спросила Анита. Поверила, или только сделала вид?

— Ты была моей единственной и любимой женой.

— Как сделать, чтобы войны не было?

— Я не всемогущий Творец. Этот Гарц обречен.

— А что ты вообще можешь, шаман?

Парализатор давно вышел из строя, для демонстрации пришлось прибегнуть к ментальному воздействию. Экстрасенс я, или кто?

— Попробуй подняться, — предложил я.

Она сделала безнадежную попытку, однако ноги ее не слушались.

— Не соврал, «муженек», — признала она. — Больше так не делай, иначе я тебя застрелю, и не пытайся бежать, поймаю, что-нибудь откручу, вряд ли это окажется нос или ухо. Теперь ступай, я должна подумать.

Глава пятая

Целую неделю я не видел нашего милого директора. О чем она думала, кто знает? Надеюсь, о спасении своей страны. В любом случае страшная развязка неизбежна. Из газет стало ясно, почему Акрия тянет с нападением. У Гарца, в отличие от противника, появились локаторы. Незамеченными бомбовозы не подбрутся. Имелись и неплохие летуны, что должно было значительно снизить потери. Акрия старалась найти наиболее сокрушительный вариант. Оттого и сохранялся пока хрупкий мир. Что я мог сделать? Подкинуть местным опережающую техническую идею? Любые разработки предваряет длительная подготовка, инженерная и технологическая. На устаревшем оборудовании, вроде того, что стояло на нашей фабрике, вряд ли можно сделать что-то путное, восстановить баланс сил. До катастрофы, по моим прикидкам (а я пользовался данными компьютера, и шкалой Родрига) оставалось не более трех месяцев. Разве можно что-то поменять за это время? Запустить в массовое производство лазеры, чтобы сбивать самолеты агрессора? Но здесь отсутствуют некоторые необходимые материалы, и точных станков нет. К тому же, предложи я такое, кто мне поверит? Чтобы отвлечься, я с головой окунулся в работу. На фабрике изготавливали пистолеты, пулеметы и прочее легкое вооружение. А также снаряды и патроны. Работы был непочатый край, и мастер Шруг, мой непосредственный начальник, не давал расслабляться. Пистолеты были тяжелые и неказистые, в обойме максимум шесть патронов. Я скачал все военные технологии, едва перевел Умника в ручной режим. Подобрав в базе несколько моделей пистолетов, я набросал чертежи. Мастер, когда их увидел, не поверил своим глазам. Он не стал выяснять, откуда у меня это, схватил бумаги и побежал к технологам.

Друзей у меня здесь не было. Мужики в основном, обсуждали баб и спорт: нечто вроде земного футбола и, как ни странно, в качестве пережитка древности, турниры на мечах. Народ с тоской вспоминал гулянки в кабаках, с выпивкой нынче было строго. Меня эти проблемы мало волновали. Единственный человек, к которому я относился с симпатией, был безопасник, сменщик Эдая, по имени Угон. На фабрике он появился недавно, месяца два назад, прослыв человеком порядочным и честным. Рабочие к нему относились неплохо, и даже у бандитов, одного из которых я недавно поучил жизни, Угон пользовался уважением. Как правило, в столовой он присаживался ко мне и каким-то образом ухитрялся делать сразу два дела, обедать и травить байки из своей многолетней оперативной работы. В этих историях он всегда был в центре событий и все, самые опасные задания поручались именно ему.

Постепенно я втянулся в однообразный ритм фабричной жизни. И даже двенадцатичасовой рабочий день меня не сильно огорчал. На отдых отводились оставшиеся шестнадцать часов. Очередная пищевая таблетка снимала усталость и давала организму все, чего ему не хватало. Поэтому в сравнении с остальными я имел, далеко не бледный вид. Эдай вместе с Угоном первое время этому удивлялись, потом привыкли. Может, решили, что это какая-то болезнь. Болезней здесь хватало, многие считались неизлечимыми.

Следующим утром я увидел директора Аниту во время обхода цеха. Мастер Шруг вертелся вокруг нее, рассказывая о тех усовершенствованиях, которые удалось внедрить в производство. Она слушала рассеянно, меня как будто даже не заметила. Я уже собрался заняться очередной проблемой, которую подсунул мне мастер, когда заметил, что навстречу Аните торопится Угон. Интересно, чего это он так спешит? Я хотел подойти ближе, но в это время Угон выхватил пистолет. Не видя иного выхода, я попытался воспользоваться парализатором. На этот раз он сработал! Угон замер, направив оружие на директора. Наверняка пытается нажать курок, не в состоянии понять, почему ни палец, ни остальные члены тела его не слушаются.

— Что же ты, стреляй! — сказала Марна. Ни малейшего испуга я у нее не заметил, только холодное презрение и равнодушие.

На мгновение замер весь цех, мастер, выпучив глаза, рабочие у станков. Все ждали выстрела, который так и не прозвучал.

Акрийцы ловко подсунули на фабрику лже-агента. Как это удалось сделать, не суть важно. Главное, трагедии не случилось. Пока народ пребывал в ступоре, я подошел и забрал из руки Угона пистолет. Парализатор, истратив последние крохи энергии, приказал долго жить. Подбежал Эдай, не разобравшись и заметив пистолет, пытался меня скрутить, но куда ему!

Откуда ни возьмись, в цех ворвался отряд полиции, видимо, кто-то нажал тревожную кнопку. Быстро они, однако! Пистолет у меня забрали, Угона увели, позже я узнал, что он принял яд. Попытка убийства сорвалась, но, сколько их еще впереди?

Вечером Анита пригласила меня в кабинет.

— Чем отблагодарить моего спасителя, — сказала она, — деньги ведь тебя не интересуют?

Интересно, как она пришла к такому выводу? Разве взяла из сказок, где шаманы и так могли получить все, что хотели.

Мадам предложила поужинать с ней в маленьком домике, который сняла для нее внешняя разведка. Я не стал отказываться. Это была другая Марна, но рядом с ней мне казалось, что я вернулся домой. Хотя где теперь мой настоящий дом? На Земле, в мнимом времени, где остался «Святогор»? Или в недавно оставленном зазеркалье?

По окончании работы мы уселись в машину и отправились к ней. Имя тана Сильверса здесь никому не было известно. Название фирмы, выбитое на серебряном быке, украшавшем бампер, было мне незнакомо. Чужой мир, все вокруг чужое, кроме нее, Марны. Тело, точная копия, но какие мысли скрывались в этой симпатичной головке, оставалось загадкой.

Пока она вела машину, я глазел по сторонам. Однотипные одно и двухэтажные домики вдоль дороги, с крашеными железными, или соломенными крышами, нищета! Чахлые деревья в палисадниках, кое-где упавшие заборы.

— Известен ли тебе Ош, ученый, физик? — спросил я.

— В Акрии однажды я слышала это имя. Какой-то гений, физик.

Здесь, как в зазеркалье, правая и левая стороны поменялись местами. Ош обосновался в Акрии и где-нибудь в пригороде Кнатре, столицы государства, словно ядовитый паук, плетет свои интриги. Убийством генерала Сэсси Марна притормозила войну, но ненадолго. Исполнителей у Оша предостаточно.

— Почему ты о нем спросил? — Марна не отрываясь, смотрела на дорогу. Изредка навстречу попадались легковые автомобили, грузовики или автобусы.

— Вот кого надо было прибить в первую очередь, — ответил я, — Ош потомок одного из легендарных шаманов, ему больше четырехсот лет.

— Вот как? — удивилась Марна. — У нас об этом никто понятия не имеет. А зачем его убивать?

— Ул-Ош, а это его полное имя, не любит показываться на людях. Говорят, даже не является на вручение государственных наград. Именно он главный катализатор будущей войны, мечтающий о мировом господстве.

— А что с ним у вас, в зазеркалье?

Я рассказал ей, как пытался выйти на его след, и как едва не был выброшен в космическую бездну. А победить сумел только благодаря случаю.

— Расскажи еще о войне, — попросила она.

— У нас, в зазеркалье, войну начали одновременно оба противника. Акрия применила ядовитый газ, Гарц засыпал акрийцев своими бомбами.

— То есть, как это, сразу «оба противника»?

— Смотри на дорогу, там люди идут, — сказал я. Она чуть довернула, мы едва не задели женщину с корзиной в руках. За гулом двигателя не было слышно проклятий, сдобренных отборной бранью.

— Означает ли все тобой сказанное, что твой мир, в зазеркалье, уничтожен?

Не хотелось вдаваться в подробности и рассказывать о временных прорехах, но пришлось.

— Мне удалось перенестись за год до начала бойни. Этого срока хватило, чтобы грядущая горячая война превратилась в холодную.

— Ты умеешь возвращаться в прошлое? — спросила она с недоверием.

— Случайно получилось, грех было не воспользоваться. К вам я попал по собственной глупости. Поддался любопытству, и теперь накрепко здесь застрял.

— А твоя жена может явиться за тобой?

— Скорее всего. Она авантюристка до мозга костей.

— Я так и думала.

— Кстати, — вспомнил я, — хочешь совет, как уцелеть при нападении акрийских убийц? Меня ведь в следующий раз может рядом не оказаться.

— Я сразу поняла, что это твои штучки. И что же посоветуешь, о великий? — в глазах знакомые до боли чертики, на губах легкая улыбка.

— Носи мою одежду.

— Что?! — в голосе гнев и возмущение. Руль дернулся, машина вильнула, мы чуть не врезались в телегу с сеном, запряженную двумя быками. В зеркале заднего вида я рассмотрел, как мужик на козлах грозит нам кулаком.

— Мальчик, ты забыл, с кем говоришь, — в голосе металл и полярный холод.

— Я не предлагаю тебе мою грязную рабочую робу, — спокойно ответил я, — надень комбез, который у меня отобрали.

— Вообще-то, я собиралась передать эту вещь химикам для исследований.

— В этом нет смысла. Знаешь, кто такие пещерные люди?

— Знаю, конечно, за кого ты меня принимаешь? В школе проходила, я даже реферат писала в седьмом классе. На предмет нашего несомненного превосходства над аборигенами дикого континента.

— Смогли бы они скопировать, и изготовить, скажем, винтокрыл?

— Причем тут это?

— Те, кого вы называете шаманами, пришли с далеких звезд, — ответил я, — они не смогли вернуться, потому что Ош испортил прибор, предназначенный для перемещения между звездами. Он мечтал стать единоличным владыкой планеты и практически этого добился. Шаманы в развитии опередили вас на тысячелетия. Комбез их изделие. Его не пробивает пистолетная пуля, выпущенная в упор. Твоим химикам он не по зубам, они только зря потеряют время. А ты лишишься нужной вещи.

Мы подъехали к небольшому, но аккуратному и красивому коттеджу.

— Выходи, — сказала Марна, — сегодня я отпустила работниц, готовить придется самим.

Я выбрался из машины, она открыла багажник и достала комбез. Заметив мое удивление, рассмеялась.

— От моего дома до института ехать всего ничего, я собиралась закинуть его туда по дороге. Но ты меня убедил. Хотя фасон непривычный.

— Он самоподстраивается, — пояснил я, — нигде не трет и не жмет. В нем никогда не бывает ни жарко, ни холодно. Не нравится внешний вид, накинь сверху легкий рабочий халатик.

— И я, как последняя дура, едва не избавилась от такого чуда! — с этими словами она сгребла комбез в охапку и направилась к дому. Я последовал за ней.

Глава шестая

Прихожая в доме была отделана по-царски деревом дуль, покрытым прозрачным коричневатым лаком. Здесь же находилась вешалка для верхней одежды, полки, а также платяной шкаф, такой же, как в директорском кабинете, с зеркалом в человеческий рост.

— Снимай промасленную грязную робу, вон там возьмешь домашний халат и тапочки, надеюсь, он тебе не будет мал. А я пока надену твой хваленый «комбез». Только где здесь пуговицы? Или его надо носить нараспашку и выставлять все напоказ, очень сексуально! — с многозначительной улыбкой посмотрела она на меня.

— Проведешь по этим полоскам рукой, и они соединятся.

На земных комбезах похожая система, сцепляющиеся полоски так и называются «прихватами». Только используется в них не принцип цепляющихся колючек, как в старину, а статическое гравитационное поле. Захочешь, не оторвешь.

— Ясно! — сказала Марна и исчезла в соседнем помещении. Я облачился в розовый халат, явно женский, раскрашенный большими синими цветами. Халат отличался той самой «сексуальностью», которую имела в виду Марна. То есть, он не застегивался, открывая грудь и часть живота. Вскоре она вышла ко мне.

— Ну, как? — глаза довольные, как и у всякой женщины, обожающей новые наряды. Комбез сидел, как влитой, подчеркивая стройность фигуры.

— У меня нет слов! — восхищенно сказал я.

— Никогда не поверю, что эта мягкая тонкая ткань выдержит удар пули, — сказала она, покрутившись перед зеркалом. — Но, даже если защитит от ножа, и то неплохо.

— А теперь иди за мной.

Интересно, что она задумала? Меня будоражил вид ее обтянутой тканью фигуры. Но если эта женщина, в самом деле, столь жестока, как о ней говорят, стоит быть настороже.

Она открыла дверь, мы оказались в большой гостиной, посередине я увидел овальный стол, накрытый желтой скатертью, вдоль стен расположились мягкие кожаные кресла.

Стоило войти, мы застыли на месте. Напротив, в кресле у окна, вальяжно расположился мужчина в темной одежде. Лицо его мне было знакомо. Он сильно смахивал на Оша.

В руках он держал шестизарядный пистолет системы «Дэн». И пистолет этот был направлен на нас.

— Что вы делаете в моем доме? — ледяным тоном осведомилась Марна.

— Ах, простите, что зашел без спроса, — издевательски ответил незнакомец.

— Я пришел, танна, к вам, молодой человек здесь лишний. Но отпустить его было бы глупо.

— Кто вы такой?

— Вы виновны в гибели за нашего друга Сэсси. Мое имя вам ничего не скажет.

— Кем вам приходится Ул-Ош? — спросил я, незнакомец вздрогнул.

— Кто ты и откуда такой взялся? — он с подозрением уставился на меня. Кто он Ошу? Внук, вряд ли. Скорее, сын. В любом случае, моих экстрасенсорных сил не хватит, чтобы с ним справиться, он намного сильнее. Я попытался активировать парализатор, однако не получил ни малейшего отклика. Марна с надеждой посмотрела на меня, я отрицательно качнул головой. Наш молчаливый диалог не остался незамеченным.

— Заодно ответите и за беднягу Угона. Жаль было потерять такого агента!

В свое время я пересмотрел кучу старинных боевиков. На «Святогоре» у меня была уйма времени, а многомерные игры надоедали. Тогда я включал фильм и погружался в атмосферу давно ушедших эпох. Вот и сейчас я поступил подобно герою боевика. Ухватился за край стола и опрокинул его на противника. Этот жест отчаяния дал нам несколько дополнительных секунд. Из-за края стола показалась перекошенная злобой физиономия противника, а следом рука с пистолетом. Выстрел, меня ударило в плечо и швырнуло на пол. Следующий выстрел остановил Марну, которая рванулась к нему. Лежа на полу, я увидел, что этот гаденыш в нее попал! Забыв про острую боль в плече, я поднялся и бросился на него. Грохнул выстрел, на этот раз отпрыск Оша промахнулся. Видно, нервничал, руки тряслись. Больше стрелять я ему не дал, выбив ударом ноги пистолет. Оружие улетело под потолок, я ударил снова и, судя по смачному хрусту, сломал ему шею. Уж очень удачно он подставился. Дальнейшее не помню, в глазах у меня потемнело, я потерял сознание.

Очнулся я в мягкой постели под одеялом, полностью раздетый. Широченная трехспальная кровать, рядом широкое окно, за которым виднелись деревья без листвы. Солнце освещает их верхушки. Похоже, уже утро, неужели я провалялся без сознания целую ночь? Восстановив в памяти предшествующие события, я с опасением пошевелил руками. Боли не было. Когда-то говорили: «заживет, как на собаке», на мне все заживало очень быстро. Спасибо продвинутой генетике! На плече был небольшой шрам, все, что осталось от пулевого ранения. Неожиданно я почувствовал приступ зверского аппетита. Открылась дверь, вошла Марна. В комбезе, с которым, похоже, теперь не расстанется.

— Очнулся! — сказала она. — Как себя чувствуешь?

— Я голоден, как волк!

Она наморщила лобик.

— Кто такой «волк»? Это обитатель ваших шаманских земель?

— Ты угадала, покормишь, или мне придется тебя съесть?

Она рассмеялась.

— Шутишь, значит здоров. Поднимайся, иди умываться, я уже все приготовила.

— Мне бы что-нибудь надеть.

— Ты мне так больше нравишься. Это я тебя раздела, пока ты был без сознания.

Одежду найдешь в платяном шкафу. Это, конечно, не ваши шаманские штучки, зато модно, красиво и удобно. Оденешься, спускайся, жду тебя внизу.

С этими словами она вышла.

В комнате, где мы сражались с боевиком, не осталось и следа беспорядка. Стол ломился от разных блюд. Вокруг глубокого блюда с пареными овощами расположились тарелки, полные жареного мяса. Не обошлось без свиянки, я увидел целых три бутылки. Кажется, хозяйка дома намеревалась споить меня и напиться сама. Что же, после пережитого это было неудивительно.

— Куда ты его дела? — спросил я.

— Ты о чем? — она сделала удивленное лицо. — Нет, чтобы сказать женщине что-нибудь приятное, сразу о делах! А еще мужем считается!

— Извини, — сказал я, — еще не отошел от вчерашнего.

— Насчет этого типа можешь не беспокоиться, мне известны восемь надежных способов, позволяющих избавиться от тела. Не пойму только, как он пробрался в дом. Все замки на месте.

— Не существует замка, к которому нельзя было бы подобрать ключ, — сказал я.

Мне вдруг пришла в голову неприятная мысль. Если Ош направил сюда своего отпрыска, за этим наверняка последует продолжение. С его возможностями и, особенно, «экранами», довести дело до логического конца не составит труда. Оставалась, правда, надежда, что сынок явился в дом без ведома папаши.

— В твоих глазах озабоченность и тоска. Что случилось? — встревожилась Марна.

— Тебе нужно уходить из этого мира вместе со мной, — сказал я, усаживаясь за стол, — здесь они до тебя, так или иначе, доберутся.

— С одним справились, справимся с остальными, — беспечно ответила она, наполняя тарелки овощами с мясом, а бокалы свиянкой.

Я решил на время забыть о возможных неприятностях. Хоть на минуту, на час, на сутки расслабиться. Мы подняли бокалы, я произнес тост за нас, любимых.

— А как же та, другая? — не удержалась от вопроса Марна.

— Вы, по сути, одно целое, у вас все одинаковое, характер, душа и даже родинка на….

— Нашел, чего вспоминать! — шутливо нахмурилась она. — Я тоже имею право знать, какие у тебя на теле отметины.

После пятого бокала она вплотную занялась этим вопросом, хотя наверняка успела все рассмотреть, пока раздевала меня, бесчувственного.

В спальне мы продолжили это приятное занятие.

Глава седьмая

Ул-Ош нервничал, просматривая досье военачальников. Цель близка, а добиться полной готовности никак не получалось. Авианосец с винтокрылами «Кулак Акрии» зачем-то отправили в срединный океан на учения. Какие могут быть учения, когда пора начинать победоносную войну! Кто будет высаживать десанты на чужую территорию? Что потом станет с облученными десантниками, внука легендарного шамана не волновало. Главное, захватить и зачистить. Через годы, когда дожди смоют отраву, в Гарце будут жить совсем другие люди, победители, а название заокеанской страны уйдет в прошлое. Это уже не будет Акрия, а единственным владыкой двух континентов станет он. Ну, почему бурлеты такие несговорчивые? Командующего воздушными силами, тана Сэсси, едва удалось склонить на свою сторону, и надо же было случиться, какая-то девка, ловкий агент Гарца, его подстрелила! Времени катастрофически не хватало. Ул-Ош опасался, что Бьорн Рау вмешается в самый ответственный момент и испортит всю игру. Председателя парламента Ош использовал втемную. Тот не должен догадываться об уготованной ему судьбе. Недаром говорится в пословице: «Шаман сделал свое дело, шаман может уйти». Уйдет, в данном случае, не шаман, а председатель. Двоевластие Ошу не нужно. Через три дня должен вернуться из похода авианосец. Отправим плавучую базу винтокрылов на другую сторону океана. Осталось уломать бурлета Эндро, который, заменив Сэсси, встал во главе флота воздушных бомбовозов. Победа близка, нужно только сделать последний, решительный шаг. Компьютер на базе выдал стопроцентный положительный результат, жаль, что он не может предъявить местным это доказательство. Не поймут, здесь понятия не имеют, что такое компьютер. Вечером состоится совещание, на котором он постарается обработать командующего Эндро. В крайнем случае, придется прибегнуть к силе внушения. Не менять же планы из-за одного упрямца!

А противная девка сбежала, гумма ядовитая! До нее, конечно, доберемся, вопрос времени. Сын собирался ей заняться, надо будет проверить, что у него получилось. Бо-Ош не обладает ментальной силой, как отец. Мать-то обычная местная женщина. И ростом он меньше, и физически не так развит. Хотя на фоне аборигенов выглядит достойно. В поединке без оружия далеко не каждый местный мужчина сможет его одолеть. Так или иначе, девку, по данным разведки, имя ей Анита, можно считать покойницей. Разберемся с делами, договоримся с бурлетами о времени нанесения смертельного удара, а потом можно и месть учинить. Такого человека в бездну к демонам отправила!

Плохо, что вся будущая операция держится исключительно на нем. Есть, конечно, помощники, но использовать их приходится втемную. Не открывать же людям правду о том, что он готовит для этой планеты! Ул-Ош собирается стать жестоким владыкой, присвоив право карать и миловать любого по своему разумению. Жизненное пространство следует очистить от скверны, избавиться от больных и слабых аборигенов. А заодно и от смутьянов. Оставит только тех, кто низко поклонится новому владыке. В свое время он не пощадил собственных родичей, пришельцев из другого мира, при этом рука его не дрогнула. Было это давно, около четырехсот лет назад. Дед пытался настроить ворота, чтобы сбежать, но не смог, внук о воротах уже «позаботился».

С военными, рангом поменьше, приходилось договариваться. Там, где не помогали слова, в ход шли деньги. Даже ментальную силу не пришлось применять. Мелкие шестеренки в государственном механизме должны свободно крутиться. Попади туда камешек, или песок, и машина встанет. С такими немногими камешками и песчинками ему еще предстояло говорить. Он снял трубку телефона: «Девушка, дайте мне морской штаб, да, да, и позовите первого помощника тана Орра. Спасибо, я подожду».

Несколько суток мы провели, словно в тумане. В глазах любимой я видел неподдельное счастье, и сам был почти счастлив. Если бы не память об оставленной в зазеркалье Марне, и не отравлял существование Ош, могущественный пришелец, затаившийся в глубине священной горы на берегу дикого континента. Я знал, что рано, или поздно, он объявится. Как обезопасить любимую? Комбинезон, конечно, вещь хорошая, но это самая легкая модель. Я не знал, что еще может пустить в ход Ош. В глубине сознания я постоянно боялся за Марну, точную копию той, какую я оставил в другом мире. Иногда мне приходила в голову странная мысль: если добраться до горного гнезда и разделаться с его хозяином, там окажется такой же неисправный экран, за которым будет следующий мир и еще одна Марна. И так до бесконечности. Хотя, мне кажется, чем дальше туда заберешься, тем больше будет отличий. И в каком-нибудь сотом или сто первом варианте не осталось бы вообще никакого сходства. На самом деле, во мне заговорило любопытство исследователя, будь у меня оборудование, деньги и прочие возможности, я бы туда точно полез, невзирая на растущий риск застрять там навеки.

Утром копия моей ненаглядной жены со вздохом сказала: «К сожалению, дорогой мой Петер, все хорошее когда-нибудь заканчивается. Пора возвращаться на фабрику». Аниту-Марну ждали дела, а меня мастер Шруг, и огромная куча работы.

— Не расстраивайся, — добавила она, видя мое разочарованное лицо, — мне самой хотелось бы навсегда остаться здесь с тобой. Но нельзя, начальство ждать не будет. В моих силах освободить тебя от работы и оставить в доме, но ведь ты сам этого не захочешь?

Согласись я, мадам наверняка бы разочаровалась в Петере Сторре. Но я, естественно, отказался. Да и не хаотелось оставлять ее на целых восемь дней. Девятый день недели был выходным.

— Через неделю мы с тобой сюда вернемся, — она подмигнула мне и многообещающе улыбнулась. С этого дня директор Анита постоянно носила комбез, тем более, его можно было принять за рабочую одежду. Вскоре я уже стоял перед мастером и выслушивал указания. Он никогда не кричал, не срывался на брань. Однако голос у него был такой, что ни у кого в мыслях не возникало перечить. В его голосе, скорее всего, присутствовали инфразвуковые колебания, которые внушали человеку безотчетный страх. Такие люди хоть и очень редко, но встречаются. Я посмотрел чертежи, которые он мне дал, ничего сложного там не было. И закрутилось. С раннего утра и до вечера я бегал по цеху и озадачивал станочников, которые изготавливали детали для разного оружия.

Вечером после ужина я вышел из столовой и встретил Дона, уголовного типа, воротилу, по местному.

— Поговорить надо, — сказал он и кивнул на выход. Я вышел за ним во двор.

— Братва решила, что ты продался полицейским, — сказал он, — связался с Анитой, а всем известно, что она полицейский агент.

— Что дальше? — спросил я. Он пожал плечами.

— Подколют тебя, как домашнего карша.

Я поблагодарил Дона за информацию, он не ответил и ушел. Что ж, кто предупрежден, тот вооружен. Как поступить?

К полицейским обращаться бесполезно. Во внутренние разборки они стараются не влезать. Полицейского тоже убить могут, такие случаи уже были. Эдай прикинется глухим, или спящим. А с новеньким, Тугом, которого прислали вместо Угона, я даже познакомиться не успел. Неизвестно чего от него ждать. Надеяться придется только на себя. В самом деле, не Аните бежать, жаловаться! На фабрике я ее не видел, не знаю, где ее носит. К тому же, не хватало, чтобы она посчитала меня трусом. Тоже мне, шаман, который за бабью юбку прячется. На следующий день, покидая после ужина столовую, я понял, что меня ждут. Я заранее продумал свои действия. Можно, конечно, изменить внешность, программа трансформации еще действует. Или усилием воли отвести глаза и заставить меня не видеть. Но все это полумеры. В конце концов, убийцы до меня все равно доберутся. Я сосредоточился. За дверью двое, оба с ножами. Уже легче, было бы их трое или четверо, пришлось бы нелегко. Для начала я слегка ментально надавил, чтобы сразу не бросились махать железом, затем внушил им друг к другу бешеную ненависть. При этом про инженера Петера Сторра оба на время забыли. Едва я прошел мимо них, позади началась резня. Оба оказались мастерами ножевого боя, махаловка заняла меньше минуты, после чего оба, бездыханные, свалились в лужу крови. Немедленно собралась толпа, люди не могли понять, чего не поделили эти двое. Ну и отлично, главное, я не при делах. Не привлекая внимания, я преспокойно вернулся к себе. Этот случай пошел на пользу, если раньше мужики относились ко мне с некоторой опаской, теперь стали откровенно шарахаться. Я даже слышал, как кто-то прошептал: «Шаман идет!». Вечером, когда я собирался отойти ко сну, в каморку завалился новый полицейский, Туг, напарник Эдая. Без приглашения уселся на край постели и как-то неприязненно посмотрел. Я молчал, ожидая, что он скажет.

— Я послушал, что народ говорит, — он, наконец, прервал молчание, — судя по всему, ты шустрый малый.

— И что? — мне хотелось спать, так часто бывает после ментального выплеска.

— Не хочешь поработать на безопасность? — парень явно рассчитывал получить премию, которая полагалась за удачный найм. Похоже, он сильно нуждался в деньгах. Однако помогать ему я не собирался.

— Мало ли чего говорят, у меня нет никакой подготовки.

— Пустяки, полугодовые курсы, и ты работник безопасности. Поначалу рядовой, но возможности роста у нас немалые. Получишь навыки дикой борьбы, хотя, судя по отзывам, ты и так неплохо кулаками работаешь. Успех в службе гарантирован, соглашайся!

— Мне это не интересует, — ответил я, откровенно зевая.

— Смотри, хуже будет, — в голосе безопасника прорезалась угроза, — надеешься, Анита тебя прикроет? Ты для нее очередная игрушка, поиграет и бросит. Она из разведки, а там девки, клеймо некуда ставить!

— Пошел вон! — сказал я.

Он встал и вышел со словами: «Пожалеешь, инженер!». Вот я и заимел еще одного врага. Бездна с ним, мне уже столько угрожали, что я разучился бояться.

Дни тянулись, как резина. Спасала работа. Не будь ее, я бы свихнулся, в ожидании выходного. Только вдвоем с Марной я чувствовал себя спокойно, напряжение спадало, сменяясь ощущением душевного равновесия и счастья. Я не изменял той, прежней женщине, потому что, по сути, они были едины. Туг, при встрече, окинув холодным взглядом, неизменно спрашивал: «Не надумал еще?». До Аниты добраться, у него руки коротки, по этому поводу я мог не беспокоиться. Всерьез я опасался только Оша. Я делал вид, что не замечаю полицейского, и проходил мимо. А он дежурил всю неделю и постоянно мозолил мне глаза. Перед выходным днем я вернулся к себе и неожиданно обнаружил в своей постели Дона. Громила лежал, даже не удосужившись раздеться. Я уже собрался сбросить его на пол и высказать все, что о нем думаю, но в это время заметил рукоять ножа, торчавшую сбоку и красное пятно на одеяле.

— За убийство работника положены десять лет рудников, — услышал я сзади знакомый голос и обернулся. Это был Туг собственной персоной. Он стоял в проеме двери, сложив руки, с гаденькой улыбочкой на лице.

— Гнида! — земное слово вырвалось само собой. Я готов был прикончить его на месте. Туг подвинулся, пропустив в каморку полицейских.

— Допросите убийцу, ребята, хорошенько, но не до смерти, он мне нужен живым.

— Ты еще пожалеешь, что на свет родился! — услышал я его напутственную фразу, когда меня вывели в коридор.

Меня привезли в отделение, однако было уже поздно, допрос решили отложить на завтра. Утром, в столь долгожданный выходной, я услышал, как открывается железная дверь.

«Вот и продолжение моего медового месяца в этом мире» — отстраненно подумал я. Меня загнали в угол, инстинкт самосохранения притупился. Я решил убивать всех, кто сюда войдет, а после бежать, и будь, что будет. Я уже встал в стойку, когда увидел Марну.

— Никак со всей полицией округа собрался воевать? — сказала она, — Дона убили позавчера, кто-то видел, как он с тобой говорил. Его смерть Туг на тебя, повесить не сможет. Пойдем, машина ждет.

Потом была бешеная гонка и ее дом. Один единственный выходной, безумно мало!

— Пора мне просить у начальства полноценный отпуск, — сказала она, когда мы, утомленные, но счастливые, отдыхали в ее спальне, — чтобы уехать к морю на месяц, или два. Подальше от дрязг и подковерных игр.

Она даже зажмурилась от удовольствия, наглядно представив себя со мной на пляже. — Что ты не поделил с Тугом?

— Он слишком многого захотел, — ответил я, не желая вдаваться в подробности.

— Ты ему нагрубил?

— Выгнал к демонам.

— Я так и думала. Больше он не будет к тебе цепляться.

— Я с ним сам разберусь, — буркнул я.

— Ну, конечно, мой герой! Ты ведь можешь в одиночку победить всю полицию Гарца!

Мы с ней продолжали разговор, перемежаемый любовными играми, пока не обнаружили, что уже утро. Марна сладко потянулась.

— До чего не хочется вставать, — сказала она.

— Давай еще на денек останемся?

— Нельзя, милый шаман. Сегодня я должна быть у тана Шора для вручения награды. Начальство по достоинству оценило мою работу в Акрии.

После завтрака Марна попросила меня подождать ее у машины. Едва она вышла, я ахнул. На ней была парадная военная форма, бледно-желтая с металлическим отблеском и кучей серебряных нашивок, в которых я не разбирался. Компьютер выдал справку: «Перед тобой старший бурлет внешней разведки». По Земным старинным меркам что-то вроде генерал-майора.

— Как тебе? — Марна не забыла и кепку надеть того же бледного с желтым оттенком, цвета, с серебристой буквой «Р» спереди. Прикид, конечно, классный. Форма ей шла. Но я, все же, спросил, стараясь подпустить в голос строгости: — Зачем сняла комбинезон?

— Петер, дорогой, ну, не сердись, — она чмокнула меня в губы, и я мгновенно потерял сердитый запал, — сегодня меня награждает платиновым знаком «За заслуги» сам тан Шор.

Вернусь, надену твой комбез! Не могу же я перед главой правительства предстать в непонятной рабочей робе? Комбез, конечно, прикольный, но сегодня я должна быть при параде.

Пришлось, скрепя сердце, согласиться. Последние дни я с нетерпением ждал того момента, когда мы отправимся в Найк и попытаемся отыскать проход обратно, в другую реальность. Я хотел забрать ее с собой. Не такой она зверь, как о ней говорили. И те три мужика, которых она замочила, были изрядными подонками, и повели себя с ней неправильно. Пусть у меня будут две жены, плевать! Они наверняка поладят между собой, потому что, по сути, являются единым целым. Марна послала мне вместе с улыбкой воздушный поцелуй, этому я ее научил, подошла к автомобилю и уже взялась за ручку дверцы, когда я увидел рядом с ней бледно-зеленые стрелки в форме большого прямоугольника. Пытаясь сообразить, откуда взялось «окно», я потерял драгоценные секунды. Она ничего не заметила, только я, прошедший через грань миров, мог увидеть эти знаки перехода. Рванувшись к ней, я понял, что опоздал. Из невидимого прямоугольника ударил конический красный луч, осветив женщину с ног и до головы. Я замер, не в силах отвести взгляда. Под этим лучом на какое-то время слабели и исчезали межмолекулярные связи. Самая прочная сталь рассыпалась мельчайшей пылью. Что говорить о слабом человеческом теле? Эту картину я запомню до самого конца. У меня не было с собой оружия, поэтому, глядя, как растворяется и исчезает, словно кусок сахара в кипятке, единственный близкий человек в этом мире, я подхватил с земли тяжелый камень и со всех сил запустил его в проход. Камень исчез за гранью, я услышал тупой удар и сдавленный вскрик, зеленые стрелки тут же исчезли. Я не мог оторвать взгляда от кучки праха, которая только что была живой, смелой и симпатичной женщиной. Придется тану Шору наградить ее посмертно. Мыслей не было, все они куда-то подевались. Действуя, словно робот по программе, я нашел в пристройке небольшую лопату, которой пользовалась прислуга для работ в палисаднике, выкопал рядом с домом яму и похоронил то, что осталось от Аниты. Не было слез, я ощущал только щемящую пустоту, в этом мире меня ничего не держало. Пусть Ош развязывает войну, и все горит к демонам, я хочу вернуться туда, где ждет меня моя Марна. Я подумал, что здесь мне могут предъявить обвинение в убийстве старшего бурлета разведки. И Дона теперь могут заодно повесить на меня. Попробуй, докажи, что ты не верблюд. Почему-то меня это совсем не волновало. Возвращаться на фабрику не было ни малейшего смысла. Единственной мыслью было: попадаться полицейским, мне ни в каком случае нельзя. Я сходил в дом, взял немного денег, кое-что из продуктов: сухари, копченую рыбу, бутылку с водой. Загрузив все в машину, поднялся в спальню и облачился в комбез, хранивший запах ее духов. Ош не успокоится, он злопамятный. А я ему крепко врезал камнем. Так, что не стоит забывать про красный луч. Даже если сменю внешность, не факт, что Ош меня не отыщет. Компьютер базы наверняка срисовал мои данные, вплоть до картинки биополя. В таком случае, какую личину ни прими, все окажется бесполезно. Только комбез мог дать шанс на выживание. Этот мир мне осточертел, желание скрываться исчезло, захотелось встретиться с врагом лицом к лицу и от души набить морду.

Глава восьмая

Я торопился на площадь, к тому месту, где по собственной неосторожности, а также глупости попал в этот мир. Хотя вряд ли я встречу там Марну. Будучи человеком действия, она не умела ждать. Я не имел понятия, как ее отыскать. Я гнал по дороге, не обращая внимания на возмущение прохожих, которых обрызгал, промчавшись по свежим лужам, оставшихся после ночного дождя. Я неотрывно смотрел на дорогу, иногда давя на клаксон, когда какой-нибудь тормозной пешеход буквально лез под колеса. Идею принять образ какого-нибудь известного чинуши, чтобы не иметь дела с дорожной полицией, я забраковал. Не хочу! Пусть треклятый Ош быстрее выйдет на меня. Я мечтал пересчитать ему зубы, сколько бы их там не было. Судя по указателю топлива, бензина с лихвой должно хватить до Найка. Мысли мои снова вернулись к последнему ужасному эпизоду. До чего глупо вышло! Какая необходимость заставила ее идти работать в разведку? Да еще стать боевиком! Дался ей этот безумный генерал Сэсси! Даже постреляй она все правительство до последнего чиновника, Ош все равно начнет бойню. Единственный выход для этого мира, лишить головы проклятого потомка шаманов. Я увидел знакомый лесистый холм, на вершине которого в параллельной реальности был скрыт слайдер, а вскоре показались пригороды Найка. Неожиданно из-за деревьев вышел дорожный полицейский с белой дубинкой, покрытой фосфоресцирующим составом. Взмахнул, требуя остановиться. Или не видит номер военной разведки? Во время торможения я успел состарить себе внешность. Теперь я выглядел солидным гражданином, пожилым бурлетом из разведки. Несоответствия в форме меня не волновали, подсознание у полицейского само все исправит и дополнит.

— Уважаемый тан, вы превысили скорость. Позвольте ваши документы?

Сунув ему первую попавшуюся бумажку из бардачка, я сосредоточился и слегка надавил ментально.

— Всего хорошего, тан Анита, будьте осторожнее, сегодня на дороге уже две аварии, — блюститель дорожного порядка вернул бумажку и направился к своему автомобилю, скрытому за деревьями.

Прежде, чем сунуть бумагу в бардачок, я успел прочитать то, что там было написано: «Старший бурлет внешней разведки Анита Мар». Хорошо, что фотографии нет! Даже под гипнозом полицейский мог заметить несоответствие с моей физиономией. Я бы, конечно, с ним справился, злости накопилось на десяток полицейских, но к чему лишние проблемы? У него вполне может оказаться где-то здесь напарник.

Вскоре я подъехал к дому номер один и остановил машину на площади. Где искать мою ненаглядную? Я, между тем, успел проголодаться. Самое время навестить «Платиновый сигл». Кормят там неплохо, а денег у меня достаточно. Я оставил машину и отправился в переулок, где находился ресторан.

У входа едва не столкнулся с молодой парочкой и ребенком, причем мужчину я, похоже, где-то видел. Ба, да это же один из полицейских, которые устроили ловушку и меня повязали! Поистине, тесен мир! Я даже имя вспомнил, Жур. Как звали другого, не помню, а вот командира тройки, Сая, я тогда крепко приложил, поди, до сих пор в больнице. Я не поменял, выглядел пожилым мужчиной, как и представился полицейскому. В комбезе я вполне мог сойти за рабочего с завода. В этой ипостаси он меня не признает. А если узнает, недолго уложить в больницу за компанию к командиру. Злоба внутри кипела, требуя выхода. Меня удержало только то, что этот тип был с женой и малым ребенком. Я остановился неподалеку, наблюдая за семейкой. Мальчику, было лет пять, но до чего противный характер, весь в папашу!

— Верните мой игрушечный пистолет! — визжал этот недожаренный поросенок.

— Мы купим тебе другой, от этого у тебя на руках прыщи! — принялась уговаривать молодая мамаша.

— Пистолет хочу, этот, а-а-а!

— Папа его уже выбросил в урну, он теперь грязный!

— Отдайте, а-а-а! — мальчишка принялся вырываться из рук родителей, но отец вцепился ему в руку, затем отвесил крепкий подзатыльник и, подхватив на руках, потащил прочь. Супруга едва поспевала за ним. Вскоре вопли отпрыска затихли вдалеке.

«Чего так орать? — подумал я. — Любой игрушечный пистолет можно купить в магазине». Или не игрушечный? Может, Жур порадовал сына настоящим оружием? А теперь выкинул, испугавшись, что сын может натворить дел. Мне не помешал бы настоящий пистолетик, и я не так брезглив, как эти двое. Поэтому я заглянул в урну, стоявшую у входа. Среди мусора лежала вещь, которую я меньше всего ожидал здесь увидеть. Лазер! Эти недоумки приняли его за игрушку и отдали сыну. Интересно, что бы случилось, сумей он снять лазер с предохранителя? Я мысленно похвалил себя, гениального, за то, что придумал столь сложную систему защиты от дурака. В следующий момент лазер перекочевал в мой карман. Я почувствовал себя защищенным. Аппетит сразу вырос до небес, я по-хозяйски распахнул дверь. Официант, пробегая мимо, скривился при моем появлении. Его мнение меня волновало меньше всего. Я окинул взглядом зал. Мест было достаточно, но я положил глаз на пустой столик, рядом с которым, по соседству устроился Мадр, в компании с павшей от его руки в предыдущей реальности Алиной, дочерью папаши Бора. Здесь он, по всей видимости, пытается набиться в мужья. Может, я бы не стал устраиваться рядом с этой парочкой, если бы не заметил нечто странное. Танна Алина выглядела безутешной и тихо рыдала, а жених (или просто приятель?) всячески старался ее утешить. Хотелось послушать, о чем они говорят. Я сделал заказ и обратил внимание на раскрытую газету на столе возле Алины. Вот в чем дело! Всю первую страницу занимал некролог. Я прочитал набранный крупным шрифтом заголовок: «Убийство известного банкира и помощника главы Совета». Девушка оплакивала горячо любимого отца, а в соседней вселенной горячо любимый отец оплакивает ее саму, безвременно ушедшую. Я также услышал то, что говорил ей Мадр. Холодный, бездушный тип. Уверял, что любит ее всем сердцем и мечтает видеть своей женой. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы «между строк» не услышать страстное желание обладать, нет, не девушкой, а ее немалым состоянием. Она ведь единственная наследница!

— Выходи за меня замуж, — говорил Мадр. — Я буду принадлежать тебе, душой и телом. И никому не дам тебя в обиду. Я один из лучших мечников страны и любого обидчика убью на дуэли.

Алина слушала невнимательно, механически кивая, словно заведенная кукла. Мысли ее витали далеко. У меня неожиданно сложился план. Который полностью зависел от того, смогу ли я вернуться обратно. Но, с чудесным обретением лазера у меня появилась надежда. Почему бы не попытаться вернуть также и пульт? Хотя, пульт, скорее всего, также приняв за игрушку, давно выбросили в мусор. Я решил не спешить, а, как следует, все обдумать, расплатился и покинул ресторан. Уставшее тело требовало отдыха. Я отогнал машину в глухой переулок, и крепко уснул в водительском кресле. Разбудил меня дорожный полицейский.

— Здесь нельзя ставить машину, — сказал он, постучав по стеклу.

— Почему? — спросил я.

— Шутите? Или не в курсе, что в соседнем доме находится посольство Акрии? Хотя здание почти пустое, половина работников сбежала, боятся, что вот-вот начнется война.

— Чем я им помешал?

— Не им, а нам. Начальство заметит вас в неположенном месте, штраф наложит, тысячу банов, и нам достанется за то, что не доглядели.

— На меня наложит, не на вас.

— С нас за полгода премию снимут! Уезжайте, пока я не вызвал наряд.

Я не стал спорить, хотя спал не долго, но чувствовал себя достаточно бодро. Отогнал машину в соседний, такой же глухой, переулок. Предстояло обдумать, что делать дальше. Где искать Марну? Я был уверен, что она отправилась следом за мной. Я вышел из машины, чтобы размять ноги. На темной улице гулял холодный осенний ветер. Дома здесь высокие, как правило, шести или восьмиэтажные. Некоторые окна светились, несмотря на поздний час, люди бодрствовали. Было тихо, только на площади кто-то гудел клаксоном. Я не сразу заметил появившиеся в полумраке зеленые стрелки, однако успел отскочить, уходя с траектории выстрела. Конечно, комбез вещь хорошая, но, как говорится, береженого бог бережет. Красный конус уперся в дверцу автомобиля, туда, где я только что стоял. Лазер уже был у меня в руке. Я перекрестил пространство прохода сверху вниз и наискосок. Даже если Ош в защитном комбезе, луч лазера должен попасть в открытые места, шею, голову, кисти рук. Красный конус погас, я услышал короткий всхлип. Зеленые стрелки по-прежнему висели в воздухе, обозначая периметр окна. Зайти туда и забрать пульт? А если я его ранил и он снова включит смертельный красный луч? Я не хотел рисковать.

Неожиданно к моим ногам из, казалось бы, пустого пространства, выкатилась окровавленная голова, следом выпала отрезанная кисть руки с зажатым в ней пультом.

Глава девятая

Автомобиль развалился, вся средняя часть кузова рассыпалась в труху, но теперь это меня уже не волновало. Я не знал, будет ли работать здешний пульт с аппаратурой на той стороне? Я не стал ждать. Мрак сгустился, в трех шагах ничего не было видно. На улице никого, тишина. Город погрузился в сон, только на восьмом этаже все еще светились два окна. Кого-то бессонница мучает. Когда я взял в руки пульт и приготовился нажать кнопки, меня слегка потряхивало, вдруг не получится? Не знаю, что бы я стал делать, если бы пришлось здесь остаться.

К счастью, все получилось. Представьте мою радость, когда я увидел, что дражайшая половина преспокойно смотрит в спальне сны. Интересно, она пыталась меня искать, или нет? Едва я вошел, она проснулась и сонными глазами уставилась на меня.

— Петер, где тебя целый день носило? Я уже начала беспокоиться.

Я ослышался? Что значит, целый день? Меня не было почти месяц! Она заметила недоумение на моем лице и тут же разрулила ситуацию наиболее доступным способом, не пускаясь в скучную дискуссию. Меня такой вариант устроил, я не успел отойти от гибели ее двойника в кривом мире за «окном». Когда мы, наконец, оторвались друг от друга, и моя ненаглядная снова уснула, я вдруг заметил, что родинка в виде половины круга находится не там, где была раньше, а с левой стороны. Мало того, что время выкинуло шутку, так еще и любимая зеркально поменялась? Или я куда-то не туда попал? Накрепко запутался в силках времени, а выбраться, шансов нет. Видно, недаром старая цыганка, «берни», назвала меня зеркальным человеком. Вопросы, роившиеся в моей голове, способны были, кого угодно свести с ума. Размышляя о последних событиях, я, все же, уснул, но и во сне не обрел спокойствия. Словно в вещем сне, мне ясно представилась площадь, по которой проезжает торжественный кортеж и девушка в окне здания с ружьем в руках. Выстрел! Человек в автомобиле падает с окровавленной головой. Картинка сменяется, теперь передо мной коридоры парламента. Генерал Сэсси, вышагивает строевым шагом. Неожиданно тишину здания разрывает выстрел. Генерал замертво валится на пол. Далее следуют схожие эпизоды, а вот и последний: охранники хватают потерявшую осторожность девушку, в которой я узнаю свою жену. Далее площадь, толпа вокруг помоста. И я не могу пошевелиться, ни руки, ни ноги меня не слушаются. Я пытаюсь достать лазер, но понимаю, что его у меня нет. Залп, толпа ревет, я просыпаюсь в холодном поту и с облегчением убеждаюсь, что жена рядом. Что это было, видения параллельного мира? Сколько мне еще предстоит терять и вновь обретать свою любимую? Ни за что больше я не сунусь в неисправное окно! И Марне не позволю. Весь день я пребывал под впечатлением сновидений. На вопрос Марны, что со мной такое, предпочел отмолчаться. Не хотелось ее огорчать и грузить рассказами о параллельных мирах. К тому же, я обоснованно опасался, что она может поступить так же опрометчиво, как и ее двойник.

Осталось воплотить в жизнь план, которым я озадачился незадолго до возвращения. Неожиданно во мне взыграло человеколюбие. Я не собирался возвращать папаше Бору украденные у него полмиллиона, но, почему бы, не вернуть несчастному отцу дочь? Я надеялся, войны на той стороне теперь не будет. Главный катализатор катастрофы, Ул-Ош, мертв. Остался, конечно, Мадр сотоварищи, но без пульта они не опасны. Девушка вновь обретет отца, а заодно избавится от Мадра. Она ведь не подозревает, что в мужья набивается человек, который в параллельной реальности ее уже убил. Кроме того, здешний Гарц совсем не та страна, что за «окном». Этот Гарц мне нравится гораздо больше, сильная страна с продвинутыми технологиями. Уверен, Алине здесь понравится. Она и здесь останется богатенькой наследницей папашиных миллиардов. Возникшие вопросы, без сомнения, отпадут, едва специалисты проверят ее отпечатки пальцев.

Я вернулся к экранам. Прежде всего, следовало выяснить, где сейчас находится папаша Бор, безвременно почивший на той стороне. Банкир, как я и предполагал, находился в своей шикарной спальне в доме, в пригороде Найка. Можно было начинать.

Алина, безутешная и богатая наследница, не могла заснуть почти всю ночь. Она ворочалась с боку на бок, считала желхов, дошла до десяти тысяч, но ничего не помогло. Сон упрямо не приходил. В конце концов, она встала и включила свет. Что было делать? Читать не хотелось, хотя вчера ей попалась любопытная книга о древних шаманах, обосновавшихся в горах на диком континенте. Уже месяц, как по городу ходили слухи о странном происшествии. О том, что на площади перед ее домом, словно из ниоткуда появилась молодая женщина, следом за ней мужчина, которого якобы даже удалось захватить. К сожалению, кроме слухов, другой информации не было. Вчера подруга принесла книгу, в которой, по ее словам, были описаны похожие случаи. Но сегодня ночью ее волновали не появляющиеся неведомо откуда люди и не загадочные шаманы. Ей предстояло решить, соглашаться на свадьбу с Мадром, или нет? С одной стороны секс с ним и его приятелями ей нравился. Встретились, поиграли в сексуальную лотерею, поразвлеклись, разошлись. Совместная жизнь, это нечто другое. Или нет? Можно, конечно, спать отдельно, и вести жизнь на стороне. Алина была уверена, будущий муж не собирается хранить верность. Ей такая жизнь тоже представлялась невыносимо скучной. Тогда для чего ей этот брак? Алина не была дурочкой и прекрасно понимала, насколько притягательным фактором для жениха являются ее миллиарды. Не из-за этих ли денег Мадр уже который месяц ее осаждает? Вроде бы пора замуж, ей уже двадцать, но что-то останавливает. Мадр скользкий тип, человек с двойным дном. Она не заметила, как сказала это вслух.

— Гнилой человек, к тому же потенциальный убийца, — неожиданно раздался рядом чей-то голос.

— Кто здесь? — Алина испуганно вскочила с постели и завернулась в простыню. Напротив, на другой кровати, поставленной для вящего удобства (вдруг после сладостного соития захочется выспаться отдельно?), вальяжно расположился молодой мужчина в рабочем комбинезоне. Имелись, правда, незначительные отличия от обычной рабочей одежды в виде накладных карманов. Кроме того, комбинезон этого человека, в отличие от формы работяг в масляных пятнах, сверкал чистотой. Кто он, наемный убийца? Девушка сжалась в постели. В тумбочке у кровати хранился пистолет, и также находилась кнопка звонка для вызова охраны. Заметив, что она наклонилась к тумбочке, мужчина сказал: — Не бойтесь, танна, я не убийца и не собираюсь причинить вам зла.

— Тогда кто вы такой? Как проникли в запертую спальню, и что вам от меня нужно?

Мужчина усмехнулся.

— Сколько вопросов сразу. Отвечу на последний: денег от вас мне не нужно. Что касается первых двух, вам придется поверить на слово: я один из тех шаманов, о которых рассказывается в легендах.

— Вы нахал! Пролезли, скорее всего, через окно, вон рама приоткрыта, оттуда дует холодный воздух. А теперь издеваетесь над бедной девушкой!

— Бедной ли? — человек, назвавшийся шаманом, покачал головой. Алина вдруг заметила, что у него симпатичное лицо. Да и все остальное в нем казалось совершенным, стройная фигура, широкие плечи. Ей неожиданно захотелось увидеть его обнаженным. Она почувствовала тепло внизу живота. Предложить ему? Мужчина усмехнулся, словно прочитал ее мысли. Это сразу остудило жар и вызвало гнев. Она снова потянулась к кнопке.

— Не торопитесь, танна Алина, — сказал он, — или упустите свой шанс. Разве вам неизвестно, что шаман может выполнить самое заветное желание? Уверен, переспать со мной, не то, о чем бы вы мечтали.

Девушка убрала руки от тумбочки. Этот человек, в самом деле, не похож на убийцу, к тому же, он ее заинтриговал. Девушке приходилось встречаться в своей недолгой жизни с множеством мошенников, которых интересовали только одно: деньги. В элитной школе, где она училась, некий мальчишка, сын чиновника, обманул ее на сто банов, пообещав дать списать домашнее задание. Которое она не удосужилась выполнить, потому что как раз в то время в ее жизнь впервые неудержимым вихрем ворвался сладостный, замечательный секс. Позже к ней выстроилась целая очередь женихов. Но в каждом ей чудился повышенный интерес к деньгам отца. И это заставляло отказывать всем, пока не предложил руку Мадр.

— Какая же, по вашему мнению, у меня мечта, самое горячее, заветное желание? — с кривой усмешкой поинтересовалась она. — Кстати, мое имя вы знаете, а сами не представились. Кем бы вы там ни были, с вашей стороны это невежливо.

— Можете называть меня Петер, — сухо ответил он.

Девушку вдруг осенило.

— Уж не вы ли недавно выскочили из воздуха на площадь, прямо перед моим домом?

— Не из воздуха, танна, а из моего невидимого жилища. Так вы озвучите свое заветное желание, или вместо этого нажмете замаскированную кнопку, после чего я навсегда вас покину?

Девушка нахмурилась, ее лицо отразило вселенскую скорбь.

— Никто не может вернуть мне потерянное, — сказала она.

— А если я помогу вам вновь обрести отца?

— Жестоко так говорить и вселять неисполнимую надежду! — она прикрыла лицо руками и зарыдала.

— Отчего же, — ничуть не смутившись, сказал мужчина, — если бы я не мог этого сделать, не стал бы вас беспокоить.

— И что вы за это потребуете? Все мое состояние, или жизнь? В церкви говорят, что демону нужна душа. Так вот, я готова отдать вам ее.

— Мне ничего не нужно, но вы должны пойти со мной.

— Уж, не в бездну ли? Вы предлагаете мне там встретиться с отцом?

— Не в бездну, а в такой же Гарц.

— А Мадр там будет? Он зовет меня замуж.

— Вы так торопитесь умереть? Мадру нужны только ваши деньги.

— Я согласна и готова отправиться с вами хоть в бездну, хоть на край света. Но если обманете….

— Дайте руку и помните: если не хотите оказаться в лечебнице для душевнобольных, никому не рассказывайте о том, что с вами случилось. Лучше говорите поменьше, а больше слушайте. И ничему не удивляйтесь.

— Стоит ненадолго тебя оставить, уже девиц тащит! — сказала Марна, когда мы появились в убежище. Я не успел рассказать ей о своих приключениях в зазеркалье. Как-то она отнесется к тому, что я спал с ее двойником? Забегая вперед, скажу, эту новость она восприняла индифферентно. Пожала плечами и сказала: «Но это же тоже была я!».

Алина пугливо озиралась, не понимая, какая сила перенесла ее в это странное место. Я не собирался ее здесь задерживать, открыл проход в коттедж тана Бора, и переправил в одну из пустующих спален, коих там имелось целых три. Папаша, конечно, обалдеет, но, надеюсь, не помрет от счастья. И ненависть ко всему человечеству вкупе со стремлением разрушать все и вся в нем поубавится. Как он объяснит окружающим чудесное воскрешение дочери, меня не волновало. С его капиталами можно объяснить все, что угодно и кому угодно.

Глава десятая

— Как получилось, что здесь прошли сутки, а там ты провел целый месяц? — спросила Марна, в то время, как я с удовольствием просматривал свежую прессу. Газеты пестрели сенсационными заголовками: «Ожившая дочь бизнесмена дает шокирующее интервью!», «Способны ли шаманы воскрешать людей?», «Счастливый банкир выступает за мирные переговоры с Акрией», «Чудесное воскрешение как предвестник конца света?».

— Время теснейшим образом связано с пространством, — сказал я, — даже нашей продвинутой науке известно очень мало.

— Зачем умнейший тан Петер повторил мою глупость? — ехидно поинтересовалась она. — Пока я за него беспокоилась, он успел месяц поработать на фабрике и даже соблазнить мое второе «я»!

— Что-то я не заметил, чтобы ты сильно беспокоилась. Похоже, все это время ты спала.

— В отличие от некоторых, я спала одна, а не с чужим мужчиной!

— И я спал не с чужой женщиной, а с тобой! — возразил я. — И вообще, хватит об этом, я до сих пор не могу отойти от того, что с ней произошло!

Она обняла меня и поцеловала.

— Бедный мой! Сколько тебе довелось пережить!

Вечером мы просмотрели в записи сцену «Возвращение потерянной дочери». Банкир обратил внимание на приоткрытую дверь соседней спальни. Человеком он был чрезвычайно аккуратным, и очень удивился тому, что дверь закрыта неплотно. За порогом его и прихватило. Папаша Бор при виде дочери грохнулся в обморок. Пришлось Алине срочно искать сердечную настойку и отпаивать дорогого папочку. Я не продумал этот момент, было бы жаль, если бы она, не успев вновь обрести, потеряла его во второй раз! К счастью, обошлось. Алина пролила реки счастливых слез, а пришедший в себя отец ее утешал. Вот, в основном, и вся сцена, в продолжение которой девушка узнала о том, кто повинен в ее гибели. Точная информация и доказательства отсутствовали, однако тан Бор извлек из сейфа секретные бумаги главы полиции Найка, тана Баруса. В бумагах имелись подробные описания всей предыстории преступления: бал, попытка убить и подставить художника, и заключительным аккордом роковой выстрел на площади. Вывод был однозначным, ее застрелил Мадр.

— Какой негодяй! — сказал она, ознакомившись с документами. Наконец-то, до нее дошло!

Вскоре стало известно, что Алина вышла замуж за члена Совета, пятидесятилетнего советника главы, тана Конна. Выглядел тот моложаво, я бы дал ему не больше сорока. На этом история с неисправным экраном не закончилась. Утром мы с Марной собрались завтракать, когда из помещения с экранами донеслись голоса. Мне сразу пришла мысль, что, не дай бог, явились шаманы с далекой планеты. Уверен, договориться миром с ними было бы не так-то просто. В коридоре мы увидели полицейских, уже знакомого мне Сая с напарником Журом. Оба имели растерянный вид, а в руках Жур держал пульт, который они у меня забрали еще во время первой встрече.

— Глянь, та самая девка! — радостно воскликнул Жур.

— А с ней мужик, из-за которого я в больницу попал! — взгляд Сая не предвещал ничего хорошего.

— Не двигаться! — предупредил я — Жур кладет вещь, которую держит в руках, на пол, затем оба поворачиваетесь и идете туда, откуда пришли.

Полицейские переглянулись.

— Сдавайтесь, — сказал Жур и обратился к напарнику, — с девкой, чур, я первый кувыркаюсь!

Сай расстегнул кобуру, но в это время в голову ему прилетел мешок с парашютом, второй мешок достался Журу. Марна всегда выходит из себя, когда кто-то собирается насильно затащить ее в постель. Оба претендента на тело моей жены растянулись на полу. Пока они не очухались, я забрал у Жура пульт.

— Вот и нашелся, родной! — я передал его Марне. — Он твой!

Теперь у нас было два пульта.

— Этих добьем? — деловито предложила она. — Попробуем красный луч?

— Даже не думай! У Жура семья, жена и маленький сын.

— Тогда давай от них избавимся.

Что мы и сделали. Я открыл портал, мы переправили случайных визитеров в кривое зазеркалье. Полицейские оказались на площади, вокруг начал собираться народ. Жур очнулся и с яростным ревом бросился туда, где, как он думал, находился проход. Окно уже закрылось, он, наконец, понял, что возмутителей спокойствия в нашем с Марной лице схватить не получится.

— Самое место им там, в кривом мире, — сказал я. Неприятно было вспоминать о приключениях, которые довелось пережить по собственной глупости.

— А жаль, — сказала она, наблюдая, как Жур побитой собакой вернулся к своему товарищу. Вместе они покинули площадь. Постепенно разошелся и народ.

— Жаль чего? — спросил я.

— Помахать руками хотелось, а после обидчиков любимого мужа наказать, а ты не позволил!

— Махать руками можно, — я брезгливо поморщился, — но, не дай тебе Творец пустить в дело пульт и стрелять по людям красный лучом!

Тан Шор не поленился лично явиться в дом заместителя. Тот пригласил главу Совета в кабинет.

— Чем обязан? — спросил банкир.

— То, что произошло с вами, похоже на чудо, — сказал тан Шор, усевшись в кресло, — хотелось бы услышать, как все было, из первых уст.

— Уважаемый тан, в мой дом вернулись радость и счастье, разве это требует пояснений? Я был уверен, что мои коллеги искренне радуются вместе со мной.

Лицо высокого гостя без капли эмоций напоминало каменную маску.

— Она точно человек? — спросил он.

— Мне ее позвать?

— Пока не стоит. Вы не думали показать ее врачам на предмет тщательного обследования?

— Если этого потребуют законы страны, покажу, и пусть обследуют. Тщательно осмотрят и даже просветят аппаратом рушгета. Разве я против! Но, уважаемый тан Шор, мне ли не знать мою дочь?

— Что говорит сама Алина?

— К сожалению, не так много, как бы мне хотелось.

— Неудивительно, если она, в самом деле, воскресла из мертвых!

Правда ли, что вы приказали заменить памятник на ее могиле тяжелой мраморной плитой с надписью: «Восставшей из небытия»?

— Нехорошо оставлять памятник, когда дочь жива и здорова. Что касается плиты, я не желаю обсуждать эту тему. Газетчики словно взбесились и рады поливать меня грязью.

— И все же, что-то она вспомнила?

— Она сказала, что ее вернули в мир живых шаманы с гор.

— С гор Ундории?

— О горах Ундории неграмотные крестьяне придумывают свои сказки. По ее словам, настоящие шаманы живут на диком материке на вершине священной горы Ману-лоо. Молодая пара, мужчина и женщина, вытащили ее из бездны и вернули ко мне.

— Мужчина и женщина? — переспросил тан Шор.

— Она сказала, что мужчину зовут Петер.

— На его месте я бы заодно вернул вам и полмиллиона банов.

— Полагаете, это они? Сумма незначительная, но тут дело принципа.

— Я поговорю с Барусом. Он парень смышленый. Не мешало бы этим шаманам, хотя бы символически отсидеть пару лет за кражу. Спускать такие вещи нельзя никому, даже волшебникам.

— Согласен, уважаемый тан. Вашему племяннику верить можно, парень головастый!

Глава одиннадцатая

В этой реальности не было никаких следов моей повести «Дела Творца нашего». Ее словно кто-то стер с матрицы пространства-времени. Я не поленился сходить в библиотеку и взять те самые номера журналов. И не обнаружил ни одного моего произведения. Слава писателя осталась в другом мире. Папаша Бор, тем не менее, помнил о деньгах, которые я у него экспроприировал. Это я выяснил, случайно подслушав его разговор с главой Совета. Марна, кстати говоря, не отказалась бы снова сходить через «кривое» окно, мои приключения показалось ей забавными. Но я встал насмерть, заявив, что если она туда отправится, нам придется навсегда расстаться. Она обиделась, но я не шутил. Я подозревал, что в результате таких экспериментов мы можем забыть друг друга. Компьютер привел в пример старинную фантастическую повесть, где речь шла об искаженном мире. Я прочитал и впечатлился. В подобную дыру попадать не хотелось, тем более, навсегда потерять мою ненаглядную. Слева у нее родинка, или справа, я решил, что это не столь важно, больше никуда не пойду, мой дом здесь! Я бы заблокировал неисправное окно, если бы знал, как это сделать. Не хватало, чтобы кто-нибудь к нам приперся оттуда и начал гнуть пальцы.

На международной арене дела здесь обстояли не так плохо. Угроза войны отодвинулась, тан Бор поменял политический имидж ястреба на миротворца. Все же, правильно я сделал, вытащив сюда его дочь. Это заметно повлияло на мировую обстановку. Дело шло к подписанию межгосударственного договора о торговле и сотрудничестве в области науки и технологий.

— Не пора ли расслабиться? — обратилась ко мне Марна, когда мы собрались завтракать, — Ты постоянно напряжен, словно ждешь от судьбы очередного удара.

— С тех пор, как я оказался на вашей планете, о спокойной жизни пришлось забыть.

— Старый ворчун! Я снова вижу перед собой семидесятипятилетнего землекопа.

— В тот раз ты назвала меня приставучим старикашкой.

— В Гунце они не давали прохода ни мне, ни другим девчонкам.

Я надеялся, что больше глупостей она не наделает. Хотя и я хорош, едва не застрял навсегда за кривым зеркалом. Думать о том, что и этот мир не такой прямой, как кажется, я себе запретил. Я не стал говорить об этом со своей половиной, но мелкие отличия бросались в глаза и вызывали неясную тревогу. Масла в огонь подлил мой компьютер с древней повестью о человеке, попавшем в искаженный мир. Моя единственная настоящая вселенная осталась далеко, вернуться туда я не мог. Приходилось считать этот мир настоящим, основным и единственным. После завтрака я предложил посмотреть, чем занимаются сейчас сильные мира сего.

Включив один из экранов, мы увидели кабинет главного полицмейстера Найка, тана Баруса. Хозяина кабинета я в лицо не знал, но один из посетителей обратился к нему по имени. Когда тот ушел, тан Барус, симпатичный мужчина средних лет, уселся в кресло за рабочим столом и задумался.

— Неделя отпуска! — сказал он и в сердцах стукнул кулаком по столу. — Надоели чудеса и загадки! Неуловимый пенсионер-оборотень, лучше бы он провалился в бездну со своей подругой! Сегодня же напишу заявление тану Шору, в конце концов, я уже два года без отдыха. Прежде чем начинать рискованную охоту на шамана, необходимо хорошенько отдохнуть. Отправлюсь-ка я в свой загородный дом, на озеро, рыбку половлю. Решено!

— Где у него загородный дом? — спросила Марна из-за моей спины. — Я бы предложила нанести ему визит.

— Зачем? — не понял я.

— Петер, неужели тебе не интересно пообщаться с умным человеком?

— К вашему сведению, танна, у меня такого общения за последнее время было без счета. Но, если тебе очень хочется….

— Хочется! Мне интересно!

— Представимся соседями, которые недавно приобрели подходящий домик. Как тебе легенда?

— Думаешь, этот проныра не знает в лицо своих соседей? Кто чего за последнее время покупал или продавал? Он вычислит нас с полуслова.

Я задумался. Она права! На такой пост недалекого человека не поставят. Придется тщательнее продумать легенду. Я, в который уже раз, пожалел, что со мной нет Умника. На «Святогоре» завал туристических принадлежностей: палаток, байдарок, спальников и прочего древнего барахла. Можно прикинуться туристами и встать на стоянку рядом с его домом. Пожалуй, даже Шерлок Холмс не смог бы к нам подкопаться. Обойдемся без корабельного склада. В Найке разве нет спортивных магазинов?

Река, что протекала недалеко от дома, славилась своей рыбой, в том числе в ней водилась даже редкая ольми, по слухам, кто-то из соседей несколько лет назад запустил в реку мальков. Тан Барус взял удочку, банку с наживкой и вышел за калитку, не забыв ее запереть. При этом он с раздражением думал о том, что погулять позволили каких-то пять дней. Заявив, что этого достаточно. И это за два года напряженной работы, зачастую связанной с риском для жизни! Платят, конечно, неплохо. Но, если нашпигуют свинцом, для чего ему эти деньги? В душе тана Баруса поселилась обида на своего дядюшку, главу Совета. Зажал два дня, как будто это поможет схватить волшебника! То, что неуловимый Петер, способный менять внешность, самый настоящий волшебник, сомнений не вызывало. Удастся ли устроить ловушку, из которой он не сможет вырваться? Волшебников тан Барус еще не ловил, задача представлялась невыполнимой и, вместе с тем, захватывающей. Возможно, это будет самое интересное дело, которым ему приходилось, когда-либо заниматься.

Главный полицмейстер устроился на травянистом берегу и забросил удочку. Несмотря на позднюю осень, день выдался теплый и солнечный. Этот период местные жители называли «крестьянским летом», крестьяне за короткий теплый период перед наступлением холодов убирали остатки урожая и готовились к зиме.

Река шириной была примерно треть ри. Беря начало в восточных холмах, Рина несла неспешные воды через всю страну на запад, к океану. Противоположный берег представлял собой неприступную кручу, заросшую колючим кустарником. На другой стороне никто не жил, дальше начинались топкие болота, протянувшиеся на десятки ри южнее. Поэтому и народу здесь обычно было немного, близость болот означала кусачую мошкару жарким летом.

Поплавок не двигался, в голове крутилась некая важная мысль, когда из-за поворота реки показалась каркасная двухместная лодка. Такие лодки продавались в магазинах спортивных товаров. Молодая пара, мужчина и женщина, энергично работая веслами, увидели его и повернули к берегу. Тан Барус с досадой выругался. Мало того, что мысль ускользнула, так и рыбалку испортят. Кто они такие? Раньше спортивные лодочники здесь не появлялись. Полицмейстер с раздражением подумал, что если в следующем сезоне начнется наплыв любителей погонять на этих утлых суденышках, ему, как заядлому рыбаку, придется купить домик в другом месте. Он вспомнил, что такие лодки назывались «букара», что в переводе с дикого означало «легкое перо», а сами любители водного плавания, в просторечии именовались «букарщиками». Аборигены на диком континенте также пользовались похожими лодками с каркасом из твердого дерева, обтянутым шкурами. В это время двое букарщиков пристали к берегу, вытащили лодочку из воды и направились к рыболову.

«Лучше бы вашу лодку унесло в океан!» — сердито подумал полицмейстер. Однако приходилось придерживаться вежливого этикета, что, надо сказать, далось ему с трудом.

Нежеланные гости поздоровались, поинтересовались, как рыбка клюет.

— Не успел еще ничего поймать, — ответил тан Барус, — только обустроился.

— Мы тоже обустроимся, — весело ответила девушка, — палатку поставим.

Они представились. Мужчину звали Парр, женщину Мара.

«Туристы, — неприязненно подумал полицмейстер, — перебраться, что ли, на другое место?». Но других, столь же удобных мест поблизости он не знал, а потому решил остаться. Лишь бы эти двое не слишком шумели и не распугали рыбу. А те поставили палатку и постелили спальные мешки. Интересно, надолго ли останутся? Лицо девушки показалось тану Барусу знакомым, но где он ее мог видеть, припомнить не мог. Это его раздражало, так же, как и потерянная мысль о будущей ловушке для шамана. Неожиданно поплавок ушел в воду, в следующий момент полицмейстер вытащил крупную рыбину.

— Эге, — сказал тан Парр, присаживаясь рядом на поваленное дерево, — это же ольми, мечта рыболова! Откуда она здесь?

Полицмейстер пояснил, что некий любитель ловли несколько лет назад запустил в реку мальков. И теперь здесь нередко можно выловить эту замечательную рыбку, которая прежде водилась только в северных реках Акрии.

— Поздравляю с первым уловом, — сказал тан Парр, извлекая из заплечного мешка бутыль сайского вина. Тоже редкость, с Акрией торговля нынче не то, чтобы вялая, скорее вообще никакая.

— Отличное вино, — заметил тан Барус, — откуда оно у вас?

— Места надо знать, — загадочно ответил мужчина, доставая из рюкзака три бокала. «Ни в одном магазине такое вино не продают», — размышлял полицмейстер, пока новые знакомцы наполнили бокалы и разложили на кожаной скатерке нехитрую закуску. Ему не приходилось жаловаться на свою память, но где он видел лицо этой девушки, так и не вспомнил. Может, в Совете, или в управлении? Мимолетная встреча могла отложиться в памяти и теперь мучить его бесполезными потугами. В отличие от узнаваемой внешности, имя «Мара» ему ничего не говорило. Прежде оно ему не встречалось. Пришлось тану Барусу признать, что, скорее всего, случайно видел девицу где-то, может, даже на улице в толпе. Иначе профессиональная память его бы не подвела. На этом он постарался успокоиться, но раздражение осталось.

— За знакомство, — сказала женщина, поднимая свой бокал. Милая у нее улыбка. И тоже неуловимо знакомая. Полицмейстер по-хорошему позавидовал мужчине. Повезло тому с подружкой!

— И за удачную рыбалку! — добавил тан Парр, они выпили. Вино оказалось выше всяких похвал. Полицмейстер по старой привычке знать о людях все, принялся расспрашивать, кто они такие и надолго ли в этих краях.

— Свободное время мы стараемся проводить на природе, — ответил мужчина, — чем занимаемся? — он на секунду задумался. — Я, например, книги пишу. Собираюсь издать фантастическую повесть «Дела Творца нашего».

Тан Парр посочувствовал: — В наше время с этим трудно. К солидным издательствам не подступиться. Новичкам без знакомства даже пытаться не стоит.

— О чем пишете? — спросил тан Барус, насадив на крючок червя и вновь забрасывая удочку.

— Это что-то вроде автобиографии. События своей жизни я оформил в виде фантастического произведения.

— Любопытно было бы ознакомиться. У меня работает знакомая в журнале «Дорогами фантазии», — сказал тан Барус, — если вещь окажется стоящей, я мог бы порекомендовать ее главному редактору.

— Возможно, я воспользуюсь вашей помощью, — ответил мужчина, вновь наполняя бокалы вином.

— Мы с вами раньше нигде не встречались? — обратился полицмейстер к женщине.

— Что вы! — ответила та с обворожительной улыбкой. — У меня приводов в полицию пока еще не было!

Полицмейстер насторожился. Откуда она знает, что он работает в полиции?

— Мы все читаем газеты. Ваша фотография там довольно часто встречается, — сказал мужчина.

— Инкогнито раскрыто, — с досадой констатировал тан Барус, — никуда от сомнительной славы не деться! Готов побиться об заклад, что вы корреспонденты!

— Как догадались? — спросила танна Мара. Ему до боли знакомо ее лицо и широкая улыбка! Откуда? Идеальная память на сей раз подвела хозяина. И это выводило его из себя.

— Мы из журнала «Военная аналитика», — сказал тан Парр, — но не чураемся и гражданского материала.

Тан Барус поймал еще несколько рыбин и предложил приготовить рыбный суп. Тан Парр с удовольствием идею поддержал, назвав такой суп странным словом «уха». Полицмейстер поинтересовался, что это такое, и получил ответ, что так называют рыбный суп аборигены дикого континента. Уха вышла на славу, они допили вино, а вечером полицмейстер собрал удочки и с ведерком, полным рыбы, отправился домой. Договорились встретиться на этом же месте утром.

В этом реальности моя повесть бесследно исчезла вместе с фильмами, наделавшими столько шума. Но больше всего мне жаль было антивоенную книгу, списанную с древней повести «На берегу». Может, снова взяться за перо? Кстати, существует ли здесь такой писатель, как Суэн Бурнов? Не мешало бы это выяснить. Стемнело. Мы, молча, сидели возле костра у полноводной Рины, смотрели на незнакомые созвездия, а закончили этот день поцелуями в палатке.

— Как тебе тан Барус? — спросил я подругу, когда мы, наконец, разомкнули объятия.

— Я довольна, милый! — ответило мое чудо. — Прикольно водить за нос главного полицмейстера Гарца!

Марна готова была влезть в любую авантюру, лишь бы не было скучно!

Глава двенадцатая

Тан Барус вернулся в дом в растрепанных чувствах. Память, прежде такая надежная, на этот раз подвела. Он убрал рыбу в холодильник, решив отложить готовку на завтра. Некоторое время бездумно ходил по комнатам. Эти двое вывели его из равновесия. Хотя, казалось бы, отчего? Если не считать, что лицо танны Мары кажется знакомым, других причин не было. Он открыл сейф и достал секретную папку, в которой хранились копии газетных вырезок и фотографий. Такие папки имелись в трех экземплярах: в отведенном ему кабинете, в здании Совета, в городском доме, и здесь. В центральном управлении безопасности тан Барус подобную информацию предпочитал не хранить. Работники там аномальными, заумными делами не занимались. Полицмейстер зажег свет, налил себе чая, уселся в удобное кресло возле торшера и раскрыл папку. Он принялся просматривать заметки, начиная с самых ранних, десятилетней давности. В то время он был рядовым полицейским следователем. Вот газетная вырезка о серийном убийце. Маньяк в течение двух лет задушил в пригородах Найка восемнадцать женщин. Его не могли поймать, пока тан Барус не сличил отпечатки пальцев на оставленной рядом с трупом улике, обломке стекла из очков жертвы, с отпечатками одного из соседей покойной. Тихий, скромный, отец семейства, любимый и любящий муж оказался жестоким убийцей.

Тан Барус перебирал копии газетных статей, вспоминая прошедшие годы, мысленно погружаясь в прошлое. Так талантливый актер, создавая образ своего персонажа, на время становится другим человеком. События прошлого оживали под его руками. Вот женщина, работавшая прислугой в богатом доме. Ее оставили с маленьким ребенком, а потом ребенок отчего-то умер. Патологоанатом по просьбе следователя осмотрел шею ребенка и обнаружил гематомы, следы пальцев. Как выяснилось позже, это был четвертый ребенок, задушенный женщиной.

«Мы более дики и жестоки, чем аборигены дикого континента. Те убивают врага только для того, чтобы отстоять свою территорию, либо животных, исключительно в целях пропитания» — думал тан Барус, перебирая бумаги. Одна из них, предпоследняя, привлекла его внимание. Газета, так называемая, желтая пресса, публикующая сплетни, «Голос Найка». Целая страница посвящена неуловимым шаманам, которые появлялись то в Акрии, то здесь, в столице Гарца. В статье говорилось про убийство дочери Бора, которая недавно неожиданно для всех воскресла. Здесь же был приведен портрет художника, которого полиция считала шаманом и убийцей.

— Шаман он, или нет, но он не убивал, — пробормотал тан Барус, — убийца Мадр.

В газете была также фотография его подруги, которую звали Марна. Полицмейстер буквально впился взглядом в портрет. Это она, танна Мара! Он вновь обратил внимание на портрет предполагаемого преступника. Вне всякого сомнения, определенное сходство с сегодняшним знакомцем имелось. А если вспомнить о том, что неуловимый пенсионер мог запросто менять внешность, в мозаике все становилось на свои места. Кроме вопроса, зачем он им понадобился? Первым желанием было достать оружие и арестовать обоих. Вторым сесть в машину и мчаться в город за подмогой. Отряд полиции этого неуловимого точно скрутит! Следующая мысль слегка остудила пыл. Он ведь сам предупреждал об опасности, исходящей от этого человека. Да и человека ли? Тан Барус ясно представил завтрашний выпуск «Вечернего Гарца», первую страницу которого займет его фотография в траурной рамке с надписью: «Очередная жертва неуловимого Петера». В самом деле, стоит ли лезть на рожон? Следующая заметка вообще выходила за всякие рамки понимания: он сам на заседании правительственного Совета говорит об антивоенной повести-предупреждении «Дела Творца нашего». Но он, Барус, в глаза эту повесть не видел! Мало того, судя по словам лжекорреспондента Парра, ее нигде не печатали, откуда взялись эти строки в газете? Какого демона тут происходит? Он терпеть не мог ситуаций, выходящих из-под контроля. А сейчас был именно такой случай. Полицмейстер прошел на кухню, достал непочатую бутылку свиянки и набулькал полную кружку. Он чувствовал, что должен выпить, иначе, скорее всего, сойдет с ума и сотворит какую-нибудь глупость. Залпом выпил спиртное, чего не делал с далеких студенческих времен, когда учился в юридическом институте города Найк. Немного отпустило и потянуло в сон. Тан Барус завалился в постель, надеясь, что утром мозги прояснятся, и само собой придет решение, как поступить с этими двумя.

Утром все неожиданно встало на свои места, полицмейстер порадовался, что не поддался первому порыву и не бросился арестовывать шамана и его подругу. Он знал, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет. В конце концов, папаша Бор должен испытывать к этому Петеру благодарность за возвращение любимой дочки, а не пытаться засадить в кутузку. Путь даже символически на месяц или год. Да и можно ли после столь удивительных событий всерьез рассчитывать на то, что удастся схватить волшебника? Пусть дядюшка Шор его уволит и отправит на пенсию, он, Барус, пальцем для этого не пошевелит. Проглотив скудный завтрак, есть вовсе не хотелось, даже не прихватив удочки, полицмейстер поспешил на место. Ни к чему было изображать заядлого рыбака, когда предстоял серьезный и, как он надеялся, откровенный разговор. Тана полицейского грызло любопытство. Кто такой, или что такое этот Петер с его подругой? Может, именно сегодня, эта тайна, хотя бы частично, приоткроется?

Едва мы проснулись, Марна принялась готовить завтрак. Я выбрался из палатки и ополоснулся прохладной речной водой. На улице посвежело, накрапывал мелкий осенний дождик. Я присел к костру, на котором грелась в чайнике вода. Все же, нет ничего более приятного в такую погоду, чем древний огонь с исходящим от него теплом.

— Как думаешь, Барус придет? — спросила Марна, раскладывая по тарелкам горячую кашу.

— Не придет, а прибежит.

— С отрядом полиции?

— Не станет он этого делать. Барус один из самых умных и хитрых людей в Гарце, он наверняка нас уже расколол.

— И попытается нас арестовать?

— Надеюсь, он понимает, чем это может грозить. Думаю, нашего полицмейстера одолевает любопытство.

А мне почему-то пришла в голову неприятная мысль о том, что этот мир существенно отличается от предыдущего. Здесь никогда не издавалась автобиографическая повесть и книга о грядущей войне. И фильм об ужасающей бомбе в синематографе не проходил.

Марна, как и полицмейстер, плоть от плоти, принадлежала этому миру. Получается, где-то осталась другая Марна, которую я оставил, по глупости сунувшись в неисправное окно? Я гнал эту мысль, но она постоянно возвращалась, отравляя существование. Я понимал, что, ни вернуться обратно, ни проверить верность такого предположения, невозможно. К сожалению, блокировать определенные области памяти можно было только с помощью Умника. Сам я этого сделать не мог.

Многое пропало, думал я, прихлебывая ароматный чай, но кое-что, все же, осталось. В том числе некоторые фокусы. Цирк Клински, например. Я не заметил, как сказал это вслух.

— Это где ты захотел намять силачу бока?

— Бока мять я не решился, скорее всего, намяли бы мне.

— А потом ты производил в уме безумно сложные вычисления.

— А встречу с переодетыми разбойниками помнишь?

— Которые оказались журналистами. К чему ты это говоришь?

Я предпочел уйти от ответа. Лучше ей о моих подозрениях не знать.

— Вон и наш рыбак, — сказал я, — торопится, даже удочки дома оставил. Ну, точно, пытать нас будет, жаждет услышать правду!

— Я ему каши положу, небось, с утра голодный, — сказала Марна, доставая из рюкзака тарелку и кружку.

Я подбросил в костер веток, огонь весело затрещал, разгораясь и пыхая жаром. Хорошо сидеть в тепле, когда вокруг по-осеннему холодно, а сверху накрапывает противный мелкий дождик. Мне этот дождик еще в Акрии до смерти надоел. Вместе с занудной старухой Го.

Тан Барус остановился у костра. Собрался что-то сказать, но Марна его опередила.

— Присаживайтесь на бревнышко, тан полицмейстер, — сказала она, — я налила вам чай и положила кашу.

Он присел, и некоторое время занимался процессом поглощения пищи.

— Спасибо, у вас удивительно вкусная каша, — поблагодарил он, покончив с завтраком.

— Жена мастерица на все руки, — сказал я, — замечательно готовит, а также умеет шить интересные и красивые вещи.

— Все это конечно, хорошо, но я бы хотел поговорить о другом.

— Догадываюсь, тан полицмейстер. Можете задавать вопросы, постараюсь, по крайней мере, на некоторые из них, ответить.

— Вы ведь ни кто иной, как тот самый Петер Лийк из Акрии?

— Да, это я.

— А ваша подруга Марна, она же Альта, член подпольной ячейки рабочей партии?

— Была членом партии, но уже почти год, как не имеет с ними контактов.

— Отчего так?

— Чтобы восстановить справедливость, я собиралась застрелить председателя Бьорна Рау, — ответила Марна, — теперь я поняла, что смысла в подобных акциях, нет.

Тан Барус недоверчиво хмыкнул.

— Вот как? А вы, тан, в самом деле, волшебник?

Я усмехнулся.

— Волшебство, это всего лишь продвинутая наука, опередившая вашу на сотни лет.

— Ош, в доме которого найдены непонятные приборы, из вашей команды?

Он задает правильные вопросы. Стоит ли открывать всю правду?

— Ош потомок легендарных шаманов, которые когда-то пришли в этот мир, — ответил я.

— Кто его убил?

— Мне пришлось это сделать, чтобы предотвратить войну.

На минуту он задумался, потом сказал: «Вы со мной откровенны. Прежде вы постоянно бегали от властей, теперь готовы идти на контакт?»

— Мы бегали от властей, потому что не ждали от них ничего хорошего. Что касается контакта, пожалуй, я покажу вам наш временный дом. Дайте руку.

— Где мы? — ахнул полицмейстер, когда я провел его в горное убежище. Я позволил ему полюбоваться пейзажем, открывшимся из окна спальни. Горы в снежных шапках, джунгли и синяя полоска воды на горизонте произвели на него огромное впечатление.

— Этот дом на берегу дикого континента когда-то, очень давно, построили пришельцы, — сказал я, — теперь мы живем здесь с Марной.

— Тан Бор собирался сбросить сюда бомбу.

— Как сбросили, так и забрали, бомба не взорвалась.

Мы вновь вернулись к костру. Похоже, больше всего его впечатлила скорость, с которой все произошло, один шаг, и мы на месте. Полицмейстер спросил: «Вы хотели бы поговорить с высоким таном Шором?»

— Если только вы не устроите ловушку, — усмехнулся я. В его лице что-то дрогнуло, я понял, что ловушка, как раз, готовилась.

— Власти Акрии и Гарца, так и не поняли, какую могли бы извлечь пользу от общения с нами! — горячо сказала Марна.

— В самом деле, — поддержал я, — я могу поделиться множеством прорывных технологий. Кстати, кое-что уже передано бруссийцам. В технологическом институте не так давно начали производить приборы, заменяющие радиолампы, меньшего размера и с меньшим электропотреблением.

— Я об этом слышал, — ответил тан Барус, — так, что скажете насчет встречи с главой Совета?

Глава тринадцатая

На следующий день обнаружилось очередное несоответствие прежнему континууму. Я предложил Марне забрать лазер из квартиры, которую мы снимали. Квартира была оплачена до конца года. С прошлого нашего визита там ничего не изменилось. Отсутствовала полицейская засада, которую мы обнаружили в прошлый раз, но и лазера не было.

— Куда он делся? — спросил я.

— Вряд ли его могли найти. Шкаф никто не открывал, я специально проложила между дверью и стенкой маленькую черную бумажку. Если о ней не знать, не заметишь. Вот она, на месте.

А она у меня молодец! Я как-то до такого не додумался!

— Карман пуст, — мрачно констатировал я. Лучше бы лазер украли. Все равно, снять его с предохранителя, вор бы не сумел. Для этого надо знать, в какой последовательности нажимать кнопки. Я лишний раз убедился, что мир этот не тот, прежний. Слишком много набирается несуразностей. Как бы он вообще не оказался кривым, вроде искаженного мира из старинного романа. Нам, конечно, одного лазера хватит, но факт настораживающий и неприятный.

Встреча с представителями Совета была назначена через два дня. Папаша Бор наверняка будет требовать компенсацию за свои полмиллиона банов, придется его немного осадить. Я выдвинул всего одно условие: никакой шумихи в прессе. Встреча должна пройти в условиях максимального неразглашения и секретности. Я надеялся договориться о нашей неприкосновенности, вроде той, какая была в далекие времена у дипломатов. Я хотел жить в этом мире и работать в спокойной обстановке. Переодеваться мы не стали, меня устраивал комбез пришельцев, Марну земной. Чтобы проверить, не готовят ли нам западню, с этих станется, мы с женой полдня провели у экранов, отслеживая всех участников встречи, начиная с полицмейстера и кончая папашей Бором. Папаша не переставал ворчать и ругаться, вспоминая свои несчастные деньги. Для него полмиллиона копейки, неужели ожившая дочка не стоила этих денег? Глава Совета потихоньку давил на полицмейстера, требуя нас захватить. Перечислил даже возможные способы: усыпить, отравить, заковать в наручники. Чего ему неймется? Я пришел к выводу, что власть предержащие принципиально не могут смириться с тем, что кто-то, более могущественный, для них недосягаем.

— Вы бы лучше предложили заковать в наручники самого Творца, — ответил полицмейстер, своим ответом немало меня, порадовав, — может, скорее бы получилось.

— Как можно сравнивать жалких колдунов с самим создателем? — возмутился тан Шор. — Мальчишка! Что ты себе позволяешь? Забыл, благодаря кому занимаешь этот пост?

— Прекрасно помню, — ответил полицмейстер, — но поверьте, кто тронет этих людей, или лучше сказать, существ, долго на этом свете не задержится.

— Запугали они тебя, — пренебрежительно скривился, глава Совета, — ладно, сделать это никогда не поздно, пока посмотрим, что они нам скажут.

Настал день встречи. Мы с Марной дождались момента, когда в большом зале Совета соберется весь цвет местной элиты, всего около двадцати человек. Расселись они по ранжиру: тан Шор с таном Бором в первом ряду амфитеатра, рядом полицмейстер, сзади сошки помельче. Почти все с выражением превосходства и презрения к простым смертным на жирных лицах. Обозревая через экран этих надутых индюков, я начал сомневаться в положительном результате затеянных переговоров. Притом, что среди этой публики наверняка присутствовали наиболее значимые представители промышленных и финансовых кругов Гарца. Да взять хотя бы, того же, тана Бора! Лицо у банкира было перекошено злобой, а свинячьи глазки постоянно оглядывали зал, стремясь скорее отыскать давнего обидчика. Среди присутствующих были и несколько членов главных штабов, бурлетов, увешанных серебряными знаками отличия. Эти сидели с каменными, ничего не выражающими, лицами. Среди них я увидел и нашего знакомого, тана Гурра.

— Где ваши шаманы, тан Барус? — нетерпеливо обратился глава Совета к полицмейстеру. Настал наш черед. Мы прошли в зал, спустившись по проходу между рядами в амфитеатр. Я ловил на себе неприязненные взгляды, полные пренебрежения и превосходства.

— Представьтесь, кто вы такие и что хотели сообщить высоким членам Совета? — обратился к нам тан Шор. Дикция у него была великолепная, акустика зала выше всяких похвал.

— Я бы предпочел сначала выслушать представителей властей Гарца, — ответил я, когда мы встали на виду собравшихся.

Тан Бор не выдержал, лицо его стало красным, как помидор. «Как бы старика удар не хватил, — подумал я, — жаль будет, только-только воссоединился с любящей дочерью!»

— Вы! — вскочив с места, закричал он. — Жулики и возмутители спокойствия! Последнее время народ только и говорит, что о шаманах! Для чего вам эта дешевая реклама?

Интересно, а я думал, он сразу выставит нам счет на полмиллиона. При этом в голове у меня крутилась какая-то нестыковка. Если это параллельная вселенная, тогда кто украл у банкира полмиллиона банов? Параллельный я? Но куда делся мой двойник? Впрочем, я быстро избавился от ненужных мыслей, которые в данной ситуации ничем не могли нам помочь и вновь обратил слух к местной правящей элите.

Когда папаша Бор снова уселся в кресло, со своего места поднялся какой-то толстяк. Оказалось, тоже банкир, коллега по ремеслу.

— Это что же, получается? — визгливо провозгласил он, тыча в нашу сторону толстым пальцем. — Так называемые, шаманы, могут разгуливать по нашим банкам, забирая столько денег, сколько в состоянии унести?

— Вы должны вернуть уважаемому тану Бору то, что у него забрали, — высказался кто-то из задних рядов, — порядок государства держится на банах, иначе говоря, частной собственности.

— С процентами! — визгливо добавил банкир. — Деньги банками в среднем ссужаются под пять процентов! Посчитайте, сколько набежало за год!

— Его дочь не стоит этих денег? — спросил я. Тут разразился воплями и зашумел весь зал, кроме, разве тана Шора, военных и полицмейстера, который сидел, сделав лицо кирпичом.

— Ты сам ее убил! — услышал я, только разобрать не мог, кто именно это сказал. — Теперь вернул скорбящему отцу, чтобы тот простил такую немалую сумму!

— А кто вернет мне моего племянника, Мадра? — услышал я.

Разговора не получилось, собравшиеся здесь чудаки вываливали мне претензии, не понимая того, что если не договоримся, страна потеряет несоизмеримо больше. Что касается Мадра, с какой стати они пытаются повесить на меня его исчезновение?

— По-моему, нам лучше уйти, — шепнула Марна.

— Ты права, — ответил я и, подняв руку, обратился к шумному собранию, — уважаемые таны, мы вас покидаем.

На мгновение воцарилось тишина, затем вновь послышались возмущенные крики.

— Он нас ни во что не ставит!

— Да как он смеет!

Тан Барус на первом ряду чуть заметно усмехнулся. Я подумал, что он единственный, кто правильно оценивает ситуацию. Но уговаривать упертых членов Совета он не собирался.

— Из-за вас, проклятых шаманов у нас едва не началась война! — крикнул кто-то с последнего ряда. Кажется, это был военный.

— Ну вот, а ты думал, они тебя на руках носить будут за твои новые технологии, — сказала Марна, добавив, — с ними не договориться, они тут все ненормальные.

Я и сам это видел. Можно было сразу уйти, но я, все-таки, решил немного задержаться, может, хоть кто-то выскажется в позитивном ключе.

Снова поднялся папаша Бор.

— Я поклялся предать вора лютой смерти, — глядя на меня исподлобья, сказал он, — но, пожалуй, двух лет тюрьмы будет достаточно.

«Ну, спасибо, обрадовал!» — вряд ли в этой тюрьме мне позволили бы остаться в живых. Скорее всего, запытали бы до смерти, чтобы вытрясти все секреты.

— Разве вы не любите свою дочь? — удивилась Манра, обратившись к тану Бору.

— Я, между прочим, могу снова забрать ее, — заметил я.

— Вам не выйти отсюда. Двери заперты, вами займется полиция, — сказал банкир.

Мне стало жаль этого жадного и недалекого человека, который понятия не имел о наших возможностях. Скорее всего, он решил, что мы пробрались сюда через черный ход. Вид человека, который нанес ему смертельное оскорбление, безумно его раздражал. Алину я у него отбирать, конечно же, не собирался, не для того переправлял ее сюда.

— Ответьте, любезный, на один вопрос, — сказал я, причем мой спокойный голос, похоже, еще больше выводил его из себя, — за этими дверями кто-нибудь есть?

— Пока нет, но скоро появится, я уже вызвал полицию.

— Значит, если сейчас я вынесу двери, никто не пострадает?

— Попробуйте! Вы не шаман, а самый обыкновенный жулик! — в бешенстве закричал он. — Шаман не стал бы опускаться до мелкой кражи!

— Разные бывают ситуации, — ответил я и достал лазер. В следующий момент обе двери, лишенные петель и замков, с грохотом обрушились в коридор.

— Как видите, двери нас не удержат, — сказал я, — прощайте, уважаемый тан Бор. Передавайте привет дочери и помните о том, как много вы все потеряли.

Я спрятал лазер, достал пульт, взял Марну за руку и под удивленными взглядами полицейских, заполнивших опустевшие дверные проемы, и онемевших вдруг членов Совета, вернулся на базу. Наконец-то можно расслабиться!

Глава четырнадцатая

Мы летали на слайдере над диким материком, загорали на замечательных пляжах. Оттягивались на полную катушку. Но что-то непрестанно грызло меня изнутри. Нет, чувствовал я себя замечательно, здоровье, что называется, било через край. Однако мысли возвращались к нестыковкам, которых набиралось все больше. Я опасался, что, следуя законам диалектики, количество в один прекрасный момент перейдет в качество. Вряд ли нам это понравится. В конце концов, я принялся постоянно искать странности, чтобы объединить их хоть в какую-то систему. А что еще было делать? Да и жить вдали от цивилизации надоело. Но вернуться на континент мы не могли. Повсюду нас ждали полицейские ищейки.

Как-то вечером, мы сидели за чашкой чая.

— Послушай, Петер, — сказала жена, — ну, не хотят в Гарце простить тебе эти несчастные полмиллиона, и что? Тебя это волнует?

— Надоело бегать, мне нужна постоянная работа, и чтобы рядом не бродили всякие подозрительные личности.

— Давай останемся здесь, это безопаснее место.

— Как бы нас не ожидало здесь кое-что похуже, — мрачно ответил я.

— Что может угрожать нам на этой базе?

Не хотелось говорить, но пришлось.

— Ты в Гунц давно заглядывала?

— Вчера, ты же видел!

— И как там, твой дом?

— Что ему сделается? Квартира пустая, женщина в больнице, отчим на кладбище.

— Иди сюда, полюбуйся.

Марна в недоумении уставилась на экран.

— Что это? — ахнула она.

— Как видишь, изменился не только дом, пейзаж стал другим.

— Я не понимаю, почему? — растерянно сказала Марна.

— Нестабильный континуум, — ответил я, — не спрашивай, что это, сам не знаю. Наша наука еще не подобралась к таким тайнам.

— И что теперь делать?

— Бежать надо, и как можно скорее.

— Разве от этого можно убежать?

— Уйдем обратно через то самое кривое окно.

— Петер, мне страшно! Неужели нет другого выхода?

— Нет, родная, придется рискнуть, берем только самое необходимое. И не забудь пульт!

— А Алина, оставишь ее здесь?

— По крайней мере, здесь у нее живой отец.

Вскоре мы были готовы. Вернемся ли мы в нормальный континуум, или увязнем в искореженном времени, словно в гнилом болоте? Я этого не знал, но выбора у нас, не было.

Мы прошли через неисправное окно, с помощью, которого великий шаман пытался отыскать дорогу на родную планету. Внуку, Ул-Ошу, она нафиг сдалась. Потому он и сбил настройку, чтобы не пришли те, кто помешал бы его наполеоновским планам.

Вместо намозолившей глаза площади Найка нам открылось горное убежище, знакомое помещение с экранами. После следующего перехода мы вывалились на мокрый, после дождя, тротуар провинциального Гунца. Я поднялся, помог подняться Марне и огляделся по сторонам. Гунц походил на большую деревню. Домишки убогие, деревянные избы, покосившиеся заборы, типичная провинция государства Акрия. Редкие прохожие, спешившие по своим делам, не обратили на нас внимания. За исключением пожилого крепыша, в серой полицейской форме, который уставился на нас выпученными глазами.

— Альта? — спросил он. — Но как, тебя же казнили?

— Учитель, тан Уард! — взвизгнув от радости, воскликнула Марна и бросилась мужчине на шею. Я понял, что именно этот тан обучал ее дикой борьбе. Но почему он в полицейской форме? Или это маскировка? Марна расслабилась и тут же была наказана за свою ошибку. Этот Уард, в самом деле, отлично владел приемами рукопашной борьбы. Что и не замедлил нам продемонстрировать. Марну крутануло волчком, секунды не прошло, как на заведенных за спину руках защелкнулись наручники, а сама она была повержена наземь. Счастливое выражение на лице сменилось обидой и недоумением.

— Не дергайся, — посоветовал этот тип, положив руку на кобуру, — стреляю без предупреждения.

Марна нахмурилась, глаза потемнели от гнева.

— Предатель! — прозвучало, как плевок.

— Старший бурлет безопасности никого не предавал, — ответил он и поманил меня пальцем, — подойди, парень, только не делай резких движений.

Вокруг, как обычно, собрались зеваки. Всем было интересно посмотреть бесплатное представление. Я на секунду растерялся, в это время Марна, извернувшись, ухитрилась вытащить из заднего кармана брюк пульт. Красный конический луч осветил полицейского. При виде распадающейся плоти кое-кто из зрителей, принялся освобождать желудок от недавней пищи. «Учитель», точнее, то, что от него осталось, опустился на землю. Один из ротозеев нервно отскочил, когда мертвая голова задела его ногу. Красный конус погас, в нем уже не было необходимости. Покойник на глазах превращался в серую пыль. Я потащил Марну к окну, окаймленному зелеными стрелками. Едва оказавшись в горном убежище, моя жена поспешила в туалет и не выходила оттуда, пока в желудке хоть что-то оставалось.

— Ты был прав, ужасная картина, — сказала она, выйдя из туалета.

— У нас говорят: «Собаке собачья смерть».

Я достал лазер и, предупредив, чтобы не двигалась, срезал наручники.

— Как мне это надоело, Петер! — она затравленно посмотрела на меня. — Я хочу, чтобы у меня был дом, семья, дети. Найдем ли мы когда-нибудь такое место?

Я задумался. Мы с ней по неосторожности угодили в паутину параллельных кривых миров. Если из обычного лабиринта есть надежда выбраться, то, как быть в данном случае? Здесь нет ни стен, ни дверей, ни развилок или перекрестков. Только одно-единственное окно, которое, похоже, уводит все дальше от цели.

— Сегодня отдыхаем, — решил я, — дела откладываются на завтра.

— Завтра уже наступило, — сказала Марна, заглянув в спальню, ярко освещенную солнцем.

— Нам нужен отдых, не мешало бы и подкрепиться.

В спальне я увидел девять коек. Еще одна нестыковка. В этой реальности шаманов не восемь, а девять. Впрочем, я уже ничему не удивлялся. Марна приготовила нечто вроде пиццы, и мы с удовольствием позавтракали. После непродолжительного сна мы почувствовали себя отдохнувшими и готовыми к продолжению поиска стабильного континуума.

Прежде всего, заглянули в столицу Гарца, где в это время проходило заседание Совета в Найке. Прослушали выступление тана Шора, посвященное развитию экономики. После главы Совета взял слово папаша Бор, призвав банкиров к более тесному сотрудничеству с другими странами. В его речи чувствовалось желание потеснить конкурентов. Хотя до прямых угроз дело пока не дошло. Дочь его, танна Алина в этом мире была жива и здорова. Я настроил окно на улицу Рядников и заглянул в издательство «Дорогами фантазии». Повесть мою здесь также никто в глаза не видел. До чего удобная аппаратура у шаманов! Я открыл окно на другом континенте, в городе Мом и сразу наткнулся на мадам Го. Лицо хмурое, старушка чем-то озабочена, с задумчивым видом ковыляет по лужам. Выйти бы и поздороваться. Только, скорее всего, она бы меня не узнала. В этой реальности мы не встречались. Волна шпиономании еще не поднялась. Пассажирские пароходы свободно курсируют между материками, потоки туристов пересекают океан. Может, здесь обострения ситуации и войны вообще не предвидится? Я сделал заметочку в памяти, позже нужно обязательно проверить, как с этим обстоят дела.

— Я хочу посмотреть на тана Уарда! — вдруг заявила Марна. — Открой Гунц!

Не может простить предательства, забыв о том, что в том мире тан Уард никогда не был подпольщиком.

Она показала, куда следует направить всевидящее око. Миновав ряд грязных улочек и невысоких домов, нам открылось деревянное двухэтажное здание.

— Спустись в подвал!

Я настолько свыкся с управлением шаманской ментальной техникой, что без проблем выполнил ее пожелание. Мы увидели просторный полутемный подвал. За большим столом группа товарищей в рабочей одежде, сосредоточенно склонилась над картой. В дальнем углу на отгороженной квадратной площадке спарингуются двое. Один мужчина бросил другого на мат и повернулся к нам лицом. Тан Уард. Марна облегченно вздохнула. В этом мире он не полицейский, тренер в партийной ячейке.

— Хочешь с ним поговорить? — спросил я.

Марна отрицательно покачала головой.

— Не стоит внезапно появляться, меня не поймут.

Домой Марна нанести визит не пожелала. Может, она права. К чему встречаться с собственной копией, о чем говорить?

Я открыл окно в Кнатре, в здании парламента. В коридорах обычная суета, но вот нарисовался человек в форме бурлета, я узнал генерала Сэсси. Взгляд жесткий, морда кирпичом. Вокруг свободное пространство, народ его старательно обтекает. Интересно, председатель жив ли и здоров? Я двинул окно дальше, к знакомой двери. Вот он, голубчик, собственной персоной, за столом, склонился над бумагами. Я даже испытал нечто вроде радости оттого, что на этих господ в данной реальности пока никто не покушался. Самым ценным в этой череде миров я полагал стабильность и отсутствие войн.

— Я бы, пожалуй, осталась здесь навсегда, — сказала Марна. Я был с ней согласен. Нам обоим надоело скитаться непонятно где.

— Давай останемся, — ответил я, — а там видно будет.

Следовало только тщательно изучить наш будущий дом. Чтобы не угодить в очередную ловушку.

Глава пятнадцатая

В течение нескольких дней я изучал город Раску. Там вовсю работали десятки химических предприятий, про новый смертоносный газ информация отсутствовала. Больше всего я опасался, что ее успели засекретить. Накупив в городе научных журналов, а также газет за последние два месяца, я принялся их внимательно просматривать. В конце концов, мне повезло. Месяцем раньше в «Научном обозрении» появилась маленькая заметка о том, что в одной из химических лабораторий у профессора Керна погибли три лаборанта. Несчастный случай произошел в результате синтеза принципиально нового газообразного вещества. Как писали в заметке: «по неосторожности и небрежном обращении с реактивами». Фамилия этого профессора, насколько я помнил, стояла в ряду ученых, изобретателей бесчеловечного оружия. С той поры про этот газ и лабораторию уважаемого тана Керна в газетах не появилось ни одного упоминания. А через год, насколько я помнил, профессору присудят специальную премию Парламента в размере пяти миллионов банов. Которая присуждалась за особо выдающиеся открытия в науке.

— И как поступишь ты с этим профессором? — спросила Марна, когда я рассказал ей о заметке.

— Дорогая, нам, скорее всего, предстоит провести здесь много лет. Мне бы не хотелось заново переживать события, связанные с надвигающейся войной.

Больше она к этой теме не возвращалась. Имея возможность следить за любым человеком, я быстро отыскал профессора и выяснил, где хранятся записи по технологии синтеза смертоносного газа. В результате у меня на руках оказались две папки с бумагами, которые я превратил в труху с помощью пульта. Самого профессора и его помощника, который был в курсе исследований, я безболезненно лишил жизни, выстрелив в сердце тонким лазерным лучом. Пусть потом безопасники гадают, что с ними случилось. Половина дела была сделана. Теперь предстояло разобраться с ядерными амбициями Гарца. На следующий день я заглянул в Найк, при этом Марна упросила взять ее с собой, там мы обзавелись толстенной пачкой прессы. Наверняка начало исследований в этой области никем не секретилось. До поры, пока не появились первые ощутимые результаты. Здесь найти зацепку оказалось значительно труднее. По причине того, что я не знал, живет в Гарце Ош, или нет. Ведь вполне могло случиться так, что в этой реальности никакого УлОша вообще не существовало. Тогда местные физики не скоро доберутся до исследования атомного ядра и цепной реакции. Про Оша я так ничего и не смог выяснить, пока не догадался заглянуть на улицу Рушгета, дом двадцать три. И убедился, что Оша здесь и впрямь не было. Здешняя действительность существенно отличалась от той, куда я попал, спустившись с корабля и перейдя на год назад через прореху пространства-времени. Что радовало, отличие было в лучшую сторону. И все же, Гарц заметно опережал Акрию. Скорее всего, в результате прагматичного подхода к научной братии, а также лучшей организации труда. Представьте мое удивление, когда я обнаружил в научном журнале «Тайны материи» статью некоего ученого, который подробно описал возможность создания атомного оружия. Я задумался.

— Убивать будешь? — спросила Марна, с любопытством глядя на меня. Я прочитал аннотацию и пролистал журнал. Подумать только, этого гениального тана Брука, провозвестника атомной эры, безжалостно смешали с грязью! Общий уровень развития науки явно не дотягивал до серьезного восприятия и осмысления подобных идей. Тан Брук опередил свое время, по крайней мере, лет на пятьдесят, если не больше. Станут ли его финансировать военные? В прошлой реальности физиков подталкивал в спину Ош, не только своими знаниями, но и немалыми финансовыми вливаниями. А кто будет здесь вкладывать колоссальные средства в сомнительный проект? Таких фантастических проектов даже в этом журнале представлено немало. Одна только замысловатая конструкция вечного двигателя чего стоит! И ведь всерьез обсуждают!

— Нет, — я отрицательно покачал головой, — вряд ли этот тан Брук получит серьезную поддержку. Да и с политической точки зрения Гарцу подобное оружие пока ни к чему. Они не доросли даже до финансовых войн, все у них впереди. Возможно, лет через пятьдесят действительно придется кое-кого убрать. Раньше вряд ли.

Марна обняла меня и поцеловала.

— Я рада, что можно обойтись без убийств, — шепнула она, — а у нас с тобой скоро появится новая жизнь.

Вот так, занимаясь чужими делами, в последнюю очередь узнаешь самую главную для себя новость.

Пришлось решать окончательный вопрос обустройства. Не лежала у меня душа, оставаться в орлином гнезде. Я предпочитал поселиться где-нибудь на берегу моря в обычном удобном доме. И чтобы рядом был сад. А неподалеку магазин, в котором можно купить все необходимое. Оказалось, Марна тоже не в восторге от перспективы жить на вершине горы на краю мира, на диком континенте. Кто знает эту технику шаманов, вдруг в самый ответственный момент она откажет? Что тогда делать? Кроме других отличий выяснился неприятный факт: слайдера здесь не было. Значит, «Святогор», или иной корабль с Земли возле этой планеты в данной реальности не появлялся. Я решил, прежде всего, раздобыть средства для покупки подходящего дома. Нас с Марной никто здесь не искал, а повторить то, что я проделал с банком папаши Бора, имея пульт, было проще простого. Недолго думая, я ограбил четыре банка в Гарце, забрав из каждого по полумиллиону банов.

Поселиться мы решили в Бруссии, только не в Унте, как в прошлый раз, а в порту Кив. Море здесь достаточно теплое, и пляжи за городом хорошие. Есть научные институты, куда можно устроиться работать, и редакции журналов, такие, как «Горизонты фантастики» или «Научные разработки». Надеюсь, скоро в обоих журналах появятся мои статьи. Материала у меня хватит на тысячи публикаций.

Домик попался замечательный, как раз такой, какой мы хотели. О двух этажах, с каменным фундаментом. Здесь же был сад с плодовыми деревьями и тропинками, замощенными каменными плитами. Бывшего хозяина арестовали по какому-то мутному делу, я так и не разобрался, за что именно. В тюрьме он умер, а дом продавала городская управа. Дом нам обошелся в миллион банов, дороговато, но он стоил этих денег. На втором этаже была устроена открытая веранда с видом на море. Там стояли кресла и стол, летом можно было там обедать. Нам досталась довольно крепкая еще мебель, осталось только заселиться и оформить бумаги в полицейском управлении. Дом был крайний у моря, пляж располагался метрах в двухстах от нас. Параллельно морскому берегу рядом с домом пролегала дорога, которая в дальнейшем, с развитием автотранспорта, наверняка станет источником постоянного шума. Но, думаю, не раньше, чем лет через тридцать. От дороги до нас было около полусотни метров. В дальнейшем я собирался отгородиться деревьями, своеобразной лесопосадкой, которая ослабит шум и защитит от пыли. В доме слева жильцы появлялись только летом, это была летняя дача. Все остальное время семья проводила в городе. Зимой дом стоял пустой. Что ж, познакомимся через год. Правый дом занимала пожилая пара, оба пенсионеры. Как-то вечером мы с Марной заглянули к ним, соседи оказались приятными общительными людьми. Мужчина, высокий, подтянутый, в форме без знаков различия, раньше служил в полицейской безопасности Бруссии, жена его работала там же, секретаршей. Они встретили нас в холле, женщина была в красивом зеленом домашнем халатике и мягких тапочках. На голове у нее была модная ныне прическа «Гнездо брина». Едва мы вошли, хозяева буквально приклеились взглядами к Марне. Поначалу я не придал этому значения, мы сидели на террасе за круглым столом и наслаждались местным чаем. Наконец, хозяин, тан Коур, обратился к моей жене: «Уважаемая, вам не говорили, что вы копия Альты, опаснейшего боевика рабочей партии Акрии?»

— Говорили, — с усмешкой ответила Марна, — и даже несколько раз задерживали, чтобы удостовериться, что я не имею к ней никакого отношения.

— Я, было, подумал, что вы ее сестра или родственница.

— У меня нет ни сестер, ни братьев, и о родственниках своих я понятия не имею.

В голове бывшего полицейского сложились возможные варианты спецопераций с участием Марны. Моя половина это поняла и тут же принялась фантазировать.

— Мне не раз предлагали проникнуть в ячейку партии, — сказала она, — для того, чтобы разделаться с террористкой. В прошлом году полиция Тувиции обещала мне за участие в операции сто тысяч платиновых банов. А в позапрошлом я едва отбилась от безопасников Яраны. Те вообще прибегли к угрозам. Мол, не соглашусь, арестуют и посадят в тюрьму на годы.

— И как же удалось от них отбиться? — заинтересованно спросил тан Коур.

— Объяснив, что человек я исключительно мирный, по жизни трусиха.

«Ага, трусиха! — подумал я. — Пару раз в гневе мне чуть руки и ноги не повыдергивала!».

— И вас просто так отпустили? — в голосе хозяина сквозило явное недоверие. Марна пожала плечами.

— От меня в серьезных делах никакого толку.

— Похоже, у вас талант убеждать, — уважительно сказал тан Коур.

Тут подала голос хозяйка дома, танна Ане: «А вам никогда не приходилось встречаться со своим двойником, террористкой Альтой?».

— Подобного желания у меня не возникало, — ответила Марна, — да и о чем с ней говорить?

— Я знаю, почему от вас отстали в Яране, — сказал вдруг тан Коур, и я незаметно положил руку на рукоятку лазера. Мало ли, чего можно ждать от бывшего полицейского? Однако ответ оказался тривиальным.

— У террористки, — продолжал он, — в отличие от вас, есть заметная примета. Три года назад рабочая партия организовала экспроприацию земельного банка в Муране. Один из охранников в совершенстве владел приемами дикой борьбы и, пока его не подстрелили, сумел глубоко порезать Альте лицо, после чего у нее остался заметный шрам.

— Опытный хирург шрам может убрать, — сказал я.

— Видно, подпольщики не нашли такого хирурга, а тот, кто занялся ее лицом, оказался не на высоте. Так что метка осталась. Выходя на улицу, Альте приходится наносить на лицо толстый слой косметики.

— Бедная! Представляю, каково ей, — передернула плечами моя половина.

— Вы жалеете это чудовище? — удивилась хозяйка дома. — На ее совести гибель двух морских бурлетов, Кейна и Турга. Покушение на Бьорна Рау, правда, неудачное, но при этом погиб его секретарь. Также неудачно закончилось покушение на бурлета Сэсси. К этому списку можно добавить восемь полицейских чинов, погибших при попытке захвата террористки.

«А ведь в этом мире Альта-Марна, похоже, станет своеобразной знаменитостью, — подумал я, — ее биографию будут изучать историки, а романисты напишут о ней увлекательные книги».

— Собственно, какие лозунги у этой партии? — спросил я.

Уважаемая Ане с удивлением посмотрела на меня, в его взгляде читалось: «Из какого захолустья вы прибыли?»

— Рабочая партия провозгласила идею всеобщего равенства, а борьба преследует единственную цель: захват власти.

«Ого! — мысленно воскликнул я, — похоже на древнюю РКПб! Глядишь, появится на месте Акрии что-то вроде Советского Союза. И встанет неизбежный вопрос борьбы с мировой, то бишь, заокеанской, буржуазией».

Мы еще поговорили о политике, при этом я узнал много нового об этом мире, сыграли две партии в ом, при этом я быстро освоил нехитрые правила. В результате оба раза остался в выигрыше, чем немало удивил завзятого картежника, каким был хозяин дома. Наверное, он заподозрил меня в жульничестве, и отчасти был прав. Компьютер в голове это ведь тоже, в какой-то степени, жульничество! Прощаясь, я предложил соседям иногда к нам заглядывать, сказав, что с такими замечательными людьми приятно общаться.

— Надеюсь, здесь меня полиция не будет осаждать? — с улыбкой спросила Марна, когда мы прощались.

— Если возникнут трудности, обращайтесь, постараюсь помочь, — ответил тан Коур, — в конторе у меня осталось немало друзей.

Тем же вечером мы с Марной сделали очередное неприятное открытие. Оба пульта перестали действовать. Окно больше не открывалось, излучатель красного луча тоже не работал. Не связано ли это с девятым спальным местом в горном убежище? Не Ош, а некто другой, неизвестный, заметив, что включается переход, заблокировал экраны. Я сильно не огорчился, чего-то подобного следовало ожидать. Я надеялся дополнительно вооружиться, смастерив второй лазер для жены. И мне, и ей спокойнее будет. Тем более скоро у нас появится ребенок, и защищать его одними кулаками станет совсем невместно.

Вскоре мне попалась на глаза обширная статья в журнале «Мировые проблемы», посвященная рабочей партии. Эта партия, активно действующая на обоих континентах, выражала крайние левые взгляды. Ее лозунги были знакомы мне из истории Земли: «Вся власть рабочему народу», «Земля тем, кто на ней трудится», «Ограбим грабителей-эксплуататоров», и, наконец, призывы к «Построению самого справедливого общества равных».

— Мои друзья единственные, кто может привести мир к равенству и процветанию, — с гордостью сказала Марна, когда я дал ей ознакомиться со статьей. Сколько я приводил примеров из истории Земли, но, похоже, в ее красивой головке ничего не осталось.

— Отнять и раздать богатства неимущим, казалось бы, идея правильная, — сказал я, — но кто потом работать будет?

— Люди нового, справедливого общества!

— А если многим понравится грабить награбленное и работать они потом не захотят?

— Как это, не захотят?

— Очень просто, новая элита заставит пахать на себя всех остальных. Исполнителей помельче, тех, кто помогал грабить богачей.

— Что-то я тебя, Петер, не пойму. Какая еще элита? Обществом станут управлять организаторы, командиры, лучшие из лучших. Как иначе?

— Элита, которой материальное равенство встанет поперек горла. Равенство они оставят подчиненным, а сами начнут богатеть. Воровать, потому что при новом строе иначе не получится. И появятся новые таны Шоры и Боры с наворованными миллиардами банов. Или, не приведи Творец, кто-нибудь из этих, как ты говоришь, лучших, призовет к войне с заокеанским соседом с благой целью все того же грабежа эксплуататоров.

Марна обиженно надулась, возразить было нечего. Кажется, до нее дошло, что с кондачка, за один присест, справедливое общество не построить. Не стал ее огорчать, объясняя, что для этого необходимо тысячелетие тяжелого исторического пути. С неизбежными прорывами и откатами, и немалыми жертвами. Я надеялся, что Бруссия останется в стороне от этой борьбы, чем-то ее положение напоминало Швейцарию двадцатого века, бруссийские банки считались самыми надежными.

Глава шестнадцатая

Утром нас разбудил звонок в дверь. Интересно, кого это принесло в такую рань?

Открываю дверь. Передо мной невысокий мужчина с фотоаппаратом.

— Разрешите зайти?

Наглости ему не занимать!

— Может, представитесь? — я раздражен, помешали досмотреть интересный сон. Редкий случай, когда подсознание сохраняет информацию. Во сне я видел Землю, родителей, друзей. Я даже вспомнил их имена, хотя Умник постарался упрятать подальше все, что могло травмировать психику. К сожалению, пока я открывал дверь, все стерлось и пропало. Ушло навсегда. Поэтому я и был так зол.

Разглядываю незваного гостя. По внешности не скажешь, кто он такой. Высокая матерчатая кепка, рабочая куртка, такие же брюки, далеко не новые матросские ботинки. Интересно, что ему от меня надо? А мужчина по-наглому пытается отодвинуть меня и пройти в дом. Мало того, щелкнув затвором фотоаппарата, сфотографировал меня и теперь пялится в коридор, словно углядел все сокровища мира. Может, папарацци? Так назывались в древности наглые и пронырливые корреспонденты газет и журналов. Я полностью перекрыл вход и уже с неприкрытой угрозой спросил: — И так?

Я поднялся с постели легко одетый, а на дворе поздняя осень, практически зима. С моря задувает ледяной ветерок. С какой стати в угоду всяким чудакам я должен мерзнуть? Наконец, он соизволил ответить. Мое предположение оправдалось.

— Корреспондент журнала «Криминальный мир», тан Эспер, — представился он, продолжая безуспешные попытки войти.

— Чем рядовой инженер мог вас заинтересовать? — спросил я, не собираясь впускать наглеца. Мало того, примерившись к его тощей фигуре, прикинул, как лучше выставить вон, если ему удастся проскочить вопреки моему желанию. Мужчина тяжело вздохнул, всем своим видом демонстрируя, насколько нелегка работа у рядовых сотрудников прессы.

— Вы этот дом купили? — спросил он.

— Купил, и что? Многие продают и покупают дома, и не только в Бруссии. Что в этом такого особенного?

— Известно ли вам, кто здесь раньше жил?

— Понятия не имею, мне это неинтересно, — заметно подмерзнув, нетерпеливо сказал я. Утро было холодное, пронизывающий ветер с моря усилился.

— В этом доме была устроена единственная в Бруссии тайная ячейка рабочей партии! — с этими словами он выжидающе уставился на меня.

— И что я должен делать, плясать от радости, или лить горькие слезы по арестованным хозяевам?

— Вы не понимаете, — горячо заговорил этот чудак, — никто не мог предполагать, что у нас в стране угнездилась ячейка террористов! Именно по этой причине редактор поручил мне осмотреть дом и написать статью!

— Разве полиция не проверила дом, а журналисты не осматривали его?

Тан Эспер с досадой поморщился.

— Полиция отправила документы и фотографии в архив, они теперь в секретной части, и получить их, чтобы написать статью, не выйдет. Хотелось бы, уважаемый….

— Тан Петер.

— Уважаемый тан Петер, позвольте осмотреть ваше жилище изнутри и сделать несколько снимков.

На корпусе фотоаппарата я заметил значок знаменитой фирмы «Униц», которая первой выпустила пленочный аппарат, доступный по цене и не слишком громоздкий. Пришлось, все же, впустить наглого корреспондента. Я не собирался поить его чаем и надеялся, что он быстренько уберется.

Марна уже оделась и собиралась заняться завтраком, на ней был комбез, на ногах домашние тапочки, волосы растрепаны.

Тан Эспер, едва увидел ее, застыл столбом. Щелкнул затвор фотоаппарата, я только теперь сообразил, чем это может грозить. Каждый раз в каждом новом мире мы вляпываемся в очередную историю. Писаки наверняка раздуют новость до небес. Я представил заголовок статьи: «Разгромленную ячейку террористов занял двойник знаменитой Альты!». Может, отобрать фотоаппарат, сломать его, или выкинуть? Или, как поступали спецслужбы в далекие времена на Земле, попросту изъять пленку? Пока я раздумывал, как поступить, Марна предложила корреспонденту «Криминального мира» чаю. Как он расцвел! На лице появилась улыбка до ушей. Пока пили чай, этот проныра не забывал делать снимки и излагать краткую историю знаменитой авантюристки. Оказывается, в этом мире двойник моей жены успел отметиться почти во всех странах. В Гарце она экспроприировала из банка папы Бора пятьдесят миллионов банов. Подумать только! В сто раз больше, чем в свое время я изъял в другой реальности. Танна Алина здесь живет и процветает. И собирается замуж все за того же Мадра. Флаг ей в руки! Они достойно дополняют друг друга, как говорится, два сапога пара. Этот дом в Бруссии заслуга Альты, которая его купила, организовала ячейку партии и провела несколько дерзких экспроприаций в соседних странах. Деятельная натура! Я переглянулся с женой, она довольно ухмыльнулась.

Тан Эспер допил чай и поднялся, собираясь на прощание еще раз сфотографировать Марну. Однако пленка в фотоаппарате закончилась.

— Кажется, заело, — огорченно сказал он.

— Дайте глянуть, — я протянул руку. Не ожидая подвоха, корреспондент отдал фотоаппарат. Я открыл заднюю крышку, засветив пленку.

— Что вы делаете!? — вскричал он, но было поздно. Пленка вывалилась, растянувшись до пола. Я извлек ее, поставил крышку на место и вернул остолбеневшему тану аппарат. Марна с усмешкой наблюдала за моими манипуляциями.

— Уважаемый тан, — сказал я, — мне бы очень не хотелось, чтобы наш дом осаждала толпа журналистов и прочей публики. Придется вам обойтись без фотографий. Можете писать свою статью, но там не должно быть, ни слова о моей жене. Если, все же, о ней напишете, я очень сильно обижусь.

— Но тан Петер, — голос Эспера дрожал от возмущения, — разве можно ограничивать свободу слова?

— Свобода свободе рознь, разве мы с женой не имеем права на личную жизнь в этом замечательном месте? В доме я хозяин, посему не желаю, чтобы на пороге толпились жаждущие сенсаций корреспонденты.

— Я уйду, но ничего обещать не стану, — ответил этот упрямец и направился к выходу. Я смотрел ему вслед и думал: прибить сейчас, или сделать это позже? Марна заметила мой взгляд и отрицательно качнула головой. К сожалению, она права. Покончи я сейчас с этим типом, придется снова пускаться в бега. А без техники шаманов и слайдера, сделать это будет непросто. В тот же день я обратился за советом и помощью к соседу. Он показался мне честным человеком, даром, что служил в управлении безопасности. К счастью, тан Коур и его жена Ане оказались дома.

Узнав, в чем дело, сосед сказал: «С одной стороны, отбить охоту у падкой на сенсации публики не сложно, а с другой, надеюсь, вы понимаете, они не оставят попыток выяснить всю вашу подноготную?»

— Надо помочь людям, — с сочувствием сказала танна Ане, которую, как выяснилось, в свое время тоже доставали представители этого вездесущего племени.

— Несколько лет назад, — сказал тан Коур, — мне удалось накрыть так называемую «Бригаду демонов». Организацию бандитов, грабящих зажиточных граждан. Я внедрил туда своих людей, в результате все бандиты до одного, а их было двадцать девять человек, были схвачены и казнены.

— После этого нам целый месяц не давали проходу, — добавила его супруга, — в том числе тогда еще младший корреспондент «Криминального мира» тан Эспер. Кстати, очень неприятная личность.

— Попробую вам помочь, — сказал сосед, снимая трубку телефона. В Бруссии недавно началась повальная телефонизация, но тану Коуру телефон установили еще в те времена, когда он служил в безопасности. Разговор был недолгий. Сосед связался с неким полицейским бурлетом, немалой, видно, шишкой и кратко, по-военному, обрисовал ситуацию. В ответ выслушал заверения, что редактор журнала получит по мозгам, а также пожелание дружеской встречи в самое ближайшее время.

— Вот и все, — сказал он, — визитов больше быть не должно, а над слухами, к сожалению, безопасность не властна.

«Жаль, что собак здесь нет, — подумал я, — завел бы волкодава и повесил на калитке строгую надпись о злой собаке. Может, ящерицу, какую завести, крупного желха?»

Потом мы пили чай и играли в ом. Я играл честно, не прибегая к компьютеру. В результате расстались друзьями. Быстро удалось справиться с проблемой! Я не подозревал, насколько сильно ошибался.

Не успели мы вернуться домой, Марна упала мне на грудь и горько разрыдалась.

— В чем дело? — испугался я. — Что не так? Тебе плохо?

— Не плохо, — ответила она сквозь слезы, — ужасно!

И она выложила мне все. Ах, я балда! Обладая полной информацией для анализа ситуации, думать на подобные темы даже не пытался. А зря! Оказывается, с первого дня пребывания в этом мире, Марна ощущала присутствие двойника. Если близнецы чувствуют друг друга на расстоянии, и этот факт доказан, что должна была чувствовать она? Ей снились яркие сны, в которых она занималась дикой борьбой со своим тренером или дома общалась с матерью. Отчима в этих снах не было, ей казалось, что она с ним сделала что-то нехорошее. Поначалу сны ее радовали, и все было замечательно. Марна считала, что это не более чем воспоминания о прошлом. Но сегодня ей привиделось, как ее схватили и посадили за решетку. Угрожали и обещали после суда отдать Гарцу, где ее, как выражались тюремщики: «Порежут на лоскуты».

Я пытался ее успокоить, сказал, что это пройдет, но она серьезно посмотрела на меня.

— Ты не понимаешь, Петер. Я слышу ее мысли, чувствую боль. Скорее всего, и она меня слышит, но не обращает внимания, считает больным воображением. Что будет со мной и ребенком, когда ее начнут убивать? В Гарце папаша Бор обещал растянуть казнь Альты на неделю. Представляешь? Я все это буду видеть, и чувствовать, словно режут не ее, а меня. Тюремщики ее били, а вот результат, смотри.

Она обнажила грудь, я ахнул, увидев гематомы.

— Когда это случилось?

— Когда мы были у соседей, дорогой. Мне стоило больших усилий продолжать улыбаться и поддерживать разговор.

Я понял, что мы крепко попали. Чтобы уберечь мою дорогую и любимую жену и ребенка, придется вытащить двойника из заключения. И сделать это, кроме меня, некому.

— Завтра я отправлюсь в Гунц. Опишешь в подробностях тюрьму, где ее держат. Расскажешь, где эта тюрьма находится. Она кивнула.

— Ты все узнаешь, расположение камер, сколько охраны. Но поедем вдвоем.

— Тебя схватят по дороге и отправят в Гарц! — возразил я, — папаше Бору без разницы, сколько вас будет, одна или две. Хоть целый десяток, всех казнят. У тебя даже отпечатки пальцев совпадают!

— Думаешь, здесь я буду в безопасности? В Бруссии меня еще скорее схватят.

— Но у тебя нет ее шрама, — пытался возразить я.

— Шрам хирурги могли убрать. Кто будет разбираться, настоящая я, или всего лишь двойник?

— Я оставлю тебе лазер!

— А сам отковыряешь решетки пальцами?

Она права. Мои гипнотические способности ограничены, при большом скоплении народа я ничего не смогу сделать. Так называемый, «массовый гипноз» мне не по силам. Парализатор давно приказал долго жить, лазер оставался моим единственным оружием. Попробовать принять облик какого-нибудь важного чинуши и пройти в тюрьму? Без поддержки Умника в этом случае легко спалиться. Как говорили древние: «Один в поле не воин».

Придется взять ее с собой, хотя такой вариант мне не нравился. Но куда деваться? Стоит слухам о террористке в нашем доме дойти до какого-нибудь бурлета, тот, вне всякого сомнения, ради повышения по службе, ее немедленно арестует. Отправит в Гарц и будет этим гордиться.

— Хорошо, — сказал я, — поедем вместе. Я постараюсь тебя так загримировать, что родная мама не узнает. В самом деле, художник я, или нет?

Глава семнадцатая

Третий день Альта сидела в камере, куда ее поместили полицейские, помощники кровопийц, управляющих страной. Не только Акрией, но и всем миром. Когда-нибудь мироедам придется заплатить за свои злодеяния! Пусть она умрет, но следом придут другие, неся простым людям знамя свободы и равенства! Эта мысль утешала, и все же, девушка постоянно возвращалась к тому, как глупо попалась. Не обратила внимания на цветок, выставленный в окне явки. Его там сегодня не оказалось, но она вспомнила об этом, только когда была схвачена. Обидно, попалась ни за что, ни про что. Другое дело отдать жизнь, прибив главного кровопийцу, этого напыщенного Бьорна Рау, или, хотя бы, какого-нибудь бурлета-безопасника. Не так давно она одним махом уничтожила двух военных, служащих империи толстосумов, Кейна и Турга. Тогда удачно вышло, бросила бомбу, и обоих на куски. А когда банк взяла папаши Бора? Теперь у партии есть, на что закупать оружие. А то переливали из пустого в порожнее, отделывались прокламациями и пустой болтовней!

Альта повернулась на жестком деревянном топчане. При захвате ее изрядно помяли, но она не издала, ни звука, ни к чему доставлять удовольствие этим уродам! Побои болели, а тюремщики намекали, что наставят ей еще синяков, а заодно и потешатся. Если побои и смерть не особенно пугали, то сексуальных издевательств она нешуточно боялась. В жизни ей еще не встретился любимый мужчина, а грязные карши из охраны были один другого отвратительней. В то же время мысль наложить на себя руки казалось ей предательством. Она молода и должна многое сделать для счастья простых людей. Самое странное заключалось в том, что с недавних пор ей стало казаться, что у нее появился любимый мужчина. Она чувствовала его близость и сладостные объятия. Стали сниться удивительные сны. Недавно во сне она с удивлением обнаружила себя в бывшей ячейке партии в городе Кив, на берегу моря. Товарищи тогда, как следует, переоборудовали дом. Спрятали искровую станцию для связи с центром, а также прокопали подземный ход до берега, к соседнему пляжу. К сожалению, воспользоваться этим ходом не удалось, их взяли ночью сонными. А ведь она все время повторяла, чтобы ни в коем случае не теряли бдительность. Враг не дремлет, и днем и ночью необходимо выставлять охрану.

Сновидения несколько примиряли с арестом и незавидной судьбой. Словно Альта обрела вторую жизнь, которой наслаждалась во сне, а иногда даже наяву. Сначала она решила, что сходит с ума, но сны были слишком реальными и сладкими. Так что, о возможном безумии она больше не думала, решив, что тогда и помирать будет легче. Как известно, сумасшедшие боли не чувствуют.

В двери, обитой листовым железом, открылось маленькое окошечко, сквозь которое мог бы пролезть разве что, ширд. Показалась небритая рожа охранника.

— Скучаешь, красотка? — издевательски спросил он. — Скоро суд, а потом начальство обещало отдать нам тебя на сутки. Тогда и получишь удовольствие, поймешь, что такое принадлежать настоящим мужчинам!

— Карши вы вонючие, — ответила Альта, не поворачивая головы.

— Посмотришь, как карши умеют с такими бабами, как ты, обращаться! Потом тебя на арестантском пароходе отправят в Гарц. Уважаемая ты птица, целый пароход тебе выделят!

— Что еще скажешь?

— Обедать будешь?

— Я лучше помру голодной смертью, чем стану есть вашу бурду. Жрите сами!

— Как знаешь, — окошечко закрылось.

Из крана текла тонкая мутная струйка, иногда она пила эту воду.

Отказываясь от еды, она быстро потеряет силы. Но к чему они ей? Надежды на товарищей нет. Многочисленная охрана постоянно бдит. Окошко маленькое, зарешеченное, а стены бывшего монастыря толстенные, в рост человека. Так что, друзей ждать не стоит. Любая попытка безнадежна. Погибнут зря, или сами попадут в застенок.

Время тянулось медленно. Газет не давали, только издевательски говорили, что скоро ей вообще ничего не понадобится. Мол, у демонов в бездне вряд ли получится читать. Так сказал обвинитель. Зашел ненадолго с папочкой подмышкой, предложил подписать какую-то бумагу. Сказал, если подпишет, в Гарц не отправят, а поедет она двадцать лет уголь копать. Там было прописано ее отречение от борьбы и поливание грязью соратников. Бумагу она порвала, а в круглую усатую харю плюнула. Жаль, не попала, шустрым, оказался, подлец, сумел увернуться.

Единственное, что было ей доступно, это перестукивание с соседними камерами. Тан Тузее сто лет назад изобрел алфавит, применяющийся ныне в искровых передатчиках. И для перестука вполне пригодный. Единственная населенная камера находилась с правой стороны. Слева никто не отзывался, там никого не было. Правая камера была угловая. От нее до ворот было недалеко, всего несколько рин. Эх, выбраться бы из камеры во двор, всех бы охранников положила на пути к свободе! Но стена толщиной почти в целый рин была непреодолимой. Сосед, к ее разочарованию, оказался обычным грабителем. Ограбил магазин, убив охранника и попытавшись ночью вывезти товар, на чем и погорел.

Вечером третьего дня она готовилась отойти ко сну, когда в зарешеченное окошечко влетела скомканная бумажка. Кто-то развлекается или это полицейская провокация? Кто станет перекидываться записками на глазах у охраны? И все же, внезапно возникшая надежда заставила сердце биться сильнее. Она подняла бумажку и прочитала: «Брось обратно и жди темноты. Одеяло сверни, чтобы казалось, что под ним кто-то лежит». Альта подумала: чем она рискует? В любом случае хуже не будет. Она выбросила бумажный комочек в окно, после чего свернула одеяло, как требовал неизвестный, и принялась ждать чуда.

Тан Лор, старший охранник городской тюрьмы, которому доверили охранять знаменитую преступницу, решил, что сбежать она все равно не может. Только сказочному курлу под силу пробить стены бывшего монастыря толщиной в рин, сложенные столетия назад. Тан Лор, заглянув в камеру через маленькое окошко, убедился, что девица на месте и отправился в холл к помощнику, тану Эрбе. При этом он нарушил строжайшее указание начальства, а именно, ни на мгновение не оставлять арестованную без присмотра. Дверь из твердейшего дерева бро была обита железом. Что толку торчать рядом? Старшему охраннику и его помощнику ничто человеческое не было чуждо. При появлении напарника тан Эрбе достал колоду карт для игры в ом и дозу веселящего ширра. Альта никуда не денется, им надоело целыми днями доставать ее всякими подколками. Нервы у террористки были словно из железа, тем интереснее будет завтра ее насиловать. Начальник тюрьмы, правда, собирался отдать пленницу младшему персоналу, а это еще двадцать человек, однако тан Лор хорошо знал своего шефа. Вряд ли тот откажет им с помощником в праве «первой ночи». Охранник даже подумал, что есть во всем происходящем нечто мистическое. В стенах бывшего монастыря они с Эрбе ненадолго возродят древнюю привилегию высших владык. Он знал, что Альта девственница. Об этом сообщили осматривавшие ее врачи. Вот и повеселимся с напарником! А пока поиграем в ом и насладимся ширром.

Стемнело. Я стоял у каменного забора и ждал. Бумажный комочек с предложением свободы был заброшен. Я следил за маленьким окошком на втором этаже. Минута, другая, послание вернулось ко мне. Охрана проходила вокруг здания каждые полчаса, в моем распоряжении оставалось достаточно времени. Я забросил веревку, крюк зацепился за толстую решетку. Подождал минуту, негромкий лязг никого не насторожил. Можно подниматься. Я поднялся к окошку и заглянул внутрь. Альта приветливо помахала мне рукой и улыбнулась. Наверное, принимает происходящее за полицейскую провокацию. Я поднес палец к губам. Она в ответ на этот международный, а скорее, междупланетный жест, согласно кивнула и указала на постель, где свернутое одеяло изображало спящего человека. Я достал лазер. Решетку резать я собирался так, чтобы у полиции потом не возникало лишних вопросов. Начни я резать полутораметровую каменную стену, народ сразу заподозрит, что здесь что-то не так. Вспомнят шаманов, на уши встанут. Мне это ни к чему. Некуда мне бежать, шаманское оборудование отныне недоступно. Камера некогда служила складским помещением. Могучая, на первый взгляд, решетка на окне, была вовсе не такой прочной. Оконный проем был закрыт деревянной рамой, изготовленной из прочного дерева бро. К раме крепились толстые прутья железной решетки. Подобная конструкция способна защитить содержимое склада разве что от обычных воришек. В монастырской кладовке вряд ли хранились платиновые слитки. Скорее копчености, соления и освященное вино. Осталось только обрезать стальные штыри, крепящие раму в оконном проеме, чем я и занялся.

Резать снаружи было нельзя, луч оставит на стенах камеры следы. В толще камня останутся необъяснимые прорези, которые неизбежно привлекут внимание. Поэтому мне пришлось «выкаблучиваться». По другому это занятие назвать трудно. Вцепившись одной рукой в решетку, другую, с лазером, я просунул внутрь и принялся изнутри резать крепящие раму штифты. При этом рискуя самому угодить под смертельный луч. Наконец, прутья срезаны, в обнимку с рамой я спрыгнул вниз. Раму с решеткой, как и веревку, оставлю охране на память. Разумеется, без отпечатков, я заранее озаботился тонкими перчатками. Конечно, с восемью стальными закаленными штырями сантиметрового диаметра за столь короткий срок вряд ли справится ножовочное полотно. Не говоря о том, что производимый шум неизбежно привлечет внимание. Но об этом пусть болит голова у полицейских чинов. Место разреза практически неотличимо от того, какое могла оставить ножовка. Я снова забросил веревку, конец ее с крюком исчез в камере Альты. Вот веревка натянулась, сиделица выбралась наружу. И что бы вы думали? Спросила сухо и деловито: «Что дальше? Как перебраться через стену?». Скоро с обходом пройдет стража. Я мог их тут всех положить, но опять все упиралось в нежелание привлекать лишнее внимание. Бодаться-то в дальнейшем придется с целым государством и его охранными структурами. А я к этому совершенно не готов. Однако следовало поторопиться.

— Иди за мной, — сказал я. Мы двинулись в сторону, противоположную воротам. Рядом с воротами расположена будка охранника. И он наверняка бдит. Ибо в случае проверки пробкой вылетит со своего теплого места. Мы прошли вдоль стены и остановились, дальше идти нельзя, впереди внутренний пост охраны. Альта посмотрела наверх, туда, где по толстенной монастырской стене проходил двойной ряд колючей проволоки.

Мы пойдем другим путем. Ни к чему мне акробатические упражнения. В монастырской стене сохранилась давно забытая дверца. Железо покрывал толстый слой ржавчины, внутренним замком лет сто никто не пользовался, замок не смазывался и, конечно же, не работал. Дверца не охранялась и считалась прочнее самой стены. Открыть ее не смог бы ни один взломщик. Если, конечно, он не вооружен лазером. Я проник на охраняемую территорию именно через эту забытую дверь. Хотя пришлось немного попотеть. Пройтись режущим лучом, как можно аккуратнее, по периметру стыка со стеной, чтобы удалить ржавчину и столетний мусор, затем отрезать язычок замка. После чего щедро смазать старинные петли маслом. Когда я сдвинул тяжеленную дверь в первый раз, они пытались протестовать, издав жуткий скрип. Хорошо, в тот момент рядом никого не оказалось. Иначе мое предприятие кое-чем бы накрылось. Я распахнул дверь, на сей раз она не издала ни звука. Секунда, и мы на воле.

Девушка вдруг впилась в мои губы жарким поцелуем, а в следующее мгновение, не сказав ни слова, исчезла во мраке. Я вернулся в гостиницу, где оставил Марну.

— Ну как? — спросила она.

— Порядок.

— Я хотела с ней поговорить, зачем ты ее отпустил, не предложив помыться и переодеться? Прости, я все время забываю, что она, это я. Сбежала, да?

Я кивнул.

— И без поцелуя не обошлось, — жена с усмешкой посмотрела на меня.

— Как догадалась?

— Прекрасный загадочный мужчина спасает девушку из лап убийц. Как после этого можно обойтись без поцелуя?

Я растерянно смотрел на нее, она улыбалась. Можно ли ревновать к самой себе?

Марна, похоже, прочитала мои сумбурные мысли.

— Иди ко мне, дурачок! — сказала она.

Глава восемнадцатая

Выспаться нам не дали. Утром на улице заревели сирены, в коридоре затопали полицейские сапоги.

Разворошил я гадюшник, теперь будут до вечера бегать, искать беглянку. Я толкнул Марну.

— Поднимайся, соня!

— Что за шум?

Я схватил со столика светлый парик и напялил ей на голову, затем последовала очередь розового картонного семитского носа, который держался благодаря специальному клею. Нельзя сказать, чтобы он ее уродовал, однако красоткой Марну уже назвать было нельзя. Услышав стук в дверь, моя ненаглядная вскочила с постели и спешно накинула халат. Я успел облачиться в комбез и стал похож на разнорабочего. Заодно приготовил документы.

В номер ввалились трое полицейских. Осмотрели помещение, заглянули даже под кушетку.

Спросили, где мы провели вечер и не заметили ли чего-нибудь подозрительного. На первый вопрос у меня давно был готов ответ. Я специально мозолил глаза администрации, жалуясь на отсутствие горячей воды. А вечером мы с Марной демонстративно отправились в номер, заявив, что собираемся спать до утра. В гостинице имелся запасной пожарный выход, но он был закрыт. Ключи хранились у распорядителя. Ими я и воспользовался, а бедняга прибывал в полной уверенности, что никому их не отдавал. Так что, алиби нам я обеспечил железное. Марну полицейские особо не рассматривали, с таким носом под описание преступницы она никак не подходила. Наконец, стражи порядка ушли проверять остальные номера.

— Надеюсь, ее не поймают, — сказал я, закрывая за ними дверь.

Марна усмехнулась.

— Она уже у друзей, в безопасном месте.

После завтрака мы отправились на вокзал. Гунц стоял на ушах, на улицах было полно полицейских, по дороге у нас несколько раз проверяли документы. Я потом пошутил, что главным документом, благодаря которому мы прошли все кордоны, был ее симпатичный нос. Вскоре мы сели на поезд и благополучно отбыли в Бруссию.

По прибытии в Кив первым делом я купил свежие газеты. Надо было понять, не слишком ли я наследил. Газеты пестрели заголовками:

«Удивительный побег в Гунце». «Кто помог Альте бежать?». «Почему опасного боевика держали в здании бывшего монастыря?». Статьи, полные восхищения удачливостью и бесстрашием заключенной, скорее были похожи на рекламу. Теперь судьба девушки будет овеяна героической романтикой. И беспомощные комментарии полиции: «Совершить такой побег не под силу обычному человеку», «Пусть кто-нибудь попробует перепилить ножовкой прочные штифты». Полицейские эксперты утверждали, что пилили не одну ночь. Но и за три ночи, которые Альта провела в заключение, исхитриться бесшумно перепилить толстые железяки было практически невозможно.

В адрес полиции посыпались обвинения. Тан Холт каким-то чудом усидел в своем кресле, несмотря на то, что Бьорн Рау выступил с жесткой критикой. Высокому тану для этого пришлось пожертвовать рядом полицейских чиновников.

Марна читала и довольно поглядывала на меня.

— Пожалуй, я бы приняла тебя в славные ряды боевиков рабочей партии, — сказала она и с усмешкой добавила: — С испытательным сроком в два месяца.

— Я бы к вам не пошел. Нечего мне там делать.

По приезде я забрал у нее реквизиты грима и тщательно их спрятал, глядишь, еще пригодятся.

На следующий день к нам заглянул сосед. Марна собрала чай в столовой, на балконе было холодно. Зима здесь сырая и промозглая.

— Как съездили? — поинтересовался он. Я ответил, что все прошло удачно, в Моме мы якобы получили некую сумму за проделанную работу. Мом город военный, предприятия секретные, подробности поездки можно было опустить.

Коур, долгие годы работавший в системе безопасности, не удержался, чтобы не задать несколько вопросов, касающихся города. Устроил мне своеобразную проверку. Мом я знал неплохо, в том числе держал в голове названия десятков улиц, питейных и увеселительных заведений. К месту пришлось упоминание «Трех косточек» мамаши Туэй, где мне не раз довелось выпить замечательного грога. Про веселый дом без вывески я говорить не стал, Марна была не в курсе, а мне лишних расспросов и разговоров не хотелось.

— А у нас народ с ума посходил, — сказал сосед, — едва вы уехали, явились с десяток корреспондентов из разных изданий, мы от них едва отделались. Пришлось к приятелю из безопасности обратиться. Даже из синематографа мне звонили.

— А им что понадобилось? — спросила Марна.

— Фильм собрались снимать «Террористка в бегах». Никак не получалось выбрать подходящую актрису, а тут вдруг полная копия! Мой приятель пообещал режиссеру большие неприятности, только после этого тот отстал.

— Может, из меня бы получилась восходящая звезда? — сказала Марна.

— У звезд жизнь нелегкая, — заметил я, порывшись в архиве компьютера, — поклонники могут разорвать твою одежду на сувениры, а какой-нибудь сумасшедший маньяк, чтобы прославиться, убить.

— Кстати, — продолжал сосед, — я позвонил на станцию и попросил отключить ваш телефон. Иначе звонками замучают.

— Спасибо, — поблагодарил я, — он нам сейчас, в самом деле, ни к чему.

Спокойная жизнь кончилась. Мало того, что вокруг дома постоянно крутились какие-то подозрительные личности. В магазин за продуктами нельзя было спокойно пройти. Попадались всякие люди, одним хотелось просто пообщаться, были и те, кто желал выказать моей жене уважение. Все знали о смелости и авантюризме Альты, и автоматически переносили ее характер на мою жену. Вновь объявились и пристали кинематографисты. Звуковые фильмы здесь уже снимали, а эти, из знаменитой компании «Звезды видео» собирались отснять приключенческий фильм впервые на цветной пленке. Марна спросила у них, собственно, о чем пойдет речь? Оказалось, об ее (Альты) смелости, удачливости и борьбе за народное счастье.

— Вы что, из рабочей партии? — спросила она. Главный режиссер удивился и ответил, что нет, в партии он не состоит, и вообще, партия запрещена законом, как террористическая организация.

— Зачем тогда собираетесь прославлять террористку?

— Речь пойдет не о терроризме, а о счастье для народа, так что, подумайте, подумайте, — сказал режиссер. После чего быстро сбежал. А к нам заявилась полиция, точнее, агенты из отдела безопасности.

— Что вам угодно, уважаемые таны? — спросил я.

— Нам угодно с вами побеседовать, — ответил старший. Марне предложили снять отпечатки пальцев, и я понял, что мы попали. Такого я не предвидел. И даже если бы предвидел, изменить рисунок отпечатков не в моих силах. Это мог проделать только Умник. Но, как бы там ни было, я не собирался терять жену! Прокрутив в голове местное законодательство, я спросил старшего:

— Уважаемый бурлей, по закону, вы имеете право снимать отпечатки только по личному приказу главы безопасности. У вас имеется при себе такой документ?

— Приказ мы получим завтра, — ответил этот солдафон, — сделаем дело, а бумагу оформим задним числом.

— Уважаемый, подобная постановка вопроса нас не устраивает, сначала бумага с подписью и печатью, потом все остальное. «Утром стулья, вечером деньги» — выдал компьютер цитату из старинной книги.

Нужно было, во что бы то ни стало, потянуть время. Глядишь, что-нибудь придумаем. Рожа бурлея покраснела от гнева. Но закон был на нашей стороне.

— В таком случае, подпишите бумагу о невыезде, — сказал он, — в течение месяца вы не имеете права покидать территорию города.

Пришлось подписать, после чего незваные гости удалились.

— Что будем делать? — спросила Марна. Загнали нас в угол. Из технических игрушек у меня остался только лазер. Действовал еще синтезатор пищевых таблеток, в случае чего можно было неделю-другую протянуть без пищи. Парализатор окончательно вышел из строя, остались только мои скромные гипнотические способности. Которые позволили бы справиться с двумя или тремя противниками. Да и то не с всякими. Толпа меня просто задавит массой и даже не почувствует ментальной атаки. Пришлось на следующий день снова обращаться к соседу. Хороший, все же, человек оказался.

— Они не только отпечатки возьмут, — сказал он, — арестуют и, в конце концов, объявят террористкой, даже если отпечатки не совпадут. Им это выгодно, все дело в грязной политике.

— И меня отдадут на растерзание Гарцу? — спросила Марна. Я видел глубоко спрятанную обреченность в ее глазах и поклялся сделать все возможное и невозможное, чтобы оградить мою жену и будущего ребенка от подонков.

— Вряд ли, — ответил Коур, — скорее приведут в исполнение приговор здесь же, на месте.

«Пусть попробуют, — подумал я, — пожалеют, что с нами связались!»

— Процедуру взятия отпечатков ни в коем случае нельзя допускать, вашу жену могут казнить до того, как проведут дактилоскопическую экспертизу. Результат в любом случае объявят положительным. И бывший бурлей получит новое звание бурлета.

— Что нам делать? — прямо спросил я.

— Разрешение он не получит, поможет мой товарищ, который терпеть не может в людях непорядочности и подковерных махинаций.

Когда мы вернулись в дом, я пожалел только о том, что лазер Марны остался в другой реальности.

На следующий день я собирался отправиться на кораблестроительный завод, находившийся неподалеку. Пора устраиваться на работу. Уверен, инженеры там нужны. Мне все равно, чем заниматься, компьютер в голове работает без сбоев, я мог проделать колоссальные вычисления за считанные минуты. Надо обязательно изготовить еще один лазер для Марны. Пусть даже слабее, чем тот, который у меня. Моим лазером можно запросто располовинить сразу несколько океанских кораблей. Соответственно и время работы батареи было ограничено.

Как выяснилось, освобождая Альту, я все же слегка наследил. Полицейские обнаружили несколько сквозных тонких прорезов в тюремной стене, как раз напротив того злополучного окна. Перерезано, оказалось также дерево на другой стороне дороги, дырявой стала и крыша дома рядом с ним. К счастью, на подобные «мелочи» полиция внимания обращать не стала. Дырки в стене замазали цементом, оставшуюся половину дерева выкорчевали, щель в крыше хозяева законопатили и замазали краской. На том дело и кончилось.

Из полиции, больше к нам не приходили, сосед, все же, помог.

Как я и думал, на завод меня взяли. Документы проверять не стали, задали пару вопросов по расчетам, я сразу выдал результат, чем немало поразил главного инженера. Работа оказалась пустяковая. Связанная больше с расчетами на прочность материалов, остойчивость судна и расчет профилей металлических листов обшивки корпуса. Что не представляло для меня ни малейшей трудности, однако я обзавелся на рабочем месте большими деревянными счетами с круглыми разноцветными костяшками. Такие, или похожие счеты я видел в музее, на Земле они были в ходу более тысячи лет назад. И считать стал, не торопясь. Прикинул, сколько времени требуется на это дело у местных, и расчеты стал делать раза в полтора быстрее. Ни к чему было, слишком выделяться. Лазер я оставил Марне, запретив ей в мое отсутствие выходить на улицу.

— Закройся и никого не пускай! — велел я.

— Я без работы и без общения долго не выдержу, — жалобно ответила она, — изверг, собираешься запереть меня в четырех стенах.

— Через неделю с нашим соседом, его женой и знакомым из безопасности пойдем в ресторан, — сказал я, — там и развеешься.

Марна обрадовалась, обняла меня и крепко поцеловала.

— У меня два условия, — продолжал я, при этих словах радостный огонек в ее глазах погас, — прежде, чем идти, я обработаю твои пальцы клеем, после которого останется прочная тонкая пленка. Мало ли кому захочется незаметно снять твои отпечатки, например, с пустой бутылки?

— А второе условие?

— Ты наденешь комбез.

— Петер, как ты можешь? Больше всего мне хочется надеть в ресторан легкое красивое платье, а не этот бесформенный мешок для овощей с рукавами.

— Стой смирно, замри, — сказал я, нащупывая на земном комбезе крохотную панельку. Не столь велик выбор, но кое-что можно сделать. Я про эту панель совсем забыл. Только что о ней подсказал компьютер. И так, что меняем? Длину слегка увеличим, пусть будет вечернее платье. Штанины с ботинками придется убрать, их можно отстегнуть, пусть наденет обычные туфли. Далее, расцветка. Восемь цветов на выбор, мне нравится светло-салатовый. Талию слегка подтянуть, комбез, в самом деле, слегка мешковатый. Декольте можно выставить всего двух видов: закрытое и открытое до неприличия. Это для разных планет. На опасных планетах декольте практически отсутствует, там, где можно свободно отдыхать, оно открывает почти всю грудь.

— Я бы выбрала второй вариант, — довольная Марна крутилась перед зеркалом, — но, боюсь, меня не поймут.

— Значит, оставляем вариант первый, — подытожил я, — мне нравится. Красивое получилось платьице, легкое на вид, воздушное.

— Отвечай, почему великий звездопроходец Петер, показал мне эту панель и ее возможности, только сегодня?

Я попытался, было, оправдаться, но она прикрыла мне рот ладошкой. Я ведь никогда не интересовался одеждой, всякими там бальными и ресторанными платьями, тем более, женскими. Главное, комбез давал надежную защиту от многих видов оружия. Остальное было неважно.

— Это замечательное платье в данный момент сильно мешает тесному общению с тобой, любимый.

Платье упало на пол, и мы самым тесным образом занялись общением.

Глава девятнадцатая

Ресторан, куда я пригласил соседа с его товарищем, находился недалеко от дома и напоминал «Платиновый сигл». Над входом висела вывеска с названием заведения «Маленький курл», и изображением мифического чудовища с оскаленной зубастой пастью. «Курл», это что-то из сказочного фольклора, животное волшебное, злобное, страшное и очень опасное. Почему так назвали ресторанчик, сказать не могу, наверное, владельцы в детстве наслушались старых сказок.

Внутри уютно, оркестр играет медленную, немного грустную мелодию. Завитки сиреневого дыма вьются под потолком. Племя курильщиков неистребимо во всех вселенных. Столики обычные, стандартные. На секунду меня посетило чувство дежавю, казалось, еще немного, за соседний столик сядет морской бурлет, тан Гурр. Приятель нашего соседа, тан Борн, оказался крепким мужчиной средних лет. Седая шевелюра, гладко выбритый подбородок и безупречно выглаженный костюм, в этом был весь он. Вежливый товарищ, поздоровался с Марной, отвесил ей пару комплиментов. А потом, когда мы разместились за столом, сказал: «Откровенно говоря, я не верил, что соседка моего друга выглядит копией террористки. Сегодня убедился: чудеса иногда случаются!»

— Террористка жестока, а наша соседка воплощение самой доброты, — заметила танна Ане. Плохо она знает Марну!

— Я слышал, у вас собирались взять отпечатки, — сказал тан Борн, разливая вино по бокалам.

— Спасибо вам, уважаемый, — ответил я, — избавили нас от этой неприятной процедуры.

— Мой друг успел вас просветить, чем это могло закончиться? В полиции, да и в армии слишком много людей, которые не прочь поднять свой статус за счет чужого благополучия, здоровья и даже жизни. Но не будем о плохом. Предлагаю выпить за встречу, я вижу, дружище, твои соседи и впрямь люди достойные и я, всегда буду рад оказать им посильную помощь.

— Надеюсь, милые танны простят мужчин, — продолжал он, когда мы выпили и принялись за закуску, — которые обожают поговорить о политике и об оружии. Для нас, мужчин, такая информация так же важна, как воздух, которым мы дышим.

Я слушал полицейского чина невнимательно, думая о своем, но вот он упомянул название города, Раска. По его словам, несколько химиков там отравились неизвестным газом, погибли все присутствовавшие на объекте. За технологию получения такого газа тут же ухватились военные.

— Потрясающее оружие, — продолжал тан Борн, — специалисты, ознакомившиеся с документацией, утверждают, что ни один противогаз не поможет. Газ проникает сквозь любой фильтр, даже сквозь кожу, таково свойство его мельчайших молекул.

Они с таном Коуром принялись горячо обсуждать перспективы применения такого оружия. Я, тем временем, намотал информацию на ус, это выражение такое, усов у меня не было. Женщины в это время взялись обсуждать различные фасоны платьев. Военные темы их не интересовали.

И что мне делать с этой информацией? Сигнал тревожный. Эдак и Гарц вскоре займется разработкой своей спец-бомбы. Мне стало грустно. Похоже, все параллельные вселенные здесь болеют одной и той же болезнью. Время, конечно, еще есть. По крайней мере, лет десять или пятнадцать. Но у Марны будет мой ребенок, в каком мире ему предстоит жить? Хорошо, что здесь нет Оша, от давнего визита шаманов сохранились только смутные легенды и сказки. Меня не волновало, куда он подевался, может, вообще не родился. В противном случае, он давно бы организовал военное столкновение двух материков.

— Что-то наш друг задумался, — обратился ко мне бурлет, — может, выскажите свое мнение по поводу этого удивительного газа?

Они восхищались убойными возможностями нового оружия, не понимая, что на каждое действие найдется свое противодействие. Но все же, стоило попытаться прояснить ситуацию.

— Я не считаю этот газ оружием, — сказал я, — это варварское средство массового уничтожения, которое следует запретить.

Мужчины переглянулись.

— Не потрудитесь объяснить свою точку зрения? — спросил тан Коур.

Надеюсь, они не подумали, что я наслушался агитаторов рабочей партии? Но и рассказывать о мертвой планете, на которой не осталось ничего живого, нельзя. Не поверят, посчитают бредом. Тем более, доказательств у меня на сей раз, нет. Я решил зайти с другой стороны.

— Видите ли, уважаемые таны, некоторое время назад я пробовал себя на поприще литературы.

— Вот как? — заинтересовался тан Борн. — И о чем вы писали?

— И каким боком это касается темы нашего разговора? — добавил тан Коур.

— Наиболее важным из всего мной написанного я считаю небольшую повесть «Дела Творца нашего».

— В какой библиотеке ее можно найти? — едва ли не хором спросили оба.

— К сожалению, рукопись так и не увидела свет, — сказал я, ничуть не покривив душой. В этом мире повесть действительно не издавалась. — Но я найду для вас экземпляр.

Меня, в самом деле, не затруднит напечатать текст. Все это время файл мирно хранился в архиве моего компьютера.

— А почему эта вещь касается нас всех, постараюсь объяснить, — я вкратце пересказал содержание, особо выделив противостояние двух материков и описание обоих видов уничтожительного оружия.

После того, как я закончил свой рассказ, мужчины некоторое время молчали, затем бурлет сказал: — Такую вещь вряд ли напечатают. Слишком прозрачен намек.

— К тому же, слишком страшный конец, — добавил сосед.

— С газом все понятно, но что это за сверхмощные бомбы, которые вы так красочно описали? Или они всего лишь плод вашего воображения?

Пришлось объяснить. Я упомянул аппараты Рушгета, и без излишних подробностей постарался рассказать о цепной реакции с последующим мгновенным выделением тепловой энергии.

— Это не выдумка, вопрос интенсивно обсуждается в научных кругах, — продолжал я, — сам процесс сомнений не вызывает, однако получение необходимого количества сверхчистого урана задача не из простых. Разработка и создание такой бомбы обойдется в миллионы, или скорее, миллиарды банов.

— Это тоже варварское оружие, требующее запрета? — спросил тан Борн.

— Это средство массового уничтожения, — ответил я, — к сожалению, науку не остановить и любознательность человеческая не знает границ. А за последствия своих открытий ученые ответственности не несут.

— Все верно, ответственность ложится на политиков — согласился сосед.

— А политика дело грязное, — добавил я.

Бурлет предложил выпить за то, чтобы такое оружие, в том числе ужасный газ, если и появилось, то очень и очень не скоро. Женщины отвлеклись от своих разговоров, поддержали тост, мы выпили замечательного сайского вина. Я подумал, что с тостом уважаемый бурлет опоздал, газ вот-вот начнут производить для армии. Но что я мог сделать? Порезать лазером химические заводы в Раске? Компьютер подсунул кадры из старинного фильма «Гиперболоид инженера Гарина», когда тот крушил химические заводы. Я понимал, что подобная акция мне не по силам, к тому же имела смысл только в одном случае, если бы удалось уничтожить оружие сразу на обоих континентах.

Чтобы отвлечься от разговоров об оружии и ужасах войны, я рассказал древний анекдот сталинских времен, который подсунул мне компьютер. Пришлось только поменять имена: «Бьорн Рау выступает на заседании парламента. В это время в зале кто-то чихнул. Председатель спросил, кто это сделал. Зал ответил молчанием. — Тан Сэсси, разберитесь, — приказал Бьор Рау генералу. — Первый ряд, кто чихнул? — задал вопрос бурлет. Молчание. — Расстрелять! — первый ряд увели. — Второй ряд, кто чихнул? — снова молчание. — Второй ряд, расстрелять! — второй ряд увели. — Третий ряд, кто чихнул? — со своего места поднялся пожилой мужчина. — Извините, тан, я чихнул. — Будьте здоровы! Заседание продолжается!». Сосед с женой, его друг и Марна долго смеялись, хотя в этом мире чихнувшему не принято желать здоровья. Тем не менее, суть уловили. Тан Борн достал носовой платок и, вытирая слезящиеся от смеха глаза, сказал: — Уважаемый Петер, в Бруссии вы можете безбоязненно подобное рассказывать, но не дай вам Творец распустить язык в Акрии. Чихнуть не успеете, окажитесь за решеткой.

Оркестр заиграл приятную медленную мелодию, мы по очереди станцевали с нашими женщинами. Должен сказать, танна Ане милый и замечательный человек. Меня ни разу не упрекнула, хотя я не единожды отдавил ей ногу.

На этом вечер подошел к концу, а я, наблюдая, как ресторанный служка убирает за нами пустые бутылки, порадовался, что не забыл покрыть пальцы Марны тонким слоем клея, не позволяющим оставлять отпечатки.

На следующий день в одном из подразделений полиции безопасности города Кив.

— Получили отпечатки?

— Никак нет, тан уполномоченный. Подозреваемая притрагивалась к кружке и бутылке с вином, но других отпечатков, кроме тех, что принадлежат обслуге ресторана, мы обнаружить не смогли.

— С этой танной, двойник она, или настоящая террористка, следовало бы разобраться. Кстати, куда эти двое подевались в последние три дня?

— По имеющейся информации ездили в Мом за какими-то деньгами.

— Ездили, или это слухи?

— Он сам рассказывал, где они с женой успели побывать.

— Гм, с «женой». Подозреваю, она такая же жена, как я председатель парламента. Кого-нибудь посылали проверить показания? Где он, кстати, успел в Моме отметиться?

— В «Трех косточках» у мамаши Туэй.

— Хозяйке заведения показывали фото, она опознала этого типа с его, гм, женой? Что молчишь? Меня такой стиль работы категорически не устраивает. Еще один прокол, отправлю работать рядовым следаком.

— Какие будут указания, тан уполномоченный?

— Пока мы не можем ничего предпринять. Тан Борн приказал этих двоих не трогать. До поры. Рано или поздно, Альта допустит ошибку, и тогда мы возьмем ее, кем бы она ни оказалась.

Глава двадцатая

Пишущую машинку я взял напрокат, и два дня, не разгибаясь, стучал по клавишам. Марна предлагала свою помощь, но в этом случае у нее наверняка получилось бы медленнее. Пришлось бы тратить время на диктовку, а так я вечером, после рабочего дня, садился за машинку и набивал текст. На третий день повесть была закончена.

На заводе я потихоньку вентилировал возможность изготовления еще одного лазера, а заодно и пары микробатареек. Батарейка в моем оружии практически выработала ресурс. Ее хватило бы еще минуты на две или три работы в непрерывном режиме. К немалому моему разочарованию, судостроительный завод точного и тонкого оборудования для создания столь сложных наукоемких изделий не имел. Нужно было искать другие производства, большая часть которых работала под грифом секретно. Пришлось затею с оружием временно отложить. Зато на следующий день я порадовал соседа рукописью повести, они с женой обещали прочитать быстро и не тянуть с комментариями. К вечеру они уже прочитали опус. Танна Ане читала вслух, а муж внимательно слушал. На следующий день они нанесли нам визит, прихватив бутылку хорошего вина и торт.

— Эту вещь необходимо опубликовать, — сказал сосед, когда мы уселись за стол. — Хорошо, что написана она в жанре фантастики, иначе у автора могли бы возникнуть немалые проблемы. А так все можно свалить на Творца. Интересное ты дал имя посланнику: «Ангел».

Я хотел, было, возразить, что это не имя, но тан Коур меня перебил: — В старину так называли добрых волшебников, которые вмешивались в жизнь людей, когда над миром нависала серьезная опасность.

Вот как! Я этого не знал. Умник, напичкавший мой архив различной информацией, об этом не упоминал.

— Я всю ночь не могла уснуть, — добавила танна Ане, — ну и фантазия у вас, уважаемый Петер! Вы столь подробно описали события, словно сами в них участвовали и все видели своими глазами!

— Я рад, что повесть понравилась, — ответил я, — не подскажете, в какое издательство лучше обратиться?

— Не будем спешить, — сказал тан Коур, — сначала я дам прочитать ваше произведение моему другу, а он, как имеющий немалый вес в безопасности, решит, можно ли это издавать. Повесть резко антивоенная, а у нас, в Бруссии, в Акрии, да и в Гарце власти не любят подобные вещи. Военные спят и видят, как бы повысить в несколько раз государственные оружейные заказы. Так что, лучше для начала выслушать мнение уважаемого тана Борна.

— Вы молодец! — похвалила меня танна Ане. — Продолжайте писать, у вас хорошо получается!

«Напишу, а после меня, в лучшем случае, подвергнут обструкции, выкинут из города и загонят в какую-нибудь захолустную деревню. Чтобы не высовывался с подозрительными идеями. Вдобавок еще обвинят, что лью воду на мельницу рабочей партии». Текстов у меня, более чем, достаточно. К примеру, древний роман «На берегу», который произвел фурор в другой реальности. Что ж, посмотрим, что скажет бурлет-безопасник. Одобрит, раскручусь и стану маститым писателем, благо, мне не привыкать.

День спустя я получил отзыв тана Борна, который почти слово в слово повторил сказанное соседом. Сиди, Петер, до поры тихо, и не высовывайся. И сколько еще сидеть? Пока не появится достаточно бомб у одной стороны и баллонов с газом у другой?

Спустя месяц произошло событие, после которого мне пришлось забыть о литературной деятельности, а время ускорилось и понеслось вскачь.

На заводе я трудился, надо заметить, вполне успешно. Со сложными расчетами все, даже маститые спецы спешили ко мне. Народ даже кличку придумал: «Петер-светлая голова». А разве нет? Попробуй сходу обсчитать параметры корабля, неважно какого, военного, гражданского пассажирского, контейнеровоза или лесовоза. Мне приносили предварительные наброски техзадания, все остальное я вычислял сам. Понемногу обнаглел, просил подойти денька через три, мол, нужно время, чтобы подумать. Притом, что, такую работу, имея под рукой древние бухгалтерские счеты и минимум справочников, не провернуть и за месяц. Заказчик только успевал выйти, а у меня в голове уже складывались ответы на все вопросы. Сколько и какой требуется стали, точная форма листов, потребная мощность машины и все остальное. Как когда-то говорили: «Результат под ключ». Начальство меня ценило, однако поднимать зарплату не торопилось, ограничиваясь премиями. Меня не столько волновали платиновые баны, как то, что с лазером ничего не получалось. Пришлось запастись терпением и ждать. Ожидание раздражало, на Земле я привык к быстрому решению практически любых проблем. А здесь, к тому же, часто замечал присутствие непонятных личностей, крутившихся возле дома. Лазер я оставил Марне, если что, отобьется, но, все же, появилось тянущее чувство надвигающейся опасности. С этим я ничего не мог поделать. Бежать некуда. В Акрии скоро начнется охота за шпионами. И вовсю заработают урановые рудники. Податься в Гарц? Это с моей-то женой, копией знаменитой террористки, сделавшей папаше Бору изрядную гадость! Беременность уже была заметна, так что, подвернись даже подходящий вариант, я никуда бы не стал ее перевозить. Время шло, чем дальше, тем яснее я понимал, что мы крепко влипли. И остается только ждать, чем вся эта история закончится. И, не приведи Творец, если террористка опять угодит в лапы полиции. В этом случае освободить ее не удастся, никакие лазеры не помогут, охранять ее будут день и ночь. Что тогда станет с Марной, которая будет чувствовать все побои и пытки? Я боялся об этом даже думать. Никто в этом нам не поможет, даже такой замечательный, порядочный человек, как мой сосед. Узнай власти о том, что я носитель высочайших технологий, и конец свободе. Припашут так, что будешь в застенке горбатиться до конца своих дней. Если раньше кто-нибудь из заокеанских конкурентов меня не умыкнет или не прибьет.

В тот вечер, вернувшись с работы, у подъезда дома я увидел большой автомобиль, а возле него двух мужчин в темных костюмах. Они курили и о чем-то переговаривались. Я заподозрил неладное. Какого рожна им здесь надо? Мне захотелось наброситься на них и хорошенько отдубасить. Компьютер в голове пискнул аварийным сигналом и выдал рекомендацию: «Петр, лечите нервы, иначе у вас будут проблемы».

«Заткнись!» — грубо ответил я. Как будто сам не знаю, что мне нужен отдых, и не мешало бы махнуть куда-нибудь подальше на месяц или два. На этой планете не расслабишься, постоянно в напряжении, с нервами, натянутыми, как струны.

Встревоженная Марна встретила меня на пороге.

— Что случилось? — спросил я.

— Альта застрелила Бьорна Рау, — сообщила она.

А я еще удивлялся, что это за типы дежурят у нашего дома! Наверняка из полиции. Эта сумасшедшая все-таки осуществила свою заветную мечту! Мысли вихрем пронеслись в голове. До катастрофической войны еще далеко. Во-первых, с обеих сторон не готовы средства уничтожения, особенно такие, какие применялись в прежней реальности. Во-вторых, ни Акрия, ни Гарц не признают Альту своей подданной. У террористки никогда не было документов, удостоверяющих личность. Вся ответственность ляжет на рабочую партию, которую начнут безжалостно гонять на двух континентах. Не обойдется без массовых арестов и репрессий. А чем это грозит нам? К сожалению, ничего хорошего нас не ждет.

— Ее схватили? — спросил я. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: за нас с Марной вот-вот крепко возьмутся. И что будет, когда выяснится, что ее отпечатки пальцев совпадают с отпечатками убийцы? Вряд ли станут разбираться, кто прав, а кто виноват. Открутят головы обеим, сначала Марне, потом Альте, когда поймают.

— Ей удалось уйти, — ответила жена, — она хорошо продумала пути отхода. Праздник, посвященный трехсотлетию Акрии, перенесли на зимнее время. Друзья передали ей винтовку, Альта стреляла из окна дома, недалеко от дороги, по которой в открытой машине проезжал председатель.

— Откуда знаешь?

— Не забывай, она, это я. Я видела все своими глазами.

— Где она сейчас?

Марна пожала плечами.

— Точно не могу сказать. Я вижу ее, только когда Альте грозит опасность, а нервы натянуты, как струны.

Интересно, кто теперь возглавит парламент? Скорее всего, генерал Сэсси, как это произошло в прошлой реальности. Но войну на данном этапе у него развязать не получится. Хоть это радует!

На следующий день к нам заявились полицейские и предупредили, чтобы мы в ближайшую неделю не покидали дом.

— А через неделю? — спросил я.

— Разберемся, — последовал ответ, который мне очень не понравился. Из всех стран на этой планете Бруссия казалась наиболее демократичной по отношению к своим гражданам. Но, как говорится, у каждого правила обязательно имеется исключение. Полицейские ушли, оставив у входа в дом охрану. Скорее всего, вокруг дома также появилось оцепление. Машина у подъезда так и не уехала, двое мужчин, сидя в кабине, по-прежнему дымили самокрутками.

— Что нам делать, Петер? — спросила Марна.

— Не вешай нос, пробьемся, — ответил я. Хотя куда пробиваться? Нас нигде не ждали. Она молча кивнула. Марна все прекрасно понимала. Нас загнали в угол. Ну, зачем эта ненормальная убила правителя Акрии? Это и моя вина, ведь именно я освободил ее из-под стражи. Соседа я больше не видел, не смотря на все свои связи и могущественных друзей, вряд ли он мог нам помочь.