Горацианская ода на возвращение Кромвеля из Ирландии

Расстанься, юность наших дней,

С домашней музою своей –

Теперь не время юным

Внимать унылым струнам!

Забудь стихи, начисти свой

Доспех и панцирь боевой,

Чтобы они без цели

На стенах не ржавели!

Так Кромвель шел к своей звезде

Не в мирном книжника труде,

Но выбрав путь кровавый

Войны и бранной славы.

Как молния, что в клочья рвет

Ее взрастивший небосвод,

Коль в вышине небесной

Ее трезубцу тесно,

Он разметал огнем вражды

Своих сторонников ряды –

(Соперник в общем стане –

Что враг на поле брани).

Он, за дворцом круша дворец,

Летел, как вихрь, и наконец

Был миг триумфа явлен

И Цезарь обезглавлен.

Безумство – порицать иль клясть

Небес разгневанную власть,

И мы – к чему лукавить? –

Должны теперь прославить

Того, кто из тиши садов,

Где жил он, замкнут и суров

(Где высшая свобода –

Утехи садовода),

Восстал – и доблестной рукой

Поверг порядок вековой,

В горниле плавки страшной

Расплавив мир вчерашний.

Напрасно вопиет закон

К правам прадедовских времен:

Права сегодня в силе,

А завтра их забыли.

Зияний жизнь не признает,

И место слабого займет

Могучий духом гений.

Но кто в огне сражений

Был духом Кромвелю под стать?

А в Хэмптоне он дал понять,

Что искушен и знатно

В страде не только ратной.

Из тайных страхов и тревог

Такой он Карлу сплел силок,

Что в мрачном Кэрисбруке

Тот сам отдался в руки.

Но венценосный лицедей

Был тверд в час гибели своей.

Не зря вкруг эшафота

Рукоплескали роты.

На тех мостках он ничего

Не сделал, что могло б его

Унизить. Лишь блистали

Глаза острее стали.

Он в гневе не пенял богам,

Что гибнет без вины, а сам,

Как на постель, без страха

Возлег главой на плаху.

И мир увидел наконец,

Что правит меч, а не венец.

Так зодчие толпою

Пред страшною главою

С холма бежали прочь, а Рим

Надменным разумом своим

Счел знамение это

Счастливою приметой.

И вот теперь посрамлены

Ирландцы лишь за год войны

(Герой – он в каждом деле

Своей достигнет цели).

Но им, скорее чем другим,

Пристало петь герою гимн

И подтвердить без лести,

Что добр он к ним и честен.

Пускай рука его сильна –

Она республике верна,

И все его правленье –

Пример повиновенья.

Палате общин он принес

Страну, как свой арендный взнос,

И славою своею

Он делится лишь с нею.

Свой меч и все, что им обрел,

Готов он обществу в подол

Сложить. Так ловчий сокол,

Над жертвой взмыв высоко,

Ее разит, но, приручен,

Уже не алчет крови он,

А в ближний лес стремится,

Где ждет сокольник птицу.

И я теперь спросить хочу,

Что нынче нам не по плечу,

Когда сама Победа

Летит за ним по следу?

И днесь его трепещет галл,

Как Цезаря он трепетал,

И Риму впору стало

Припомнить Ганнибала.

Предатель-пикт в ночи и днем

Пусть тщетно молится о том,

Чтоб с ним избегнуть драки,

Трясясь под пледом в страхе.

Добро, когда в лесную тень

Шотландский скроется олень

И промахнется злая

Английских гончих стая.

Но ты, войны и славы сын,

Шагай вперед, как исполин,

И свой клинок надежный

Не прячь до срока в ножны.

Пусть блещет сталь его сквозь ночь

И злобных духов гонит прочь.

Коль власть мечом добыта,

То меч ей и защита.