Горизонт событий. Книга 1

Глава 3

Прибыв в этот мир, я буквально переосмыслил свою жизнь. Мне не хотелось верить, что это божий замысел или что-то подобное. Я верил лишь в случай.

Давай подумаем – что такое душа? Не в духовном, а в физическом смысле этого слова. Лично я считаю, что это чистейшая энергия, которая содержится в каждой клетке нашего тела. Она циркулирует по организму вместе с кровью, омывая органы и заряжая наше тело.

А теперь давай подумаем – а что же такое «разум»? Благодаря ему мы осознаем себя как личность. Разум воспринимает огромные потоки данных, что приходят от всех наших рецепторов. Именно благодаря ему мы понимаем себя в этом огромном мире!

Как связаны разум и душа? А может быть, это одно и то же? Может быть, под «душой» всегда подразумевалась наша личность, которая существовала благодаря разуму?

Честно говоря, и на этот вопрос у меня есть предположение.

Давай на мгновение представим, что у тебя отняли тело. Осталась одна голова, которую питают специальной жидкостью. Что-то вроде головы профессора Доуэля.

Единственное, чем ты можешь пошевелить, – это глаза, веки и губы. Воздуха из легких нет, спинной мозг отсутствует, а питательные вещества поступают через трубочку. А затем давай представим, что у тебя отняли зрение, слух, обоняние и осязание.

Остался разум, запертый в темной коробке под названием «мозг».

Ты не видишь, не слышишь и не чувствуешь. Можно ли считать тебя живым? Мозг продолжает функционировать, а разум без проблем сможет нарисовать для тебя картинки, воспоминания и, возможно, подстроится и воссоздаст в твоей голове целый мир! То есть ты – это ты. Ты будешь осознавать себя дальше, пока не сойдешь с ума. Так может быть, наш разум и есть душа?

Допустим, что моя теория верна. Тут сразу же всплывают два вопроса: каким образом у отделившейся души сохраняется информация, и почему душа оказалась в другом мире и другом теле? Пока у меня есть предположение только касательно второго вопроса. Логично, что, как и любая другая энергия, наша душа не исчезает и не пропадает бесследно, а с определенной долей вероятности вновь вселяется в физическую оболочку. Но у меня нет научных доказательств. Я руководствуюсь своими догадками и предположениями, которые для одних могут показаться весьма занятными, а для других – бредом сумасшедшего.

Повторюсь, что я не верю в божественные замыслы.

Если что-то сверхъестественное подобного масштаба и есть, то оно очень далеко от мира людей. Но все же, раз такая ситуация произошла и я осознал себя где-то в другой реальности, то почему бы не попробовать жить нормальной жизнью?

Так я думал, пока не познакомился с жестокостью сирот. Так я думал, пока не узнал менеджеров рекламных холдингов в лицо. Так я думал, пока не увидел огромный разрыв между аристократией и обычными людьми. Для кого-то жизнь – это отдых на лазурном побережье и любование красивым закатом, а для кого-то – вечная битва! Так уж вышло, что на мою долю выпало последнее. Как я уже говорил, мне довелось познакомиться с жестокостью сирот, с обманщиками из рекламных холдингов и несправедливостью в плане высших и низших слоев населения, но я изо всех сил старался придерживаться своей цели.

Побывав на самом дне человечества, в ситуации, где ты лишь лабораторная мышь и не более того… я хотел взлететь к небу! Забраться на самую высокую гору. Я хотел оставить весь этот ужас нового и старого миров в далеком прошлом.

После того как стал авторитетом в приюте, я помогал местным детям, которые, как никто другой, нуждались в помощи. Когда узнал менеджеров из рекламных холдингов поближе, пытался «перевоспитать» и наставить на «путь истинный». Какими способами происходило перевоспитание, я, пожалуй, умолчу.

Когда в первый раз я увидел, что большинство аристократов относятся к обычным людям, как к животным, постарался исправить эту ситуацию. Люди неравны с самого рождения. И это факт. Но никто не вправе обращаться с ними, как с животными. Это тоже факт. Воздействовать на аристократов было сложно. Увы, получалось не всегда, но я старался.

Сейчас жизнь вновь дала мне выбор – подставить хорошего человека или же хотя бы попытаться спасти.

Я не знал, можно ли доверять агенту из департамента. Но опять же, если бы они хотели использовать эти материалы, то уже давно бы использовали. У нас с Редзю была очень специфическая дружба, но скажу честно – не будь у меня такого друга, не знаю, дожил бы я до сегодняшнего дня.

Почему я ненавижу учебу? Да потому, что это бесполезное протирание штанов! Все азы, которые понадобятся для жизни, обычно дают в школе. В детском доме мы прошли стандартную двенадцатилетнюю программу обучения. К тому же у меня был четкий план на свою жизнь. Чертов агент, все испортил. И почему именно два месяца? Не три… Или, может быть, четыре? Что за странный срок, и почему именно эта академия? Нужно будет посмотреть в Интернете, а то вдруг там на самом деле лепрозорий какой-нибудь.

Так вот, я не хотел, чтобы с Редзю что-то случилось, поэтому решил пойти на поводу у агента. А что делать? Там преступлений на несколько пожизненных сроков! Ну и стоит отметить, что с моей стороны так поступить было бы по меньшей мере некрасиво! Я вспомнил, как началась наша дружба. Странная… Совершенно не поддающаяся какому-либо логическому объяснению, но все-таки дружба.

Судьбоносная встреча произошла еще до моего отравления, когда я жил «счастливой» жизнью брошенного на произвол судьбы ребенка. Каждую неделю нам делали различные уколы, говоря, что по городу бродит вирус. Если бы в городе и правда бродило столько различных эпидемий, то Япония должна была вымереть еще лет десять назад!

Вакцин было много. Некоторые моментально поднимали температуру, а какие-то вызывали мощнейшие рвотные рефлексы.

Я прошел через многое! Но один случай выбил из колеи всех.

Была в нашем крыле девочка. Ее звали Айяно Маэда. У нее была довольно трагическая судьба, ведь родители девочки погибли в ужасной авиакатастрофе. Самолет разбился где-то возле Фукусимы.

В современном мире техногенной катастрофы дети редко рождаются здоровыми. Даже здесь, в Японии, где каждый человек, вне зависимости от социального статуса, внимательно относился к своему здоровью, проблема рождения больных детей являлась крайне актуальной.

Было несложно заметить, что у Айяно отвратительное здоровье. Казалось, что списком ее болезней можно обмотать нашу планету дважды. И долго ли проживет такой ребенок, будучи накачан различными препаратами?

Старший воспитатель говорил, что жизнью управляет естественный отбор, мол, выживает сильнейший. Но разве так можно говорить в цивилизованном обществе, да еще и детям? И ладно бы мы были как-то ограничены в информации! Но нет. В гостиной стоял телевизор с кабельными каналами, пускай один на всех, но это не мешало нам его смотреть. У нас был Интернет на двух древних компьютерах в классе информатики. В новостях частенько рассказывалось о том, как врачи в очередной раз героически спасли пятимесячного недоношенного наследника или наследницу какого-нибудь аристократического клана.

Хотя, о чем это я? У кого деньги, у того и сила. Поэтому, с такой точки зрения, все вполне логично!

Но сейчас не об этом. Инъекции оказывали на Айяно самое ужасное воздействие. Она таяла буквально на глазах! И несмотря на жестокость, в сиротских детях было сострадание. Ведь они, как никто другой, понимали, что значит остаться в холодном и злом мире без родных. Айяно помогали все без исключения. Но этого было недостаточно…

Врачи в Японии относились к одной из самых высокооплачиваемых профессий. Их услуги, особенно если ты сирота из Сацубаси Хенкейбо, стоили очень дорого. У меня тогда завалялось около десяти тысяч йен. Подрабатывал маскотом[3] возле молочного магазина. Так вот, на свой страх и риск я вызвал для Айяно доктора. Нужно было понять, как спасти ее от неминуемой гибели. Все это проходило тайком, чтобы старший воспитатель или нянечки ничего не увидели.

Доктор был в ужасе от состояния девочки, но прекрасно знал, куда попал. Он ничего не стал говорить, а лишь выписал рецепт и режим приема. Девочке нужны были лекарства, которыми мы не располагали. Цены в аптеках Токио можно было приравнять к космическим. И я уверен, что маскотом столько точно не заработать.

Почему так получилось, я до сих пор не понимаю. Возможно, действительно вмешалась судьба-злодейка. А быть может, череда случайностей, которые в итоге оказались совсем не случайными.

Я тогда подставил под удар свою маску жестокого тирана и направился на улицу искать подработку. Один из сирот сказал, что раньше подрабатывал полотером в кафешке, в районе Шингай.

Стоит отметить, что нас особо не жаловали. Зачем кому-то связываться с отбросами общества? Мало ли что у них на уме? Это же большой риск! В мире, где конкуренция переросла в нечто большее, чем «стандартная проблема для бизнеса», в ход вступает сервис. Демпинговать цены с такими налогами просто нереально! Ухудшать качество продуктов тоже не вариант. Поэтому в первую очередь – сервис.

Если речь идет о кафе, то нужно было думать о коллективе! Официантки, обязательно милые молодые девушки с идеальными улыбками. Всегда чистая одежда и мощнейшая аура дружелюбия! Без этого официантки просто не котируются.

Бармен – взрослый юноша, что может поддержать абсолютно любой разговор и поднять настроение. Всегда галантен и хорошо выглядит, может посоветовать напиток на любой вкус! Это важно.

Повара с огромным опытом работы и возможностью делать «финт ушами». Казалось, к полотеру не должно быть особых требований. Мой себе полы после закрытия, и все будет хорошо.

Как бы не так! Это должен быть взрослый мужчина или женщина, что очень трепетно относится к чистоте. В общем, идти в город не вариант.

У всего есть обратная сторона медали. Даже у огромного мегаполиса и столицы островной империи!

Шингай – это своего рода обратная сторона Токио. Она невидима для большинства. Многие вообще не догадывались о существовании этого района. Тут крутились преступники среднего звена, воровские группировки, гильдии мародеров и наемных убийц. В общем, весь средний уровень преступного мира Токио.

Я брел по улице, то и дело потирая замерзшие руки. Осенью и зимой в Токио температура могла опускаться до минус двух градусов. Но это редко. В основном холод чувствовался только из-за того, что дул промозглый ветер. О, как я его ненавидел! Казалось, что это мерзопакостное явление пытается продуть тебя насквозь.

А у сирот не было теплой одежды. Тут как в армии – повседневная, парадная, летняя и зимняя. Причем зимняя одежда отличалась от летней только наличием тонкого пальтишка.

Пройдя несколько заведений и везде получив отказ, я уж было отчаялся. Нет, ну серьезно! Я же не официантом устраивался, а обычной техничкой. Что в этом такого? Либо они смотрели на манжет со значком детского дома, либо просто утверждали, что не дают подработку подросткам.

В последнем баре меня все же приняли на работу. Честно говоря, это место нельзя было назвать баром. Я подобные заведения называл не очень лестным словом – «рыгаловка». Так вот, ее организовал некий бандит по кличке Матэуш. Он прибыл откуда-то из Восточной Европы. Откуда именно, я не знал. Он особо не говорил. Тучный дядька в грязной темно-синей футболке и рваных джинсах. И чувствовало мое сердце, что рваными они были не от высокой моды. Его блекло-голубые глаза, что часто скрывались под густыми бровями, выражали лишь полное отчаяние. Причем было не ясно, что же такое произошло в его жизни. Сбежал в Японию. Скорее всего, насолил крупному европейскому клану. А может, совершил крутое ограбление. Черт его знает.

В большинстве своем Матэуш напоминал обычного мужчину, опустившегося на самое дно. Бандита в нем выдавал лишь пистолет, рукоять которого выглядывала из-за пояса. Стандартный кольт с системой Браунинга. Самозарядный – если говорить проще. Порой мне казалось, что этот пистолет был единственным другом Матэуша.

Сам же бар стилизовали под ирландский паб. Всюду висели фотографии с обнаженными девицами и классическими винтажными автомобилями. Потрепанная барная стойка, которая выслушала тысячу жутких и противных историй. Да-да, именно таких, ведь контингент бара мало чем отличался от Матэуша.

Бандиты или же просто беглые европейцы заходили в этот барчик, чтобы скоротать часик-другой за кружечкой разливной сивухи, которую местный бармен с гордостью именовал «лагером». Честно говоря, я бы никогда не рискнул пробовать это пойло.

Когда мыл стойку и подходил к наливному крану, спиртом воняло так, что можно было смело вешать топор! В общем, качеством в этом заведении пренебрегали. Да и к чему оно? Здесь очень часто заключались важные сделки между «интуристами». В Токио было мало заведений, где «гости» могли спокойно обсудить дела, поэтому до вкуса пива большинству не было совершенно никакого дела.

Стоит отметить, что японские якудза прижимали всех «гостей». Если ты из другой страны, то раскрутить «бизнес» в открытую крайне тяжело. Японцы очень привязаны к своей нации и крайне негативно настроены по отношению к «гостям». Оно и правильно, с одной стороны.

Коллектив был специфичный. Кроме меня тут работал вечно обкуренный бармен. Бородатый высокий дядька, которому было далеко за сорок, но он искренне пытался косить под молодого человека. Зачем ему это, я не знал, да и не хотел знать. Прибыл он откуда-то из Югославии. В прошлом выступал за сербских революционеров, но в итоге был пойман и отправлен в тюрьму.

Официант-француз являлся фишкой этого заведения. Он сильно коверкал японский язык во время общения, но сам про себя говорил, что, мол, придерживается пути истинного самурая. Уехал из Парижа из-за наркотиков, коих в его доме нашли под двадцать килограмм. Срок ему грозил нехилый, вот и решил попытать счастья в Стране восходящего солнца.

Единственным адекватным человеком в этом заведении была Лакоса – шеф-повар, что прибыла из Бразилии. У нее довольно трагично сложилась судьба. Ее бывший муж застрелил их дочь и подставил бедную женщину. Подкинул фальшивую валюту на сумму свыше одного миллиона штатских долларов. Она сбежала из страны и по невероятному стечению обстоятельств попала сюда, ибо бразильянку больше никуда не брали. С ней мы вроде как нашли общий язык.

О, кстати, была еще мойщица посуды – тетенька из Тая. Но о ней я ничего не знал, так как она вообще не разговаривала.

Матэуш платил мне по 1000 йен в час. Это очень неплохо для полотера. Бармен мне сказал, что посудомойке начальник платит всего 550! Ну конечно. Она же не оттирала по два часа следы алкогольной жизнедеятельности с пола, верно?

В общем, все было хорошо. За пять дней я заработал на нужные лекарства для Айяно, и девочка пошла на поправку. Честно говоря, я не собирался на этом останавливаться. Больных детей в детдоме было много. Я решил продолжить свой «грязный» бизнес.

Да, Матэуш, конечно, был мерзким.

Как-то раз, когда он ел здоровенный сэндвич, то чихнул в руку и, резко отряхнув, продолжил трапезу. Даже не помыл! Это отвратительно.

А еще от него дико воняло потом и перегаром. Нередко Матэуш выходил в зал во время всеобщего веселья и накидывался вместе с клиентами. Бармен и официант потом уносили его наверх отсыпаться. Но, несмотря на все это, деньги всегда платились вовремя. Если нужны средства, то ты уже не смотришь на начальство и коллектив, а работаешь там, где будут платить! Увы, но это суровая правда жизни.

И я был готов дальше протирать это омерзительное место. Ведь деньги не пахнут! Да и к тому же я зарабатывал на благое дело. Но ничто не длится вечно, и про паб Матэуша узнал местный клан якудза.

Когда бар закрылся и я, как и всегда, приступил к своей деятельности, дверь внезапно распахнулась. В зал довольно нахально зашли пять человек. Девушка в деловом синем костюме и четверо вооруженных парней. Как-то сильно она выделялась на их фоне. Одежда от дорогих производителей. Подобную модель костюма я видел на билборде около недели назад. Незнакомка выглядела очень строгой, но в то же время было в ней нечто милое и притягательное. Длинные белые волосы, собранные в конский хвост, делали ее похожей на сказочного эльфа, а глубокие фиалковые глаза источали уверенность и спокойствие. В целом я называл такой типаж японок бизнес-леди. Мне было сложно определить ее возраст. Думаю, что где-то от двадцати пяти до тридцати двух. Единственное, что меня смущало, так это трубка для курения опиума, которую она вертела в тонких пальцах.

От всей этой компашки веяло чем-то весьма нехорошим…

– Закрыто, – прогудел Матэуш, что в этот момент сидел в уголке и читал газету.

– Господин Матэуш? – незнакомка улыбнулась. – Дело в том, что вы запоздали с оплатой.

– Запоздал с оплатой? – Мужчина поднял затуманенные глаза и отложил газету. – Что же… Спешу вам объявить, что больше в вашей защите я не нуждаюсь! Поэтому проваливайте отсюда, пока не вызвал полицию!

– Господин Редзю очень недоволен, когда кто-то вот так просто кидает его на деньги. Сумма смехотворная! Всего лишь сто тысяч йен! Неужели вы готовы рисковать жизнью ради этого? – Незнакомка ловко выхватила стул и присела за столик к Матэушу, довольно элегантно перекинув ногу на ногу.

– Знаете, госпожа Кицуне! В этой жизни я больше всего не люблю лжецов и выкидывать деньги на ветер. Ваш начальник… Редзю – самый подлый обманщик. Иначе его и не назовешь. А вы – чертовы вымогатели! Вы хоть раз защитили меня?

– Дело в том, что в этом районе редко бывают потасовки, несмотря на его… кхм… славу, – мило улыбнулась Кицуне, обнажив ряд идеально-белых зубов.

– Вы сами ответили на свой вопрос. Работаете, как чертовы страховщики! Они тоже рассказывают о несуществующих проблемах, втюхивая свои бумажки, которые на деле не работают! Поэтому сделайте одолжение – проваливайте из моего паба, пока я не применил силу! – Матэуш нахмурился, а его мощная ладонь легла на рукоять пистолета. Дело запахло керосином! Если с хозяином этого паба что-то случится, то плакали мои денежки. Но если я сейчас влезу, то ничего хорошего точно не будет. Это же якудза!

Официант и бармен сделали все красиво – спрятались в кладовке. Посудомойка не обратила внимания на гостей и продолжала мыть посуду. Получается, что сейчас под удар попадали я, Матэуш и Лакоса. За себя и хозяина бара я не переживал. А вот насчет бедной поварихи… Якудза никогда не церемонятся. Их действия бывают крайне жесткими. Для них люди – это расходный материал.

– Значит, таков ваш ответ? Ладно… – Кицуне внимательно посмотрела на меня, а затем щелкнула пальцами. Один из ее парней тут же направился на кухню. Это плохо! Очень плохо!

– Послушай, милая… Ты же меня прекрасно знаешь! Я плевать хотел на сотрудников своего заведения, – хмыкнул Матэуш, когда парень под дулом автомата вывел повариху. А посудомойка продолжала побрякивать возле раковины. Видимо, ее не смутил чувак с автоматом наперевес.

– То есть нам можно застрелить ее? – удивленно произнесла Кицуне. – Ты в этом уверен?

– Стреляйте! Мне вообще без разницы. Я же уже сказал – денег больше не дам!

– Гло! – девушка кивнула. Нет. Жизнь Лакосы должна закончиться иначе.

Я понимал, что у меня будут большие проблемы. Понимал, что это якудза и переть против них – подписывать себе смертный приговор. Но… не в мою смену! Щелкнул предохранитель. Я резко развернулся и, схватив с ближайшего столика пепельницу, швырнул в лицо Гло. Он схватился за окровавленный нос и нацелил автомат на меня. Забавно. И я ему сейчас очень не завидую. Выхватив автомат из рук бандита, я со всей силы ударил ему по колену. Женщина успела воспользоваться ситуацией и выскочила в сторону кухни.

– Гаденыш!!! – прорычал бандит, но было слишком поздно. Я перебросил ремень автомата через шею Гло и начал душить.

– Прошу по-хорошему. Покиньте это заведение! – холодно произнес я.

– Ого! – Глаза Кицуне засветились от любопытства. – Малой, ты что, вот так возьмешь и задушишь его?

– Да. Нет проблем, – ответил я, глядя в ее фиолетовые глаза. Главное – не моргнуть! Нужно показать этой зазнайке всю свою решимость.

– Хорошо. Давай! Я хочу увидеть смерть, – усмехнулась девушка. Тем временем бандит выхватил нож и обрезал ремень. Я ударил Гло по голове прикладом, но ему было плевать. Он тут же схватил меня, и началась драка. Гло пытался дубасить меня кулаками в живот и лицо. Вот тут мне и пригодились боевые навыки. Не зря же я столько лет выживал в детском доме! В общем, товарища из якудза хватило ненадолго. Я долбанул ему в нос, а затем схватил пустую пивную кружку и разбил о его голову. Товарищ взвыл и обрушился на пол.

– Ре! Кендзима! – строго приказала Кицуне и вновь щелкнула пальцами. Ко мне вышли еще два парня.

– С автоматами на безоружного? – спросил я и хитро улыбнулся. Бандиты переглянулись и отложили автоматы. Какие воспитанные!

Я вооружился табуретом.

– Не дергайся, сопляк! – прорычал один из бандитов, но я тут же схватил с пола пригоршню осколков стекла и швырнул выродкам в глаза.

Видимо, бандиты думали, что с Гло у меня все вышло случайно. Первый сделал выпад, на что получил табуретом по голове. Блин, крепкий детина! Вырвав у меня из рук табурет, он схватил меня и мощно долбанул кулаком по щеке. Тело четырнадцатилетнего подростка не предназначено для таких ударов! У меня аж звезды перед глазами пролетели… А бандит тем временем вновь размахнулся, но я остановил его кулак и применил один старый приемчик со сворачиванием запястья. Парень взвыл, и я что есть силы ударил двумя кулаками в его кадык. Все, готов!

Второй злобно усмехнулся, отряхивая нос от стекла, а затем вытащил нож.

– Серьезно? Против подростка с ножом? – удивленно спросил я.

– Не слушай его, Кендзима! Просто уничтожь мелкого засранца, – холодно произнесла Кицуне. Самодовольная улыбочка пропала с ее лица. Она видела, как бравых бойцов клана месит какой-то незнакомый подросток. Гордость дамочки под угрозой!

Использовать холодное оружие против меня – довольно опасная затея. Вот если бы он пошел врукопашную, тогда я бы попыхтел. Все же разница в весе ощутима. Особенно когда тебя бьют кулаком по голове.

Я без труда выхватил нож из его руки, а затем вонзил недотепе в плечо. Парень взвыл, но продолжал борьбу. Подняв мое тело, он буквально швырнул меня в окно. Стекло разбилось и, когда я шмякнулся на землю, осколки довольно больно вонзились в мои руки.

– Гр-ра-а-а-а!!! – злобно прорычал бандит и, вытащив нож из плеча, вновь попер в атаку. А он ничего! Я ловко увернулся от удара, а затем выхватил нож из его рук. Все-таки какой-то этот бандит недалекий. Я применял один и тот же прием, а он все еще не придумал блок. Хмм… Полоснув ублюдка по лицу стекляшками, что торчали из моей ладони, я воткнул нож ему во второе плечо.

– Погоны! – обрадованно воскликнул я.

– Паразит!!! – выругался он в ответ и повалился на колени.

О, нет-нет! Этот ублюдок применил ко мне прием из реслинга, так почему бы не ответить ему той же монетой? Схватив бандита за голову, я разогнался и буквально воткнул его в боковое окно черного купе, которое стояло на местной парковке. Все, этот тоже готов.

Только я хотел вернуться в кафе, как ко мне выбежал тот, что с вывернутой рукой.

Ре, насколько мне не изменяет память? Он бежал в мою сторону и размахивал непонятно откуда взявшейся металлической арматурой. Я совершил кувырок влево, а этот дикий придурок снес зеркало у все того же черного купе. Бедная машина… Ей сегодня не повезло!

Я сконцентрировал поток энергии и сделал невидимый щит. Этому я научился не так давно и все мечтал применить в «реальной обстановке». Видимо, пришло время испытать!

Бандит не смог прорваться и был в замешательстве. Я, конечно же, воспользовался этим и, схватив за поврежденную кисть, свернул ее еще больше. Бедолага заголосил похлеще оперного певца и выронил арматуру. Я тут же подхватил оружие и долбанул ублюдку по шее. Ох, как его закружило! Войдя в кафе, я злобно произнес:

– Ну! Кто следующий?

– Достаточно! – произнесла Кицуне и вновь улыбнулась. – Кто ты такой?

– Не лезь к нему. Он обычный сирота! – прорычал Матэуш.

– Тебя не спрашивали, – холодно ответила девушка и, вытащив «Пустынный орел», нажала на спусковой крючок.

Выстрел был настолько мощный, что в моих ушах еще несколько минут стоял звон. Половина черепной коробки Матэуша превратилась в кровавый пар. Ну вот! Деньги мне, похоже, так и не заплатят…

– Продолжим нашу беседу, – сдув дымок с мощного ствола, произнесла Кицуне. Мне было интересно, сколько же сил сосредоточилось в этих тонких женских руках?

Поясню, «Пустынный орел» – израильский охотничий пистолет. В этом мире его история повторилась. Увы, из-за габаритов, яркой вспышки при выстреле и мощнейшего грохота этот монстр не состоял на вооружении в армии. Его использовали коллекционеры и преступники. Он всем нравился скорее из-за своего колорита. Этакий лев в мире оружия – один лишь его вид может обратить противника в бегство! Каждый пистолет делается индивидуально под своего хозяина. Рукоять четко вымеряется, чтобы при отдаче ты не сломал себе нос и не вывихнул запястье. Профессионалы рекомендуют браться за пистолет двумя руками. Кицуне же выстрелила с одной. Это просто уму непостижимо!

Вдруг откуда-то с кухни начали вылетать консервные банки.

– Не трогайте мальчика!!! – воинственно воскликнула Лакоса.

– Я разберусь. Лакоса, прошу тебя! Уходи! – холодно ответил я и взглянул на Кицуне. – Что вы хотите от меня?

– Поговорить, – улыбнувшись, ответила девушка. – Присаживайся!

– Вы убили хозяина этого заведения и оставили без зарплаты как минимум пять человек!

– Мы вам заплатим. Не переживай. Может, не всем, но заплатим. – Из-за взгляда Кицуне очень сильно походила на лисицу.

– Почему не всем? У вас есть определенная градация, кому нужны деньги, а кому нет? – строго спросил я.

Если честно, то меня очень раздражали игры бандитов с обычными людьми. Я не хотел, чтобы Кицуне чувствовала себя выше меня.

– В ногах правды нет, дружок. Садись. – Глаза девушки хитро блеснули.

– Вы меня не понимаете? – Подойдя к Кицуне, я вперил в нее холодный взгляд и нахмурился. – Мне не о чем с вами говорить!

– Ладно. – Легким движением руки она подтянула стул и, схватив меня за рукав, посадила. – Девушкам в наше время крайне сложно добиться от мужчин действия! Все приходится делать самостоятельно. Печаль – беда.

– Я повторю вопрос. Почему вы хотите заплатить не всем?

– Ну… Официанту я заплачу. Бармену тоже заплачу. Тайскую женщину и воинственную бразильянку я в обиде не оставлю. Без денег останешься только ты, милый мой. – Из глаз Кицуне начали струиться злоба и ярость.

– Чем я провинился? Тем, что надрал вашим парням зад?

– О… Нет! Что ты? Это тут ни при чем. Вернее, при чем, но лишь косвенно. Видишь черный «Ауди»? – она указала на ту несчастную машину, из окна которой торчал бандит.

– И что?

– Это подарок от моего отца. – Улыбка Кицуне была такой злой, что даже мне стало не по себе.

Один из бзиков местных представителей высшего общества… Если ты каким-то боком причинил вред подарку от важного для них человека, тебя, скорее всего, покромсают.

Я слышал историю о том, как один молодой человек до полусмерти избил парня, который случайно поцарапал его часы, что были подарком от деда. Кстати, очень воспитывает аккуратность по отношению к чужому имуществу.

– Знаешь, сколько стоит боковое зеркало и стекло для R8? М?

– Вы сами виноваты. Не надо было нападать!

– Не надо было портить имущество! – злорадно усмехнувшись, ответила Кицуне. – Завтра в шесть.

– Чего завтра в шесть?

– Завтра в шесть я заберу тебя, и мы поедем отрабатывать стоимость бокового зеркала и стекла, – беспечно пожав плечами, ответила девушка. – Мне как раз нужен несовершеннолетний компаньон. Господин Редзю будет доволен. Очень доволен!

– О нет, барышня! Я такими делами не занимаюсь!

– Какими такими?

– Ну… Вы же якудза! Мафия! Верно? Я не хочу проблем.

– Ты их уже нажил, – усмехнувшись, ответила Кицуне и присела к окровавленному трупу. – Господин Матэуш, вы не будете против, если я позаимствую у вас Некономи?

– Некономи?! С какого перепугу вы даете мне глупые прозвища? Мое имя Мотидзуки Ичиро! – строго произнес я и ударил окровавленным кулаком по столу.

– Нет. Для меня ты будешь Некономи, – улыбнулась Кицуне. Схватив меня за воротник, она внимательно рассмотрела нашивку. – Сацубаси Хенкейбо, значит?

– Не смейте приезжать за мной туда!

– Посмею. Еще как посмею! – девушка взлохматила мои желтые волосы, а затем направилась к выходу. – Это заведение теперь в собственности господина Редзю! Если хотите продолжать тут работать – оставайтесь. А если нет, то жду завтра заявления на увольнение к одиннадцати часам утра на барной стойке! Всем хорошего вечера!

Вырубленных мной бандитов утащили. Лакоса вызвала полицию и скорую помощь. Я, разочарованный в жизни, направился обратно в приют.

Никогда не был фаталистом. Для меня не существует другой судьбы, кроме той, что я сам творю. Но как же так получилось, что мою тушку вновь втянуло в дела мафии?