Горизонты оружия

Ну, насчет скоротечности — это известные байки, отчасти базирующиеся на доподлинном факте: быстроте самурайских боев, особенно — в бездоспешном варианте и, еще более особенно, при участии Мастера с по-настоящему большой буквы, но в единственном числе. Если же уровень мастерства не просто высок, а очень близок у обоих участников, да еще стиль и условия боя вместе с оружием у них не совсем самурайские, — то бой будет долог и утомителен. Скорее всего — кровав для обеих сторон. Самурайский принцип «одним ударом — наповал!» на самом деле соблюсти не удастся (он и в реальной Японии для схваток на поле боя требовал существенной корректировки). Ну, разве что одна из сторон очень спешит: идет на прорыв, опасается подхода вражеских резервов… А когда оба Мастера действуют не в состоянии цейтнота — очень трудно ожидать, что один из них совершит роковую ошибку БЫСТРО, не будучи ранен или обессилен. Такому мастеру куда легче не дать убить себя, чем убить противника; для противника эта теорема, разумеется, тоже верна. Так что сверхтренированность и способность терпеть боль потребуются обоим!

(Вот интересно: если один из них не человек, когда — и в какую сторону! — это проявится? Задача как раз для фантастики! Может быть, только таким способом и удастся выявить чужака, будь он инопланетянин или робот?)

Как видим, все трое героев Лазарчука, мастера-виртуозы, ведут обоеручный бой. И это правильно: даже при высшем мастерстве не стоит в реальном бою полагаться ТОЛЬКО на оружие правой руки. А щит-наруч, которым пользуются двое из них, — одна из возможных замен кулачного щита. У нас до выдвижных когтей дело не дошло, но кованые острия на этом месте, простите за тавтологию, имели место. А когда взамен наруча имела место латная перчатка — то на ней хватало стальных выступов, позволявших наносить удары. В защитно-фехтовальных разновидностях таких перчаток эти детали получали чуть большую выраженность, чем в просто защитных — но чисто «оборонительной» рукавицей тоже можно приложить супостата, как кастетом.

Это мы уже подошли к мечевому бою с использованием неполного доспеха. Следующим шагом, пожалуй, станет описание боя в доспехах — тоже ultima ratio средневековья и, отчасти, фантастики. Но прежде рассмотрим действия двумя клинками, благо этот стиль тоже Лазарчуком упомянут.

Сразу скажем: связка «меч и щит» настолько универсальна, что лишь при высшем мастерстве от нее отказывались в пользу «двоемечного» сочетания. Или не от хорошей жизни, по крайней необходимости — которая, правда, без высокого мастерства тоже не реализовывалась. В исторических романах (включая и фантастическую их часть) викинги за милую душу машутся двумя мечами. Но, судя по сагам (в сборник Стеблина-Каменского и 8-й том БВЛ заглядывать не спешите: там далеко не все напечатано!), так сражались скорее обедневшие, опустившиеся мастера — именно мастера! — меча. Одного. Прежде, когда их мастерство шло в ногу с имущественным и социальным статусом (обычно так и бывает), они тоже предпочитали меч и щит. Меч-то они тогда могли себе позволить импортный, дорогой, с сердечником из высококачественной стали! Но золотые дни миновали, и вот уже бывший «новый исландец» вынужден прозябать на мечах местной ковки, которые против его прежнего оружия — как запорожец против мерседеса. Их «домотканные» клинки плохо держат заточку. В безжалостных условиях серьезного боя лезвия такого меча уже через несколько минут утрачивают настоящую остроту, им даже ногу не отрубишь (коронная атака в мире викингов — удар на уровне бедра, под щит ошибшегося противника). Поэтому, волей-неволей, приходится и в левой руке, вместо щита, держать меч, парный основному. Этот стиль, при всем мастерстве, обеспечивает менее совершенную оборону, но что поделать: бедность…

(Тут мы затронули еще одну тему, тоже очень важную: технологические возможности. В одном из номеров журнала «Мир фантастики» мне доводилось видеть высокомерную статью, живописующую омерзительные качества средневекового оружия, для которого, мол, сталь не употреблялась. Да нет, для «высокорейтингового» оружия, мечевого клинка в частности, именно она и употреблялась, даже если все остальное вправду делалось из железа. Но методы предварительной обработки, которым подвергалась заготовка, последующей ковки, закалки и т. п. — все это было дело в высшей степени штучное, медленное, дорогое. А стоимость технологического процесса впрямую влияла на цену оружия, стало быть — на его элитность. Лишь на исходе средневековья ситуация изменилась заметным образом — что, собственно, стало одной из причин его конца. Вот так: не только удорожание рыцарского «набора деталей» тогда имело место, но и обратный процесс!)

А вообще-то в развитых школах иногда практиковалось фехтование двумя мечами. Левый меч при этом иногда удерживался обратным хватом, вдоль предплечья, но это не было распространенным правилом (вообще-то и «праворучный» меч в сутолоке боя порой перехватывали клинком вниз). Но «мэйнстрим» высокоразвитого фехтования главным образом пошел в направлении или разнотипного оружия для правой и левой руки, или уж на развитие не обое-, а двуручной рубки.

О двуручных мечах — отдельный разговор, и он уже был в «РФ» № 2/2004. Скажем лишь, что большой меч «бастард», допускавший, в виде исключения, и одноручный хват, считался оружием мастерства уже во вполне шпажную эпоху. Умение им владеть требовалось от «курсантов» и выпускников большинства уважающих себя фехтовальных школ весь XVI в. и первую треть XVII.

А разнотипное оружие… Тот же леворучный кинжал — еще не дага — частенько комбинировался с отдельными деталями доспеха. До полного доспеха включительно.

Бой в любимых доспехах фэнтези (рыцарской броне высокого средневековья) менее прыгуч, но отнюдь не лишен подвижности. Прыгучесть вдобавок «срезается» и реальной обстановкой массового боя, необходимостью держать строй. Пеший строй рыцарям приходилось держать редко, но если приспичит — умели они и такое. Сверхтренированность никуда не делась — наоборот! — поэтому бой латников бывает и весьма длительным, тем более что после выбывания одного противника его место может тут же занять следующий, а то и не один. Из специфических особенностей, пожалуй, стоит назвать манеру парировать лишь наиболее опасные удары: очень сильные, наносимые «бронебойным» оружием, направляемые в уязвимые зоны доспеха… Все остальное спокойно принимается на броню. Тут, конечно, просматривается принципиальное отличие от бездоспешного стиля, другой вершины средневекового фехтования. Почему же и эту вершину всегда стремились освоить даже самые благородные рыцари? Во-вторых, это был один из путей достижения той самой сверхтренированности. А во-первых, даже у воинственнейшего из рыцарей все-таки большая часть жизни протекала вне пределов стального скафандра — и по ходу этого лишь отчасти «гражданского» времяпрепровождения он, конечно, тоже желал быть готовым к обороне (или нападению). Наконец, в такой жизни хватало переходных ситуаций, когда неполная — а то и почти полная — броня успешно дополнялась тем или иным щитом. Иногда даже большим: с ним тоже отрабатывались фехтовальные навыки высокого уровня, хотя и другие. Ну, обо всем не скажешь, тем более в рамках одной статьи!

Чуть-чуть попытаемся. Большой и при этом надежно держащий удар щит ОЧЕНЬ тяжел, лишь вполовину легче полной брони. Зато он, в отличие от кулачного щита-баклера, и не только от клинка спасает. Но все-таки сражаются обычно не столько с ним, сколько из-за него — как из-за переносного фрагмента стены. А иногда — им: даже как основным оружием.

А как же у викингов, витязей или, того ранее, гоплитов? У них — тоже переходный вариант. Немаленький, но и не переотяжеленный щит, которым все же можно активно манипулировать. В принципе он пробиваем, как и сравнительно легкий доспех, — но вместе они обеспечивают приличную защиту. В сочетании со сверхтренированностью, разумеется…

Такая экипировка равно пригодна для действия и в рассыпном строю, и в плотном. Сам викинг тоже пригоден и для этих действий, и для абордажной схватки, и много еще для чего. Конечно, тактика тут не идентична — но в каждом отдельном случае как бы автоматически инсталлируются дополнительные навыки, совместимые с «программной оболочкой».

Впрочем, не будем приуменьшать универсальность позднего рыцаря. Он тоже очень многое умел и в самых разных обстоятельствах действовал. Несмотря на свои доспехи. Вернее — благодаря им!

Другая особенность фехтования в доспехах — великое множество элементов рукопашной схватки. Прохождение в ближний бой стало скорее правилом, чем исключением. Причина очевидна: очень высокая защищенность.

Поэтому рыцарский меч, даже не будучи обычно полноценным двуручником, сплошь и рядом удерживается нестандартным хватом. В том числе и перехватом за клинок, что у «стандартных» двуручников, от эспадона до бастарда, применялось либо для парирования выпадов древкового оружия, либо в ходе «борьбы клинков», когда они надолго сходились встык, словно — опять же — алебардные или копейные древка. Правда, за этим тоже частенько следовал прорыв в ближнюю схватку, где меч служит уже оружием не фехтования, а… борьбы. У рыцарей этот этап наступал раньше — но лишь при схватке с равным по экипировке противником. «Неравный» же выпадал в очень мелкодисперсный осадок задолго до этапа ближней схватки…

Да не покажется вам, что мечевая схватка тяжеловооруженных сводилась к такому «месилову». Нет, в ней вполне хватало подлинного фехтования, как дву-, так и обоеручного. Не случайно перекрестья рыцарских мечей мало напоминают традиционную крестовину: они имеют большой размах, обычно отогнуты «навстречу» вражескому удару, а иногда включают и другие детали, характерные для парирующего оружия.

И все-таки время рыцарей уходило. Время мечей — тоже. Правда, традиционный меч не столько умер, сколько «трансформировался» в шпагу, отчасти в палаш. Но, конечно, не для всех его разновидностей это было характерно.

…Последние одноручные мечи заканчиваются примерно там, где начинаются «Три мушкетера». Эспадоны-двуручники, правда, завершают свой путь примерно тогда же, но речь не о них. Хотя — почему бы и нет? Ведь и двуручники, и одноручники применялись против одних и тех же родов войск — пикинеров. И вместе с этими же своими братьями-врагами, вытесненными мушкетерами — их ведь в XVII в. стало определенно больше трех, — мечи и канули в небытие…

Эти мечи состояли на вооружении рондашеров — солдат, получивших свое название от «рондаша», круглого щита размерами куда больше, чем кулачный баклер. Щит этот был, как правило, стальным; кроме него у рондашера защитного вооружения было негусто: шлем, иногда — наголенники или даже бронированные башмаки. Словом — то, что либо выше щита, либо уж очень ниже.

О предназначении рондашеров за последнюю пятилетку сказано, если не ошибаюсь, лишь в одном русскоязычном источнике. Но уж очень заковыристо: