Город потерянных душ

Глава 4. Знакомство Изабеллы с Милиндой

Следующие три недели прошли спокойно.

Хозяйка поставила условие по изучению мной различных наук, при этом дав практически полную свободу действий. Поэтому, в первый будний день, как только хозяйка направилась на работу, тут же полетел в гетто к своей малышке. А там был сущий кошмар. При том, что с собой нес для нее целый батон хлеба, по пути на меня несколько раз пытались напасть. Это хорошо, что форму успел набрать, иначе неизвестно чем бы закончилось дело.

Мили сидела, закутавшись в плед, на своем любимом диване и была похожа на маленькое привидение, отощав и приобретя сероватых оттенок. Лины с моей племяшкой не оказалось, и только через два дня я выяснил у соседской девочки, что ее насильно забрал к себе какой-то господин. В бессилии сжимал кулаки, представляя ужас Милинды в той ситуации. Весь все очень напомнило ситуацию с моей сестрой… Да и кто теперь сможет приглядеть за ней?!

Договорился с соседской девочкой, что она будет хотя бы периодически заходить и кормить мою племяшку, так как Мили сильно слаба и уже не могла обеспечивать этого сама. За эти услуги пообещал приносить еды и на их долю. При том, что у них умирала мать, а девочка оставалась абсолютно одна, она с радостью приняла мое предложение.

А через несколько дней у подруги хозяйки что-то произошло, из-за чего в срочном порядке мы вылетели в другую страну. Эту поездку я не смогу забыть долго. Так как смог посмотреть на свою госпожу с другой стороны. Она открылась не только богатой симпатичной и очень доброй девушкой, а была хорошим другом, понимающей и чуткой. Ее забота, участие, душевная теплота, все это отзывалось в моей душе небывалым восторгом. Я несознательно тянулся к ней, как к солнцу. И в какой-то момент ловил себя на мысли, что несмотря ни на что, я хочу быть рядом.

Однажды побывав с ней в одной операционной, смог осознать ценность человеческой жизни. Изабелла боролась за жизнь матери своей подруги с завидным упорством, несколько часов подряд находясь в непрерывном сосредоточенном состоянии и не допуская даже мысли сдаться. И она сделала это, спасла человека. Невероятная девушка!

Именно тогда мне было суждено подержать это чудо на своих руках. Даже во сне она не переставала улыбаться. Я гладил ее волосы и не мог остановиться.

При этом я не мог себе позволить перейти с ней на «ты», периодически скатываясь на «госпожу» и видя ее негодование по данному поводу. Я четко понимал, что она хозяйка и может в любой момент указать мне на дверь, но в тот же момент за эти недели, за которые мы узнавали друг друга, я стал смотреть на нее ни как на обычную «госпожу». Я мечтал когда-нибудь стать для нее чем-то большим…

Если бы не постоянные напоминания себе о племяшке, не страх за ее жизнь, наверное эта поездка была бы сравнима с пребыванием в раю. Подруга моей госпожи оказалась такой же замечательной и доброй как сама Изабелла. Они ни разу за всю поездку не попытались мной руководить с позиции «раб — господин», позволяя быть просто заботливым мужчиной рядом с двумя прекрасными девушками.

А приехав домой, после столь долгого перерыва, был счастлив там оказаться. Проскользнула мысль, что квартира Изабеллы за это недолгое время действительно стала домом. И это место делалось родным именно благодаря его хозяйке. Чтобы не показать, на сколько рад быть здесь, старался максимально отстраняться от таких эмоций и ассоциаций, напоминая себе, что здесь я никто и в любой момент меня могут выкинуть.

Дома Изабелла не засиживалась, уже на следующий день после приезда выйдя на работу и дав мне возможность сбежать в гетто, чтобы проверить Мили. Да и дел у меня так же было много, так как хозяйка отдала мне ведение ремонта, плюс постоянно уточняла, на какой стадии было обучение. А я не хотел ее разочаровывать, так что старался сделать все, что бы она не просила. В ремонт в ее новой квартире вкладывал всю душу, надеясь, что Изабелла оценит мои старания. А учился последние несколько дней я ночами, так как Мили была очень плоха и несмотря на ежедневно приносимые мной продукты, ей становилось только хуже, то вечерами я с трудом мог от нее уйти. Боясь на следующий день не застать девочку живой.

В какой-то момент был просто в отчаянии и уже почти решился пойти к Изабелле,

Также и сегодня, мне удалось украсть на рынке немного овощей и вытащить из хозяйственной сумки какой-то покупательницы кусок мяса, как оказалось говядины. Летел к ней, надеясь сегодня хорошенько накормить. Уж я ее поставлю на ноги!

Правда, суровая действительность оказалась на много более пугающей, чем я мог представлять. Моя Мили уже не двигалась, сломанной куклой растянувшись на диване. Она хлопала на меня своими огромными глазищами, все также молчаливо исполняя мои просьбы. И я разумеется усердно кормил малышку, надеясь, что еда пойдет ей в прок, но и так видел, что мои надежды не оправдываются.

— Привет! Доминик, ты почему не отвечаешь на звонки? Я переживала за тебя. — услышал я голос своей хозяйки за своей спиной, дернувшись от неожиданности.

Медленно развернувшись к ней, скатывался в панику. Что она скажет? Что сделает? Вроде не должна причинить зло Мили… Хотя я ведь не отвечал на ее звонки, она наверное раздражена. Как повести себя?

— Госпожа? Простите… простите меня… Я… не слышал ваших звонков. — говорю ей, надеясь прояснить для себя ее настроение.

А потом вижу ее взгляд на Мили, оценивающий, просчитывающий. В сознании проносится ужас последних лет, сколько ужасного я совершил, стараясь спасти этого ребенка от убийцы ее матери, на что только не шел…

Черт возьми! Может быть еще удастся с Изабеллой договориться?! Ведь она не может быть таким же чудовищем!

— Госпожа, простите своего своевольного раба. Он не должен был здесь появляться и нарушать Ваш приказ о прогулках по городу. Я больше никогда так не поступлю, но умоляю Вас, давайте прямо сейчас уйдем от сюда. Я готов понести любое наказание, которое вы только решите, но прошу Вас не трогайте ребенка. — делаю я попытку, моля всех богов, чтобы девушка согласилась со мной, и мы уехали.

— Доминик, перестань. Замолчи и встань. — скомандовала она, даже не пытаясь меня слушать. И продолжая поглядывать на Мили.

Поднялся на ноги, понимая, что чтобы не произошло, не смогу отдать Милинду даже Изабелле. Не для того я ограждал ее от всех этих господ, чтобы в один из дней, сдаться и позволить творить с ребенком кто что пожелает. А потом я замечаю край крестовой отвертки, выглядывающий из-под дивана, и уже знаю, что делать. Пусть даже это будет последним, что я сделаю.

Выхватываю отвертку, направляю ее на Изабеллу.

— Не подходи! — рычу, надеясь напугать и заставить уйти до момента, когда мне придется действовать. Но понимаю, что не смогу, не трону ее что бы она не делала. Ведь я…

Отбросив мысли в сторону, меняю траекторию отвертки и направляю ее себе в солнечное сплетение.

— Если тронешь ее, лишишься раба, — серьезно предупреждаю ее, теперь уже уверенный, что на это моих сил хватит.

— Доминик, положи острый предмет на пол. Я не причиню никому вреда. Давай спокойно поговорим. Пожалуйста. — говорит мне Изабелла, пытаясь успокоить, но в голове только калейдоскоп боли и унижения, отчаянные попытки сделать все, что приказывают хозяева, ведь в их руках благополучие Мили. Ненавижу! Как я ненавижу этих господ!

Почему-то в голову пришли воспоминания, как по приказу предыдущего своего господина я пытал молодую девушку. Я ощущал каждую рану как свою, я плакал вместе с ней, и сначала даже старался все делать не с силой, просто играя на публику. Но хватило одного упоминания про Мили, что хозяин приведет ее и на ней «покажет» как и что надо делать…. НЕНАВИЖУ!!!

— Все вы так говорите! Все пытаетесь предложить мирное решение! А потом шантажировать, да? Очень удобно. Нашла, значит теперь мое больное место?! Только видимо еще не поняла свою власть. Конечно, пока ты просто собственность потерять боишься свою. Но я больше не дам вам шанса, делать все моими руками. Лучше уж смерть! Не дождетесь!

— Доминик, если ты сейчас сделаешь то, что задумал, то я могу не успеть доставить тебя в больницу и спасти. А за девочкой некому будет ухаживать… Ты ее и сейчас пугаешь. — Говорит мне Изабелла, а я немного пугаюсь себя. Мили смотрит на меня почти безжизненным взглядом. Да что же я вообще делаю? Я же еще недавно сам собирался умолять Изабеллу о помощи, а теперь?! А что теперь? Меня уведут стражники, хозяйка спокойно уедет домой, Мили уже ничего и никто не сможет помочь… Ну я и идиот! Зачем вообще так себя вел, знал же, что все равно этим все закончится.

Медленно опускаю взгляд на свою руку, сжимающую отвертку. Только сейчас начинаю осознавать, что я мог натворить. Если бы я причинил бы вред Изабелле, сам бы пошел просить о смерти. Даже страшно подумать… Какого черта я устроил весь этот цирк! Испугал двух самых дорогих людей. Даже не так — единственных значимых для меня людей.

Падаю на колени, готовый принять любое решение Изабеллы на мой счет. Даже хочу, чтобы она как-то наказала меня.

— Я весь в вашей власти, госпожа. Наказывайте, ваш раб заслуживает самого строгого отношения.

Она не двигалась, а я не представлял, что и подумать. Думает, как меня проучить? Или просто в шоке от происходящего? Я же уже убедился, что она явно не сталкивалась ни с чем похожим.

— Доминик, вставай. Бери девочку на руки, поехали отсюда. — четко приказывает она, а я пытаюсь понять значение ее приказа. Чем это грозит Мили? А мне?

— Госпожа, позвольте оставить девочку здесь, прошу вас… — делаю попытку я, сразу ругая себя за то, что предлагаю такое. Ведь если Изабель заберет Мили с нами, то племяшка точно выживет. Уже на раз убедился, что моя хозяйка не оставит никого в беде.

— Доминик, мы не оставим ее здесь, ни за что. Ей нужен уход и нормальная еда. Если ты позволишь мне подойти к ней и осмотреть, то смогу более точно определить ее состояние и уже решим куда ехать — домой или в больницу. Так можно к ней подойти? — эти слова полностью подтверждают мои мысли, и я тут же киваю в знак согласия.

А потом наблюдаю, как Изабелла очень осторожно, опасаясь меня, подходит к Мили. Не двигаюсь, пытаясь даже дышать ровно. То, что сейчас делает моя хозяйка — это маленькое чудо. Я не должен мешать, я же потом всю жизнь ее благодарить буду.

Изабелла все делает очень нежно. Я прям вижу исходящую от нее симпатию и сочувствие к ребенку. Понимаю, что был просто дураком, не сказав о Мили раньше. Сейчас бы не пришлось переживать за ее самочувствие… Какая же я тварь, просто выродок. Испугавшись за свое будущее, рискнул жизнью ребенка!!!

— Если ты хочешь, чтобы девочка выжила, то будешь предельно четко отвечать на мои вопросы. Понял? — в момент моего самобичевания развернулась ко мне хозяйка, немного с угрозой.

Кивнул ей в знак согласия, пытаясь привести мысли и чувства в нормальное состояние. Не до самоуничижения сейчас.

— Кто следит за девочкой? Находится кто-то постоянно при ней? — задает первый вопрос Изабелла.

— Нет никого, госпожа. — отвечаю тут же, а в глубине души опять рождается ярость.

— Хорошо. Чем ты ее сегодня пытался накормить?

— Подливкой, госпожа. — покорно отвечаю ей, а потом, чтобы избежать подозрений, быстро добавляю. — Но я ничего с Вашей кухни не брал, клянусь вам.

— Подливка из чего была?

— Говядина с овощами, перец, горох, кукуруза и мятая картошка.

— Сколько она съела? Объем?

— Несколько ложек всего..

— Доминик, точно скажи! Сколько ребенок съел этой дряни? — резко разозлилась она, а я дернулся. Дряни? Да за такую еду половина квартала душу дьяволу продадут!

— Почти целую суповую тарелку. — отвечаю, внутренне приготовившись к разносу.

— Блииин!!! Бери ее на руки, закутывай по плотнее в одеяло и быстро за мной. Ну? И чего ты застыл-то? Вроде же с первого раза раньше не плохо доходило.

Я быстро схватил Мили на ручки, испугавшись нервного тона госпожи. Похоже дело плохо. ь Судя по тому, что она как медик так распереживалась… Смотрю на маленько чудо в моих руках. Нет! Изабель не даст ей умереть, уверен. Главное не раздражать ее и выполнять все приказы.

— Поехали в больницу. Тут нужен гастроэнтеролог. Моих знаний явно недостаточно для этого.

В машине она продолжила мой допрос, но я был не против. Да я что угодно сделаю, чтобы спасти Мили. Спокойно спящую на моих руках.

— Доминик, ты идиот?! Ты мне не мог сказать сам и раньше, что у тебя тут ребенок голодной смертью умирает! — вышла из себя она, а я почувствовал себя последней сволочью. Мог бы и должен был. Идиот! Благо она не дождалась моего ответа, и ни с того ни с сего попросила: — Проверь пульс, на ее запястье. И дыхание.

Трясущимися руками выполнил то, что она просит. Внутренне готовился к самому худшему, уже просто молясь, чтобы все было хорошо.

— Дышит? Пульс есть? — не выдержала госпожа.

Но пульс нашел. И дыхание было.

Видимо это не играло роли, так как госпожа разогнала машину до немыслимой скорости, чуть ли не летя по воздуху. Но у меня уже не было страха, я, наоборот, молил, чтобы она добавила скорости.

А потом считал минуты, находясь в зале ожидания клиники и готовый ворваться в кабинет к Мили в любую секунду. А когда удостоверился, что у моей девочки все хорошо, то готов был плакать от счастья. Какое же это оказывается облегчение, знать, что с родным для тебя человеком все в порядке.

Но счет за услуги врача просто выбил из колеи… Кто мог бы себе позволить тут лечиться?! Хотя ясно кто, такие как моя госпожа.

Домой мы приехали уже поздно ночью. Я уложил Мили в свою постель, заботливо замотав в чистое одеяло, а сам аккуратно устроился рядом. Этот день наконец-то закончился.

А дальше опять пошли размеренные будни. Я заботился о Мили, четко выполняя все инструкции врача и боясь что-то сделать не так, просто неверно поняв его рекомендации. Изабелла проверяла состояние моей Мили каждый день, постоянно разговаривая с малышкой и пытаясь дождаться от нее ответа. Но нет, моя племяшка уже два года не разговаривала, и я не уверен, что она заговорит когда-либо еще…

А потом Изабелла дала мне надежду на свободную жизнь для Мили, после чего я просто был в шоке и при этом не мог не надеяться, что хозяйка правда сделает это. Я часто ловил себя на мысли, что доверяю ей. Это было шоком для самого себя… Но тут было что-то даже больше, чем доверие. Похоже я люблю эту потрясающую девушку. Признавшись себе в этом впервые, был шокирован, что мое сердце способно на подобные чувства, но один поцелуй, ее отношение, она сама, все это доказало мне, что реально я испытываю… Хотелось признаться в своих чувствах хозяйке, хотелось постоянно держать ее в объятьях, не выпуская не на миг… Но я держал себя в руках, четко контролируя свои эмоции. И, как оказалось, все это не зря.

В один миг мой мир начал рушиться…